§ 2. Решения партийно-государственного руководства страны о ликвидации кулацких хозяйств и организационная деятельность местных органов власти по их реализации

Главной стратегической задачей СССР в конце 1920-х - начале 1930-х гг. было создание мощной государственной экономики. Необходимость форсированной модернизации страны И.В. Сталин объяснял так: «Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет.

Прежде чем раскрыть содержание этой политики, выясним, кто такой кулак, против которого была направлена государственная политика. В дореволюционной России кулаком считался зажиточный крестьянин, имевший нетрудовой доход, ростовщик, скупщик и торговец. В словаре В. Даля слову «кулак» дано такое толкование: «Скупец, скряга, перекупщик, переторговец, сводчик, живёт обманом, обсчётом, обмером»⁶⁶. Единственным честным источником достатка, согласно крестьянскому мировоззрению, являлся тяжёлый физический труд, поэтому слово «кулак» отражало, прежде всего, негативную морально-нравственную оценку нечестного человека.

Современный исследователь Т. Шанин отмечает: «Что касается кулаков в сельской местности России, по крайней мере в крестьянском значении этого термина, они были не обязательно самыми богатыми хозяевами или работодателями, но «не совсем крестьянами», стоящими в стороне от общин или против них. Наиболее близким крестьянским синонимом термину «кулак» был в действительности «мироед» - «тот, кто пожирает общину.. ,»⁶⁸.

После установления советской власти слово «кулак» приобрело политическую окраску, им обозначался «классовый враг». Кулаками именовали сельскую буржуазию, сельских эксплуататоров. В.И. Ленин давал порой противоречивые разъяснения, кого надо считать кулаком. По его мнению, в кулака превращается всякий крестьянин, который собрал хлеб своим трудом и даже без применения наёмного труда, но прячет хлеб⁶⁹. В то же время особой чертой кулачества В.И. Ленин считал эксплуатацию наёмного труда .

В 1924 г. на страницах газеты «Беднота» развернулась дискуссия по вопросу «Кого считать кулаком, кого - тружеником? Что говорят об этом крестьяне». Начало ей положила публикация письма крестьянина Вятской губернии Г. Смердова, содержащего такие вопросы:

1. Можно ли считать буржуем крестьянина, имеющего от 2 до 4-х коров, 2-3 лошади и приличный дом?

2. Можно ли считать буржуем и кулаком арендатора мельниц, если он ведет дело честно и по советским законам?

3. Можно ли считать кулаком бедного человека, который на гроши торгует

71

исключительно для того, чтобы не умереть с голоду?»

Большинство участников дискуссии считали, что определять принадлежность к кулачеству только по имущественному признаку нельзя. Это могло снизить стимул для подъёма хозяйства за счёт собственной энергии и трудолюбия. По мнению самих крестьян, необходимо было дифференцированно подходить к хозяйствам, учитывать, прежде всего, «наличие эксплуатации чужого труда, жизни на чужой счёт», «кто живёт на не трудовой доход».

М.И. Калинин, выступая с докладом на XIII съезде РКП(б) в мае 1924 г., обратил внимание на дискуссию в газете «Беднота». Он отметил важность предложений крестьян не увлекаться одними имущественными показателями при определении кулачества . Между тем, решения о критериях определения кулаков на съезде принято не было.

Вопрос о кулачестве обсуждался и на октябрьском (1924 г.) Пленуме ЦК РКП(б). Секретарь ЦК В.М. Молотов, возглавлявший Комиссию ЦК по работе в деревне, в своём докладе заявил, что под «общую рубрику кулачества иной раз зачисляется такой процент сельского населения, который в своём большинстве является не только не враждебным, но который ни в коем случае не должен делаться враждебным советской власти» . Однако, кого считать кулаком, он не сказал. Не последовало конкретных предложений и от наркома земледелия А.П. Смирнова. В итоге никаких рекомендаций по этому вопросу местным партийным и советским органам Пленум не дал .

На состоявшемся в апреле 1925 г. Пленуме ЦК РКП(б) В.М. Молотов бытующие определения кулака, что кулак - «это тот, который эксплуатирует наёмный труд, а не кулак тот, кто не эксплуатирует чужого труда», что кулак - «это тот, кто занимается ростовщичеством в деревне», назвал «негодными». Он считал, что «не столько нужно гоняться за определением «кулака», сколько за тем, чтобы дать правильное определение, «кого из крестьян ни в коем случае не должно относить к кулаку», так как стоит задача не допустить причисления к кулакам середняка и «старательного культурного крестьянина», хозяйственное развитие которых партия поддерживает . М.И. Калинин, напротив, считал, что кулаками следует называть тех, «кто нажил себе состояние преступной и кабальной деятельностью», и, пока не будут определены характерные черты кулака, на местах сохранится произвол - зачисление значительной части середняка в кулаки и, наоборот, кулацких элементов - в середняки⁷⁶. Полемизируя с Калининым, Молотов заявил: «...Богатый мужик в условиях нэпа - вот что такое кулак» .

В итоге прямого определения кулака Пленум не дал, но в резолюции «Очередные задачи экономической политики партии в связи с хозяйственными нуждами деревни» было отмечено, что к кулацким хозяйствам следует относить такие, которые связаны с «деревенским ростовщичеством и кабальной

78

эксплуатацией бедноты» .

Дискуссия о кулаке продолжилась и на XIV конференции РКП(б), состоявшейся 27-29 апреля 1925 г. А.И. Рыков высказался против противопоставления зажиточного крестьянина кулаку, так как «точной грани здесь провести невозможно» . Он предложил допустить кулака в кооперативное строительство . По мнению А.И. Рыкова, все происходящие в деревне хозяйственные процессы, в том числе и в верхушечном слое деревни, следовало направить по «советскому руслу» . Он считал ошибочным и вредным «давить» и «зажимать» кулаков⁸².

Так как в партийно-государственном руководстве не было единства взглядов в отношении определения кулака, местные органы власти продолжали сами решать, какие хозяйства зачислять в кулацкие.

