§ 1. Христианские надписи

Активный интерес к собиранию и изучению эпиграфических памятников связан с эпохой Возрождения.

В катакомбах и в церквах Рима найдены сотни христианских латинских и греческих надписей, охватывающих период с первой половины IV в.

Большинство дошедших надписей нгgt; твердых предметах составляют надгробные надписи. Имеются также надписи, увековечивающие деятельность знаменитых лиц.

Среди наиболее рано открытых христианских надписей одна из самых ценных — т.н. надпись на кафедре Ипполита. Сама «кафедра» была найдена при раскопках на виа Тибуртина близ Тиволи (в 30 км от Рима) в 1551 г. и представляет собой изваяние почтенного человека в греческом плаще, сидящего в кресле или на троне, мраморный пьедестал которого покрыт с трех сторон греческими письменами.

Изображенного на памятнике человека сразу проассоциировали с Ипполитом Римским (антипапой, причисленным к лику святых), и эта точка зрения продолжает оставаться доминантной. Однако в 1947 г. П. Нотэн предположил, что статуя с виа Тибуртина изображает вовсе не Ипполита, а некоего Иосипа, ставшего антипапой после избрания папы Каликста; этот-де Иосип, по Нотэну, и был тем довольно поверхностным автором, который написал путаные трактаты Refutatio, Synagoge и De universo и умер после 235 г.420

На задней части пьедестала приведен список трудов, атрибуция которых ныне дискуссионна. Среди них, кстати, поименована неизвестная нам историческая хроника (xpoviKov ярое; "EMrivcu;).

Список с «кафедры» не совпадает с информацией, которую сообщают о творчестве Ипполита литературные источники (Евсевий Памфил, Иероним Стридонский и Фотий). Тем не менее все поименованные в нем произведения были уверенно приписаны Ипполиту, а список стал использоваться как одно из главных свидетельств древности самого материального памятника (предполагается, что вряд ли кто-то на Западе долгое время спустя после смерти Ипполита мог бы составить такой список).

На одной из боковых поверхностей приведена не очень точно рассчитанная пасхалия[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡] с 16-летним циклом: даты пасхальных полнолуний в надписи точны для 217-223 гг., затем начинаются девиации, чем далее, тем более существенные, так что по истечении двух-трех пасхальных кругов (не позднее 237 г.) таблица становится бесполезной; это привело Римскую Церковь к отказу от ее использования.

Данная пасхальная таблица, начало которой приходится на первый год правления императора Александра Севера (222-235), сходна с той, о которой упомянул Евсевий Памфил422; другие свидетельства (включая Иеронима) уверенно атрибутируют ее Ипполиту.

Кстати сказать, эта пасхалия служит еще одним базовым фактом для датировки статуи: вряд ли кто стал бы обнародовать пасхальную таблицу тогда, когда данные в ней совершенно разошлись с реальностью, поэтому одной из основных опорных точек датировки и служит именно 222 г.

Из раннехристианских надписей известны также надпись из Олимпии (открыта в 1880 г.) с именем консула Гая Юлия Филиппа Траллиана (149 г.), важная для решения вопроса о мученической смерти Поликарпа Смирнского; циртская надпись, где упоминается praefectus quinquennalis Marcus Caecilius Quinti filius Natalis, на основании которой Дессау устанавливает происхождение апологетического диалога «Октавий»; открытые Дж.Б. де Росси (в рукописной копии) надписи папы Дамаса: стихотворная эпитафия папе Марцеллу (308/309) и надпись, связанная с его преемником Евсевием (18 апреля — 17 июля 309 или 310 г.), которые, в частности, сообщают о беспорядках в Риме, связанных с церковной дисциплиной и принятием в Церковь падших во время гонений; и т.д.423

Одна из важнейших раннехристианских надписей — написанная по-гречески метрическая трехчастная эпитафия из галльского Отёна (известная как «отёнская надпись») с акронимом IX0YZ в первой части и с именем «Пекториус» в конце.

«Отёнская надпись» используется в литературе как подтверждение существенных особенностей евхаристических

г              424

обычаев соответствующего времени .

Содержание текста (мистикоэзотерический характер, крещальная

и евхаристическая фразеология, тема              Отёнская надпись, IV в. (?)

