Дорогой Николай Николаевич! Рецензия Пашуто явно имеет «целевую установку»: не пропустить книгу. При всей сдержанности выражений он крайне раздувает свои мягкие иногда возражения, облачая их в тогу принципиальной и марксистской критики. Это в особенности касается всех его спорных, мелких придирок источниковедческого характера. OII упрекает Вас в некритич[еском] использовании тех или иных источников, но молено ли заниматься анализом источников в популярной книге? О том, что книга популярная, Пашуто нарочно умалчивает (как и в случае с моей книгой у Тихомирова). Вы совершенно законно следуете за летописыо: а за чем же еще следовать? Почему, например, нельзя пользоваться Никонов[ской] летописыо! М. Д. Приселков постоянно указывал на ошибки и тенденц[иозность] в Никонов [ской] летописи, но, тем не менее, в Никон[овской] летописи, как показал Комарович, используется древнейшая Ростовская летопись и поэтому обойтись без Никонов [ской] летописи в анализе княжения Боголюбского нельзя. Никонов [ской] лет [описью] всегда пользовались (сам Б. Д. Греков) и будут пользоваться. Пашуто гиперболизирует выводы Приселкова. Я также думаю, что законно следовать за гой летописыо, которая наиболее подробно описывает то или иное княжение, конечно, относясь к данным летописи критически. Поэтому Вы правильно поступили, что в описании княжения Юрия следовали Ипатьев[ской] летописи, а в описании княжения Андрея - Лаврентьевской. Пашуто, по-видимому, считает, что отрицательное отношение южного (Ип.) летописца к Юрию и положительное отношение северного (Лавр.) летописца к Андрею отразилось в Вашем предпочтении второго первому. Ho ведь безусловно так: Андрей фигура более значительная, чем Юрий. В своей приселковщи- не Пашуто вовсе не заметил такого исторического] источника как архитектура, такого - как литература, такого - как живопись. А эти источники говорят также в пользу Андрея. Достоинства Вашей работы в том, что Вы использовали данные матер[иальпой] культуры как источник. Для меня сейчас, папр[имер], совершенно ясно, что об Андрее может написать только историк-искусствовед. В этом принципиальное значение этой книги. Без текста Вашей книги я не в силах «оценить» другие указания Пашуто - о том, что Вы «следуете» за Татищевым, Карамзиным, Соловьевым, Пресняковым и пр. Здесь, очевидно, он прицепился к тому, что Вы цитируете этих авторов. Очевидно их цитировать нельзя, нельзя и соглашаться с ними! Гнусное впечатление на меня произвели попытки Пашуто рассорить Вас с Грековым (дважды). Здесь виден подхалим. Основное в рецензии Пашуто приберег к концу: это «поповщина» и «фидеизм». Именно этого-то, очевидно, и боится Греков, и именно из-за возможно этих упреков и заказал Пашуте (так в тексте. - 10. К.) его рецензию. Очевидно, что сейчас нужно выбросить утверждение Энгельса о господстве богословия в средние века!? Как же можно забывать для средних веков такой фактор как религия. Андрей использовал церковь в интересах своей политики - это же несомненно! Неужели утверждать значение церковных вопросов для средних веков означает «поповщину». He верю, чтобы так думал и Пашуто, но, очевидно, и Греков и Пашуто боятся в современной] ситуации напомнить об этом значении. Вот почему Греков и хочет задержать Вашу книгу по принципу: «как бы чего не вышло». Относительно крестьян по-моему написаны глупости. Указание Энгельса относятся к другому периоду, восстания смердов здесь ни причем, а причем - оглядка на грековских «крестьян». Я думаю, что положение с Вашей книгой ясное: от Вас просят, чтобы Вы забрали ее назад. Я думаю, что и следует сделать, так как не можете же Вы изменить свое отношение к памятникам искусства эпохи Андрея. А ведь именно Ваше любовное отношение к русской старине и