В связи с кризисом хлебозаготовок в 1928 г. вновь назрела необходимость определиться с понятием «кулак». По официальным данным, в стране в 1927 г. кулацких хозяйств было около 900 тыс. - 3,9 % от общего числа крестьянских дворов . Но такое количество не могло обеспечить выполнение плана хлебозаготовок, поэтому местные руководители, стремясь выполнить возложенные на них задания, распространяли чрезвычайные меры на другие слои крестьянства. 21 мая 1929 г. СНК СССР принял постановление «О признаках кулацких хозяйств, в которых должен применяться Кодекс законов о труде». В нём были указаны следующие признаки кулацких хозяйств: систематическое применение наёмного труда, за исключением тех случаев, когда, согласно законодательству о выборах в советы, применение наёмного труда не влекло за собой лишение избирательных прав; наличие мельницы, маслобойки, крупорушки, просорушки, волночесалки, промышленных предприятий, применение механического двигателя, а также если в хозяйстве имелись водяная или ветряная мельница с двумя поставами; систематическая сдача в наем сложной с/х техники с механическим двигателем; сдача в наём постоянно или на сезон отдельных оборудованных помещений под жильё или предприятия; занятия торговлей, ростовщичеством, коммерческим посредничеством или получение других нетрудовых доходов (в том числе служители культа).

о л

размере дохода более 300 руб. на едока, но не менее 1500 руб. на хозяйство .

Предложенный центральной властью перечень признаков кулацких хозяйств был, как видим, достаточно широким, и без учёта, например, количественного состава семьи, наличия трудоспособных мужчин, детей, стариков, состояния здоровья членов семьи, личного участия их в ведении хозяйства, местное руководство могло причислить к кулакам и представителей трудового крестьянства: как середняков, так и бедняков. Как верно отмечает академик В.А. Тихонов, если «хозяйство хотя бы по одному пункту подпадало под эти признаки, то его уже можно было относить к кулацким и раскулачивать» . Имущественный признак, делает вывод учёный, «оказался преобладающим над социальным»⁸⁶. По мнению А.Н. Солопова, «к одному из пяти признаков можно было отнести чуть ли не каждый третий крестьянский двор, втянутый в рыночный оборот и использующий в разной степени методы ведения семейного фермерского хозяйства» . Мы разделем точку зрения Е.А. Кирьяновой, что термин «кулак» часто был синонимом «мироеда», «хищника», дикого, зверского эксплуататора, нередко носил ругательный характер, при этом зачисление в категорию «кулачество» происходило не по социально-экономическим, а по политическим признакам⁸⁸.

До сих пор острые дискуссии вызывает вопрос, являлось ли кулачество классом. Мы разделяем позицию исследователей, которые считают, что кулачество не было классом. Так, по мнению Г. Шмелёва, «к кулакам причисляли всех тех, кто хорошо обрабатывает поле, имеет племенной скот, строит новый дом и т.д.» . В.А. Тихонов высказывал такую точку зрения: «К кулакам относили хозяйства с наиболее крупным землевладением. Но существовал ли класс кулачества? Думаю, это всё-таки не класс.

В данной работе, основанной на документальных материалах, мы вынуждены употреблять выражение «кулачество как класс» в соответствии с официальной формулировкой того времени, хотя в настоящее время оно не считается научно обоснованным.

Отношение к кулакам со стороны партийно-государственного руководства страны было всегда настороженным. В.И. Ленин прямо заявлял: «Они, кулаки и мироеды - не менее страшные враги, чем капиталисты и помещики. И если кулак останется нетронутым, если мироеда мы не победим, то неминуемо будет опять царь и капиталист» . Между тем, в ноябре 1918 г. он вслед за Ф. Энгельсом ещё допускал возможность не прибегать к насильственной экспроприации кулаков, если те подчинятся мероприятиям советской власти. Однако уже весной 1919 г. на VIII съезде РКП(б) партии В.И. Ленин сказал: «На одном московском собрании я привёл точные слова Энгельса, который не только указывал, что среднее крестьянство является нашим союзником, но выражал даже уверенность, что быть может удастся обойтись без репрессий, без подавления и по отношению к крупному крестьянству. В России это предположение не оправдалось: мы стояли, стоим и будем стоять в прямой гражданской войне с кулаками. Это неизбежно» . Переход в 1921 г. к новой экономической политике стимулировал подъём производства, в том числе и в деревне, что привело к увеличению количества зажиточных крестьянских хозяйств. В политическом отчёте ЦК на XI съезде парии в 1922 г. В.И. Ленин указал, что «с русским капитализмом, с тем, который растёт из мелкого крестьянского хозяйства, с тем, который им поддерживается ... предстоит в ближайшем будущем бой, срок кото-

94

рого нельзя точно определить» .

Состоявшийся в декабре 1927 г. XV съезд ВКП(б), определивший «в качестве первоочередной задачи на основе дальнейшего кооперирования крестьянства постепенный переход распылённых крестьянских хозяйств на рельсы крупного производства», принял решение о переходе к политике наступления на кулачество . Это означало ограничение эксплуататорских возможностей и устремлений кулацких хозяйств, их активное вытеснение экономическими методами⁹⁶. Кулаки облагались повышенным налогом, ограничивались в снабжении сельхозмашинами, лишались избирательных прав в Советы депутатов, для них вдвое сокращались сроки аренды земли, усиливался контроль за выполнением в кулацких хозяйствах трудового законодательства в отношении батраков, проводилась «чистка колхозов от кулацких элементов» . В связи с возникшим зимой 1928 г. кризисом хлебозаготовок из-за нежелания крестьян давать хлеб городу, политика в деревне стала ужесточаться. К несдатчикам зерна применялось уголовное наказание по ст. 61 УК и частичная конфискация имущества. Это был, как верно считает Н.А. Ивницкий, пролог уже новой по-

98

литики по отношению к зажиточным крестьянам .

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 21 апреля 1928 г. было введено индивидуальное налогообложение наиболее экономически крепких крестьянских хозяйств. Устанавливалась максимальная ставка изъятия сельхозналога из доходов в 30 %. Основанием для этого служили следующие признаки: а) если члены двора занимаются скупкой с целью перепродажи, торговлей или ростовщичеством; б) если в хозяйстве или в промысле систематически применяется наёмный труд; в) если в хозяйстве имеется: мельница, маслобойка, просорушка, волночесалка, шерстобитка, терочное заведение, картофельная, плодовая или овощная сушилка или другое промышленное предприятие - при условии применения в перечисленных предприятиях механических двигателей или наёмного труда, а также если в хозяйстве имеется ветряная или водяная мельница с двумя и более поставами; г) если хозяйство сдаёт в наём постоянно или на сезон отдельные оборудованные помещения под жильё или под торговое либо

99

промышленное предприятие .

