БЫТ И НРАВЫ ЭЛЛИНОВ В РАННИЕ ПЕРИОДЫ РАЗВИТИЯ ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА
Достаточно достоверно сейчас можно судить о быте и нравах греческого общества лишь начиная с так называемого гомеровского периода истории (XII—IX вв. до н. э.) благодаря описаниям в поэмах «Илиада» и «Одиссея». Несмотря на то что эти поэмы рассказывают о событиях предыдущей эпохи, их реалии относятся именно к данному этапу, во времена которого, несомненно, жил автор произведений. О жизни греков в более ранний период развития древнегреческого общества (крито-микен- скую эпоху) можно судить только по сохранившимся настенным росписям и табличкам архивов, но они могут дать некоторое представление лишь о религиозных обрядах и экономике критян и жителей государств материковой Греции, но не об их повседневной жизни. В гомеровский период семейный быт основывался на моногамных (единобрачных) отношениях. Вообще в это время именно семья была основной ячейкой и общественной, и экономической жизни греческих поселений-общин, включавших в себя жилища супружеских пар, находившихся в родстве друг с другом по мужской линии. Необходимо заметить, что общество в это время очень серьезно относилось к обычаю усыновления, так что приемный сын получал те же права, что и родной. Подчас такая община, которую можно назвать «большой семьей» кланового типа, была весьма многочисленна. Женщины занимали в семейных отношениях такое же подчиненное положение, как и в последующих эпохах. Инициатором брака выступал мужчина, который искал подходящую для себя невесту и договаривался с ее отцом о стоимости выкупа, необходимого для уплаты за нее. Выкуп обычно состоял из оп- ределенного количества голов скота и возвращался мужчине, если по каким-то причинам супружеская пара разводилась. Следует заметить, что иногда за молодую девушку могли устроить нечто вроде аукциона. Свадьба обставлялась торжественно и весело: с пиром, песнями и танцами, однако об особенностях религиозных брачных церемоний этого времени сейчас нельзя сказать что-либо определенное. Главой семьи был, разумеется, муж и отец, и его власть над женой и детьми была достаточно сильной. В некоторых случаях он мог даже распоряжаться их свободой и жизнью. Об этом есть однозначные свидетельства в поэмах Гомера и в самых старых древнегреческих мифах. Впрочем, жена считалась «госпожой» и управляла женской челядью, но уровень почета, которым она была окружена, во многом зависел от того, были ли у нее родственники мужского пола, готовые вмешаться в случае жестокого обращения мужа с ней или детьми. С другой стороны, в случае «дурного» поведения жены ее муж мог потребовать развод. Однако даже взрослый сын, ставший главой семьи, имел право приказывать своей матери. Отец мог продавать в рабство дочерей, а брат — сестер, даже если единственной причиной этого была бедность. Еще одной характерной особенностью греческих семей-кланов данного периода можно считать правовую и имущественную целостность. За действия любого из своих членов отвечала вся семья в целом. Взял ли он в долг или совершил преступление, за все нес ответственность его род. Наказание для виновного члена клана определял глава семьи после того, как проблема с обществом была улажена. Точно так же вся семья выступала в качестве владельца имущества, а глава рода являлся лишь его хранителем, который должен был обеспечить передачу земли и скота следующим поколениям. Воспитание детей в данный период носило исключительно внутрисемейный характер. Мальчиков воспитывал отец, хотя часто это поручалось доверенному слуге. Главной целью этого воспитания было стремление сделать из мальчика прежде всего храброго и умелого воина (особенно среди знати), а также рачительного хозяина. Кроме того, преимущественно в знатных семьях считалось полезным научить его складно говорить и петь в хоре, чтобы юноша был способен в будущем принимать участие в собраниях общины и в религиозных церемониях. Девочки оставались при матери, которая обучала их вести домашние дела и заниматься женскими ремеслами. Для них однообразие замкнутой жизни в доме прерывалось периодическими праздниками с пением и танцами. Центром семейной жизни являлся, конечно, дом. Характерной чертой греческого дома гомеровской эпохи был обширный двор, который часто становился местом собрания домашних по различным торжественным случаям. Сам дом делился на мужскую и женскую половины. Мужская часть дома служила также пиршественным залом, где хозяин и хозяйка принимали гостей, в женской же части жена следила за работой рабынь. Из камня строили только жилые комнаты, все хозяйственные постройки, помещения