Г л а в а 5 РОЛЬ СОВЕТСКОГО СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ПРАВА В ДЕЛЕ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ВОСПИТАНИЯ
Необычайно важная в теоретическом отношении и огромной политической актуальности тема о роли советское социалистического права в деле коммунистического воспитания масс еще не получила полного освещения в нашей литературе, хотя роль эта давно осознана и фрагментарно эта тема задевалась и освещалась довольно часто. Поднять эту тему во всей широте на основе обобщения неисчерпаемого материала, который представляет собой практический опыт разно- * стороннего участия нашего права в переделке сознания и жизни людей, можно лишь соединенными усилиями советских юристов различных специальностей. Само собой понятно, что в гигантском процессе переделки людей такая составная часть надстройки, как советское право, является лишь одним из слагаемых в том многообразном комплексе рычагов, организационных средств, путем которых ?возглавляющая этот процесс партия Ленина — Сталина выполняет свою историческую миссию. 0 том, что право может явиться могучим рычагом воспитания масс, усовершенствования нравов, писалось немало с давних пор. Особенно много писали на эту тему французские энциклопедисты. Дидро, например, неутомимо пропагандировал мысль о том, что посредством одних только законов, «правильно построенных», можно улучшить коренным образом нравы людей, добиться нравственного усовершенствования человека 76. Французские материалисты XVIII в. правильно понимали, ^то, как формулировал Маркс, излагая их взгляды, «если характер человека создается обстоятельствами, то надо, стало быть, сделать обстоятельства человечными» *. Но, оставаясь в области общественной науки на идеалистических позициях, они утопически представляли себе, что сделать обстоятельства человечными можно посредством одного только издания справедливых и умных законов, посредством одного только права. Лишь на базе научного социализма и в условиях победы социалистической революции, положившей начало формированию социалистического базиса, право явилось действительно мощным рычагом в деле воспитания народа, воспитания в духе социалистической сознательности. Победа социалистической революции, вызвавшей в жизнь новый, высший тип государства и права — социалистическое государство и право, создала и необходимые предпосылки, для осуществления перевоспитания масс. В условиях антагонистического строя право хотя и используется господствующим классом в деле «воспитания» масс, но эта роль его отрицательна, ибо она сводится к воспитанию масс в духе, угодном господствующему эксплуататорскому классу, в духе уважения к частной капиталистической собственности,— этой основе эксплуатации человека человеком, в покорности надетому на них ярму, в духе, противоречащем: подлинным интересам трудящихся масс. Нельзя ни на минуту забывать, что буржуазному и вообще эксплуататорскому го- . сударству несвойственна такая функция, как хозяйственно» организаторская и культурно-воспитательная, и что поэтому все используемые буржуазным государством средства идеологического воздействия на массы, вся работа его в области «культуры» является не чем иным как составной частью основной его функции — подавления трудящихся масс, т. е. большинства народа, одним из средств этого подавления. Яркой иллюстрацией к этому может служить печать, радио, кино и т. д. в США. Роль права в странах империалистического лагеря более реакционна, чем когда бы то ни было. Буржуазное право противоречит интересам культуры, п.ро- гресса в целом, превратилось в тормоз для прогрессивного развития человечества. Держа миллионы детей трудящихся вне школы, лишая трудящиеся массы возможности получить не только высшее и среднее, но в значительной мере даже низшее образование (напомним вынужденное признание Трумэна в посланиях к конгрессу о состоянии народного образования), империалистическая буржуазия оболванивает массы посредством законодательства, радио, печати, кино, церкви, школы и т. п. рычагов своего идеологического господства. В сознание масс буржуазия вбивает нужные ей идеи, взгляды, убеждения, тормозящие развитие общества, направленные на борьбу против всего передового, идущего на смену капиталистическому строю. Совершенно по-новому вопрос о воспитательной роли права встает в условиях социалистического государства, особенно в условиях победы социализма. Прежде всего нужно иметь в виду ту новую закономерность, которая характерна для общества, свергнувшего капиталистический строй, и которая заключается в качественно новом характере и в гигантском росте силы обратного воздействия общественной надстройки на экономику, на материальные условия общества и на сознание людей. Причина этого заключается прежде всего в природе нашего государства, его функциях, в руководящей роли коммунистической партии, вооруженной передовой теорией и обеспечивающей правильную, научнообоснованную политику нашего государства. В условиях победы социализма роль общественной надстройки, в том числе и права, еще более усиливается. Огромная воспитательная роль социалистического права обязана указанным особенностям нашего государства и осуществляемой им большевистской политики. Цельное и законченное учение И. В. Сталина о социалистическом государстве, вобравшее в себя идейное наследие Ленина по вопросу о социалистическом государстве и весь • опыт социалистического строительства, дало теоретическую’ 1 основу для правильной постановки и развития вопроса о роли политико-юридической надстройки в воспитании масс. Указание И. В. Сталина о наличии в числе функций Советского государства новой, самостоятельной, неизвестной эксплуататорским государствам функции хозяйственно-организаторской и культурно-воспитательной работы объясняет новое качество’ воспитательной роли нашего права. Воспитание масс является для нашего права не подсобным средством осуществления функции подавления, как в буржуазном обществе. Для нашего права коммунистическое воспитание с самого начала представляло самостоятельную задачу. В пределах первой фазы, как указывал И. В. Сталин, хозяйственно-организаторская и культурно-воспитательная функция нашего государства не получила серьезного развития. Однако это не значит, что в тот период государство (а следовательно, и право) мало делало в этом направлении. Сталинское указание надо понимать как сравнение со второй фазой развития нашего государства, где эта функция превращается в основную, выступает на первый план, получая гигантский размах. Масштабы осуществления культурно-воспитательной работы в первой фазе были несравненноменьшими, чем во второй фазе. Это и понятно, если учесть, ?сколько сил уделялось в первой фазе осуществлению функции подавления свергнутых классов и обороны страны и как недостаточны были тогда материальные ресурсы государства. Говоря о роли права в коммунистическом воспитании, надо иметь в виду, что самая специфика его методов не могла не определять и на том этапе весьма важную роль права в воспитании масс, в борьбе с вредными пережитками старого, во внедрении в общество новых правил, новых идей, новых отношений между людьми. Понятно, что при этом нужно учитывать колоссальную разницу в условиях первой и второй фаз, в классовой структуре общества, в конкретных задачах, выдвигавшихся перед правом, в степени развития хозяйственно-организаторской и культурно-воспитательной функции Советского государства^ Вступление страны в период социализма означало огромное возрастание воспитательной роли права именно вследствие победы социалистического общественного строя, ликвидации эксплуататорских классов и могучего размаха хозяйственно-организаторской и культурно-воспитательной работы государственных органов во всех ее формах и видах. Вместе с тем это означало и гигантское увеличение объема задач права в воспитании масс уже в силу того, что в условиях победы социализма оказались ликвидированными такие основные социальные источники преступности как существование эксплуататорских классов и эксплуатации человека человеком, безработица, нищета. Следовательно, главным источником еще не изжитой преступности в новых условиях являются именно остатки старого в психологии и сознании людей, в силу отставания сознания от изменения в материальных условиях общества и наличия капиталистического окружения. Отсюда понятно, какое гигантское значение в этих условиях приобретает воспитательная роль права. Всеми своими методами, формами, средствами советское социалистическое право активно содействовало и содействует созданию в обществе здоровой моральной атмосферы, развитию социалистической демократии, созданию и укреплению сознательной социалистической дисциплины, культивированию животворного советского патриотизма, пролетарского интернационализма, социалистического гуманизма, укреплению советской семьи, утверждению новых передовых взглядов, принципов, норм поведения, развитию большевистской критики и ^самокритики. Наши советские законы, начиная с первых декретов Октября, несли в массы эти новые идеи, принципы, взгляды, убеждая массы в справедливости нашего строя, в возвышен ности целей и задач государства и права, расширяя кругозор .людей, поднимая, обогащая их сознание. Наше право через все свои каналы — законодательство, суд, юридические консультации, административные распоряжения — воспитывало в людях чувство собственного достоинства, сознание обеспеченности своих прав, полноты и гарантированности своих побед. Советское право, закрепляя формы государственного устройства нашей многонациональной страны и гарантируя равноправие граждан независимо от расы и нации, культивировало братское отношение между народами и способствовало выкорчевыванию былого взаимного недоверия наций, все более и более тесному сближению их вокруг великого русского народа и укреплению в обществе животворного советского патриотизма, сплачивающего все нации нашей страны в едином чувстве любви к своей советской родине и взаимоуважении. Наше право, выполняя исключительно большую роль в осуществлении функции охраны социалистической собственности от воров и расхитителей, тем самым содействовало и содействует укреплению в обществе соответственной нормы коммунистической нравственности, требующей от каждого гражданина СССР беречь и укреплять социалистическую собственность. Требуя неукоснительно от каждого исполнения его служебных и общественных обязанностей, карая тех, кто нарушает их, окружая почетом и славой тех, кто с особенным успехом их выполняет, наше право содействовало и содействует укреплению в обществе такой нормы нравственности (являющейся одновременно и правовой нормой), как требование честного выполнения общественного долга. Борясь против вредных пережитков капитализма в экономике, быту и сознании людей, наше право способствовало и способствует укреплению в обществе норм коммунистической морали, социалистических правил общежития. Для уяснения огромной и благотворной роли советского права в нравственном воспитании народа необходимо учитывать соотношение в наших условиях права и нравственности с политикой, качественно новое отношение в советском обществе политики и экономики, а равно политики и всех многообразных форм общественного сознания. Политика всегда и всюду воздействовала на идеологическое развитие. Господствующие политические воззрения в любом обществе оказывают огромное влияние на науку и искусство, на нравственное состояние общества, на господствующую в нем систему морали и правосознание. «Ни одна область общественного сознания не находится вне воздействия политики» К Как право и нравственность буржуазного государства не могут быть поняты в отрыве от политики этого государства, так и социалистические право и нравственность должны рассматриваться в тесной связи с политикой социалистического государства. «Благотворное воздействие политики Советского государства на развитие общественного сознания определяется самой природой этой политики...»77. «Политика советского социалистического государства имеет своей прямой целью и одной из основных своих задач воспитание людей в духе высшей нравственности — нравственности коммунистической, развивающей в человеке благородные социальные чувства, дружбу и сотрудничество между народами, преданность делу социализма, самоотверженное служение народу, ненависть к реакции во всех ее видах» 78. Это объясняет как содержание, так и действенность и размах воспитательной роли социалистического права. Дисциплинированность во всех ее видах и формах (само- дисциплина, трудовая, государственная, военная и т. д.) является одним из важнейших качеств советских людей, как волевых и сознательных членов социалистического общества. Заслуга нашего права в укреплении дисциплины чрезвычайно велика. Моралисты, социологи, политики, юристы всех времен уделяли огромное внимание значению дисциплинированности людей. Во многих работах по этике можно найти так или иначе выраженную мысль о том, что первым элементом морали является дух дисциплины и что все моральное воспитание можно рассматривать как воспитание дисциплины. Это, конечно, верно, но все дело в том, о какой дисциплине идет речь в действительности. Ближайшее родство права и нравственности сказывается уже в том, что обе эти части общественной надстройки служат средством дисциплинирова- ния и самодисциплинирования людей. Но в условиях эксплуататорского строя требования права и господствующей в обществе морали о дисциплинированном поведении имеют своей целью духовное подчинение эксплуатируемых масс кучке эксплуататоров. Дисциплина палки и голода поддерживалась и орудиями идеологического воздействия. Понятно, что те люди, которые в условиях векового рабства привыкли видеть в дисциплине ненавистное ярмо, не могли сразу отрешиться от этого взгляда. Советское право во взаимодействии с коммунистической нравственностью явилось в руках партии и социалистического государства "огромного значения фактором воспитания качественно новой, а именно сознательной дисциплины и самодисциплины, установления в обществе той дисциплины труда, без которой, как неоднократно указывал В. И. Ленин, невозможен никакой успех в построении общества, не знающего эксплуатации человека человеком *. В наброске статьи «Очередные задачи Советской власти» В. И. Ленин писал: «Особенно следует отметить при обсу- .