На Всесоюзном совещании по единому сельскохозяйственному налогу, состоявшемся в январе 1929 г., начальник Госналога НКФ СССР М.И. Лившиц заявил, что «вопрос об индивидуальном обложении является вопросом политическим»¹⁰⁰. Было разрешено применять индивидуальное налогообложение крестьянских хозяйств с целью изъятия у них хлебных излишков. Местные органы власти могли расширить признаки хозяйств, подлежащих индивидуальному обложению. В результате индивидуальным налогом облагались не только кулацкие, но и часть середняцких и даже бедняцких хозяйств. Кроме того, вырос и сам сельхозналог. Так, если в 1926/27 году одно кулацкое хозяйство платило в среднем 100 руб. 77 коп., то в 1928/29 году - 267 руб. 45. коп., то есть в 2,7 раза больше, тогда как средний размер налога на одно середняцкое хозяйство увеличился в 1,6 раза - с 17 руб. 77 коп. до 23 руб. 60 коп.¹⁰¹. Как отмечал М.И. Калинин, сельхозналог являлся «одним из важнейших инструментов для изменения социально-экономической структуры крестьянства: мы облагаем верхушку по принципу подоходной прогрессии, не давая возрастать»¹⁰².

Переход к коллективизации целых сёл принимал всё более широкий размах. Встал вопрос, как быть с кулаками: допускать ли их в колхоз или не допускать ни на каких условиях? В апреле 1929 г. на объединённом пленуме ЦК ВКП(б) и ЦКК Н.И. Бухарин, А.И. Рыков, М.П. Томский предложили поддержать индивидуальные крестьянские хозяйства, поскольку, по их мнению, колхозы и совхозы не скоро дадут государству хлеб в нужном количестве, и выступили против чрезвычайных мер, за мирное «врастание кулака в социализм». Эти взгляды были осуждены сторонниками И.В. Сталина . Решения пленума поддержала состоявшаяся в апреле 1929 г. XVI партийная конференция¹⁰⁴. Однако среди её делегатов единой точки зрения по вопросу, как быть с кулаками при массовой коллективизации, не было. Одни считали возможным принятие их в посевные товарищества и колхозы при условии передачи ими средств производства в колхозы, другие предлагали оставить эти хозяйства обособленными и в колхозы не допускать, третьи выступали за выселение кулаков в специальные посёлки и выделение им земли на окраине колхозных полей. Комиссия под председательством С.В. Косиора, не придя к единому мнению, предложила вопрос о «кулаке и колхозе» передать в Политбюро¹⁰⁵.

XVI конференция ВКП(б) одобрила установку ЦК на переход к коллективным формам труда целых сёл и деревень¹⁰⁶. Объединение бедняков и середняков одного населённого пункта в колхоз завершало изоляцию кулачества и, по выражению М.И. Калинина, делало кулака лишним человеком в деревне . Предстояло определить наиболее целесообразные формы ограничения и вытеснения кулачества. 18 июля 1929 г. ЦК ВКП(б) постановил кулаков в колхозы не принимать . С лета 1929 г. было значительно увеличено налоговое обложение кулацких хозяйств. За неуплату и просрочку налогов кулаков стали судить и штрафовать. Имущество задолжников изымалось и продавалось с торгов¹⁰⁹. Такая политика разоряла кулацкие хозяйства. Производство в них прекращалось, скот и сельхозмашины распродавались. Шло быстрое сокращение их численности. По данным ЦСУ СССР, к осени 1929 г. удельный вес кулацких хозяйств составлял 2,5-3 %, а численность - 600-700 тысяч семей¹¹⁰.

Курс на ужесточение политики в отношении кулака поддержал и ноябрьский (1929 г.) пленум ЦК ВКП(б). В принятой резолюции было указано «развивать решительное наступление на кулака»¹¹¹. 5 декабря 1929 г. Политбюро ЦК ВКП(б) образовало специальную комиссию для разработки плана сплошной коллективизации под председательством Я.А. Яковлева (с 7 декабря 1929 г. нарком земледелия СССР - Е.Т.) . Вопросом о политике в отношении кулаков

занималась подкомиссия во главе с секретарём ЦК ВКП(б) К.Я. Бауманом . Она пришла к выводу, что «назрело время, когда можно поставить в более конкретной форме вопрос о ликвидации кулачества»¹¹⁴. Отметив, что «безнадёжно пытаться разрешить «кулацкую проблему» выселением всей массы кулацкого населения в отдалённые края и тому подобными мероприятиями», подкомиссия сочла необходимым делать это дифференцированно¹¹⁵. Подкомиссия предложила хозяйства кулаков разбить на три категории. К первой категории были отнесены наиболее богатые кулаки, ведущие активную контрреволюционную работу против Советской власти, ко второй категории - экономически мощные кулаки, эксплуатировавшие деревенскую бедноту, к третьей категории - экономически менее мощные, активно не выступавшие против Советской власти. Для каждой категории были намечены определённые репрессивные меры: для первой - арест, отдача под суд, конфискация всех средств производства, для второй - высылка на окраины страны. Кулаки третьей категории после конфискации у них средства производства могли приниматься в колхозы, но с испытательным сроком¹¹⁶.

И.В. Сталин учёл предложения комиссии Я.А. Яковлева. Выступая на научной конференции аграрников-марксистов 27 декабря 1929 г., он открыто объявил о переходе от политики ограничения и вытеснения капиталистических элементов деревни к политике ликвидации кулачества как класса¹¹⁷.

5 января 1930 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству», в котором отмечалось, что в последние месяцы колхозное движение охватило «не только отдельные группы индивидуальных хозяйств, но и целые районы, округа и даже области и края», в результате чего создана материальная база «для замены крупного кулацкого производства крупным производством колхозов» . «Это обстоятельство, имеющее решающее значение для всего народного хозяйства СССР, - указывалось в постановлении, - дало партии полное основание перейти в своей практической работе от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества к политике ликвидации кулачества как класса»¹¹⁹.

Для выработки конкретных мер в отношении кулачества Политбюро ЦК ВКП(б) 15 января 1930 г. создало комиссию во главе с секретарём ЦК В.М. Молотовым. В её состав, наряду с руководящими работниками Средней и Нижней Волги, Украины, Северного Кавказа, был включён и секретарь обкома ВКП(б) Центрально-Чернозёмной области И.М. Варейкис . Подготовленный комиссией проект постановления «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» был утверждён ЦК ВКП(б) 30 января 1930 г. Как указывалось в постановлении, в районах сплошной коллективизации надлежало «провести немедленно, а в остальных районах по мере действительно массового развёртывания коллективизации, следующие мероприятия»: отменить в отношении индивидуальных крестьянских хозяйств действие закона об аренде земли и применении наёмного труда в сельском хозяйстве, конфисковать у кулаков средства производства, скот, хозяйственные и жилые постройки, предприятия по переработке сырья, кормовые и семенные запасы .