для рабов, а также общественные строения были из бревен и досок сосны, дуба, ясеня или оливкового дерева. Полом служила утрамбованная земля. Если судить по поэмам Гомера, то в рассматриваемый период грекам уже были известны украшения из металла, слоновой кости и цветной обожженной глины для стен, потолков и дверных проемов, которые давно использовались на Востоке, но они приписываются исключительно жилищам богов, чтобы подчеркнуть их невероятную роскошь по сравнению с постройками смертных. Следует отметить, что те же «Илиада» и «Одиссея» свидетельствуют о том, что типичным для этой эпохи был дом-поселение, состоявший из множества отдельных жилищ, построенных из камня, в одном из которых жил глава рода, а в других — его сыновья с женами и дочери с мужьями. Чем более могущественным был клан, тем больше его дом напоминал деревню. Особой кухни в те времена не существовало: основу пищи составляли жареное мясо и хлеб, так что потребности в печи и кухонной утвари, обеспечивающей сложную технологию приготовления различных блюд, не было. Животные закалывались и разделывались во дворе. Там же стоял алтарь, где в жертву богам приносились посвященные им части туши. Остальное мясо жарилось на открытом очаге в доме. Столы для еды собирали лишь на период пиршества, потом они вновь разбирались. Ели, сидя на стульях, а не возлежа, как в последующем времени. Вино мешали с водой в особых сосудах, а затем разливали в чаши. Особенностью дома, даже представителей знати, в гомеровский период была его большая загрязненность. Прежде всего, этому способствовала сажа, образовывавшаяся от дыма очага, от жира, стекавшего на раскаленные угли с жарившегося мяса, от копоти смолистого дерева, использовавшегося для освещения. Она быстро покрывала стены и впитывалась в дерево. В поэмах Гомера можно найти частые жалобы, что такая сажа сильно портила оружие, развешанное на стенах. В домах совершенно не следили за чистотой пола. В «Одиссее», например, можно встретить описания того, как прямо в пиршественной зале не только в корзинах, но и прямо на полу лежали внутренности и шкуры убитых животных. Двор был не чище. Дом являлся и центром семейного хозяйства. Следует заметить, что в данное время единственно возможной формой хозяйства было натуральное, которое велось по принципу практически полного самообеспечения, при этом работа между хозяином и хозяйкой распределялась так, что муж ведал трудом вне дома, а жена — деятельностью внутри него. Одним из основных мужских занятий того времени было скотоводство, так как именно размер стада свидетельствовал о благосостоянии хозяина. Греки разводили различные виды животных. Главными из них были коровы, овцы и козы, которые давали мясо, молоко и шкуры. Овцы и козы были, кроме того, ценны как источник шерсти. Быки использовались также для пахоты. Свиней разводили исключительно для еды. Лошадей было очень мало, их содержание могли позволить себе только очень богатые семьи. Как вьючные животные использовались ослы и мулы. Собаки были очень нужны в хозяйстве, так как они обеспечивали безопасность стад и помогали на охоте, поэтому их выделяли из других животных, окружали заботой и считали ценным имуществом. Земледелие также было важным и достаточно почетным занятием. При этом уже в то время существовало и хлебопашество, и выращивание деревьев. Из последних наибольшее значение имели виноградная лоза и оливковое дерево, которое, однако, было менее распространено, чем в последующие периоды, так как употребление оливкового масла еще не стало повсеместным. Определенное значение имело бортничество (сбор меда диких пчел), ведь мед был практически единственным доступным «подсластителем», воск еще не нашел практического применения. Охота и рыболовство играли в хозяйстве вспомогательную роль. Те, кто был вынужден добывать себе пропитание исключительно с помощью охоты и рыболовства, считались несчастными людьми. Часто организовывался лов диких быков с целью их приручения. Это был торжественный акт, на который часто приглашали родственников и друзей. Сам лов производился загоном зверей в заранее растянутые сети. При этом стельных коров было принято «отпускать Артемиде». Внутри дома женщины занимались приготовлением пищи, изготовлением одежды и т. д. Одним из важнейших занятий в этом плане было выпечка хлеба. Она состояла из нескольких этапов. Прежде всего было необходимо обмолотить колосья. Это делалось на току, который представлял собой просторный круг, выложенный каменными плитами. В остальное время он служил площадкой для танцев. Обмолот происходил с помощью быков, которых гнали по колосьям. Затем зерно обрабатывали