ждении вопроса о восстановлении дисциплины и самодисциплины трудящихся ту важную роль, которая выпадает теперь на долю судов» 79. С другой стороны, само по себе право не могло бы добиться существенных успехов в создании и укреплении дисциплины без вдохновляющей силы принципов коммунистической нравственности, без моральной силы примера, показываемого передовым отрядом рабочего класса — большевистской партией, без огромной повседневной работы большевистской партии по воспитанию масс. В борьбе с нарушениями дисциплины право опиралось и опирается всегда на коммунистическую нравственность, на моральный авторитет партии Ленина — Сталина. Как в этом, так и в других вопросах коммунистического воспитания для нравственности и права характерны взаимопроникновение и взаимодействие. Уже сейчас основная масса советских людей выполняет, как правило, требования права не в силу неприятных для «себя последствий в случае нарушения или обхода этих норм, а из моральных убеждений и в силу самодисциплинирован- ности. М. И. Калинин, выступая на XVIII съезде партии, указывал, что по мере продвижения общества к коммунизму все более будет возрастать роль моральных норм как регулятора поведения масс80. Тем не менее, еще не скоро отпадет необходимость правовых методов воспитания и поддержания дисциплины. Социалистическое право и коммунистическая нравственность выполняют и будут еще долго выполнять в тесном сотрудничестве и взаимопроникновении огромную роль в дисциплинировании и воспитании воли людей. Можно говорить об известном разделении роли права и нравственности в данной области. Коммунистическая нравственность формулирует общее содержание требования дисциплины, ставит это требование в связь с другими нормами,, раскрывает моральную значимость этого требования, т. е. мотивирует его. Социалистическое право, исходя из принципов, коммунистической нравственности, разрабатывает и выдвигаем конкретные требования дисциплины применительно к различным сферам деятельности людей и регламентирует такие условия, которые не только обеспечивают дисциплину, но и укрепляют привычку к дисциплинированному поведению. Результаты этого взаимодействия права и нравственности уже в настоящее время весьма ощутительны. А. С. Макаренко в статье по вопросу о дисциплине хорошо сказал, что да-, сциплина входит, укореняется у нас как необходимая форма нашего политического и нравственного благополучия. Он выразил также всю глубину изменения взглядов в нашем обществе на дисциплину: «Человек недисциплинированный в старом обществе никак не рассматривался как человек безнравственный. В нашем обществе недисциплинированность, недисциплинированный человек — это человек, выступающий против общества, и мы рассматриваем его не только сточки зрения внешнего технического удобства, но и с точки зрения политической и нравственной» К В этом — одно из величайших достижений победившего социализма. Успешное внедрение в общество такого взгляда на дисциплину во многом обязано также нашему праву. Наше право смогло резко повысить во второй фазе развития государства требования в области трудовой, государственной, воинской и т. д. дисциплины именно потому, что оно имеет надежную опору в общественном мнении. Может возникнуть вопрос, как можно посредством специфических методов правового воздействия на нарушителей дисциплины способствовать укоренению в обществе соответствующих норм коммунистической нравственности? Не согласиться ли с теми, кто считает, что люди, повинующиеся дисциплине исключительно из-за боязни неприятных последствий нарушений, безнадежны с точки зрения морали, что их внешняя дисциплинированность представляет собой лидг* лицемерие? Нет, конечно, с этим нельзя согласиться, ибо такое утверждение исходит из неверия в возможность перевоспитания людей и из архиневерного представления о йкобы при- рожденности, наследственности моральных и аморальных свойств человека. В первом из двух поставленных выше вопросов мы сталкиваемся с новым и весьма интересным вопросом — о роли привычки в деле воспитания масс, о возможней превращения в привычку выполнения социальных норм. О силе привычки знает каждый. Сила старых вредных привычек не раз упоминалась В. И. Лениным как огромная помеха в деле продвижения нашего общества вперед. «Сила привычки миллионов и десятков миллионов—самая страшная сила»,— писал он К Но Ленин знал и благодетельную силу привычки и в книге «Государство и революция» подчеркнул ее, говоря о превращении в будущем выполнения правил общежития в привычку для всех членов общества81. Разумеется, нельзя согласиться с теми, кто рассматривает поведение в силу привычки как якобы лишенное* нравственного содержания, как нельзя считать, что привычка исключает норму. Если мы ежедневно умываемся в силу привычки, почти автоматически, без всякого взвешивания мотивов, то это не значит, что мы не следуем правилу, т. е. норме. Все дело лишь в том, что разумность такого правила раз навсегда нами осознана и поэтому не требуется каждый раз- вновь решать вопрос следует или не следует так поступать. Привычность выполнения любого нравственного требования без всяких внутренних споров, колебаний говорит не об автоматизме поведения, не о механической рефлекторной реакции, а о прочном навыке, как результате сознательной деятельности человека, т. е. о нравственной зрелости человека, для которого не существует сомнений и колебаний в том, что он должен всегда поступать хорошо, справедливо. А. С. Макаренко, уделивший в своих педагогических и литературных трудах огромное внимание вопросам коммунистического воспитания, правильно указывал, что мало еще осознать справедливость и красоту коммунистической морали, проверить каждый свой поступок с точки зрения соответствия ее принципам. «Еще нужно так привыкнуть к новым требованиям новой нравственности, чтобы соблюдать эти требования, уже не обременяя наше сознание каждый раз отдельными поисками». «Необходима привычка правильно поступать. Наша задача не только воспитывать в себе правильное, разумное отношение к вопросам поведения, но еще и воспитывать правильные привычки, т. е. такие привычки, когда мы поступали бы правильно вовсе не потому, что сели и подумали, а потому, что иначе мы не можем, потому, что мы так привыкли. И воспитание этих привычек гораздо более трудное дело, чем воспитание сознания» *. Внедрение в привычку нравственного поведения, привычного исполнения норм социалистического общежития, представляет собой одну из целей, к которой стремятся и коммунистическая нравственность и советское право. Право присущими ему методами форсирует выработку подобной привычки. Опыт педагогики достаточно убедительно говорит о необходимости активно воздействовать как путем убеждения, так и разумного принуждения на человека, чтобы выработать у него нужную привычку. Право, и выступает в роли своеобразного воспитателя общества, настойчиво требуя от каждого его члена выполнения установленных государством общеобязательных правил и тем самым не только дисциплинируя его волю, но и способствуя постепенно выработке у него привычки выполнять эти строго определенные правила, выражающие волю советского народа. Когда же этот воспитательный процесс дойдет до той стадии, которая не будет уже вызывать необходимости в мерах принуждения со стороны государства и права, в силу того, что люди привыкнут к соблюдению требуемых социалистическим обществом правил общежития, «...тогда будет открыта настежь дверь к переходу от первой фазы коммунистического общества к высшей его фазе...» 82. Мы остановились более подробно на вопросе о дисциплине и привычке потому, что в этом — стержень воспитательной роли советского права. По мере все большего укрепления сознательной дисциплины как трудовой, так и всех других видов, и привычки выполнять правила, предъявляемые социалистическим обществом к индивиду, добровольное выполнение и моральных и правовых норм получает все больший и больший удельный вес. Борясь против вредных и старых привычек, культивируя новые, внедряя их путем методов убеждения, поощрения, принуждения и предупреждения (превентивная сила наказания), приучая людей к точному выполнению возлагаемых на них обязанностей, наше право выступает как сила огромной действенности. И здесь нельзя не напомнить очень меткое замечание А. С. Макаренко, что: «В нашем обществе точное выполнение обязанностей — нравственная категория» ?. Для успеха коммунистического воспитания огромное значение имеет наличие в обществе здоровой моральной атмосферы. Советское социалистическое право, изолируя от общества преступные личности, содействует все большему оздоровлению моральной атмосферы в обществе. Этому же содействует применение советским судом мер наказания к правонарушителям, превентивное значение этих мер. Ненависть к врагам народа — священное чувство. Решительная борьба нашего права со всем, что враждебно нашему народу, государству, лишь укрепляет его авторитет в массах, сознание его справедливости. В то же время это в огромной степени содействует культивированию в обществе принципиальности и непримиримости к врагам, т. е. одного из важнейших принципов коммунистической нравственности. Бывают преступления, настолько глубоко потрясающие общественную совесть, что применение в отношении совершивших их недостаточно сурового наказания может подорвать доверие к справедливости права. И, наоборот, самое суровое наказание этих преступников благотворно влияет на общество. Вспомним глубочайшее удовлетворение, которое вызвали в нашем народе приговоры в отношении врагов народа или гитлеровцев — военных преступников. Применяя смертную казнь в интересах трудящегося народа против врагов народа, не остановившихся в своей звериной ненависти перед самыми тяжелыми преступлениями, Советское государство всегда рассматривало ее лишь как временно применяемую меру наказания. Как только внутренняя и международная обстановка сняли необходимость в этой мере наказания, Советское государство тотчас отменило ее. Указ от 26 мая 1947 г. «Об отмене смертной казни» в своей вступительной части разъясняет отмену в мирное время смертной, казни в нашей стране исчерпывающим образом: «Историческая победа советского народа над врагом,— читаем мы в Указе,— показала не только возросшую мощь Советского государства, но и прежде всего исключительную преданность Советской Родине и Советскому Правительству всего населения Советского Союза. Вместе с тем международная обстановка за истекший период после капитуляции Германии и Японии показывает, что дело мира можно считать обеспеченным на длительное время, несмотря на попытки агрессивных элементов спровоцировать войну. Учитывая эти обстоятельства и идя навстречу пожеланиям профессиональных союзов рабочих и служащих и других авторитетных организаций, выражающих мнение широких общественных кругов,— Президиум Верховного Совета СССР считает, что применение смертной казни больше не вызывается необходимостью в условиях мирного времени» Три года спустя после издания этого указа, Президиум Верховного Совета СССР, ввиду поступивших заявлений от национальных республик, профсоюзов, крестьянских организаций, г также от деятелей культуры о необходимости внести изменения в указ об отмене смертной казни, издал 12 января 1950 г. указ о применении, в виде изъятия из этого указа, смертной казни, как высшей меры наказания, к изменникам родины, шпионам, подрывникам-диверсантам. Это следует, в частности, объяснить тем огромным возмущением, которое вызвали в массах разоблаченные на хабаровском процессе чудовищные злодеяния японских военных преступников, применявших бактериологическое оружие. Материалы процесса показали целесообразность и справедливость применения впредь к определенным, наиболее опасным преступникам смертной казни, учитывая конкретную международную обстановку, планы поджигателей новой войны. Такова диалектика жизни,— все зависит от условий, места и времени, от того, где, кем, к кому и в каких целях применяется смертная казнь. Это требование глубокого и всестороннего учета объективной значимости данной меры наказания в данных конкретных условиях. Принципиально враждебное отношение к смертной казни вообще отнюдь не должно мешать видеть ее справедливость и оправдывать ее в известных конкретных условиях, когда она является необходимым средством, применяемым народом для защиты своих кровных интересов. Беспощадность к врагам сочетается в нашей стране с подлинным гуманизмом, невиданным нигде по широте реализации, с всесторонней заботой о людях. Многочисленные правовые акты, изданные в полной согласованности с коммунистической