К кулакам принимались меры в зависимости от категории, к которой они были отнесены: кулаки первой категории (контрреволюционный кулацкий актив) немедленно заключались в концлагеря, организаторы террористических актов, контрреволюционных выступлений подлежали высшей мере наказания; кулаки второй категории («остальные элементы кулацкого актива», наиболее богатые кулаки) выселялись в отдалённые местности СССР; кулаки третьей категории, оставленные для проживания в пределах района, подлежали расселению на новых отводимых за пределами колхозных хозяйств участках. Количество ликвидируемых кулацких хозяйств по всем районам должно было составить в среднем 3-5 % от общего числа крестьянских хозяйств .

Репрессивные меры в отношении кулаков первой и второй категории ОГПУ обязано было провести в течение четырёх месяцев: с февраля по май. За это время следовало направить в концлагеря 60 тысяч и выселить в отдалённые районы 150 тысяч кулаков . В связи с этим ещё 18 января 1930 г. центральное руководство ОГПУ приказало своим полномочным представителям привести все аппараты «в мобилизационную готовность» . Полномочные представительства обязаны были немедленно разработать и представить в ОГПУ подробный план операции по выселению кулацких семей, указав в нём районы и количество намеченных к выселению, железнодорожные пункты, где будут концентрироваться выселяемые перед отправкой, требующееся количество вагонов и эшелонов¹²⁶. Вопрос о выселении кулаков подробно обсуждался на совещании всех полномочных представителей, созванном 30 января 1930 г. коллегией ОГПУ . Приказом ОГПУ от 2 февраля 1930 г. был определён порядок и сроки проведения выселения. Для непосредственного руководства операцией в областях и округах создавались оперативные тройки .

В законодательном порядке переход к политике ликвидации кулачества как класса был оформлен постановлением ЦИК и СНК СССР от 1 февраля 1930 г. «О мероприятиях по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством» . Согласно постановлению, аренда земли и применение наёмного труда в единоличных крестьянских хозяйствах запрещалась. Исполнительным комитетам предоставлялось право применять «все необходимые меры борьбы с кулачеством, вплоть до полной конфискации имущества кулаков и выселения их из пределов отдельных районов и краёв (областей)» . Подробные указания, как надо осуществлять новую политику, содержала секретная инструкция ЦИК и СНК СССР от 4 февраля 1930 г. Она была разослана всем организациям для практического руководства работой по ликвидации кулацких хозяйств .

Таким образом, к началу февраля 1930 г. центральной властью были приняты основные нормативные документы, определяющие порядок ликвидации кулацких хозяйств. Практически осуществлять политику ликвидации кулачества как класса предстояло местным органам власти. К настоящему времени их деятельность изучена ещё недостаточно полно и всесторонне. Необходимость продолжения разработки данной темы на материалах, прежде всего местных архивов, очевидна. Это позволит более объективно показать участие низовых звеньев различных структур власти в кампании по раскулачиванию, обстоятельно раскрыть решаемые ими задачи и результаты их деятельности.

В ряде регионов, руководители которых участвовали в подготовке проекта постановления Политбюро ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 г., решения о ликвидации кулацких хозяйств были приняты ещё до получения директивы центральной власти. Так, в Средне-Волжском крае бюро крайкома ВКП(б) постановление «Об изъятии и выселении контрреволюционных элементов и кулачества из деревни» вынесло 20 января 1930 г. Аналогичные решения были принты Нижневолжским крайком ВКП(б) 24 января, ЦК КП(б) Украины - 28 января, Северо-Кавказский крайком партии - 29 января и 2 февраля .

В Центрально-Чернозёмной области вопрос о ликвидации кулачества обсуждался на пленуме обкома партии, проходившем в Воронеже 26-27 января 1930 г.¹³⁴ Секретарь обкома И.М. Варейкис заявил, что в ЦЧО подлежат раскулачиванию 90-100 тыс. кулаков (4-5 %) . Между тем, такая установка не со

ответствовала количеству имевшихся в области кулацких хозяйств. По данным ЦСУ СССР, в 1927 г. в ЦЧО насчитывалось 2 012,5 тыс. крестьянских хозяйств, из них кулацкими было 44 875 (2,2 %)¹³⁶. И.М. Варейкис, как отмечает П.В. За- горовский, руководствуясь указаниями центральной власти, что кулаками являются 4-5 % всех российских крестьян, «просто вычислил этот процент из общего числа крестьянских хозяйств» . В принятой пленумом резолюции указывались меры, которые следовало применять к кулакам: не допускать кулаков в колхозы, а проникших исключить из них, лишив земли, сельхозинвентаря, скота, построек; кулаков раскулачить (экспроприировать) полностью или частично, передавая их имущество в колхозы в обобществлённые неделимые фонды капитала; немедленно провести кампанию погашения кулаками задолженности государству или кооперативным органам (недоимки по налогам, Госстраху, кредитам, самообложению и т. п.); кулацкие хозяйства выселить на отдалённые земли вне колхозов, в обязательном порядке они должны выполнить все требования земельных органов о проведении агроминимума , в случае нарушения этих требований навсегда лишать их права пользования землёй, выселять из района или округа, а в исключительном случае и из области¹³⁹.

Решения о начале раскулачивания руководство ряда округов ЦЧО приняло, также не дожидаясь поступления соответствующих директив вышестоящих инстанций. Например, Тамбовский окружком ВКП(б) - 20 января, Острогожский и Усманский окружкомы - 21 января 1930 г.¹⁴⁰

Секретарь Борисоглебского окружного комитета ВКП(б) М.И. Колесников 19 января 1930 г. адресовал всем секретарям райкомов секретное письмо, содержащее практические указания по проведению ликвидации кулачества. За вредительские действия кулаков против коллективизации надлежало конфисковать у них сельскохозяйственный инвентарь, рабочий и продуктовый скот, промышленные предприятия, хозяйственные пристройки и в ряде случаев ценные жилые помещения и обязательно лишать их земельного надела. «Так как «советски лояльных» кулаков в природе не существует, а все они в скрытой или открытой форме занимаются враждебными вредительскими действиями, - подчёркивал Колесников, - то по существу указанными методами мы имеем возможность разрешить задачу раскулачивания»¹⁴¹. В то же время секретарь окружкома высказал опасение, что кулак опередит это «мероприятие», «тотчас же продаст, сплавит основное и самое ценное из его имущества и инвентаря». Отметив, что уже «имеется ряд случаев, когда он всё продаёт и сам уезжает со своей семьёй», он указал местным руководителям «проявить величайшую гибкость, подлинно революционные темпы в работе, чтобы ни в коем случае не

142

допустить успеха в этом новом маневре кулака» .