с помощью веяла. Чистое зерно доставлялось в дом, где оно просушивалось и перемалывалось на ручных мельницах. Последняя работа была для рабынь самой тяжелой из всех возможных, поэтому часто служила наказанием. Она начиналась с раннего утра и длилась до вечера. Хлеб пекли плоский и твердый. Перед едой его обязательно ломали на куски. Среди женских работ выделялась выделка тканей. Это было почетное занятие, а искусные мастерицы считались выгодными невестами. Сначала рабыни разминали и чесали шерсть, превращая ее в паклю. Наиболее доверенные и любимые невольницы вместе с дочерьми хозяйки с помощью прялки и веретена выводили нити. Затем сама хозяйка дома на ткацких кроснах выделывала ткани. Наиболее умелые ткачихи украшали их различными узорами. Из тканей шилась одежда, которая в те времена имела очень простой дизайн. Подобное хозяйство требовало, разумеется, многочисленной челяди, представленной рабами и рабынями. Наиболее привилегированным было положение рожденных в рабстве. Таким слугам оказывалось большое доверие, им поручали, например, хранение припасов или уход за стадами. Мужчин-рабов в гомеровский период было немного — считалось трудным их «приручить». Подавляющее большинство среди них составляли именно те, кто родился в неволе от рабынь, которых обычно брали как военную добычу во время походов или, реже, покупали. Рабыни не только выполняли различную работу, но и служили наложницами для своих господ и их гостей. В знак уважения к гостю хозяева могли приказать одной из невольниц вымыть его ноги. Впрочем, это не гнушались делать и свободные женщины, например дочери хозяина. Ребенок рабыни от свободного мужчины мог получить свободу, если его признавал отец, но он не мог рассчитывать на высокое положение в обществе или на значительную долю наследства. Из рабынь наиболее почетное место занимали бывшая няня хозяйки, последовавшая за ней из родительского дома, и «почтенная» ключница, помогавшая вести хозяйство и управляться с женской челядью. В целом рабство в этот период носило патриархальный характер. Свободные мужчины и женщины, даже представители знати, работали рядом с рабами и рабынями и не стыдились этого, о чем можно судить из поэм Гомера. Например, царевна Навсикая стирает белье вместе со своими невольницами, а ее братья выпрягают ослов из колесницы сестры, куда до этого животных впрягали рабы. Царевич Парис пас отцовские стада, а царь Одиссей гордился своим умением пахать землю. Теоретически хозяин имел полное право убить провинившегося раба, но эта мера применялась очень редко и лишь по отношению к тем, кто совершил серьезное преступление. Что касается домашней утвари, то о ней можно сказать следующее. Для хранения различных вещей использовались широкие и низкие лари, которые также служили скамейками и кроватями. Так как висячих замков не было, то крышки таких сундуков закрывались с помощью полосы материи, завязывавшейся узлом. Столы, как уже отмечалось, были сборные и собирались лишь на период трапезы. Стулья были каменными или складными деревянными. Они в большинстве случаев покрывались шкурами, а под ноги ставилась скамейка. В поэмах Гомера нигде не упоминается о подушках и других аналогичных принадлежностях для сна. Спали в основном на тканых шерстяных одеялах, под которые обычно клали овечьи шкуры, укрывались же снятой с себя одеждой, хотя, возможно, существовали и специальные плащеподобные покрывала для сна. Столовая утварь изготовлялась прежде всего из глины, хотя встречалась и посуда из серебра и золота. Последняя, впрочем, обычно служила для жертвоприношения богам. Очень ценились большие медные котлы, где кипятилась вода, преимущественно для купания. Чтобы разместить эти котлы над огнем использовались специальные треножники. Когда наступали сумерки, комнаты освещались смолистыми лучинами. Если приходилось ночью выходить из дома, с собой брали факелы. Похороны умершего обставлялись торжественно. Считалось, что вышедшая из тела после смерти душа сохраняет все потребности, свойственные живущему человеку, но теряет возможность их удовлетворения. Об этом должны были заботиться оставшиеся родственники, прежде всего сыновья. Во многом именно стремление обеспечить душе заупокойное благополучие вызвало в гомеровский период обычай усыновления при отсутствии родных детей. Долг благочестия перед покойным состоял, прежде всего, из двух основных обязанностей. Первой из них были собственно похороны. Они состояли из трех частей: выставление тела покойного для прощания, его вынос к могиле и собственно погребение. Все три этапа похорон сопровождались заупокойным плачем, который в рассматриваемый