вызывает судороги в поджилках. Я уверен, что пройдет 2-3 года и Вы сможете напечатать своего Андрея, а сейчас лучше подождать, т. к., в конце концов, - не Пашуто, так С. Покровский станет по выходе Вашей книги в «благородную» и принципиальную позу (так свойственную шулерам) и играя «благородными» интонациями голоса (я всегда воображаю этот рокот благородства, исходящий прямо из живота, когда читаю подобные статьи) «вдарит» Вас оглоблей по черепу. Стоило ли Пашуте подписываться «В», когда приселковщи- на так и торчит из него (не Приселков, а именно «приселков- щина» - (слово неразборчиво. - Ю. К.) Приселкова). Ответьте кратко Грекову: скажите, что с рецензией Вы пе согласны, что она тенденциозна, что Вы не можете согласиться с требованиями, запрещающими пользование Никонов[ской] лет[описыо], также (? - Ю. К.) с запрещениями указывать на роль церкви в средние века, что книгу Вы отказываетесь переработать. He пишите много, а кратко, т. к. никого Вы своим ответом не убедите (нельзя опровергнуть доводов, имеющих невысказанную, тайную подоплеку). Ответить же кратко все же нужно, чтобы дать понять Грекову и Пашуте, что Вы не считаете себя разбитым. Нельзя же, в самом деле, согласиться иначе (? - К). К.) с обвинениями в «фидеизме», «поповщине», игнорировании марксистского источниковедения и пр. Ох, как все это гнусно. Молено сделать только один вывод: сейчас не время для популярных] книг. Надо писать узкие исследования, отчеты об экпедициях и т. д. При недоброжелательности и недобросовестности критиков легко «разнести» любую популярную работу (критик объявляет точку зрения автора не доказанной, не обоснованной, не марксистской и все). Сегодня второй день, как я встаю с кровати. Почерк отвратительный. Боюсь, что Вы его не разберете. Да и пишется как- то скверно: фраза получается корявой. Мы с Романовым собираемся издавать «Пов[есть] вр[сменных] лет». Ho я очень боюсь за примечания: там будет много Шахматова (а он в Л [енингра]де объявлен прямо-таки врагом, членом ЦК кадетской партии, - что, кажется, неправда), будет много старых исследователей, а новых-то маловато. Романов ожидает с крайним нервным раздражением (не спит ночами) обсуждения своих «Нравов». В Ип[ститу]те у нас второй день идет самокритическое собрание. Какие именно мои работы предлагал обсудить С. Покровский? На что еще у него чешутся кулаки - на Шахматова или на культуру др[евней] Руси? Наше собрание в Ип[ститу]те по словам Варв[ары] Павл[о- Bi-IbI]носит спокойный и деловой характер. Плоткин (? - Ю. К.) наплел как будто бы подходящий тон для доклада и тем задал тональность для ответных (? - Ю. К.) выступлений. He знаю какой тон даст обсуждениям в ЛОИИ Аввакумов. Читали ли Вы мою статью в № 9 «Вопросов истории»? Привет Екатерине Ивановне. He огорчайтесь, дорогой Ни- к[олай] Николаевич]! Все будет хорошо. Главное не терять работоспособность. «Андрея» своего Вы еще увидите изданным и получившим признание. Оттого, что он полежит у Вас в столе он не станет хуже, а, может быть, Вы сможете его еще дополнить. От Варв[ары] Павл [овны] Вы уже наверное получили предложение принять участие в сборнике, посвященном «Слову о п[олку] Иг[оревом]». Ну, пойду лягу: чувствую еще себя слабым. С Грековым все-таки не ссорьтесь (его можно понять по человечески), ответ свой сделайте кратким, мягким, но с чувством достоинства. Я думаю Вы и сами, без моих советов, сумеете найти форму для выхода из положения. Что такое все-таки Пашуто? Ф. 422. On. 2. Д. 29. Лл. 20-21 (рукопись). АКАДЕМИКУ Б. Д. ГРЕКОВУ Копия в Редакционный] отдел Издательства АН СССР, Д. К. Михневичу. Глубокоуважаемый Борис Дмитриевич! Я внимательно изучил рецензию т. Пашуто на мою книгу «Андрей Боголюбский», преданную мне из издательства. He