Вся практическая работа возлагалась на сельсоветы. Раскулачивание следовало проводить «твёрдыми руками батраков и бедняков». «Не должно быть ни одного батрака, ни одного бедняка, - писал Колесников, - который бы не имел определённого задания, поручения в этой сложной работе по раскулачиванию»¹⁴³. К ликвидации кулачества необходимо было привлечь и середняков. Заинтересовать бедняцко-середняцкую массу, как считал секретарь окружкома, удастся лишь в том случае, если безвозмездно передать в колхозы весь конфискованный инвентарь, а также прирезать к колхозам и совхозам земли, находившиеся в пользовании кулака.

Колесников предостерегал от возможных ошибок: «ни в коем случае не допускать, чтобы удар, предназначенный для кулака, падал на середняцкое крестьянство». «Нужно помнить, - писал он, - что кулаком является такой слой крестьянства, который живёт за счёт эксплуатации наёмной рабочей силы в своём хозяйстве или же за счёт присвоения прибавочного продукта, путём ростовщичества, аренды, частной торговли, дачи в наём рабочего скота, сельхозмашин и т.п.». Далее следовало строгое предупреждение: «Смешивать этотслой со середняцким хозяйством даже в единичных случаях - будет преступление перед партией». Ссылаясь на высказывание И.В. Сталина, что раскулачивание является «составной частью образования и развития колхозов», Колесников подчёркивал, что «вся работа по раскулачиванию должна быть непосредственно увязана с ещё более быстрыми темпами по сплошной коллективизации округа, с образованием новых колхозов, укрупнением старых, обобществлением основных средств производства, принадлежащих колхозникам». В результате ликвидации кулацких хозяйств на местах должны были «не только не потерять ни одного пуда хлеба, который давался прежде кулаком, но, используя преимущество коллективизации, значительно увеличить хлебные излишки». Секретарь окружкома считал, что это возможно, если будет полностью выполнен план весенней посевной кампании. Для того, чтобы ни одного незасеянного га не осталось, надлежало включить в планы посева колхозами и кулацкие зем-

ли

Соответствующие предписания были даны и Борисоглебским окружным исполнительным комитетом. 18 января 1930 г. президиум окрисполкома указал окружному земельному управлению и райисполкомам при проведении землеустроительных работ в районах сплошной коллективизации, массовых МТС и при переходе отдельных селений на сплошную коллективизацию кулацким хозяйствам отводить «дальние от земельных обществ и при этом худшие земли, главным образом залежи»¹⁴⁵. 26 января 1930 г. на заседании, в котором участвовали члены президиума председатель окрисполкома Боровских, его заместитель Дьяков, заведующий окружной рабоче-крестьянской инспекции Зайдес, заведующий окружным земельным управлением Вдовин, кандидат в члены президиума Медведева, окружной прокурор Г уцев и начальник окружного административного отдела Ерофеев, был рассмотрен составленный окружным земельным управлением проект, предусматривающий расширение совхозов в округе на 30 000 га за счёт изъятия нерационально используемых земель и у кулацких хозяйств. Решив, что проект «вполне осуществим и является минимальным», президиум окрисполкома поручил ОкрЗУ «практически приступить кпроведению этого вопроса в жизнь, согласовав его с РИКами»¹⁴⁶. В связи с отводом земли свинхозу при Беконной фабрике у станции Есипово президиум окрисполкома постановил не допускать в число контрактантов кулацкие хозяйства, а весь имеющийся у них семенной посевной материал изъять на нужды

147

колхозов .

Президиум окрисполкома дал особые распоряжения по вопросу оказания медицинской помощи: «Медикосанитарные учреждения округа должны строго проводить классовый принцип, обеспечивая первоочередной помощью рабочих, сельхозрабочих, колхозников, застрахованных и их семьи и батрацкобедняцкие массы деревни, решительно покончив с принципом уравнительности в деле обслуживания населения. Считать необходимым прекращение бесплатного лечения кулаков и нетрудового элемента, введя для них платность по повышенным нормам, за исключением случаев заразных болезней и экстренного характера» . Окрздраву поручалось дать на места указания инструктивного порядка по обслуживанию медпомощью населения и в недельный срок «проработать вопрос» о порядке введения платности для кулаков и нетрудового «эле- 149

мента» .

Окружной властью был намечен и целый ряд практических мероприятий по перевоспитанию детей кулаков. По плану окружного отдела народного образования предстояло провести учёт детей в возрасте 7-15 лет из семей, в которых глава «изъят», и они могли остаться беспризорными; на железнодорожных станциях организовать «заградительные отряды для задержки беспризорных, не давая им возможности курсировать из города в город». Всех задержанных детей следовало направлять в окружной отдел народного образования для размещения по детским домам города Новохопёрска, пропустив их сначала через комиссии при больницах для установления возраста. При детдомах для неграмотных намечалось создать кружки по ликбезу, а грамотных помещать в школу 1 ступени. Для трудовой подготовки все беспризорные распределялись по цехам в централизованных детских мастерских «согласно их запросов и интересов». Дети, которые имели знания не ниже школы 1 ступени и были «достаточно перевоспитанные», направлялись для получения квалификации и знаний в сельскохозяйственные школы, школы ученичества в Марьинку, Калиново, в производственные учебные мастерские в сёлах Калмыке и Макарово, а после получения знаний - в колхозы и совхозы «на самостоятельную жизнь». Для детей, семьи которых выселялись в посёлки на отдалённые и худшие участки земли, открывались школы 1 ступени по принципу самоокупаемости. Дети «лишенцев», проживающих в сёлах, принимались в школы только на свободные места и привлекались во все детские организации. Для детей, не попавших в школу из-за отсутствия мест, организовывались группы на началах самоокупаемости. Дети, окончившие школы 1 ступени в кулацких посёлках, и группы при общих школах, принимались в школы 2 ступени на свободные места после удовлетворения заявлений детей рабочих, колхозников, бедноты, середняков и служащих¹⁵⁰. Как видим, власть брала под свой контроль жизненное обустройство детей раскулаченных, получение ими образования и трудовой специальности, в то же время ограничивая их права по сравнению с детьми из других социальных слоёв.