Рыбы как пищи верных и др.), как пока-              (Р. Гарруччи. Melanges)

зали де Росси и Р. Гарруччи, сближает «отёнскую надпись» с известной эпитафией Авёркия, епископа Иерополи- са (во Фригии), датируемой с большой степенью вероятности самым концом II в. или временем ок. 400 г. (Аверкий Иерапольский впервые упоминается в минологиях и синаксариях X в., у Иеронима о нем не сказано; жизнь его традиционно относится к временам Марка Аврелия.) Надпись была открыта У.М. Рамсеем в термах близ Иеро- полиса в 1883 г., попала в Рим как дар османского султана Абдул Гамида II (1876-1909) папе Льву XIII (1878-1903) и хранится в музеях Ватикана (бывшая Латеранская коллекция).

Ныне надпись Аверкия (SEG 30.1479) принято датировать временем ранее 216 г. Ее автор отождествляется с Аверкием Марцеллом, которому адресована апология против монтанизма, написанная ок. 193 г. и частично сохранившаяся у Евсевия. Эти даты и указывают на время составления данной эпитафии (последние годы II или самое начало III в.).

Предположительный автор надписи — епископ небольшого городка Иеропо- лис в провинции Phrygia Salutaris (в более позднем житии Аверкия упомянут город Иераполис в провинции Phrygia Pacatiensis, что ошибочно, как показал Дюшен).

Существенное значение этой надписи в плане изучения истории христианского символизма придавал кардинал Питра, доказывавший ее подлинность. С ним был солидарен аббат Тиймон. В то же время многие исследователи, не принадлежащие к католицизму, видят в этой надписи синкретические тенденции (приспособление христианства к другим, более ранним римским религиозным взглядам). Так, в 1894 г. Г. Фикер, поддержанный О. Хиршфельдом, пытался доказать, что упоминаемый в надписи Аверкий был жрецом Матери богов — Кибелы. В 1895 г. А. Гарнак предложил весьма расплывчатое толкование, согласно которому этот Аверкий был представителем трудноопределимой синкретической религиозной группы, заявляя, что иначе невозможно свести воедино смысл всех частей его эпитафии. В 1896 г. Дитрих представил Аверкия жрецом Аттиса.

Эти шаткие теории опровергали известные католические церковные археологи де Росси, Дюшен и Кюмон.

Надпись повествует о хождении Аверкия в Рим и обратно. Маршрут его в Рим упомянут вскользь, но на обратной дороге Аверкий прошел через Сирийское побережье, дошел, можно думать, до Антиохйи и оттуда, пройдя всю Сирию, отправился

в Нисибйн (допускается, что он мог идти и через Эдёссу). Тем самым подтверждается достоверность ряда событий, упоминаемых в более позднем «Житии» Аверкия.

Намек на апостола Павла, содержащийся в тексте, лакуна делает необъяснимым. Возможно, путешествие Аверкия было как-то связано с маршрутом третьей миссионерской экспедиции апостола: через Иссос, Таре, Дервйю, Иконйю, Антио- хйю Писидййскую и Апамёю — до самой Фригии.

Надпись Аверкия повествует о Рыбе (= Христе), которую поймала Святая Дева, — эта Рыба служит христианам пищей под видом хлеба и вина; о Риме, где Аверкий посетил общину избранных (= Церковь). В ней ясно находятся свидетельства относительно таинства крещения, запечатлевающего христиан «блистающей печатью»; о распространении христианства, приверженцев которого Аверкий встречал повсеместно; о таинстве Евхаристии, в котором христианин соединяется с Иисусом, Сыном Бога и Девы Марии; и, наконец, о том, что Евхаристия преподается верным под видом хлеба и вина425.

Латинские надписи преследовали, главным образом, две практические цели426. С одной стороны, они служили средством для спецификации предмета, на который были нанесены. Такие надписи помещались на гробницах, урнах, базах статуй, алтарях, сосудах, утвари, оружии, весах и мерах и вообще на самых разнообразных бытовых предметах. Этот род надписей принято называть детерминативными (определительными); они представляют собой надписи в собственном смысле слова (inscriptiones, tituli).

С другой стороны, надписи, зафиксированные на твердом и долговечном материале, служили своего рода официальными документами (договоры, законодательные акты, привилегии; декреты и т.п.). Их называют документами (acta). Материалами для таких памятников служили мрамор или бронза, местами размещения — различные публичные сооружения (форумы, храмы, курии и др.); часто в связи с отсутствием архивов (tabularia) подобные документы могут представлять собой уникальные источники, многие из них вошли в кодексы римского права (Феодосия и Юстиниана).