период носил еще исступленный характер, исчезнувший в более поздние времена. В гомеровскую же эпоху обычными были такие знаки выражения горя, как удары в грудь, вырывание волос, посыпание головы пеплом, царапание лица и груди до крови и т. д. Но все это рассматривалось лишь как своеобразная дань покойнику, поэтому плач по нему мог совершаться равнодушно и даже враждебно негативно настроенными людьми (плакальщицами и рабами). При погребении в могилу или гробницу клали вещи покойного — оружие для мужчин и украшения для женщин. В поминальные дни на могилу приносили еду и питье для души умершего. Позже этот обычай трансформировался в практику жертвоприношения душе свежей крови, которая, как считалось, придает призраку силы и позволяет вспомнить о земной жизни, благодаря чему вызванный дух мог открыть будущее или тайну кладов (во сне), а также выступить просителем о своих живых родственниках перед богами. В гомеровский период возник и обычай устраивать поминальные игры-состязания, которые считались одним из лучших развлечений как для живых, так и для мертвых. Вообще в Элладе очень большое значение придавали похоронам, так как правильно устроенное погребение было единственным условием обретения душой умершего спокойного посмертия. Именно поэтому в междоусобных войнах, столь частых в Элладе, организовывались специальные перемирия, чтобы представители враждующих сторон могли унести с поля боя тела своих павших бойцов и похоронить их. Оставление мертвого противника без погребения, а тем более надругательство над трупом, считалось в Греции самым сильным оскорблением роду, к которому принадлежал погибший, и могло вызвать месть с его стороны. Разумеется, все вышеописанное относится к повседневному быту представителей знати, ведь именно они были героями поэм Гомера. Бедняки жили очень скромно. Часто они вообще не имели жилища и хозяйства и шли к богачам в батраки. Их положение было бесправным, и они в любой момент могли попасть в рабство. Прежде всего, это относилось к фетам, которые были вынуждены покинуть свою общину по различным причинам, поэтому, попав в чужое поселение, они не могли рассчитывать на защиту и покровительство законов, так как были пришельцами, на которых не распространялись никакие гарантии свободы и неприкосновенности. В эпоху архаики в жизни Эллады произошло множество изменений. Это было связано с такими явлениями, как образование городов-полисов на месте прежних сельских общин, начало колонизации, изменение формы правления, когда на смену во- ждям-царям пришли советы аристократов. Одним из главных изменений в повседневной жизни греков стала трансформация свадебных обычаев. Теперь не жених платил выкуп за невесту, а получал вместе с ней приданое. Этот обычай, очевидно, развился из появившейся практики отдавать невесте часть выкупа, что стало составлять ее частную собственность в доме мужа. При этом мужчина, являвшийся для семьи желанным зятем, мог и вовсе не платить за будущую жену. Постепенно на этой основе и появился обычай давать за невестой приданое. Именно его размер делал положение женщины в доме мужа почетным. У эллинов даже появилась соответствующая поговорка: «Жена-бесприданница не имеет свободы слова». Поэтому главной заботой родителей подрастающей девушки (а в случае их смерти — ближайших родственников) было обеспечение ей соответствующего приданого. Постепенно его размер начинает считаться одним из главных достоинств невесты. Неудивительно, что в литературных произведениях этого времени звучат жалобы на то, что богатых невест теперь предпочитают «благородным», в результате чего роды аристократов оскудевают. Изменились и другие брачные нормы. Если в гомеровскую эпоху была распространена экзогамия, то есть поиск невест вдалеке от родного поселения, то теперь к этому стали относиться с очень большим неодобрением, поэтому распространилась эндогамия, то есть поиск будущей жены в пределах собственного полиса. В связи с этим изменились и брачные обряды, которые должны теперь показывать происходящее единение двух родов, члены которых вступали в брак. Свадебная церемония в этот период состояла из трех основных обрядов. Первый происходил у очага дома невесты, третий — у очага дома жениха, второй служил связующим звеном между ними. В родительском доме, в присутствии жениха, отец невесты, обычно окруженный всей семьей, совершал жертвоприношение. По его окончании мужчина объявлял, произнося особую священную формулу, что отдает свою дочь такому-то человеку. Это заявление было абсолютно необходимо для брака, так как девушка не могла перейти в свой новый дом, не освободившись от своих прежних