1. Создание Касситского царства

Политическая история Средневавилонского периода известна нам очень неполно; почти для всего периода отсутствуют индивидуальные архивы, которые позволили бы нам обрисовать повседневную жизнь страны и показать характерные типы ее жителей из разных социальных слоев; сравнительно немногочисленные надписи однообразно высокопарны и содержат мало сведений, единичные письма государственных деятелей слишком случайны, хозяйственные архивы малоизучены, а первые столетия периода вообще не освещены почти никакими документами.

Переходя к истории Вавилонии под властью касситов, мы прежде всего сталкиваемся с хронологическим затруднением. До сих пор все упоминавшиеся нами даты могли благодаря царским спискам и спискам «датировочных формул» быть соотнесены с абсолютной датой — време-

115. Касситская печать с изображением охоты на колеснице, XVIII—XII вв. до н. э.
116. Фрагмент стены храма царя Нараин- даша в Уруке, конец XV в.
     до н. э.

нем наблюдения гелиакального восхода Венеры в 8-й год царствования Аммицадуки. Эта исходная точка для отсчета дат месопотамской истории III и первой половины II тысячелетия до н. э. может быть определена астрономически по-разному; из различных возможностей мы вслед за большинством историков, как уже упоминалось, условно выбрали дату 1639 г. до н. э. и соотнесли с этой условной датой и все остальные, более ранние. Но со времени Касситской династии обычай составления «дати- ровочных формул» и их списков вышел из употребления, а написанный гораздо позже перечень касситских царей с цифрами, обозначающими число лет их правлений, в своей ранней части заведомо недостоверен. Возможно, это на самом деле скорее перечень предков царей, живших в XIII в. до н. э. (подобный имеющемуся у нас списку предков Аммицадуки из династии амореев, который был составлен в целях их поминовения и заклинания их духов), чем перечисление царей, действительно правивших Вавилонией. Не имея списков «датировочных формул», вавилоняне касситского времени не имели и надежных средств установить имена и продолжительность правлений своих царей той эпохи.

С XV—XIV вв. до н. э. абсолютные даты правления касситских царей становятся более надежными, так как эти цари переписывались и сносились с египетскими фараонами, с правителями города Ашшура и царями хеттов, с которыми, в свою очередь, также были связаны египтяне, и так как ашшурские царские списки независимы от вавилонских, а египетская хронология имеет независимую от вавилонской систему отсчета (хотя и не очень достоверную), то мы можем определить даты правления поздних касситских царей с возможной ошибкой примерно лет в десять. Однако же расстояние во времени между первым, более надежно датируемым из касситских царей (Бурна-Буриашем II, около 1363—1335 гг. до н. э. +10) и последним из царей аморейской династии (Самсудита- ной, условная дата конца правления — 1595 г. с возможной ошибкой по крайней мере в ±64 года) остается неопределенным.

Прежде всего мы не знаем, в какой мере ранние цари касситов были современниками последних аморейских царей. История Ближнего Во-

Средневавилоиский период в Нижней Месопотамии и Эламе

стока III—II тысячелетий до н. э. дает нам немало примеров того, как местные мелкие государственные образования сначала используют чужеземцев и пришельцев, особенно же подвижных скотоводов, в качестве военной силы, а затем сами становятся их добычей. Немало примеров есть и тому, что вожди воинственных родов, вовсе не являвшиеся в свое время царями, потом задним числом включались в царские списки. Весьма вероятно, в частности, что, даже уже обосновавшись в Ханейском царстве на среднем Евфрате, у устья Хабура, касситские вожди далеко не сразу захватили там власть. Точно так же остается неясным, заняли ли касситы северную часть Нижней Месопотамии вместе с городом Вавилоном сразу же после хеттского набега и погрома, или же всей Нижней Месопотамией сначала овладел один из царей династии Приморья (Гульки- шар).

Во всяком случае, еще со времени своего первого вторжения в Месопотамию при Самсуилуне касситы представляли собой внушительную военную силу, основу которой, возможно, уже тогда составляли колесничные части с конскими упряжками. Колесницы и кони были известны в Месопотамии и раньше (до применения гораздо более подвижного и легко подготавливаемого к бою верхового конного войска дошли лишь много позднее, когда придумали, как коннику стрелять из лука, не теряя управления конем), идея сражаться на колесницах, вероятно, связана с древней месопотамской традицией использования в сражениях боевых повозок, запряженных ослами и онаграми. Однако касситы внесли значительные усовершенствования в устройство колесниц и выучку лошадей и впервые ввели конно-колесничную тактику боя.

И л. 115              При касситах в отличие от более раннего периода езда па конных

колесницах была связана с особым престижем: собственные выезды имели царь, царевичи и царевны, жрицы-энту, крупнейшие сановники, но сами колесничие, как мы увидим ниже, управляли не своими колесницами и конями, а царскими.