скрою, что после Вашей положительной оценки, которая была для меня высшим одобрением и с которой книга дошла до подписания ее к печати, отзыв т. Пашуто и Ваше неожиданное согласие с ним меня крайне поразили. Будучи благодарен моему рецензенту за ряд конкретных указаний на отдельные ошибки, погрешности, или противоречия, которые необходимо учесть, я никак не могу согласиться с общими положениями и выводами рецензии. Для меня ясно, что она не принципиальна, так как автор как бы «не заметил» в книге ее главного лейтмотива, попытки по новому показать историю Владимирской земли и деятельность одного из ее крупнейших строителей - Боголюбского, дать эту тему, основываясь на всей совокупности источников - письменности, искусства и культуры. Автор рецензии видимо отрицает и самую правомерность подобного сочетания источников, так как они вызывают лишь его раздражение. Он также забывает, что моя книга популярная и что в ней я не мог занимать читателя источниковедческими вопросами, но лишь излагал результаты своей работы над источниками. He могу согласиться с двумя основными положениями рецензии, к которым сводятся ее отдельные критические замечания: книга «неудовлетворительна I) как по приемам источниковедческого анализа, так и 2) по методам политической интерпретации фактов» (стр. 8). 1) т. Пашуто полагает, что я «чужд марксистского источниковедения», каковым он видимо считает метод Шахматова- Приселкова и.последователем которого сам рецензент является. Мною учтены все результаты работ Приселкова по моей теме, в чем можно убедиться из текста и примечаний книги. Пашуто полагает, что моя оценка Юрия и Андрея - плод некритического использования враждебного Юрию киевского летописания и княжеской владимирской летописи для «преувеличенной» оценки Андрея! Как известно, данными местного летописания для времени Юрия мы не располагаем, а что касается Андрея, то в книге достаточно ясно показана его отрицательная оценка в южном и новгородском летописании. Я же, опираясь, кроме того, на показания памятников искусства, литературы, считаю более заслуживающими доверия сведения об Андрее владимирского летописания. Я пользуюсь и Никоновской летописью так как в ней, по мнению ее исследователей, ныне покойных Н. Ф. Лаврова и В. Л. Комаровича, с которыми я неизменно консультировался еще при работе над диссертацией, есть следы древнейшей Ростовской летописи. 2) Порочные «методы политической интерпретации фактов» выражаются в моей книге: а) в искажении деятельности Юрия б) в «воспевании» деятельности Андрея и «апологетике княжеской власти» и в) в преувеличении прогрессивной роли церкви, «фидеизме» и «поповщине». а) В отношении Юрия рецензент не привел ничего, опровергающего мою отрицательную оценку. Деятельность Юрия не вела вперед, хотя бы он и «дотянулся» до Киева и Новгорода. Я бы мог лишь несколько смягчить тон изложения, но полагаю, что суть дела не в этом. б) Боголюбский - глубоко прогрессивная, по сравнению с Юрием, фигура. Неверно, что в этом своем утверждении я «отвлекаюсь от классового анализа». Я, как кажется, впервые со брал большой материал для освещеыия союза «князь, город, люди», лежащего в основе политической работы (этот термин почему-то не нравится рецензенту!?) Андрея. Да, горожане были опорой княжеской власти ставившей объединительные задачи. В этом я никак не расхожусь с Энгельсом, ибо его указание о роли крестьянства в усилении королевской власти относится к более позднему этапу этого процесса. Что же касается отношения крестьянства Суздалыцины XII в. к деятельности Боголюбского, то оно в это время, как можно полагать, пока ощущало лишь усиление эксплоатации от «новых» андреевых «дворян», «милостьников», являвшихся наряду с горожанами, опорой политики