Послевоенная реконструкция18
Так как Сталина осенью 1945 г. не было в Москве, выступать с обращением к народу в честь 28‑й годовщины Октябрьской революции пришлось Молотову. Одним из главных тем его речи были последствия войны.
По словам Молотова, «немецко‑фашистские захватчики» уничтожили 1710 городов и 70 000 деревень, разрушили 6 млн зданий, разрушили или повредили 31 850 промышленных предприятий, уничтожили или разграбили 98 000 колхозов и оставили без крова 25 млн человек19. Как бы удручающе ни звучали эти цифры, на самом деле они далеко не в полной мере отражали нанесенный стране урон и огромное бремя восстановления. По подсчетам Марка Харрисона, война стоила Советскому Союзу около 25 % физических ресурсов и примерно 14 % довоенного населения20. Молотов в своей речи не приводил цифры, касающиеся человеческих жертв, но по официальным данным Советского правительства, их насчитывалось 7 млн. На деле даже количество погибших советских военнослужащих превышало эту цифру, а ведь кроме этого были еще и от 15 до 16 млн погибших среди мирного населения. Количество получивших физическое увечье или психологическую травму составляло еще несколько десятков миллионов человек.Задачу послевоенной реконструкции осложняло то, что в западных приграничных областях Белоруссии, Украины и Прибалтики властям нужно было не только завершить процесс советизации, приостановленный из‑за войны, но и вести кампанию против партизан‑националистов, которых насчитывалось несколько десятков тысяч. На Западной Украине, например, антикоммунистически настроенные партизаны убили около 35 000 советских военных и членов партии; в Литве в борьбе против восстановления коммунистической власти участвовали до 100 000 человек21. Советские власти в отместку расстреляли, арестовали и депортировали десятки тысяч повстанцев. В других частях страны по‑прежнему подвергались гонениям и депортировались представители этнических групп, заподозренных в вероломстве.
За время войны НКВД депортировал 2 миллиона волжских немцев, казаков, чеченцев, крымских татар и других тюркских народов вглубь восточной части страны. Аргументом служило то, что эти этнические группы сотрудничали с захватчиками. Однако и после победы депортации не прекратились. В числе сотен тысяч жертв послевоенной депортации были прибалты, финны, греки, молдаване, украинцы и белоруссы22. Еще одна волна вынужденной этнической миграции была связана с переносом границы между Польшей и СССР, в результате которого 2 миллиона поляков выехали из Западной Белоруссии и Западной Украины, а около полумиллиона украинцев, русских, белорусов и литовцев мигрировали в обратном направлении23.Одной из приоритетных задач правительства была реинтеграция в советское общество миллионов ветеранов, вернувшихся с фронта. В период с 1945 по 1948 г. были демобилизованы 8 млн советских солдат. Всем нужно было дать кров, работу и возможность включиться в общественную, культурную и политическую жизнь. Многие из так называемых фронтовиков были членами коммунистической партии: за время войны в партию вступили 6 млн советских военнослужащих, а к моменту окончания войны две трети членов партии побывали на фронте. Те, кто вступил в партию после войны, были моложе и лучше образованны, среди них было больше представителей инженерно‑технических профессий, хотя большинство членов партии по‑прежнему составляли мужчины: количество женщин в партии увеличилось с 14,5 % всего до 18,3 %. После войны молодые, образованные фронтовики (в основном мужчины) стали играть значимую роль в функционировании партии24. Одним из последствий такой смены поколений стало то, что в партии стало меньше внимания уделяться политической и идеологической деятельности, теперь в ней больше ценились управленческие и технические навыки, а главной функцией считалось регулирование государственной жизни и управления хозяйством, а не популистская агитация за контроль над чиновниками. Нельзя сказать, что эту «деполитизацию» коммунистической партии приветствовало партийное руководство, которое пыталось разными мерами препятствовать ей, ведя многочисленные кампании по идеологическому просвещению.
