Проанализировав теоретические проблемы монархической и республиканской форм правления, а, также рассмотрев идеи русских и зарубежных апологетов, единоличных и коллегиальных моделей организации публичной власти в государстве, необходимо отметить, что принципы единовластия и коллегиальности в системе публичного управления не стоит абсолютизировать. Так, даже «разделение властей является началом борьбы, кончающейся тем, что одна власть подчиняет себе другую, создает, прежде всего, посредством такого подчинения единство, какой бы характер последнее не носило, и только таким образом спасает ... существование государства»1162. Вместе с тем, монархическое правление, успешно совмещается с народным представительством, ведь все европейские королевства, герцогства и княжества, за исключением Ватикана, имеют парламенты и развитую систему местного самоуправления. Более того, династическое правление первоосновы своей власти, зачастую, обнаруживает в самой широкой общественной поддержке, с чем соглашаются политические мыслители различных эпох (Платон, Аристотель, Полибий, Цицерон, М. Падуанский, Дж. Локк, Дж. Вико, Г.В.Ф. Гегель, И.А. Ильин, И.Л. Солоневич и др.). Кроме того, монархия по природе своей является представительницей нравственного идеала, как начала всех примиряющего, а это есть действительно высший, наиболее могучий принцип измерения частных интересов. Такая форма правления «существует лишь там и тогда, когда народ объединяет идеальный нравственный принцип, причем этот принцип вовсе не является верой в способности той или иной личности, вознесенной на вершину власти (как при диктатуре), а верой именно в силу самого идеала, поэтому монарх в данном случае уже не властвующее, а подчиненная сила призванная охранять этот идеал»1163. Понятие нравственности невозможно юридически сформулировать, формально зафиксировать или законодательно урегулировать, так как она напрямую связана с моралью, которая с правом совпадает лишь частично. Эта категория глубоко субъективна, ее носителем может быть лишь личность не ограниченная позитивным правом. Например, зачастую расходясь с требованием справедливости, правила о сроках исковой давности лишают индивида возможности пользоваться нормами материального права, хотя бы вся правда была на его стороне. Разрешить такую проблему способна лишь властная воля не обремененная рамками писаного законодательства, а действующая на основе своего внутреннего правосознания. Поэтому «возможность монарха как высшей власти решать дела по совести, поддерживает сознание народа в том, что правда выше закона»1164, который всегда отстает от требований жизни или становится безнравственным. Именно на такой основе королевские суды в Великобритании, учрежденные Вильгельмом завоевателем, создали право справедливости, решая дела не на основании «мертвого» закона, а в соответствии с требованиями общественного развития и внутреннего правосознания судей, с сохранением права последнего слова за государем. Это не предполагает обязательного участия монарха во всех уголовных, гражданских, административных и иных видах судопроизводства, но обеспечивает существование возможности исправления концептуальных положений правовой политики в целом. По мнению А.Б. Венгерова, «монархия весьма традиционная у многих народов система организации и осуществления власти, к которой привыкли, которую уважают, которая, наконец, полезна до такой степени, что может реставрироваться неоднократно после революционных перемен, устраняющих монархию»1165. Кроме того еще никто в мире не доказал приоритет республики над монархией. Институт президенства, к которому пришла республика, видя крайнюю неэффективность автономного парламентского правления, ничего не меняет, так как в своих действиях он скован «дружественными партиями» и финансистами, приведшими его к власти. Срок президенства столь мал, что не позволяет отдавать все силы управлению государством, что приводит к необходимости поиска оптимальных моделей формирования и организации смешанной публичной власти, совмещающей качества единоначалия и коллегиальности. Вообще смысл исторического процесса чрезвычайно сложно определить только на основании наблюдения тенденцией одной какой-либо эпохи. Ведь человечество не всегда правильно догадывается, к чему оно идет. Так история Греции, по общему убеждению всех ее политических деятелей и граждан, была процессом развития демократии. А между тем он на самом деле завершился всемирной монархией Александра Македонского, который явился представителем культурного дела подготовленного предшествующим периодом полисного развития Эллады. Такого исхода не ждали греки не при Фемистокле, не при Перикле. Не представляли себе и доблестные республиканцы Рима времен пунических войн, грядущего появления Цезаря и Августа. Но монархию невозможно искусственно создать, ибо она выродится, так как трудность возникновения и поддержания монархией власти состоит лишь в том, что государь нуждается в постоянном присутствии живого, общенационального, отчасти сакрального идеала в национальном правосознании, который имеется у большей части русского народа. История России переполнена борьбой племен, народов, наций, классов, сословий, групп, партий, религий и т.д. Почти по Т. Гоббсу: «война всех против всех». Как найти нейтральную, опорную точку в этой борьбе? Некий третейский суд, стоящий над племенами, нациями, народами, классами, сословиями и прочим? Объединяющую народы, классы и религии в какое-то общее целое? Ставящую моральные принципы выше эгоизма, который всегда характерен для всякой группы людей, выдвигающейся на поверхность общественной жизни. Эту проблему зачастую способна решить харизматичная единоличная власть (монархическая или президентская), так как к выражению нравственного идеала способнее всего отдельная человеческая личность, как существо нравственно разумное, и эта личность должна быть поставлена в полную независимость от всяких внешних влияний, способных нарушить равновесие служения с чисто идеальной точки зрения. Поэтому исследование работ отечественных апологетов как монархической, так и республиканской форм правления (К.Д. Кавелина, К.Н. Леонтьева, К.П. Победоносцева, М.А. Бакунина, Н.Н. Алексеева, И.А. Ильина, И.Л. Солоневича, Л.А. Тихомирова, Н.А. Захарова, митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна, Н.И. Зернова, М.П. Рачкова и др.) способствует становлению национального самосознания русского народа и нахождению наилучшей формы его политического развития. Кроме того, методология изучения монархического, республиканского и имперского правосознания и правового мышления в дальнейшем может стать катализатором по научному изучению дефиниций федералистского, унитаристского, авторитаристского, тоталитаристского и демократического правосознания и юридического мышления в качестве идеалистических компонентов влияющих на практическое структурирование институтов политико-территориального устройства и государственного режима. Автор не претендует на всеобщность диссертационного исследования сущности формы государственного правления и надеется на плодотворное сотрудничество в разработке теории оптимальной формы государства в будущем.