обязательств перед семьей, перед предками, которым в архаическую эпоху продолжали поклоняться. После этого ее мать разжигала брачный факел от очага отчего дома, что символизировало женскую преемственность в ведении домашнего хозяйства и породнение двух семей. Затем девушку торжественно провожали в дом к мужу. Это мог сделать как он сам, так и особые выборные лица, называвшиеся вестниками. Невеста обычно была в белом платье, с закрытым лицом и венком на голове. Перед нею несли брачный факел. Одним из элементов шествия была свадебная песня, исполнявшаяся друзьями жениха и подругами невесты, с величанием обоих молодых и с прославлением бога брака Гименея. Чтобы боги ниспослали невесте благополучное материнство, ее сопровождал красивый мальчик, который выбирался таким образом, чтобы он был «обоецветущим», то есть имел в живых и отца, и мать. Девушка не имела права входить в свой новый дом сама. Ее должен был внести муж, при этом имитировалось похищение. Она должна была кричать, а сопровождавшие ее женщины притворно защищали свою подругу. Этим демонстрировалась власть мужа над женой и, возможно, предкам новобрачного показывалось, что его супруга не по своей воле начинает хозяйничать у нового очага, избегая, таким образом, его «осквернения» прикосновением чужой женщины. Муж должен был внести в дом девушку так, чтобы ее ноги не коснулись порога. Собственно теперь и начиналась настоящая брачная церемония. Новобрачные приближались к очагу. Жену кропили освященной водой, проводя очистительный обряд, затем она прикасалась к огню, произносила молитвы, после чего делила с мужем трапезу из лепешки и нескольких фруктов, которая начиналась и заканчивалась возлиянием и молитвой. Именно это и соединяло супругов перед лицом богов, образуя новую семью. Если говорить о юридическом статусе женщин, то в архаическую, как и в классическую, эпоху он характеризовался тем, что каждая женщина признавалась практически недееспособной, то есть она не могла, например, отчуждать имущество или брать в долг денег на сумму, превышающую стоимость половины гектолитра зерна. Женщина обязана была иметь покровителя-опеку- на, который и представлял ее интересы перед обществом. Сначала это был ее отец, а затем — муж. В случае смерти супруга опекуном эллинки становился ее старший сын, а в случае его малолетства — ближайший родственник мужского пола. Муж даже имел право выбрать своей жене нового жениха перед своей смертью. Впрочем, не следует думать, что эллинка была полностью бесправна и абсолютно зависима от мужчины. В делах домашнего хозяйства она была полновластной хозяйкой. Женщина наблюдала за трудом рабов и рабынь, следила за хранением домашних запасов и расходом имевшихся средств. В такие дела греки практически никогда не вмешивались, обычно доверяя решение бытовых проблем своим женам. Те же, имея строго ограниченную домашнюю власть, весьма ревниво относились к «покушению» на свои привилегии. Большинство из них очень рачительно управляли хозяйством, причем иногда это переходило в простую скупость. Следует отметить, что в богатых греческих домах женщины, живя замкнуто среди невольников, которые беспрекословно выполняли их требования, распространяли такие привычки и на своих мужей. Особенно это касалось жен с богатым приданым, которые обогащали своих супругов и знали это. Так было и в архаическую, и классическую, и в эллинистическую эпохи. Жалобы на это очень часто звучат в комедиях Менандра. Несмотря на то что творчество этого драматурга относится ко времени эллинизма, в предыдущих периодах ситуация была сходной. Вообще, одной из особенностей древнегреческой повседневности было отсутствие тесной связи между семейной и общественной жизнью. Центром домашнего быта была женщина, а политика, экономика и война являлись уделом мужчин. Неудивительно, что в эллинской семье очень редко наблюдалась настоящая любовь и взаимное уважение супругов. Можно сказать, что обычно муж и жена просто не знали друг друга. Такое положение дел привело к некоторым особенностям и нормам поведения как женщин, так и мужчин Эллады. Женщинам была необходима какая-то отдушина от замкнутости, ограничения прав и оторванности от реальной жизни. Неудивительно, что они хотели иметь нечто «свое», к чему не допускались мужчины. Это желание облегчалось тем, что по эллинским законам гречанки имели полную возможность участвовать в религиозных обрядах. Благодаря этому в Древней Греции появились чисто женские культы, празднества и обряды. Одновременно эллинки могли достаточно свободно общаться друг с другом, устраивая совместные пиршества, хотя случались эти события значительно реже, чем