Первым известным нам касситским царем Вавилона был Агум II Меч милости[***********************************************]. Дата его правления, как ясно из вышеизложенного, может быть установлена только приблизительно. Несомненно, что он не мог править в Вавилоне ранее взятия его хеттами; кроме того, в его надписи упоминается, что «бог Мардук», т. е., очевидно, статуя Мардука, бога-покровителя Вавилона и Вавилонского царства, пробыл вплоть до его времени в «дальней Хане» 24 года. Наиболее вероятно, что похищение этого важнейшего трофея из Вавилона связано именно с разрушением города хеттами, а не с каким-либо более поздним событием. К сожалению, неясно, относится ли упоминание о возвращении Мардука к началу, середине или концу царствования Агума II, однако ясно, что, по «средней хронологии» Смита — Сидерского — Струве, его царствование не могло начаться раньше 1595 г. до н. э., а кончиться раньше (1595 — — 24) =1571 г.; по «краткой» же хронологии, оно не могло начаться раньше 1531 г. и кончиться раньше (1531—24) =1507 г. до н. э.[†††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††]; лишь

в том крайне маловероятном случае, если похищение статуи Мардука произошло после разгрома Вавилона хеттами, можно было бы предложить и несколько более позднюю дату для Агума И. Пока же мы должны ограничиться предположением, что он правил где-то в пределах XVI в.

Агум II происходил, вероятно, из рода касситских правителей Ханы и являлся потомком Агума I и Каштилиаша, на что указывает сохранение как раз этих имен в династии Агума II, хотя они не принадлежали к числу частых в среде касситского населения. После ханейского Каштилиаша (I или II), но до Агума II правили еще три касситских царя (видимо, отец, дядя и брат последнего), и один из них, вероятно, участвовал в набеге Мурсилиса I хеттского на Вавилон. Агум II был уже могущественным властителем обширной территории, и нам кажется, что это могущество возникло постепенно, в том числе и благодаря усилиям его предшественников.

Интересна титулатура, присвоенная себе Агумом И. Даже если сделать скидку на обычное царское хвастовство, она дает представление о территориальном охвате и политической ориентации нового государства. Состоит она из нескольких отдельных званий; разберем каждое из них.

1. «Светлый потомок (бога) Шукамуны (=важнейшего касситского божества), царь касситов...» Эта часть титулатуры указывает на племенное и династийное происхождение нового царя.
2. «...и аккадцев»: аккадцы составляли основную массу населения нового царства [‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]. Бросается в глаза отсутствие упоминания амореев, которых еще Аммицадука менее чем за сто лет до этого отмечал как вторую наряду с аккадцами народность Месопотамии: во-первых, амореи, как мы уже знаем, отождествлялись со свергнутой династией Хаммурапи; а во- вторых, к XVI в. до н. э. амореи как особая этническая группа, по-видимому, потеряли в Нижней Месопотамии прежнее значение, в большинстве смешавшись с аккадцами (в Верхней Месопотамии они, возможно, смешались с хурритами, а возможно, и с касситами, занявшими их пастбища, а еще вероятнее — ушли в степь на запад).
3. «Царь обширной страны Вавилона» — здесь и дань той огромной политической и идеологической роли, которую со времен Хаммурапи и еще в течение полутора тысяч лет суждено было играть этому городу (в тот момент столице Касситского царства), и притязание на законное наследование Старовавилонскому царству[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§].
4. «Заселивший Эшнуну (или Туплиаш, как стал теперь по-кассит- €ки назваться этот древний город) многочисленными людьми, царь Аль- мана и Падана».
   Альман и Падан, горные области в верховьях реки Диялы и ее притоков, представляют здесь коренную область обитания касситских племен на нагорьях у северо-западных пределов Элама. Со

общение с ними было возможно только по долине Диялы, т. е. через Эшнуну. Здесь мы застаем Агума II уже не как вождя оторвавшейся племенной группы касситов, занесенной на средний Евфрат, но как правителя, опирающегося на основную их племенную территорию, а самих касситов — продвинувшимися вниз по Дияле вплоть до Эшнуны включительно. Вспомним, что еще Самсуилуна был вынужден совершить поход вверх по Дияле, но, удержал ли Вавилон в своих руках долину этой реки, неизвестно; где жило за Тигром упоминаемое Аммицадукой племя идамарац, тоже неясно; поэтому вполне возможно, что связь между кас- ситами на реке Хабур и касситами на реке Дияле успела установиться до Агума II, хотя и после Самсуилуны, еще владевшего крепостью Сага- ратум, господствовавшей над Хабуром. Во всяком случае, формулировка надписи Агума II указывает на сравнительно недавнюю разрушительную войну в районе Эшнуны* действительно, в терминологии вавилонских надписей, «заселение» какого-либо города всегда предполагало его предварительное опустошение. Однако данные о связи Агума II с коренной территорией касситов не противоречат его возможной принадлежности к ханейской группе касситов — это вытекает (как уже упоминалось) из характера династических имен как его, так и его потомков.

5. «Царь кутиев — неразумных людей» — титул-заявка, претензия на господство в горных областях Загроса вообще.

