Сфера геополитического влияния России

Далее, наличие потенциально реализуемых российских интересов и инструментов их обеспечения, по крайней мере в БЗ, должно объективно вести к образованию какой-то сферы преимущественного геополитического влияния России за пределами ее физических границ. (Подчеркну еще раз, что зона влияния — не самоцель, а скорее побочный и не всегда желанный продукт — из-за ответственности! — реализации государственных интересов за рубежом). При этом никаких международных условий относительно географического охвата и принципа внутренней организации такой сферы не существует: исторический опыт и анализ нынешнего состояния дел свидетельствуют о большой свободе геополитического творчества государственных, экономических и прочих элит стран-лидеров современного мира.

Фактические границы сферы (и пункты) преимущественного влияния России будут, по-видимому, определяться результатами совокупной оценки каждого потенциального ее компонента по крайней мере по трем позициям33: 1)

присутствие на данной территории реальных российских интересов и степень их важности сегодня и в будущем; 2)

наличие у России достаточных инструментов для их реализации в данном конкретном (суб) регионе; и 3)

общий баланс расходов и приобретений в процессе реализации государственных интересов.

Неоднозначный и тем более отрицательный результат по любому из этих критериев должен умерять надежды отечественных политиков относительно ближайших перспектив России в данном (суб) регионе.

Основой пророссийского — или россоцентристского — геополитического пространства будут на обозримый период главным образом двусторонние связи с Россией, которые отнюдь не исключают параллельного существования дву- и многосторонних не включающих Россию отношений, как замкнутых внутри данного пространства, так и выходящих за его пределы. При этом среди первой группы отношений (россоцентристских) могут особо выделяться своеобразные "несущие конструкции"; таковых в каждой двусторонней связке будет немного —

в соответствии с набором базовых российских интересов и имеющихся средств их обеспечения (остальные связи будут играть менее значительную роль). Что касается вторых, то у Москвы нет ни разумных оснований, ни реальных возможностей и ресурсов препятствовать "альтернативным контактам", полную экономическую и прочую ответственность за последствия которых, конечно, должны нести участвующие в них стороны.

Сравнение предложенной схемы с классическими или квази-империями вряд ли уместно. В первом случае империю составляли формально зависимые страны, в основном лимитрофы, за которые метрополия несла всю полноту ответственности. Они питали центр, но и многое забирали у него, особенно на поздних этапах существования колоний; действовал тогда и принцип убывания реальной зависимости от центра к периферии империи.

Во втором — квазиимперском — случае действовали жесткие неформальные ограничения суверенитета в отношении внутренней жизни ("доктрина Брежнева"35) и/или внешнеполитической ориентации (доктрина Монро36) зависимых стран. России, как я уже отмечал, тотальный контроль над соседями не нужен. И даже преимущественное влияние в определенных регионах следует рассматривать не как цель, а как следствие принципиально иного подхода, согласно которому Москве всего лишь необходимо четко очертить круг собственных реально достижимых базовых интересов и сосредоточиться на их реализации. При этом отечественным политикам не стоит особо бояться того, что в не интересующих Россию областях будут развиваться нероссийские влияния — опыт таких различных регионов, как Западная, Центральная и Восточная Европа, Юго-Восточная Азия, Ближний Восток, свидетельствует, что в рамках одной страны или группы стран вполне способны уживаться интересы различных, не всегда дружественных иностранных государств.

В заключении главы — совет опытного политического мужа, упрямого защитника государственных интересов России Ф.И. Тютчева: "Необдуманные выходки более чем когда-либо явились бы нелепостью в нашей политике, каковой, для достижения успеха, нужно лишь понимание самой себя и предоставление дела времени и силе вещей".