Актуальность исследования. Вторая мировая война, став одним из наиболее грандиозных по своим масштабам и трагизму событий XX в., и сегодня продолжает оказывать воздействие на характер и сущность международных отношений. Баталии Второй мировой войны отгремели и ушли в историю, а ее интерпретация, осмысление роли и степени участия многих стран, их вклада в общую Победу над гитлеризмом остаются не только важнейшей частью мировой историографии, но, особенно в последнее время, становятся осязаемой составляющей мировой политики, влияют на межгосударственные отношения, превращаются в неотъемлемую часть дебатов о сущности этого мирового конфликта, унесшего жизни десятков миллионов людей. Вот почему проблематика Второй мировой войны продолжает оставаться одной из наиболее актуальных тем и современной российской историографии, и современной международной политики. Актуальность предпринятого исследования связана в первую очередь с необходимостью дальнейшего углубленного изучения всех без исключения периодов, эпизодов, этапов Второй мировой войны. Несмотря на обилие научной литературы по общим вопросами глубокую степень изученности крупнейших сражений и ключевых феноменов этой войны, все еще остается целый ряд малоизученных либо совсем не изученных страниц этого рубежного события XX в., исход которого определил судьбы мира на многие десятилетия вперед. Все эти соображения напрямую относятся к анализу проблематики «Вторая мировая война и Латинская Америка». Конечно, влияние латиноамериканских стран на ход и исход Второй мировой войны и на обсуждение послевоенного устройства не стоит преувеличивать. В частности, что касается участия в наземных операциях, то только одно государство - Бразилия - направила свой 25-тысячный экспедиционный корпус на европейский театр военных действий. Но, с другой стороны,роль стран региона в войне нельзя и преуменьшать: и в плане их участия их в общем «дипломатическом фронте» (участие в подписании «Декларации Объединенных Наций» 1942 г., учреждении Нюрнбергского трибунала, ООН и т.п.), и в плане поставок стратегических материалов ведущим государствам антигитлеровской коалиции, и в плане участия в военных операциях их флотов, ВВС и специальных служб. Поэтому исследование поставленных в диссертации проблем крайне актуально и необходимо для комплексного воссоздания полной и всеобъемлющей исторической картины Второй мировой войны. Все это относится не только к крупным, но и к малым латиноамериканским странам, роль которых в войне и является предметом изучения в данной диссертации. При этом примечательно, что по ходу войны Советским Союзом были сначала налажены связи не с гигантами региона (Аргентиной, Бразилией, Мексикой), а именно с малыми странами. В частности, в октябре 1942 г. первой дипотношения с СССР в Латинской Америке в годы войны установила Куба, и только за ней в ноябре 1942 г. последовала Мексика. Первым же в Южной Америке в январе 1943 г. отношения с СССР восстановил Уругвай, и уже за ним последовали в апреле 1945 г. Бразилия, а в июне 1946 г. Аргентина. При этом их опередили многие именно малые государства: Коста-Рика в мае 1944 г., Никарагуа и Чили в декабре 1944 г., Доминиканская Республика и Венесуэла в марте 1945 г., Боливия и Гватемала в апреле 1945 г., Эквадор в июне 1945 г. Актуальность предпринятого исследования в немалой степени связана с рассмотрением данной проблематики через призму анализа советского фактора. Роль СССР, вынесшего на себе главную тяжесть войны, неоспорима. Но вопрос о том, каким образом советский фактор воздействовал и на внутреннюю политику малых латиноамериканских стран, и на их позиционирование на международной арене остается неизученным и оттого еще более притягательным для анализа. Постановка этого вопроса необходима для воссоздания полной и объемной картины всего конгломерата стран, участвовавших в борьбе против гитлеровцев. И, конечно же, актуальным является вопрос о том, как Советскому Союзу удалось существенно расширить свое присутствие и влияние в малых странах Латинской Америки именно в годы войны, когда к объективной географической удаленности добавились и проблемы военного времени. Актуальность избранной темы связана и с тем местом, которое латиноамериканские государства занимают в нынешней системе координат российского государства и общества. С началом XXI в. отношения России с Латинской Америкой вышли на качественно новый уровень. Речь идет и о въезде теперь и по общегражданским паспортам граждан РФ практически во все государства Латинской Америки (за исключением только Белиза и Суринама, а также Мексики, куда, впрочем, требуется практически автоматическая так называемая «е-виза»), и о расширении торгово-экономической повестки, и о беспрецедентном расширении сети российских диппредставительств в странах континента, в том числе в малых странах. Так, в XXI в. новые российские посольства открыты в малых Гватемале и Парагвае, а новые почетные консулы РФ аккредитованы в Тегусигальпе и Сан- Педро-Сула в Гондурасе, в Сан-Сальвадоре, в Пунта-Кане в Доминиканской республике и Пунте-дель-Эсте в Уругвае и т.п. В свою очередь, в Москве впервые в истории открылись посольства Гватемалы, Гондураса, Парагвая и Эль- Сальвадора. При этом именно малые страны зачастую оказываются для РФ «воротами в * регион», которые подталкивают к действиям его гигантов . Так, прологом к организованному в июле 2014 г. в период бразильского председательства в БРИКС саммиту «БРИКС - Южная Америка» в Форталезе стали саммиты и встречи высокого уровня «РФ - Боливарианская альтернатива» в венесуэльском Каракасе (2008 г) и в боливийском г. Кочабамба (2009 г.). Еще в 2013 г. был осуществлен и визит в Москву лидеров «тройки» Гаити - Куба - Чили Содружества государств Латинской Америки и Карибского 6 Как и в годы Второй мировой войны, сегодняшняя активизация связей РФ с малыми странами Латинской Америки происходит на фоне обострения общей международной обстановки, но также на фоне и такого феномена, как де-факто наступившая новая многополярность. Это порой весьма напоминает то, что было между двумя мировыми войнами . Ведь в основе внешней политики малых стран Латинской Америки всегда было стремление играть на противоречиях между разными полюсами. В этой связиактуальности данному иследованию добавляет и то обстоятельство, что нынешняя ситуация в мировых делах, как видится, напоминает не период холодной войны (с её двумя полюсами), а скорее межвоенный период (когда для малых стран Латинской Америки существовало сразу несколько «центров притяжения») . В этой связи тем более актуально звучат вопросы, которыми в малых странах Латинской Америки задавались в канун и во время Второй мировой войны. С какой из великих и/или региональных держав (или союзом таких держав) установить привилегированное партнерство и на каких условиях? Кого из бассейна (СЕЛАК). В этом же ряду -целый ряд новых для РФ сделок по военно-техническому сотрудничеству (ВТС) с Аргентиной и Бразилией, который был предвосхищен, во-первых, реанимацией такого сотрудничества, налаженного еще в советский период, с малыми Кубой, Никарагуа и Перу, а, во-вторых, запуском уже новой Россией проектов по ВТС с Венесуэлой, Уругваем и Чили. В 2014 г. примечательной была опережавшая Аргентину и Бразилию (и конструктивная для РФ) реакция малых государств региона сначала на проект резолюции по Крыму в ГА ООН (Венесуэла, Куба, Никарагуа, Эль-Сальвадор, Уругвай и т. п.), и затем - на предложения наладить альтернативные поставки в РФ продовольствия (Парагвай, Перу, Никарагуа, Уругвай, Чили, Эквадор и т. п.) ** Предположения о том, что с крахом биполярной системы в Латинской Америке наступит гегемония США и их союзников, оказались ошибочными. Если в 1990-е гг. казалось, что такой прогноз оправдывается, то с начала XXI в. налицо качественно новые тенденции. Это, во- первых, - первое в истории самостоятельное от США «плавание» таких новых в Западном полушарии организаций, как уже упомянутое СЕЛАК, а также Союз Южной Америки (УНАСУР). Во-вторых, - уже свершившийся частичный переход в торговле с долларов США на национальные валюты в МЕРКОСУР, попытки создания новой безналичной валюты «сукре» в «Боливарианской альтернативе» и наличие евро (а также частично юаня и рубля) как альтернативы доллару в расчетах с партнерами издалека. В-третьих, - активное проникновение в регион таких новых игроков, как Китай и даже Иран. В начале ХХ в. бывшая метрополия большинства малых стран Латинской Америки, Испания, хотя и сохраняла в регионе остатки влияния, но в целом переживала упадок, уступив статус «центра силы» Лондону. Но после Первой мировой войны уже и у Британии инициативу стали быстро перехватывать США. При этом изнутри региона с США пыталась соперничать Аргентина, с которой, в свою очередь, соперничала Бразилия. Одновременно попытки закрепиться в предвоенной Латинской Америке предпринимали и такие новые (или возродившиеся) мировые игроки, как Москва, Берлин, Рим и т. п. новых игроков приближать, а кого - отдалить? Как при этом было отстоять суверенитет и обеспечить более высокий уровень жизни? В каких вопросах придерживаться регионального коллективизма, а в каких - линии на национальный суверенитет и даже национальный эгоизм? До каких пор придерживаться нейтралитета, а когда - идти на заключение военно-политических союзов? Где закрыть глаза на идеологию, а где - приспособиться к глобальным «трендам»? Поучительны и обстоятельства быстрого регресса в советсколатиноамериканских отношениях почти сразу после Победы. Как показывает практика, было бы неверно недооценивать роль малых стран Латинской Америки. Так, в 1907 г., на Второй Гаагской конференции, немецкий делегат М. фон Биберштайн заявил о том, что «великая Германия не может руководствоваться правилами, подходящими для Гватемалы»1, а в 1946 г. В.