Духовный аспект техники: Л. В. Сухово-Кобылин и К. Э. Циолковский.
16 Зак. 3671
Циолковского становится человек играющий. Свободные жители космических просторов совершают совместные эволюции, составляют неподвижные фигуры - круги и треугольники. Иногда они располагаются в две круглые концентрические цепи. Одна цепь, отталкиваясь от другой, сообщает ей и себе обратные движения, образуя два хоровода. Или два человека могут посредством особого снаряда сильно оттолкнуться друг от друга. Один описывает эллипс вокруг Солнца, удаляясь от светила; другой приближается к Солнцу. Если оттолкнулись пары, они могут совершить и более прихотливые движения. Эволюции эти беспредельно разнообразны. Так рациональное незаметно уступает место иррациональному, долг по обустройству Вселенной - игре свободного человека.
Так техника выступает символом свободы. Это свободный полет человека в обозримых пространствах, не только свобода физического перемещения, ограниченная исключительно пожеланиями, но не возможностями, но и свобода политическая и социальная. Человек, исполняющий собственную прихоть - одиночное путешествие вокруг Солнца, не может быть связан жесткой политической структурой общества или социальными ограничениями, такими, как недостаток жилья или питания. «Социальный атом» с его индивидуальным путешествием по окраинам Солнечной системы выступает символом децентрализованного, «рыхлого», в определенном смысле спонтанно организованного общества.
Так свободный художник путешествует по современной Европе, едет автостопом, останавливаясь в любой местности по своему желанию, потому что везде найдет пищу и крышу над головой.Если человеческие предметы суть застывшие кристаллы социальных взаимодействий, овеществленные нормы человеческого общения, то общество космического масштаба в концепции Циолковского демонстрирует одновременно и образцы социальной солидарности, и четкой иерархии, и высокую социальную мобильность, предметно реализующуюся в спектре коллективных и индивидуальных технических средств. Целостный образ техники космического социума, разнообразный, многоуровневый, полифункциональный, соответствует принципам построения самого общества. Одновременно он выступает как опредмеченный мир социальных качеств идеального человека, которому присущи индивидуализм и коллективность, творческое начало и трудолюбие, любовь к свободе и доверие к совместному социальному бытию.
Та же диалектика материального и духовного присутствует в учении о Всемире Сухово-Кобылина. Существует прямая связь
между телесно-духовным совершенством человека и освоением им космического пространства. Исхождение человека в дух трактуется как освобождение от уз пространства. Тесная слитность технического и телесно-духовного совершенства проявляется в образе теллурического земного человечества как рассудочного, чувственного, тяжелого и не имеющего технических средств К полету. Телесное совершенствование, развитие легких уменьшит удельный вес тела. Далее последует одухотворение человека до исчезновения плоти, до уподобления невесомой материи эфира. Однако параллельно с духовно-нравственной и телесной эволюцией появляются и технические средства уничтожения расстояний, нейтрализации пространства. Велосипед выступает в качестве летящей машины, велосипедист тождественен птице в свободном полете.
Подобный духовно-технологический параллелизм был присущ и другим русским космистам, выдвигавшим концепции техники или предлагавшим отдельные идеи в области ее развития.
Символика сферы: А.
В. Сухово-Кобылин и К. Э. Циолковский. Монистическое единство мира как единство природно-эво- люционного и технического может выступать в различных аспектах. Космистская интерпретация античного принципа подобия нашла воплощение в символике сферы Циолковского. Двойной образ сферы как изначальной идеи Творца и как ее искусственного подобия раскрывает содержание основной мысли ученого: техническое мышление человека и сумма изобретенных им артефактов отражают глубинные закономерности эволюции мира.При всем своем своеобразии парадигмы русского космизма не могли не опираться на философскую традицию, и даже в философии техники, детище XX в., обнаруживается интеллектуальная связь с предшествующими представлениями о мире. Так в технических представлениях А. В. Сухово-Кобылина и К. Э. Циолковского нашла своеобразное преломление общефилософская символика античной космологии и философии эпохи Возрождения. Уже первые образцы теоретического конструирования моделей бытия античности были связаны с образом сферы. Это и неподвижный шаровидный мир-бытие Парменида, и единое шаровидное, вечное и неподвижное бытие Эмпедокла, и живой дышащий мир Пифагора, и бесконечность множественных шаровидных миров Демокрита, проходящих стадии рождения, существования и исчезновения. Это дуальный мир Платона, состоящий из сферы идеального и сферы вещественного; и сферический мир Аристотеля. «Но, поскольку есть крайний предел, оно завершено
отовсюду, подобное глыбе прекруглого Шара, от середины везде равносильное, ибо не больше, но и не меньше вот тут должно его быть, чем вон там вот. <.. .> Ибо отовсюду равно себе, однородно в границах», - считал Парменид [179, с. 58].
