§ 2. Синергетическое мировидение как путь к новому синтезу научного и вненаучного знания

Синергетическое мировидение, понимая развитие мира как нелинейное, спонтанное, поливероятностное, но не лишенное упорядочения, не только опирается на новейшие идеи современного естествознания, но и находит истоки в различных философских, культурных и религиозных традициях.

Благодаря появлению нового круга идей, инициированных синергетикой, в современном духовном развитии происходит творческое переосмысление, переоткрытие известных в философии и религии образов, символов, ценностей, что позволяет «оживить» для современного человека порой забытые, архаические или временно отодвинутые на периферию общественного интереса пласты и традиции истории и культуры.

Что касается ареала философских концепций, то здесь обнаруживаются, в частности, корреляции идей синергетики с воззрениями следующих философов: Платона и Аристотеля (представления об эйдосах как потенциальных формах-образцах «земных» процессов, идея энтелехии), Гераклита (о роли огня как метафоры самовозобновляющегося и саморегулирующегося начала в универсуме), Лукреция (идея клина- мена как спонтанного непредсказуемого отклонения, рождающего новое в природе), Р. Декарта (учение о космических вихрях как собственных формах организации природы), Г.

Однако дело не только в укорененности идей самоорганизациии в философском мышлении, но, что более существенно, в том, что сама проблема миропорядка является ключевой для философского знания, стремящегося постичь наиболее общие характеристики мироздания и определить место человека в нем.

По сути дела всю историю философии можно рассматривать как смену различных моделей миропорядка и соответствующих этим моделям способов поведения человека как способов мироосвоения. Если наука как «любовь к знанию» несет более или менее объективную информацию о том, как мир устроен, то философия как «любовь к мудрости» означает знание (или интуитивные представления) о том, как человек должен вести себя в определенным образом устроенном мире.

Само рождение философии, ее самоидентификация в платоновской традиции есть попытка, постигнув законы Божественного миропорядка, перенес™ их в жизненную, бытийную практику простого человека, сорганизовать его жизнь по этим законам гармонии, ритма и меры.

Обращаясь к наследию религиозной мысли человечества, мы можем обнаружить, что проблема соотношения хаоса и порядка, а точнее, создания Богозаданного порядка из мирового Хаоса, выраженная в древних космогониях и трансформированная в мистических учениях, явилась истоком всех мировых религий. Так, например, космогонические мифы, изложенные в натурфилософских диалогах Платона, пифагорейском учении, орфической литературе, благодаря

!63 неоплатонизму и гностицизму, оказали существенное влияние на мистическое христианство и теологию в целом.

Не случайно уже в первых работах, посвященных философскому и мировоззренческому осмыслению синергетических идей, были отмечены глубокие параллели между положениями теории самоорганизации и идеями древних космогоний, христианского мистицизма (в первую очередь, гностицизма), восточных религий. Само же новое ми- ровидение стало связываться с новым пониманием специфики научного знания, расширяющего традиционные представления о научной рациональности. Так, один из основоположников теории самоорганизации И. Пригожин в статье «Наука, разум и страсть» высказывает мнение, что современная наука, претерпевшая в последние десятилетия концептуальные трансформации, «стала частью поисков трансцендентального, общих многим видам культурной деятельности: искусству, музыке, литературе» [5], заняв тем самым позицию, схожую с мистическим миропониманием. Ф. Капра в своей книге «Дао физики: исследование параллелей между современной физикой и мистицизмом Востока» говорит о необходимости осознания глубокой взаимосвязи современного естествознания и восточных мистических учений, в которых сокрыт прообраз современного методологического видения в естественных науках [3].

Аналогичная система воззрений представлена в древней индийской и китайской философии. Согласно ей, мир (природа) есть не атомарная совокупность предметов, а единая нерасчлененная, вовлеченная в бесконечное движение реальность, живая и органическая, идеальная и материальная одновременно. А поскольку основными свойствами вещей являются подвижность и изменчивость, то обусловливающие движение силы берут начало не вне предметов (как полагали представители классической греческой философии), а внутри самой материи. Поэтому Божественное для восточного мистика (как и для ранней греческой философии) воплощается не в образе владыки, управляющего миром из заоблачной выси, а в неком принципе, управляющем изнутри [3].