нравственностью, свидетельствуют об этой заботе о рядовом человеке, его нуждах, его интеллектуальном росте, ревниво охраняют его права, преследуют их нарушение. Наше право тем самым культивирует в обществе благороднейшие гуманные чувства. Даже наиболее рьяные критики СССР вынуждены признавать далеко идущую в СССР заботу о здоровье человека, о его регулярном отдыхе, о его образовании, о детях, стариках, инвалидах. Наше социальное законодательство не имеет по своей гуманности равных себе в мире. Воспитательное значение подобных норм права очевидно. Возьмем, к примеру, Указ Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 г. об увеличении помощи многосемейным матерям, а также об установлении пособий одиноким матерям, об установлении звания «мать-героиня», орденов и медалей многодетным матерям. Этот Указ отразил уже установившееся в нашем обществе отношение к женщине-матери. В то же время он имеет могучее моральное воздействие на общество в смысле дальнейшего культивирования в нем уважения к женщине- м,атери, заботы о ней, Он благотворно проявляется в повседневной действительности, укрепляя в каждой матери чувство собственного достоинства, наряду с чувством ответственности за свои родительские обязанности, а в муже, детях и обществе в целом — уважение к ней, помогая всем лучше осмыслить благородную роль женщины-матери в воспитании нового поколения. Столь же благотворны для нравственного воспитания масс правовые нормы, обеспечивающие заботу об инвалидах труда и войны, об их семьях, о детях-сиротах. Эти нормы права также отправляются от уже утвердившихся принципов коммунистической нравственности. Но они в свою очередь не только подкрепляют эти принципы, но и вызывают возникновение новых социалистических обычаев или правил социалистического общежития. Например, нормы права об организации специальных домов и училищ для сирот, родители которых погибли в Отечественную войну, о патронировании или усыновлении осиротевших детей — вызвали в нашем обществе ряд таких замечательных конкретных правил социалистического общежития, как «усыновление» сирот тем или иным коллективом, шефство предприятий и учреждений над детскими домами, организация таких же домов колхозами и т. д. Мобилизующую, организующую и воспитательную роль социалистических законов, вызывающих разнообразные формы инициативы масс, можно наблюдать в самых различных областях нашей жизни. Взять хотя бы закон о послевоенном пятилетнем плане.' Оживленное обсуждение этого закона массами, вызванный им подъем, воодушевление, множество ценных проявлений инициативы рабочими, колхозниками, интеллигенцией, направленной на лучшее выполнение и перевыполнение этого плана, размах социалистического соревнования и ударничества как ответ масс на этот закон — все это свидетельствует об огромном воспитательном значении закона. Нам памятно то благотворное влияние, которое сыграли в свое время в укреплении коммунистического отношения к труду правовые нормы, направленные на ликвидацию уравниловки в оплате труда, на борьбу против рвачей и летунов, на поощрение хорошо, инициативно работающих. Участие в социалистическом соревновании, этом замечательном движении современности, свидетельствующем, об укреплении в обществе коммунистического отношения к труду, как уже указывалось выше, не является юридической обязанностью советских людей, не предписывается правовыми нормами. Но только политически слепой человек может не заметить мощного воздействия на развитие соревнования таких пэавовых норм, как, например, нормы о поощрении передовиков производства, нормы устанавливающие награждение передовых предприятий и отличившихся участников соревнования, значение всего нашего трудового законодательства, осуществляющего закрепленный Конституцией основной принцип социализма «от каждого — по его способности, каждому — по его труду». Огромна воспитательная роль таких правовых норм, как установление звания Героя Советского Союза и Героя Социалистического Труда, а равно награждение орденами и медалями за проявление героизма в деле обороны, за военные подвиги и заслуги, за выдающиеся достижения на трудовом фронте, в частности присвоение звания Героя Социалистического Труда и награждение орденами и медалями колхозников и работников совхозов за получение высоких урожаев, за достижение высокой продуктивности животноводства. «Мы,— говорил М. И. Калинин,— не только сочувствуем, аплодируем и прославляем наших героев, но и делаем все возможное для того, чтобы они умножились и качественно росли, твердо памятуя при этом, что героизм в его широком проявлении есть продукт нашей социальной системы» 83. Публичное признание Советским социалистическим государством, советским народом заслуг отдельных членов общества стимулирует награжденных на дальнейшее эффективное служение своему народу, повышает их чувство ответственности. Правовые нормы, вроде перечисленных выше, и опирающиеся на них акты об индивидуальном награждении содействуют концентрации внимания народных масс на содержании действий, отмеченных высокими правительственными наградами, усиливают эмоциональное влияние этого личного примера на массы, вызывают у каждого стимулирующее дальнейший труд гордое сознание, что в нашем обществе так высоко ценится честный и самоотверженный труд и что личные способности, личные заслуги, личный труд могут каждому принести заслуженную славу. Тысячи передовиков-колхозников, которым за выдающиеся результаты в деле повышения урожайности и других производственных показателей сельскохозяйственного труда присвоено звание Героя Социалистического Труда, десятки тысяч колхозников-передовиков, награжденных орденами и медалями, являются в глазах всего крестьянства живым свидетельством того, на какую высоту поднят советской властью труд. Сила личного примера вызывает появление тысяч и тысяч новых героев и орденоносцев, перекрывающих показатели труда в результате окрыленного, вдохновенного труда. Где, когда в истории физический труд, да еще труд землероба, пастуха, доярки, окружался почетом? Где, кроме как в социалистическом государстве, возможны такие правовые нормы, как нормы о присуждении Сталинских премий за выдающиеся достижения в области науки, техники и изобретательства, литературы и искусства, нормы, в процессе применения которых ежегодно, наряду с крупнейшими учеными, деятелями искусства, награждаются многие рабочие и колхозники? Впервые в истории труд, и притом любой профессии, лишь бы он был инициативным, высокопроизводительным, получил должное признание, стал определять собой положение человека в обществе. Выступая на VIII съезде Советов, И. В. Сталин выразил это в следующей замечательной формуле: «Не имущественное положение, не национальное происхождение, не пол, не служебное положение, а личные способности и личный труд каждого гражданина определяют его положение в обществе» К Советское социалистическое государство — самое демократическое в мире. Советское право гарантирует всему советскому народу величайшие демократические права и свободы, обеспечивает на деле подлинное народовластие, действительное и притом решающее участие народных масс в управлении государством. Нетрудно понять, какое воспитательное значение имеет в силу этого советское право, помогая воспитанию в массах чувства ответственности за судьбы своей страны, инициативность, организованность, предоставляя широкий простор для критики недостатков, стимулируя борьбу против них. Как указывал И. В. Сталин, большевистские критика и самокритика лежат в основе' режима диктатуры пролетариата. Критика и самокритика воспитывают в массах чувство хозяина своей страны. Особенно важное значение получает критика и самокритика в условиях победы социализма, морально-политического единства народа, являясь формой вскрытия и изжития противоречий между старым и новым, одной из движущих сил нашего общества, мобилизуя творческую инициативу масс на преодоление старого, на утверждение и развитие нового. «Всякий, кто стесняет, сознательно или бессознательно, эту самокритику и эту творческую инициативу масс, должен быть отброшен прочь с дороги, как тормоз нашего великого дела» !. Советское право, гарантируя свободу печати, слова, собраний, подотчетность депутатов избирателям, право отзыва избирателями депутатов, не оправдавших доверия народа, предоставляя всем гражданам широчайшие права обжалования любых неправильных действий должностных лиц, активно содействует развитию критики и самокритиЙ1. Право и в данном случае выступает во взаимодействии с коммунистической нравственностью, как один из факторов коммунистического воспитания масс. Закрепляя государственное устройство нашей страны, обеспечивающее подлинную братскую дружбу и равноправие всех народов, советское право культивирует пролетарский интернационализм и советский животворный патриотизм, гармонически сочетающий в себе национальные традиции отдельных народов СССР и общие интересы всего советскою народа. С предельной выразительностью эта гармоническая согласованность советского права с социалистической нравственностью, враждебной всякому национализму, шовинизму, отражена в ст. 123 Сталинской Конституции: «Равноправие граждан СССР, 'независимо от их национальности и расы, во всех областях хозяйственной, государственной, культурной и общественно-политической жизни является непреложным законом. Какое бы то ни было прямое или косвенное ограничение прав или, наоборот, установление прямых или косвенных преимуществ граждан в зависимости от их расовой и национальной принадлежности, равно как и всякая проповедь расовой или национальной исключительности, или ненависти и пренебрежения — караются законом». Одна эта статья дает ясное представление всему человечеству о превосходстве социалистических нравственности и права над нравственностью и правом капиталистических государств. Советское право, с первых дней своего возникновения служившее присущими ему методами осуществлению задачи подавления сопротивления эксплуататорских классов, а затем и их полной ликвидации, закрепившее факт победы социализма в нашей стране, отсутствие эксплуатации человека человеком, воспитывало и воспитывает советских людей в духе ненависти ко всем проявлениям эксплуатации людей. Закрепляя социалистические производственные отношения, установлению и развитию которых оно всячески способствовало с первых дней победы социалистической революции, советское право тем самым закрепляет материальную основу коммунистической нравственности, благоприятные условия для ее дальнейшего развития. Закрепляя режим диктатуры рабочего класса, главным в котором является руководящая роль коммунистической партии, советское право тем самым закрепляет важнейшую предпосылку успешного коммунистического воспитания людей. Право, закрепляя советский социалистический строй, широчайшую свободу и демократию народа, его роль суверена, хозяина своей судьбы, условия для всестороннего развития членов общества, культивирует священное чувство любви к Родине, вызывает жажду подвига во 84имя ее безопасности и процветания. Необходимо особо подчеркнуть воспитательное значение нашего права в такой области, как семья, брак, взаимоотношения полов. Наше общество сильно продвинулось вперед в смысле упорядочения столь сложной и трудно доступной для своего регулирования сферы человеческих отношений. • Подходя с чрезвычайной осторожностью к очень сложной вообще, а особенно на первом этапе Советского государства, задаче регулирования семейных отношений, наше семейное право стремилось с самого начала к созданию семьи на новых, высших, противоположных буржуазной семье, принципах. Установленные нашим семейным правом с первых дней формирования его основные принципы являются непоколеб- ленными до сих пор, несмотря на ряд серьезных изменений правовых норм. Этими принципами являются: равноправие женщины с мужчиной во всех сферах политической, хозяйственной и общественной жизни, юридическая действительность только светского брака (т. е. недействительность церковного брака), полная добровольность брака, равноправие мужа и жены в воспитании детей и в имущественных вопросах. С самого начала, советское право энергично выступило против проституции, содержания притонов разврата, против использования материальной или служебной зависимости женщины. Обеспечивая всестороннее равноправие женщины с мужчиной, оказывая в порядке помощи женщинам в освоении ими своих прав особое внимание в устройстве их на работу, в повышении квалификации, выдвижении на ответственную работу, наше право шло единственно правильным путем в налаживании правильных, с точки зрения социалистической нравственности взаимоотношений полов. «Семейная обстановка, отношения между детьми и родителями,— писал М. И. Калинин,— настолько изменились к лучшему, что никакому сравнению не поддаются — они значительно продвинулись к социализму. В капиталистическом мире эти отношения черствы и эгоистичны, грубы и жестоки, а у нас они очеловечились в лучшем смысле этою слова. Вероятно, этому много способствует равноправие женщин» 1. Последовательное проведение принципа равноправия мужчин и женщин, одного из важнейших принципов нашего права, сыграло, естественно, большую роль как в укреплении семьи, так и в упорядочении отношений между полами, во внедрении и в эту область отношений принципов социалистической нравственности. Изменения правовых норм в области семьи и брака отнюдь не отменяют указанных принципиальных установок, а способствуют