МЕТАСТАЗЫ БЕСПОКОЙСТВА В СФЕРЕ МЕЖЭТНИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ

Началом этого манифестирования в бывшем Советском Союзе можно считать несколько талантливых книг, написанных против манкуртизма с призывом к этнической мобилизации, призванной восстановить стертые страницы исторической памяти маргинализируемых народов82. "Память" В. Чивилихина, "Очаг" Зория Балаяна, "И дольше века длится день" Ч. Айтматова, "Длинный караван" Д. Танасоглу, "Мой Дагестан" Р. Гамзатова и подобные произведения, как слезы по этническим различиям, как ностальгия по этническим особенностям, способствовали возникновению поля напряженности и беспокойства в межэтнических отношениях. Именно на этом художественно вспаханном литературном поле взошли семена этнических противоречий, за взращивание которых принялась новая генерация этнических лидеров.

Обеспокоенность этнической проблематикой стала той питательной средой, где успешно и быстро зрели предпосылки этнических противоречий и будущих этнических конфликтов. На раздувании костра этой беспокоен- ности разгорелся пожар национальных движений в виде народных фронтов, национальных партий, национальных конгрессов, съездов, ассоциаций, национально-культурных обществ, центров, землячеств, клубов и т.д.

Развал СССР, угроза единству России, конфликты по периметру ее государственных границ не снизили беспокойство, а продолжали его нагнетать. Не удивительно, что весной 1996 г., даже в самый разгар предвыборной кампании, которая, казалось, должна была приглушить все источники серьезной обеспокоенности, кроме беспокойства по поводу переизбрания Президента России, почти три четверти башкир и около двух третей татар и русских испытывали сильное или не очень сильное беспокойство по поводу межэтнических отношений в казалось бы внешне спокойном Башкортостане. Между тем под впечатлением чеченской войны, на фоне которой шло соревнование за голоса избирателей между сторонниками Б.Н. Ельцина и

Г.А.

В связи с этим возникают вопросы. Во-первых, насколько адекватно удается социологическими методами установить границы и глубину масштабного психологического беспокойства в различных регионах и среди различных национальностей, а во-вторых, какую реальную угрозу это беспокойство, подобно массовому психозу создает в деле фактической дестабилизации регионов России, пораженных этим недугом, и, в-третьих, насколько это беспокойство вредит модернизации, отвлекая внимание людей, стремящихся прежде всего выйти из состояния дискомфортного беспокойства.

Проблема межнациональных отношений, к сожалению, далеко не единственная проблема, свалившаяся на головы граждан бывшего Союза после его развала. Поэтому исключительно важно уяснить значимость и значение "национальной" проблемы не самой по себе, взятой автономно, а в более общей системе представлений граждан о нынешней ситуации в России и ее регионах, и прежде всего в связи с различными формами активно или пассив

• -              84

но выражаемой этнической идентичности .

В первом постсоветском десятилетии в России вместо былой, популярной в прошлом, лирической формулы "с чего начинается Родина", актуальность приобрела окрашенная в трагические тона формула "с чего начинаются этнические конфликты". В литературе уже высказывалось мнение, что "формирование межнационального конфликта, как правило, начинается с формирования у населения тревожного ощущения того, что происходит серьезное ухудшение материального и социального положения"85.

Однако ни этот, ни более осторожный вывод о том, что ухудшение материального и социального положения скорее носит экономико-психологический характер86, нельзя признать универсальными, пригодными для всех времен и народов в качестве факторов обязательно порождающих этнокон- фликт или его предчувствие.

Опросы, проведенные по проекту: "Урегулирование и предотвращение межнациональных конфликтов в изменяющемся российском обществе" при поддержке "Горбачев-фонда", позволили выявить, во-первых, ситуатив- ность, во-вторых, разнокалиберность, в-третьих, разномасштабность факторов, вызывающих первичное предконфликтное беспокойство. Что же это за факторы?4

Опрос элитной интеллигенции позволил, в частности, выявить, что первые пять мест по степени их значимости с интервалом от 21.2 до 40.4% заняли проблемы ухудшающейся экологии, роста преступности, инфляции, войны в Чечне и нарастающей безработицы. В группе проблем, собравших "урожай" значений в интервале от 10.0 до 19.6%, оказались (по порядку): неэффективная работа системы здравоохранения и ухудшение здоровья населения, спад производства, национализм и этноконфликты, тяжелое состояние образования, науки, культуры, коррупция и злоупотребления чиновников, продолжающаяся дифференциация населения, его деление на богатых и бедных, нарушение прав человека и, наконец - опасность распада России. Реже (в интервале от 3.3 до 9.9%) называли проблемы невнимания властей к нуждам населения, раскола власти, противостояния центральных властей с властями в регионах, беженцев.

