2.3. Химия и эстетика

В далекой античности не было четкого различения эстетического и технического, то и другое обозначалось одним словом techne, ибо речь шла вроде бы об одном и том же, а именно - о мире искусственного. Прошло не одно столетие, прежде чем стали отличать искусство от техники. Однако по настоящий день многие исследователи уверены, что характерным признаком как техники, так и искусства является созидание нового, ранее не существовавшего. Но этот же признак присущ и миру химического, по крайней мере, той его части, которая создана химиками.

Наряду с признаком искусственного есть еще один признак, который объединяет химическое с эстетическим, - это особое внимание к чувственному. Греческое aistetikos означало «чувственное, особенно выразительное, производящее глубокое впечатление». Многие химики отмечают, что, инициируя создание новых веществ, они, действуя по законам красоты, в случае успеха испытывают глубочайшее наслаждение. Весьма показательна в этом отношении статья Нобелевского лауреата Роулда Хоффманна, который заканчивает свое эссе описанием яркого впечатления о красивейшей молекуле, имеющей форму цилиндра и ставшей олицетворением длительного поиска, основанного на необычных идеях .

Итак, мы вновь оказываемся в проблемной ситуации. Далеко не очевидно, что наряду с этикой химии существует также эстетика химии.

Приводятся свидетельства в пользу актуальности эстетики химии, но они не облекаются в форму сколько-нибудь строгой теории. •

Делается попытка развить теорию эстетики химии, но безотносительно к эстетическим теориям, хорошо известным из истории философии. •

Возможность эстетики химии рассматривается в контексте философской эстетики.

Далее мы рассмотрим работы главных представителей этих трех подходов, а затем сделаем попытку синтезировать их сильные стороны.

Первый из вышеперечисленных подходов в исключительно яркой форме представлен американским физиологом Робертом Рут- Бернштейном, который считает, что наука и искусство используют общую для них креативную эстетику . Будучи заинтересованным, прежде всего, в проблеме творчества, он отказывается от различения науки и искусства, полагая, что в обеих сферах решающие мотивации всегда имеют чувственный, а следовательно, эстетический характер. В подтверждение своей точки зрения он приводит многочисленные высказывания выдающихся физиков и химиков (но не выдающихся эстетиков!). Он полагает, что к трудам эстетиков вообще нет смысла обращаться.

Кстати, так считают многие химики, убежденные, что профессиональные эстетики не в курсе тонкостей химических наук. Согласно Рут-Бернштейну, достаточно по-настоящему окунуться в мир чудесных открытий в области науки, в частности, в химии, чтобы убедиться в очевидном, в ее эстетической насыщенности.

Следует отметить, что как раз эти маркеры якобы подлинно эстетического широко фигурируют в многочисленных статьях и книгах, приблизительно той же направленности, что и работы Рут- Бернштейна. Следует отметить, что в эстетических теориях перечисленные маркеры, за исключением красоты, отсутствуют. В дальнейшем мы специально рассмотрим их статус. Пока же констатируем, что рассмотренный подход к оценке соотношения химии и эстетики при всей его внешней выразительности не обеспечен должной концептуальной базой.

Как уже отмечалось, еще один подход состоит в попытке разработать особую теорию эстетического содержания химии. Этот подход наиболее выразительно представил уже известный нам бельгийский химик Пьер Ласло. В качестве исследователя он исключительно разносторонен. Эстетика химии, естественно, привлекла его внимание. Ласло умеет выражаться лаконично, к тому же он стремится быть понятным. Анализируемая ниже его статья имеет показательное название «Основания эстетики химии»104. Свою теорию он выражает в форме десяти основополагающих положений (тезисов). (1)

Естественное наиболее красиво. (2)

Искусственное также красиво. (3)

Невидимое даже более красиво, чем видимое. (4)

Потребность в визуализации неотвратима. (5)

Красота химии определяется ее логикой. (6)

Красота химии определяется также ее непредсказуемостью. (7)

Любое изменение красиво из-за своих инвариантных элементов. (8)

Красота в изменении - мимолетный момент. (9)

Красота химии состоит в том, что она является наукой о сложном. (10)

Красота химии состоит в том, что она есть наука о простом.

