Часть 4. Психолингвистическая характеристика текста как универсального знака языка и средства осуществления речевой коммуникации

Текст как сложное семантико-синтаксическое образование обладает рядом психолингвистических характеристик. К их числу относятся цельность (смысловая, структурная и композиционная целостность), а также смысловая и грамматическая связность речи.

При анализе речевой деятельности (РД) как процесса речевой коммуникации предметом анализа в психолингвистике чаще всего выступает высказывание, которое, являясь единицей речевого общения, в РД всегда соотнесено с отображаемой ситуацией и «социально» и психологически («эмотивно» и «экспрессивно») ориентировано на участников речевой коммуникации. Речевая коммуникация в большинстве случаев осуществляется на основе использования не отдельных слов или фраз; основной единицей коммуникации являются развернутые высказывания, языковой формой выражения которых является текст. Используемые в речи языковые знаки (слова, словосочетания) проявляют свои основные свойства, только будучи

«текстово-связанными», ОНИ могут иметь СМЫСЛ Ю^ТОЛЬКО как единицы, связанные в единое речевое сообщение, т. е. тогда, когда они образуют тексты и передают их содержание (64, 69, 165 и др.). Другими словами, если мы хотим понять, в каком именно значении выступает данное слово и как оно

соотносится с отображаемым в речи денотатом ,1 ^следует обязательно учитывать, что слова в речевом общении включены в предложения (а через них - в тексты) и что, кроме того, они включены в «контекст» отображаемой ситуации. При этом семантика слов в тексте (их значение и смысл) может значительно отличаться от семантики изолированных слов, поскольку только в развернутом высказывании слово получает свое «реальное» значение и осмысление.

В этой связи обращение психолингвистики к семантике текста при анализе процесса речевого общения является объективным и закономерным, поскольку речевая коммуникация основана на «многоканальной» связи и сложном взаимодействии языковых единиц в процессе их функционирования в речевой деятельности (4, 86, 165 и др.). Поэтому при определении смысла-содержания языковых единиц одного уровня требуется обращение к единицам более высокого уровня. Текст выступает в данном случае предельной (высшей) единицей общения на знаковом уровне. Все это делает необходимым при определении семантики (смысловой, содержательной стороны) речи всегда анализировать ее «текстовой континуум».

Кроме того, за особым интересом, проявляемым учеными-психолингвистами к тексту, безусловно, стоит интерес к проблемам языкового сознания. Языковое сознание при этом понимается в отечественной психолингвистике как «внутренний процесс планирования и регуляции внешней деятельности с помощью языковых знаков» (18, с. 109; 60 и др.). За интересом к языковым знакам, и в первую очередь к тексту, стоит интерес к языковой личности и образу мира в сознании человека, поскольку в каждом тексте (как авторском, так и в форме пересказа) проявляется языковая личность, индивидуум, владеющий системой данного языка. В современной лингвистике 108И психолингвистике имеются различные варианты определений текста. Одно из наиболее точных и информативных лингвистических определений текста принадлежит известному отечественному ученому-филологу И.Р. Гальперину (1974): «Текст - это произведение речетворческого процесса, обладающее завершенностью, объективированное в виде письменного документа произведение, состоящее из названия (заголовка) и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), Ю9 объединенных разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи, имеющее определенную направленность и прагматическую установку» (48, с. 54). В этом определении текста отмечаются такие его качества, как целостность, связность составляющих его элементов и функциональная направленность.

По А.А. Леонтьеву (128, 133 и др.), при психолингвистическом анализе речи существенным является ее понимание как средства организации неречевой (познавательной, общественно-производственной) деятельности людей. Текст как основная единица коммуникации включен в отношения между людьми, он организует, «структурирует» их деятельность, регулирует социальные отношения между субъектами речевой деятельности. А общение разных людей («коммуникантов»), в свою очередь, представляет собой контекст для отдельных высказываний, объединенных в целый законченный текст. Именно в общении текст реализует свое основное назначение, и именно на основе общения он может быть понят и интерпретирован адекватно замыслу автора речевого сообщения.

В том случае, если реципиент (слушающий, читающий) не включен в неречевую

деятельность,^ 10KOXOpyio текст отображает (или «структурирует»), говорящий или пишущий должен дать гораздо более подробное описание этой деятельности. Под «структурацией действительности» можно понимать и описание предметной ситуации средствами языка. С одной стороны, текст должен быть достаточно полным в плане отражения неречевой деятельности, предшествующей его появлению. С другой стороны, он заведомо может быть отчужден от этой деятельности (например, написан много лет назад), и тогда он интерпретируется только на основе его знаковой формы (реципиент-адресат должен сам восстанавливать последовательность событий, действия и ход рассуждений участников деятельности).

Текст может и не отражать реальных событий. Так, в художественном тексте средствами языка могут изображаться несуществующие миры, которые являются плодом авторских представлений о действительности или сочетаний того, что в реальности несочетаемо. В этом случае представленная в тексте когнитивная и эмоциональная структурация «возможного мира» подчиняется закономерностям авторского сознания, в том числе и языкового.

Для характеристики процесса создания («производства») текста в психолингвистике чаще всего используется «модель» трехфазной структуры деятельности - ориентировка, исполнение, контроль (47, 68, 137 и др.).

Ориентировочная фаза построения (анализа) текста представляет собой интеллектуально-познавательную деятельность по осмыслению проблемной ситуации общения и предмета речи. В фазе ориентировки у «продуциента» (автора текста) возникает коммуникативное намерение в виде целевой установки и общего замысла текста. Это коммуникативное намерение (наряду с социальными и витальными потребностями) служит мотивом производства текста, оно во многом определяет содержание и структуру коммуникативно-познавательной программы развернутого высказывания (18, 64, 95 и др.).

Достаточное знание автором текста (продуцентом) предмета речи, его «включенность» в отображаемую ситуацию предполагает ее осмысление, определенную личностную ее интерпретацию («авторская позиция»), В тексте это проявляется в той или иной структурации отображаемого события, явления, предметной ситуации под углом зрения автора текста: например, изложение последовательности событий иначе, чем это было в реальности; привнесение аргументации, комментирование событий и др. Практически всегда в тексте (вне зависимости от его типа) в той или иной форме присутствуют интеллектуальные и эмоциональные авторские оценки отображаемого

явления или события.

Поскольку предметом «текстовой деятельности» (речевая деятельность по созданию и анализу текста) является прежде всего та информация, которая объединена замыслом и позицией говорящего, важное место на этапе определения замысла текста занимает, с одной стороны, обстоятельный анализ отображаемой предметной ситуации и ситуации речевого общения, с другой - учет «правила» оптимальной семантической наполненности текста, его информационной неперегруженности (18, 165 и др.).

Фаза реализации текста состоит в «языковой материализации» замысла речевого сообщения с привлечением необходимых для этого знаковых средств.

Фаза контроля при производстве текста предполагает как «смысловую отработку» замысла текста (на этапе планирования), так и коррекцию «вербализации» (словесного выражения) основной идеи и предметного содержания сообщения. При этом особую роль играет необходимость обеспечения тематической и смысловой целостности текста, поскольку ассоциативность мышления может превратить речевое сообщение (текст) в набор внешне формально связанных между собой высказываний, не представляющих собой единого семантического целого (17, 48, 69).

Основными свойствами, определяющими цельность текста (и, соответственно, связность речевого высказывания), являются тематическое, смысловое и структурное единство, композиционное построение и грамматическая связность.

Тематическое единство предполагает, что все содержательные («информативные») единицы текста так или иначе, прямо и опосредованно должны быть связаны с его темой, являющейся обобщенным определением предмета речи. Если в текст (например, в рассказ ребенка, не владеющего еще в достаточной мере навыками монологической речи) включаются семантические элементы, не связанные с его общей темой, это приводит к нарушению целостности текста и связности речевого высказывания. Неадекватные «тематические» вставки нарушают логическую организацию речевого высказывания, «уводят» продуциента в сторону от основного предмета речи и создают реципиенту объективные трудности в восприятии содержания и основной «идеи» текста.

Смысловое единство текста определяется двумя основными моментами. Первый из них заключается в наличии смысловой связи между всеми последовательными, законченными в смысловом отношении фрагментами текста (подтемами, субподтемами, микротемами, «семантико-синтаксическими целыми» - ССЦ). Очень важную, установочно-оценочную семантическую функцию выполняют в тексте начальное и конечное предложение, во многом определяющие его общее смысловое содержание. Каждое предложение, как и целый фрагмент текста, должно быть связано смысловой связью не только с предыдущим и последующим, но и со всеми другими (предшествующими и последующими) отдельными высказываниями в рамках целого текста. Вторым моментом, определяющим смысловое единство текста, является его основная идея, или основная мысль, которую при необходимости можно сформулировать в виде суждения или умозаключения и которая является как бы «семантической квинтэссенцией» речевого сообщения. Основная идея текста составляет второй «смысловой план» развернутого речевого высказывания. В соответствии с этим включение в текст содержательно-смысловых элементов (например, микротем), не выражающих основную идею текста или даже противоречащих ей, приводит к нарушению его смысловой и структурной целостности.

Смысловая организация текста представлена в теоретической концепции «иерархии смысловых предикатов», разработанной Н.И. Жинкиным и его учениками - И.А. Зимней, Т.М. Дридзе и др. (69, 81, 95). Модель смысловой предикации позволяет выявить центральные («основная мысль», «предикации первого порядка») и «периферийные» (дополнительные, вспомогательные) смысловые компоненты текста. Исходя из этого, можно дать определение понятию «цельного текста» как текста, который при переходе от одной последовательной ступени «компрессии» («семантического» сжатия, сокращения) к другой, более глубокой, каждый раз сохраняет для реципиента смысловое тождество с исходным текстом, «лишаясь» лишь дополнительных, «необязательных», менее важных компонентов.

Структурная организация текста, в свою очередь, определяется двумя факторами. Во-первых, традиционно сложившимися в ходе общественно-исторического развития нормами композиционного построения текста (они для всех людей, осуществляющих РД, примерно одинаковы, поскольку определяются законами логики — в данном случае логики отображения в речи ее предмета). Во-вторых - особенностями логико-смысловой организации конкретного речевого высказывания, которая определяется функционально-смысловым типом: рассказ-повествование, рассказ-описание, доклад-сообщение, лекция и др.).

Любой относительно развернутый текст имеет трехчастную композиционную структуру: зачин (вступление)- основная часть - концовка (заключение) [65, 95, 141 и др.]. Каждая из структурных частей текста выполняет свою семантическую функцию. Вступление выполняет функцию обозначения («номинации») предмета речи и подготовки реципиента к восприятию основного содержания (план сообщения) и основной мысли речевого высказывания. В повествовательных текстах зачин, как правило, содержит экспозицию — указание (определение) места, времени отображаемого события, основных персонажей сюжетного действия. Основная часть представляет собой достаточно полное и развернутое отображение предмета речи (фрагмента окружающей действительности - явления, события и др.), образную его «проекцию» в сознании человека (с учетом объективного отображения межпредметных связей и отношений — причинно-следственных, временных, пространственных и других). Концовка (заключение) выполняет обобщающе-оценочную семантическую функцию. Помимо указания на завершение речевого сообщения и рассмотрения данной темы, она может выражать авторскую позицию (отношение продуциента к предмету речи) и содержать оценочные суждения и умозаключения. Отсутствие в тексте какой-либо его части (в первую очередь вступления и концовки), а также их недостаточно полное «семантическое развитие» (незавершенность) приводит к нарушению структурно-смысловой целостности текста и связности речи.

Любой относительно большой по объему текст всегда включает несколько составных частей, фрагментов, которые в лингвистической теории текста получили название абзацев. По своему содержанию абзац соответствует подтеме (которая, в свою очередь, с той или иной стороны раскрывает общую тему, характеризует предмет речи по тому или иному параметру, свойству, качеству). Абзацу как языковому целому соответствует сверхфразовое единство. В соответствии с подразделением подтемы на ряд микротем (субподтем) абзацы подразделяются на семантико-синтаксические целые (ССЦ). Целостность структурной организации текста определяется наличием в нем: а) «обязательных» структурных элементов (определяемых логико-смысловой организацией речевого сообщения) и б) логической последовательностью их актуализации в развернутом речевом высказывании. Отсутствие в речевом сообщении каких-либо значимых структурных компонентов текста («смысловые скважины», по определению Н.И. Жинкина) или их неполная актуализация также приводят к нарушению связности речи. Из сказанного следует, что смысловая и структурная организации текста теснейшим образом связаны между собой, что находит, в частности, свое выражение в психолингвистической модели «Затекст - текст - подтекст», отображающей структурно-семантическую организацию развернутого речевого высказывания (18, 73, 165 и др.).

Объективное (полное и точное) отражение в тексте окружающей действительности предполагает наличие зате кета — фрагмента действительности, отображенного в тексте. Затекст присутствует в тексте как отсылка к реальным событиям или явлениям. Чаще всего основной целью развернутого высказывания является не «фотографическое отражение» фрагмента окружающей действительности, а описание затекста в том «смысловом ракурсе», в каком он видится его автору. Исходя из этого, затекст - это, как правило, сами реально происходящие события. В художественной литературе затекст нередко является (полностью или частично) вымышленным.

Подтекст — скрытая (явно не выраженная в «фактическом содержании» речевых высказываний) информация, извлекаемая реципиентом из текста. Возможность выражения в тексте (и извлечения из него) смыслового подтекста становится возможной благодаря ассоциативной связи составляющих его языковых знаков (слов, словосочетаний) и их способности к «аккумулированию», «приращению смыслов» (64, 204 и др.). При этом научная литература (не допускающая «двоякого» толкования текста) подтекстом, как правило, не обладает; информативность научного текста требует строгой определенности в выражении мысли и полноты аргументации (18, 141, 165). Подтекст в художественном тексте основан на принципиальной невозможности текста включить в себя в полной мере личностное отношение автора ко всем отображаемым в речи событиям окружающей действительности. Художественный текст достаточно часто лишь «намекает» на авторскую оценку или же отсылает к тем или иным оценкам. Подтекст развернутого высказывания может быть и не выявлен реципиентом, например в том случае, если он не опознает имеющихся в тексте соответствующих языковых сигналов (речевые обороты, фразеологизмы, пословицы и поговорки и др.), как знаков, отсылающих к неявным оценкам автора (17, 31 и др.).

Затекст также может включать второй «семантический план» в виде образа - представления фрагмента (или фрагментов) окружающей действительности, не являющегося предметом данного речевого высказывания, но возникающего в сознании реципиента на основе ассоциативных связей с основной темой («идеей») текста.

Поставив перед собой определенную цель, говорящий или пишущий стремится решить задачи речевой коммуникации самым эффективным способом. Для этого ему необходимо реализовать в тексте общий замысел речевого высказывания, который говорящий может представлять себе и осознавать недостаточно четко. Но такой замысел обязательно должен существовать, поскольку именно он обеспечивает такое важнейшее свойство текста, как его цельность.

В оптимальном варианте осуществления речевой деятельности замысел охватывает текст в целом - от его начала и до конца, он оказывает свое воздействие на все его структурные свойства. Смысловые связи пронизывают не только структуру предложения, но и соединяют отдельные предложения между собой. Тем самым происходит смысловая интеграция последовательных предложений, в основе которой лежит соответствие содержания и языковой формы текста его общему замыслу. Цельность проявляется не только в наличии у отдельных высказываний одного и того же общего предмета речи, но и в грамматическом единообразии текста (95, 141 и др.).

Хотя цельность текста - явление прежде всего «семантическое», можно выделить внешние (языковые и речепроизносительные) признаки целостного текста, языковые и речевые границы его завершенности. В частности, это выражается в наличии в тексте определенных вербальных знаков его начала и конца. К начальным «сигналам» текста относятся его название («Хмурое утро», «Война и мир»), указание на тип документа («Заявление», «Отчет» и т. п.), обращение («Дамы и господа!») и различные «этикетные фразы». В свою очередь знаками-сигналами завершения текста выступают различные речевые формулы («Благодарю за внимание»), подпись автора (например, в конце делового документа) или т. н. метатекстовые указатели финала («Продолжение следует», «Конец фильма»).

Единству и завершенности содержания должна соответствовать структурность текста, то есть определенное начало текста, отчетливая связь с начальным предложением последующих предложений (или ССЦ), соотнесенность частей сложных предложений, а также структурное выражение законченности всего текста при завершении его общей фабулы (48, 59).

Некоторые психолингвисты (6, 64, 81 и др.) предлагают свои универсальные критерии целостности текста. Так, например, считается, что текст является целостным, если его можно «количественно» уменьшить в объеме без ущерба для его основной семантической составляющей (основная идея текста). Смысловая и структурная цельность текста при его «компрессии», сжатии должна сохраняться. Если каждый раз при сокращении текст сохраняет свое «смысловое тождество» с исходным, максимально развернутым вариантом, а пропадают только менее значимые элементы, то такой текст можно определить как цельный.

Несмотря на важное значение таких качеств текста, как его доступность для восприятия любым реципиентом, ясность и четкость языкового выражения мысли, основным параметром, определяющим целостность текста, является соответствие его логико-смысловой организации требованиям, предъявляемым к речевой коммуникации (в данном социуме применительно к той или иной конкретной системе языка). Следует отметить, что указанная особенность текста нашла свое отражение и в общем «лингвистическом» определении текста: «последовательность предложений, построенная согласно правилам данного языка, данной знаковой системы и образующая сообщение». 1

Важной категорией текста является связность. Развернутое речевое высказывание (РРВ ) является связным, если оно представляет собой законченную последовательность одиночных высказываний (предложений), связанных друг с другом по смыслу и грамматически в рамках общего замысла автора.

Семантическая связность РРВ (текста) - это смысловая связь составляющих его элементов на основе общности содержания последовательных фрагментов текста и отдельных, прежде всего смежных, фраз. Она может осуществляться без использования внешне выраженных средств связи. При восприятии текста такая связь уверенно воссоздается реципиентом на основе того, что отображаемые в нем объекты-денотаты (предметы, явления, события) находятся «рядоположенно» в пространственном и временном континууме (После операции глаза стали лучше видеть. Он перестал носить очки); а также благодаря наличию у продуциента и реципиента общих «пресуппозиций» - знаний о предмете речи и др. (18, 165 и др.).

В лингвистической и психолингвистической литературе, посвященной теории текста, выделяются следующие критерии связности развернутого речевого сообщения: смысловые связи между частями (фрагментами) текста, логические связи между последовательными предложениями, семантические связи между частями предложения (словами, словосочетаниями) и завершенность выражения мысли говорящего (полнота отображения предмета речи, передачи основной «идеи» текста и др.) [64, 95, 141 и др.]. Исследователи указывают на такие факторы связности целого сообщения, как последовательное раскрытие темы в следующих друг за другом сегментах текста, взаимосвязь тематических и рематических элементов («данное» и «новое») внутри и в смежных предложениях, наличие смысловой связи между всеми структурными компонентами развернутого речевого высказывания (34, 141).

Формальная связность — это связь между сегментами текста, реализуемая через знаки языка. Она основана на обязательном наличии элементов связности во внешней языковой структуре текста. Любой правильно организованный текст представляет собой смысловое и структурное единство, части которого тесно взаимосвязаны как семантически, так и синтаксически. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться прежде всего к предложениям, составляющим текст. Даже простой анализ позволяет обнаружить разнообразные смысловые и синтаксические связи между ними. Эти межфразовые связи образуют первый уровень организации текста.

В лингвистике межфразовая связь определяется как синтаксическая и семантическая связь между предложениями, ССЦ, абзацами, главами и другими частями текста, организующая его смысловое и структурное единство (141, 206 и др.).

Как указано выше, между предложениями текста существуют отношения, определяемые задачами речевой коммуникации, т. е. смысловая связь. Эта связь обеспечивается соответствующими лексико-грамматическими средствами. Как не всякие слова можно объединить в одно предложение, так и не всякие предложения можно соединить в один связный текст. Например, предложения Витя пошел купаться. Силикатный клей очень прочно склеивает листы бумаги. Имена собственные существительные пишутся с большой буквы невозможно объединить в текст. Они настолько разнородны по своей семантике, что не могут быть объединены смысловыми отношениями (Л.И. Лосева ИЗ).

В связном развернутом высказывании между собой сочетаются не только соседние предложения, но и разделенные другими. Связь между смежными (рядом стоящими) предложениями называется контактной, а между несмежными - дистантной. Первый вид связи «создает» текст с последовательной, «цепной» связью предложений, второй - является обязательным для текстов с параллельной связью его сегментов (предложений и ССЦ). В текстах «смешанного» типа всегда присутствуют оба вида связи. Приведем пример.

Извозчик Иона Потапов весь бел, как привидение. Он согнулся, насколько только возможно согнуться живому телу, сидит на козлах и не шевельнется. Упади на него целый сугроб, то и тогда бы, кажется, он не нашел нужным стряхивать с себя снег... Его лошаденка тоже бела и неподвижна. Своею неподвижностью, угловатостью форм и палкообразной прямизною ног она даже вблизи похожа па копеечную пряничную лошадку. (А.П. Чехов)

В данном фрагменте текста пять предложений, соединенных контактной и дистантной связью при помощи личных и притяжательною местоимений, синонимов, лексических повторов. Второе предложение контактно связано с первым (Иона Потапов - он, третье контактно со вторым (он - на него) и дистантно с первым (Иона Потапов - он); четвертое предложение контактно связано с третьим (он — его лошаденка) и дистантно со вторым (он не шевельнется — его лошаденка тоже неподвижна), это же четвертое предложение связано дистантно с первым (Иона Потапов бел — его лошаденка тоже бела).

При анализе текста контактная межфразовая связь обнаруживается и идентифицируется (по типу связи) сравнительно легко; этот вид анализа, как правило, не вызывает серьезных затруднений у обучающихся. Дистантная же связь воспринимается значительно труднее, поэтому при проведении анализа текста нуждается в специальном объяснении со стороны педагога.

Межфразовую связь, осуществляемую при помощи повторения слов, называют «цепной связью», выраженной лексическим или синонимическим повтором. Тип развернутого речевого высказывания определяется как «текст с цепной, последовательной связью предикатов» (81, 236). Если повторяемое слово выступает в обоих предложениях в роли подлежащего, то связь имеет вид «подлежащее - подлежащее»; если в одном предложении оно является подлежащим, а в другом дополнением, то это связь «подлежащее - дополнение»; возможны также связи: «дополнение - дополнение», «дополнение - подлежащее» и др. (141, 199 и др.).

Контактные и дистантные связи играют важную роль в организации текста, они объединяют все его части в одно смысловое и структурное целое. Структурно-смысловая целостность текста во многом обеспечивается («создается») смысловой и грамматической связью между отдельными высказываниями-предложениями, образующими текст. В зависимости от вида связи между предложениями, выделяются три основных типа организации текста: тексты с последовательной (или «цепной») связью предложений, тексты с параллельной связью отдельных высказываний и тексты «смешанного» типа, построенные на основе одновременного использования как параллельной, так и последовательной связи предложений.

Сущность и характер дистантной связи раскрывается полностью только при анализе целого текста. По сравнению с контактной связью она сложнее и средства ее выражения более разнообразны. Дистантная связь соединяет наиболее информативные части текста, создавая смысловую и структурную его основу, формируя его целостность. В текстах, взятых из художественных произведений, особого внимания заслуживает дистантная межфразовая связь. Обычно те фрагменты, в которых речь идет об одном и том же лице, явлении и т. д., связаны между собой дистантной связью и начинаются с абзаца. Приведем пример текста, в котором дистатная связь проявляется достаточно отчетливо.

Колокольчик что-то прозвякал бубенчикам, бубенчики ласково ответили ему. Тарантас взвизгнул, тронулся, колокольчик заплакал, бубенчики засмеялись. Ямщик, приподнявшись, два раза хлестнул по беспокойной пристяжной, и тройка глухо застучала по пыльной дороге. Городишко спал. По обе стороны широкой улицы чернели дома и деревья, и не было видно ни одного огонька. По небу, усеянному звездами, кое-где тянулись узкие облака, и там, где скоро должен был начаться рассвет, стоял узкий лунный серп; но ни звезды, которых было много, ни полумесяц, казавшийся белым, не прояснили ночного воздуха. Было холодно, сыро, и пахло осенью...

Тройка выехала из города. Теперь уже по обе стороны видны были только плетни огородов и одинокие ветлы, а впереди все застилала мгла. Здесь на просторе полумесяц казался более и звезды сияли ярче. По вот пахнуло сыростью; почтальон глубже ушел в воротник, и студент почувствовал, как неприятный холод пробежал сначала около ног, потом по тюкам, по рукам, по лицу. Тройка пошла тише; колокольчик замер, точно и он озяб. Послышался плеск воды, и под ногами лошадей и около колес запрыгали звезды, отражавшиеся в воде.

А минут через десять стало так темно, что уме не было видно ни звезд, ни полумесяца. Это тройка въехала в лес. (А.П. Чехов.)

Все средства межфразовой связи можно разделить на две группы: 1) средства связи, общие как для соединения частей сложных предложений, так и для соединения самостоятельных предложений, и 2) средства связи, используемые только для соединения предложений и называемые собственно межфразовыми средствами связи (141, 199).

К первой группе относятся: союзы, частицы и вводно-модальные слова; единство

видовременных форм глаголов-сказуемых, местоименная и синонимическая замена и др. К собственно межфразовым средствам связи относятся: слова и словосочетания, не раскрывающие своей семантики в пределах предложения: лексический повтор, простые нераспространенные двусоставные и односоставные предложения, отдельные вопросительные и восклицательные предложения и др.

Служебные и вводно-модальные слова как средство межфразовой связи

Отдельно оформленные предложения в потоке речи могут соединяться теми же служебными словами, что и части сложных предложений, хотя функции у них различны. Рассмотрим пример.

Я был уверен, что виною всему было самовольное мое отсутствие из Оренбурга. Я легко мог оправдаться: наездничество не только никогда не было запрещено, но еще всеми силами было одобряемо. Я мог быть обвинен в излишней запальчивости, а не в ослушании. Но приятельские сношения мои с Пугачевым могли быть доказаны множеством свидетелей и должны были казаться

по крайней мере весьма подозрительными... (А.С. Пушкин) 1 ^

В этом тексте четыре взаимосвязанных предложения. Во втором и четвертом используется один и тот же союз но. Однако в первом случае он соединяет предикативные части сложного предложения, а во втором случае - соединяет предложение со всей предыдущей частью текста. Соединяя части сложного предложения, союз но противопоставляет сказуемое одной части сказуемому другой части (не было запрещено, но было одобряемо). Функция его как бы локализована внутри предложения. Выражаемые им смысловые отношения определенны и конкретны. Соединяя же самостоятельные предложения, союз но выражает более сложные отношения. Его функции распространяются и за пределы предложения, в котором он находится. Содержание всего четвертого предложения противопоставляется содержанию трех предыдущих предложений.

Общая функция союзов как средств межфразовой связи заключается в конкретизации отношений между самостоятельными предложениями. Внутри сложносочиненного предложения союз и обычно указывает на временную связь событий. Это можно проиллюстрировать следующим примером.

Четыре дни бились и боролись козаки, отбиваясь кирпичами и каменьями. Но истощились запасы и силы, и решился Тарас пробиться сквозь ряды. И пробились было уже козаки, и, может быть, еще раз послужили бы им верно быстрые кони, как вдруг среди самого бегу остановился Тарас и вскрикнул: «Стой! выпала люлька с табаком; не хочу, чтобы и люлька досталась вражьим ляхам!» И нагнулся старый атаман и стал отыскивать в траве свою люльку с табаком, неотлучную спутницу на морях, и на суше, и в походах, и дома. А тем временем набежала вдруг ватага и схватила его под могучие плечи. (Н.В. Гоголь)

Использование различных союзов как средств межфразовой связи в данном тексте придают повествованию выраженный экспрессивно-эмоциональный характер. Частицы и вводно-модальные слова типа ведь, вот, вот и, итак, следовательно, таким образом, во-первых, во-вторых, наконец и др. также используются в качестве средств связи предложений. Они соединяют открываемое ими предложение либо с одним из предыдущих, либо с группой предложений. Наиболее употребительные среди них частицы ведь и вот. Использование частиц и вводно-модальных слов в качестве средств межфразовой связи зависит от стиля речи и от ее вида (монолог, диалог), а также от темы и идеи произведения. В научном стиле частица вот употребляется главным образом для введения иллюстраций, примеров. Так, она нередко используется в предложениях типа: Вот кусочек той

сцены Вот иллюстрации и т. п. Предложения с этой частицей могут быть связаны причинно-следственными отношениями; при этом она придает смысловой связи предложений более эмоциональный, энергичный характер.

Одним из важнейших средств межфразовой связи, определяющих общую грамматическую связность текста, является единство видовременных форм глаголов-сказуемых (9, 26, 199). При описании явлений одного смыслового плана (пейзаж, обстановка, характеристика лица) глаголы-сказуемые обычно выражаются формами одного и того же вида и времени (26, 141 и др.). При этом при описании обстановки, пейзажа, привычек человека, признаков явлений, длительных процессов, как правило, используются глаголы несовершенного вида прошедшего или настоящего времени. В качестве примеров приводим два текста описательного характера, в которых во всех предложениях использованы глаголы несовершенного вида (в первом тексте в прошедшем, во втором -

в настоящем времени).

Недавно вставшее солнце затопляло всю рощу сильным, хотя и не ярким светом; везде блестели росинки, кое-где внезапно загорались и рдели крупные капли; все дышало свежестью, жизнью и той невинной торжественностью первых мгновений утра, когда все уже так светло и так еще безмолвно. Только и слышались что рассыпчатые голоса жаворонков над отдаленными полями да в самой роще две-три птички, не торопясь, выводили свои коротенькие коленца и словно прислушивались потом, как это у них вышло. От мокрой земли пахло здоровым, крепким запахом, чистый, легкий воздух переливался прохладными струями. Утром, славным летним утром веяло от всего, все глядело и улыбалось утром, точно румяное, только что вымытое личико проснувшегося ребенка. (И.С. Тургенев.)

А осенний, ясный, немножко холодный, утром морозный день, когда береза, словно сказочное дерево, вся золотая, красиво рисуется на бледно-голубом небе, когда низкое солнце уже не греет, но блестит ярче летнего, небольшая осиновая роща вся сверкает насквозь, словно ей весело и легко стоять голой, изморозь еще белеет на дне долин, а свежий ветер тихонько шевелит и гонит упавшие покоробленные листья, - когда по реке радостно мчатся синие волны, мерно вздымая рассеянных гусей и уток; вдали мельница стучит, полузакрытая вербами, и, пестрея в светлом воздухе, голуби быстро кружатся над ней... (К.Г. Паустовский)

Местоимения и числительные как средства межфразовой связи

Среди средств связи самостоятельных предложений наиболее широко распространены личные местоимения он, она, оно, они и притяжательные его, ее, их. В любом тексте если не второе, то третье, четвертое предложение обязательно связывается с предыдущим при помощи этих местоимений:

«Черты лица Елены не много изменились со дня её отъезда из Москвы, но выражение их стало другое: оно было обдуманнее и строже, и глаза глядели смелее». (И.С. Тургенев). Рассмотрим эту особенность на примере фрагмента текста.

У сороки есть прозвище - белобока. Это потому, что по бокам перышки у нее совсем белые. А вот голова, крылья и хвост - черные, как у вороны. Хвост у сороки очень красивый - длинный, прямой, будто стрела. И перья на нем не просто черные, а с зеленоватым отливом. Нарядная птица сорока и такая ловкая, подвижная - редко когда она спокойно сидит, все больше прыгает, суетится.

В приведенном тексте второе предложение соединено с первым местоимением в родительном падеже с предлогом у (у нее), которое соотносится с существительным в том же падеже - у сороки (связь - «дополнение - дополнение»). Пятое предложение связано с четвертым местоимением он в предложном падеже (на нем), соотнесенным с существительным в именительном падеже хвост (связь -

«подлежащее - дополнение»).

В качестве средств межфразовой связи используются и другие местоимения, характеризующиеся специфическими семантико-стилистическими функциями в организации речи. Одни из них связывают только контактные предложения, другие могут относиться к большой части текста и связывать ряд предложений общим смыслом. Так, указательное местоимение это может соединять и два предложения, и два семантико-синтаксических целых (ССЦ); оно может относиться и ко всему тексту, особенно если им начинается произведение: Это было зимою... или кончается: Это наконец осуществилось... и т. д. Местоимение это может соотноситься с любым именем собственным, независимо от его рода и числа.

Указательное местоимение такой (такая, такое) в отличие от местоимения это имеет дополнительное оценочное значение. Определительное местоимение все выполняет функцию, близкую той, в которой оно выступает внутри одного предложения при однородных членах. В сочетании с указательным местоимением это («все это») определительное местоимение все также относится ко всей предыдущей или последующей части текста.

Сад, все больше редея, переходя в настоящий луг, спускался к реке, поросшей зеленым камышом и ивняком; около мельничной плотины был плес, глубокий и рыбный, сердито шумела небольшая мельница с соломенною крышей, неистово квакали лягушки. На воде, гладкой, как зеркало, изредка ходили круги да вздрагивали речные лилии, потревоженные веселою рыбой. По ту сторону речки находилась деревушка Дубечня. Тихий голубой плес манил к себе, обещая прохладу и покой. И теперь все это - и плес, и мельница, и уютные берега - принадлежали инженеру! (А.П. Чехов)

Из собирательных числительных в качестве средств межфразовой связи чаще других используются числительные оба и двое. Собирательные числительные двое - семеро часто употребляются в сочетании с определительным местоимением - все трое, все шестеро, все пятеро и т. д. Любое числительное, употребленное в предложении без существительного, которое оно определяет в количественном отношении, «притягивается» по смыслу к этому существительному, вследствие чего оказывается одним из средств межфразовой связи. То же можно сказать и о порядковых числительных.

Собственно межфразовые средства связи

Кроме рассмотренных выше средств связи, общих как для частей сложного предложения, так и для самостоятельных предложений, есть и такие, которые хотя и используются для связи частей сложного предложения, но гораздо полнее раскрывают себя именно как средства межфразовой связи. К ним относятся слова с временным, пространственным, предметным и процессуальным значением, семантика которых не раскрывается в пределах одного предложения. Рассмотрим следующий пример:

В эту ночь я не спал и не раздевался. Я намерен был отправиться на заре к крепостным воротам, откуда Марья Ивановна должна была выехать, и там проститься с нею в последний раз.

Я чувствовал в себе великую перемену: волнение души моей было мне гораздо менее тягостно, нежели то уныние, в котором еще недавно я был погружен. С грустью разлуки сливались во мне и неясные, но сладостные надежды, и нетерпеливое ожидание опасностей, и чувства благородного честолюбия. Ночь прошла незаметно. (А.С. Пушкин)

Фрагмент текста состоит из пяти последовательно взаимосвязанных предложений. Второе с первым находится в причинно-следственных отношениях, они связаны между собой местоименным повтором (я - я), определенным соотношением форм глаголов-сказуемых (не спал, не раздевался — несовершенный вид и намерен был отправиться и проститься — совершенный вид); третье предложение находится со вторым и первым в результативно-следственных отношениях и соединяется теми же средствами (местоименный повтор я - я); четвертое предложение соединено с третьим результативно-причинными отношениями, а средством связи выступает также местоименный повтор (я - во мне и др.); пятое предложение по отношению ко всем предыдущим выражает результативно-следственные отношения (..так что ночь прошла незаметно), заменяя собой описание происходившего с рассказчиком; оно связано прежде всего с первым предложением (лексическим повтором в эту ночь - ночь). По смыслу все пять предложений относятся (прикреплены) к обстоятельству времени первого предложения.

Обстоятельство времени чаще всего выступает общим временным основанием для всех предложений текста. Количество предложений, связанных с обстоятельством времени, может быть большим или меньшим в зависимости от структурно-семантической организации текста. Однако роль обстоятельства времени или места, с которыми связываются предложения текста, остается при этом неизменной.

В качестве средств, передающих хронологическую последовательность описываемых событий, выступают обычно наречия времени, существительные с предлогами и без предлогов, количественно-именные сочетания, деепричастия и деепричастные обороты, придаточные времени в сложноподчиненных предложениях и др. В тексте они служат своеобразными организаторами единства предложений, основным средством связи предложений в этих единствах. Приведем пример.

Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в пятнадцати верстах не доходя Ольмюца и что Борис ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцем... У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищами поехал до Ольмюца.

Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей-гвардейцев своим обстрелянным боевым гусарским видом. (J1.H. Толстой)

При этом из всех средств межфразовой связи, передающих хронологическое развитие описываемых в текстах событий, наибольшей «скрепляющей силой» как контактных, так и дистантных предложений, обладают деепричастия:

Обыкновенно волчихи приучают своих детей к охоте, давая им поиграть добычей; и теперь, глядя, как волчата гонялись по насту за щенком и боролись с ним, волчиха думала: «Пускай приучаются».

Наигравшись, волчата пошли в яму и легли спать. Щенок повыл немного с голоду, потом также растянулся на солнышке. А проснувшись, опять стали играть. (А.П. Чехов)

Слова с пространственным значением и их функционально-синтаксические эквиваленты также нередко используются как средство межфразовой связи. К словам со значением пространства относятся соответствующие наречия, а также существительные как в именительном, так и в косвенных падежах, указывающие на место или направление действия. Связи при помощи таких слов могут пронизывать текст от начала до конца, соединяя его части, характеризующие описываемые события со стороны их пространственного размещения. Подобные слова могут организовывать предложения в сложные синтаксические целые, фрагменты и целые главы текстов-произведений. Например:

Посреди дремучего леса на узкой лужайке возвышалось маленькое земляное укрепление, состоящее из вала и рва, за коими находилось несколько шалашей и землянок.

На дворе множество людей, коих по разнообразию одежды и по общему вооружению можно было тотчас признать за разбойников, обедало, сидя без шапок, около братского котла. На валу подле маленькой пушки сидел караульный, поджав под себя ноги; он вставлял заплатку в некоторую часть своей одежды...

В шалаше, из которого вышла старуха, за перегородкою, раненый Дубровский лежал на походной кровати. Перед ним на столике лежали его пистолеты, а сабля висела в головах...

По лесу раздалось несколько голосов... (А. С. Пушкин)

В организации каждого приведенного текстового фрагмента ведущую роль играют слова с пространственным значением и их функционально-синтаксические эквиваленты, выступающие главным средством контактной и дистантной связи.

Слова с пространственным значением выступают в качестве одного из важнейших средств организации текста в целом. Нередко слова с пространственным значением используются в описательных текстах, например:

Шагах в десяти текла темная, холодная река: она ворчала, хлюпала об изрытый глинистый берег и быстро неслась куда-то в далекое море. У самого берега темнела большая баржа, которую перевозчики называют «карбасом». Далеко на том берегу, потухая и переливаясь, змейками ползли огни: это жгли прошлогоднюю траву... (А.П. Чехов)

Функция выделенных слов с локальным пространственным значением в организации данного текста очевидна.

Слова с предметным значением и их функционально-синтаксические эквиваленты как средство межфразовой связи

Среди слов с предметным значением в качестве средства связи чаще всего используются существительные. Они выступают выразителями одного из существенных в организации текстов значения - его «предметности» (образуя предметно-смысловую организацию текста). Как средство организации смыслового и структурного единства текста имена существительные могут быть разделены на две группы: а) конкретные и абстрактные; б) собственные и нарицательные.

Конкретные имена существительные в качестве средства организации текста раскрывают свою семантику в рамках предложения и даже словосочетания. Например: стол, кухонный стол, белый кухонный стол; галстук, скаутский галстук, шелковый скаутский галстук.

Слова с абстрактным значением не всегда раскрывают свою семантику в рамках предложения. Например: В доме прибавилось забот. Дело происходило во время летних каникул. С другой стороны, нуждаясь в расширенном контексте, абстрактные слова (забота, горе, тоска, счастье, досада, страх, ужас, совесть, красота, осторожность, терпение, радость, крик, стон, шум и т. п.) могут стать семантическим центром группы взаимосвязанных предложений. Рассмотрим следующий текст.

Дни в доме Цыбукина проходили в заботах. Еще солнце не всходило, а Аксинья уже фыркала, умываясь в сенях, самовар кипел в кухне и гудел, предсказывая что-то недоброе. Старик Григорий Петров, одетый в длинный черный сюртук и ситцевые брюки, в высоких ярких сапогах, такой чистенький, маленький, похаживал по комнатам и постукивал каблучками, как свекор-батюшка в известной песне. Отпирали лавку. Когда становилось светло, подавали к крыльцу беговые дрожки и старик молодцевато садился на них, надвигая свой большой картуз до ушей, и глядя на него, никто но сказал бы, что ему уже 56 лет.

Он уезжал по делам; жена его, одетая в темное, в черном фартуке, убирала комнаты или помогала в кухне. Аксинья торговала в лавке, и слышно было во дворе... как сердились покупатели, которых она обижала. Раз шесть в день в доме пили чай; раза четыре садились за стол есть. А вечером считали выручку и записывали, потом спали крепко. (А. П. Чехов)

Семантика выделенного слова раскрывается группой из взаимосвязанных предложений, объединенных интонационно и тематически. Семантическим центром здесь выступает не только слово забота, но все предложение в целом, в состав которого оно входит. В данном тексте все сказуемые представляют собой формы прошедшего времени (проходили, не всходило, фыркала, кипел, гудел, похаживал, постукивал в молочно-стеклянной и т. д.).

Повторение слов как средство межфразовой связи и актуального членения речевого высказывания

Повторение слов как средство межфразовой связи называют лексическим повтором. «Чтобы речь была ясной, логически стройной, мы не можем обойтись без повторения слов, их форм и производных от этих слов, так как использование их связано со структурной организацией речи. Важность лексического повтора заключается и в том, что он является выразителем актуального, или смыслового, членения речи» (141, с. 42). Приведем в качестве примера короткий описательный текст.

Это белка. Шубка у белки рыженькая, пушистая. Ушки у белки острые, с кисточками. Хвост у нее большой, пушистый. Белка живет в дупле Она ест орешки, грибы.

Практически всегда в любом предложении можно выделить две структурно-смысловые части: в первой содержится то, что известно из предыдущей части текста или легко угадывается из речевой ситуации («данное»). Вторая часть заключает в себе новую информацию, в передаче которой и состоит основная цель коммуникации («новое»). Например:

Мы приехали в город утром. В это время там проходили спортивные соревнования. Колонна спортсменов двигалась по улице Новаторов, ведущей к стадиону. Стадион был построен совсем недавно. Там впервые проводились большие соревнования.

Здесь выделенные части фрагмента текста заключают в себе ту новую информацию, ради которой осуществляется высказывание, а невыделенные - их данное, уже известное из предыдущей части текста. Каждое предложение текста подразделяется, как правило, на данное и новое; такое смысловое членение предложения называется в лингвистике актуальным членением высказывания (9, 65, 174 и др.).

Важность актуального членения высказывания заключается в том, что оно помогает обнаружить коммуникативную направленность речи, увидеть, что именно новая информация составляет смысловое ядро текста; кроме того, оно позволяет проследить движение мысли от известного к неизвестному, переход от одной мысли к другой в процессе логико-смысловой организации речи. Овладение навыками актуального членения развивает также культуру связной речи, так как помогает правильнее связывать предложения друг с другом в потоке речи. Очевидно, что в новом заключено ядро высказывания, его основа, «представление» (отображение) которого в тексте и является целью коммуникации; без языкового представления данного нельзя правильно построить («организовать») текст.

Простейшим видом повторения слов как средства межфразовой связи и выразителя актуального членения является использование в смежных фразах одного и того же слова или словосочетания. Следует отметить, что о двух и более лицах (предметах) нельзя составить текст без использования приема дистантной межфразовой связи. Сначала говорится об одном предмете (лице), затем о другом, потом опять о первом, потом о втором и т. д. Части текста, относящиеся к одному лицу и разделенные другими фрагментами текста, связываются дистантной связью и выделяются в отдельный абзац. Таким образом, превращение нового предыдущего предложения в данное последующего предложения является непременным условием организации целых текстов и выполняет в нем роль одного из приемов связи предложений (34, 141, 206).

Если взять предложение любого типа в качестве отправной фразы повествования, то следующую за ним фразу можно связать с первой путем повторения любого из ее знаменательных слов. Выбор этого слова зависит от того, в каком направлении продуциент намеревается продолжить дальнейшее развитие представленной в исходной фразе мысли, а это, в свою очередь, определяется коммуникативной установкой речи. 116

Повторение слов как средство межфразовой связи в стилистическом отношении может быть нейтральным, а может подчеркивать значимость новых сведений, то есть позволяет более четко и полно отобразить в тексте собственно новое — то, о чем будет идти речь далее, и акцентировать на нем внимание слушателя или читателя. Следовательно, повторение слов выполняет две функции: оно является средством межфразовой связи и стилистическим приемом, акцентирующим внимание читателя на семантике повторяющихся слов и содержании предложений, в которых они находятся. Исходя из функции в организации текстов, все виды повторения слов можно свести к двум вариантам: простое, нейтральное повторение слов, используемое как средство межфразовой связи, и повторение семантико-стилистического характера.

Синонимическая замена как средство межфразовой связи

Вместо лексического повтора в качестве средства межфразовой связи может быть использована синонимическая замена. При этом используются синонимы и синонимические выражения, например: собачка - щенок, белочка - зверек, автомобиль - легковая машина и т. п.

Каждое новое слово или оборот речи, заменяющий лексический повтор, добавляет новую черту к характеристике лиц, явлений или предметов, выполняя тем самым две функции: с одной стороны оно является средством связи частей текста, с другой - выступает носителем «характеристических» признаков. Следовательно, чтобы повторение одних и тех же слов не было единственным средством связи фраз в самостоятельных рассказах детей (или письменных работах учащихся), необходимо перед составлением сочинений или изложений уделить особое внимание подбору синонимов, которые можно использовать при описании лиц, предметов, явлений и т. д. (34, 141). Если пересказ или изложение составляется по определенному произведению, то следует провести «лексическую работу» над текстом этого произведения: сначала проанализировать языковые средства, используемые самим автором, а затем подумать, какие еще слова или словосочетания можно использовать для синонимической замены. Поскольку чаще всего в тексте повторяются имена собственные, то логично поставить перед обучающимися вопрос: какими характерными чертами наделен тот или иной персонаж? Затем предложить им отыскать в тексте описание этих черт в варианте автора. «Такая подготовка к изложению или сочинению позволит учащимся избегать назойливого повторения слов как в их письменных работах, так и в устной речи» (141, с. 51).

Функции различных типов предложений в структурной и смысловой организации целого текста

Как показывает лингвистический анализ языковых (текстовых) средств речевой коммуникации, наиболее употребительны в нашей речи двусоставные распространенные утвердительно-повествовательные предложения с глагольным сказуемым и сложные предложения, из которых наиболее широко распространены сложносочиненные с союзами и, а, но и сложноподчиненные с придаточным изъяснительным, времени и места. В одних текстах преобладают простые двусоставные предложения, в других - сложные. Встречаясь эпизодически между простыми двусоставными распространенными и сложными предложениями, нераспространенные двусоставные предложения либо начинают тему нового повествования, либо выступают в качестве итогового в сложном синтаксическом целом, либо совмещают в себе и то и другое. Если ими завершается изложение микротемы, то в них содержится обобщение, вывод, авторская оценка и т. д. (9, 199 и

др.).117

Особую функцию в организации целых текстов выполняют и односоставные предложения. В художественных текстах односоставные предложения используются в речи персонажа и являются не только средством межфразовой связи, но и средством языковой характеристики. Односоставные предложения выступают средством связи частей текста и в авторской речи. Например:

Полдень. Ресторан еще пуст. Официанты сгрудшисъ в углу, разговаривают. Тихо, нарядно, чисто. Посредине ресторана только один офицер пъет чай, позвякивая ложечкой в стакане, и читает газету.

Кассир, тучная женщина в мохнатой зеленой фуфайке, с дымчатой шалью на плечах, складывает деньги стопками, скрепляет их бумажными ленточками. Окошко в молочно-стеклянной перегородке она заслонила счетами.

Оконце рядом тоже загородила счетами. На фарфорово-белом лице ее проступает испарина. Заведующей нездоровится. Она, ежась, набрасывает на плечи беличью дошку с нашитыми хвостиками и нехотя жует бутерброды.

Тихо. Пусто. И вдруг шорох... (И.А. Лавров)

В приведенном тексте все односоставные безличные предложения выполняют одинаковую функцию. С одной стороны, в них дается смысловое обобщение сказанного, добавление к нему, с другой - указывается тема для следующего высказывания. В результате безличные и другие односоставные предложения выступают средством, организующим смысловое и структурное единство текста.

Номинативные предложения отличаются тем, что, находясь в конце ССЦ или сверхфразового единства, выраженного несколькими ССЦ, они заключают в себе в обобщенном виде законченную микротему, минимальный смысловой фрагмент текста. Таким образом, простые двусоставные нераспространенные и односоставные предложения в качестве средства межфразовой связи могут выполнять аналогичные функции: начинают собой изложение микротемы и, будучи дополненными группой самостоятельно оформленных предложений, объединяют их в одно смысловое и структурное целое.

Вопросительные и восклицательные предложения могут также соединять части текста, выполняя при этом различные стилистические функции.

И эти люди, и тени вокруг костра, и темные тюки, и далекая молния, каждую минуту сверкавшая вдали, - все теперь представлялось ему нелюдимым и страшным. Он ужасался и в отчаянии спрашивал себя, как это и зачем попал он в неизвестную землю, в компанию страшных мужиков? Где теперь дядя, о. Христофор и Дениска? Отчего они так долго не едут? Не забыли ли они о нем? От мысли, что он забыт и брошен на произвол судьбы, ему становилось холодно и так жутко, что он несколько раз порывался спрыгнуть с тюка и опрометью, без оглядки побежать назад по дороге, но воспоминание о темных, угрюмых крестах, которые непременно встретятся ему на пути, и сверкавшая вдали молния останавливали его... И только когда он шептал: «Мама! мама!» - ему становилось как будто легче... (А. П. Чехов)

Связь этих вопросительных предложений с предшествующим «контекстом» очевидна. Последнее вопросительное предложение (Не забыли ли они о нем?) с логическим ударением на сказуемом как бы притягивает к себе семантику последующего предложения (От мысли, что он забыт и брошен на произвол судьбы, ему становилось холодно...). Таким образом, находясь в середине фрагмента текста (ССЦ), вопросительные предложения могут быть средством межфразовой связи, соединяя последующую часть текста с предыдущей.

Восклицательные предложения также могут выступать средством связи предложений, комментирующих его содержание. Этот стилистический прием используется как в прозе, так и в поэзии.

И вот сентябрь!

Замедля свой восход,

Сияньем хладным солнце блещет,

И луч его в зерцале зыбких вод Неверным золотом трепещет.

(Е.А. Баратынский)

Шедевры! Шедевры кисти и резца, мысли и воображения! Шедевры поэзии! Среди них лермонтовское «Завещание» кажется скромным, но неоспоримым по своей простоте и законченности шедевром. По напряженной скорби, по мужеству, наконец, по блеску и силе языка эти стихи Лермонтова - чистейший неопровержимый шедевр. (К.Г. Паустовский)

В текстовых фрагментах восклицательные предложения могут выступать в качестве языкового «организатора» последующих предложений:

Какая ночь! Как воздух чист,

Как серебристый дремлет лист,

Как тень черна прибрежных ив,

Как безмятежно спит залив,

Как не вздохнет нигде волна,

Как тишиною грудь полна.

(А.А. Фет)

Смысловое значение номинативно-восклицательного предложения здесь раскрывается цепочкой комментирующих его предложений.

Таким образом, основные семантико-синтаксические функции повествовательных, вопросительных и восклицательных предложений как средств межфразовой связи можно свести к следующему. •

Начиная абзац или ССЦ, они заключают в себе микротему повествования, раскрываемого цепью взаимосвязанных фраз, нередко составляющих сверхфразовое единство (или ССЦ). В таких случаях анализируемые предложения оказываются грамматическим и смысловым центром семантико-синтаксического целого. •

Заканчивая ССЦ, повествовательные или вопросительные предложения имеют, как правило, результативно-следственное или причинно-следственное значение и в то же время создают условия для плавного перехода к изложению новой микротемы и, следовательно, являются средством связи частей текста. •

Интерпозитивные (расположенные внутри текстового фрагмента) вопросительные и восклицательные предложения находятся в определенных смысловых отношениях (результативно-следственных, причинно-следственных и др.) с предшествующей частью текста, и вместе с тем они «открывают» тему последующего повествования.

В «речевой работе» по формированию навыков связных развернутых высказываний коррекционному педагогу необходимо опираться на знание основных закономерностей построения текста, таких его основополагающих качеств, как структурно-семантическая целостность и связность. В процессе обучения (при самостоятельном составлении или отборе «учебных» текстов для пересказа) необходимо учитывать основные семантические и языковые требования к построению «правильного», нормативного текста. Чем лучше учебный текст «выстроен» в смысловом, структурном и языковом отношении, тем в большей мере он сам по себе облегчает восприятие и понимание содержания речи. Если соблюдаются определенные правила объединения предложений и абзацев в единое целое, если абзацы оформляются четко, если продуциентом используются соответствующие средства связи, которые организуют текст, то такой текст более удобен для восприятия, чем текст недостаточно хорошо организованный (65, 252). Четкое и адекватное отображение в развернутом высказывании предмета речи («затекст») и уяснение его глубинного смыслового подтекста обеспечивает адекватное восприятие и понимание содержания текста (24, 30, 65

и др.).

Процесс понимания речевого высказывания всегда включает в себя смысловой и языковой анализ текста, оценку и сравнение. Психологическое настроение реципиента, его желания и предшествующие знания организуют и направляют процессы запоминания и воспроизведения. В этой связи при анализе составленного обследуемым пересказа важно выделять в его содержательной части то, что соответствует реально существующей предметной ситуации, отображаемой в тексте, и то, что является его творческой интерпретацией (64, 86 и др.). При понимании текста реципиенту необходимо объединить несколько отдельных высказываний в одно смысловое целое. Большую роль в осознании логико-смысловой организации текста играет анализ описанных выше средств межфразовой связи. При этом так называемая «пошаговость восприятия» языкового материала предполагает и последовательную обработку поступающей информации, и интеграцию смысла текста.