М. Молотов с трибуны ООН заметил, что нельзя ставить на одну полку «США л и Гаити, СССР и Гондурас» .Но ведь и Германская империя, и СССР прекратили свое существование, а все без исключения малые страны Латинской Америки (несмотря на наличие многих проблем и противоречий), продолжают суверенное существование практически в тех же границах. В результате деколонизации число независимых малых государств Западного полушария только выросло, и может ещё возрасти. Цель исследования - анализ содержания советского фактора для малых стран Латинской Америки в период в канун и во время Второй мировой войны, раскрытие того факта, что, несмотря на колоссальную географическую удаленность и неразвитость довоенных связей, с началом Второй мировой войны в малых и, на первый взгляд, сугубо периферийных странах Латинской Америки стали решаться важные для СССР вопросы. Из поставленной целивытекает ряд исследовательских задач: 1. Сопоставить внешнеполитические доктрины малых латиноамериканских стран с официальной советской идеологией. 2. Проанализировать степень влияния советской дипломатии, Коминтерна и внешнеторговых организаций СССР на внутреннюю и внешнюю политику малых стран Латинской Америки в канун войны. 3. Выявить влияние, которое позиция Москвы оказала на принятие малыми странами Латинской Америки решений о запуске механизмов коллективной безопасности, о разрыве отношений с державами «Оси» и об объявлении им войны. 4. Оценить дееспособность военных и военизированных структур малых стран Латинской Америки. Выявить, какие из них, в каких формах и в какой степени оказывали содействие СССР по ходу Великой Отечественной войны. 5. Выявить и проанализировать номенклатуру и маршруты поставок латиноамериканских товаров в СССР по ленд-лизу. 6. Проанализировать природу политико-дипломатического сближения малых стран Латинской Америки и СССР в годы Великой Отечественной войны, использования их советской дипломатией в качестве «ворот на континент», а также быстрой деградации отношений по окончании войны. Предметом исследования являетсявлияние, оказанное на малые страны Латинской Америки субъектами советской внешней политики и торговли, отечественной военной мыслью и государственной идеологией СССР. Это будет рассматриваться как «советский фактор». Особенности терминологии. На первый взгляд, термин «малые страны» «политически некорректен». Однако в отношении рассматриваемых в этом исследовании стран он активно использовался еще в 1930-40-е гг.и советской, и латиноамериканской сторонами. Так, М.М. Литвинов применял его, выступая и в качестве наркома иностранных дел СССР в Лиге наций , и 1943г.в Гаване, куда он приезжал как первый советский посланник по совместительству. В обоих случаях возражений со стороны латиноамериканцев не последовало, а на Кубе выражение было с ~4 готовностью подхвачено местной прессой . Что же касается латиноамериканцев, топервым такое определение в диалоге с СССР, со Сталиным, 20 апреля 1943 г. применил дипломат изМексики, которая относится к латиноамериканской «большой тройке» и, соответственно, полагает малыми другие страны региона2 3 4. Однако в1944 г. такой же оборот в разговоре с замнаркома иностранных дел СССР А.Ю. Вышинским использовал Эмилио Фругони - вновь прибывший в Москву посланник безусловно небольшогоУругвая5 6. В свою очередь, в донесениях вновь открытой советской дипмиссии в Монтевидео о публикациях уругвайской газеты «Эль Дебате» обращает на себя внимание следующая фраза: «Историческая миссия слабого и маленького Уругвая, расположенного между могущественными и враждебными друг другу соседями, заключается в том, чтобы «сохранять равновесие» между Аргентиной и Бразилией» . Таким образом, во-первых, выражение «малые страны» (исп. “pequenospaises”) являлось самоназванием. Во-вторых, этот термин регулярно применяется и сегодня как исследователями-латиноамериканцами , так и ведущими научными центрами и СМИ России, ЕС и США7. Объект исследования. По состоянию на начало Второй мировой войны список независимых малых стран Латинской Америки включал Боливию, Г аити, Г ватемалу, Г ондурас, Доминиканскую Республику, Коста-Рику, Кубу, Никарагуа, Панаму, Парагвай, Перу, Эль-Сальвадор, Уругвай и Эквадор. В диссертации первоочередное внимание будет уделено тем малым странам региона, которые, как будет показано: - изучали вопрос об установлении дипломатических отношений с СССР в 1930- е гг. (Боливия, Парагвай, Эль-Сальвадор, Чили) и даже на короткое время их установили (в 1926-1935 гг. Уругвай), повысив качество отношений до обмена дипмиссиями (Уругвай в 1934-1935 гг.), - первыми установили или восстановили дипотношения во время войны во всей Латинской Америке (Куба) и в отдельно взятой Южной Америке (Уругвай), - оказались вовлеченными в крупнейший в ХХ в. вооруженный конфликт в самой Латинской Америке, в «Чакскую войну» (Боливия и Парагвай) и в урегулирование этого конфликта (Куба, Уругвай, Чили), - стали на фоне этого конфликта зонами активной работы Коминтерна в т.ч. с коммунистами, вошедшими во властные структуры соответствующих стран (Боливия, Куба, Парагвай, Уругвай), - чьи вооруженные силы и службы вступали во время войны во взаимодействие с советскими коллегами или оказывали им ценные услуги (Г ондурас, Куба, Панама, Уругвай). Как видно, максимальное совпадение,безусловно, приходятся на Кубу и Уругвай. Следующее число совпадений приходится на Боливиюи Парагвай. Факультативно, но в плане новизны темы интересны Гондурас и Панама. Именно эти страны (с упором на Кубу и Уругвай) и будут для этого исследования приоритетными. В целом такой набор позволяет решить задачу и географической, и политико-дипломатической репрезентативности. Так, государства Центральной Америки и Карибского бассейна объявили войну державам «Оси» уже в декабре 1941 г., то есть сразу же после нападения Японии на Перл-Харбор. Между тем, Уругвай, с одной стороны, став еще в самом начале 1942 г. инициатором разрыва странами Латинской Америки отношений с державами «Оси», с другой стороны, как и большинство его соседей из числа малых стран Южной Америки, с объявлением войны тянул практически до Победы. Объектом исследования являются также идеологические позиции и практические действия политических классов (властей и оппозиции), дипломатов, вооруженных сил и специальных служб, идеологических аппаратов (Коминтерн), а также предпринимательских и общественных кругов, включая прессу. Следует особо подчеркнуть, что в довоенный период со стороны Москвы влияние на них оказывали не только (а в довоенный период и не столько) дипломаты и военные, сколько советские внешнеторговые организации и Коминтерн. Хронологические рамки. В случае с Латинской Америкой достаточно сложной проблемой является определение самого феномена «кануна» Второй мировой войны. Как известно, в некоторых азиатских странах началом войны полагают события еще 1931 г. в Китае (и, соответственно, ее «канун» приходится еще на конец 1920-х гг.) Впрочем, для латиноамериканцев эта азиатская повестка была все-таки слишком далекой. В то же время и cевропейским военно-политический календарь Латинской Америки совпадает не полностью. Конечно, с одной стороны, как ни парадоксально, именно латиноамериканцы одними из первых на планете стали свидетелями сражений этой войны вне Европы (англо-германский военно-морской бой в декабре 1939 г. в акватории Рио-де-ла-Платы). То есть, с одной стороны, даже с эмпирической точки зрения, и для латиноамерканцев начало Второй мировой - это осень 1939 г. Соответственно, канун войны - период, непосредственно предшествовавший этому. С другой стороны, до того как в 1939 г. Германия напала на Польшу, латиноамериканцы, будучи культурологически связанными в Европе в большей степени с романскими странами (и часто сами будучи недавними переселенцами из Галисии и Астурии, Лигурии и Пьемонта и т.п.), часто оказывались близкими родственниками и знакомыми участников (а то и сами непосредственными участниками) гражданской войны в Испании 1936-1939 гг., где республиканцы сражались с фалангистами, которых поддерживали немецкие нацисты и итальянские фашисты. Как следствие этой войны, еще во второй половине 1930-х гг. в Латинскую Америку устремился поток беженцев из Испании. В Европе (если не брать беженцев-евреев из Г ермании) такой массовый поток перемещённых лиц возник только после сентября 1939 г. Иными словами, и в политическом, и в социально-психологическом смысле ощущение краха довоенного положения вещей (что сопровождало Вторую мировую войну) приходило к гражданам стран Латинской Америки иной раз раньше, чем в иные европейские страны. И всё же логика политических событий в Латинской Америке определялась не только происходившим в Старом Свете. В самом регионе и ещё в самом начале 1930-х гг.вспыхнул собственный зримый вооруженный конфликт - причем самый масштабный для Латинской Америки в ХХ в. Речь идет о Чакской войне 1932-1935 гг. между Боливией и Парагваем, в орбиту которой, как будет показано, были так или иначе вовлечены все будущие «гранды» как антигитлеровской коалиции, так и «Оси». При этом в контексте проблематики диссертации важно, что именно на пик этого конфликта пришлось вступление в Лигу СССР (18 сентября 1934 г.). Исходя из этих соображений, собственно Вторая мировая война рассматривается в этом исследовании всё же в тех временных границах, которые приняты в Европе: 1 сентября 1939 г. - 2 сентября 1945 г. Но её «канун» для Латинской Америки и нижняя граница исследования - начало Чакской войны в 1932 г. Верхняя граница исследования - 30 октября 1946 г. (послевоенные дебаты в ООН между В.