Перечислив основания эстетики химии, Ласло констатирует: «родилось новое современное искусство» .

Нам осталось рассмотреть третий подход, в рамках которого начинается серьезный разговор собственно об эстетике. Нам придется вновь встретиться с Йохимом Шуммером . Замысел его весьма оригинален. Он рассматривает три типа химических продуктов, а именно, материалы (вещества), молекулы и модели. Его выбор далеко не случаен. Чаще всего именно с этими продуктами связывается определенная эстетика. Поэтому он ставит вопрос о действительном существовании соответственно эстетики материалов, эстетики молекул и эстетики моделей? Как уже подчеркивалось, многие химики и философы химии признают эти эстетики за реальность. Шуммер, не вступая с ними в прямую конфронтацию, тем не менее, опровергает их воззрения. Делается это таким образом. Он сверяется насчет эстетики материалов, молекул и моделей с основополагающими выводами эстетических теорий. Каждый раз выясняется, что подлинные эстетические концепты в химии не используются. Приведем некоторые его выводы.

Анализ вопроса о возможности эстетики материалов заканчивается следующим выводом. «Резюмируем, в идеалистической эстетике, доминирующей доктрине в западной традиции, начиная с

Платона, нет места для вкуса, запаха, цвета, тактильных ощущений, равно как для восприятий материальных качеств, кроме представляющих нечто противоположное красоте. Задачей художника признается быть посредником между интеллектуальными, моральными и религиозными идеями, от которых ощущения способны лишь отвратить» .

Наряду с эстетикой красоты Шуммер обращается также к современным эстетическим теориям, в частности, к символической эстетике аналитического философа Нелсона Гудмена и семиотической эстетической концепции постструктуралиста Умберто Эко. Выясняется, что и их эстетические концепции невозможно использовать для доказательства возможности эстетики химии. Как нам представляется, Шуммер пришел к правильным выводам: эстетика химии несостоятельна. Но, на наш взгляд, этот вывод можно обосновать другим путем, чем это сделал Шуммер. Сторонникам эстетики химии совсем не обязательно сверять свои воззрения с теориями Гудмена и Эко. Итак, все-таки возможна ли эстетика химии? В поиске ответа на этот вопрос мы предлагаем занять метанауч- ную позицию. И уже после этого определиться относительно эстетики химии. Сам термин эстетика химии указывает на использование эстетики в качестве метанаучной дисциплины. Но в таком случае следует четко определиться с вопросом от метанаучной относительности эстетики. Какие науки являются ее предметом? Неужели любые, в том числе естественнонаучные дисциплины? Предметом эстетики являются исключительно искусствоведческие дис- циплины, то есть литературоведение, теория театра, кино, рисунка и т.д. Искусство - это предмет искусствоведения, а уже само искусствоведение является предметом эстетики. Длительное время эстетика воспринималась как субстанциальная философская дисциплина. Но такое понимание ныне изживается. Вся философия переводится на метанаучные рельсы, в том числе и эстетика.

При субстанциальном понимании эстетики она определяется как теория или красоты, или прекрасного, или возвышенного, или непредставимого.

Эстетика во многом похожа на этику. Обе они, являясь метана- учными дисциплинами, имеют своим предметом аксиологические науки. И этика, и эстетика имеют дело с ценностным миром. Но в этом отношении между ними есть существенное различие. Не этика, а эстетика имеет дело с миром вымысла, с тем, что никогда не существовало, и никогда не будет существовать.

Этика всегда имеет дело с будущим настоящего. Творческое воображение этика скреплено с настоящим, которое ставит те или иные пределы всякой фантазии. Творческое воображение эстетика устремляется в воображаемое будущее, которое не претендует на непременное осуществление имеющимися наличными средствами. Этика имеет дело с возможностью и будущим настоящего, которое продолжает прошлое. Эстетика, добившись автономии от этики, разрывает свою связь с настоящим и устремляется в вымысел. Если бы Лев Толстой в «Войне и мире» всего лишь описывал войну 1812 г., то он был бы историком. В качестве же романиста он создал вымышленный мир.

