Социальная структура биологических сообществ

О форме социальных отношений у древних людей, живших сотни тысяч и миллионы лет назад, мы не узнаем уже никогда — они не оставляют материальных следов, их не удается обнаружить при помощи известных археологии методов.

людей по аналогии с теми отношениями, которые существуют у высших приматов, на основании тех данных, которыми располагают приматология, социобиология, социоэкология приматов, этологии человека, социальная антропология и палеоэкология. Сейчас можно говорить лишь о самой общей модели социальных отношений в группах гоминид, точнее, о принципах, ибо даже в пределах одного вида животных они существенно различаются.

По мнению специалистов, вероятность гаремных структур невелика, но допустима в небольшом количестве популяций: когда гоминиды начали потреблять мясную пищу, более талантливый охотник мог обеспечить пропитанием нескольких партнерш. (Заметим, среди современных охотников-собирателей гаремные отношения не возбраняются, но все же это редкость, да и число жен в гареме невелико: две-четыре.) Возможен также и промискуитет — довольно свободные половые отношения. Поскольку эволюция человеческого рода происходила несколькими путями, нельзя исключать вероятность и других форм брачных отношений. Современные данные подтверждают идею о существовании сериальной моногамии (последовательных парных браков) на ранних этапах гоминизации.

Даже в пределах одного вида приматов форма социальной структуры изменяется в зависимости от погодных условий (например, небывалой засухи или обилия дождей), наличия пищи (ее достатка или нехватки) и конкуренции за ресурсы между соседними сообществами (т.е. плотность популяции). Различия в социальном поведении между видами (или популяциями) специалисты в области социоэкологии склонны объяснять, исходя из характера распределения а) пищевых ресурсов и б) репродуктивных партнеров.

Замечено, что наибольшей бывает сплоченность групп у тех представителей одного и того же вида (шимпанзе, павианы ану- бисы, макаки резусы и лапундеры), которые обитают в открытой местности с сухим климатом. В таких условиях в отличие от лесных экосистем шимпанзе, например, чаще всего образуют группы, в составе которых есть взрослые самцы, тогда как отдельные особи или группы без самцов исключительно редки. Причина та

кой трансформации — присутствие хищников: чем выше опасность их нападения, тем больше самцов в каждой группе. Не подлежит сомнению, что ранние гоминиды жили в непосредственном соседстве с саблезубыми тиграми, гиенами, гепардами и леопардами и не могли сравниться с ними ни в силе, ни в скорости. Именно сплоченность и большие размеры групп помогли австралопитекам успешно адаптироваться к окружающей среде.

Не последнюю роль играют внутригрупповые привычки и традиции. Известно, что шимпанзе в природе сильно отличаются характером использования орудий, техникой добычи пищи, индивидуальными привязанностями взрослых особей. Чрезвычайно велика роль «личности» отдельных членов группы, в первую очередь лидера.

Какой вывод можно сделать с точки зрения социологической реконструкции до- или раннеобщественных форм поведения наших предков? Поскольку человеческий род эволюционировал несколькими видами (теория полицентризма), рассредоточенными в разных географических ареалах, то можно ожидать, что у каждого вида, даже если они некогда представляли один материнский ствол (теория моноцентризма), будет своя собственная форма социальной структуры, отличная от других форм социальных взаимоотношений.

Социальные связи в древних сообществах могли формироваться на основе как патрилокальности, так и матрилокальности. Ближайшие родственники человека — шимпанзе и бонобо (карликовые шимпанзе) — патрилокальны: самцы проводят всю жизнь в той группе, в которой родились, а взрослые самки обычно переходят в другие группы. По мнению Фоули, патрилокальность обусловлена развитой системой кооперации между самцами и ее низким уровнем между самками. Значит, в жизни сообществ ранних гоминид социальные связи самок существенной роли не играли, зато тенденции к объединению самцов со временем усиливались, ибо это способствовало успеху в охоте и защите от хищников. По данным этнографов, некоторые традиционные человеческие культуры не патрилокальны, а матрилокальны. Стабильность социальных групп ранних гоминид в значительной мере зависела от самок. Они способны формировать стабильные груп