Так, в «Брихадараньяка-упанишаде» Душой, Внутренним Бессмертным Господином назван тот, «кто управляет всеми вещами изнутри».

164 — В китайской «Книге перемен» перемены и преобразования представляют собой первичный аспект природы, а структуры и симметрии, порожденные переменами, рассматриваются как нечто вторичное. Даосские мудрецы ввдели во всех явлениях, происходящих в мире, фрагмент (часть) космического пути Дао. Те законы, которым подчиняется Дао, не были заложены в природу каким-то божественным законодателем, но изначально и имманентно присутствуют в ней. В «Дао дэ цзин» мы читаем: «Человек следует законам земли. Земля следует законам неба. Небо следует законам Дао, аДао следует самому себе» (иливдру- гом переводе «Дао следует законам своей внутренней природы»).

По мнению историка китайской науки и цивилизации Д ж.

Российские исследователи С. П. Курдюмови Е. Н. Князева также отмечают принципиальную родственность синергетического образа мышления с восточным типом мышления, для которого характерно иное, отличное от западного, чуждое недостатков логицистского подхода, целостное мировосприятие [4]. Они усматривают аналогии синергетических феноменов в таких древневосточных образах и символах, как «вихрь порождающий» (или свастика), ритмы Инь-Ян, идея дхармы и др.

Мы привели лишь несколько примеров-аналогий, свидетельствующих о том, что синергетическое мировидение позволяет не только существенно расширить характер научной аргументации за счет привлечения нетрадиционного знания, но и в более широком методологическом контексте выйти на проблему, которая в современной философской литературе обозначена как проблема нового понимания рациональности. Остановимся на этом вопросе более подробно, чтобы показать, каким образом синергетическое мировидение позволяет определить новые горизонты, новые перспективы решения данной проблемы. Проблема нового понимания рациональности не сводится только к переоценке арсенала исследовательских методов. Своими корнями она обращена к переосмыслению роли философии в современном мире, соотношения философии с научным знанием, также меняющим свою структуру.

На наш взгляд, подобная трансформация философского знания в качестве своего онтологического и гносеологического основания имеет процесс изменяющегося соотношения различных компонентов культуры, питающих бытие личности. Дело в том, что рождение и науки, и философии было связано с синкретическим (сакральным) пониманием Истины как целостного Бого-Идеала, постигаемого человеком в нерасчлененном единстве континуума «знание — благо — красота», т. е. в синтезе рационального, этического и эстетического. (Именно такое понимание истины пытались возродить позже, в частности, Академии натурфилософов, возникшие в Европе XVI—XVII веков на волне ренессансного интереса к платоновской философии, а также русские религиозные философы, опираясь на стихийно-народное представление о Правде).

С победой рационалистического идеала Нового времени Истина, став вершиной человеческого «представительства» в мире, достигла своего величия путем избавления от «лишних смыслов». Она утеряла свою изначальную целостность, перестала быть целью и смыслом существования человека, утратила смысложизненные ориентации, став тождественной научной рациональности. Критериями истины перестали быть красота, гармония, благо; остались лишь критерии логической корректности и эмпирической верифицируемое™, т. е. критерии позитивной науки. Сциентизация всех компонентов культуры определила и судьбу философии. Она из «любви к мудрости» превратилась в «любовь к знаниям», в чистую теорию, значимость которой определяется согласно правилам и условиям, выработанным внутри нее самой или в лоне позитивной науки. Таким образом, происходит своего рода мировоззренческое отчуждение человека от философии, она начинает утрачивать широкую культурную значимость и предоставляет современному человеку скорее арсенал исследовательских приемов — инструментов, нежели арсенал высших смыслов, способных сделать бытие современного человека целостным, наполненным и в конечном счете мировоззренчески оправданным. 166

Однако к середине нашего столетия вызревает понимание, что возможности понятийного мышления, связанного с приоритетом научной рациональности, крайне ограничены. Такое мышление, обладая линейной, логически последовательной структурой, мало пригодно для отражения нелинейного, спонтанного, разнообразного мира (подобно тому, как плоские географические карты не могут адекватно изобразить сферическую поверхность Земли).