Николай Кузанский указывал на шар как на последнее совершенство фигур, больше которого нет, в труде «Об ученом незнании»: «Через подобие максимума максимальному шару мы ясно видим теперь, что он есть единая простейшая и точнейшая мера всей Вселенной и всего существующего во Вселенной, раз целое в нем не больше, чем часть, как шар не больше, чем бесконечная линия.
Бог есть единое простейшее основание всего мирового целого, и как после бесчисленных круговращений возникает шар, так и бог, наподобие максимального шара, есть простейшая мера всех круговращений...» [169, с. 87]. Так высшее начало мира - Бог, как и символ совершенства мира, ассоциируется с этими геометрическими фигурами.Укорененность своих идей в античности ясно осознавал Сухово- Кобылин, ссылавшийся нагераклитику. Бытие в его представлении есть бесконечный шар, бесконечно вращающийся [219, с. 16]. Шар предстает универсальной формой всего, в том числе и символом свободы. Предвидение Сухово-Кобылина о том, что вещество, предоставленное самому себе, то есть пребывающее в состоянии свободы, принимает форму шара, блестяще подтвердилось в технологических экспериментах, проводившихся в космических полетах. Сухово-Кобылин ссылался на космические миры, звезды и планеты, имеющие универсальную форму свободной материи, форму шара. Экспериментальная космическая технология продемонстрировала тот же эффект в человеческой деятельности. Расплавленные в невесомости материалы, в том числе сплавы веществ с разным удельным весом, обретают форму идеальной сферы.
Принцип «подобное в подобном» выявляется и в философии вагонного движения, разработанной А- В. Сухово-Кобылиным. Для обозначения высшей формы бытия философ ввел понятие Всемира, имеющего форму бесконечного шара. Все остальные элементы бытия могут быть подобны или не подобны ему. Вагонное колесо выступает как подобие Всемира. Всемир, разворачиваясь в социальном пространстве, обретает конкретику в вагонном движении.
Всемир выступает как трехчлен, единство трех миров. Эти три бесконечности суть: Бог (логическое), природа (физическое) и дух (социальное). Человечество занимает промежуточное положение между природой и духом, являясь их связкой. Бог творит природу, природа родит дух. Дух познает себя, свою божественную суть - логическую бесконечность. Эволюционируя, он вновь возвращается к Богу. Учение о Всемире демонстрирует логику становления и развития техники как образца, примера принципов устройства и функционирования самого бытия.
Неподвижное и подвижное, неизменное и изменчивое, эволюционирующее и инволюционирующее неизбежно сосуществуют в едином.
Неподвижный центр олицетворяет идею, нутро, постоянное и неподвижное, единение внутреннего и внешнего, начало движения, идеальность, точечность, точку слитости, нерасчлененности, вечное начало бытия. Подвижная периферия олицетворяет изменчивость, протяженность, внешность, множественность материальных проявлений бытия, чувственно данную реальность. Радиус образует связующую среду между центром и периферией. Круг есть полнота трех: радиуса, его неподвижного и подвижного концов. Подвижный конец, замыкая круг, возвращается к самому себе. Круг как символ абсолютного имеет принципом своего существования единство покоя и движения.В символике технического изобретения разворачивается принцип его подобия шару - Всемиру. Железнодорожный вагон, поставленный осью на центр круга-колеса, одновременно и двигается, и остается в покое, то есть остается себетождественным. Человек, находясь в вагоне, неподвижен, он одновременно продвигается вперед и покоится; изменяет положение в пространстве и так же остается себетождественным. Вагон летит в пространстве, оставаясь вагоном; человек покоится, не прерывает своих занятий и одновременно упраздняет пространство. Здесь наличествует единство двух экстремов, о которых говорилось выше - покой и движение нераздельны, не существуют друг без друга. Так осуществляется принцип подобия идеального бытия и реалий технического мира, созданного человеком. Идеальность, центр бытия сохраняется, а периферия - социальная и техническая реальность - летит вперед.
Для Сухово-Кобылина, как и для Флоренского, нет существенного противоречия между естественным и искусственным, природным и цивилизационным. Человеческий дух в своем развитии одновременно выступает и как теоретический, познающий натуру Бога, и как практический, деятельный, совершающий технические изобретения. Изобретение не нарушает и не разрушает мир природы, но вносит в создаваемый духом человека социальный - новый и высший, разумный мир новую
разумную форму. В частности это может быть форма вагонного движения.