пы на основе родства и дружеских привязанностей. Такая форма социального поведения присуща и карликовому шимпанзе. Когда ранние гоминиды встали на ноги и утратили клыки, то тенденции к кооперации самок могли усилиться при наличии по соседству хищников. Развитие дружественных связей между ними могло быть обусловлено также совместным выращиванием потомства. Современные женщины, видимо, следуют в своих отношениях той же модели поведения. Во многих традиционных патрилокаль- ных обществах жена, перейдя в дом мужа, устанавливает тесные связи с его родственницами, вместе с ними ведет хозяйство и воспитывает детей. Принято считать, что девочки с раннего возраста склонны к дружественным отношениям, тогда как мальчики чаще образуют группы для повышения собственного статуса.

Для моделирования социальных отношений гоминид необходимо учитывать и то обстоятельство, что с развитием орудийной культуры конфликты внутри группы становились опаснее. Для их регулирования бонобо используют не только элементы дружелюбного поведения — поцелуи, объятия и касания, присущие также и обыкновенному шимпанзе, но и сексуальные элементы, причем как во взаимоотношениях между особями противоположного пола, так и своего.

Сделаем крайне важный для социологии вывод: как и современные приматы, наши далекие предки жили сообществами, социальные отношения в которых могли быть весьма разнообразными. Приматологические исследования последних лет показывают, что социальная организация и социальные отношения даже у видов одного рода могут сильно различаться.

В табл. 4 мы попытались представить эволюционную цепочку, которая и привела в конечном счете к возникновению первой формы настоящего общества — первобытной общины, а также к более поздним и совершенным формам социальной организации. Нетрудно убедиться, что это был нелинейный процесс, в котором

Таблица 4

Эволюция социальных организаций

каждый последующий этап был менее продолжительным, чем предыдущий (в дальнейшем мы не раз столкнемся с этой закономерностью).

Стадо предлюдей (пралюдей) представляло собой относительно большую (от 40 до 500 особей), но недостаточно устойчивую группу, члены которой могли образовывать лишь небольшие постоянные микрогруппы (тандем и гарем). Члены таких группировок держались вместе и поддерживали практически непрерывные отношения, знали друг друга и отличали «своих» от «чужих». Базовую устойчивую ячейку стада, которое все еще оставалось весьма аморфным, образовывали не столько отцовско-материн- ские, сколько материнско-детские группы.

Несколько самок, каждая со своим выводком, образовывали нечто напоминающее детскир* садик. Стабильность социальных групп ранних гоминид зависела именно от самок. Судя по результатам многолетних наблюдений Ф. де Ваала за колонией обыкновенных шимпанзе в Арнеме (Голландия) и Ч. Беша — в национальном парке Таи, самки способны формировать стабильные группы на основе родства и дружеских привязанностей. Сообща им легче защищаться, воспитывать потомство, добывать пропитание. Обезьяны-гелады заботятся о потомстве всей стаей, и если дается сигнал тревоги, далеко забредшие детеныши бросаются на спину любому из стаи, несущемуся в укрытие. В стаде павианов мать с детенышем — привилегированное существо, ее охраняют самцы.

Взрослые самцы чаще предпочитали одинокий образ жизни. Между самцами и самками связь была слабее, нежели между самкой и детенышем. И такие взаимоотношения продолжались вплоть до институционализации моногамной семьи.

Таким образом, самой первой и самой устойчивой клеточкой первобытного общества, а лучше сказать — сообщества предлюдей, выступали материнско-детские группы, т.е. некие базисные группы, включавшие только мать и ее детенышей в качестве постоянных структурообразующих элементов. Время от времени к ней приставал один или несколько взрослых самцов, круживших рядом. Подобные формирования обнаружены у многих видов хищников. Самцы нужны самке только для воспроизведения потомства, а прокормить его она может и сама. Итак, человеческая история, как можно только догадываться, но не обязательно утверждать, началась с того, чем и завершается сегодня, а именно матерями- одиночками.