М. Молотовым и представителями малых стран Латинской Америки). Однако необходимый исторический фон этого исследования - и 1920-1930-е гг., когда латиноамериканцы (и, в частности, коммунисты из приоритетных для этого исследования малых стран региона) обсуждали формулы коллективного взаимодействия с внешним миром. Нижняя граница этого периода - 1920-1921 гг. (прибытие на Кубу будущего сооснователя КПК Ф. Гробарта и согласие большинства членов Соцпартии Уругвая на переход в Коминтерн). Верхняя - первые заявления со стороны Коминтерна по боливийско-парагвайскому конфликту в 1929 г. Методологической основой исследования является сравнительноисторический анализ, проблемно-хронологический и хронологическийподходы, предполагающие изучение явления с учетом внутренних процессов и изменений. Кроме того, в работе использованы методы контент-анализа и приемы сравнительной политологии, необходимые для достижения поставленных целей исследования. Применялся также просопографический метод для изучения круга лиц, которые влияли на развитие событий и процессов, рассмотренных в диссертации. Источниковая база исследования включает в себя шесть основных категорий источников. 1. Первая категория источников - архивные документы. В Центральном военно-морском архиве (ЦВМА) в Гатчине изучены документы по легкому крейсеру-ледоколу «Микояну», совершившему в зиму 1941-1942 гг. переход через три океана с заходом в Монтевидео8, а также по советской подлодке С-56, которая в 1942-1943 гг. прошла вдоль берегов Г ондураса с заходом в Панаму и на Кубу9 10 11. В Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) изучены документы из фондов М.И. Калинина и И.В. Сталина , переписка по линии Южноамериканского секретариата (ЮАСКИ) и Исполкома Коминтерна (ИККИ) , фонды компартий Кубы (КПК), Уругвая (КПУ) и Парагвая (ПКП)12 13. В Архиве внешней политики (АВП) МИД РФ изучены фонды наркомов иностранных дел СССР М.М. Литвинова и В.М. Молотова, служебные дневники их заместителей и созданного в годы войны Отдела латиноамериканских стран. Там же изучена переписка НКИД СССР с довоенным советским полпредством в Уругвае, с открытыми в годы войны советскими дипмиссиями в Гаване и Монтевидео и уругвайской и кубинской миссиями в Москве15. Данные о сведениях, содержащихся в ряде первичных документов, хранящихся в Вашингтоне и Варшаве, получены диссертантом по электронной почте с официальных серверов Минобороны США, МИД Польши (для изучения документов по взлетам-посадкам самолетов 6-й воздушной армии США, базировавшихся в Центральной Америке за 21-22 ноября 1942 г., когда в том районе шла советская подлодка С-56, а также для уточнения данных о том, как государства Латинской Америки продолжили признавать Польшу после того, как в сентябре 1939г. её международно-признанные тогда земли были поделены между Г ерманией и СССР, и о заходе в советское Заполярье судов с грузами по ленд-лизу с регистрацией Гондураса и Панамы). В работе были использованы также архивные фонды Мурманского обкома ВКП (б), где выявлена документация озаходе в советское Заполярье судов с грузами по ленд-лизу с регистрацией Г ондураса и Панамы. Tacticos // РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 117. Д. 9. Л. 7, 34, 36, 37, 39, 42, 57, 69-75, 77, 78, 91, 93, 94, 95, 96, 97, 100, 102, 103, 108, 110, 112, 113, 114, 119, 120, 136, 137 15Политические и экономические отношения СССР с Уругваем. // АВП РФ. Фонд Наркома Литвинова. Оп. 14. № 92. папка 101. № 100/Ур. Л. 4 и 6; Разрыв дипломатических отношений с Уругваем // АВП РФ. Фонд Литвинова. Оп. 15. № 89. Папка 110. Д. 111/Ур. Л. 13; АВП РФ. Ф. 3. Оп. 111. Д. 1. Л. 1: Установление дипломатических отношений СССР и Кубы; АВП РФ. Ф. 3. Оп. 111. Д. 1. № 290 (9061); Политические информационные письма, полученные из Посольства СССР в Уругвае // АВП РФ. В.М. Молотов. Оп.6, Д. № 706. Папка 52.Д. Ур.020. Л. 2-6, 11, 2122; АВП РФ. Реф. Дневник посланника СССР в Уругвае Горелкина. Оп. 12а. № 1. Папка 105. Д. 033/Ур. Л. 34, 60, 67; Беседы замнаркомов с представителями уругвайской миссии (Алиев, Вышинский) // АВП. Ф. Референтура по Уругваю. Оп. 11. Инд. № 031. Папка 101. Д. 031/Ур. Л. 1, 5, 8, 9, 12, 13; Беседы сотрудников отделов НКИД (Фомиев, Ткачев) с представителями уругвайской миссии. // АВП РФ. Ф. Референтура по Уругваю. Оп. 11 Инд. № 032. Инв. 4. Папка 101. Д. 032/Ур. Л. 2, 5, 10, 11, 14, 31, 36, 38, 52; АВП РФ. Ф. Секретариат тов. В.М. Молотова. Оп. 6. Д. 705. Папка 52. Л. 1, 6, 10, 12, 13, 14; АВП РФ. Ф. В.М. Молотов. Оп. 6 Д. 706. Л.3, 5, 8, 9, 11, 12, 14, 19, 21, 23, 24, 25; Нотная переписка НКИД СССР с уругвайской миссией // АВП РФ. Фонд. В.М. Молотов. Оп. 7. Д. 763. Папка 47. Д. Уругвай-01.Л.3, 5, 24, 27, 28; Записи бесед т. В.М. Молотова с уругвайским министром иностранных дел и уругвайским посланником в Москве // АВП РФ. Ф. В.М. Молотов. Оп. 7. Д. 765. Папка 48. Д. Уругвай-031. Л. 1. Ряд архивных документов, изученных в диссертации, стал доступен благодаря оцифровке и размещению в интернете: в частности,факсимиле докладаВМС США о потоплении ВМС Кубы немецкой подлодки в Большом Багамском проливе14 15. 2. Официальные публикации: Это, во-первых, межгосударственные соглашения и материалы работы правительств и парламентов СССР, США, Аргентины, Бразилии, Гондураса, 17 Кубы и Уругвая . Во-вторых, посвященные событиям 1920-1940-х гг. речи и статьи таких государственных деятелей, как И.В. Сталин, В.М. Молотов, М.М. Литвинов (СССР), глава «Южамторга» Б. Красовский, президент Боливии Х. Буш, многолетние лидеры Кубы Ф. Батиста и Ф. Кастро Рус, член правительства Кубы Х. Маринельо, глава делегации Кубы в Лиге Наций, сенатор К. де ла Торрьенте, президенты Уругвая Б. Брум, Г. Терра, Х. Серрато, главы МИД Уругвая Х. Серрато и А. Гуани, лидер уругвайской оппозиции сенатор Л.А. де Эррера и т.п. . 16 3. Третья категория источников - документы личного происхождения. Это мемуары и биографии политиков изучаемой эпохи. Особый пласт - мемуары или основанные на их рассказах статьи и книги о советских моряках-участниках походов к берегам Центральной и Южной Америки в 1941-43 гг. Во-первых, это книги, посвященные переходу в 1941 г. советского легкого крейсера-ледокола «Микоян» к Южной Америке17 18. Во- вторых,воспоминания будущего адмирала и Героя Советского Союза Г.И. Щедрина, который в 1942-43 гг. командовал советской подлодкой С-56 при её переходе вдоль берегов Центральной Америки и островов Карибского моря . В Латинской Америке весьма примечательны автобиографические книги и статьи, которые принадлежат перу работавших в СССР в годы Великой Отечественной войны уругвайских дипломатов-социалистов Э. Фругони и Л. Круса Гоженолы19. Для понимания той роли, которую в канун и во время войны сыграли уругвайские коммунисты, весьма интересны книги генсека ЦК КПУ Эухенио Гомеса «Сталин» и своеобразно написанная им от третьего лица, но все-таки, конечно, автобиографическая «История компартии Уругвая до 1951 года». На уругвайском направлении к источникам личного характера следует отнести и научную монографию «Друзья и товарищи», написанную сыном одного из руководителей КПУ, уругвайско-израильским ученым Херардо Лейбнером 22 (Университет Тель-Авива) . В том, что касается парагвайской КП, ток числу мемуаров можно отнести и «Историю профсоюзов Парагвая» пера ветерана ПКП Франсиско Г аоны. Вкупе с «Историей Парагвайской компартии» Антонио Бонси это интересноедополнение к документам ПКП из фондов РГАСПИ . Что же касается коммунистического движения Г ондураса, то наиболее полно его история описана в работах, которые опубликовали Рина Вильярс и Дарио Эпаке . Традиционную сложность представляет собой тема исторического пути дореволюционной Кубы. В частности, после присоединения «старой» КПК к «Движению 26 июля» Ф. Кастро и нескольких последовательных переименований этой объединенной партии, деятели сложившейся в итоге «новой», единой КПК крайне редко возвращались к такой теме, как участие «старой» КПК в период Второй мировой войны в правительстве Батисты, свергнутого позже Кастро. Одно из немногих исключений - опубликованное целиком в Майами интервью, которое американо-бразильскому журналисту Т. Шульцу20 21 22 23 дал со-основатель «старой» КПК и многолетний директор Института истории при ЦК «новой» КПК Фабио Гробарт24. С одной стороны, это интервью будет сопоставлено с изданными еще во времена существования «соцлагеря» биографией Гробарта, выпущенной в 1985 у! г. официальным кубинским издательством «Хенте Нуэва» и описанием встречи со «старыми» кубинскими коммунистами М.М.Литвинова, содержащимися в биографии Литвинова пера З. Шейниса . С другой стороны, это интервью будет сопоставлено с теми материалами, которые появились уже в XXI в.: с докладом о Г робарте, сделанным эмигрировавшим в США главой иудейской общины Г аваны М. Асисом , основанной в т.ч. на материалах РГАСПИ статьей к.и.н. Л. Максименкова в журнале «Родина» о советско-кубинских отношениях в 19421952гг. и публикациями американских исследователей Р. Дэйли и Н. Бердичевски (см. ниже). 