Тот факт, что руководство Борисоглебского округа занялось организацией раскулачивания, не дожидаясь поступления от вышестоящих инстанций каких- либо законных обоснований для этого, подтверждает и письмо члена бюро окружкома ВКП(б) Семовских, адресованное 27 января 1930 г. секретарю Талов- ского райкома Фролову. Семовских, получив письмо от секретаря окружкома Колесникова, участвовавшего в комиссии по выработке проекта резолюции пленума обкома партии, и учитывая, что директивы пленума и директивы окружкома последуют только через несколько дней, дал Фролову «основные принципиальные установки», которыми следовало руководствоваться. К раскулачиванию необходимо было приступить немедленно, экспроприируя у кулаков все средства производства, а также ценное имущество, лишая их права аренды земли и найма рабочей силы. С кулаков предстояло взыскать государственные и общественные платежи, а всё конфискованное имущество передать в неделимый фонд колхозов. Выселению за пределы округа следовало подвергнуть 30- 35 % общего числа кулаков, «беря из них наиболее злостных». Остальных кулаков предстояло переселить в пределах округа, района, сельсовета на дальние и худшие земли. Раскулачивание надлежало проводить «только через массу батраков и бедняков, при поддержке середняков», через постановления колхозных собраний, оформляя их в сельсоветах. В то же время власть допускала, что широкой поддержки крестьянства может не быть, поэтому следовало привлечь органы ГПУ и милиции. Окружное руководство рекомендовало не ограничиваться «рамками законности», не искать «законных обоснований проводимых мероприятий»¹⁵¹. Такая установка, на наш взгляд, давала представителям низовых звеньев власти широкую возможность допускать в ходе кампании различные злоупотребления и правонарушения.

Особая роль в организации раскулачивания отводилась местным органам ОГПУ и НКВД. По приказу ОГПУ, как уже отмечалось выше, для руководства операцией по выселению кулаков в областях и округах создавались оперативные тройки. В Борисоглебском округе оперативную тройку возглавил заместитель начальника окружного отдела ОГПУ Буданцев¹⁵².

Согласно директиве временно исполняющего должность начальника областного административного отдела Земисева и временно исполняющего должность помощника начальника обладмотдела по уголовному розыску Кухтина от 24 января 1930 г., «должное содействие» и практическую помощь партийным и советским органам обязаны были оказывать окружные административные отделы. Через осведомительную сеть им надлежало усилить наблюдения за зажиточной частью деревни с тем, чтобы «каждое действие кулачества» было известно органам милиции и уголовного розыска, чтобы они «предприняли своевременно все меры предупредительного характера к совершению со стороны кулачества террористических актов». За совершение террористических актов и проявление антисоветских действий виновных следовало содержать под стражей. Предстояло проинструктировать личный состав милиции и уголовного розыска «на предмет проявления должной энергии с их стороны при отборе имущества от кулацких хозяйств и передаче такового в колхозы», принять все меры к выявлению кулаков, проникших и пытающихся проникнуть в колхозы, немедленно ставить об этом в известность соответствующие органы власти, своевременно сообщать в обладмотдел «как отдельными донесениями, так и в информационных сводках» о всех террористических актах, совершаемых кулаче-

153

ством .

По приказу начальника областного административного отдела Зуева от 31 января 1930 г. на административные органы возлагалась «исключительно сугубая ответственность» за проведение в жизнь задач «по выкорчёвыванию капиталистических элементов - ликвидации кулачества, как класса», поставленных партией и правительством ¹⁵⁴. Органы милиции и уголвного розыска следовало немедленно привести в боевую готовность. Начальникам окрадмотделов совместно с окружкомами и райкомами, окрисполкомами и райисполкомами надлежало в срочном порядке пересмотреть руководящий состав районных административных органов, а также весь рядовой состав милиции и уголовного розыска на селе. Начальники окружных административных отделов обязаны были усилить охрану оружия, находящегося в распоряжении административных органов, в течение 72-х часов составить план мероприятий и отражать общий ход кампании по ликвидации кулачества в месячных информационных сводках¹⁵⁵.

В тот же день, 31 января 1930 г., Борисоглебский окружной административный отдел направил районным административным отделениям свою директиву. В ней, в частности, говорилось: «Принимаемые партией и советской властью меры к ликвидации кулака как класса естественно вызывают дикое сопротивление кулака и нэпмана. Враги советской власти будут убивать представителей общественности, власти, поджигать госпредприятия и учреждения, отравлять скот и продукты, они будут от скрытого вредительства переходить к открытой борьбе.

Всё это от органов милиции и розыска требует постановки работы на боевую ногу. Всяким разговорам должно быть отведено место подчинённое обеспечению выполнения задачи ликвидации кулака как класса. Начальники РАО должны помнить всю полноту ответственности лежащей на них обязанности как на руководителях вооружённой силы»¹⁵⁶.

Начальникам районных административных отделений было приказано «всё негодное вычистить из личного состава, заменив его членами ВКП(б) и комсомольцами», перебросить в другие районы тех милиционеров, «кои работают вблизи родственников, что не может гарантировать чёткости и беспрекословности выполнения лежащих на них задач». Перед райисполкомами следовало поставить вопрос «о необходимости обеспечения милиции перевозочными средствами, путём снабжения лошадьми и повозками из числа конфискованных». Надлежало также принять меры к обеспечению отделений полностью вооружением и боеприпасами, недостающее получить в окружном адмотделе. С милиционерами установить телефонную связь, для чего организовать дежурство из сельских исполнителей. Милиционерам не реже одного раза в неделю являться в РАО с докладами о состоянии обслуживаемых районов. О всех происшествиях немедленно информировать райкомы, райисполкомы и ОкрАО, «принимая меры к ликвидации, помня о всей строгости ответственности». О состоянии района сообщать начальнику ОкраАО письменно и по телефону через каждые три дня, «впредь до особого распоряжения» .