Эта исходная посылка объединяет представителей восточной философии, мистиков и современных методологов науки. Она формулируется в «Дао дэ цзин» так: «Тот, кто знает, не говорит. Тот, кто говорит, не знает» [4]. У Чжуан-цзы она выражена в форме афористической притчи: когда человек поймал рыбу, ему не нужны верши; когда человек поймал зайца, ему не нужны капканы; когда человек постиг истину, ему не нужны слова. Но подобный мотив мы встречаем и у А. Эйнштейна, который видел эту познавательную двойственность: пока математические законы описывают действительность, они неопределенны, когда они перестают быть неопределенными, они теряют связь с действительностью.

Безусловно, философия в последние десятилетия искала и осмысливала различные пути преодоления познавательной и мировоззренческой частичности миропостижения и способы достижения духовной целостности человека и мироздания. Не останавливаясь подробно на анализе подобных трансформаций современной философской мысли, заметим только, что синергетическое мировидение предлагает свой вариант воссоздания целостности миропонимания, которое происходит на основе выявления иерархии идей и смыслов миропорядка, имеющей объективные (а не произвольно-субъективные, как в постмодерне) основания, выходящие за пределы бытия и сознания отдельного человека — «той невидимой и незримой основы, которая создает и поддерживает всесущее и придает смысл человеческому существованию. Если нет такой сверхзадачи, которую может поставить только философия, одухотворенная религией, то всякого рода умствование непоправимо вырождается в бесплодные схоластические упражнения вокруг языковых возможностей и по поводу техники познавательных процедур» [7].

Можно сказать, что к концу нашего столетия сформировались предпосылки для формирования нового по своему уровню и масштабам синтеза науки, философии и религии в рамках такой «рациональной схемы мысли» (А. Уайтхед), в которой обретают свое истолкование феномены, расширяющие представления о научной рациональности (интуиция, образное восприятие, спонтанность мышления и др.), — феномены, связанные с такими параметрами бытия и миро 167 описания как нелинейность, поливероятностность, неравновесность, бифуркационность и др., являющиеся предметом рассмотрения синергетики.

Таким образом, сделав круг в своем историческом развитии, философия как поставщик культурных смыслов и мировоззренческих оснований на новом витке приходит к своим истокам, ставя вопрос теперь уже не столько о синкретичносте, сколько о синтезе, целостности Истины как Смысла смыслов, выходя в сферу трансцендентных основ реальности.

Естественно, что в связи с этим возникает вопрос о выработке нового языка для поиска адекватного выражения вечных мирообразую- щих и жизнеорганизующих смыслов в их первичной иерархии. И если прежде такой язык вырабатывался в лоне теологии, мистики, метафизики, где подобные смыслы декларировались как сакральные и не имели убедительных естественнонаучных оснований (да, собственно, и не нуждались в них как в заведомо вторичных), то теперь, на пороге XXI в., разработка и описание модели миропорядка невозможны без концептуального аппарата современного научного естествознания, ведь язык позитивной науки (благодаря, в первую очередь, успехам в развитии физики и философии естествознания) стал в Настоящее время общепринятым языком описания картины мира. И в этом плане особую роль призвана сыграть синергетика. По мнению В. Аршино- ва и Я. Свирского, есть все основания полагать, что именно исследования процессов самоорганизации, осуществляемые в русле становления идей синергетики, ее понятийный каркас станут исходной точкой роста новых образов и представлений и в самой науке, и в ее философской интерпретации, и, по законам эволюции общественного сознания, в развитии самой философии.

В данном процессе прослеживается логика самоорганизации духовного развития человечества как одной из форм мироупорядоче- ния: «хождение философии в чистую рациональность», длящееся несколько последних веков, по «тайной мудрости» истории человече- .ской мысли осуществлялось для того, чтобы принести человечеству экспериментальное подтверждение и терминологическое осмысление (т. е. новые аргументы и новый язык) для понимания и описания вечных, абсолютных, метафизических смыслов бытия, обозначенных в человеческой культуре еще до появления классических форм научной рациональности.

