<<
>>

ВИЗАНТИЙСКИЕ ХРОНИКИ И ЛОКАЛИЗАЦИЯ ПОЛОВЕЦКО-ВИЗАНТИЙСКОЙ ВОЙНЫ 1148 Г. М. В. Бибиков

В византийских энкомиях в честь василевса Мануила I Комнина при перечислении покоренных им в войнах народов обычно упоминаются «скифы» х. Неоднократные столкновения с задунайскими кочевниками в правление этого императора (1143—1180) вошли в комплекс сложных многосторонних византино-венгер- ско-русских отношений того времени 48.
Первый из этих набегов «скифских» кочевников-куманов из-за Дуная на Византию произошел в 1148 г.49, в тот момент, когда Мануил отправился навстречу норманскому королю Сицилии Рожеру II для отвоевания греческих городов, захваченных сицилийцами 50, обострение отношений с которыми, совпавшее со вторым Крестовым походом, привело к византино-норманской войне 51. Основным источником сведений об этом половецко-визан- тийском конфликте является историческое произведение Иоанна Киннама, современника царствования Мануила 52. Всего несколько слов о нем мы находим у Никиты Хониата 53, хотя Мануилу посвящена добрая треть его «Истории». Это не удивительно: Никита Хониат, писавший позже Киннама, часто о событиях, подробно описанных предшественником, говорит кратко 54; что же касается Мануила, то уже отмечались различия в оценках его деяний у двух историков: панегиристическое отношение — у Киннама и сдержанное —- у Хониата 55. Дополнительные сведения о половецкой кампании 1148 г. дают нам также некоторые произведения Иоанна Цеца 56 и [Георгия Торника — эфесского митрополита 57. Известие о вторжении кочевников на территорию Византии застало византийского императора в конце зимы или начале весны у Филиппополя (совр. Пловдив) (Cinn. 93.1). Думается, этому не противоречит Хониат (103.21—104.2), хотя последовательность изложения событий у него и позволяет думать, что василевс оказался в Филиппополе только после завершения половецкой войны 58. Из описания опустошительных действий куманов, построенного как у Киннама, так и у Никиты Хониата в стереотипных выражениях о вторжениях варваров-кочевников, не следует заключать о непременно глубоком продвижении их вовнутрь империи.
Они не только, несомненно, не перешли, вопреки мнению В. Г. Васильевского 59, Балканский хребет, но и их распространение вплоть до Балкан 60 не определяется четко источниками: выражение Хониата «опустошали земли при Геме» (ср. в разговорноязычной парафразе его «Истории»: «грабили Загорье») может относиться к территории Паристриона и даже пространству, близкому к Дунаю 61. Киннам сообщает о захвате половцами «значительного города» на Истре (93.4—5). Традиционное в науке 62 отождествление зна чительного дунайского города, разоренного куманами, с никому не известной крепостью Демничик небезусловно. То, что о ней у Киннама говорится как об уже упоминавшейся (и это заставляет всех сближать ее с тем городом), может быть объяснено сокращенным вариантом, в котором дошел до нас труд византийского историка, и «швы» соединения (в целом искусного) частей произведения, видимо, проступают: случаи, когда ссылки Киннама на упоминание о чем-то ранее не подтверждаются, общеизвестны 63. Может быть, в определении этого города нам поможет одно из писем Иоанна Цеца64, датируемое теперь не 1147 65, а 1148 66 г. Оно адресовано митрополиту Дристры (Доростол, совр. Силистра), т. е., видимо, Льву Харсианиту, которому адресованы еще письма № 38 и 39 (Ер. 53.1; 56.18). В письме Цеца описана картина бедствий, которые причинили митрополиту Дристры «придунайские волки, часть скифов, племя вероломное, рабское и варварское» (Ер. 94.6— 7) . А. П. Каждан отнес эти события к набегу половцев 1148 г. Если это так, то не может ли быть интересующим нас городом Дристра,— как известно 67, славный и очень крупный дунайский город XII в.? Тогда и общая локализация войны связывается с этим районом. Узнав о вторжении куманов, Мануил направил из Константинополя к Дунаю корабль (Cinn. 93.6—8) для переправы через него или с целью, может быть, запереть кочевникам выход в задунайские степи, а сам ждал нападения «скифов». Но василевс получил известие, что враги, покинув ромейские пределы, перешли Дунай и раскинули лагерь где-то недалеко от реки (93.8—15).