Андрея. Здесь было бы более правильно сопоставить положение Андрея с теми позднейшими грузинскими царями, объединительные попытки которых разбивались «о капризы князей и равнодушие крестьян» (И. В. Сталин). Я не раз говорю о «преждевременности» и «обреченности» объединительных планов Андрея показывая, что силы горожан были слабы, что экономические основы для централизации власти не созрели. Вряд ли с этим можно спорить. Странно, что рецензент, прочитав книгу, и дойдя до стр. 207, где я говорю о «повой системе политического устройства и идейных концепций» времени Андрея отметил, что «чем характеризуется эта “новая система” автор не говорит» (стр. 4)! Освещению же этой темы и посвящена вся книга. Отмечу, что Андрей меня интересует не только как бесплотная социологическая схема, но и как живой, реальный человек, поэтому считаю, что мое стремление понять его переживания и вскрыть его личный характер правомерно, хотя оно и вызывает раздражение рецензента (стр. 7). В общем его внимание оказалось сосредоточенным не па существе книги, а на «вылавливании» тех сюжетов, где мои выводы совпадают с теми или иными выводами историков XVIII-XIX вв. в) Наконец о «поповщине» и «фидеизме». И в предисловии и в тексте я кажется достаточно ясно выразил свое отношение к церкви, ее феодальной сущности и т. п. Ho я не мог и не могу «ухудшить историю». Мой рецензент и здесь читал книгу как бы закрыв глаза. В главах «Искусство», «Литература», «Меч духовный» он увидел лишь «восторженные описания (?) литера туры, живописи, зодчества, как проявлений передовой роли церкви» (стр. 6, подчеркнуто мною). Смысл же этих глав - в анализе этих источников, в показе того, что церковная борьба времени Андрея имела антивизантийский, национальный характер, что это была форма борьбы за независимость русской культуры. Для этого нужно и цитировать «длиннейшие куски» церковных произведений, и описывать памятники церковного искусства, вскрывать их идейно-политический смысл. Памятниками архитектуры времени Андрея мы должны гордиться, прививать любовь к этим великим творениям русского гения, в которых едва ли не ярче, чем в письменности, запечатлен прогрессивный смысл исторической работы Андрея. Это не «умиление», а чувство национальной гордости. Едва ли советский историк и его читатель, зная что религия является господствующей идеологией средневековья (Энгельс) должен пугаться церковных источников и церковного искусства в частности Владимирской земли XII в. Если мы пользуемся летописями, в огромном большинстве созданными церковниками, то почему нельзя пользоваться как историческим источником собственно церковной литературой, памятниками церковного искусства? Вы сами, Борис Дмитриевич, дали превосходный образец такого комплексного освещения культуры Киевской Руси и едва ли придет кому-либо в голову Ваш приподнятый тон в характеристике напр[имер] Софии Киевской назвать «поповщиной», «фидеизмом» или «умилением»... Если бы я отказался от этой, по определению рецензента, - «церковщины», я бы не смог нарисовать той картины идейно-политической борьбы, которая дана в книге, не смог бы показать того большого сдвига в развитии культуры Владимирской земли, который связан с Андреем. «Налет церковщины» на моей книге не может быть удален ибо сама эпоха, о которой идет речь, пронизана этой самой «церковщиной». Полагаю, однако, что моя интерпретация этой «церковной» темы не расходится ни с фактами, ни с марксизмом. Нельзя в заключение не отметить одного примечательного пассажа моего рецензента. He заметив, что вся книга направлена на то, чтобы показать высокий уровень политического и куль турного развития Владимирской земли в XII-XIII вв., т. Пашуто пишет: «Видимо желая быть “современным”, автор отметил что на Руси