Теперь взглянем на титул Агума II с точки зрения, так сказать, его «пустот», того, чего в нем можно было бы ожидать, но не содержится. Во-первых, надпись, выдержанная в традиционном вавилонском духе и посвященная культу вавилонских богов, не титулует Агума II «царем Шумера и Аккада», т. е. традиционным званием царей всей Нижней Месопотамии. Нет никаких признаков, чтобы касситский правитель овладел городами того края, что когда-то был Шумером. Весь юг и центр Нижней Месопотамии остался, очевидно, в руках царства Приморья. Хотя от этого «молчаливого царства» и не дошло почти никаких письменных источников, мы все же знаем, что его царь Гулькишар, видимо основатель второго, «шумерского» дома в династии Приморья (о значении термина «династия^ гм. с. 163), выдал одному из своих сановников грамоту на земли около города Дер, на границе Элама, а для этого он должен был иметь прочный тыл в Нижней Месопотамии. Правление Гулькишара также относится к XVI в. до н. э.; он, возможно, был старшим современником Агума II.

Во-вторых, в титуле Агума II не упомянуто Ханейское царства и его центр — город Терка. Так как мы не без некоторого основания предположили, что Агум II был сам родом из Ханы, то приходится допустить, что он (или его предшественник) Хану утерял. Таким образом, возможно, что возвращение статуи Мардука оттуда в Вавилон — не только символ принятия на себя традиций Вавилонского царства Кассит- ской династией, но и действие вынужденное, так как Хану пришлось покинуть. О причине утери Ханы касситами прямых сведений нет, но ее можно угадать: действительно, на середину XVI в. до н. э. падает образование в Верхней Месопотамии обширной и сильной хурритской державы Митанни.

От касситского времени «датировочных формул» нет, и поэтому мы почти ничего не знаем о войнах Касситской Вавилонии; но у нас нет оснований сомневаться в том, что в это время, точно так же как позже и раньше, военный поход считался обязательным почти для каждого года, и предпринимался он в месяце таммузе (в конце июня), когда люди освобождались от важнейших сельскохозяйственных работ, а хлеб был уже собран в закрома; в поход, вероятно, как всегда, выступали после^ очистительного праздника эшшешу и совершения гаданий. Расскажем

то немногое, что нам известно о войнах и внешнеполитических событиях этого периода.

Значительно позже касситского времени, в первой четверти I тысячелетия до н. э., между Вавилонией и Ассирией был однажды заключен мирный договор, которому было предпослано введение, перечислявшее прежние войны и мирные договоры между обоими государствами. Это введение, переработанное позже в самостоятельный документ, условно называется «Синхронической историей»; в ней, между прочим, упоминается мирный договор между Пузур-Ашшуром, правителем города Ашшура (тогда еще он не мог считаться «царем Ассирии»), и Бурна-Бури- ашем, царем Вавилонии. Предположительно речь идет о Пузур-Аш- шуре III (около 1510 г. до н. э.) и преемнике Агума II — Бурна-Бурв- аше I. Из этого видно, что Ашшур, в то время лишь город-государство, был свободен самостоятельно заключать международные договоры и что Касситская Вавилония имела с ним общую границу.

Нам ничего не известно о сыне Бурна-Буриаша І, Каштилиаше II/III, вероятно современнике наибольшего усиления хурритского царства Митанни в Верхней Месопотамии, когда митаннийский царь Сауссадаттар занял даже Ашшур на Тигре и вывез из него обитые золотом храмовые ворота. Однако есть краткие сведения (из подлинной надписи и из позднейшей хроники) о том, что некто Улам-Буриаш, брат Каштилиаша, невидимому, во главе аккадо-касситских войск покорил Приморье, убил его последнего царя, Эйягамиля, и провозгласил себя «царем Приморья». После смерти брата он получил и касситский престол и, таким образом, впервые после Аммидитаны (1683—1647 гг. до н. э.) объединил всю Нижнюю Месопотамию в одно царство. Дату этого события можно отнести ко времени около 1450 г. до н. э. (хотя позднейшие царские списки и приводят продолжительности правлений царей Приморья, но эти цифры недостоверны и общая длительность существования этого царства неизвестна — по спискам она получается большей, чем это возможно по всем расчетам). Еще ранее пала династия суккаль-махов в Эламе, по какой причине — мы не знаем; можно только высказывать различные предположения; однако Касситскому царству до второй половины XIV в. до н. э. Элам, видимо, не подчинялся [************************************************].

Племяннику и преемнику Улам-Буриаша, Агуму III, судя по поздней хронике, еще пришлось подавлять восстание в Приморье, причем был разрушен храм бога Эйи, по-видимому божества — покровителя царства Приморья.

Порядок следования дальнейших касситских царей был подвергнут сомнению со стороны ряда ученых, но, как показал Дж. А. Бринкман [25; 26], недостаточно основательно. Представляется вероятным, что сначала правил все же Караиндаш (I). Некоторые исследователи считают, что именно этот царь встретился с победоносным фараоном Джехутиме- сом[††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††] (Дхут-маси, Тутмосисом) III на Евфрате во время его семнадца

того похода и принес ему подарки, завязав, таким образом, дружеские отношения с Египтом, поддерживавшиеся и его преемниками. Однако египетские источники составлены в высокопарных выражениях и неясны; нет уверенности даже в том, что Тутмосис III встретился именно с вавилонским царем, а если это и был вавилонский царь, то не был ли это скорее предшественник Караиндаша.