4. Четвертаякатегория источников - публикации периодических изданий периода 1920-1940-х гг. Это публикации газет «Правда», «Известия» и агентства ТАСС. При этом, учитывая наличие в соцстранах и «цензуры пост-фактум» (когда ряд материалов в газетах, хранившихся в общедоступных библиотеках, вымарывался или вырезался), диссертантом были проанализированы сигнальные типографские экземпляры в библиотеках этих СМИ. Среди изданий указанного периода на русском языке использовано также эмигрантское издание троцкистов 31 «Бюллетень оппозиции» за 1936 г. 25 26 27 28 На Кубе из числа источников-СМИ указанного периода это - прежде всего, дореволюционный печатный орган ЦК КПК газета «Нотисиас де Ой», составившая в 1943 г. почасовую хронику пребывания на Кубе первого советского посланника М.М. Литвинова . При этом часть материалов «Нотисиас» была идентифицирована диссертантом как перепечатки из газеты «Сейнт- Питерсбург таймс» в американском штате Флорида . Эта, на первый взгляд, техническая деталь позволила внести важные уточнения в истинный состав советской делегации. Также в исследовании используются материалы кубинского журнала «Боэмия» за 1940 и 1943 гг.29 30 31 32 33. Благодаря доступу в архив крупнейшей региональной аргентинской газеты «Насьон» (Буэнос-Айрес) изучена совокупность её выпусков за 1939 г. Подобный доступ в архив газеты «Паис» (Уругвай) позволил использовать в диссертации -5 с подшивки за 1939-1941 гг., а также выпуски газеты «Эль Диа» за 1941 г. . Номера печатного органа ЦК КПУ, газеты «Хустисиа» за 1920-30-е гг. изучены в фондах РГАСПИ34 35 36 37. Помимо латиноамериканских, использованы материалы газет «Нью-Йорк таймс», «Сиракьюз Геральд Джорнал», «Майами дэйли ньюз» и «Люистон дэйли сан», журнала «Тайм» (США), которые печатали как статьи собственных корреспондентов, так и сообщения информационных агентств «Юнайтед пресс» и «Ассошейтед пресс» . В последнем случае сообщения о событиях в Латинской 38 Америке также активно перепечатывали газеты Австралии . Из числа западноевропейских газет 1930-1940-х гг. использованы материалы испанских «АВС», «Ла Вангуардия» и «Ла Эпока» . Особо следует отметить, что благодаря архивариусам Г аваны, в распоряжении диссертанта оказалась полная подшивка за 1942-1944 гг. журнала «Эн Гуардия» - официального печатного органа Офиса по межамериканским делам США (позже - часть Госдепартамента США). Журнал издавался на испанском языке специально для латиноамериканской аудитории и содержал ряд сведений, никогда ранее не фигурировавших в отечественной историографии38. Стоит, впрочем, заметить, что, несмотря на официальный характер этого издания, оно явно редактировалось людьми, далекими от латиноамериканских реалий, по причине чего изобиловало ошибками. Так, например, после прекращения поставок в США стратегического каучука с захваченных японцами Филиппин там пропагандировали успехи по созданию альтернативных посадок каучуконосов в Центральной Америке (как будет показано, значительная часть продукции шла по ленд-лизу в СССР). При этом если в одном номере журнал правильно располагал Межамериканский институт сельхозкультур в местечке Турриальба в Коста- Рике39 40 41, то уже в следующем номере повторял ровно те же комплименты в адрес властей соседнего Эль-Сальвадора , поправляя свою ошибку только много 43 позже . Это тем более приводило автора этого исследования к пониманию необходимости всё большего расширения источниковой базы. 5. Пятая категория источников - публикации послевоенных СМИ 1959-2012 гг. Из числа отечественых изданий особо ценным является серия публикаций журнала «Власть» на основе архивных документов. Так, именно на страницах этого издания опубликованы теперь протоколы заседаний Политбюро ЦК РКП (б) No. 21 и No. 27 от 1921 г. Они содержали «тезисы взаимоотношений между органами Наркоминдела и Коминтерна». Там, в частности, оговаривалось, в каких только исключительных случаях агенты Коминтерна могут пользоваться диппочтой и посольским шифром: «Безусловно, запретить всякую нелегальную деятельность как послам и ответственным должностным лицам Советских 44 представительств за границей, так и курьерам...» Из числа других послевоеных отечественных периодических изданий использованы журнал «Вокруг света», журнал«Война и мир», газета Черноморского флота «Флаг Родины»45. Среди кубинских изданий в диссертации использованы материалы газеты «Хувентуд Ребельде» и журнала «Ла Ирибилья»46. Из уругвайских - материалы таких периодических изданий, как «Марча», «Эль Обсервадор Экономико», «Бреча», «Норте аль Сур», «Ла Република», «Эль Дебате», «Ла Ред 21», «Монтевидео КОММ», «Карас и карретас» . Из аргентинских- газеты «Кларин», 44Власть. № 17 (921). 2 мая 2011 г. 45'ВАДИМОВ Д. Москва нашла союзников за Атлантикой. Сергей Лавров посетил Перу, Уругвай и Парагвай // МН, 09.2007; РАССОХОВАТСКИЙ П. Корабли шли без огней // Вокруг света. Февраль 1979. №2(2461); Заговоренный крейсер «Микоян» // Война и мир. Май 2010. №2(33); КОЗЛОВ Н. Боевая кругосветка «Микояна» // Флаг Родины (Севастополь). 16.08.2012. С. 6. 46Sepultado cubano heroe de la Segunda Guerra Mundial // Juventud Rebelde, LaHabana, 26.10.2008; ORTEGA J.O. Un espia nazi en La Habana// Revista La Hiribilla, La Habana, Ano X, 21 al 27 de mayo de 2011. REAL DE AZUA C.R.. Pobtica Internacional e Ideologias en el Uruguay // Marcha, Montevideo.№ 966. 3 de julio de 1959.Р. 7B a 14B; Pasion Latina // Brecha, Montevideo // Ha muerto Washington Beltran // Norte a Sur (Montevideo). Ano 2 (1942). No.234 - Febrero del 2001; TRINIDAD G. Megafiesta del Bicentenario // La Republica, Montevideo.02.01.2013; BORRAZAS R. Hace 75 anos nada ANCAP, el primer ente industrial del Estado uruguayo//diario digital La Republica, Montevideo. 15 de octubre de 2006 // http://www.lr21.com.uy/comunidad/226455-hace-75-anos-nacia-ancap-el- primer-ente-industrial-del-estado-uruguayo; SAEZA. Heroes de la aviacion mercedarios. Mercedes ha sido la cuna de heroes de la aviacion que buscando alturas encontraron la gloria y la tragedia en un mismo instante// El Observador, Montevideo. 23.11.2007; A 75 anos de su muerte, Brum recibio el homenaje del Senado//La Red 21, Montevideo. 2 de abril de 2008; GIUDICE G. Emilio Frugoni, constructor y opositor con seriedad // La Red 21, Montevideo. 11.05.2007; Los barcos extranjeros que utilizara el gobierno // El DIa, Montevideo. 21.09.1941 «Пахина 12», «Милитанте» и журнала «Архентина сосиалиста» , а также парагвайских газет «АВС» и «Ультима Ора»42 43. Из числа нелатиноамериканких СМИ использованы материалы информационного агентства «ЭФЭ» (Испания)44, британских газеты «Индепендент» и журнала «Экономист»45 46, а также издающегося в США кубинского эмигранттского издания «Ла Абана Элеганте» . 6. Шестая категория источников - личные беседы диссертанта с участниками событий, их семейными и политическиминаследниками, свидными политическими и общественными деятелями и экспертами.В России - этопредседатель Г осударственной Думы и председатель Российского исторического общества С.Е. Нарышкин, экс-куратор латиноамериканского направления в Первом главном управлении (политическая разведка) КГБ СССР генерал-лейтенант в отставке Н.С. Леонов, председатель правления ТАСС В.Н. Игнатенко, директор Латиноамериканского департамента МИД РФ А.В. Щетинин, посол РФ на Кубе, сын первого собкора «Известий» в Гаване М.Л. Камынин, посол РФ в Уругвае и при Латиноамериканской ассоциации интеграции А.К. Лабецкий, посол РФ в Никарагуа (по совместительству в Гондурасе и Эль- Сальвадоре) Н.М. Владимир, председатель Ассоциации ветеранов-подводников Тихоокеанского флота вице-адмирал в отставке А.В. Конев, начальник Центрального военно-морского архива капитан первого ранга В.В. Павловский, помощник главкома ВМФ РФ капитан первого ранга И. Дыгало, хранитель Корабельного сектора Центрального музея ВМФ в Санкт-Петербурге Г.М. Рогачев, а также ряд отставных сотрудников МИД РФ и ПГУ КГБ СССР/СВР РФ. В Гондурасе - президент республики Порфирио Лобо, министр обороны Самуэль Рейес, зам. министра иностранных дел Роберто Очоа Мадрид, экс-глава МИД Марио Кариас (потомок президента времен Второй мировой войны Тибурсио Кариаса Андино), Рауль Каликс (потомок сооснователя первой местной компартии Мануэля Каликса), экс-главком ВВС (а в годы Второй мировой войны - техник ВВС) полковник в отставке Энрике Сото Кано. На Кубе - советник председателя Г осударственного совета Фидель Кастро Диас-Балларт, председатель Национальной ассамблеи народной власти (парламента) Эстебан Ласо, председатель Комитета по международным делам указанной ассамблеи Йоланда Феррер, директор Высшего института международных отношений им. Рауля Роа при МИД республики Исабель Альенде, посол Кубы в РФ Эмилио Лосада Гарсия, экс-посол Кубы в РФ и экс- директор Института дружбы народов Хорхе Марти Мартинес, ведущие сотрудники Института истории Кубы Томас Диес Акоста, Густаво Пласер, Сервандо Вальдес Санчес, профессор Института имени Х.Маринельо Каридад Массон, исследователь темы нацистского проникновения в страну писатель Хуан Лейва Чонго, гаванский букинист Хоакин Бермудес. В Уругвае - президент республики Табаре Васкес, ректор Университета Восточной Республики Уругвай Роберто Маркариан, профессор Факультета гуманитарных наук данного университета Родольфо Поррини, экс-советник президента республики по стратегическим коммуникациям, сын видного деятеля КПУХерардо Блейер, архивист газеты «Паис» Карлос Альвес, потомок видных деятелей КПУ Майя Кастельгранде, посол Уругвая в РФ Анибаль Кабраль. В Республике Эль-Сальвадор - зам.