культ богородицы появился раньше чем на Западе...» (стр. 6). Если «современность» моей книги автор усмотрел лишь в этой третьестепенной и попутно брошенной справке о богородичном культе, то мне с ним спорить трудно, так как с моей точки зрения вся моя книга, конечно, не свободная от недостатков и ошибок и может быть спорная, современна целиком. Сообщая Вам, Борис Дмитриевич, о своих возражениях моему рецензенту и отказываясь поэтому перерабатывать мою книгу, что является условием ее публикации, я дал Издательству согласие на рассыпку набора. X. 48. [подпись] Н. Воронин Ф. 422. On. 2. Д. 29. Лл. 23- 25 (машинопись). В РЕДАКЦИОННЫЙ ОТДЕЛ ИЗДАТЕЛЬСТВА АН СССР В связи с В/запросом о печатании книги Н. Н. Воронина «Андрей Боголюбский» сообщаю, что ее текст подлежит значительной переработке в части оценки кн[язя] Юрия Долгорукого, церковной политики Андрея и заключительной части. Прошу в связи с этим не сохранять существующий набор и перезаключить с Н. Н. Ворониным договор с тем, чтобы повторный набор не отразился на оплате авторского гонорара. (академик Б. Д. Греков) Ф. 422. On. 2. Д. 29. Л. 22 (машинопись). ДИРЕКТОРУ ИЗДАТЕЛЬСТВА АН СССР А. И. НАЗАРОВУ Глубокоуважаемый Алексей Иванович. По Вашему предложению излагаю свои соображения по вопросу о переработке и издании моей рукописи «Андрей Боголюбский». Названная.работа была написана мною по предложению Редакции научно-популярной серии в 1945- 1946 гг. и сдана мною по договору № 977 от 19. VIII. 1947 г. в том же 1947 г. Одобренная редактором акад. Б. Д. Грековым, тщательно редактированная мною по указаниям Ред. отдела и доведенная производством до подписи к печати, книга была рассыпана в связи с отрицательным отзывом В. Т. Пашуто, ознакомившимся с книгой по поручению Б. Д. Грекова. Мое отношение к рецензии я подробно изложил в письме по этому поводу Б. Д. Грекову и в Ред. отдел Издательства. Летом текущего года в связи с неоднократными напоминаниями т. Пашуто о необходимости переработки и издания моей книги, я специально советовался с ним по этому вопросу. В итоге нашего обсуждения т. Пашуто высказал мнение, что подобная книга биографического характера об Андрее Боголюбском в настоящее время не актуальна, что я должен не перерабатывать эту книгу научно-популярного характера, а создать фактически новую исследовательскую работу по истории Владимиро-Суздальской земли в целом. Нет сомнения, что такая книга нужнее, но это новая задача и новая работа. К тому же я не представляю себе точки зрения на этот вопрос редакции научно-популярной серии - насколько она считает в настоящее время издание такой книжки своевременным. Ведь когда эта книга писалась, то она мыслилась как часть серии, посвященной крупным историческим фигурам русского прошлого, в ней вслед за книгой акад. А. С. Орлова о Мономахе предполагалась книга о Ярославе Мудром и других, в том числе и об Андрее. Сейчас, насколько я знаю, таких планов нет, а научно-популярная серия нацелена главным образом на вопросы точных наук и проблемы техники. Если не ошибаюсь в 1949 или в 1950 г. редакция научно-популярной серии отклонила мое предложение переиздать мою расширенную и переработанную книгу «Древнерусские города» (изданную в 1945 г.), как не актуальной. Из этого я могу заключить, что переработка моей книги и об Андрее для популярной серии не представит интереса. В настоящее время я полностью загружен работой по ИИМК, где, кроме своей научной темы, веду большую редакционную работу, а по состоянию здоровья подорвавшегося за два последние года я не могу перегружаться срочной сверхплановой работой. Поэтому Ваше предложение переработать книгу, написанную семь лет назад, - для меня очень заманчивое, но и очень трудное и ответственное я мог бы принять