С Ашшуром, где тогда правил Ашшурбелнишешу (1419—1411 гг. До н. э.), Караиндаш вновь заключил договор о границе. Кроме того, известно, что он приказал построить в Уруке весьма своеобразный храм — как по плану, имеющему ближайшие аналогии в более древних культовых строениях народов предгорий Загроса, так и по декору: обычные для месопотамской архитектуры ниши и выступы кирпичных стен заполнены рельефными фигурами божеств и символическим орнаментом. В своей урукской надписи Караиндаш, называя себя «любимым пастухом Инаны (Иштар)», отождествляет себя, подобно древним царям, с супругом богини Инаны — пастухом Думузи — верный признак того, что он совершал здесь обряд «священного брака». Титул Караиндаша (а может быть, и его предшественников) был таков: «Царь Вавилона, царь Шумера и Аккада, царь касситов и царь Кар-Дуниаша» — последний термин является кас- ситским названием Нижней Месопотамии, которое с тех пор широко употреблялось еще в течение нескольких сот лет *. Оставаясь касситским царем, Караиндаш ясно подчеркивал, что он продолжает старую культурную и государственную традицию Шумера и Аккада; аккадское имя носил по крайней мере один из его сыновей.

Согласно хронике, которая в этом месте сообщает явно ошибочные генеалогические сведения (смешивая Караиндаша I с Каракиндашем, или Караиндашем II, жившим почти на сто лет позже), важнейшим событием правления следующего (?) царя, Кадашман-Харбе I, было истребление сутиев (амореев) «от восхода до заката солнца». Иногда видят здесь поход в Сирию для поддержки ведшегося там наступления египетского фараона Аменхетепа (Аман-хатпи, Аменофиса) II, однако, с нашей точки зрения, речь скорее идет о сутиях в самой Месопотамии. Действительно, около середины II тысячелетия до н. э. в Месопотамии совершенно исчезают хорошо известные нам аморейско-сутийские племена — ямутбала, идамарац, бини-ямина и пр. XIV—XIII века до н. э. были, как мы увидим в следующей книге, временем перемещений западносемитских скотоводческих племен: с одной стороны, в Палестине появляются сутий- ские племена, сохранявшие память о своем нижнє- и верхнемесопотамском происхождении; с другой — в Месопотамию продвигается из степей новая группа западных скотоводческих племен, впоследствии называвшихся арамеями; а между тем среди лиц, упоминаемых в самой Вавило-

нии XIV—XIII вв., западные семиты практически отсутствуют[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡], поэтому вполне можно поверить в изгнание сутиев из Месопотамии незадолго перед тем. Для охраны страны от сутиев Караиндаш построил на границе пустыни крепость.

Важнейшим мероприятием Куригальзу Старшего, преемника Караин- даша и Кадашман-Харбе I, было вынесение царской резиденции за пределы сохранявшего, видимо, старинные органы самоуправления города Вавилона. На Тигре, выше нынешнего Багдада, был построен новый «царский город» — Дур-Куригальзу (ныне городище Акаркуф) — с двор- Ил. 122 цом и многочисленными храмами, расположенный в стратегически легко обороняемом месте. Куригальзу называл себя странным титулом «царь равных (себе) среди своих предшественников» и саргоновским титулом «царь множеств». По образцу царей Ура и Иссина Куригальзу приказал ставить в надписях перед своим именем знак бога — другими словами, был обожествлен при жизни; свое обожествление он обосновывал решением не вавилонских, а касситских богов Шумалии и Шукамуны, в храме которых он был якобы наделен божественным сиянием и получил инсиг- нии царской власти (в Вавилонии это были жезл и свернутый в кольцо землемерный шнур) [§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]. Явно склоняясь в пользу культа ниппурского Эллиля (отождествленного с касситским Харбе), он не полностью порывал и с его соперником — вавилонским Мардуком: перенося свою резиденцию из Вавилона, он предоставил жителям этого города освобождение от общегосударственных налогов, подчеркивая в своей надписи, что делает это ради Мардука. С этого времени Вавилон, по-видимому, и стал вторым из привилегированных и самоуправляющихся городов Нижней Месопотамии. Первый из них — Сиппар, получивший свое самоуправление, возможно, еще при I Вавилонской (аморейской) династии, третий —

Ниппур; последний всегда был на особом положении среди городов Месопотамии, а в касситское время был, видимо, городом-храмом, во главе которого стояло особое храмовое должностное лицо — гуэннаку, но полное освобождение от государственных налогов он получил, как кажется, лишь около 1250 г. до н. э. Позже к этим трем автономным городам присоединились и другие.

Есть предположение, что Ашшур, вероятно еще в конце XV в. до н. э. вышедший из подчинения хурритскому государству Митанни, попал в некоторую зависимость от Куригальзу; однако, как мы увидим, политическое положение Ашшура всегда было совершенно особым, и подчинение Вавилону, если оно вообще имело место, вероятно, можно считать только формальным.

Сын Куригальзу, Кадашман-Эллиль I (начало XIV в. до н. э.), известен нам почти исключительно по его письмам к фараону Аменхе- тепу III, сохранившимся в египетском государственном архиве в городе Ахетатен (Ax-Йати) (ныне городище Эль-Амарна). В этих письмах вавилонский царь упрекает фараона за то, что тот отказался послать ему египетскую царевну, сославшись на отсутствие в Египте подобного обычая (некоторые исследователи предполагают, что право на престол передавалось в Египте вместе с рукой дочери фараона, поэтому в царской

семье здесь были распространены кровнородственные браки); между тем сам Кадашман-Эллиль послал своих дочерей в гарем фараона; теперь он был готов выдать перед своими подданными за царевну любую египетскую девушку, лишь бы ее прислал ему Аменхетеп. Далее он жалуется, что нынешний египетский царь шлет ему в подарок очень мало золотой руды, да и ту низкого качества, в то время как в Египте «золота что песка»; недостаток золота мешает вавилонскому царю закончить начатые постройки — видимо, храмов. Очевидно, отец Кадашман-Эллиля, Куригальзу, получал из Египта более богатые дары.

Несколько значительнее как государственный деятель был сын Кадашман-Эллиля І, Бурна-Буриаш II, от которого дошли письма к фараонам Аменхетепу III, Аменхетепу IV[*************************************************] и, возможно, Тутанхамену (Тут- анх-Амана, Тутанхамону); кроме того, со времени правления Бурна-Бу- риаша II (1363—1335 гг. до н. э.±10) вновь появляются во множестве вавилонские деловые и хозяйственные документы (они совершенно отсутствуют от периодов с начала XVI по начало XIV в. до н. э. как в Кас- ситском царстве, так и в царстве Приморья).

На царствование Бурна-Буриаша II, «царя множеств», падает начало быстрого упадка Митанни в Верхней Месопотамии, вызванного натиском, с одной стороны, хеттов, а с другой — Ашшура, правители которого в это время стали уже полуофициально титуловаться «царями Ассирии» и пытались вести великодержавную политику. То, что Ашшурубаллит I ашшурский (1365—1330 гг. до н. э.) прислал свою дочь в жены сыну Бурна-Буриаша, последний, вероятно, рассматривал как признание Ашшуром его более высокого положения, но Ашшурубаллит, надо думать, считал это шагом к дальнейшему подчинению себе вслед за Верхней также и Нижней Месопотамии.

Когда в Митанни был убит царь Тушратта, Бурна-Буриаш отказал в убежище его сыну Шаттивасе и тем самым поддержал другого претендента на престол — Артадаму II. Сначала политическая ориентация обоих претендентов была неясна, но затем Шаттиваса бежал к хеттам, а Арта- дама, по-видимому, стал искать опоры в Ашшуре. После этого правитель Ашшура Ашшурубаллит I уже на равных правах сносился с египетским фараоном, и хотя Бурна-Буриаш выразил свой протест, заявив, что ашшурский (или, точнее, уже ассирийский) царь — «раб его отца, не платящий дани», однако это ничего не изменило в расстановке сил: Ашшурубаллит сделался фактически хозяином Верхней Месопотамии, а после смерти Бурна-Буриаша (около 1335 г.) ему удалось возвести его внука (сына своей дочери) Каракиндаша (или Карахардаша, он же Караиндаш II) на престол Вавилонии; правда, он был вскоре же умерщвлен касситскими сановниками, но и их ставленник был свергнут Ашшурубал- литом, который на этот раз посадил на Касситское царство дядю своего внука, Куригальзу II Младшего (1333—1312 гг. до н. э.±}10), сына Бур- на-Буриаша И. После смерти Ашшурубаллита (около 1330 г.) Куригальзу II, по-видимому, вторгся в Аосирию, но потерпел под Сугагу на Тигре поражение от нового ассирийского царя, Эллильнерари [†††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††], и вынужден был уступить ему контроль над митаннийско-вавилонской торговлей (это можно заключить из лаконичных данных «Синхронической истории»). Установленный при этом прочный мир с Ассирией позволил Куригальзу провести удачную войну с Эламом, царь которого Хурбатила совершил набег на юго-восточную часть вавилонского Приморья; преследуя эламитов, Куригальзу захватил Сузы, Мархаши (Варахсе) и собственно Элам (Адамдун) и продержался там достаточно долго, чтобы оставить

несколько статуй и надписей. Но вскоре после смерти Куригальзу II в Эламе создалось новое могущественное государство [‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡].

По-видимому, именно усилением Элама (и Ассирии) объясняется неудачный поход преемника Куригальзу II, Назимарутташа (1311—1286 гг. до н. э.±10), в область Намру (ранее Навар) в долине Диялы; этот поход можно скорее всего объяснить утерей контакта между Вавилонией и коренными землями касситов за верховьями Диялы и желанием его восстановить. Но поход Назимарутташа вызвал ответное военное выступление ассирийского царя Ададнерари I, приведшее к полному поражению касситов и заключению нового мирного договора между Ассирией и Вавилонией; этот договор, по-видимому, оставался в силе и при следующем касситском царе — Кадашман-Тургу (1285—1268 гг. до н. э.±10).