лучшей реализации их при новых условиях. Приравнение ранее фактического брака к зарегистрированному было вызвано вескими в условиях первой фазы нашего государства соображениями защиты интересов женщины, состоящей в' фактических брачных отношениях с отказывающимся зарегистрировать брак человеком. Оно было вполне оправдано в условиях того периода, когда еще не могла быть обеспечена фактическая экономическая независимость женщин, когда женщина в массе еще не осознала факта своего юридического равноправия, когда еще сильны были старые взгляды на «незаконный брак», как позорящий женщину. Приравнение фактического брака к зарегистрированному было, следовательно, вызвано именно указанными реальными условиями того периода, а вовсе не установлено в качестве какого-либо постоянного принципа нашего права. При этом именно судебная практика того периода, а не законодательство, уравняла почти полностью фактический брак с зарегистрированным 2. Но то, что было правильным в условиях того периода, стало нецелесообразным в позднейших условиях, характеризующихся укреплением советской семьи, отпадением всего того, что раньше оправдывало приравнение фактического брака к зарегистрированному. Укрепление советской семьи сделало особенно недопустимым в глазах советских людей легкомысленное отношение к браку и разводу. Указ от 8 июля 1944 г., не отменяя принципа свободы развода, внес соответствующие изменения в законодательство о браке. Направленный как раз против тех, кто легкомысленно относится к браку и разводу, указ заставляет людей серьезно подумать, прежде чем подать заявление о разводе, и предусматривает такую процедуру, при которой создается возможность примирения супругов еще до рассмотрения дела в суде, либо в процессе судебного рассмотрения. Ряд буржуазных юристов считает, что право бессильно бороться с легкомыслием в данной сфере отношений. Так, из: вестный русский дореволюционный цивилист И. А. Покровский в работе «Основные проблемы гражданского права» подверг резкой критике мнение, что законодательство о разводе может и должно ставить себе целью борьбу с легкомыслием. Советский юрист Г. М. Свердлов, правильно критикуя И. А. Покровского, пишет: «Конечно, это (т. е. точка зрения И. Покровского.— М. К.)—неприемлемая точка зрения* так как она отрицает влияние закона, государства на сознательную деятельность людей. Было бы, разумеется, неправильно думать,— добавляет Г. М. Свердлов,— что могут быть какие-то абсолютные гарантии. Но известные гарантии есть, и они даны в Указе от 8 июля 1944 г. Судебная форма развода, обязанность суда выяснить в каждом случае мотивы развода и предпринять меры к примирению сторон, обязанность предварительной публикации о возбуждении дела о разводе, обязанность, как правило, личной явки обеих сторон в суд, уплата значительной суммы при регистрации развода — все это представляет серьезные гарантии против легкомысленного отношения к возбуждению вопроса о разводе» Уже сейчас можно говорить о благотворном влиянии норм Указа от 8 июля 1944 г. на укрепление этики социалистического общества, укрепление советской семьи. Искоренение встречающихся еще порой в этой области отношений вредных пережитков прошлого в сознании и быту отдельных людей требует не только методов правового воздействия, но и создания надлежащей моральной атмосферы и морального бойкота со стороны общественного мнения в отношении тех, кто относится с неуважением к семье. Само собой разумеется, что роль социалистического права в создании такой моральной атмосферы в обществе весьма велика. Тот факт, что советская семья, выдержав суровые испытания военного времени, не оказалась потрясенной как семья в буржуазных странах, находит объяснение в моральных основах советской семьи, закрепленных нашим правом. «Гражданский брак с любовью» (по ленинскому выражению) 1, лишенный всяких меркантильных расчетов и не связанный с экономической зависимостью жены от мужа, оказался, как и следовало ожидать, несравненно более устойчивым, чем брак по расчету, типичный в буржуазном обществе. Моральные преимущества советского строя сказались и в том факте, что в то время как повсюду в буржуазных странах в годы второй мировой войны и последующие за ней, еще более возросла профессиональная проституция, наша страна, за полным отсутствием для этого экономических и моральных предпосылок, не знает этого отвратительного явления. Отмечаемый повсеместно в капиталистическом мире рост распущенности нравов в военные годы не задел нашей страны, что опять-таки Подчеркивает крепость моральных устоев социалистического общества. В этом отношении за советским правом, имея в виду вс,е сделанное им с первых лет революции, должна быть признана немалая роль. * * * Говоря о воспитательной роли социалистического права и социалистического правосудия, необходимо специально остановиться на вопросе о борьбе с пережитками старого у отсталых в прошлом национальностей восточных окраин СССР, перешедших к социалистическому строю, минуя капиталистическую стадию, непосредственно от феодально-байского строя с многочисленными остатками родового патриархального строя. Нравственная мощь многонациональною народа нашей страны особенно ярко проявилась в годину тяжелых бедствий в связи с нападением на СССР фашистско-гитлеровских банд. В это грозное время, явившееся серьезным экзаменом для всех народов, вошедших в братскую семью советских республик, было показано на деле, насколько крепко морально-политическое единство нашего общества, насколько твердо вошли в повседневную* жизнь всех многочисленных народов СССР в качестве регулятора поведения нормы' коммунистической нравственности. Большая роль в этом принадлежит и советскому праву. Советская власть всегда бережно относилась ко всему, что связано с национальными особенностями. В то же время она со времени своего возникновения повела решительную борьбу с теми национальными обычаями, которые имеют своим источником эксплуататорские интересы и являются вредным пережитком старого феодальнобайского строя или патриархально-родового быта, мешающим данному народу в создании и развитии его национальной по форме и социалистической по содержанию культуры. Вот почему уголовные кодексы ряда наших республик включили специальную главу или статьи о преступлениях, составляющих пережитки родового быта. При этом признание определенной группы пережитков феодально-байского и патриархально-родового строя преступлениями не было навязано народам национальных республик. Включению в уголовные кодексы соответствующих норм предшествовала большая подготовительная работа по выяснению взглядов на то или иное явление самого населения восточных окраин. Надо сказать, что в передовой части этого населения еще до Октябрьской революции сложилось убеждение о необходимости борьбы со многими вредными обычаями. Так, еще в июле 1917 г. в Казани был созван I мусульманский женский съезд, которым были приняты резолюции, требовавшие запрещения многоженства, кровной мести, калыма, баранты и т. д. Осенью 1917 г. всемусульманский съезд, собравшийся в Москве, поддержал эти предложения, причем в своих резолюциях указал, что перечисленные выше обычаи в корне противоречат принципам человечности и справедливости и должны быть совершенно уничтожены. При Советской власти передовые слои населения восточных окраин нашего государства могли уже опереться на поддержку со стороны государственной власти. При этом инициатива вынесения соответствующих решений была мудро предоставлена государственным органам национальных республик. I всекиргизский съезд Советов объявил калым и многоженство преступным деянием, подлежащим преследованию в уголовном порядке. Аналогичные решения выносились соответствующими органами других восточных республик и областей. Таким образом, соответствующие правовые нормы, направленные на борьбу против названных и им подобных пережитков старого, опирались на ясно выраженную народами нашей страны волю. 20 лет назад проявление этих пережитков старого было весьма многочисленно. В 1927 г. выездная сессия Верховного суда Киргизской АССР (г. Фрунзе) констатировала наличие многих пережитков родового быта и сохранение за старыми обычаями значения регулятора самых различных взаимоотношений между гражданами. По обычаю разрешались все споры как между отдельными лицами, так и между родами. Расследование показало, насколько живучесть старых обычаев, противоречащих советским законам, тесно связана с классовой борьбой. Тот факт, что население в соответствующих местностях обращалось не к советским законам, а к обычаям дореволюционного прошлого, в первую очередь объясняется не столь авторитетом этих обычаев (хотя, конечно, для известной части населения они были авторитетны), сколько засилием в некоторых районах замаскировавшейся под советских и партийных работников антисоветской националистической группы К То же самое можно отметить по прошедшим в Узбекистане в 1927 г. процессам, разоблачившим целое гнездо националистов, ставивших, между прочим, целью и дискредитацию советских законов и искусственное поддержание влияния ряда старых обычаев. Но не всегда эта живучесть старых обычаев и противоречащих советским законам норм религиозного права (шариата) объяснялась только искусственным поддержанием их влияния со стороны врагов Советской власти, как это было в указанных и многих других случаях. Определяющую роль сыграло то, что в течение ряда лет оставались невыкорчеванными материальные основы этих обычаев. Особенно трудной оказалась борьба против тех обычаев, которые связаны с взглядом на женщину, как на собственность мужчины. Очень интересно, например, постановление пленума главного суда Дагестанской АССР (1928 г.) об ответственности за непредоставление горцами своим бывшим женам развода по шариату после расторжения брака в органах загса. Пленум установил, что, несмотря на оформленный в загсе развод, многие горцы, не давая женам развода по шариату, тем самым отнимают у них возможность, вопреки советским законам, выйти замуж вторично. В начальные годы Советской власти влияние старых норм (шариата) и унаследованных старых обычаев (адатов) было очень сильно в ряде национальных республик. О том, насколько велики были родовые пережитки в Казахстане даже 10 лет спустя после революции, свидетельствует доклад, сделанный по материалам обследователя судебных органов Казахстана на пленуме Верховного суда РСФСР (1928 г.), где говорилось, что в ауле как политическая, так и экономическая власть находилась фактически в руках родовых начальников, которые держали под- своим влиянием население и употребляли это влияние в целях со хранения выгодных для кулацкой верхушки древних обычаев К Проведенное в 1928 г. обследование организационно-массовой работы советов в автономных республиках и автономных областях установило на многочисленном материале, что там «...еще сильны адат и шариат и еще крепки патриархально-родовые связи...»2 Выявилось, что враждебные элементы, проникшие в низовой аппарат советских органов, препятствовали преследованию бытовых преступлений, давая обвиняемым ложные справки, вводя в заблуждение органы следствия и т. д. По материалам органов юстиции Сыр-Дарь- инской области были установлены замаскированные факты продажи девушек. Обследователи установили сохранение в Киргизии и Казахстане суда родового вождя — манапа. Манапы стремились всеми доступными им средствами изолировать население пт советского суда. Так обстояло дело 20—25 лет тому назад. В настоящее время положение резко изменилось в результате коренного преобразования материальных устоев общества, ликвидации кулачества, укрепления органов низовой власти, общего подъема культурного и нравственного уровня всех без исключения народов нашей страны. Судьи и прокуроры восточных национальных республик отмечают крайне незначительное число дел, связанных с пережитками феодального строя. Дела об уплате и принятии калыма в настоящее время исключительно редки. Давно уже исчезли из суда дела о кровной мести, так как этот старый и вредный обычай изжит. Высшие судебные органы всегда уделяли большое внимание судебной практике по делам о преступлениях, составляющих пережитки родового быта. Так, в начале 1941 г., т. г когда уже были очевидны успехи в деле искоренения пережитков феодально-родового строя, давалась установка судам не делать из этого факта вывода, что по таким делам можно применять более мягкие меры наказания. В постановлении пленума Верховного суда СССР от 10 апреля 1941 г. говорилось: «...