Переправившись на найденной на месте однодеревке (ибо корабль из столицы не пришел) через Дунай, Мануил с пятисотенным войском спешит настичь ушедших противников (93.15—94.5). По пути Мануилу встречаются две полноводные реки (94.5—6). Что это за реки, точно определить трудно 68. Ясно, что они встре- тились ромеям вскоре после их перехода Дуная, ибо для переправы через эти две реки Мануил приказывает вернуться к Дунаю и оттуда на лошадях перетащить лодки (94.7—10). Это могли быть (помимо возможных традиционных определенней Борча и Яломица. Далее, миновав широкую равнину, преследователи приходят ёти брод Tsvou opjAov (Ginn. 94.11—42). Эта фраза у Киннама всегда вызывает споры. Несомненно, что это место текста испорчено (еще Грот отмечал грамматическую несостоятельность выражения 69): конъектура необходима. Васильевский предложил читать srcl tov ’Opootevou opp,ov, т. e. пришли к местности города, тождественного совр. Урзичени на р. Яломица 70. Но такое чтение и понимание вызывают возражения. Слово брод—? «гора» необходимо сохранить, ибо о ней (в придаточном предложении оттер: согласование в среднем роде) сказано, что она «возвышается вблизи пределов Тавроскифии» (94.12). В целом же из контекста ясно, что речь идет о горах; Урзичени же расположены в Нижнедунайской низменности. Другое чтение Васильевского — етй брод Tevooopfiov — основано на предположении, что это — название какой-то отрасли Трансильванских Альп 71. Но подкрепить это предположение нечем. В. Томашек, читая ТеХои opjAov, усматривает здесь искаженный тюркский топоним Tele-ormanu, известный по р. Телеорман и валашскому району на р. Ведя, и относит его к горе в низовьях Прута и Сирета на север от Дуная. Прут и Сирет же тогда оказываются теми двумя полноводными реками, через которые переправлялся Мануил вскоре после перехода Дуная 72. Эту точку зрения воспринял и Моравчик 73. Но такое отождествление необъяснимо. Нэстурел, естественно, понимает под нашим топонимом возвышенности по р. Телеорман 74. Но его толкование всего этого места все-таки произвольно (движение «по направлению к Тавроскифии» и т.
п.). Пожалуй, общая локализация войны по линии от Дуная до Сирета более оправданна. Здесь же упомянутая гора помещается в район Рымникул-Сэрит 75. Однако и тогда не все становится ясным. Трудно предположить, чтобы пятисотенный византийский отряд, да еще вместе с императором, отправился так далеко в глубь половецкой земли, фактически оставляя за спиной берладскую территорию 76. К тому же, если учесть, что осенью того же года Мануил уже осаждает Корфу, то окажется слишком мало времени (Cinn. 96.14—15), чтобы он с войском за этот.промежуток 1) ждал встречи с половцами, 2) не дождавшись, двинулся бы их догонять, 3) прошел бы путь через Дунай, по Сирету с возвратом к Дунаю, 4) очутился на северо-западе от гирлы Дуная, 5) настиг половцев и 6) сразился с ними, 7) затем проделал бы весь обратный путь и 8) дальше — в сторону Корфа и 9) остановился зимовать в Веррии. Думается все-таки, что византийский отряд перешел Дунай выше по его течению, а преследование кочевников не заходило так далеко на север. Что касается темного места в «Истории» Киннама, то приходится констатировать отсутствие удовлетворительного его толкования: искаженный при передаче в тексте топоним интерпретируется лишь гадательно. Возможно, что речь идет о южных отрогах Восточных Карпат, что согласуется с сообщением нашего источника о близости этой горы к «Тавроскифской» земле, под которой здесь обычно понимают Галицкую Русь 77. Действительно, западные пределы Галицкого княжества упирались в Восточные Карпаты. Таким образом, несостоятельным оказывается распространение далеко на юг (что делается только на основании этого свидетельства Киннама) границ Галицкой земли78. Половецко- византийская война 1148 г. скорее шла на более ограниченной территории, не только не распространившись на русские земли, но вряд ли заходя далеко в Половецкую степь. В середине XII в. низовья Днестра, Прута и Сирета, видимо, находились под контролем половцев 79, внедрявшихся, впрочем, в более северные районы Руси 80. Галицкая же территория, более или менее устойчивая граница которой проходила по городам Ушица, Кучелмин, Онут, Микулин, Коломыя 81, не доходила даже до места совр.