Обратимся теперь к химии. Ее мир не вымышлен. У него есть настоящее и будущее. Химики строят планы и добиваются их осуществления, концептуальный план этого единства описывает сцепка химия - этика химии. Эстетика химии имела бы место, если бы придумывался вымышленный мир химических ценностей. Но как раз этого в химии-то и нет. Применительно к химии возможна научная фантастика, но, строго говоря, она относится к миру литературы. Таким образом, эстетика химии невозможна постольку, поскольку химия не является наукой о вымышленном как таковом. Химия не есть искусствоведение. Но оно находится с ним в определенных междисциплинарных связях. Химические материалы, в частности, особые пластмассы и металлы, широко используются при изготовлении произведений искусства. Они выступают в таком случае в качестве вещественных носителей эстетических ценностей. Именно таким образом реализуются связи искусствоведения с химией.

Дискуссия об эстетике химии выявила два исключительно важных вопроса, актуальность которых, как нам представляется, не осознается в полной мере: 1)

вопрос об эмоциональной сочности химии; 2)

вопрос о ее внутреннем совершенстве.

Все химики, выступающие в защиту эстетики химии, указывают на ее эмоциональную яркость. Их решительные оппоненты склонны вопрос об эмоциональном содержании химии оставлять вообще без внимания. А между тем он должен быть осмыслен. Суть дела нам видится в недопонимании эмоционально-чувственной составляющей концептуального содержания химии. Концепты принято уподоблять абстракциям и идеализациям, лишенным чувственного содержания. Если же оно «бьет в глаза», то вспоминают об эстетике. Выход из затруднительной ситуации один: следует решительно отказаться от устаревшего представления о научных концептах. Они содержат в себе в высшей степени неординарное не только мыслительное и языковое, но и чувственно-эмоциональное содержание. Нам необходимо постоянно обновлять свое представление о концептуальном содержании химии, не упрощая его в угоду ложно понятой обедненной научной схематике.

Особого внимания заслуживает также вопрос о внутреннем совершенстве науки, в том числе химии. Химию часто понимают как всего лишь картину химических процессов. Но, как известно, она имеет свою собственную довольно причудливую трансдукционную историю, для которой характерны многочисленные перепады. Бла- годаря своим творческим способностям человек конструирует смыслы химических процессов. На этом тернистом пути его поджидают и успехи, и неудачи. Разумеется, успехи переживаются особым образом, а именно, на эмоциональном подъеме. Но что является успехом в деле трансдукции? Ее эффективное наращивание.

Допустим, длительное время не удается решить уравнение. Наконец, найден путь для его решения. Надо полагать, тот, кому удалось разрешить сложную проблему, испытывает эмоциональный подъем. Мир устроен гармонично: уравнения решаются, а на первый взгляд случайные экспериментальные данные подчиняются открытым закономерностям, в изменчивом есть инвариантное, а то, что еще вчера считалось разнородным, как выяснилось сегодня, однородно. Концептуальный мир живет открытиями, и каждое из них вызывает высокие эмоции. Если открытие рассматривается само по себе, то вызываемое им эмоциональное настроение кажется неожиданным и не вписывающим в логику развития науки. Именно тогда вспоминают об эстетике и чувственной природе человека. Но если научное открытие оценивается в рамках многозвенной поступи трансдукции, то оно выступает в новом свете, а именно, как ее вершинные достижения. Таким образом, совершенство - это один их научных критериев, относится он к эпистемологии. Совсем не обязательно непременно связывать его с эстетикой. Эстетическое совершенство, разумеется, также существует. Но наряду с ним есть и эпистемологическое совершенство. Как раз этот феномен не изучен должным образом.

Итак, этика химии является органической частью философии химии. Принципиально по-другому обстоят дела с соотношением химии и эстетики. Существует междисциплинарные связи между философией химии и эстетикой. Но в составе философии химии нет эстетики химии. Что же касается совершенства химии, то это эпистемологический феномен.