министра иностранных дел Карлос Кастанеда и посол республики на Кубе Сандра Херальдин Альварадо. В США - министр обороны Роберт Г ейтс и подполковник Роберт Дитчи из аппарата министра обороны США. На первый взгляд, некоторые сведения, почерпнутые в ходе личного общения, могли показаться (и временами оказывались) мифами. Например, все без исключения собеседники в Гондурасе утверждали, что в годы войны президент Кариас находился в переписке со Сталиным. Как выяснилось, это ошибка. Но именно эти беседы подтолкнули к поиску и обнаружению в РГАСПИ неопубликованного ранее послания Кариаса не Сталину, но Калинину. 7. Седьмая категория источников - интернет-ресурсы. В частности, весьма важными для исследования стали материалы порталов www.uboat.net и www.convoyweb.org.uk, где совокупно собраны еще недавно разрозненные данные об атаках немецких подлодок на союзные суда в Западном полушарии (в т.ч. и латиноамериканские, и советские). В работе были также использованы ресурсы официального сайта Минобороны Гондураса, где размещена история ВВС этой 53 страны . Степень научной разработанности темы (историография вопроса).В мировой историографии давно признано наличие особой ниши в региональной и мировой политике, которую еще в канун Второй мировой войны заняли Куба и Уругвай. Примечательно, что в 1944 г. на встрече в Москве собиравшегося в Монтевидео советского посланника Н.В. Горелкина и уже работавшего в СССР уругвайского посланника Э. Фругони оба они вспомнили о первом русском посланнике в Уругвае Александре Ионине47 48 49. Побывав впервые в Монтевидео еще в мае 1886 г., он написал книгу «По Южной Америке», в которой уподобил Монтевидео Константинополю, сравнивая комплексность и важность вопроса о Рио-де-ла-Плате с «восточным вопросом» о Босфоре и Дарданеллах55. Действительно, расположенный между Аргентиной и Бразилией и окончательно обрекший суверенитет в результате компромиссных англо- аргентинско-бразильских соглашений 1828-1830 гг.50 51 52 Уругвай обречен на постоянную «геополитическую эквилибристику» . В ХХ в. в отношении Уругвая закрепились такие определения, как страна-«пробка» (от «бутылки» Рио-де-ла- Платы), страна-«заноза»53 (по определению НКИД СССР), «Г ибралтар Западного полушария»54 и даже (во времена пребывания там ЮАСКИ) - «маленькая Москва»55. Характерно, что и в документах Коминтерна об особой роли этой южноамериканской республики говорилось: «Хотя Уругвай небольшая страна, он играет в силу своих демократических традиций известную политическую роль на континенте»56. Важно помнить, что во Вторую мировую войну южная соседка уругвайцев, Аргентина - единственная латиноамериканская страна, которая не участвовала даже в поставках по ленд-лизу, а по мнению СССР, не заслуживала быть и соучредителем ООН57. В то же время, северная соседка Уругвая, Бразилия - единственная страна региона, которая направила войска в Европу58. В свою очередь, Куба в геополитике - страна-«ключ». Действительно, даже на гербе республики изображён ключ от Карибского бассейна, который не раз называли «американским Средиземноморьем»59. Необходимо помнить, что провозглашение независимости Кубы стало прямым следствием войны Испании с США. В этой связи весьма определенно высказался ветеран войны за независимость, многолетний глава международного Комитета кубинского Сената, глава ее делегации в Лиге наций и посол в США Косме де ла Торрьенте: «Мы является составной частью стратегической обороны США... [C] Кубы... так хорошо и защищать, и атаковать Панамский канал. Выбор очевиден. Либо мы с США являемся союзниками (что позволяет нам защитить и самих себя), либо они нас оккупируют»60. В то же время ни в России, ни за рубежом нет ни одной монографии или диссертации, посвященной исключительно роли советского фактора во внутренней и внешней политике малых стран Латинской Америки в канун и во время Второй мировой войны. Отдельный пласт представляют собой общие труды отечественных латиноамериканистов, в которых рассмотрены основные проблемы участия стран Латинской Америки во Второй мировой войне. Эти проблемы рассматриваются в фундаментальном труде Центра латиноамериканских исследований Института всеобщей истории РАН - посвященном периоду 1918-1945 гг. томе многотомной «Истории Латинской Америки»61, в монографии руководителя вышеупомянутого Центра Е.А. Ларина62, в учебном пособии А.И. Строганова63. Особое место в российской историографии принадлежит книгам и статьям д.и.н. А.И. Сизоненко. Из-под его пера вышли многочисленные работы об истории советско-латиноамериканских отношений, в т.ч. по некоторым аспектам времен Великой Отечественной войны .Примечательно, что еще в советские годы Сизоненко обозначал в качестве базы отношений латиноамериканцев с СССР те связи, который были у них с Российской империей еще до 1917 г. Многие его работы также персонифицированы: они касаются той роли, которую в советско-латиноамериканских отношениях сыграли конкретные личности - будь то дипломаты или общественные деятели и т.п. Несмотря на то, что тема участия малых стран Латинской Америки во Второй Мировой войне и их взаимодействия с СССР была для них лишь факультативной, ее затрагивали и автор первой советской монографии о Латинской Америке и США С.А. Гонионский, и коллектив авторов книги о Латинской Америки в системе международных отношений, опубликованной на исходе советского периода под редакцией А.Н. Глинкина, и автор монографии о проникновении в Латинскую Америку держав «Оси» Ю.М. Григорьян . Еще в годы ограниченных научных обменов между Востоком и Западом они выстроили подробную хронологию и причинно-следственную логику присоединения государств Латинской Америки к антигитлеровской коалиции: на Панамериканских конференциях в Буэнос-Айресе (1936 г.) и в Лиме (1938 гг.) страны Западного полушария договорились о запуске в случае глобального конфликта механизма консультаций глав МИД, на собравшейся с началом Второй мировой войны конференции в Панаме (сентябрь 1939 г.) - утвердили коллективный нейтралитет, на конференции 1940 г. в Гаване (в канун падения 64 65 Франции) - коллективную безопасность, ана конференции 1942 г. в Рио-де- Жанейро (после Перл-Харбора) - желательный разрыв со странами «Оси» и объявления войны Германии, Италии, Японии, а также Болгарии, Венгрии, Румынии и Финляндии. Однако, что касается периода с августа 1939 г. по июнь 1941 гг., тов отечественной историографии СССР фактически игнорировалась реакция малых стран Латинской Америки на советско-германское «межевание» польских земель и на советско-финляндскую войну, их позиция по изгнанию СССР из Лиги наций и продолжению признания Польши и прибалтийских дипломатов.Одновременно идеологические препоны сыграли свою роль при игнорировании всего позитивного, что было сделано в отношениях с Кубой во времена первого президентства Батисты (ставшего исключительно антигероем для советских историков в качестве диктатора, свергнутого Фиделем Кастро в 1959 г). В частности, в советской историографии лишь вскользь упоминался даже такой эпизод, как единственное в своем роде для Латинской Америки уничтожение в 1943 г. кубинским противолодочным катером SC-13 немецкой субмарины U-176 в Багамском проливе. В коллективной монографии под редакцией А.Н. Глинкина авторы ограничились всего одним предложением: «Кубинские морские силы потопили немецкую подводную лодку»66 67 68. При этом ни слова не говорилось о том, что эта субмарина была потоплена во время ее охоты на сухогрузы с сахаром для СССР . Таким образом, поистине уникальное событие, по сути, игнорировалось, а, по инерции, и игнорируется. Так, в вышедшей уже в XXI в. энциклопедии «Латинская Америка» эти события описаны также весьма контурно: «Военноморские суда некоторых стран региона были привлечены к патрулированию прилегающих морских акваторий, где оперировали подводные лодки фашистских 74 держав» . В годы «холодной войны» лишь полунамеками упоминался и тот факт, что Батиста признал СССР, не дожидаясь окончания Сталинградской битвы. Больше того, посол Кубы в США Аурелио Кончесо стал первым и последним дипломатом в мире, аккредитованным одновременно и в США, и в СССР. Весной 1943 г. он прибыл в Москву через Африку, Иран и Куйбышев и был принят В.М. Молотовым , М.И. Калининым и даже И.В. Сталиным . По этим же причинам, в отечественной историографии практически ничего не писалось о встрече М.М. Литвинова с Ф. Батистой. Тем не менее, сравнение динамики отношений Москвы с большими и малыми государствами Южной Америки содержится в выпущенном в 1976 г. сборнике «СССР-Аргентина: 30 лет дипломатических отношений» (ответственный редактор А.И. Сизоненко) . Здесь обращает на себя внимание статья А.А. Стрелко о солидарности славян Южной Америки с СССР в годы Великой Отечественной войны. В изданной еще ранее, в 1961 г., книге «Очерки истории Аргентины» под редакцией В.И. Ермолаева отражены тенденции в экономике южноамериканских стран в период довоенной «великой депрессии», последствия для этих экономик блокады королевским британским флотом коммуникаций в Атлантике с осени 1939 г., а также зависимость от позиции Аргентины при принятии решения о разрыве со странами «Оси» со стороны Чили, Перу и Парагвая (но при этом независимость Уругвая) и, напротив, зависимость Аргентины от позиции малых стран региона при объявлении войны Японии и Г ермании. После того как Куба стала первым социалистическим государством в Западном полушарии, возник отдельный пласт советской историографии. В частности, уже в 1966 г., то есть всего через семь лет после кубинской революции, автор «Истории кубинской республики» Л.