В течение XIII и начала XII в. до н. э. в Передней Азии произошли значительные политические перемены. По-прежнему на юго-западе, севере и юго-востоке существовали три могущественных государства — Египет, Хеттское царство и Касситская Вавилония, из которых наиболее сильным и богатым был Египет, наименее же — Вавилония, и все три оказывали значительное воздействие на судьбы более мелких государств, расположенных далеко за их пределами. Однако появились и новые факторы. На востоке набирался сил Элам. В Верхней Месопотамии Митанни пребывало в крайнем упадке и стояло накануне полной гибели. Ашшур превратился в царство Ассирию, все более расширявшееся (и за счет Митанни, и за счет хурритских земель к востоку от Тигра), все более угрожавшее путям снабжения Вавилонии и даже переправам через большую излучину Евфрата. Перерезать их значило закрыть последние сухопутные пути в Вавилонию и в то же время поставить под угрозу коммуникации хеттов в Сирии, где они упорно боролись с Египтом. Помимо того на Евфрате на место слившихся с оседлым населением или изгнанных из Месопотамии амореев-сутиев пришли новые западносемитские племена, ранее, видимо, державшиеся в более отдаленных оазисах далее к югу; в ту эпоху они назывались ахламеями (аламу, или а'ламу), но в историю вошли под именем арамеев [§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§].

Подобно своим предшественникам — сутиям, остатки племен которых откочевали на юго-запад, приевфратские ахламеи пасли скот, нанимались в одиночку или группами к царям в качестве сельскохозяйственных работников, стражников и т. п. Они служили также проводниками караванов ослов через полупустынные зоны* а нередко занимались и разбоем.

В условиях ассирийской угрозы и осложнения положения в степи между Месопотамией и Сирией естественно, что три традиционные державы — Хеттское царство, Египет и Вавилония — начали искать более тесных контактов между собой и даже союза. Уже Суппилулимас I, царь хеттов, сокрушивший царство Митанни в дни Бурна-Буриаша II, взял третьим браком, но, по-видимому, в качестве главной жены (тавананнас) вавилонскую царевну. Его преемники, как, например, Муваталлис, воюя с Египтом, сохраняли хорошие отношения с Вавилонией. Наконец, во времена Кадашман-Тургу хеттский царь Хаттусилис III заключил до-

говор о дружбе и взаимопомощи с Вавилоном. После смерти Кадашман- Тургу в согласии с этим договором Хаттусилис III пытался воздействовать на всемогущего сановника (возможно, царского евнуха) Итти-Мар- дук-балати с целью обеспечить престол за малолетним сыном умершего— Кадашман-Эллилем II (1267—1253 гг. до н. э.±10). Однако вельможа, видимо, побоялся хеттского влияния на Вавилон, и на некоторое время регулярные сношения между двумя странами прекратились: вавилоняне ссылались на опасность, грозящую послам со стороны степных ахламеев. На это Хаттусилис III писал юному вавилонскому царю: «В стране брата моего больше коней, чем соломы; может быть, мне предоставить тысячу колесниц, чтобы послы смогли добраться до Тут- туля?» (на реке Белихе, где в то время проходила хеттская граница). Угроза пути по Евфрату, которую создавали арамеи, была, впрочем, реальной, и поэтому усилилось значение пути через Верхнюю Месопотамию, однако этот путь на большей части своего протяжения находился в руках Ассирии. Письмо, о котором идет речь, относится, видимо, приблизительно ко времени заключения известного договора (около 1270 г. до н. э.±10) между Хаттусилисом III и Рамессесом (Риа-масэ-са, Рамсесом II), царем Египта. В своем послании вавилонскому царю Хаттусилис, играя на естественной склонности юного властителя к таким мужественным занятиям, как охота и война, недвусмысленно толкает его на конфликт с Ассирией — ведь именно продвижение ассирийских царей к Каркемишу на Евфрате (сначала Ададнерари I, а потом Салманасара I) и заставило, очевидно, Хаттусилиса заключить мир и дружбу со своим давним врагом — египетским фараоном.

Мы знаем кое-что о хозяйственной жизни Вавилонии при следующих касситских царях — Кудур-Эллиле (1252—1243 гг. до н. э.±10) и Шагаракти-Шуриаше (1243—1231 гг. до н. э.±10), кое-что о. храмовом строительстве, но ничего о делах внешнеполитических. Грозные события начались лишь при Капгтилиаше III/IV (1230—1223 гг. да н. э.±10). Этот царь был современником двух весьма энергичных деятелей — Ун- таш-Напириши *, правившего Эламом, и Тукульти-Нинурты I, царствовавшего в Ассирии.

Эламский царь совершил опустошительный набег на Вавилонию, жо- видимаму, в 6-м году Каштилиаша (условно 1225 г, до н. э.). До тех пор Каштилиаш мирно правил не только всей Нижней Месопотамией, но, вероятно, и обширными районами по Дияле и Адему. Здесь, в предгорьях Падана, он отвел имение хурритскому вельможе Агабтахе, бежавшему из уничтоженного ассирийцами Митанни, но его дарственная грамота вместе с еще некоторыми трофеями досталась, видимо, одному из эламских завоевателей и была завезена в Сузы. Эламиты ограничились в Вавилонии грабежом и не попытались удержать ее. Почти сразу же вслед за ними на Вавилонию обрушился ассирийский царь Тукульти-Нинурта, предварительно завоевавший важный плацдарм за Тигром. В битве с кас- ситско-вавилонским войском ассирийцы одержали полную победу. Сам Каштилиаш был захвачен ими; пленному царю касситов пришлось склониться на землю перед победителем, и тот наступил ему на затылок, а затем приказал в цепях отвести его в Ашшур. После этого Тукульти- Нинурта направился на Вавилон, взял его, разрушил его стены, приказал предать казням или угнать в рабство множество вавилонян и касситов, разграбил сокровищницу храма Э-сангиль (Эсагилы) и отправил статую Мардука в Ассирию.