По содержанию латинские надписи делятся на: 1) вотйвные (посвятительные); 2) почетные (часто — на базах статуй прославляемых лиц и в виде отдельных документов, иногда довольно пространных, с перечислением подвигов этих лиц; особенно много таких надписей устроено в честь императоров); 3) монументальные (на постройках: зданиях, мостах, водопроводах и т.п.; обыкновенно содержат имя строителя); 4) документы (acta); 5) надгробные — самый многочисленный и разнообразный вид надписей, варьирующийся от простого упоминания имени покойного, часто с припиской hie situs est («здесь положен»), до развернутой эпитафии, иногда в виде целой поэмы, даже высокого поэтического достоинства; надгробные надписи могут быть единственным источником, определяющим хронологическую позицию того или иного лица (например, надпись на гробнице епископа Капуи Виктора указывает, что он умер в апреле 554 г. после 13-летнего управления епархией); на их основании был установлен средний возраст начала христианского брака в древней Церкви (14-17 лет, хотя бывали случаи вступления в брак и в 12-13 лет), и т.д.; 6) обиходные (на разнообразнейших, обычно мелких предметах общественного и частного быта), куда включаются также печати (signacula) на глиняных изделиях (кирпичах, сосудах и т.п.) и печати врачей (с кратким названием лекарства и болезни4 7), жребии (sortes — небольшие дощечки с изречениями в виде предсказаний),

заклинания (lt;devotiones или defixiones)m, игорные доски (tabulae lusoriae), и т.п.

С 1625 г. Европе стал известен уникальный эпиграфический памятник из Китая: китайско-сирийская билингва—стела из Сианъ-фу, столицы империи Тан, из самого текста датируемая 781 г. Надпись содержит 1780 китайских иероглифов и ряд фрагментов снизу и по бокам стелы, написанных на сирийском языке классическим письмом эстрангёло (название его происходит от греческого «округлый»).

Обычно (почти a priori) этот памятник считается несторианским, однако ничего специфически несторианского в нем нет, и его несторианская атрибуция основывается только на косвенных данных. Ныне стела находится в музее «Лес стел», а на месте находки установлена копия.

Стела из Сиань-фу представляет собой важное и надежное свидетельство развития христианской общины в Китае, начало которому было положено в 635 г. миссией несторианской Церкви Востока, возглавленной персидским клириком, имя которого (в китайской транскрипции) — А-ло-пен (или Олопен; некоторые ученые полагают, что этим словом передано сирийское rabban — «монах», другие считают, что таким образом транскрибировано личное имя Ruben или Ruperif19. Миссию эту (весьма агрессивную) благословил, как предполагается, несторианский патриарх Востока Ишояв II из Гдалы (628-645).

А-ло-пен перевел на китайский язык Библию и в 638 г. получил императорское разрешение издавать и распространять свой перевод в Китае.

Текст на стеле описывает 150-летнюю историю христианской проповеди в Китае, приведшей к образованию христианских общин в ряде местных городов. Об этом говорит уже ее заглавная часть под венчающим таблетку крестом: «Памятник в напоминание о распространении Просветленной Религии из [страны] Дакин в Срединной империи» (словом «Дакин» китайцы обозначали Римскую империю и сирийских христиан, а «Просветленной Религией» именовали христианство).

Сирийский вариант билингвы составил «Адам, священник, хорепископ и папа Синистана» (здешняя митрополия была учреждена пятьюдесятью годами ранее при несторианском патриархе Селиве Зха [714-728]). В тексте упомянуты епископ, два хорепископа, два архидиакона и порядка 70 священников или монахов (к сожалению, их имена, как на китайским языке, так и по-сирийски, не дают возможности определить их происхождение).

Бог в китайском тексте билингвы называется «Истинным Величием»; в нем упоминаются библейская Книга Бытия, крест и таинство крещения (при этом си

рийские слова, означающие Бога, Христа, сатану — Allaha, Mshiha, Satana — переданы по-китайски фонетически), повествуется о «Прославленной Религии», Троице и Воплощении Христа. В то же время ни словом не упомянуты Распятие Христа и Его Воскресение. В тексте найдены китайские эквиваленты для обозначения типично христианских реалий — деревянных бил, бороды, тонзуры, аскетической практики (ре- нунциации), однако воскресный день, например, обозначен персидским словом. Упоминается также несто- рианский католикос Мар Хнанишо (774-778).

