3. Соединение реформистского практицизма и буржуазной утопии
Что представляет собой «новое общество», какие факторы подготавливают его возникновение, как будет происходить переход к нему? На эти вопросы теоретики буржуазного «социализма» дают различные ответы, но все они едины в том, что «но- 3 Зак. № 1408 вое общество» сохранит частную собственность на средства производства, хотя и будет более «демократичным». Национализации подлежат лишь военные и некоторые другие корпорации, настолько тесно сросшиеся с государственным аппаратом, что их уже теперь следовало бы считать государственными организациями. В качестве главного фактора, обусловливающего переход к «новому обществу», сторонники современного буржуазного «социализма» рассматривают научно-техническую революцию. «Цивилизация третьей волны будет опираться на гораздо более диверсифицированную технологическую базу, вырастающую из биологии, генетики, электроники, науки о материалах, космологии и океанологии», — писал Тоффлер 16. НТР, по мнению этих теоретиков, сама по себе создает предпосылки для принципиального изменения социально-экономической структуры общества, системы «экономического контроля». По мере развертывания НТР и дальнейшего усложнения производства решающее значение в обществе, считают они, приобретут теоретические знания, наука, а господствующая роль перейдет к научным центрам — университетам и научно-исследовательским организациям; следовательно, руководящим слоем станут преподаватели вузов и ученые. Наиболее четко эта позиция представлена Гэлбрейтом. С рядом оговорок к ней в свое время присоединялся и Д. Белл. «Постиндустриальное общество организовано вокруг знания, социального контроля и руководства обновлением и изменением. И это в свою очередь вызывает к жизни социальные взаимоотношения и новые структуры, которые должны управляться политически» 17. В действительности же возрастание роли науки в производстве и обществе в целом, повышение социальной значимости ученых не означают кардинального изменения классовой структуры буржуазного общества. Частная собственность на средства производства по-прежнему остается определяющим фактором его классовой структуры. Вопреки желаниям теоретиков буржуазного «социализма» финансовый капитал не может быть «оттеснен» учеными; наоборот, все более широкое привлечение ученых к делам управления капиталистическим производством и обществом в целом лишь укрепит власть финансового капитала. Беспочвенны утверждения этих теоретиков и о «бесперспективности» борьбы рабочего класса за свое гос подство, о «понижении» его исторической роли. В условиях НТР, конечно, происходят глубокие изменения в характере труда, уровне образования работников, в структуре занятости (возрастают удельный вес сферы услуг, значение профессий, связанных с умственным трудом, сбором, обработкой, использованием информации и др.). Однако эти качественные и структурные изменения в совокупном рабочем ни в коей мере не приостанавливают рост его численности и не умаляют его роли в качестве определяющей социальной силы исторического прогресса. Чертой будущего общества буржуазные теоретики считают также индикативное (т. е. ориентирующее, не директивное) социальное планирование. Его суть они усматривают в составлении долгосрочных программ, учитывающих социальные и культурные потребности общества на перспективу и подчиняющих им деятельность корпораций. Подобное планирование в государственном масштабе рассматривается как основной инструмент такого управления корпорациями (и обществом в целом), которое должны осуществлять носители теоретических знаний. Тоффлер именует общественную систему, которая, по его мнению, должна быть создана на основе «цивилизации третьей волны», «практопией» 18. Как считают буржуазные идеологи, в «новом обществе» должно быть изменено положение мелкого производства. По одним проектам отсталость и раздробленность стихийного «рыночного сектора» должна быть “Преодолена посредством национализации и кооперирования. По другим — именно мелкие и средние семейные и кооперативные предприятия на новой ступени научно-технического прогресса превратятся в ведущую форму производства, подчинив своим интересам корпорации. Р. Хейлбронер противопоставляет марксизму и западноевропейскому социал-реформизму свое толкование «социализма», который он представляет в виде набора идей, пожеланий, установок; они выражают общие гуманные устремления людей, но никогда полностью не могут быть реализованы, поскольку не может быть преобразована сама «природа человека». К числу «элементов социалистической системы» Хейлбронер относит «господство некоторой формы планирования» и «наличие направляющей социалистической идеологии». «Социализм стремится средствами плана и рынка создать общество — поборника равноправия», «социализм стремится направить прогресс к созданию абсолютно нового вида общества, т. е. общества свободных индивидов, борющихся и строящих на основах кооперации и братства» 19. Однако, считает Хейлбронер, если социализм требует равенства, то эффективность производства якобы обеспечивается именно за счет неравенства, поэтому человечество «обречено» пребывать в некоем промежуточном состоянии «между социализмом и капитализмом». Но социальная практика показала неосуществимость всех идей «промежуточного» общества, концепций «третьего пути». Буржуазные «социалисты» в США не выдвигают какой-либо реальной формы перехода к «новому обществу». Согласно одним концепциям, путь к господству «научно-педагогического сословия» и к введению социального планирования лежит через завоевание государственной власти «новым демократическим большинством». Согласно другим, этот переход осуществляется через формирование разного рода внегосударственнь:х местных, региональных объединений и добровольную координацию их деятельности. Представитель правого крыла американского социал- реформизма Б. Иорбург трактовал социализм как «простое расширение границ современного государства благосостояния» и открыто отвергал национализацию как «несовместимую» с социализмом20. Для левого крыла социал-реформистов моделью «социализма» служит Управление по реконструкции долины реки Теннеси, созданное в период «Нового курса» президента Рузвельта. Представители этого крыла считали целесообразным установление общественного контроля над частными корпорациями, которые «будут функционировать как частная собственность при накоплении капитала, получении прибыли, но эта прибыль будет расходоваться на нужды общества» 21. Теоретик левого крыла американского социал-реформизма Харрингтон выдвинул программу «социалистического либерализма» как пути структурного преобразования капитализма в «демократический социализм»22. Его программа не предусматривала национализацию частнокапиталистической собственности на средства производства. В то же время в ней намечался ряд мер, ограничивающих права капиталистов. Будучи довольно радикальной, эта программа несет в себе неразрешимое противоречие, а потому обречена оставаться утопией. «Обобществление инвестиций», «социализация прибыли» и т. п. несовместимы с сохране нием частной собственности на средства производства, невозможны без установления власти трудящихся,* Капиталисты никогда добровольно не согласятся на контролируемое распределение прибылей. Очевидно, конструируя свою программу, Харрингтон исходил из обычного реформистского представления о «внеклассовом» характере крупной корпорации и государства в современном буржуазном обществе. Однако у буржуазных «социалистов» имеется общая позиция в вопросе о средствах изменения существующего общества. Исходным пунктом реформ должна стать «революция сознания». Данное течение апеллирует к сознанию не какого-либо определенного класса, не к классовым интересам, а к общечеловеческим инстинктам самосохранения, заботы о потомстве, чувству сострадания и т. п. Наиболее четко данный подход выражен в концепции, которая пронизывает широко известную серию докладов Римскому клубу и примыкающих к ней работ. Авторами данных докладов являются экономисты не только США (Медоуз, Месарович и др.)» но и ряда других стран. Однако основным теоретическим источником этих докладов явилась работа видного американского экономиста Форрестера «Мировая динамика». В ряде докладов субъективно-идеалистический подход сочетается с позитивистским. В них вначале «беспристрастно» с помощью серии глобальных математических моделей констатируется, что при сохранении существующих тенденций в области роста производства, увеличения населения и использования ресурсов мир в XXI столетии ожидает общая катастрофа (либо серия региональных катастроф)—от разрушения окружающей среды до энергетического, сырьевого и продовольственного голода. Далее выясняется, что же явилось причиной указанных разрушительных тенденций. Оказывается, в них повинны такие качества человеческого сознания, как эгоистическая погоня людей за материальным благополучием, стремление господствовать над природой, недооценка культурных, эстетических благ и др. Пока ресурсы планеты были далеки от истощения, эти негатнвные человеческие качества хотя и приводили к многочисленным издержкам, но не угрожали существованию человеческого рода. Ныне положение кардинально меняется, и люди, пока не поздно, должны изменить свое сознание, выработать новую шкалу ценностей, новую этику поведения во всех областях деятельности. Соответственно должны быть «скорректированы» и общественные институты, в частности введен институт перспективного социального регулирования. Концепция, в которой упор делается на «новые человеческие качества» как основной рычаг переустройства общества, представляет собой по существу еще один вариант буржуазного «этического» социализма. Она направлена как против тех, кто с полным основанием считает революционное преобразование общества на началах научного социализма подлинной предпосылкой кардинального решения глобальных проблем, так и против право- и консервативно-буржуазных теоретиков, согласно которым глобальные проблемы будут якобы постепенно и «автоматически» решаться с помощью научно-технического прогресса и структурных перестроек, направляемых стихийным механизмом рыночной конкуренции с добавлением большей или меньшей степени государственного воздействия (через законодательство, бюджет ит. п.). Социальная практика убедительно опровергла реформистские рекомендации идеологов буржуазного «социализма». Правобуржуазные силы, придя к власти в США, провозгласили программу социального реванша и стали проводить, по выражению лидеров АФТ — КПП, «политику классовой войны против профсоюзов». Экономический рост осуществлялся за счет разграбления природных ресурсов, особенно ресурсов развивающихся