некоторые суды недооценивают политического и общественного значения преступлений, связанных с пережитками родового быта, и их социальной опасности. Это сказывается, в частности, в применении мягких мер наказания, а в отдельных случаях — даже в прекращении дела при доказанности состава преступления, что создает представление о полной безнаказанности подобных преступлений, с которыми суды обязаны вести самую суровую борьбу» К Пленум указал судам на необходимость не ограничиваться осуждением лишь непосредственных исполнителей преступления, но выявлять и наказывать также подстрекателей и орга низаторов, так как именно они в ряде случаев действуют из противогосударственных побуждений и представляют поэтому несравненно большую социальную опасность, чем непосредственные исполнители. Пленум обратил особое внимание на факт недопонимания некоторыми судами повышенной опасности изредка встречавшихся еще тогда случаев вовлечения в брак малолетних, о чем свидетельствовала судебная практика. Пленум Верховного суда, предостерегая судебные органы от недооценки воспитательного значения судебных процессов по этой категории дел, напомнил о необходимости мобилизовать вокруг них общественное мнение, освещать судебные процессы в печати и увязывать свою профилактическую работу с общественными организациями, в первую очередь с комсомолом. Говоря о борьбе советского социалистического права и социалистического правосудия с пережитками патриархальнородового или феодально-байского строя, нельзя упускать из виду трудность, заключающуюся в том, что в значительной части эти пережитки связаны с религией, с исламом. Так, те обычаи, которые предусмотрены и предписаны нормами шариата. являются священными в глазах последователей ислама. Нельзя забывать, что хотя шариат и содержит, наряду с чисто религиозными, также моральные и юридические нормы, он не признает различия между ними и любое содержащееся в нем бытовое правило поведения объявляет религиозным. Советская власть, признав свободу совести и гарантировав ее своим законом, проявила огромный такт в борьбе за искоренение тех старых обычаев, которые являются тормозом в развитии национальностей советского Востока. Из обычаев, в той или иной форме увязанных с моральными предписаниями шариата, имеются и такие, следование которым советское право объявляет преступлением. В отношении некоторых обычаев (например, ношение паранджи) право держит нейтральную позицию, предоставляя борьбу с ними культурно-просветительным организациям и воздействию общественного мнения. Наконец, в отношении некоторых безвредных обычаев вообще не может быть и речи о какой оы то ни было борьбе с ними. Гибкая тактика при высокой принципиальности в основном и главном, тщательный учет национальных особенностей, широчайшее использование методов убеждения — такова характерные черты проводимой Советской властью правовой политики в искоренении пережитков старого феодально-байского и патриархально-родового строя в быту и сознании народов советского Востока. Переустройство материальной основы общества, победа социализма отняли главную почву, питавшую эти пережитки. В результате мы имеем теперь такие успехи в этой области, что встал вопрос о ненужности в Уголовном кодексе специального раздела о преступлениях, составляющих подобные пережитки. Это не означает, однако, что задача борьбы с этими пережитками уже не нужна. Как отмечалось недавно узбекской писательницей Зульфией \ и ныне встречаются порой в качестве уродливых исключений из правила проявления таких пережитков феодально-байского быта, как принуждение к ношению паранджи, содержание женщины на положении затворницы в стенах дома, запрет мужем своей жене участвовать в общественной жизни, учиться. Отклики, которые вызвала эта статья в самых различных j слоях нашего общества, показывает, с каким возмущением относится широкая советская общественность к проявлениям подобных пережитков феодально-байского быта, являющихся нетерпимым анахронизмом в наших условиях. Совет профсоюзов Узбекистана в числе мероприятий, намеченных им для борьбы с этими пережитками, указал на необходимость «тща- ! тельно расследовать все факты многоженства, принуждения женщин к ношению паранджи, выдачи замуж несовершеннолетних девушек, отсева девочек-узбечек из школ, обсуждать | эти факты на рабочих собраниях, привлекая виновных к строгой ответственности» 85. Подобного рода факты ныне единичны. Но тем нетерпимее относятся к ним советские люди. Советское право в борьбе против этих, как и иных пережитков старого в быту и сознании людей, опирается, таким образом, на активную поддержку широких народных масс. Было бы глубоко ошибочным ограничение задачи борьбы с пережитками старого только указанными видами пережитков. Опыт показал, что искоренение этих пережитков является гораздо более легкой задачей, чем искоренение пережитков капитализма в быту и в сознании людей. * * * Пережитки капитализма в быту и в сознании людей весьм^ многообразны. Сюда относятся старые традиции, привычки, пережитки, порожденные частной собственностью, пережитки старого отношения к труду и к собственности, погоня за длинным рублем, стремление «урвать» от государства побольше и дать ему поменьше, казенное отношение к труду, как к неприятной обязанности, пережитки буржуазного индивидуализма у прежних мелких собственников, единоличников, некоторой части интеллигенции. К числу вреднейших пережитков старого в сознании людей относится также и низкопоклонство перед буржуазной культурой Запада и буржуазно-помещичьей культурой прошлого, пережитки частнособственнической, буржуазной, мещанской идеологии, буржуазной философии и морали, пережитки национализма, религиозные пережитки и суеверие и т. д. Одним из вреднейших пережитков старого является бюрократизм, столь чуждый природе нашею государства. Все эти пережитки находятся в непримиримом противоречии с советским социалистическим строем и должны быть полностью искоренены К Говоря об этих пережитках, И. В. Сталин в докладе на XVII съезде партии указывал как на главные причины этого — на отставание сознания людей в своем развитии от их экономического положения и на факт существования капиталистического окружения, «...которое старается оживлять и поддерживать пережитки капитализма в экономике и сознании людей в СССР...». В частности, И. В. Сталин указывал тогда, что «...эти пережитки не могут не являться благоприятной почвой для оживления идеологии разбитых антиленин- ских групп в головах отдельных членов нашей партии» 86. Они сказываются на ряде вопросов, как, например, о пострэонии бесклассового социалистического общества, о сельскохозяйственной артели и сельскохозяйственной коммуне, о лозунге «сделать всех колхозников зажиточными». Руководящая роль в борьбе против пережитков старого принадлежит, как и во всех других сферах деятельности в нашей стране, коммунистической партии. Огромна з этой области роль права. Хозяйственно-организаторская и культурно-воспитательная работа, проводимая Советским государством под руководством партии, дала уже огромные результаты в искоренении этих пережитков. Государство чрезвычайно широко использовало советское право и суд. Пережитки прошлого в сознании людей проявляются особенно резко в фактах преступности (убийство, кража, растрата, мошенничество, грубое нарушение трудовой дисциплины и т. п.). Само наличие у нас неизжитой еще преступности свидетельствует о силе пережитков старого в сознании людей. Успехи в борьбе и с этими видами пережитков несомненны, но еще предстоит впереди немало работы по окончательному их искоренению. К числу вредных пережитков старого, в борьбе с которыми партия и Советское государство добились особенно больших успехов, относятся такие, как национализм, шовинизм и, в частности, такая форма расового шовинизма, как антисемитизм. И. В. Сталин давно указывал на то, что «...пережитки капитализма в сознании людей гораздо более живучи в области национального вопроса, чем в любой другой области. Они более .живучи, так как имеют возможность хорошо маскироваться в национальном костюме» 87. В успехах в деле искоренения этих пережитков весьма большая роль принадлежит советскому социалистическому праву, воплощающему в себе принципы ленинско-сталинской национальной политики и ревниво охраняющему осуществленное в нашей стране подлинное равноправие рас и национальностей, тесную братскую дружбу народов. Ст. 123 Конституции СССР во второй части гласит: «Какое бы то ни было прямое или косвенное ограничение прав или, наоборот, установление прямых или косвенных преимуществ граждан в зависимости от их расовой и национальной принадлежности, равно как всякая проповедь расовой или национальной исключительности, или ненависти и пренебрежения — караются законом». Уголовный кодекс предусматривает суровую кару в отношении лиц, виновных в возбуждении национальной вражды и розни. Дружба народов является одной из движущих сил нашего общества. Естественно, поэтому, что в глазах всего советского народа, воспитанного партией Ленина — Сталина и знающего на собственном опыте великую ценность этой братской дружбы и взаимного доверия, указан ные выше действия, как подрывающие одну из важнейших движущих сил советского общества, признаются тягчайшими преступлениями. Это и нашло правильное выражение в Уголовных кодексах всех советских республик. Огромные успехи в искоренении националистических пережитков обязаны последовательному и широкому претворению в жизнь ленинско-сталинской национальной политики. Но эти успехи не дают еще оснований считать, что подобного рода пережитки, как бы редко они ни проявлялись, стали менее опасными, что вопрос о борьбе с ними, в том числе и методами уголовной репрессии, утратил свою актуальность. Победа социализма подорвала материальные основы всех пережитков старого в нашем обществе. Идеологическая работа партии и государства, соединенная с активной борьбой права, резко уменьшила роль этих пережитков. Огромный размах, который приняли мероприятия в области коммунистического воспитания масс, является залогом того, что указанная задача будет успешно доведена до конца. Советское социалистическое право как методами уголовной репрессии, направленными против вреднейших пережитков старого, так и методами широчайшего поощрения ростков нового, передового в отношениях между людьми, закреплением общественного и государственного строя социализма, культивированием лучших моральных качеств советских людей выполняло и выполняет огромную роль в воспитании людей в духе социалистической сознательности. Весьма интересным для нашей темы является вопрос о моральном значении судебного приговора и судебного решения. Не подлежит никакому сомнению, что значение любого приговора или решения суда не исчерпывается теми юридическими последствиями, которые они влекут за собой. «Всякий судебный приговор и всякое судебное решение,— писал академик А. Я. Вышинский,— имеют громадное значение. Это значение они имеют не только в силу формальных требований, которые предъявляются по этому поводу от имени государственной власти ко всем, кого касаются судебные решения и приговоры, но и в силу своего морального и общественно-политического веса» 88. Для очень многих осужденных моральная тяжесть приговора советского суда более ощутительна, чем то конкретное наказание, которое предусмотрено приговором. Говоря о моральной тяжести, о моральном весе приговора, мы имеем в виду не только то, как воспринимается это самим осужденным, но и то, как воспринимает его общественность. В условиях антагонистического общества лишь в глазах эксплуататорского меньшинства общества действующее в данном обществе право является воплощением морали, справедливости. Для большинства же, т. е. угнетенных классов, особенно на той стадии, когда они начинают освобождаться от влияния идей господствующего класса, осознание факта противоречивости права их этическим взглядам, естественно, влечет и совершенно другую оценку судебного приговора. Особенно это легко установить на примере приговоров буржуазного суда в отношении лиц, обвиненных в политических преступлениях. Вспомним, как расценивало общественное мнение в царской России судебные приговоры по политическим делам. Обвинительный приговор не только не порочил в глазах передовых слоев интеллигенции и широких масс ! трудящихся дореволюционной России моральный облик революционера, осужденного за политическое «преступление», но высоко поднимал его моральный авторитет. Даже приговор в отношении уголовных преступников в условиях антагонистического общества никогда не может иметь такого морального значения в глазах масс, как приговор в условиях социалистического общества, И это понятно, так как для масс ясна роковая роль волчьих условий эксплуататорского строя, нередко толкающих на путь преступления людей, безупречных в моральном отношении. Не случайно роман Виктора Гюго «Отверженные» был так горячо встречен самыми различными слоями общества, стал подлинно народным произведением. , Несчастная жертва буржуазного строя и буржуазного право- • судия, крестьянин с благородной душой, Жан-Вальжан явился одним из любимых «героев» в художественной литературе I XIX в. Величайшие писатели — Лев Толстой, Максим Горький в России, В. Гюго, Диккенс и другие в Западной Европе — в своих произведениях дали яркую характеристику буржуазного «правосудия», с большой выразительностью показав, насколько приговоры буржуазного и буржуазнопомещичьего суда сплошь и рядом противоречат элементарным понятиям о справедливости всякого здравомыслящего честного человека. Но еще показательнее становится это различие между эксплуататорским и социалистическим обществом, если обратиться не к литературным типам, а к живым жертвам несправедливого эксплуататорского суда. «От сумы и от тюрьмы не отказывайся», «С сильным не борись, с богатым не судись» — гласили народные пословицы. В этих горьких народ- ных афоризмах отложился опыт суровой жизни угнетенных классов. Народ слишком хорошо знал царское правосудие, миловавшее и оберегавшее воров, взяточников, развратителей и убийц из привилегированных классов и засылавшее на каторгу и в ссылку лучших сынов и дочерей народа, боровшихся за правду. И потому-то приговор царского суда не мог опорочить в глазах масс осужденного, он порочил моральный облик его лишь в глазах «верноподданных» с их эксплуататорским идейным и моральным уровнем. Также обстоит дело и