В этом смысле можно говорить, что через синергетику оказывается возможным соединение двух взаимодополнительных способов постижения мира — постижение через образ, воплощенное во вненауч- ных формах миропонимания, и через число, ставшее символом точ- 168 — ного, научного знания. Синергетика в своем подходе позволяет сблизить Восток и Запад, восточное, наглядно-образное, интуитивное и западное, логико-вербальное восприятие мира.

Синергетическое мировидение имплицитно содержит новую (а точнее, изрядно позабытую!) смысложизненную модель — модель саморазвития человека в самоорганизующемся мире. Речь идет о том, что человек в своем отношении с миром должен избегать двух крайностей: с одной стороны, он не должен быть безвольной игрушкой в руках надличностных (природных и Божественных) сил, но, вместе с тем, он не должен чувствовать себя и всевластным Демиургом, творящим мир по усмотрению своего разума. Человек начинает выступать старательным учеником Природы и Космоса, выстраивающим свое индивидуальное бытие по законам универсального миропорядка. Происходит мировоззренческое возвышение организации себя и своего окружения до уровня Абсолютных смыслов. Современный человек— человек научно-технической эры, убеждаясь в синхронности и идентичности законов самоорганизации в природе, социуме, культуре, развитии психической сферы, находит в таком мировидении надежное рациональное, этическое и эстетическое основание д ля осмысления своей частной жизни в общем потоке гармонизации и упорядочения бытия.

Причем, синергетическое мировидение как видение мира сквозь призму законов его самоорганизации призвано не только показать современному человеку изоморфносгь, сходство законов мироупорядо- чения в природе, обществе, культуре, человеческом сознании* (в процессе его собственного мироосмысления), но и научить его распознавать в спонтанном разнообразии мирской повседневности общие универсальные алгоритмы саморазвития, самострукгурирования и формообразования. Иными словами, синергетика, представляющая новейшее естествознание, приходит к тем же выводам, что и мыслители (философы и теологи) прошлого: понять мир и себя не значит накопить и соединить массу разрозненных знаний о различных аспектах реальности (высокое знание не кумулятивно, или, как говорили древние, «мно- гознание уму не научает»). Понять мир и себя значит овладеть логикой Высоких смыслов организации мира и себя в этом мире. Подводя итоги вышесказанному, еще раз отметим, что и современная философия, и вырастающая на базе современного естествознания универсальная теория самоорганизации в ее философском осмыслении ставят и пытаются решить одни и те же смысложизненные вопросы, в первую очередь, как сделать частичное индивидуальное существование человека целостным и смыслонаполненным. Перед философской мыслью стоит задача синтезировать новое и нетради- 169 ционное знание, соединив его с адекватной интерпретацией сложившейся философской традиции во имя создания единой работающей эвристической модели, способной стать основой миропонимания, соответствующего мировоззренческим исканиям современного человека. И в этом смысле формирующееся в настоящее время синергетическое мировидение (как интегральное естественнонаучное, культурологическое, социальное и метафизическое знание) может, на наш взгляд, стать одним из оснований такого нового миропонимания для человека, желающего синхронизировать свою жизнь с законами Космоса, Природы, мирового и духовного Универсума.

Литература: 1.

Василькова В. В. Порядок и хаос в развитии социальных систем. СПб., 1999. 2.

Казютинский В. В., Степин В. С. Междисциплинарный синтез и развитие современной научной картины мира // Вопросы философии. 1988. №4. С. 42. 3.

Капра Ф. Дао физики: исследование параллелей между современной физикой и мистицизмом Востока. СПб., 1994. С. 10,19-20. 4.

Князева Е. Н., Курдюмов С. П. Законы эволюции и самоорганизации сложных систем. М., 1994. С. 53-74,131. 5.

Пригожин И. Наука, разум, страсть//Знание — сила. 1997. № 9. С. 56. 6.

Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: новый диалог человека с природой. М., 1986. 7.

Философия на рубеже веков. СПб., 1996. С. 40.