«Это небывалое, неслыханное вагонное движение, которое сразу сорвало с современного нам человечества скорбные и позорные для него кандалы пространства, в которые доселе этот Божий Сын был материей закован, и ею в рабстве одержим, есть величайшее из всех технических изобретений, и купно есть наиочевиднейший пример значения силы и достоинства категории конкретного» [219, с. 21—22].Сухово - Кобылин придавал железнодорожному вагону такое же социальное значение, какое Циолковский признавал за космической ракетой. Это средство, чтобы сделать первый шаг земного теллурического человечества за пределы своего мира на встречу с космосом. При этом идея Циолковского служит реальным научно- техническим средством выхода за пределы планеты в космические пространства; идея Сухово-Кобылина представляется скорее техническим символом упразднения пространства между планетой и далекими мирами. Буквально в железнодорожном составе двигаться в космос невозможно.
Философия летания в интерпретации Сухово-Кобылина сходна с идеей органопроекции Флоренского в том, что способность к полету развивается одновременно в биологическом и техническом плане. В основном философ уделяет внимание возможностям телесной трансформации человека, фундированным его духовным становлением, однако символикой становления процесса летания является техническое средство, велосипед. Стадиальная история развития человечества как история его самодвижения проявляется в механических изобретениях, в меньшей степени в локомотиве, в большей в велосипеде, который он считал летящей машиной.
Трем стадиям развития человечества соответствуют три типа самого человека: изначальный тип есть дьявол, чувственный человек, исторически соответствующий античности. Переходный тип человека периода становления капитализма представлял собой рассудочного человека, техника и биржевика. Высшему типу будущего разумного мира будет соответствовать летающий человек, ангел, чистый дух. Всемирная история человечества представляет собой процесс исхождения в дух, что выражается, в частности, в освобождении от уз пространства. Символом духовных достижений человека становятся его физические возможности. Высшим символом свободы, отсутствия весомости тела будут крылья. Высочайшие божественные люди будут подобны ангелам, то есть будут летать. При этом велосипед выступает как аппарат горизонтального летания: велосипеды
и есть механические крылья, изначальное зерно будущих органических крыльев. Это изобретение продвинет человека по пути становления идеального человечества, послужит средством исхождения из теллурического мира в мир солярный.
Генезис человека-птицы философ представлял себе как параллельный технико- биологический процесс: уменьшение удельного веса тела человека (в частности, за счет увеличения объема легких) и внедрение технических средств перемещения в пространствах космоса. Этими двумя взаимосвязанными путями человечество исходит в дух: тело в пределе достигает нулевого веса, то есть становится бесконечно протяженным, следовательно, везде присутствующим. Вспомним, что центр Всемира находится везде, и везде присутствующий человек как центр мира есть Бог, он обретает характеристики Бога. С другой стороны, технические средства при бесконечном увеличении скорости передвижения практически уничтожают протяженность пространства, а прохождение по нулю пространства будет мгновенным. В борьбе двух экстремов, материи и духа, человек как венец творения проходит путь от материи к духу. В этом движении техническое изобретение точно так же, как в представлениях Флоренского, выступает не противоречащим природе средством достижения высших способностей и целей.
В различных контекстах Циолковского появляются созданные человеком шары, сферы, торы, скругленные цилиндры. Это статические и динамические сооружения, сопоставимые по размерам с размерами планеты и Солнечной системы. Это системы поездов, эстакады, торообразные жилища, а в конечном итоге это может быть сфера подвижных технокомплексов, заменившая планеты Солнечной системы. Исходной точкой стала круглая форма планеты - природного дома человечества и естественного космического корабля, на котором все мы ежесекундно уносимся в космические дали, никогда не возвращаясь в исходный пункт, поскольку мир, в котором мы живем, постоянно движется. В конечном итоге мы видим, что технические сооружения усовершенствуют и тиражируют этот природный космический корабль. В статьях ученого многократно встречается образ вывернутого наизнанку земного шара. Это может быть как природная планета, так и искусственное планетоподобное сооружение.
«Так, вычисления показывают, что полый шар не производит никакого механического давления на тела, расположенные внутри его или на внутренней его поверхности. Если наша планета — пустой стеклянный шар, содержащий воздух и растения,
очищающие его, то мы имеем прекрасную обстановку для производства всяких опытов. Правда, самый воздух оказывает притяжение. Но оно сравнительно ничтожно.
Наша стеклянная сфера делает оборот вокруг Солнца между орбитами Марса и Юпитера. Не будет ли это немножко далеко? Не можем ли мы на самой Земле или очень близко к ней создать условия, при которых тяжесть как бы отсутствует? <...>
Можно еще предположить, что земной шар превратился в пустую сферу и выворотился наизнанку: воздух, деревья, дома, люди, реки — все это пусть будет внутри шара, а наружу пусть выйдут центральные массы Земли. При этом тяжесть будет уничтожена естественным порядком.