Стела была заброшена в 845 г., в период религиозных гонений, и оставалась неизвестной вплоть до XVII в., когда была случайно при строительстве извлечена из- под земли. Китайские власти обеспечили для памятника надлежащие условия сохранения (включая специальную крышу). В этом виде она попала (между 1625 и 1628 гг.) в поле зрения первого европейца, увидевшего ее, — иезуитского мис-

^              ^              nQi              сионера              португальца              Альваро де Се-

LmeAa из LuaHb-фу,/о! г.              /ко/// i/:co\ т-

(ныне - в музее Бейлин)              мед0              (1585/6-1658).              Европа позна-

комилась со стелой по латинскому переводу о. Николя Триго, который также имел возможность лично исследовать надпись; вскоре появился французский перевод (1628), затем — португальский и итальянский, потом — новый перевод на латынь. Описание памятника о. Семедо поместил в свою книгу Imperio de la China (1655).

Первую европейскую публикацию китайского (в иероглифах и латинской транскрипции) и сирийского текстов со стелы Сиань-фу в сопровождении латинского перевода в 1667 г. осуществил о. Афанасий Кирхер в China IllustrataA3°. В XVII-XX вв. научная работа над текстом стелы продолжалась с разной степенью интенсивности, причем, помимо сторонников, находились и весьма именитые противники ее подлинности431. Наконец, в 1996 г. были посмертно опубликованы итоги многолетних исследований стелы (включая аннотированный перевод), которые длительное время осуществлял знаменитый французский синолог Поль Пеллио (1878-1945)432.

Стела Сиань-фу находится рядом с еще одним из единичных сохранившихся христианских памятников Китая — восьмигранной несторианской церковью, по

строенной ок. 640 г. как монастырский храм и считающейся ныне самым древним христианским памятником на Дальнем Востоке433.

С VIII в. она носит название пагоды Дацинъ (так китайцы называли Римскую империю и Византию). Во время преследований христиан в Китае (ок. 845 г.) храм пришел в запустение, с XIV по сер. XVI в. его использовали буддийские монахи. На стенах церкви сохранились отдельные надписи на сирийском языке, на 2-м и 3-м этажах — образцы христианской скульптуры (фрагменты рождественского вертепа на 2-м этаже и, возможно, сцена с Ионой и тыквенным деревом у стен Ниневии — на 3-м). В 1999 г. была проведена косметическая реставрация пагоды; в ходе дальнейших работ предполагается расчистить погребенные землетрясением 1556 г. подземные залы.

Ряд несторианских надгробных сирийских, тюрко-сирийских и армянских надписей к. IX-XIV в. был найден в Невакете — Семиречье (территория между озерами Балхаш на севере, Сасыколь и Алаколь на северо-востоке, хребтом Джунгарский Алатау на юго-востоке и хребтами Северного Тянь-Шаня на юге, с семью главными реками, давшими название региону: Или, Каратал, Биен, Аксу, Лепси — также Лепсы или Лепса, Баскан и Сарканд)434, которое (в южной своей части) входило в не- сторианскую митрополию Кашгара и Неваке- та, учрежденную при католикосе Мар Илии III (1176-1190). Кладбища, где были найдены эти надписи, открыты в 1886 г. (около Токмака и Пишпека, совр. Бишкека) и в 1902 г. (в Кульджинском крае). В конце

XIX в. были произведены раскопки более 100 могил и найдены намогильные валуны-кайраки, около десятка из которых находилось на поверхности, остальные (ок. 700) под землей435.

Надгробия с крестами представляют собой камни вида крупной речной гальки, надписи на них сделаны несто- рианским шрифтом. Их известно более 700. Большинство из них происходят с двух кладбищ — некрополя городища Кара-Джигач и некрополя городища Бурана («кладбище близ Пишпека» и «кладбище близ Токмака»).

На одном из надгробий в центре плоской грани выбит углубленный «не- сторианский» крест и восемь строк тюрко-сирийской надписи: «В год 1650 [=733Рг.]..., это год зайца, по-тюркски табышкан. А это могила Шелиха, священника очень потрудившегося для Сиона, благословен всеми был» (пер. Д.А. Хвольсона).

Имеется надпись другого священника: «Дживардис, священник, настоятель церкви Православной. 1289 год».

Одна из надписей, расшифрованная академиком В.В. Радловым («эти трое умерли в мусульманстве»), дала Д.А. Хвольсону основание для утверждения о прекращении несторианства в Центральной Азии вскоре после середины XIV в.

Известно еще около десятка мест, где встречены намогильники с несториан- скими крестами и сирийскими надписями: селение Мазар, близ развалин городища Алмалык; урочище в 8 км западнее пос. Покровское, в 40 км от Каракол; развалины Ташрабат; у селения Биркулак в Токмакском районе; в г. Тараз; в долине р. Чу; в ряде пунктов Ферганы; в селении Ургут Самаркандской обл.