в современных эксплуататорских государствах. Недаром в США имеется такая поговорка: «Если вы украли булку — вас посадят в тюрьму, а если украли железную дорогу — вас выберут в сенат». Показательно, что недавно в Англии при обсуждении вопроса об адвокатуре один из участников этого обсуждения метко сравнил английское правосудие с отелем «Рица» (наиболее фешенебельный и дорогой отель в Англии), сказав, что оно «общедоступно» лишь для имеющих солидную чековую книжку. Может ли иметь моральный авторитет в глазах трудящихся масс, в глазах всех честных и прогрессивных людей приговор буржуазного суда, в условиях, когда безработный бедняк, покусившийся на карманную кражу, приговаривается к десятилетним арестантским работам, а капиталист, укрывающийся от уплаты налога с миллионных доходов, остается безнаказанным? Могут ли иметь моральный авторитет безобразно мягкие приговоры, выносимые в США гангстерам (например, Аль-Капоне), и притом не за их многочисленные уголовные преступления, которые так и остаются безнаказанными, а за укрытие своих «доходов» от государства при уплате налогов, при очевидной для всех безнаказанности гангстерства, процветающего в США под дружеской опекой полиции и капиталистических монополий? Известно, что когда Аль-Капоне, «заработавший» гангстерством 70 млн. долларов и осужденный не за «гангстерскую» профессию, а за неуплату налогов, был вскоре освобожден, он заявил публично, что будет продолжать свою деятельность и даже при желании не смог бы прекратить ее, так как этого требуют крупнейшие банкиры, дельцы и политики. В романе Айры Уолферта «Банда Текке- ра», вышедшем в Нью-Йорке в 1943 г., хорошо показаны продажность суда, полиции, политиков в стране доллара, вся та деморализующая атмосфера, которая порождает гангстерство и способствует его процветанию. В книге Генри Ридса «Преступники, каких мы заслуживаем», вышедшей в США в 1937 г., эта связь между миром уголовных преступников, судом, полицией и политическими партиями показана еще глубже, чем у Уолферта. Гангстерство является одним из утвердив шихся в США бизнесов, а любой типичный капиталистический бизнес приобретает черты гангстерства. Еще Маркс, как указывалось выше, писал в «Капитале», что нет такого преступления, на которое не рискнули бы капиталисты, если оно сулит им огромные барыши. Попробуйте в этих условиях провести грань между преступлением и бизнесом! Неудивительно, что само понятие преступления в капиталистических странах очень расплывчато. Неудивительно и то, что преступность все более и более растет: ее порождает сама капиталистическая система хозяйства, развращающая головокружительная роскошь на одном полюсе и невыразимая нищета на другом. В нашей печати уже приводилось заявление одного из должностных лиц министерства юстиции США о том, что в этой стране «... каждые 21 секунду происходит серьезное преступление, каждые 44 минуты — убийство, каждые 9 минут — ограбление, каждые 100 секунд — кража со взломом, каждые 36 секунд — простая кража»89. А ведь эта статистика учитывает лишь зарегистрированные преступления! Неудержимый рост преступности в тех же США доказывает бессилие буржуазного суда искоренить преступность, невозможность эффективной борьбы с нею. А широко известные «мероприятия» этого «правосудия», оставляющего на свободе фашистов, шпионов, привилегированных преступников, еще более снижают моральный авторитет суда в глазах масс. Не случайно в современной буржуазной литературе, особенно в США, излюбленным героем стал убийца, сутенер, насильник, гангстер. Сегодняшний «герой» буржуазной литературы — преступник по призванию, по добровольно выбранной им профессии, гангстер, преуспевающий на этом поприще и нагло и открыто издевающийся над законом и правосудием. В этом, изменении облика «героя» буржуазной литературы нашло выражение не только окончательное моральное разложение буржуазии, но также и банкротство буржуазной законности, буржуазного правосознания. Разве не издевательством над самим словом «правосудие» является вынесение современным буржуазным судом оправдательных приговоров фашистам, военным преступникам и в то же время осуждение секретаря коммунистической партии США Денниса к году лишения свободы и 1 тыс. долларов штрафа лишь за то, что он отказался дать показания комиссии Томаса, комиссии, деятельность которой с точки зрения самой же конституции США незаконна, или осуждение к длительному тюремному заключению руководителей американской компартии (в том числе и Денниса) исключительно за прогрессивный образ мыслей. Таковы причины, обусловившие в совокупности то, что судебный приговор в буржуазных странах не может претендовать на моральный авторитет в глазах народных масс, в глазах всех честных прогрессивных людей. Совершенно иное значение получает судебный приговор в условиях социалистического государства. Здесь он представляет собой применение к конкретному делу законов, выражаю*^ щих волю рабочего класса и всего народа, законов, воплотивших в себя единственно правильные в глазах этого народа принципы социалистической нравственности. В этих условиях каждое преступление, как посягающее на общественный порядок, на правила социалистического общежития, установленные самим народом, не может не влечь за собой опорочение моральной репутации совершившею это преступление. Огромный моральный авторитет судебного приговора социалистического суда имеет большое значение для успеха воспитательной роли советского права. Моральная сторона судебного приговора, воспринимаемая обществом, выполняет исключительно важную роль в удержании неустойчивых в моральном отношении лиц от преступного шага. Насколько важнее эта, так сказать, профилактическая роль судебного приговора, неоднократно замечал В. И. Ленин. Так, говоря о необходимости борьбы с волокитой, он писал: «...с точки зрения принципа необходимо такие дела не оставлять в пределах бюрократических учреждений, а выносить на публичный суд, не столько ради строгого наказания (может быть достаточно будет выговора), но ради публичной огласки и разрушения всеобщего убеждения в ненаказуемости виновных» *. Здесь, как правильно отмечал А. Я. Вышинский, ясно проведена мысль о воспитательной роли советского судебного приговора, утверждающего в массах убеждение в том, что преступление будет всегда разоблачено и виновные будут наказаны по всей строгости закона90. Совершенно бесспорно, что сдерживающим моментом для неустойчивых в моральном отношении лиц является не только юридическая сторона приговора, не только определенное наказание, но и моральная значимость в глазах всего общества факта осуждения советским судом и такие последствия этого осуждения как моральное осуждение со стороны коллектива, общественности. Сказанное выше о моральной тяжести приговора советского суда ни в коем случае не означает требование морального бойкота общества в отношении человека, отбывшего наказание. Но известное настороженное отношение к такому лицу и после отбытия наказания совершенно естественно и неизбежно. Это и значит, что моральное значение судебного приговора сохраняет силу и после того, как исчерпано его юридическое содержание. Институт снятия судимости ни в коей мере не опровергает, но лишь подтверждает сказанное» так как если бы моральное значение приговора автоматически утрачивало бы силу с момента отбытия наказания, не было бы нужды в последующем, отделенном длительным сроком, снятии судимости. Выше говорилось лишь о приговорах обвинительных. Разберем моральное значение оправдательного приговора. Если иметь в виду приговор, которым установлена полностью невиновность обвиняемого и в юридическом, и в моральном отношении, то вопрос о моральном значении его не вызывает спора. Такой приговор полностью реабилитирует обвиняемого, снимает с него все подозрения. Но значительно сложнее вопрос, когда оправдательный приговор вынесен по мотивам недостаточности улик для обоснования виновности обвиняемого или когда со всей очевидностью установлена моральная вина, но нет вины юридической. Когда оправдательный приговор вынесен за недостаточностью улик, он имеет в глазах всех совершенно иное моральное значение, чем при оправдании в силу очевидной невиновности. Совершенно ясно, что в первом случае приговор не приносит оправданному полную реабилитацию морального облика. Напомним замечательное место из речи государственного обвинителя по делу гибели парохода «Советский Азербайджан», которое непосредственно относится к данному вопросу. Обвиняя виновников трагической катастрофы, позорно бежавших от горящего парохода, вопреки прямому долгу спасения погибавших, А. Я. Вышинский говорил: «Я постараюсь показать, что ни с одного члена коллектива, ни с одного члена команды, кто не принял необходимых мер воздействия на шкурников, не снимается ответственность даже если вы оправдаете того или иного обвиняемого, сидящего на скамье подсудимых, а я буду просить вас в отношении некоторых лиц вынести оправдательный приговор. Даже оправданные должны будут выйти отсюда, из этого процесса, если вы вынесете им оправдательный приговор, не с высоко поднятой головой, а с низко опущенными глазами, стыдясь того, что совершилось на их глазах в трагическую ночь 28 мая, того, что они не сумели свою попытку организовать спасение погибавших довести до конца и уступили оказавшимся во главе парохода „Совет" негодяям» ]. В этих словах нашел выражение единственно правильный в советском социалистическом обществе взгляд, который не сводит вопрос о виновности исключительно к юридической виновности и отказывает в полной моральной реабилитации лицам, оправданным судом за отсутствием или недоказанностью юридической вины, но при наличии моральной вины. Моральное значение мотивов оправдательного приговора как для самих оправданных, так и для всего общества в целом имеет огромное значение. Напомним, что ст. 43 Уголовного кодекса РСФСР предоставляет суду право при вынесении оправдательного приговора (и только в этих случаях) применение предостережения, «...если суд усматривает, что поведение оправданного дает все же основания опасаться совершения им преступления в будущем». Таким образом, сам законодатель выделил такой вид оправдательного приговора, в котором отмечается моральная неустойчивость оправданного. Поэтому-то моральное значение такого рода оправдательного приговора совсем иное, чем приговора, оправдывающего обвиняемого на основании фактов, ясно показывающих безупречность поведения оправданного лица и с юридической, и с моральной точек зрения. И именно это воспитательное значение приговора обязывает к особенно тщательному формулированию его, так как небрежная формулировка может свести к нулю его воспитательное значение. Укрепление в обществе правил коммунистической нравственности ведет к повышению эффективности правовых методов воздействия, усилению воспитательной роли правовых норм. Возьмем хотя бы наиболее легкую из предусматриваемых УК мер наказания — общественное порицание. При всей ее мягкости по сравнению с другими видами наказания она является в глазах советского гражданина весьма тяжелым наказанием, ибо сам факт осуждения порочит в глазах всего народа моральный облик человека, его репутацию. * * * Чрезвычайно характерным для соотношения права и нравственности в стране социализма является как убежденность советского человека в том, что выполнение юридических обязанностей является его моральной обязанностью, уклонение от которой противоречит его совести, так и стремление не ограничиваться выполнением только того, что составляет его юридическую обязанность. Так, выполнение установленной нормы выработки уже не удовлетворяет передового, сознатеаь- ного советского рабочего. Он стремится не только выполнить, но и перевыполнить эту норму, ибо обязанность трудиться для него—не только юридическая обязанность, но и дело чести, дело славы, дело доблести и геройства. Для уяснения специфики взаимодействия права и нравственности в нашей стране многое дает размах социалистического соревнования, ударничества и стахановского движения. Правовые акты, устанавливающие выпуск займов, не предусматривают никакой юридической обязанности граждан на подписку, и она является делом строго добровольным для каждого гражданина. Всему миру известен тот энтузиазм, который всякий раз вызывает в нашей стране постановление правительства о выпуске нового займа. Но было бы глубоко ошибочно объяснять успех наших займов лишь выгодностью для самих граждан подписки на заем,— успехи наших займов объясняются прежде всего советским животворным патриотизмом, благородным стремлением советских людей помочь своими сбережениями своему государству. Неписанное, но глубоко вкоренившееся в сердца людей правило коммунистической нравственности повелительно диктует каждому честному советскому человеку, независимо от всяких соображений о личной выгоде, подписаться на заем на максимум, позволяемый его бюджетом. Внедрению в массы такого отношения к займам в огромной степени способствует и право, закрепляющее расходование народных средств в строгом соответствии с интересами народа и охраняющее права займодержателя. Каждый советский гражданин знает, что поступившие по внутреннему займу средства государство употребляет на то, чтобы жизнь нашего народа становилась все краше, на повышение жизненного уровня масс и укрепление безопасности нашей страны. В глубоком внедрении в наше общество норм коммунистической нравственности (в чем, повторяем, сыграло свою большую