В центре нашего нового жилища поместим небольшое солнце и воспользуемся вечным днем» [297, с. 51-52].
В космосе место планет занимают шарообразные и кольцеобразные подвижные структуры, состоящие из множества сегментов промышленного, бытового, транспортного назначения, по размерам многократно превосходящие планеты и астероиды. Даже в случае неудобства пользования шаром он заменяется на тор. Шаровая поверхность не может служить местом для причаливания транспортных средств, поэтому технические конструкции и жилища в космосе на практике должны иметь форму круглых цилиндрических, очень длинных поверхностей, скругленных в форме огромных торов. В ранней работе по космонавтике 1883г. «Свободное пространство» фигурирует стальной или железный шар с человеческими существами, с замкнутым экологическим циклом, расположенный в глубинах космоса - своеобразная проекция планеты, обитаемой не снаружи, а внутри.[374, с. 21-23].
Естественное и искусственное сближаются, сосуществуют, становятся подобными. Гипотетические жители пояса астероидов, куда попала после смерти душа героя повести «Грезы о Земле и небе», предлагают ему на выбор два способа существования - имитацию его земного мира (снова в виде пустого металлического шара, наполненного воздухом, светом, растениями и регенерационными приборами) или специальное облачение, призванное обеспечить его безопасность в новом для него мире: «Со мной путешествовало мое жилище и вся моя домашняя обстановка, устроенная для меня жителями астероида. Так что я всегда, когда хотел, мог пользоваться атмосферой и всем, к чему я привык, А надоедало - облекался в свою «кожу», нацеплял всю амуницию, необходимую для жизни в безвоздушном пространстве, и гулял в нем, как ни в чем не бывало» [297, с. 81-82].
В трудах Циолковского идея сферы развернута конкретно, представлена в проектах не только космических, но и земных жилищ-коммун. Обширные скругленные жилища даже архитектурно реализуют идею равенства всех его жителей по отношению друг к другу. Многоэтажный дом в форме кольца с круглым двором в центре организует пространство быта так, что все его жители имеют равное пространственное отношение к общим помещениям. Словесное описание Циолковского графически вполне возможно проиллюстрировать рисунком Шамбалы - кругом, разделенным на равные сегменты, где пребывающие в них жители равны по отношению друг к другу и организующему их мир центру.
Сфера, шар, тор выступают в архитектуре Земли и космоса как предельно развернутые формы совместного бытия людей, где обеспечивается коллективность, коммуникабельность, открытость. Это буквально открытое общество с возможностями тесного общения, равенством прав и возможностей. Социальное равенство реализуется через децентрализацию сфер производства и услуг; равное положение жителей относительно друг друга и общего центра. Шар, сфера предстает как физическим, так и метафизическим пространством совершенного совместного бытия, где центр не управляет периферией, но связывает всех через всех. «Дом многоэтажный имеет форму кольца с круглым двором посередине. Двор закрыт стеклянным куполом, имеет земляной поли представляет сухой и теплый сад во всякую погоду. <...> Наружный диаметр круглого дома - 50 метров, внутренний —
30 метров, ширина кольца —10 метров, высота 10-ти этажей —
30 метров, средняя окружность дома - более 120 метров, объем около 36000 куб. метров» [310, с. 16. ]. Правда, нельзя сказать, чтобы Циолковский отдавал предпочтение именно тору. Им описаны и кубические и многие другие формы домов-коммун.
В статье «Четыре способа носиться над сушей и водой» 1924 г. описан снаряд, подобный планетам:«НашаЛуна есть летательный снаряд и Земля наша - летательный снаряд, не сливающийся с Солнцем только благодаря стремительной скорости своего годового движения (30 километров в секунду). Будь вместо земного шара с поперечником в 12000 верст благоустроенный и приспособленный к жизни в пустоте летательный прибор, - тогда бы внезапно и без следа исчезла обременяющая нас тяжесть и нам доступны бы сделались все богатства солнечной системы...
Но этим средством полета воспользуются со временем разумные существа, чтобы устроить жизнь в эфире (без планет)...» [193,
с. 158].
Еще по теме Духовный аспект техники: Л. В. Сухово-Кобылин и К. Э. Циолковский.:
- Монизм в космизме. Основные посылки.
- Критика К. Э. Циолковским философии и перспективы ее развития.
- Техника как способ достижения свободы.
- Техника: нравственный аспект.
- Духовный аспект техники: Л. В. Сухово-Кобылин и К. Э. Циолковский.
- БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК