Формалистическая традиция в экономическом познании

Из истории науки известно, что в начале XX в., благодаря усилиям Д. Гильберта, аксиоматическая и дедуктивно построенная теория прочно заняло место идеала научного знания. Кризис в основаниях математики в самом начале XX в. стимулировал попытки его преодоления. Формалистическая программа обоснования математики Гильберта и была одной из таких попыток. В рамках этой программы предполагалось построить все здания современной математики на фундаменте одной аксиоматически заданной теории. В качестве такой теории могла служить теория чисел или теория множеств. Гильберт усматривал в аксиоматическом методе мощный инструмент построения не только математики, но и физики. Научная строгость, по его мнению, достигалась благодаря сформулированному к тому времени при помощи формальной логики понятию истинности в формализованных системах как доказуемости. Система аксиом и выведенные по принципам формальной логики теоретические истины-теоремы снова возвращали математике статус истинного знания, не подверженного времени и субъективности. Аксиоматический метод рассматривался Гильбертом также как эвристический метод познания. Гильберт считал, что некоторые из наиболее развитых естественных наук также могут быть построены аксиоматически-дедуктив- ным способом.

Вайнтрауб, анализируя программу Гильберта, предложил выделить в ней две стратегии. Он считает, что одна из них была направлена на изменение самой математики путем ее аксиоматического построения непротиворечивым способом (программа обоснований математики). В рамках другой стратегии пере осмысливалось отношение математики и науки в целом. Предполагалось, что математика должна обеспечивать аксиоматически построенными структурами развитые научные дисциплины (аксиоматический подход)33 В соответствии с последней стратегией, Гильберт в своем в известном списке проблем для XX столетия под номером шесть поместил следующую проблему: «Математическое изложение аксиом физики». Известно, что Гильберт рассматривал возможность аксиоматизации электродинамики, термодинамики, квантовой теории, теории гравитации и других наук.

Известно, что результаты К.Геделя показали невыполнимость программы обоснования математики, однако вторая стратегия, направленная на развитие аксиоматико-дедуктивного подхода и строго логической формулировки понятия доказательства изменили представление о научной истине и соответственно об истинной научной теории. Аксиоматически построенная математическая теория в XX в. стала служить новым идеалом научного знания, сместив с этого пьедестала механику и физику.

Различие в той роли, которая отводилась математике в классическом естествознании и в научном познании, сформировавшемся под влиянием эпистемологического подхода Гильберта, можно обозначить как «классический редукционизм» и «акси- оматико-структурный редукционизм». В классическом естествознании математика использовалась, например, в физике для математического выражения законов относительно теоретических схем и идеализированных объектов. Эта сторона применения математики в естествознании подробно проанализирована В.С.Стёпиным, В.А.Лекторским, В.С.Швыревым и другими философами. И это имеет отношение к экономической науке, строящейся в натуралистической парадигме социальной математики. При этом онтологические допущения физических или естественнонаучных теорий задаются теоретической схемой или целой их иерархией. Модель часто, но не всегда была первичной по отношению к математике, а в некоторых случаях формулировка закономерностей, как подчеркивалось выше, могла происходить без участия языка математики вообще34. При этом модели часто получались путем индукции и идеализации. Маршалл тонко почувствовал эту специфику классической модели редукционизма, он всячески избегал применять метод математической гипотезы при развитии экономической теории, ограниченно используя лишь графическое представление формальных закономерностей, что, по его мысли, способствовало прояснению интуитивного содержания формального анализа.

В рамках развитого в XX в.

В математике программа Гильберта была продолжена в работах группы французских математиков Н.Бурбаки. В экономике эта программа впервые получила развитие в работах американского экономиста французского происхождения Жерара Дебре36. Дебре интересен тем, что во многом благодаря его работам новый редукционизм стал основной методологической платформой экономистов на многие годы. Экономика как социальная математика берет свое начало в его работах и его подходе к экономическому анализу. Используемый им аксиомати ческий метод стал стандартным инструментом экономического анализа в 1960-е гг. Он использовался при анализе теории общего равновесия, теории полезности, теории производства, а позднее, в 1980-е гг., этот метод был им распространен на изучение промышленной организации, государственных финан- ^ сов и множество других областей37 Современный экономический мейнстрим — это по сути аксиоматико-дедуктивный редукционизм в действии.

Поворот в экономике от анализа эмпирической реальности, заложенный работами Маршалла, в направлении анализа абстрактных математизированных структур произошел, как отмечает Вайнтрауб, в самом конце 1950-х гг.

К концу 1950-х гг. формалисты окончательно подержали победу. Новое направление экономического анализа получило статус экономического мейнстрима, стало престижным научным направлением. Вайнтрауб фиксирует, что «к 60-м гг. XX в. конкуренция исчезла полностью. Изменился характер экономики (economics), ее язык, способ презентации собственных концептов. Экономика 60-х стала наукой строящей, калибрующей, настраивающей, тестирующей и использующей модели, сконструированные на математическом и экономико-статис- тическом материале. И сегодня, в новом тысячелетии, экономика все еще остается экономометрической»40

Таким образом, новый идеал научного знания, сформировавшийся в рамках формалистской программы обоснования математики в самом начале XX в., получил неожиданное вопло щение в работах экономистов второй половины XX в. Работы Дебре и Купманса положили начало новому типу экономической теории, которую можно назвать «социальной математикой», основным отличием которых являлось первичное аксиоматическое построение абстрактной структуры и последующее логическое выведение из нее экономических фактов. Призыв со стороны экономистов, критикующих абстрактный подход, и методологов экономической науки, призывающих обратиться к реальным фактам и подвинуть тем самым экономическую науку к решению насущных проблем, все еще не услышан представителями «социальной математики». Цитируемый выше Блауг, известный своей попыткой заставить экономистов прислушиваться к фактам в форме попперовской методологии фальсификационизма, в «Предисловии» к русскому изданию своей монографии в 2004 г. писал: «Моя глубокая вера в то, что экономистов можно побудить более серьезно относится к фаль- сификационизму, за последние десять лет была несколько поколеблена... Стало очевидно, что многие экономисты не в силах расстаться с представлением, будто чисто теоретический прогресс, более глубокое понимание некоторых экономических проблем имеют самостоятельную ценность, даже если они не вносят сколько-нибудь существенного вклада в разработку экономической политики или нашу способность предвидеть последствия этой политики. В этом находит свое отражение современная тенденция рассматривать экономическое теоретизирование как чисто интеллектуальную игру, не пытаясь даже сопоставить свои теоретические положения с внешним миром (курсив мой. — В.К.), в слабой надежде узнать нечто, что в один прекрасный день прольет свет на функционирование реальной экономики»41 5.