ВВЕДЕНИЕ

Всестороннее изучение процесса становления и развития древнерусских городов входит в число важных задач исторической науки. В исследовании этой сложной проблемы отечественная историография феодального города добилась значительных успехов Разработаны общие представления о городах средневековой Руси как центрах развитого ремесла и торговли, одновременно выполнявших в системе феодального государства ряд социально-политических, военных, административно-хозяйственных и культурно-идеологических функций.

Вместе с тем остаются дискуссионными вопросы происхождения древнерусских городов, этапов их становления, локальных различий. До сих пор не сложилось единого мнения о конкретных признаках, отличающих города от прочих населенных пунктов 2. Поэтому отсутствует детальная, научно обоснованная типология древнерусских городских поселений. Нуждается в дальнейшем изучении роль городов в процессе феодализации Руси в целом и по отдельным историко-географическим регионам. Велики трудности на пути выявления особенностей социального устройства древнерусских городских общин.

На современном этапе массовых раскопок и целенаправленных обследований древнерусских поселений именно археология ежегодно и во все возрастающем масштабе получает обширные материалы для углубленного исследования нерешенных вопросов истории городов. Среди них одним из самых существенных представляется вопрос о выявлении среди множества населенных пунктов Руси X—XIII вв. городов как особого социально-экономического типа поселений 3. Успешное решение этой задачи зависит прежде всего от разностороннего изучения малых городов. Под малыми в данном случае понимаются города, не являвшиеся столицами крупнейших русских земель-княжеств. Городской облик Киева, Чернигова,

Переяславля, Галича, Владимира-Волынского, Полоцка, Смоленска, Новгорода, Ростова, Суздаля, Владимира на Клязьме, Рязани и Мурома подтвержден всей совокупностью данных письменных источников и археологических материалов и не вызывает сомнений у большинства исследователей. Другие же городские центры Руси указанного времени различные авторы определяют по-разному, или на основании упоминания в летописи, или по одному-двум (например, две линии укреплений, следы ремесленной деятельности) археологическим признакам. Здесь и возникают сложности. Систематическое сопоставление «летописных» и «безымянных» городов не проводилось. Количественное соотношение тех и других не выявлено. Отличаются ли первые от вторых по размерам, плановой структуре, застройке, составу и занятиям населения, судить трудно. Более того, даже города, названные так в письменных источниках и достаточно полно обследованные археологами, подробно не рассматривались с точки зрения их сходства и различия. Многие исследователи не верят в возможности археологии при определении социального облика поселения. «Значительно увереннее о нем можно судить лишь тогда, — констатирует П. А. Раппопорт, — когда на этот счет имеются указания в письменных источниках» 4.

Опираясь исключительно на известия письменных источников, решить проблему древнерусских городов нельзя. Во-первых, само понятие город имело в древнерусском языке несколько значений. Во-вторых, летописцы XIII вв. не ставили перед собой цель перечислить все города Руси того времени, поскольку они интересовали их лишь в связи с определенными событиями. Следовательно, предполагая с известной степенью достоверности установить общее количество существовавших на Руси городов, отвечающих социологическому значению этого слова, необходимо учитывать всю совокупность укрепленных поселений X—XIII вв. — и упомянутых летописью, и не попавших на ее страницы Только в этом случае исследование малых городов будет поставлено на прочный источниковедческий фундамент.

По собранным автором материалам на территории древнерусских княжеств в X—XIII вв. имелось около 1500 (1395) укрепленных поселений, из которых лишь 414 поименованы в письменных источниках 5. Вот исходный массив населенных пунктов, требующих систематизации. Об их социальной неоднородности свидетельствуют летописцы, наряду с термином «город» употреблявшие названия «град», «городок», «городец», «городище». Есть сведения об укрепленных феодальных дворах в селах и о загородных княжеских резиденциях. С середины XII в. в летописях и других источниках появляются данные об определенной иерархии городских центров, подразделявшихся на старшие города и младшие города-пригороды. Наконец, как показывают археологические раскопки, укрепленными

были центры ряда известных по письменным источникам погостов. Таким образом, хотя на Руси и не было четкой терминологии для обозначения всех социальных типов поселений, современники вполне отдавали себе отчет в их реальном существовании. Поэтому сплошная научная классификация поселений, и в первую очередь укрепленных, не только оправдана, но и необходима.

Указанная задача в настоящей работе не решается в полном объеме. Цель исследования — разработать шкалу археологически уловимых критериев для определения облика поселения и с ее помощью выявить малые города; по сведениям письменных источников проверить и уточнить полученные результаты; с возможной полнотой охарактеризовать экономику, быт, социальную структуру и место малых городов в системе Древнерусского феодального государства; попытаться проследить особенности процесса становления и развития городов на Руси.

Очерки этнографии русского феодального города: Горожане, их общественный и домашний быт. М., 1978. С. 16—22; Карлов В. В. К вопросу о понятии раннефеодального города и его типов в отечественной историографии//Русский город: Проблемы городообразования. М., 1980. Вып. 3; Авдусин Д. А. Происхождение древнерусских городов //ВИ. 1980. № 12. Раппопорт П. А. Военное зодчество западнорусских земель X—XIV вв. // МИА. Л., 1967. № 140. С. 186. Куза А. В. Русские раннесредневековые города // Тез. докл. советской делегации на III Международном конгрессе славянской археологии. Братислава, сентябрь 1975 г. М., 1975. С. 62—65.