Как должны были содействовать ликвидации кулацких хозяйств судебные органы, можно узанать из секретного письма временно исполняющего должность председателя областного суда Израэля «О задачах суда в связи с политикой ликвидации кулачества как класса», адресовнного 31 января 1930 г. председателям окружных судов. В нём было указано на необходимость «ликвидировать путём физического уничтожения (расстрела) тех кулаков, которые с обрезом или с огнём выступают против жизни наших общественников, колхозников или против имущества колхозов во всех тех случаях, когда подобного рода дела будут переданы на рассмотрение суда», «самым жесточайшим образом карать кулаков, ведущих контрреволюционную агитацию против колхозного строительства и иных хозяйственно-политических мероприятий партии и правительства», изгнать кулака из колхоза и сурово его наказать . Рекомендовалось использовать сдедующие статьи Уголовного Кодекса. Чтьбы «со всей беспощадной суровостью» пресечь контрреволюционную агитацию кулака о распродаже живого и мёртвого инвентаря, об убое скота, привлекать к ответственности по ст. 79 ч. 1 УК, разоблачить лжеколхозы, лжекооперативы и «снести их с лица земли, применяя в отношении виновных ст. 169 ч. 2 УК. Кулацкую агитацию, направленную на разбазаривание семенных запасов, ссыпку негодных семян, срыв планов посевной кампании, пресекать «самым беспощадным образом». В отношении «кулацких элементов», не выполняющих принятых планов посевной кампании (создание семенных фондов и т. д.), следовало применять ст. 61 УК, если в селе планы посевной кампании не выполняла группа кулаков, применять 3 часть ст. 61 УК с конфискацией имущества и выселением. Умышленную порчу или уничтожение кулаками сельскохозяйственных машин и орудий, принадлежащих колхозам, совхозам, надлежало «квалифицировать по ст. 58-7 УК со всеми вытекающими отсюда последствиями». В отношении наиболее активных контрреволюционеров-кулаков предлагалось применять высшую меру социальной защиты, в остальных случаях - конфискацию имущества, изоляцию, выселение, штрафы¹⁵⁹.

Руководством облсуда на места была дана такая установка: «Необходимо твёрдо усвоить, что в связи с переходом к сплошной коллективизации и поворотом политики партии в сторону ликвидации кулачества как класса теряют всякое значение ряд действующих законов. Несомненно, что в ближайшее время ряд законов будет отменён и последует издание ряда новых законодательных актов, отвечающих новому повороту политики нашей парии. Но было бы преступным бюрократизмом, если бы мы стали ожидать этих новых законов. ОСНОВНОЙ ЗАКОН ДЛЯ КАЖДОГО ИЗ НАС - ЭТО ПОЛИТИКА НАШЕЙ ПАРТИИ (так выделено в документе - Е.Т.). Необходимо поэтому усвоить, что такого рода законы, как закон об аренде и о найме кулаками рабочей силы - УЖЕ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫ - кулак должен быть немедленно лишён прав аренды, найма рабочей силы и т.д. Эти новые обстоятельства необходимо учесть в своей повседневной практической работе»¹⁶⁰.

Чтобы не допустить срыва «экспроприации кулачества», надлежало немедленно прекратить регистрацию «в нотариальном порядке разделов кулацкого имущества и иных сделок купли-продажи кулаками имущества». Тех должностных лиц государственного аппарата, которые «поведут линию защиты и ограждения кулацких элементов от политики раскулачивания», предлагалось «самым решительным образом карать». Также предстояло «усилить судебные репрессии по делам о бандитизме и иным социально-опасным преступлениям, препятствующим делу коллективизации и затрудняющим работу по ликвидации кулачества». Все дела, связанные с ликвидацией кулачества, должны были проходить через суд в самые короткие сроки. Областной суд считал недопустимым проявления судебными работниками «каких бы то ни было шатаний, колебаний или нерешительности в деле осуществления политики ликвидации кулачества как класса». Суду необходимо было «подготовиться к делу и ударить по кулачеству, да ударить по нему так, чтобы оно не могло больше подняться на ноги (Сталин)»¹⁶¹.

Это письмо облсуда наглядно свидетельствует о том, что для ликвидации кулацких хозяйств власть не ограничивалась мерами, нацеленными на их экономическое разорение. Она намеревалась широко применять к кулакам и уголовное преследование. Таким способом власть хотела, прежде всего, изолировать от сельского населения наиболее независимых и решительных крестьян, которые могли организовать активное противодействие всей кампании по раскулачиванию.

Наряду с директивами власти, содержание которых было известно только узкому кругу ответственных работников, политика ликвидации кулачества как класса нашла широкое отражение в материалах периодической печати как центральной, так и местной. 21 января 1930 г. в газете «Красная Звезда» была опубликована статья И.В. Сталина «О политике ликвидации кулачества как класса», в которой разъяснялась сущность новой политики. В ней, в частности, говорилось, что «нельзя вытеснить кулачество как класс мерами налогового и всякого иного ограничения, оставляя в руках этого класса орудия производства с правом свободного пользования землёй и сохраняя в нашей практике закон о найме труда в деревне, закон об аренде, запрещение раскулачивания». Чтобы «вытеснить кулачество как класс», заявил И.В. Сталин, «надо сломать в открытом бою сопротивление этого класса и лишить его производственных источников его существования и развития (свободное пользование землей, орудия производства, аренда, право найма труда и т.д.)»¹⁶².

Борисоглебская окружная газета «Колхозная правда» 2 февраля 1930 г. опубликовала статью «О раскулачивании», содержащую такие рекомендации: «Общие основные установки из центра даны. Ждать регламента в сто пунктов не надо. Никакой регламент не в состоянии предусмотреть тысячи случаев и особенностей раскулачивания кулаков в разных районах, в разной обстановке. Здесь нужны революционная инициатива и суровая решительность... Необходимо, чтобы все низовые работники ясно поняли, что такое ликвидация кулачества как класса и почему именно теперь, а не раньше и ни под каким видом не позже, надо раскулачивать кулака. Раскулачивание началось!»¹⁶³