Ю. Слезкин заложил основы советского взгляда на историю создания Компартии Кубы (КПК) и её 69 70 71 72 73 74 деятельность в канун и во время войны. В этой же книге были отображены основные перипетии кубинского конституционного процесса 1939-1940 гг., а также некоторые элементы кампании солидарности с СССР в годы войны не только компартии, но и других политических сил острова . В 1978 г. в Институте всеобщей истории АН СССР были подготовлены «Очерки истории Кубы» , которые добавили важные детали в обстоятельства консолидации кубинского коммунистического движения в 1920-е гг. Там же разобрана последовательность шагов кубинских коммунистов, вошедших в первое, конституционное правительство Батисты (1940-1944 гг.). Еще ранее эти темы нашли отображение в двух изданных в ИЛА АН СССР сборниках под редакцией А.Д. Бекаревича, где, в частности, обращают на себя внимание статьи М.А. Окуневой и А.И. Сизоненко, отразившие проблематику кампаний солидарности с СССР в годы Великой Отечественной войны, развернутых общественными организациями кубинских крестьян, молодежи, женщин, антифашистов, и советско-кубинских отношений в 1920-е-1950-е гг. . Некоторые важные штрихи к портрету Кубы времен Второй мировой войны содержатся и в статье много лет проработавшего в Посольстве РФ на Кубе А.Н. Моисеева на страницах журнала «Международная жизнь» . В свою очередь, деятельность советских общественных организаций на латиноамериканском направлении в годы Великой Отечественной войны наиболее полно освещена в монографии, подготовленной к 40-летию Победы В.М. Савиным75 76 77 78 79. Отдельные главы работы посвящены организациям ученых, молодежи, женщин, славян, ВОКСа. Также в работе представлена подробная информация о деятельности в Латинской Америке Совинформбюро: с указанием СМИ-партнеров и статистикой публикаций в газетах и выпусков сообщений в радиоэфире. Эта статистика вновь свидетельствует о том, что «воротами на континент» и на этом направлении были «малые» Кубы и Уругвай. В постсоветский период тема советско-латиноамериканских отношений в предвоенный и военный период отображена в «Очерках истории МИД России» под редакцией бывшего министра иностранных дел И.С. Иванова80 81 82 83, а вступление стран региона в антигитлеровскую коалицию - в научном сборнике «Кризис и война» под редакцией А.Д. Богатурова, а также вышедших в свет уже в XXI в. работах В.О. Печатнова, И.Э. Магадеева, А.С. Маныкина, Л.С. Окуневой, Б.Ф. Мартынова . При анализе зарубежной историографии, следует отметить единственную изданную на Западе монографию «Латинская Америка и Вторая мировая война». Её написал британский ученый-латиноамериканист Роберт Артур Хамфриз . Собрав большой фактологический материал, он, тем не менее, оставался в плену ограничений и самоограничений времен «холодной войны» в том что касается советского фактора. В частности, он утверждал, что «ни у одной страны Латинской Америки с 1935 г. не было с СССР дипотношений...» . Конечно, с одной стороны, Хамфриз формально прав: в предвоенные годы полноценные диппредставительства СССР в Латинской Америке действительно работали всего в двух странах и очень непродолжительное время (в 1924-1930 гг. в Мексике и в 1934-1935 гг. в Уругвае). С другой стороны, в том же 1935 г., к концу которого аккредитации были лишены советские дипломаты в Монтевидео, дипотношения с СССР, напротив, установила (пусть и без обмена миссиями) Колумбия. При этом президент Колумбии А. Лопес заявил, что это явилось «прямым следствием положительного голосования по поводу приглашения СССР в Лигу наций»84. С сентября 1934 г. по декабрь 1939 г. СССР и большинство стран Латинской Америки действительно вместе состояли в Лиге. При этом к хорошо известному утверждению российского латиноамериканиста А.И. Сизоненко и аргентинского исследователя А. Юлиуса о том, что это означало взаимное признание85 86, теперь прибавились и точно такие же утверждения в тех странах, которые находятся в непростых политических отношениях и с сегодняшней Россией. В частности, точно так же членство в Лигестран Прибалтики (и, соответственно, признание их латиноамериканцами) интерпретирует эстонский исследователь Л. Мялксоо . Из публикаций, вышедших в больших странах Латинской Америки, стоит выделить работу аргентинки Б. Фигалло о тех противоречиях, которые возникли на первом этапе войны (в 1940 г.) между государствами субрегиона Рио-де-ла- Платы и США87. Что же касается ключевой для этой работы «малой» Кубы, то, по меткому сравнению гаванского архивариуса и букиниста Х. Бермудеса, говорить о подвигах даже и в годы Второй мировой войны армии Ф. Батисты (свергнутого потом Ф. Кастро) - «всё равно, если бы в СССР прославляли подвиги в Первой мировой войне Белой армии»88. Тем не менее, к рассматриваемой теме относятся книги и статьи ведущего научного сотрудника Института истории Кубы С. Вальдеса Санчеса89. Он описал и проанализировал природу отношений Кубы с державами антигитлеровской коалиции в 1940-1945 гг. и, в частности, кампанию солидарности с Красной армией и за установление дипотношений с СССР. Его коллега из кубинского Университета Орьенте Э. Перес Консепсьон подготовил наиболее полную работу по масштабам мобилизации и по кубинским поставкам по ленд-лизу. Наиболее подробные сведения конкретно по поставкам кубинского сахара приводит историк О. Санетти Лекуон. В сочетании с опубликованной в США работой исследователя М. Фахри это создает целостную картину поставок кубинского сахара державам «большой тройки»90 91 92.Наиболее подробно американский взгляд на отношения СССР и Кубы до прихода к власти Ф. Кастро за рубежом отображён в книге М. Бэйна . Историография Уругвая более обширна. Важным дополнением к труду под редакцией И.С. Иванова стала книга его коллеги, экс-министра иностранных дел Уругвая Э. Гроса Эспиеля . Базой для уругвайских историков традиционно является «Хронология событий, сопровождаемая документами» пера В. Релы. Конкретно по периоду 1930-1940-х гг. стоит выделить книги и статьи историков Р. Хакоба, Х.А. Брешиано и А. Меркадера (о нацистском и фашистском подполье), публикации профессора Университета Республики И.К. Батажи (о роли Уругвая в панамериканских процессах), её коллеги Л.М. Мартинес (о советско-уругвайском нефтяном альянсе), их ученика, международника М. Ромпани Хурадо (о советско-уругвайских отношения периода войны) и Х. Рижи (о тенденциях в левом движении страны), а также сборник «История Уругвая. Политический кризис и экономическое возрождение» пера Б. Наума, А. Коччи, А. Фреги и И. Трочон93. Из опубликованного в Уругвае в самые последние годы стоит отдельно упомянуть статью «Дипломатия антикоммунизма» пера А.М. Родригес Айсагер из Университета Республики94. Она первой из исследователей получила доступ к документам 1935-1936 гг. из архивов МИД Уругвая и Бразилии по разрыву Уругваем дипотношений с СССР, из которых теперь уже точно следует, что давление в этом вопросе на Монтевидео оказали из Рио-де-Жанейро и Вашингтона. Среди прочих деталей Родригес Айсагер указывает на то, что в 1935 г. посол Уругвая в Рио-де-Жанейро не сопроводил никакими вопрошающими комментариями рассказ главы МИД Бразилии о выступлении «голландца Ван Мина» на VII Конгрессе Коминтерна. Утверждалось, что этот «голландец» говорил о том, что компартия Бразилии следует «секретным инструкциям из советской миссии в Монтевидео»95. В действительности Ван Мин - не голландец, а китаец , который хотя и курировал в ИККИ Латинскую Америку, никогда не - 103 произносил такой речи . На уругвайском направлении также отдельно следует упомянуть и такой своеобразный, выдержанный в агрессивно-антикоммунистическом духе, но богатый фактическим материалом труд, как «Свидетельство страны, подвергшейся агрессии». На пике военной диктатуры 1970-1980-х гг. эту книгу подготовил коллектив уругвайских военных авторов96 97 98. Уже в XXI в. научноисследовательские подразделения уругвайских вооруженных сил подготовили ряд вполне деидеологизированных трудов, отражающих историю национальных армии, флота и боевой авиации99. Что касается роли, сыгранной в регионе Коминтерном, то, по понятным причинам, до поры до времени основная масса публикаций, содержавшая указания на противоречия в его деятельности, выходила из-под пера зарубежных авторов. Именно это позволяет, с точки зрения хронологии появления соответствующих материалов, в данном случае упомянуть в первую очередь их. Так, колоссальную работу (основанную, впрочем, исключительно на открытых источниках) провёл латиноамериканский исследователь М. Кабальеро. В частности, он первым отметил значение последнего перед войной и весьма важного для дальнейшего развития событий Совещания компартий Западного полушария в июле 1939 г. в Нью-Йорке100 101. Впрочем, в условиях, когда все первичные документы ИККИ были засекречены, даже такой пытливый исследователь, как Кабальеро, был попросту обречён на иные ошибки даже базового свойства. В частности, он считал, что компартии Латинской Америки делились на две категории: «просто» партии, и национальные секции III Интернационала . На самом деле, если партия была сформирована, она становилась именно «секцией». Из числа исследователей латиноамериканского коммунистического движения в США можно выделить работы американцев Н. Бердичевски и Р. Дэйли об истории кубинского комдвижения, а также Ф. Оттанелли, чья книга «История компартии США. От депрессии до Второй мировой войны» включает важные ссылки на роль КПСША как «передаточного звена» между ИККИ и компартиями малых стран Латинской Америки . Еще один исследователь-латиноамериканец - бразилец В. Ваак102 103. В его случае стоит заметить, что, будучи тогда по основной работе обозревателем бразильской телесети «Глобу», он, конечно же, был склонен к журналистскому подходу в работе с материалом. Тем не менее, именно журналистская настойчивость позволила ему добиться доступа к материалам нынешнего РГАСПИ, которые потом были вновь засекречены. Сопоставление его смелых выводов с массивом вновь доступных данных станет предметом особого внимания диссертанта. Вопрос о том, где в канун войны в малых странах Латинской Америки проходила грань между политикой НКИД и Коминтерна (т.