Как видно из полученных данных две национально окрашенные проблемы "Чечня" и "этноконфликты" заняли в общей иерархии проблем соответственно четвертое (28.6%) и восьмое (17.1%) места. Разница между общим беспокойством, связанном со сферой межнациональных отношений (84.4%), и совокупным беспокойством, вызванным Чечней и этноконфликтами, в системе остальных беспокоящих проблем, составила 38.7%. В основе выявленного различия, возможно, лежат многие неведомые факторы, в том числе неуловленные разработанным инструментарием.

Этноконфликты как проблема общегосударственного значения, вызывающая особое беспокойство вместе с рядом других " тяжеловесных" проблем, заняла по степени исходящей от нее тревоге второе место в г. Майкопе (37.8%), шестое - в г. Уфе (19.2), десятое - в г. Краснодаре (14.2) и двенадцатое в г. Омске - (9.3%). Региональные отличия полученных данных налицо: в одном случае (г. Майкоп) проблема этноконфликтов оказалась почти на вершине иерархической пирамиды, а в другом (г. Омск) - занимала место, близкое к ее (этой пирамиды) основанию.

Еще сильнее, чем этноконфликты, травмировала психику россиян Чечня - кровоточащая рана на теле страны. Как показал опрос, в г. Уфе проблема Чечни заняла второе место (31.6%), в г. Майкопе - третье (34.4), в Краснодаре - четвертое (29.6), и, наконец, в г. Омске - шестое (22.4%). Одним словом, кроме Омска, во всех остальных городах, где проводилось

исследование, проблема Чечни по степени болезненности попала в первую пятерку наряду с проблемами экологии (особенно страшной для г. Уфы), инфляции, падения производства и роста преступности, неэффективной работы системы здравоохранения и ухудшения здоровья населения, безработицей и тяжелым положением образования, науки и культуры. В отличие от этноконфликтоЛ по которым разброс мнений между городами (размах вариации) составлял 28.5%, проблема Чечни с ее размахом вариации всего лишь на 2.8%, оказалась более или менее одинаково тяжкой для жителей всех обследованных городов. Значит можно допустить, что в разных концах России конкретную трагедию Чечни люди, независимо от национальности, воспринимали более универсально, чем абстрактные (анонимные) этнические конфликты.

В ходе этих исследований было установлено, в частности, что чеченский фактор раскалывал электорат России порой заметнее, чем такие "сильные" факторы, как уровень образования, ориентация на ту или иную предвыборную партию, общая политическая позиция, занятая гражданами России по поводу курса, которым идет страна, или проводимых в ней демократических реформ.

В одном из авторитетных экспертных анализов конфликтной ситуации в российском обществе, проведенном Центром конфликтологических исследований Института социологии РАН при поддержке РГНФ, чеченские события были квалифицированы как "частный случай общего неблагополучия и разлада" из числа конфликтных ситуаций, характерных для российского общества в первом полугодии 1995 г.87

К концу 1995 г. Чечня переросла значение "частного случая" и обернулась одной из таких болевых точек, которая дискредитировала руководство страны и травмировала общественное мнение. Исследование представлений элитной интеллигенции в мае 1996 г. подтвердило перерастание трагической значимости Чечни из частного случая в универсальный фактор, свидетельствующий об общем неблагополучии в государстве и поэтому вызывающий серьезное беспокойство жителей всех регионов, лишь с незначительными различиями в зависимости от географической близости данного региона к району конфликта.

Негативные последствия Чеченской войны сказывались не только на эскалации беспокойства и тревоги в общественном мнении и в представлении граждан, но и на углублении раскола между различными ветвями власти и прежде всего между представительной и исполнительной. Многочисленные документы (декларации, заявления, предложения), разработанные депутатами и экспертами и принимаемые Госдумой, ничего позитивного, кроме сотрясения воздуха, не приносили. И по мере того, как в ходе президентской

565

А) Региональный аспект

* Проблемы, указанные респондентами каждой национальности, расположены в соответствии с их нисходящей значимостью в общей иерархии представлений о проблемах, вызывающих беспокойство.