роль и право) содержится залог того, что задача коммунистического воспитания масс и полного преодоления остатков старого в быту и сознании людей будет успешно решена во всем объеме. Немалая роль в этом будет принадлежать и советскому социалистическому праву. Огромная важность темы «социалистическое право и социалистическая нравственность» видна уже из того, что ее освещение дает возможность особенно убедительно расшифровать богатейшее содержание формулировки «советское социалистическое право — новый, высший, тип права», уяснить величие пронизывающих всю его систему принципов, понять во всей глубине и значимости величайшее организующее, мобилизующее, воспитательное значение нашего права для социалистического общества. К советскому социалистическому праву полностью применимо указание И. В. Сталина о роли передовых идей, взглядов, политических убеждений. Советское социалистическое право, возникнув на базе назревших задач развития материальной жизни общества, развития общественного бытия, само воздействует потом на общественное бытие, на материальную жизнь нашего общества, создавая условия, необходимые для того, чтобы довести до конца разрешение этих задач. Это делает социалистическое право серьезнейшей силой, облегчающей разрешение новых задач, поставленных развитием материальной жизни общества, силой, облегчающей продвижение общества вперед. Организаторская и воспитательная роль права велика как в годы войны, так и в годы мира. Эта творческая роль права не может быть правильно определена без учета его соотношения с коммунистической нравственностью. В послевоенные годы, когда в результате победы над врагом была возобновлена прерванная войной созидательная мирная работа по завершению социализма и постепенному переходу к коммунизму и когда в силу этого коммунистическое воспитание выдвигается в качестве такой задачи, без решения которой немыслимо наше продвижение вперед, тема соотношения права и нравственности приобретает особую актуальность. Перед наукой права встает настоятельная задача детально разработать эту тему для выявления новых методов и приемов правового воздействия на сознание людей, на их поведение в различных сферах жизни общества, полностью отражающих возросшие моральные требования в нашем обществе. Повышение воспитательной роли советского права требует и дальнейшего повышения квалификации и культурного уровздоровой моральной атмосферы. Наконец, в-третьих, наше право культивирует благородные моральные качества, поощряя проявление героизма, инициативный и умелый труд на благо родины, служение общественному долгу, товарищескую взаимопомощь, внедряя в меру своих возможностей гуманные чувства, уважение к правилам социалистического общежития, сознательную дисциплину всех видов. Свою воспитательную и организующую роль социалистическое право выполняет в тесном взаимодействии с социалистической нравственностью. Последней принадлежит огромная 1 А. Вышинский. Советский суд и социалистическое правосудие, М., 1938, стр. 47. роль в неуклонном возрастании авторитета советского права и эффективности методов правового регулирования поведения людей, в создании такой моральной атмосферы, которая в большой степени облегчает для советского права борьбу с преступностью, со всеми вредными пережитками старого. И. В. Сталин еще в 1926 г., говоря о таком вреднейшем виде преступности, как расхищение социалистической собственности, указывал, что одними мерами уголовной репрессии этого зла изжить нельзя: «Тут нужна другая мера, более действительная и более серьезная. Эта мера состоит в том, чтобы создать вокруг таких воришек атмосферу общего морального бойкота и ненависти окружающей публики. Эта ме*ра состоит в том, чтобы поднять такую кампанию и создать такую моральную атмосферу среди рабочих и крестьян, которая исключала бы возможность воровства, которая делала бы невозможными жизнь и существование воров и расхитителей народного добра...» !. О том, какие успехи достигнуты в создании такой моральной атмосферы, свидетельствует уже тот факт, что огромное количество судебных дел у нас возбуждается прокуратурой по сигналам общественности или заявлениям отдельных граждан. Так, один гражданин, живущий рядом с детским домом, заметил, что служащие этого. учреждения каждый раз, уходя домой, уносят какие-то подозрительные свертки. Советский человек не может пройти равнодушно мимо такого факта, который наводит на мысль о возможных злоупотреблениях. По поданному им заявлению была проведена ревизия, обнаружившая хищения, и в результате преступники понесли должное наказание. Таких случаев, когда злоупотребления, факты хищения и т. п. разоблачаются самой общественностью,— много. О чем это говорит? Это говорит о высокой бдительности советских людей, о правильном понимании ими своего морального долга, об успехах в деле создания такой моральной атмосферы в обществе, когда правонарушителю чрезвычайно трудно «запрятать концы в воду», остаться незамеченным. Возрастающая нетерпимость к нарушителям советского права и социалистической нравственности закономерна в развитии социалистического обществ^. Советская общественность стоит на страже советских законов и социалистической нравственности. Ни одно из нарушений советских законов не ускользает от глаз общественности, которая помогает социалистическому правосудию в обеспечении социалистической законности. Советской общественности принадлежит огромная роль в деле укрепления норм социалистической нравственности, постепенного создания такой моральной атмосферы, которая исключала бы возможность нарушения советской социалистической законности. Наша печать приводит яркие свидетельства неразрывного и эффективного взаимодействия советского права и социалистической нравственности, советского права, советского правосудия и общественного мнения в процессе коммунистического воспитания людей. Советская общественность чутко реагирует на всякий случай, когда в том или ином судебном деле выявляются факты, вызывающие необходимость морального осуждения, хотя бы они и выходили за пределы рассматриваемого судом дела. В суде Краснопресненского района Москвы рассматривалось дело по иску Забелло к Забелло. Суть его с юридической стороны проста — она сводилась к разделу имущества между отцом и дочерью. Но в ходе рассмотрения дела выяснилось, что дочь неэтично вела себя по отношению к отцу, не заботилась о нем, грубо обращалась с ним, не разрешала общения с любимой им внучкой. И хотя все это не дает еще основания для привлечения такой дочери к уголовной ответственности, советская общественность не может пройти мимо такого поведения. И вот, в «Московской правде» появился фельетон под заглавием «Юриспруденция и мораль», в котором выносилось суровое моральное осуждение Ольге Забелло. «У советских людей,— говорилось в нем,— свои, совсем не схожие с устоями капиталистического мира, взгляды на жизнь, свое мерило для оценки человека, своя, воспитываемая в нас партией мораль... Нас интересует не только формально правовая, но и моральная сторона каждого дела, в том числе „дела по иску Забелло к Забелло"». Воспитательное значение таких выступлений общественности для всех ясно. Наша печать является глашатаем благородных принципов коммунистической нравственности, острым орудием воздействия на нарушителей ее норм, она воспитывает советских людей в духе уважения к советским законам, стоящим на страже нашего социалистического общества и установленных в нем правил социалистического общежития. Наша печать оказывает огромную помощь советскому праву в его воспитательной деятельности, делая достоянием общества разбираемые судом дела и выносимые им приговоры и решения, разъясняя их смысл, сигнализируя о фактах, требующих вмешательства правосудия, выявляя общественное мне ние по соответствующим делам, требуя в некоторых случаях более строгого подхода к тем или иным делам. Интересно в этом отношении выступление «Литературной газеты» по делу Валентины Михайловой. Газета писала: «По нашему уголовному кодексу преступное отношение родителей к детям подлежит осуждению и наказанию. Но прокуратура прибегает к этому редко. Она предпочитает передавать такие дела районным инспекторам по опеке для морального воздействия на родителей, а в случае безуспешности — для рассмотрения дела в гражданском порядке. Прокуратура должна изменить этот снисходительный метод рассмотрения подобных дел. Там, где в распоряжении прокуратуры имеются проверенные сигналы общественности о преступных действиях родителей в отношении детей, прокуратура обязана привлекать таких родителей к уголовной ответственности со всеми вытекающими из этого последствиями» *. Это указание советской общественности было обсуждено з органах прокуратуры и признано правильным. Разумеется, как бы ни были велики успехи в создании той моральной атмосферы, о которой говорил И. В. Сталин, задача еще не доведена до конца. Создание такой моральной атмосферы вокруг правонарушителей и в особенности вокруг расхитителей народною добра требует дальнейшего развертывания коммунистического воспитания масс, причем особенно важная роль принадлежит здесь школе и общественности. Серьезный успех в создании такой атмосферы вокруг определенных видов преступности уже налицо: повысилась бдительность, возросла нетерпимость к различного рода правонару- 1 шителям, повысилось чувство общественного долга, дисциплинированность. Все это свидетельствует о развитии коммунистической нравственности в нашем обществе в условиях победы социализма. Великая Отечественная война советского народа была суровым экзаменом моральных 'качеств советского человека, советского народа в целом. Этот экзамен выдержан блестяще. Война не ослабила, а закалила советских людей. «Люди,— говорил И. В. Сталин в ноябре 1942 г.,— стали более подтянутыми, менее расхлябанными, более дисциплинированными, научились работать по военному, стали сознавать свой долг перед Родиной и перед ее защитниками на фронте — перед Красной Армией. Ротозеев и разгильдяев, лишен- ! ных чувства гражданского долга, становится в тылу все меньше и меньше. Организованных и дисциплинированных людей, 1 «Литературная газета» от 14 января I960 г. исполненных чувства гражданского долга, становится все больше и больше» Естественно, что в этом сыграло большую роль и наше право, но для эффективности тех повышенных требований к людям, которые право должно было выставить в условиях нависшей грозной опасности над страной, еще большее значение имела моральная атмосфера, сложившаяся в ходе войны. Именно на примере военных лет стала с особенной ясностью видна огромная роль коммунистической нравственности, моральной атмосферы в дисциплинировании людей, во всей жизни нашего общества, советского права. Никому не придет в голову объяснять великие ратные и трудовые подвиги нашего народа суровыми мерами, предусмотренными правом в отношении дезертиров на фронте и дезертиров труда. Напротив, эффективность самих этих правовых актов обязана моральной атмосфере в нашем обществе, характеризующейся уже тем, что героизм стал не чем-то исключительным, а общей нормой поведения, массовым явлением на фронте и в тылу, трусость же и дезертирство — исключительным явлением, вызывающим презрение и ненависть всех слоев общества. Конечно, говоря о моральном уровне нашего народа и в первую очередь русского народа, не следует забывать его исконные моральные качества. Храбрость, готовность к жертвам на благо родины, правдолюбие, стойкость всегда отличали великий русский народ, как и другие народы нашей страны. И когда 7 ноября 1941 г. вождь нашего народа товарищ Сталин напутствовал своим словом идущие прямо с Красной площади на фронт войска, говоря: «Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Димитрия Донского, Кузьмы Минина, Димитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова» 92, то этим самым напоминалось каждому, что такие великие моральные качества, как любовь к родине, храбрость, незнание страха в борьбе, стойкость, непримиримость в отношении врагов родины, были испокон веков неотъемлемыми качествами лучших сынов русского народа. Хорошо сказал по этому вопросу М. И. Калинин: «Проповедь советского патриотизма не может быть оторванной, не связанной с корнями прошлой истории нашего народа. Она должна быть наполнена патриотической гордостью за деяния своего народа. Ведь советский патриотизм является прямым наследником творческих дел предков, двигавших вперед развитие нашего народа» К Но то же можно сказать и в отношении ряда других моральных качеств, культивируемых коммунистической нравственностью и правом в нашем обществе. Так, например, то обстоятельство, что труд был ненавистным игом в условиях помещичье-эксплуататорского строя, вовсе не означает, что наш народ ненавидел сам по себе труд, был ленив по натуре. Он ненавидел труд на эксплуататоров, условия этого труда, обрекавшие его на положение жалкого раба. По своей же натуре наш народ всегда был трудолюбив, ценил умелость, ловкость в работе, «выдумку». Образ изумительного мастера «левши» у Лескова глубоко национален. Но условия эксплуататорского строя не давали простора для полного выявления подобных ценных моральных качеств, глушили их, вынуждая людей работать из-под палки. В условиях социализма, раскрепостившего труд от ига эксплуататоров, эти исконные моральные качества народа получили возможность раскрыться и развиться во всей своей красоте. Только в этих условиях могло родиться новое, коммунистическое, отношение