лишь при полной уверенности, что такая книга действительно нужна для научно- популярной серии и при условии значительного срока (не ранее конца 1954 г.), т. к. книгу придется в основном переписывать наново. Уважающий Вас 12-XII- 1952 г. Ф. 422. On. 2. Д. 29. JI.26-27 (машипотссъ). В РИСО АН СССР Отзыв о работе Н. Н. Воронина «Андрей Боголюбский» История В[ладимиро-]С[уздальской] Руси до последнего времени оставалась мало изученной. Между тем, история представляет особый интерес, т. к. В[ладимиро-]С[уздальское] княжество было крупнейшим из европейских гос[ударст]в XII- пер- [вой] пол [овине] XIII вв., развитие государственности во В[ладимиро-] С[уздальской] Руси непосредственно предшествовало развитию Рус[ского] центр [ализованного] гос[ударст]ва, культурное наследие В[ладимиро-]С[уздальской] Р[уси] - славная страница в истории мировой культуры. Поэтому появление работы обобщающего характера, посвященной истории В[ладимиро-]С[уздальской] Р[уси] можно только приветствовать. Содержание работы проф. Щиколая] Николаевича] Воронина] «А[ндрей] Б[оголюбский]» значительно шире ее названия. По существу - это очерки по истории В[ладимиро-]Суздальской] Р[уси], причем основное внимание автор уделяет политической истории и истории культуры. В значительной части работа является обобщением данных многих специальны]х исследований автора по истории В[ла- димиро-]С[уздальской] Р[уси], получивших положительную оценку советских ученых. Работа написана в научно-популярной форме, которой автор - надо отмстить особо - очень хорошо владеет. Это сделает книгу доступной и интересной самому широкому читателю. В то же время новые ценные наблюдения и обобщения автора, обилие впервые привлеченного исторического м[атериа]ла, научный аппарат примечаний в конце книги - сделают книгу необходимой и для ученых (историков, литературоведов, искусствоведов и др.), специально изучающих прошлое Руси. Работа H[иколая] Николаевича] В[оронина] существенно обогащает наши представления о В[ладимиро-]С[уздальской] Р[уси], о культуре Древней Руси. В целом работа H[иколая] Николаевича] В[оронина] «А[н- дрей] Б[оголюбский]» вполне заслуживает напечатания. Вместе с тем, рекомендуя работу H[иколая] Николаевича] В[оронина] к печати, полагаю необходимым внести в нее изменения и дополнения: а) Изменить название работы, озаглавив ее «Очерки из истории В[ладимиро-] С[уздальской] Руси», т. к. содержание р[а- бо]ты значительно шире собственно биографии А[ндрея] Б[о- голюбекого], а отдельные главы (I, II, X, XI) даже хронологически выходят за рамки жизни и деят[ельнос]ти А[ндрея] Б[оголюбского]. Для этого необходимо перераспределить м[а- териа]л и изменить заглавия в отдельных главах (II, III), дополнить данные об экономике и социальных отношениях В[лади- миро-] С[уздальской] Руси. б) Уточнить отдельные формулировки и яснее определить отношение автора к некоторым историкам, учитывая, в частности, замечания В. Т. Пашуто. в) Дополнить работу и перередактировать заново отдельные ее разделы в связи с изданием после 1948 г. новых исследований, посвященных истории Руси в этот период (переработанное] изд[ание] кн[иги] Б. Д. Грекова и А. Ю. Якубовского «Золотая Орда», «Очерки истории СССР», История к[ульту]ры Др[евней] Руси, История рус[ского] иск[усст]ва, статьи и публикации Д. С. Лихачева, В. И. Малышева, М. Н. Тихомирова и др-)- Замечания постраничные (большая часть замечаний сделана на полях работы): стр. 12. Нечетко дана классовая характеристика восстания волхвов, преувеличено прогрессивное значение «сплочения в единый господствующий] класс княжой дружины и местной старой чади». стр. 20. Влад[имир] Мон [омах] занял Киевский престол в 1113 г. не «по приглашению киевлян», а лишь верхушки их. Об этом см. в