1.3. Природа неосознаваемых феноменов
Розин. Семиотические исследования. — С. 69—118. 2
Там же. — С. 75.
ловеком, заботящимся о своих друзьях, а нам показывают, что на самом деле мы эгоистичны и думаем только о себе. Психоаналитик мог бы предложить следующее истолкование приснившегося: у нас неосознаваемое влечение к женщине из сновидения, шляпа символизирует ее лоно, к которому мы стремимся, выбросив шляпу, дама отказывает нам в желании. Второй пример психоаналитик может объяснить так: изображая заботу о своих друзьях, мы на самом деле маскируем недоброжелательное отношение к ним. То есть это отношение, вытесненное в бессознательное, проявляет себя в сознании противоположным способом.
Понятно, однако, что оба случая при другом подходе можно объяснить иначе. Например, что шляпа — это шляпа, а появилась она во сне потому, что наша знакомая стесняется своих не очень красивых волос; когда же она выбрасывает шляпу, то это жест, символизирующий ее освобождение от условностей и комплексов. Второй пример можно истолковать как предъявленный нам анализ нашего поведения, который заставляет нас взглянуть на себя критически и увидеть, что, желая выглядеть лучше в глазах других, мы, действительно, приписывали себе несуществующие добродетели.
Заметим, что в обоих объяснениях (интерпретациях) ка- кие-то планы нашего поведения оцениваются как неосознаваемые.
Но что это означает? Очевидно, мы пользуемся здесь представлением о сознании. Что же мы понимает под сознанием? В. Лекторский, анализируя это представление, фиксирует четыре основные характеристики сознания:«1. Концепция отождествления сознания со знанием: все, что мы знаем, — это сознание. 2.
Ряд философов в качестве главного признака сознания выделяют не знание, а интенциональность: направленность на определенный предмет, объект. 3.
Иногда сознание отождествляется с вниманием.
4. Наиболее влиятельное в философии и психологии понимание сознания связано с истолкованием его как самосознания, как самоотчета Я в собственных действиях»157.
К указанным характеристикам сознания я бы добавил еще одну: сознание предполагает соотнесенность с социальным опытом, связь с тем, что в обществе понимается как существующее. Когда в Средние века сознание и совесть обозначались одним словом, эта характеристика была ясной всем. Сегодня же связь сознания с социальным опытом неочевидна как в силу множественности этих опытов (культур и субкультур), так и в силу множественности личностей и их позиций. Тем не менее эта связь сохраняется и работает. В рамках определенного сообщества и социального опыта какие-то планы поведения человека мы оцениваем как неосознаваемые, в частности потому, что реально они существуют (в нашей реконструкции), а человек их не видит, действует, исходя из каких-то других оснований. Можно также заметить, что, когда мы говорим о сознании, речь идет о человеке, который различает «Я» и Мир, «Я» и Других, который осваивает действительность не только опытно, но и в рамках познания (в науке, философии, искусстве), для которого характерна рефлексия. Исследования показывают, что такой человек сформировался не раньше античной культуры. Этот процесс был подробно рассмотрен на примере Сократа.
Выше мы показали, что здесь впервые складывается самостоятельное поведение человека и, как следствие, античная личность. Необходимым условием их становления выступают личностно-ориентированные практики: античное судопроизводство, искусство158, платоническая любовь, нормированные рассуждения159.
Нормируя рассуждения, Аристотель в «Аналитиках», «Метафизике» и ряде других работ вводит категории: «род», «вид», «начало», «причина», «материя», «форма», «изменение», «способность» и другие. С их помощью предметный материал представлялся таким образом, что по отношению к нему, точнее объектам, заданным на основе категорий, можно было уже рассуждать по правилам. Схемы и описания, созданные с помощью категорий и одновременно фиксирующие основные свойства рассматриваемого предмета, причем такие, использование которых в рассуждении не приводило к противоречиям, получили название понятий. Например, в работе «О душе» Аристотель, анализируя существующие рассуждения о душе человека и ее состояниях, с помощью категорий создает ряд понятий — собственно души, ощущения, восприятия, мышления (последняя, например, определялась как «форма форм» и способность к логическим умозаключениям).Создание правил мышления, категорий и понятий, позволяющих рассуждать без противоречий и других затруднений, получать знания, которые можно было согласовывать с обычными знаниями, обеспечивая тем самым социальный контроль, а также понимать и принимать все предложенные построения (правила, категории и понятия), венчает собой длительную работу по созданию мышления. С одной стороны, конечно, мыслит личность, выражая себя в форме и с помощью рассуждений (размышлений). С другой — мышление, безусловно, представляет собой общественный феномен, поскольку основывается на законах социальной коммуникации и включает в себя стабильную систему правил, категорий и понятий.
Итак, становление античной личности было обусловлено переходом к самостоятельному поведению, что было бы невозможным без изобретения «приватных схем» и формирования новых представлений о своем «Я» как об источнике самоуправления. («Вот оно как бывает поистине, о мужи афиняне: где кто поставил себя, думая, что для него это самое лучшее место,...там и должен переносить опасность, не принимая в расчет ничего, кроме позора, — ни смерти, ни еще чего-нибудь»160.) Одновременно формируются оппозиции: «внутреннее и внешнее», «Я и мир», «Я и другие».