е. политикой защиты интересов СССР как государства и политикой идеологического проникновения), действительно непрост. Например, А.И. Сизоненко всегда ссылался на аргументацию наркома Литвинова. Тот еще в ноте посланнику Мексики С. Эрсогу (при разрыве дипотношений с СССР этой страной в 1930 г.) заявил, что Коминтерн - «организация совершенно самостоятельная и не зависит ни от каких правительств, и поэтому ее действия “ни в коем случае не могут служить предметом дипломатической переписки”»104. Выступая в Лиге наций после разрыва дипотношений с СССР со стороны теперь уже и Уругвая, Литвинов назвал «спекуляцией «общность» и «тождество» между Коминтерном и Советской властью»105. В действительности, в случае с рассматриваемыми здесь странами такая постановка вопроса справедлива даже на фоне рассекречивания архивов - хотя, на первый взгляд, они доказывают обратное. Так, бразильский исследователь В.Ваак обратил особое внимание на то, что еще в ходе обыска в «Южамторге» в 1930 г. в Буэнос-Айресе были обнаружены шифротелеграммы с характерными для Коминтерна пятизначными кодами106 107. При этом про тогдашнего зам. председателя правления «Южамторга» А. Минкина (позже главу «Южамторга» в Монтевидео и полпреда СССР в Уругвае) В. Ваак пишет, что «советские перебежчики называли его главным агентом в ГПУ Южной Америке» . К сожалению, из этого следует, что, даже ознакомившись с первоисточниками, Ваак оставался в плену заявлений правительств Бразилии и Уругвая1935-1936 гг. о том, что через Монтевидео осуществлялось финансирование восстания коммуниста Престеса в Бразилии. Между тем, после опубликования работ Ф.Фирсова108, эта версия, как будет показано, потеряла практически весь свой смысл. Решающую роль в оценке деятельности ИККИ на основе вновь открытого массива документов РГАСПИ сыграли отечественные исследователи. Особенно значимы основанный на архивных материалах труд М.М. Наринского «Советская внешняя политика и Коминтерн» и опубликованный им сборник самих этих документов «Коминтерн и Вторая мировая война»109, а также работа Ф. Фирсова о шифровках ИККИ «Секреты Коммунистического интернационала»110. Важное место в историографии принадлежит монографиям Г.М. Адибекова, Э.Н. Шахназарова и К.К. Ширини «Организационная структура Коминтерна» и работам И.И. Янчука111, А.А. Щелчкова112, Н.П. Калмыкова113 114, Л.С. и В.Л. Хейфецов .В трудах крупнейшего специалиста по истории Боливии А.А. Щелчкова, особенно в его работах последнего времени, дан глубокий критический анализ деятельности Коминтерна в этой стране, где усилия КИ по консолидации комдвижения и созданию компартии (в отличие от других стран) потерпели неудачу. Событием в отечественной историографии стало издание в 1998 г. Институтом всеобщей истории РАН книги «Коминтерн и Латинская Америка» с глубоким аналитическим предисловием Н.П. Калмыкова, одного из ответственных редакторов издания, - масштабной публикации документов Коминтерна по Латинской Америке. В трудах Л.С. и В.Л. Хейфецов детально описана структура работы Исполкома Коминтерна (ИККИ), его московских «ленд-секретариатов» и Южноамериканского секретариата (ЮАСКИ), работавшего в Буэнос-Айресе и Монтевидео, выявлены и сопоставлены идеологические дискуссии, отражена роль отдельных личностей. Уровень систематизации ими архивных материалов столь высок, что этопослужило для диссертанта ценнейшими базой и подспорьем в работе. Что касается этапа, непосредственно предшествовавшего Второй мировой войне, то тема предвоенного взаимодействия СССР и стран Латинской Америки в Лиге Наций затронута и в изданной еще в советские годы работе Р.М. Илюхиной «Лига наций, 1919-1934» и в опубликованной уже в XXI в. монографии «Возвращение в мировое сообщество» д.и.н. И.А. Хормач . Данные работы существенно обогащают видение, представленное в вышедшей на Западе фундаментальной «Истории Лиги Наций» британца Ф.П. Уотерса. Некоторыми дополнительными деталями о Лиге Наций и СМИ интересен и доклад, подготовленный исследователями из Университета Тампере (Финляндия) К. Нордестренг и Т. Сеппой115 116. Актуальные в первой половине ХХ в. для малых стран Латинской Америки доктринальные дебаты по внешней политике наиболее подробно осветили в своих работах такие исследователи и мыслители, как К. Реаль де Асуа, А. Метоль Ферре, Д. Рукатти, Г. Берро и А. Турнес (Уругвай), герой войны за независимость 1868-1878 гг., политик и дипломат К. де ла Торрьенте (Куба), А. Веласко Фаринос, Р. де Маэтсу, И. Гома Томас (Испания), Х. Арчибальд Ланус, А. Кониаль Пас, Г. Феррари (Аргентина), дипломат Л.А. Мониз Бандейра (Бразилия), Ф. Торо и П. Ортега Диас (Венесуэла), а также канадский международник М. Смолл, американский ученый-юрист П. Кайн и коллектив авторов из США во главе с К. Биркин. Из опубликованного в последнее время в сегодняшнем Евросоюзеследует выделить работы эстонского исследователя Л. Мялксоо из Университета Тарту . Пожалуй, в наибольшей степени в последние годы получила развитие тема такого ключевого (в том числе и для интересов СССР) предвоенного эпизода, как боливийско-парагвайский конфликт 1932-1935 гг. (т.н. Чакская война). В отечественной историографии данной проблематики совершенно особое место всегда занимали труды Л.Ю. Кораблёвой . По причине тогдашней засекреченности документов ИККИ, она практически не касалась советского 117 118 фактора, но провела наиболее подробный и системный анализ и боевых действий, и формул мирного урегулирования. В частности, в рамках возможного на тот период Кораблёва первой в отечественной историографии разобрала роль и место «малых» Кубы и Уругвая в «комиссии нейтралов» (США, Колумбия, Куба, Мексика, Уругвай) и в так называемом комитете «АВСР + США + Уругвай». Во-вторых, в том, что касается темы Парагвая 1930-х гг., большое место в отечественной историографии занимают труды Б.Ф. Мартынова - автора наиболее подробной книги об эмигрировавших в Парагвай русских белогвардейцах во главе с генералом И.Т. Беляевым, возглавлявшим во время войны с Боливией парагвайский Генштаб119. Из известных ранее трудов зарубежных авторов по истории боливийскопарагвайской войны и ее политических последствий следует прежде всего отметить работы исследователей из стран-участниц конфликта. В Боливии это Г. Лора, А. Лихерон Касановас, А. Креспо, Л. Байбер и Э. Бланко Мамани. В Парагвае - Р. Леон, П. Ромеро и А. Сейерфельд120. За пределами стран - участниц конфликта следует прежде всего выделить историков из США Р. Зука,К. Лючарса, Б. Фаркау (последний даже называет боливийско-парагвайский конфликт «репетицией Второй мировой»)121, а также бразильца Ж.Ж. Киавенатто, 128 мексиканца О.Х. Барреру Агилеру и англичан П. Калверта и Х. Финча . Весьма ценными являются новые сведения об интернационализации этого конфликта, опубликованные уже в XXI в. В России это работа Владислава Г ончарова по номенклатуре военных поставок Боливии и Парагваю122 123 124. Одновременно вышли труды, подготовленные английским исследователем М.Хьюзом (на основе рассекреченных телеграмм британского Форин-офиса), американцем Д. Хэгордном и парагвайцем А. Сапьенсой (о военных поставках Парагваю не только из Европы и США, но и из Аргентины), чилийским историком Л.Кастро (о принадлежности чилийцев-добровольцев, воевавших на стороне Боливии, к коммунистическому движению) и опубликовавшими свои материалы на страницах периодической печати Монтевидео уругвайскими исследователями Д.Ласкано и А.Саэсом (о принадлежности уругвайцев- добровольцев, в свою очередь, воевавших на стороне Парагвая, к КПУ) . Научная значимость и новизна диссертации заключены, прежде всего, в самой постановке темы, которая до сих пор не была освещена ни в диссертациях, ни в научных монографиях российских историков. Как было подчеркнуто выше, в отечественной историографии и латиноамериканистике делались отдельные шаги по изучению как общих аспектов этой темы, так и политики отдельных стран (например, Бразилии). Вместе с тем позиция малых латиноамериканских стран по отношению к воюющим государствам - как членам антигитлеровской коалиции, так и державам «Оси» - практически не изучена и остается в нашей исторической наукесвоего рода «белым пятном». В данной диссертации впервые в отечественной историографии дан комплексный анализ не разработанной ранее проблематики участия малых стран Латинской Америки во Второй мировой войне. При этом в диссертации вводится в научный оборот значительный комплекс архивных документов из российских фондохранилищ. Новизной отмечен и особый ракурс предпринятого исследования - влияние «советского фактора» на внутреннюю и внешнюю политику малых латиноамериканских государств накануне и в ходе Второй мировой войны.Например, выявление советского фактора конкретно в военнополитическом кризисе вокруг Чако позволило впервые наиболее конкретно рассмотреть и те новые горизонты, которые открывались перед Москвой, и те препятствия, которые перед ней возникали на латиноамериканском направлении в канун и во время Второй мировой войны. В диссертации впервые в российской исторической науке в научный оборот вводится значительный комплекс первичных документов из архивов России.