Тем не менее, эти процессы отражали изменения, произошедшие в стиле руководства самого Сталина после войны. Обе стороны — и вождь, и те, кого он за собой вел, — учли полученный во время войны опыт предоставления отдельным лицам и группам лиц большей независимости в поиске решения проблем местного масштаба, а также различных путей достижения поставленных целей25.Демобилизация войск началась в июне 1945 г. с тех, кто ушел на фронт в первых рядах. К концу 1945 г. были демобилизованы почти 5 млн военнослужащих. Ветеранам предоставили новую одежду, бесплатную провизию, право бесплатно доехать до дома и денежное пособие. Фронтовики имели право вернуться на то рабочее место, которое занимали до войны, но целые сотни тысяч устроились на новом месте. В том числе многие крестьяне переехали жить в города, что привело к проблеме недостатка городского жилья и рабочих мест.
В сентябре 1945 г. режим военного положения был официально отменен, а гражданской администрации и гражданским судам был возвращен целый ряд полномочий.
4 сентября был упразднен ГКО (Государственный комитет обороны), а его экономический функции были переданы Совету народных комиссаров. Внутри Совета были проведены различные структурные изменения. Кульминацией этой реорганизации стало учреждение в 1947 г. целого ряда отраслевых бюро, ответственных за разные отрасли экономики26. В марте 1946 г. комиссариаты были переименованы в министерства, а народные комиссары стали министрами. Это решение было принято на пленуме Центрального Комитета партии в марте 1946 г. — первом собрании такого уровня с января 1944 г. Председателем пленума был Сталин, который следующим образом объяснил изменения в номенклатуре: «Народный комиссар… отражает период неустоявшегося строя, период гражданской войны, период революционной ломки… Этот период прошел. Война показала, что наш общественный строй очень крепко сидит и нечего выдумывать названия такого, которое соответствует периоду неустоявшемуся и общественному строю, который еще не устоялся, не вошел в быт… Уместно перейти от названия народный комиссар к названию министр.
Это народ поймет хорошо, потому что комиссаров чертова гибель. Путается народ. Бог его знает, кто выше (смех в зале )»27.В октябре 1945 г. вышло постановление о выборах в Верховный Совет. Сами выборы прошли в феврале 1946 г., а через месяц состоялось первое заседание только что избранного Верховного Совета, на котором был принят новый пятилетний план. Первая цель — восстановление объемов производства до довоенного уровня — была достигнута к концу 1940‑х гг., хотя сделано это было только за счет постоянного ущемления роста уровня жизни и поддержания строжайшей рабочей дисциплины. Введенная в военное время карточная система снабжения товарами была отменена лишь в декабре 1947 г. В то же время была проведена и денежная реформа. В результате рубль был деноминирован, а излишки денежной массы были изъяты из обращения прежде, чем завышенный спрос мог спровоцировать инфляцию.
Голод и продовольственный кризис 1946—1947 гг. был, вероятно, самой большой трудностью, с которой столкнулось правительство. Лето 1946 г. было невероятно засушливым и неурожайным, а последовавшая за ним зима была одной из самых суровых за всю историю. Поставки продовольствия по ленд‑лизу, позволявшие во время войны кормить треть населения страны, прекратились в 1945 г., и СССР получал лишь очень ограниченную помощь от Администрации помощи и восстановления Объединенных Наций. С Германии и прочих бывших вражеских стран взимались репарации, но продовольствие составляло очень малую их часть. В результате от голода или вызванных недоеданием заболеваний умерло от 1 до 1,5 млн советских людей (в основном крестьян).
Дональд Фильцер пишет, что, как ни парадоксально, лишения первых послевоенных лет сделали сталинский режим более стабильным. С одной стороны, люди были настолько изнурены постоянной борьбой за выживание, что у них почти не оставалось сил на организованный социальный протест; им оставалось лишь смириться с крушением надежд на то, что после войны их ждет благополучное и свободное будущее. С другой стороны, когда в конце 1940‑х — начале 1950‑х гг. положение, наконец, улучшилось, это в определенной мере считалось заслугой правительства. Народ с облегчением вздохнул, увидев, что ситуация в стране наконец начинает приближаться к нормальной28.