В ситуациях суда, греческой трагедии и во всех других, где античный человек переходит к самостоятельному поведению, он вынужден не только настаивать на существовании определенной реальности (подобно тому, как Сократ утверждает, что смерть есть благо, а жить надо ради истины и добродетели), но и объяснять, каким образом он получает свои знания об этой реальности (Сократ действует сам, но от имени Бога, имея в виду общественное благо, иногда его поправляет «даймони», его гений, последнее основание его поведения — самоопределение).
И дальше в культуре Средних веков личность вынуждена не только предъявлять реальность, в которую она верит, но и объяснять, каким образом о ней было получено знание. Вспомним, как Августин разъясняет, почему представление о Боге и самом себе — это знание и любовь, а не иллюзия.В Новое время именно личностьестановится тем основанием, относительно которого задается существование. Как писал в «Речи о достоинстве человека» Пико делла Ми- рондола: принял Бог человека как творение неопределенного образа и, поставив его в центре мира, сказал, что тот свободный и славный мастер сформирует себя в образе, который предпочтет сам. Поэтому именно личности приходится приписывать инстанцию, ответственную как за существование, так и за способ ее конституирования (т. е. способности и позицию, обеспечивающие получение знания о действительности). Эта инстанция по традиции, идущей еще с Античности и Средних веков, и называется сознанием. Сознанию приписывается не только связь с существованием, но и соответствующие способности (и позиция) — познавательная (со-знание), созерцательная (интенциональность), рефлексивная (самосознание). В свою очередь, за этим стоят определенные типы коммуникации (например, согласован- ного, общезначимого поведения), а также соответствующие различения («Я» и Мир, «Я» и Другие, «Я» и «Я» (т. е. разных «Я»), существования и несуществования).
Что же в этой конструкции представляет собой неосознаваемое? Вероятно, ситуации и события, когда не удается про- вести указанные различения, обнаружить соответствующую коммуникацию, отсутствуют объяснения того, как получено знание о предъявляемой реальности. Когда, например, мы говорим, что на самом деле не было того, что нам приснилось во сне (т. е. мы не осознавали, что спали и видели сон), то это можно понять как необходимость различать «Я» и реальность, а не отождествлять их, как это делали первобытные люди. Когда мы говорим, что этот человек сумасшедший, т. е. не осознает, что он больной, а события его сознания не существуют на самом деле, то, во-первых, пользуемся современным, отчасти психологическим пониманием существования и несуществования (например, в Средние века многие из несуществующих для нас сегодня вещей существовали и, например, юродивого на Руси считали не сумасшедшим, а святым), во-вторых, считаем, что этот человек не различает «Я» и Мир, «Я» и Других.
Обвиняя кого-то в том, что этот некто не осознает свой эгоизм, мы считаем, что у него слабо поставлена рефлексия (самосознание). Как с точки зрения этого понимания неосознаваемого выглядит то, что сделал 3. Фрейд? Введя понятие бессознательное, он, во-первых, заявил новый тип существования, для которого характерны: пансексуальность, конфликтность инстанций психики, взаимодействие биологического и культурного и пр. Во-вторых, артикулировал новый тип коммуникации, основанный на конфликте (человека с культурой) и таких реконструкциях индивидуальной реальности, которые не совпадают с общепринятыми или даже противоположны им. И то и другое вполне отвечало реалиям и вызовам времени: происходит обособление и увеличение значения в культуре «сексуальности», личность все больше настаивает на своей свободе и правах, не желая действовать согласованно с другими, перестают работать общепринятые критерии истинности, единая дифференцированная куль- турная реальность («новоевропейское существование») постепенно уступает место многим разным реальностям.Продумывая этот материал, не должны ли мы сделать еще один вывод, а именно: выделение неосознаваемых явлений предполагает не только принятие определенных представлений о сознании, но также специальную реконструкцию явления на предмет определения ее статуса по отношению к сознанию (чего-то не существует вообще, это эпифеномен, превращенная форма сознания и пр.). Еще один вывод таков: если мы не фиксируем собственную позицию (т. е. наше понимание сознания и способов реконструкции явления), из которой утверждаем, что некто что-то не осознает, то вряд ли можем с основательностью настаивать на своем утверждении.
Еще по теме 1.3. Природа неосознаваемых феноменов:
- 3.1. Социальная природа права и отличия права от социальных норм первобытного общества.
- 1. Понятие и правовая природа третейского (арбитражного) соглашения
- Энергоинформационные связи в природе и самоизоляция человечества
- школы И НАПРАВЛЕНИЯ БУДДИЗМА: ХИНАЯНА ИМАХАЯНА
- 1.3. Природа неосознаваемых феноменов
- ЛАКУ-ЛАБАРТ Ф. - СМ. ПОСТМОДЕРНИЗМ, ПОСТСТРУКТУРАЛИЗМ ЛАНДГРЕБЕ Л. - СМ. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ
- Метафизика всеединства о. П. ФЛОРЕНСКИЙ и о. с. БУЛГАКОВ
- 2.4. ОСНОВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ. ПОЛИТИЧЕСКАЯ СФЕРА ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА
- Кентавр-проблема
- Отдел второй. Основные выводы по главным вопросам учения о формах виновности в связи с очерком возникновения и хода развития понятия виновности
- Глава вторая. Учение о бессознательной психической деятельности в новейшей психологии
- Глава третья. Учение о воле в новейшей психологии
- Происхождение и цели феноменологии