Как отмечалось в предыдущей главе, способы словообразования рассматриваются в диахроническом и синхронном аспектах, второй из которых предполагает характер формантов, участвующих в реализации деривационного значения результативной лексической единицы. Однако при исследовании способов словообразования с точки зрения синхронии необходимо также учитывать их отношение к системе языка, в соответствии с чем они подразделяются на узуальные и окказиональные [СРЯД 2002: 501-502]. Узуальные (от латинского «usus» - употребление, обычай) способы фиксируются в системе языка в силу их общепринятого использования, а окказиональные (от латинского «occasionalis» - случайный) характерны для индивидуального словотворчества, в результате чего они часто применяются в художественных произведениях. Следовательно, узуальные и окказиональные способы деривации могут быть противопоставлены в качестве системно-языкового и речевого явлений. Понятие узуса, тесно связанное с понятиями языковой нормы и языковой системы, обусловливает фиксацию толковыми словарями лексических единиц, созданных с помощью общеупотребительных способов. К узуальным способам словообразования справедливо относятся аффиксальные и безаф- фиксные, последние из которых включают в себя сложение, сращение, аббревиацию, усечение и субстантивацию, а к окказиональным - рифмованное сложение («танцы-шманцы»), замена морфем («Твердиземное море»), вставка («лю-я-блю»), междусловное наложение («сугробовая тишина») [СРЯД 2002: 502-511]. Понимая субстантивацию как один из видов конверсии, можно утверждать, что конверсия, будучи безаффиксным способом словообразования, относится к числу узуальных. Тем не менее, как уже отмечалось в первой главе, субстантивация, следовательно, конверсия в целом может носить окказиональный характер, в результате чего новые слова образуются лишь в условиях определённого контекста. По этой причине подобные лексемы, являющиеся индивидуальноавторскими, не нашли своего места в словарях. Следует отметить, что в современной лингвистике разграничение узуальной и окказиональной конверсии представляет определённую проблему, связанную, в частности, с неоднозначностью подхода к части речи слов, от которых образуются существительные. Так, например, А.Ф. Гайнутдинова полагает, что «узуальной субстантивации подвержен достаточно строго очерченный круг грамматических форм ..., в русском языке - это «слова прилагательного склонения», (прилагательное, причастие, местоимениеприлагательное, порядковое числительное), в то время как окказиональная субстантивация принимает в свой состав практически любые языковые единицы» [2011: 9]. Далее она пишет, что «закрепляются в языке и фиксируются в словарях только результаты субстантивации в узком, морфологическом понимании (т.е. узуальные субстантиваты)» [там же: 10]. В соответствии с данной точкой зрения узуальная субстантивация распространяется только на мотивирующие лексемы адъективного склонения, а произведённые от них существительные фиксируются в лексикографических источниках. В толковых словарях русского языка, тем не менее, закреплены субс- тантиваты, образованные от лексем неадъективного склонения. Например, в «Толковом словаре русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой фиксируются отглагольное существительное женского рода «течь» (проникновение жидкости; дыра, щель, через которую проникает жидкость), несклоняемое существительное «три», образованное от количественного числительного (то же, что тройка, т.е. школьная учебная отметка «удовлетворительно»), несклоняемое существительное среднего рода «хорошо», произведённое от наречия (отметка, обозначающая сравнительно высокую оценку знаний) [ТСРЯ: 797, 811, 812, 867]. Приведённые примеры доказывают, что при узуальной субстантивации существительные могут образовываться не только от лексем адъективного склонения, но и от лексем других частей речи. Основываясь на данном утверждении, справедливо считать, что критерием узуально- сти / окказиональности конверсии должно являться присутствие / отсутствие деривата в толковых словарях. В целях разграничения узуальной и окказиональной конверсии в работе используются «Толковый словарь русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой (ТСРЯ), «Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный» Т.Ф. Ефремовой (НСРЯ), «Словарь современного русского литературного языка» в 17-и томах (БАС), а также «Французско-русский словарь активного типа» под редакцией В.Г. Гака и Ж. Три- омфа (ФРС), толковые словари французского языка «Dictionnaire alphabetique et analogique de la langue franfaise» (DLF) и «Le Petit Larousse illustre» (PLI). С учётом неоднозначного отношения конверсии к системе языка представляется логичным отдельно исследовать сначала узуальную, затем окказиональную конверсию в русском и французском языках. Узуальная конверсия анализируется нами в соответствии с частеречной принадлежностью производных слов сквозь призму таких её видов, отмеченных в «Лингвистическом энциклопедическом словаре» под редакцией В.Н. Ярцевой, как субстантивация, адъективация, адвербиализация, препозиционализация, конъ- юнкционализация, партикуляция и интеръективация. Принимая во внимание частеречную принадлежность производящих слов, мы рассматриваем парадигму различных подвидов конверсии. В работе не исследуется вербализация - переход в класс глаголов лексем других частей речи, ибо в соответствии с принятой нами трактовкой конверсии данный её вид отсутствует в русском и французском языках. Согласно точке зрения Д.Э. Розенталя и М.А. Теленковой, слова других частей речи, перешедшие в разряд глаголов, не приобретают соответствующего морфологического выражения, а выполняют функцию глагольного сказуемого. Следовательно, речь не идёт об образовании глаголов на базе других частей речи («Татьяна - ах !» вместо «Татьяна ахнула») [СРЯ 2003: 51]. В приведённом примере междометие «ах» употребляется в функции сказуемого, но не имеет плана выражения, свойственного глаголу, в результате чего в толковых словарях русского языка данная лексема не фиксируется в значении глагола. Мы не разделяем точку зрения В.Г. Гака, согласно которой к случаям конверсии (вербализации), являющейся неаффиксальным способом дериватологии, относится, в частности, переход существительного «барабан» в класс глаголов («барабанить») [Гак 1983: 94]. По нашему мнению, в данном примере глагол образуется от существительного с изменением плана выражения при помощи аффиксов «и», «ть», что даёт основание говорить о реализации не конверсии, а аффиксального (морфологического) способа словообразования. Во французском языке В.Г. Гак относит к конверсии переход существительного в определённую словоформу глагола: «un clou» (существительное «гвоздь») ^ «il cloue» (форма 3-го лица ед. ч. настоящего времени глагола «clouer» - «заколачивать гвоздями») [там же: 94]. С нашей точки зрения, в данном случае речь идёт об аффиксальном переходе существительного «un clou» в глагол «clouer» (с использованием аффикса «er»), чья указанная выше грамматическая форма рассматривается В.Г. Гаком как образованная посредством конверсии отдельная лексема. При анализе перечисленных видов конверсии необходимо исходить из того, что данный способ словообразования в целом более распространён во французском языке. Это обусловлено тем, что, как уже отмечалось в предыдущей главе, у французских лексем всех частей речи (кроме глаголов), в отличие от русских, отсутствуют явные морфологические показатели, в результате чего их переход из одного класса в другой не требует морфологических изменений [Гак 1983: 234-235]. Кроме того, по причине аналитизма во французском языке дериваты, образованные путём конверсии, в целом характеризуются большим объёмом своей семантической структуры, чем в русском, что подтверждается при рассмотрении видов данного способа словопроизводства. Степень распространённости в обоих языках исследуемых в данной работе видов узуальной конверсии отражается в сопровождающем её прило- жении. 2.1.1.