• Чтение этого имени ненадежное; его читают также Унташ-Хумбан или (условно) Унташ-Галъ. Ему принадлежит строительство хорошо сохранившихся Ил. 110 храмов и зиккурата в основанном им новом городе-резиденции Дур-Унташе (ныне Ил. 112 городище Чога-Замбиль, раскопано французской экспедицией Р. Гиршмана) [45].

О подвигах Тукульти-Нинурты в войне с Каштилиашем была сложена поэма. Он принял титул «царь Шумера и Аккада» и правил Верхней и Нижней Месопотамией свыше семи лет (1223—1216 гг. ±10). Согласно поздней хронике, знать Вавилонии вскоре восстала и посадила на престол Ададшумуцура, сына Каштилиаша (1206—1177 гг. до и. э.± ±10), но на самом деле все обстояло несколько сложнее. В Вавилонии — неясно, под верховным ли господством Ассирии, или в борьбе с ней, или уже после ухода ассирийцев, — правил некто Эллильнадиншу- ми, свергнутый в результате набега эламского царя Китен-Хутрана, двигавшегося по маршруту Приморье — Иссин — Ниппур — Дер; за ним Кадашман-Харбе II, тоже, видимо, свергнутый новым эламским набегом; потом Ададшумйддин и уж после этого Ададшумуцур (сын Каштилиаша и, несомненно, брат Ададшумиддина) [**************************************************]. Ему удалось расквитаться с Ассирией; когда его враг Тукульти-Нинурта был низложен ашшурской знатью, он воспользовался неурядицей у своих северных соседей и в 1192 г. до н. э. посадил на престол Ашшура своего протеже, потомка ассирийского царского дома, некоего Нинурта-апал-Экура. Хотя тот прожил очень недолго, но и следующие ассирийские цари, видимо правившие совместно, Ашшурнёрари III и Илихадда, продолжали быть зависимыми от Ададшумуцура, что видно из сохранившегося письма к ним. Однако вавилонский царь не взял обратно из Ашшура статую Мар- дука — то ли потому, что, подобно многим касситским царям, был более поклонником Эллиля ниппурскго, чем вавилонского бога, то ли потому, что церемония возвращения бога требовала длительных подготовительных работ в разрушенном вавилонском храме, а Ададшумуцур вскоре умер (в И87 г. ±’6). Статуе Мардука уже не суждено было вернуться в Вавилон при Касситской династии. В Вавилоне изготовили новую, которая, вероятно, не могла сравниться со старой по предполагаемой магической силе и вызываемому ею почитанию.

О внешнеполитических событиях при следующих касситских царях— Мели-Шаху[††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††††] (1186—1172 гг. до п. э. ± 6) и Мардукапалйддине I (1171—1158 гг. да н. э.±'6) —почти ничего не известно. Однако Мели- Шиху держал еще в своих руках путь к исконной земле касситов, ибо его статую через несколько лет эламский царь смог вывезти из Карин- таша, нынешнего Каринда па большом караванном пути, ведущем из долины Диялы на нынешний Керманшах и в глубь Иранского нагорья. Оба царя раздавали много земельных пожалований. Отметим, что большинство последних касситских царей (начиная с первого преемника Каштилиаша III/IV) носили уже аккадские имена.

Окончательная гибель Касситского царства в Вавилонии наступила сразу после Мардукапалиддина I. Произошло это следующим образом. Вначале ассирийский царь Ашшурдан I (1179—1134 гг. до н. э.) совершил набег на земли за Тигром к югу от Нижнего Заба; затем началось эламское нашествие.

Элам XIV—XII вв. до н. э. (так называемое Среднеэламское царство), по-видимому, уже не был конгломератом автономных «номовых» государств, хотя окраинные долины и обладали, возможно, известной самостоятельностью. Соответственно изменилась и эламская государственная структура с ее последовательной передвижкой и сменой суккаль-ма-

хов, «царей» Суз и суккалей. Однако правило передачи царской власти Ил. 111 одновременно по мужской и по женской линии, вероятно, сохранялось, хотя генеалогические сведения об эламских царях этого времени у нас скудны. Во всяком случае, Шутрук-Наххунте, совершивший разрушительное нашествие на Касситскую Вавилонию, был родным сыном своего предшественника Халлутуш-Иншушинака I, потомком основателя династии Икехалки, претендовавшим, как кажется, и на родство с династией суккаль-махов.