кампании в течение всей первой половины 1996 г. становились очевидными бессилие, декларативность и ограниченность возможностей Госдумы, снова, как и в 1993 г., угрожающе нарастала тенденция дальнейшего углубления взаимонепонимания и конфронтализации представителей власти с Президентом и его аппаратом.

Чеченский кризис и кризис власти подпитывали и подогревали друг друга88.

Проведенный опрос элитной интеллигенции подтвердил широко распространенное в обществе понимание взаимосвязи этнических и внеэтнических факторов в формировании болевых точек современной России ( . 208).

Как и в городах в целом, так и в представлениях элитной интеллигенции г. Уфы, чеченский узел занимал высокое место в иерархии проблем, вызывающих беспокойство: шестое - среди русских (23.2%), третье - среди башкир (28.4) и второе - среди татар (42.2) и всех остальных национальностей (37.5%). Проблема этноконфликтов респондентами всех национальностей воспринималась в несколько более, чем Чечня, спокойной форме, хотя тоже занимала довольно высокие места в пирамиде общих проблем, вызывающих беспокойство: восьмое место среди татар (14.5%), седьмое - среди русских (17.9), пятое - среди башкир (22.2) и остальных национальностей (28.1%).

При всей сложности сопоставления ощущения беспокойства, исходящего от трех рассмотренных здесь источников - сферы межнациональных отношений в целом, войны в Чечне и этноконфликтов, создается все же впечатление, что вопрос, заданный в лоб, прямолинейно о той или иной проблеме, как бы конкретна или абстрактна она при этом ни была, несколько преувеличивает значение той проблемы, о которой, в частности, идет речь.

Еще одной причиной завышенного значения, придаваемого числу и опасности этнических конфликтов, А.Н. Ямсков считает отсутствие в конфликтологической литературе точной дефиниции этнического конфликта и разграничения его от конфликтов внеэтнического характера. С этим можно

89

согласиться , так как наши исследования подтвердили эту гипотезу.

В отечественной этнографии накоплен опыт и огромный материал по выявлению межнациональных сходств и различий в сфере материальной и духовной культуры90, если не сказать больше - вся советская и досоветская этнография была построена именно на реализации этого принципа91. Менее _ всего в этнологии изучены межнациональные различия в понимании новейших проблем, вызывающих беспокойство в сфере межнациональных отношений. В этой сфере, как и в политике, большое значение имеет иррациональный фактор, не поддающийся количественному изменению. Кто бы, например, смог вычислить и спрогнозировать угрозу единству Союза, возникшую из-за того, что два крупных политика - М.С. Горбачев и В.Н. Ельцин - не сумеют найти общий язык и схлестнутся в схватке за обладание властью, а в итоге - развалится страна.

Если бы, например, удалось отыскать инструментальную возможность, позволяющую с помощью количественных показателей создать некий син- ( тетический индекс и далее с его помощью оценивать дистанцию близости и отдаленности интересов совместно проживающих народов различных национальностей, то это, очевидно, упростило бы задачу определения границ, глубины и основных узлов межэтнических противоречий. Только наличие надежных результатов социологических исследований позволяет, если не количественно взвесить, то хотя бы обнаруживать ключевые точки пересе-

чения национальных интересов. Так, например, расчеты среднестатистических значений оценкЛнерешенных проблем, вызывающих беспокойство именно в силу своей нерешенности, позволяют на основе анализа списка из

17. проблем (этот список может быть сжат или расширен) представить, какое место (ранг) занимают эти проблемы в структуре представлений о наиболее актуальных проблемах внутренней политики, в том числе в связи с межнациональными отношениями. Исследование и произведенные на его основе расчеты показали структурную близость представлений, в конечном счете мало зависящую от региональных и этнических различий. Оказалось, что - в Уфе, Омске, Краснодаре и Майкопе, а также среди башкир, татар, русских и инонациональностей г. Уфы - людей в целом волнуют одни и те же проблемы. В Уфе, например, между башкирами, русскими и инонациональнос- тями показатели несовпадений рангов оценок проблем, вызывающих беспокойство, несколько выше, чем между татарами и инонациональностями.

Что же касается башкирско-татарской, башкирско-русской, а также та

• 92т-1

тарско-русской дистанции, то они почти равны . В целом показатели этих дистанций дают основания для вывода об относительно высокой степени толерантности и взаимной предрасположенности в г. Уфе групп элитной интеллигенции различий национальностей демонстрирующих согласие по одним и тем же проблемам, вызывающим беспокойство.