им того хотелось бы. Кроме этого, хоть и редко, но гречанки могли участвовать и в некоторых видах общественной жизни полисов. Они имели право приходить на городские праздники и посещать драматические представления. В театры, впрочем, женщин пускали только на трагедии, которые считались хорошим способом воспитания нравственности. С другой стороны, комедии, развлекавшие зрителей и высмеивавшие пороки, считались способными слишком смутить «слабую» женскую натуру, а потому были недоступными для эллинок. В Спарте положение женщин несколько отличалось от общегреческого, что было связано с особенностями политического устройства Лаконики. Спартанки в значительно большей степени чувствовали себя гражданками, чем остальные эллинки, хотя, конечно, они также не принимали прямого участие в общественной жизни полиса. Тем не менее их одобрению или порицанию придавали большое значение, что отчасти могло оказывать влияние даже на решение политических вопросов. Плутарх приводил немало примеров, когда спартанки требовали от своих сыновей либо смыть какой-либо позор храбростью в бою, либо погибнуть, пытаясь это сделать. В отличие от других полисов в Спарте девушки получали прекрасное физическое воспитание и даже учились владеть оружием: ведь когда мужчины уходили на войну, женщины должны были удерживать в повиновении илотов. Древние авторы свидетельствовали о том, что спартанки были невыгодными рабынями, так как они предпочитали убить себя, но не выполнять приказы, которые считали недостойными свободной эллинки. Вообще, следует уточнить, что древнегреческие мужчины отнюдь не презирали своих женщин, как это часто бывало на Востоке. Скорее, они просто не понимали их и отчасти боялись женской внутренней энергии, эмоций, страстей, которые могли внести хаос в такой простой и упорядоченный мужской мир. Можно сказать, что в Элладе существовал культ мужчины, который считался как бы центром мироздания. Женщинам в таком мире отводилась очень скромная роль. Именно поэтому в Древней Греции практически не было известно случаев истинной любви и дружбы между мужчиной и женщиной. Неудивительно, что в качестве компенсации недостатка эмоциональных отношений с противоположным полом греки очень ценили мужскую дружбу, которая часто перетекала в интимную привязанность. Официально мужские пары в Элладе и не запрещались, и не поощрялись. Общественное мнение относилось к таким связям спокойно, если соблюдалась благопристойность. «Правильной» считалась прежде всего такая дружба, когда один из приятелей был зрелым, умудренным опытом мужем, а другой — молодым юношей, которому старший друг мог быть советчиком и наставником. Если в такой паре возникало взаимное влечение, то традиция предписывала младшему по возрасту то же поведение, что и благовоспитанной девушке — он должен был отвергать все ухаживания и знаки внимания и лишь по прошествии достаточно длительного времени одарить своего покровителя благосклонностью. Значительно изменились и похоронные церемонии. Из Малой Азии был заимствован обычай сжигания трупов, впрочем, погребение сохранялось. Труп сжигался на погребальном костре, пепел помещался в урну, которая ставилась в родовую или семейную гробницу. Причиной заимствования подобного обычая были резко участившиеся в архаический период заморские походы и войны. Павшие в них не должны были лежать в чужой земле, а хранить урну с пеплом до возвращения домой было достаточно легко. Изменился и семейный быт, воспитание детей. Эти перемены были связаны с распространением полисной организации общественной жизни, однако полностью они оформились в последующий, классический, период древнегреческой истории. Что касается бытовых условий, то они продолжали оставаться очень скромными. Определенная роскошь считалась допустимой только для общественных построек. Улицы были узкими и извилистыми, часто имели случайное направление, на них практически никогда не было солнечного света. Сами городские дома имели малые размеры, но, как и ранее, состояли из мужской и женской половин, оформленных в виде двух крохотных комнат, иногда добавлялся второй этаж с одним помещением, куда вела внутренняя лестница. Пол был сделан из утрамбованной земли, часто из нее изготовляли и стены нижнего этажа. Верхняя часть стен делалась из дерева, необожженного кирпича или булыжника, скрепленного глиной. Одна из комнат первого этажа часто служила лавкой, а верхнее помещение могло сдаваться внаем беднякам или чужеземцам, проживавшим в полисе. В этом случае лестницу, ведущую туда, пристраивали к дому снаружи. Такие жилища могли иметь даже видные политические и военные деятели полиса. 2.2.