к труду, так великолепно проявившееся в массовом социалистическом соревновании, в стахановском движении. Капитализм, а до него крепостнический строй, уродовал, давил, мял нравственный облик людей нашей страны, как он давит и уродует людей повсюду в современных капиталистических странах. Тем более поэтому мы не должны забывать об исконных моральных чертах нашего народа и в первую очередь русского народа, которые он сумел все же пронести сквозь строй веков эксплуататорского режима. Но коммунистическая нравственность советского народа — это качественно новая нравственность. В результате победы4 социалистической революции, в процессе строительства социализма, в условиях победы социализма сформировался новый моральный облик человека в нашей стране. Моральные качества, получившие в условиях социалистического государства и утверждения социалистической нравственности возможность полного развития и проявившиеся с такой силой в годы Великой Отечественной войны,— это новые качества человека социалистическою общества. «Мы уже не те русские, какими были до 1917 года, и Русь у нас уже не та, и характер у нас не тот. Мы изменились и выросли вместе с теми величайшими преобразованиями, которые в корне изменили облик нашей страны»,— говорил А. А. Жданов *. Не просто трудолюбие, инициатива, творческая выдумка характерны для коммунистического отношения советских людей к труду. Для них характерна любовь к труду на благо своего народа, всего общества в целом, своего Советского социалистического государства, давшего ему радость творческого труда, освобожденного от эксплуатации. Не просто терпение, стойкость, выносливость* но такие терпение, стойкость, выносливость, которые свидетельствуют о высоком уровне социалистической сознательности, вере в правоту своего дела, в политику советского правительства. Не просто храбрость и готовность к ьеличайшим жертвам, а такие храбрость и готовность к жертвам, которые диктуются великой любовью к своему социалистическому отечеству. Не просто любовь к родине, патриотизм, а сознательная любовь к социалистической родине, советский животворный патриотизм, сила которого «.;.состоит в том, что он имеет своей основой не расовые или националистические предрассудки, а глубокую преданность и верность народа своей Советской Родине, братское содружество трудящихся всех наций нашей страны» 93. Под руководством партии и Советского государства высокие моральные качества, которые были присущи лучшим представителям русского народа, не только развились в условиях победы социалистической революции и социалистической системы хозяйства, но и получили новое, социалистическое, содержание. Победа советского народа в Великой Отечественной войне показала не только его военное, экономическое, но и моральное превосходство над противником. Значение моральных качеств советского народа, и в первую очередь русского народа, в деле победы над врагом необходимо подчеркнуть со всей силой. Поднимая здравицу в честь русского народа, И. В. Сталин говорил: «Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он — руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение». Именно «...доверие русского народа Советскому правительству,— продолжал И. В. Сталин,— оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества, — над фашизмом» 94. Нравственный авторитет (нашего права, как и успехи в деле внедрения коммунистической нравственности, не могут быть правильно объяснены, если не учитывать эти замечательные, воспитанные партией и Советским государством моральные качества советского народа, в первую очередь — великого русского народа, являющегося ведущей силой в дружной семье народов нашей страны. Все сказанное не может, однако, ни на минуту заслонить тот факт, что «родимые пятна капитализма» (как и докапиталистического строя) в виде вредных пережитков старого в быту и сознании людей имеют еще большую силу, замедляя наше поступательное движение. Задача коммунистического воспитания остается чрезвычайно важной, а актуальность ее в огромной степени возрастает. Именно успехи в коммунистическом воспитании будут иметь серьезное значение в определении темпов нашего продвижения вперед, к высотам коммунизма. Единство принципов и конечной цели нашего права и коммунистической нравственности, при различии методов их воздействия, обеспечивая успех взаимодействия этих двух регуляторов общественного поведения, является фактом огромной теоретической и практической важности, в большой мере облегчающим указанную первостепенной важности задачу. Укрепление нашего права, дальнейшее совершенствование его, систематическое повышение квалификации армии советских юристов, непримиримая борьба и впредь против всяких нарушений принципов законности — все это необходимые условия для успешной работы по коммунистическому воспитанию масс. Столь же необходимо развертывание научной и пропагандистской работы в области права, неослабная борьба со всеми отступлениями от марксизма-ленинизма в этой области, беспощадная критика любых проявлений буржуазного влияниям правовой науке (как и во всякой другой). К этим проявлениям буржуазного влияния, в частности, относятся разоблаченные нашей научной общественностью грубейшие космополитические ошибки в работах некоторых советских юристов, проявление низкопоклонства перед иностранщиной, забвение ведущей роли великого русского народа. Естественно, что группки безродных космополитов, выявленные на различных участках нашего идеологического фронта, вызвали такое возмущение со стороны советской общественности и столь суровый отпор. Правовая наука, как и любая другая общественная наука, формирует мировоззрение людей и поэтому играет огромную воспитательную роль. Наука о советском социалистическом праве проникнута принципами животворного советского патриотизма и пролетарского интернационализма, она не может терпимо относиться к антинаучным и вреднейшим космополитическим положениям. Социалистическое право и социалистическая нравственность глубоко враждебны тлетворным идеям космополитизма, представляющего собой лишь оборотную сторону буржуазного национализма и расизма. Перед советскими юристами стоит благородная и важная задача: показать на анализе различных отраслей советского права, как оно способствовало и способствует воспитанию людей в духе пролетарского интернационализма и животворного советского патриотизма. Всякое проявление низкопоклонства перед буржуазной юридической наукой вызывает решительное осуждение со стороны советского коллектива юристов, широкой советской общественности. Советская наука права, развивающаяся на таком непоколебимом теоретическом фундаменте, как марксизм-ленинизм, вобравшая в себя все идейное богатство учения Ленина — Сталина о социалистическом государстве, неизмеримо превосходит буржуазную юридическую науку. Как нельзя более уместно напомнить здесь замечательные указания А. А. Жданова: «К лицу ли нам, представителям передовой советской культуры, советским патриотам, роль преклонения перед буржуазной культурой или роль учеников?! Конечно, наша литература, отражающая строй более высокий, чем любой буржуазно-демократический строй, культуру во много раз более высокую, чем буржуазная культура, имеет право на то, чтобы учить других новой общечеловеческой морали» Советская юридическая литература может и должна учить народы других стран, раскрывая перед ними нравственную высоту советского права. * * * Воспитательная роль принципов, идей, пронизывающих всю систему норм как коммунистической нравственности, так и советского права, распространяется далеко за пределы нашей страны. Эти принципы и идеи Советское государство отстаивает на международной арене, проводит их в своих международных договорах. Сталинская Конституция, воплотившая в себе эти ведущие принципы, со времени своего возникновения служит мо- 1 А. Жданов. Доклад о журналах «Звезда» и «Ленинград*, стр. 35—36, ральной опорой всего передового человечества в борьбе против сил реакции. Представители СССР на международной арене являются глашатаями этих принципов, знаменосцами советской социалистической идеологии. Передовое человечество всего мира вдохновляется, обогащается идейно и морально успехами страны победившего социализма, Сталинской Конституцией, запечатлевшей столь выразительно великие принципы государства, права, морали социалистического общества и являющейся живым свидетельством того, что осуществленное в СССР вполне может быть осуществлено и в других странах. Опыт стран народной демократии, успешно строящих фундамент социализма, это ярко подтверждает. В современных условиях раскола мира на два противоположных лагеря — лагерь антиимпериалистический и демократический, возглавляемый СССР, и лагерь империалистический и антидемократический во главе с США — вдохновенные принципы коммунистической нравственности и советского права представляют мощное идеологическое оружие в борьбе против реакции, против поджигателей новой войны, за справедливый мир, безопасность народов, демократию и прогресс. Советское право на всех этапах своего развития четко выражало в своих нормах благородные принципы коммунистической морали, легшие в основу деятельности Советского государства как внутри страны, так и на международной арене. Ныне, когда в центре внимания всего прогрессивного человечества стоит борьба за мир во всем мире, за обуздание империалистических поджигателей новой мировой войны, особенно уместно подчеркнуть, что Советское государство в числе самых первых правовых актов, принятых буквально на следующий день после его возникновения, провозгласило декрет о мире, заклеймивший все виды агрессии. Все международные правовые акты, которые наше государство заключало в процессе общения с другими государствами, отражали неуклонное стремление СССР к миру, к предотвращению агрессии. Представители СССР на международной трибуне всегда выступали и выступают глашатаями и проводниками в сознание широчайших масс человечества великих нравственных и правовых принципов Страны Советов, свидетельствующих перед всем миром о моральной красоте научно обоснованной политики социалистического государства. В условиях возникновения наряду с СССР народно-демократических государств Советское государство оказывает братскую бескорыстную помощь этим государствам, вступившим на путь социализма. Международно-правовые акты, заключенные Советским Союзом со странами народной демократии на основе строгого соблюдения принципа равноправия и взаимоуважения суверенитета договаривающихся государств, показывают всему миру образец тех подлинно справедливых, глубоко нравственных по своим целям и методам международно-правовых связей, которым принадлежит будущее во всем мире. Огромное моральное значение для всего прогрессивного человечества имеют в числе других многочисленных правовых актов Советского социалистического государства такие акты, как принятый в ознаменование 70-летия со дня рождения великою Сталина Указ Президиума Верховного Совета СССР о присуждении премий мира наиболее отличившимся борцам за мяр во всем мире, а равно Закон Верховного Совета СССР «О защите мира»: «Верховный Совет Союза Советских Социалистических Республик,— говорится в Законе,— руководствуясь высокими принципами советской миролюбивой политики, преследующей цели укрепления мира и дружественных отношений между народами,— признает, что совесть и правосознание народов, перенесших на протяжении жизни одного поколения бедствия двух мировых войн, не могут мириться с безнаказанностью ведущейся агрессивными кругами некоторых государств пропаганды войны и солидаризируется с призывом Второго Всемирного конгресса сторонников мира, выразившего волю всего передового человечества в отношении запрещения и осуждения преступной военной пропаганды. Верховный Совет Союза Советских Социалистических Республик постановляет: 1. Считать, что пропаганда войны, в какой бы форме она ни велась, подрывает дело мира, создает угрозу новой войны и является ввиду этого тягчайшим преступлением против человечества. 2. Лиц, виновных в пропаганде войны, предавать суду и судить как тяжких уголовных преступников» *. Этот замечательный закон — новый вклад Союза ССР в дело борьбы за мир во всем мире, новый удар по поджигателям преступной войны, новое доказательство неразрывной связи советского права и коммунистической морали, воплощения в нашем праве благородных нравственных принципов социалистического государства и советского народа в целом. Знаменательна ссылка в законе на совесть и правосознание народов. Этим подчеркивается общая для всего прогрессивного человечества кровная заинтересованность в предотвра щении новой мировой войны, развязываемой США, недопустимость отождествления правосознания народов капиталистических стран с «правосознанием» преступных правящих империалистических кругов, авангардная роль СССР в борьбе за мир, пользующаяся сочувствием и активной поддержкой миллионных масс участников всемирного движения за мир. Закон Верховного Совета, выражающий справедливый гнев советского народа против поджигателей новой войны, закрывает наглухо дверь в Советский Союз любому лицу, выступавшему или выступающему в любой форме в качестве пропагандиста новой войны. Наш народ един в своем осуждении всех попыток развязать войну и пропагандировать ее. Издание закона о защите мира подчеркивает солидарность советского народа с развернувшимся во всем мире прогрессивным движением борьбы за мир, против поджигателей войны.