Рассмотрим, какая работа по организации раскулачивания была проводена непосредственно на местах. Так, бюро Верхне-Карачанского райкома ВКП(б) 19 января 1930 г. решило «в обязательном порядке привлечь к вложению средств на спецкапиталы» все кулацкие хозяйства с внесением каждым трудоспособным членом двора 500 рублей, взыскав их в 24 часа¹⁶⁴. Партийная фракция райисполкома совместно с уполномоченными райкома должна была в трёхдневный срок, 22-25 января, произвести взыскание с кулаков всех недоимок за три года по сельскохозяйственному налогу, кредиту, промышленному налогу, индивидуальных заданий по хлебозаготовкам, а также сбор спецкапиталов. Изъятие у кулаков всех имеющихся денежных средств требовалось закончить к 25 января. Всем партийным ячейкам и уполномоченным райкома предписывалось с 25 января «развернуть активную работу по полнейшему раскулачиванию». В отношении кулаков, оказывающих физическое сопротивление или ведущих контрреволюционную агитацию, рекомендовалось строго придерживаться директивы райкома от 16 января - за попытки к террору, за контрреволюционную агитацию и контрреволюционные меры их своевременно арестовывать и отправлять в районную милицию. Начальнику районного административного отделения Евтушенко следовало «предпринять меры к решительному усилению борьбы с кулачеством». Партийные ячейки и уполномоченные райкома обязаны были немедленно организовать из членов колхоза, коммунистов и комсомольцев охрану обобществлённого инвентаря, семян, отобранного у кулаков имущества. В случае поджогов имущества колхозов, ответственность «в первую голову» должны были нести бюро партийных ячеек и уполномоченные, как «не принявшие меры к охране»¹⁶⁵.

21 января бюро Верхне-Карачанского райкома утвердило списки уполномоченных¹⁶⁶. Для «проработки всех практических вопросов, связанных с мерами раскулачивания», решением бюро райкома 25 января была создана комиссия в составе Литвинова, Евсина и Пищугина¹⁶⁷. Партийным и комсомольским организациям поручалось, «проработав кандидатуры кулаков и установив их действительную принадлежность к кулацким хозяйствам, произвести на них налёт с целью предъявления им уплаты недоимок, спец. средств и описи имущества»¹⁶⁸. После утверждения этих кандидатур на собраниях бедноты и колхозников следовало осуществить «полнейшее отчуждение всей экономической, материальной базы кулаков», их раскулачивание. Все партийные ячейки и уполномоченные райкома обязывались «немедленно произвести полный и точный учёт всего отобранного у кулаков имущества, организовать охрану и определить необходимые склады и помещения»¹⁶⁹. К 1 февраля партийная фракция райисполкома, партячейки и уполномоченные райкома должны были «провести в жизнь через собрания колхозников лишение кулаков всех земельных наделов» для присоединения их при проведении землеустроительных работ к зе-

170

мельным наделам колхозов .

28 января секретарь райкома ВКП(б) Евсин указал секретарям партийных ячеек и уполномоченным райкома создать при каждом сельсовете штабы по сплошной коллективизации и раскулачиванию во главе с секретарями партийных ячеек, а где их нет - во главе с уполномоченными. В состав штабов вклю-

чались секретарь партячейки, председатель сельсовета, председатель колхоза, секретарь ячейки ВЛКСМ и представитель от бедноты. В каждой сотне штабы должны были организовать ответственные тройки во главе с «хорошими деловыми» коммунистами, комсомольцами или беспартийными колхозниками, особенно из бедняков. Штаб обязывался регулярно, каждые три дня, проводить инструктивное совещание всех членов троек, на которых заслушивать доклады руководителей троек, подводить итоги работы, выявлять положительные и слабые стороны и «накачивать, накачивать, учить и учить беспрестанно, без конца». Секретарь райкома предлагал выделить от штаба 5-10 премий, в том числе за счёт отчуждённых у кулаков бритв, дешёвых стенных часов и т.д., и выдать их лучшим тройкам, бригадам и дружинам .

Аналогичные решения принимало руководство и других районов. Так, секретарь Таловского райкома партии Фролов дал указание секретарям партячеек немедленно «приступить к раскулачиванию, отбирая у кулаков все средства производства, ценное имущество и земельный надел, не ограничиваться рамками законности юридических зацепок», всё конфискованное передать в неделимый колхозный фонд, взыскав прежде со всех кулаков все государственные и общественные платежи. Для обеспечения посевными материалами сельсоветам поручалось довести контрольную цифру до посёлков, до зажиточных, индивидуально обложенных хозяйств, до хозяйств, «вычищенных из колхозов», и кулаков. За невыполнение «индивидуалами» задания надлежало штрафовать их в пятикратном размере, конфисковать всё имущество, злостных «индивидуалов» предать суду, а кулаков арестовать без суда, имея на них «убийственный материал». Виновных в убое скота, продаже фуража и вредительстве сле-

172

довало немедленно судить показательным судом .

Продолжить политику «решительного и беспощадного наступления на кулака», «приняв немедленные меры к ликвидации его как враждебного класса путём лишения права на землю, отчуждения имущества в пользу колхозов и выселения из пределов района», мобилизовав для этого батрацко-бедняцкие и середняцкие массы, постановил и состоявшийся 28-29 января 1930 г. пленумНовохопёрского райкома ВКП(б) . Для вовлечения населения в практическую работу по коллективизации и раскулачиванию районным руководством к 10 февраля 1930 г. было проведено 22 партийных собрания, 74 собрания групп бедноты, 116 собраний бедноты, 37 заседаний сельсоветов, 23 пленумов сельсоветов, 46 собраний актива, 30 делегатских собраний, 37 собраний женщин, 214 общих собраний колхозников, 16 собраний профсоюзов. Всего на них присутствовало 58 447 человек: 2 037 коммунистов, 2 475 комсомольцев, 2 694 батрака, 19 579 бедняков, 20 250 середняков, 10 727 женщин .

Всего для проведения коллективизации и раскулачивания в районах округа в деревню были посланы 849 человек - 443 областных и окружных работника, 406 - из районных центров, среди них - два помощника окружного прокурора, старший инспектор труда, два председателя окружных отделов Союзов, старший следователь окружного суда, председатель треста «Водосвет», заведую-

175

щий окрместхозом .

Итак, организацией раскулачивания в Борисоглебском округе ЦЧО занимались различные органы местной власти: окружком и райкомы ВКП(б), окр- исполком и райисполкомы, сельские партячейки и сельсоветы. Руководство районов без особых проволочек определило целый перечень последовательно и непрерывно наносимых ударов по кулацким хозяйствам: от взыскания недоимок и поборов до полного отчуждения их собственности. Были намечены конкретные мероприятия, даны на места практические указания. При сельсоветах из числа ответственных работников и активистов создавались комиссии, тройки, штабы. Кроме того, был задействован широкий круг партийных и советских работников районного, окружного и областного уровней. Участие в ликвидации кулацких хозяйств органов ОГПУ, милиции, прокуратуры и судов должно было обеспечить результативность всей кампании.