Стадо предлюдей мало чем отличалось от стада обезьян. Они жили в лесу: 50—70% времени проводили на деревьях, а осталь

ное — на земле. Ранние и поздние предлюди были еще животными, в принципе не отличавшимися от обезьян. Стадо предлюдей ничем ни отличалось от стада павианов. Это были достаточно аморфные образования. Они совершенно не походили на слаженный и хорошо организованный муравейник. Но лишь по видимости. На самом же деле неорганизованное стадо предлюдей развивалось по линии углубления: оно отличалось качественными отношениями от биологического сверхорганизма.

В животном мире нет обществ. В нем есть только зоологические объединения, для обозначения которых придуман специальный термин — «грегарное объединение». Слово «грегарный» указывает на такой тип отношений, который нельзя назвать социальным.

Вообще говоря, в данном контексте слово «стадо» используется несколько условно и является скорее аналогом соответствующего зоопсихологического термина. В англоязычной социологической литературе для обозначения такого рода сообществ чаще употребляется термин band — отряд, банда, который в своем русскоязычном понимании носит несколько более узкий, специфический смысл. Вероятно, по своим размерам и образу жизни стадо предлюдей действительно напоминало такой бродячий отряд. В отечественной науке в большей степени утвердился термин «стадо», или «грегарное объединение». И тот, и другой термины указывают на такой тип отношений, который, вероятно, еще нельзя назвать социальным в современном смысле.

Стадо предлюдей — стадо человекообразных обезьян — приходится на тот период, когда Землю заселяли австралопитеки. Они появились 5,5 млн лет назад, а исчезли 2 млн лет назад. У африканской прямоходящей обезьяны была массивная челюсть, небольшой мозг (500 см3) и рост (1,53 м), сильные мыщцы, пригодные для пережевывания твердых растений и сырого мяса. Они хорошо бегали, но еще плохо ходили, передвигалась короткими шагами с покачиванием туловища влево и вправо. Несомненно, австралопитеки были еще животными, а не людьми, хотя и пользовались примитивными галечными орудиями.

Камни и палки, которые они употребляли вполне регулярно, нужны им не для труда. Они нужны для защиты от хищников. Они ничего не производили. Австралопитеки лишь приспосабливались к среде с помощью орудий. В этот период не родилось еще даже самой примитивной и самой первой формы трудовой деятельности — собирательства. Мать с детенышами просто подкармливались готовыми плодами, которые они находили на месте, либо питались павшими животными.

Два миллиона лет назад предлюди мало чем отличались от своих ближайших родственников — шимпанзе, ибо только еще учи

лись твердо опираться на две конечности, при всякой опасности они легко переходили на четвероногий способ передвижения. Орудия труда, которыми гоминиды едва умели пользоваться, еще только начинали преобразовывать лапу животного в человеческую ладонь. Между двумя особями время от времени возникала половая связь. Рождались детеныши. Могла бы родиться крепкая, дружеская семья. Но предлюди оставались животными, чувства любви и семейной привязанности они не знали. После зачатия самец покидал самку, не испытывая никакой отцовской привязанности. Мать, оставшись с детьми, заботилась о потомстве. К тому ее обязывал не долг и социальный статус, а природный инстинкт.

Нижний палеолит, длившийся 2 млн лет, — период кочующих стадом питекантропов. У них впервые появляется скарб — набор деревянных, костяных и каменных орудий. С его появлением, а также «приручением» огня и изготовлением инструментов жизнь стада обретает независимость от внешних обстоятельств. Скарб становится зародышем протосоциальных отношений: сохранность скарба превращается в первую социальную обязанность, толчок к разделению труда внутри стада.

Связанная с этим совокупность операций и действий, повторяясь многократно и длительное время, к началу среднего палеолита превращается в алгоритм зарождающегося обычая, т.е. становится основой устойчивого порядка внутристадных отношений. К началу среднего палеолита (эпоха неандертальцев) каждое стадо выступает носителем первого универсального поведенческого комплекса — бытового обычая. Обычаем, т.е. неким эмоционально переживаемым комплексом поведения, были пронизаны все немногочисленные тогда виды специализированной деятельности: собирание, деторождение, распределение и поедание пищи, разведение и уход за огнем.