стран, за счет разрушения окружающей среды, при острой нехватке средств на образование, здравоохранение, развитие культуры. Имущественная поляризация общества усилилась. На авансцену вышел расизм. Циклические кризисы стали переплетаться со структурными и порождать огромную,недогрузку мощностей, рост массовой хронической безработицы. Все это вместе с колоссальными военными расходами легло тяжелым грузом на капиталистическую экономику. В этих условиях монополии сочли «невыносимыми» для себя те уступки, на которые они пошли по социально-политическим мотивам; началась борьба за то, чтобы отказаться от них. Монополии повсеместно и непрерывно начали повышать цены. С помощью инфляции они стремились вернуть значительную часть расходов, связанных с увеличением реальной заработной платы в предыдущие годы. Одновременно развернулось наступление монополий на государ ственный бюджет, с тем чтобы сократить налоги на прибыли и урезать социальные программы. В выступлении на XXVI съезде КПСС Генеральный секретарь Коммунистической партии США Гэс Холл сказал: «В попытках найти выход из общего кризиса, который теперь еще более углубился, государственно-монополистический капитализм США развязывает новое наступление против рабочего класса и всего американского народа... Но этому милитаристскому курсу, политике снижения жизненного уровня предстоит столкнуться с острыми противоречиями реальной жизни»23. Финансовый капитал США в новых условиях стремится подчинить себе рабочих, заставить их смириться с резким падением жизненного уровня, размахивая жупелом «советской угрозы». Ныне профсоюзы США тяжело расплачиваются за то, что, обманутые вынужденными уступками монополий, они в течение десятилетий тащились в фарватере антикоммунистической идеологии и политики. Буржуазный «социализм» в США переживает кризис не только потому, что это течение подвергается оголтелой атаке правобуржуазных сил, обвиняющих социал-реформизм чуть ли не во всех бедах капиталистической Америки. Этот кризис есть прежде всего следствие крушения основных положений его теоретиков, а также постепенной утраты Соединенными Штатами своего исключительного места в капиталистическом мире. Дальнейшая эволюция буржуазного «социализма» в США, видимо, будет связана с его еще большей дифференциацией на различные направления. Одно из них (во главе с Р. Хейлбронером и последователями Д. Белла-и др.) может пойти далее вправо по пути ограничения и ослабления социально-реформистских элементов в своих теориях, превращения их в разновидность буржуазно-апологетической социальной прогностики. Другое (представителем которого является А. Тоффлер) в большей мере может приобрести характер буржуазно-гуманистической утопии. Наконец, третье (последователи Дж. К. Гэлбрейта) может усилить элементы социального реформаторства и в известной мере сблизиться с радикальными формами западноевропейского социал-реформизма. Обострение кризисных процессов буржуазной идеологии обусловлено тем историческим фактом, что капитализм терпит поражение в социально-экономическом соревновании с реальным социализмом. Критический анализ «моделей» будущего общества, предлагаемых сюронниками буржуазного «социализма», показывает, что эти концепции по своей сути являются очередной попыткой опровергнуть марксистское учение. Приверженца буржуазного «социализма» стремятся отвлечь американский рабочий класс от борьбы за свои права, побуждая трудящихся добиваться проведения частичных реформ, а не изменения самих основ капитализма как социально- экономической системы. Авторы концепций буржуазного «социализма» отрицают необходимость революционною переустройства общества, ликвидации частной собственности на средства производства, не признают ведущей роли рабочего класса и его марксистско-ленинской партии в созидании нового общества. Исторический опыт нашей эпохи, укрепление мировой системы социализма, достижения всех революционных сил и вместе с тем обострение противоречий капиталистического общества служат убедительным опровержением концепций буржуазного «социализма». Столь же несостоятельны и традиционные нападки реформистов на социалистическую демократию и одновременно их реверансы в адрес демократии буржуазной. Истинная сущность буржуазной демократии — демократии для монополистического капитала — четко проявилась после прихода к власти в США республиканской администрации. Были урезаны социальные программы, усилилось наступление на трудящихся страны. На международной арене проводится политика диктата, агрессии и террора, союза с самыми реакционными силами планеты. Являясь цитаделью международной реакции, империализм США претендует на мировое господство, объявляет целые континенты зонами своих «жизненных интересов». Проводимая США «политика гегемонизма, диктата, навязывания неравноправных отношений с другими государствами, поддержки репрессивных антинародных режимов, дискриминации неугодных США стран дезорганизует межгосударственные экономические и политические отношения, препятствует их нормальному развитию», — говорится в Программе КПСС24. Реакционная сущность американского империализма отчетливо проявляется и в области идеологии. Усиление влияния идеологии неоконсерваторов — оппонентов американских либералов и реформистов убедительно свидетельствует о кризисе духовных и моральных ценностей капиталистического общества.