Во многих случаях они отображают аспекты, ранее не рассматривавшиеся ни в отечественной, ни в зарубежной историографии. Что касается периода от кануна Второй мировой войны до начала Великой Отечественной войны, то, во-первых, впервые проанализированы попытки установления дипотношений СССР и с Боливией, и с Парагваем. При этом установлено, что следствия боливийско-парагвайского конфликта были дополнительным фактором при, напротив, разрыве дипотношений с СССР Уругваем. Во-вторых,впервые подробно исследована реакция в 1939-1940 гг. властей и общественности малых стран Латинской Америки на советско-германский пакт 1939 г., советско-германское «межевание» международно-признанных польских земель, советско-финскую войну и инкорпорацию в СССР Прибалтики. В-третьих, новизной отмечен анализ событий декабря 1939 г., когда позиция малых стран Латинской Америки по исключению СССР из Лиги Наций из-за войны с Финляндией сопровождалась переходом Москвы на проберлинские позиции в вопросе об англо-германском морском сражении у берегов Уругвая. Впервые в отечественной историографии внесены уточнения в ряд важных и не исследованных ранее аспектов проблематики диссертации. Что касается периода после начала Великой Отечественной войны, то, во- первых, вносится ясность в те причины, которые побудили советский крейсерледокол «Микоян» идти к Уругваю зимой 1941-1942 гг., и уточняются обстоятельства его пребывания в Монтевидео. Во-вторых, к известным ранее обстоятельствам прохода вдоль берегов Центральной Америки и Кубы зимой 1942-1943 гг. группы советских подводных лодок впервые добавляется описание их взаимодействия не только с США и Панамой, но и с вооруженными силами Г ондураса. В-третьих, впервые описываются неизвестные ранее детали начала работы советских дипмиссий на Кубе и в Уругвае, а также советско-гондурасское дипломатическое взаимодействие того периода. В-четвертых, проводится анализ номенклатуры поставок латиноамериканских товаров по ленд-лизу и роль флотов Гондураса, Кубы, Панамы и Уругвая в этих поставках. При этом осуществлено сравнение этого массива с записями личных бесед диссертанта с участниками событий и их наследниками, а также с опубликованными ранее материалами, мемуарами, научной литературой и остававшимися вне поля зрения отечественных исследователей публикациями периодических изданий 1932-1945 гг. Кубы, Уругвая, Аргентины, СССР и США. Отдельная, вспомогательная задача данной диссертации - по возможности обновить, привести в соответствие с реалиями написание ряда латиноамериканских имён собственных. Так, ещё с подачи переводчиков Коминтерна и первого в годы войны советского посланника в Уругвае С.А. Орлова, в отечественной печати и науке закрепилось ошибочное (и даже, как следует из личных бесед диссертанта, оскорбительное) для уругвайцев написание фамилии целой династии уругвайских президентов, сенаторов и депутатов. Вместо того, как эту фамилию (“Batlle”) произностят сами уругвайцы («Батже» и, соответственно, «батжисты»), сначала в Коминтерне стали писать «батлистские» , позже в НКИД- «Баттль» , а под влиянием переехавших в СССР «сов.инспанцев», незнакомых с фонетическими реалиями Южной Америки, - «Батлье». В свою очередь, из-за ошибки машинисток секретариата замнаркома иностранных дел С.А. Лозовского была искажена фамилия первого посланника Кубы в СССР. В то время как в первых сообщениях ТАСС его фамилию «Кончесо» (“Concheso”) передавали верно, позже опечатка, прокравшаяся в дневник замнаркома Лозовского125 126 127 128 129 и воспроизведенная Протокольным отделом НКИД, была растиражирована «Правдой» и «Известиями», которые стали писать «Кончессо» . В данной работе будет применяться принцип переложения на кириллицу латиноамериканских фамилий и географических названий в форме практической транскрипции, то есть - в форме, наиболее точно отображающей норму произношения местными жителями. Уругвайские президенты, сенаторы, депутаты Батже, аргентинский президент Иригожен, кубинский посол Кончесо, уругвайский город Жагуарон и т.п. Степень достоверности результатов проведенного исследования Результаты исследования полностью выверены, оно фундировано, основано на репрезентативной источниковой и историографической базе. Использована обширная и разнообразная база источников на русском, испанском и английском языках. Научная достоверность обеспечена применением современных и надежных методик сбора, обработки и верификации первичной информации, наглядно подтверждающих основные положения и выводы диссертационного исследования. Исследование построено на проверяемых фактах и согласуется с опубликованными данными по теме диссертации. Результаты диссертации апробированы в научных публикациях автора в рецензируемых научных журналах и в его докладах на российских и международных научных конференциях. Положения, выносимые на защиту. Ни огромные расстояния, отделяющие нашу страну и малые государства Латинской Америки, ни полное отсутствие там перед войной официальных советских представителей не стало препятствием к тому, чтобы по ходу Второй мировой войны там не решались важные (в том числе, как будет показано, жизненно важные) для СССР вопросы. На защиту выносятся следующие положения: 1. Несмотря на то, что, на первый взгляд, марксистко-ленинская идеология СССР коренным образом отличалась от «буржуазных» концепций, исповедовавшихся латиноамериканскими элитами, целый ряд воззрений и на международную политику, и на внутреннее устройство - совпадал. 2. Советская дипломатия, Коминтерн и внешнеторговые организации СССР оказывали прямое влияние на внутреннюю и внешнюю политику малых стран Латинской Америки еще в канун войны. 3. Внешнеполитическая позиция Москвы оказала, как минимум, косвенное влияние на то, в какие сроки малые страны Латинской Америки приняли решение о запуске механизмов коллективной безопасности в 1939-1940 гг. и о разрыве отношений с державами «Оси» и об объявлении им войны в 1941 - 1945 гг. 4. Главными помехами в осуществлении советского курса в малых странах Латинской Америки в канун войны оказывались не только противодействие со стороны других крупных держав, но и бюрократическая косность и «идеологические шоры» советского аппарата. Напротив, при аккуратном, деидеологизированном подходе именно в малых странах Латинской Америки СССР мог рассчитывать на широкую кампанию солидарности с Красной армией со стороны самых разных слоев населения и СМИ с началом Великой Отечественной войны. 5. Несмотря на то, что, на первый взгляд, вооруженные силы и специальные службы малых стран Латинской Америки обладали скромными возможностями, они смогли оказать зримое содействие советским коллегам. 6. Из малых стран Латинской Америки шли зримые поставки в СССР и гуманитарной помощи, и товаров по ленд-лизу. 7. Форсированное политико-дипломатическое сближение с этими государствами быстро превращалось из «довеска» к сотрудничеству СССР и США в самостоятельное направление советской внешней политики и «противовес» в отношениях с США для малых государств Латинской Америки. 8. Причиной быстрой деградации в отношениях СССР с малыми странами Латинской Америки после окончания войны явилось как противодействие со стороны США, так и ошибки советской стороны. Апробация диссертации. Ряд положений данного исследования был опубликован диссертантом в вышедшей в 2012 г. его книге «Забытые союзники во Второй мировой войне». Рассчитанная на широкий круг читаталей, она была на этапе редактирования снабжена ценными уточнениями академика Е.М. Примакова. Однако впервые некоторые положения диссертации использовались еще при подготовке диссертантом статей в периодической печати: в газетах «Република» и «Обсервадор» (Уругвай), «Комсомольская правда», «Московские новости», «Известия». В 2008 г. вышла книга диссертанта «Фидель. Футбол. Фолкленды» о роли, сыгранной СССР в конфликтах в Южной Атлантике и на Карибах в годы «холодной войны», но также уходящих корнями в историю Второй мировой войны. Заинтересованные отклики и рецензии на книгу вышли в лондонской «Таймс», аргентинской газете «Насьон», на ленте уругвайского информагентства «МеркоПресс», в российском журнале «Индекс безопасности»130. Ряд положений диссертации прошёл апробацию в статьях в научных журналах из списка ВАК: «Латинская Америка», «Международная жизнь», «Дипломатическая служба». В октябре 2012 г. диссертант выступил с докладом о центральноамериканском участке похода советской подлодки С-56 на военноисторической конференции во Владивостоке, проведеннойТОФ, Союзом моряков- подводников ТОФ, Военно-историческим музеем ТОФ и владивостокским филиалом Военно-морской академии им. Н.Г. Кузнецова. В 2015 г. диссертант выступил с докладом «Новые данные из архивов России» на международной научной конференции «Советсколатиноамериканское сотрудничество во время Второй мировой войны и современность» (Гавана, 5-6 мая 2015 г.). Со-организаторами конференции выступили Институт истории Кубы (Г авана) и Высший институт международных отношений им. Рауля Роа (Гавана), уругвайский Институт Беринга- Беллинсгаузенаи Российское историческое общество. Собранные диссертантом материалы о подлодке С-56 стали основой сценария документального фильма «Тайна трех океанов», снятого при содействии Российского военно-исторического общества для телеканалов «Россия-1», «Россия-24» и «История». Премьера фильма прошла в феврале 2014 г. в эфире телеканала «Россия-1», а премьеры версии с испанскими субтитрами - в апрелемае 2105 г. в Музее изящных искусств Кубы и в Генштабе Гондураса. За эту работу диссертант получил Гран-при кинофестиваля «Человек и море» (Владивосток), спецпризы телекинофорума «Вместе» (Ялта) и кинофестиваля «Святой Владимир» (Севастополь), Грамоту Генерального штаба Гондураса.