Могилева на Днестре 82. Данные сочинения Киннама не опровергают таких представлений. Найдя у отрогов Карпатских гор пустой куманский лагерь, Мануил отправляет для дальнейшего преследования врагов вспомогательный отряд «скифов» под командованием опытного военного Гифарда. Этот «скифский» отряд был, надо полагать, составлен из печенегов (возможно, и узов), служивших в византийском войске: нам известно о зачислении печенегов в византийскую армию после их поражения в 1122 г. (Cinn. 8.18—22; N. Ch. 22. 21—? 22). Помимо отмечаемых обычно свидетельств о Гифарде, следует указать, что в письме Георгия Торника, митрополита эфесского, к Алексею Гифарду,. дуке фемы Фракисион, упоминаются победы последнего над «скифами» 83, под которыми можно понимать, в частности, и куманов 1148 г. Настигнув половцев, отряд Алексея Гифарда, вызвав остальное войско с Мануилом, вступает в сражение и разбивает противников (Cinn. 94.20—95.13). Обратный путь византийского войска, должно быть, проходил по тем же пунктам, что и путь преследования, — вплоть до Филиппополя, откуда Мануил в конце лета этого же года отправляется на запад. Итак, сравнительный анализ наших источников позволяет думать, что война охватила район Дристры, однако нет возможности говорить об очень широком территориальном распространении событий этой войны. Отнесение далеко на юг границ Руси также оказывается неоправданным, т. е. выводы советских ученых о пределах Галицкого княжества 84 не опровергаются. В дальнейшем половецко-византийское столкновение 1148 г. интересно сопоставить с последующими событиями, относящимися к Северному Причерноморью и Руси, по византийским памятникам этого времени, а также с русскими летописными известиями и данными западноевропейских источников, представив этот конфликт в комплексе политических отношений русских княжеств с Византией, Венгрией и населением Причерноморских степей.
<< | >>
Источник: М. Н. Тихомиров. ЛЕТОПИСИ и хроники. 1976

Еще по теме ВИЗАНТИЙСКИЕ ХРОНИКИ И ЛОКАЛИЗАЦИЯ ПОЛОВЕЦКО-ВИЗАНТИЙСКОЙ ВОЙНЫ 1148 Г. М. В. Бибиков:

  1. ПРЕДИСЛОВИЕ
  2. ВИЗАНТИЙСКИЕ ХРОНИКИ И ЛОКАЛИЗАЦИЯ ПОЛОВЕЦКО-ВИЗАНТИЙСКОЙ ВОЙНЫ 1148 Г. М. В. Бибиков
- Альтернативная история - Античная история - Архивоведение - Военная история - Всемирная история (учебники) - Деятели России - Деятели Украины - Древняя Русь - Историография, источниковедение и методы исторических исследований - Историческая литература - Историческое краеведение - История Австралии - История библиотечного дела - История Востока - История древнего мира - История Казахстана - История мировых цивилизаций - История наук - История науки и техники - История первобытного общества - История религии - История России (учебники) - История России в начале XX века - История советской России (1917 - 1941 гг.) - История средних веков - История стран Азии и Африки - История стран Европы и Америки - История стран СНГ - История Украины (учебники) - История Франции - Методика преподавания истории - Научно-популярная история - Новая история России (вторая половина ХVI в. - 1917 г.) - Периодика по историческим дисциплинам - Публицистика - Современная российская история - Этнография и этнология -