Можно предполагать, что поход Шутрук-Наххунте против Вавилонии начался с его вторжения вверх по реке Диз и далее по дороге через Каринташ, верховья Диялы и саму долину Диялы, включая Туплиаш- Эшнуну. Переправившись затем через Тигр, Шутрук-Наххунте занял Дур-Куригальзу, Уни (Опис) и Сиппар, а затем, по-видимому, и Киш, разрезав Нижнюю Месопотамию пополам. Касситский царь Забаба-шум- йддин был низложен (около 1158 г. до н. э. ±6), едва успев процарствовать год. Начался неслыханный погром и грабеж в городах Месопотамии, причем уносили не только материальные ценности, но и статуи богов и царей и памятники старины, как, например, упоминавшиеся выше огромные стелы — «Обелиск Маништушу» и каменный столб с текстом Законов Хаммурапи. Но на этот раз эламиты не ограничились единовременным грабежом: важнейшие города были обложены данью серебром и даже золотом и Шутрук-Наххунте назначил в Вавилонию наместником своего сына Кутер-Наххунте. Однако в Вавилонии началось сопротивление, возглавленное неким Эллильнадинахи[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]. Война в стране бушевала почти три года, и Кутер-Наххунте действовал еще более беспощадно, чем его отец: «Он смел жителей Аккада, как потопом, превратил Вавилон и его славные святилища в развалины». Эллильнадинахи был взят в плен и увезен в Элам, и туда же переправили новую статую Мардука, заменившую было прежнюю; Кутер-Наххунте удалился в Элам, видимо чтобы занять престол умершего отца, но в Вавилонии и после того продолжал некоторое время оставаться эламский наместник.

В Эламе Кутер-Наххунте I процарствовал недолго, и около 1150 г. до н. э. на престол взошел Шильхак-Иншушинак, его брат, по-видимому, от той же «почтенной матери» по имени Пейак. Сменой правителей в Эламе воспользовался новый предводитель вавилонян — Мардук-кабит- аххёшу, который, несмотря на приверженность к собственно вавилонскому культу Мардука, воцарился не в разрушенном Вавилоне, а в Ис- сине.

Невзирая на полнейший разгром Нижней Месопотамии, учиненный Ил. 114 Шутрук-Наххунте и его сыном, а может быть, именно по причине тотального характера этого разгрома эламиты не смогли продолжать постоянную оккупацию страны. Вместо этого (или чтобы расширить поле грабительской деятельности) царь Элама Шильхак-Иншушинак решил совершить в Ассирии такой же погром, как его брат — в Вавилонии. Пройдя через горные долины Загроса и долину Диялы, он обрушился на хурритскую Аррапху (ныне город Киркук) в верховьях реки Адем и попытался выйти на собственно ассирийскую территорию к северу от Нижнего Заба; его надпись перечисляет десятки населенных пунктов, известных нам из ассирийских и аррапхитских текстов. Однако Ашшур- дану I, по-видимому, удалось отразить нашествие на Ассирию. Проникнуть в Вавилонию и там закрепиться Шильхак-Иншушинаку тоже не удалось. Но в Эламе его царствование было благополучным, и большие богатства позволяли ему вести значительное храмостроительство. Шильхак-Иншушинак пережил своего сына, намечавшегося ему в наследники,

и около 1120 г. до н. э. на престол Элама взошел Хутелутуш-Иншуши- нак, по-видимому рожденный «почтенной матерью» Наххунте-Уту — женой Кутер-Наххунте, очевидно умершего бездетным, — от левиратного [§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§] брака 'С его братом Шильхак-Иншушинаком. Последний считал поэтому Хутелутуш-Иншушинака не своим сыном (а сыном своего брата?), сам же Хутелутуш-Иншушинак называет своими «отцами» обоих братьев! Этому эламскому царю суждено было стать последним царем Элама из династии Икехалки. Он был свергнут Навуходоносором I (1124—1103 гг. до н. э.), царем II династии Иссина, около 1110 г. до н. э.

Между тем в разоренной Вавилонии восстанавливается государственная жизнь. Вскоре II династии Иссина удалось достичь крупных внешнеполитических успехов — фактического подчинения Ашшура и разгрома Эламского царства, надолго выбывшего из политической игры. Однако эти успехи были прерваны сначала новым ассирийским завоеванием, которое совершил царь Тиглатпаласар I около 1080 г. до н. э., а затем массовым вторжением «сутиев» (в данном случае, видимо, имеются в виду арамеи или их южная группа — халдеи [***************************************************]) около 1045 г. до н. э. Последним отголоском былого касситского владычества стала кас- ситская по происхождению II династия Приморья (1024—1004 гг. до н. э.). Но о событиях конца XII и XI в. удобнее будет рассказать в связи с историей Ассирии (см. ч. II этой книги); здесь мы упомянули

о              них лишь бегло, поскольку преемники Тиглатпаласара I в Ассирии вместе со II династией Иссина и II династией Приморья в Вавилонии стоят на грани двух эпох в истории древней Месопотамии и всей Передней Азии: после них начинаются Новоассирийский и Нововавилонский периоды, а вместе с тем наступает второй этап древности на Ближнем Востоке.

Закапчивая наш очерк первого этапа древности в Нижней Месопотамии, мы остановимся вкратце на характере общества средневавилонского времени.