кн[иге] М. Н. Тихомирова «Древнерусские города». стр. 21. Надо яснее указать причины феодальной раздр[об- леннос]ти и дать истор[ическую] оценку этого явления. стр. 38. Нельзя согласиться с хар[актеристи]кой политики Юрия Долг [ору] кого. CM. «Очерки по истории СССР», и ст[а- тыо] М. Н. Тих[омиро]ва об Юрии Дол [горуко]м, а также II изд[ание] книги Грекова и Якуб[овско]го. стр. 38- 40. Слишком много психологических догадок в объяснении причин «разгрома Юрьевых приспешников» в Киеве и «генеалогии» А[ндрея] Б[оголюбско]го. стр. 47. Вполне допустимые предположения о том, что именно Андрей руководил уже при жизни отца строительством крепостей и храмов во В[ладимиро-] С[уздальской] земле недостаточно аргументированы. О внутренней хоз[яйственн]ой жизни В[ладимиро-] С[уздальского] кн[яжест]ва, в частности о земельных владениях феодалов (стр. 57) следовало написать не кратко и в середине IV гл[аве], а в начале главы и значительно подробнее. Ибо ведь это и обусловило всю политику А[ндрея] Б[оголюбско]го. Мысль о «князе, городе и людях» следовало развить подробнее. стр. 77. Лучше здесь, как и на других сс., заменить слово «национальные» (идеи и пр.) - «общерусские». К гл[аве] VI во вступлении указать на гибель большинства пам[ятии]ков древнерусской письменности, используя, в частности, книгу Д. С. Лихачева «Возникновение русской литерату- ры». стр. 94. Вряд ли имеются серьезные основания для утверждения, что литер[атурн]ые интересы времени А[ндрея] были сосредоточены именно на разработке тем, связанных с его перко вно-по л ити ч ес к и м и мероприятиями. Ведь большинство памятников светской литературы не дошло до нашего времени, и автор «Слова о полку Игореве», а возможно, что даже и автор «Моления Д[апиила] 3[аточника]» были современниками А[н- дрея]. Следует также добавить, что даже светское мировоззрение в средние века - как отмечал Ф. Энгельс - было проникнуто религиозными представлениями. стр. 104. Положение о том, что летописание получило «церковный хар[акте]р» нуждается в дополнительных доказательствах. стр. 136. Неправильно написано об «авантюрности» политики Ю[рия] Д[олгорукого]. стр. 140. Слишком «психологично» объяснение причин ухода от А[ндрея] Б[оголюбского] «его ближайших соратников незадолго до его гибели». Стоит подробнее написать о рентгене скелета А[ндрея] Б[оголюбского], используя статьи М. М. Герасимова и Рохлина. стр. 146- 147. Слишком мало написано о народном восстании, поэтому вывод о том, что «показало» восстание (стр. 147) фактически не обоснован. стр. 176- 177. He преувеличены ли сознательность и высота государствен]ных идей князей-участников битвы на р. Липи- це? He была ли эта битва антинародной, кровавой? стр. 180 и след. Автор обходит молчанием недальновидную политику Юрия Всеволодовича, отказавшегося помочь жителям юга в борьбе с татарами, не подчеркивает разницу в поли тике А[ндрея] Б[оголюбского] и Всеволода III, общерусской по своему хар[акте]ру, и Юрия Всев[олодови]ча, приукрашивает деятельность Ю[рия] В[севолодови]ча. Необходимо больше подчеркнуть характерные черты древнерусской народности и к[ульту]ры Др[евней] Руси, используя Тезисы о 300-летии воссоединения Украины с Россией, одобренные ЦК КПСС. Надо больше выявить роль народа в борьбе с татарами и неудачное руководство сопротивлением татарам со стороны князей, которые даже в период нашествия врагов не оставили своих тяжб. В книге следует напечатать карту В[ладимиро-] Суздальской] Руси, а также привести родословную таблицу В[ладими- ро] С[уздальских] князей. Считаю целесообразным пригласить в качестве ответ [ствен- ного] ред[акто]ра книги члена-корр. АН СССР Д. С. Лихачева. 10-V-54. Канд. истор. наук, доцент (С. О. Шмидт) Ф. 422. On. 2. Д. 29. Лл. 28~31 (машинопись).