Приведем соответствующий пример, взятый из исследований Н.И. Жинкина (73):

Черные живые глаза пристально смотрели на нее.

Казалось, сейчас разомкнутся губы и с них слетит веселая шутка, уже играющая на открытом и приветливом лице.

Кто автор этой замечательной картины?

Прикрепленная к позолоченной раме табличка свидетельствовала, что портрет Чингиннато Баруцци написан Карлом Брюлловым.

Как указывает Н.И. Жинкин, «в этом тексте между первыми тремя предложениями настолько глубокие „скважины“, что не так легко связать их по смыслу. И только в четвертом предложении указано все необходимое для того, чтобы связать вместе все четыре предложения. Но и четвертое предложение, отдельно взятое, тоже малопонятно» (73, с. 127). В то же время, по мнению исследователя, данный текст относится к числу достаточно понятных и целостных текстов. Согласно теории построения текста Н.И. Жинкина, «текстовый смысл - это интеграция лексических значений двух смежных предложений текста. Если интеграция не возникает, берется следующее смежное предложение, и так до того момента, когда возникает смысловая связь этих предложений» (81, с. 58). Исходя из этого, смысл текста, по определению Н.И. Жинкина, рождается лишь на пересечении как минимум двух отдельных высказываний (предложений). Соответственно этому и сам текст возникает на «стыке» двух соположенных в смысловом и языковом (грамматическом) плане предложений. Хорошее знание темы текста позволяет слушателю понять (соотнести с действительностью) те фрагменты информации, которые были выражены достаточно общими словами.

За последние три десятилетия в отечественной психолингвистике был проведен ряд экспериментальных исследований по проблеме пересказа (воспроизведения) текста (18, 86идр.).

Оказывается, что, воспроизводя прочитанный текст, репродуциенты почти всегда подвергают исходный текст не только языковой (что вполне естественно), но и смысловой

трансформации.^ 18(ЗЛЄдуЄХ отметить, что некоторые типы изменений встречаются постоянно во всех пересказах, к ним относятся замены слов, пропуски и добавления информации. Наиболее часто языковой трансформации подвергается «глагольная группа», в которой отмечаются пропуски в основном наречий, прилагательных и предложных конструкций. В пересказах детей старшего дошкольного и младшего школьного возраста достаточно часто (не менее 50 % всех случаев семантической трансформации) опускается информация, указывающая «где», «когда» или «как» происходило то или иное действие (18). Добавления к исходному тексту касаются объяснения причин поступков персонажей, дополнения информации о результатах их действий, о достижении намеченной цели; добавляются также суждения о внутренней психологической реакции персонажей на происходящие события и др. При этом в 50 % случаев меняется языковая модальность сообщения: пассивный залог заменяется на активный или предложения перестраиваются так, что внутренняя реакция субъекта деятельности (персонажа рассказа) превращается в его активное действие (65, 87). Анализ пересказа помогает обнаружить эмоционально окрашенные, личностно значимые знания индивида - нередко они проявляются в подробном описании мотивов и поступков персонажей пересказываемого текста. Адекватное, близкое к оригиналу воспроизведение текстов во многом зависит от принятия реципиентом точки зрения автора, от ее соответствия его собственным личностным установкам (17, 74, 236 и др.).

Знание закономерностей построения текста особенно важно для коррекционного педагога в логопедической работе с детьми, имеющими нарушения речи. В процессе занятий по формированию у этих детей навыков связных развернутых высказываний следует уделять большое внимание подготовительной работе (подготовка к восприятию и предварительный разбор содержания текста - с выделением важных смысловых звеньев, последовательности событий и др.; специальный языковой разбор текста для пересказа или речевого образца; речевые - лексические и грамматические упражнения с использованием специальных игровых приемов, активизирующих внимание, зрительное и вербальное восприятие, память и воображение ребенка). Специальное внимание должно уделяться овладению обучающимися навыками планирования развернутых высказываний. При этом у детей формируются представления об основных принципах построения связного сообщения: адекватность содержания, последовательность изложения, отражение причинно-следственной взаимосвязи событий и др.

Значительное место должно отводиться формированию у детей навыков смыслового анализа текста (выделению основных смысловых звеньев - подтем, микротем, представляющих собой законченные по смыслу фрагменты речевого сообщения, определению и анализу денотатов — значимых структурно-семантических элементов речевого высказывания, служащих для обозначения отображаемых в речи предметов, и предикатов — действий с предметами, отношений между ними, событий и явлений, составляющих предметное содержание того или иного фрагмента окружающей действительности). Соответственно формируются и навыки смыслового анализа наглядно представленной предметной или сюжетно-событийной ситуации (с использованием наглядного картинного материала). По следам такого анализа составляется план-программа будущего развернутого речевого высказывания, определяются его основные содержательные блоки (фрагменты текста), последовательность их отображения в рассказе-сообщении.

Необходимым видом работы над текстом является анализ (при пересказе) или целенаправленный отбор (в самостоятельно составляемом рассказе) языковых средств отображения предмета речи. Этот вид речевой работы осуществляется в ходе языкового разбора текста пересказываемого произведения или речевого образца, даваемого педагогом, в ходе специальных упражнений по развитию навыков отбора языковых средств формирования и формулирования мысли.

В занятия включаются упражнения на словоизменение, на подбор нужных слов и словоформ при чтении и разборе текста для пересказа, при воспроизведении детьми образца рассказа по картине и т. д. Выполнение таких заданий способствует овладению детьми различными средствами построения связных развернутых высказываний в процессе осознанных речевых действии с ними.

Большое внимание следует уделять выбору произведений для пересказа - рекомендуется отбирать с четким делением на фрагменты-эпизоды и ясной логической последовательностью событий. Это облегчает составление пересказа и способствует усвоению определенных языковых средств. Обращается также внимание на познавательность содержания, доступность языкового - лексического и грамматического - материала текста с учетом обучаемой группы детей. Использование высокохудожественных текстов детской литературы позволяет эффективно проводить работу по развитию «чувства языка» - внимания к лексической, грамматической и синтаксической сторонам речи, способности оценивать правильность высказываний с точки зрения соответствия их языковой норме. Это особенно важно в коррекционной работе с детьми, имеющими

119

системное недоразвитие речи.LLy

ГЛАВА 5 ФУНКЦИИ ЯЗЫКА И РЕЧИ В РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Речевая деятельность представляет собой достаточно сложную функциональную систему, т. е. деятельность многоаспектную, временно объединяющую для достижения определенной цели разные формы речи, различные по характеру речевые операции и средства порождения и восприятия речи.

В связи с этим рассмотрение основных функций речи и определяемых ими форм речи имеет важное значение для понимания природы и специфических особенностей речевой деятельности.

Функции речевой деятельности (функции языка и речи) - это прежде всего ее общественное и индивидуально-личностное предназначение, та роль, которую РД выполняет в осуществлении основных видов жизнедеятельности человека и общественной деятельности.

Выделяются общие и частные функции РД. Первые из них выступают в любом речевом акте, независимо от специфики и ситуации речевого общения, в которой она протекает. Частные функции, напротив, во многом зависят от специфики того или иного варианта речевой коммуникации.

К общим функциям языка и речи в РД следует отнести (1) коммуникативную, (2) репрезентативную (номинативную), (3) интеллектуальную (обобщения, познания и др.) и (4) эмотивную (т. е. служащую для выражения эмоций).

Деятельность общения осуществляется на основе ряда функций (номинации, обобщения, познания), которые реализуются речью.

Центральной функцией языка и речи является коммуникативная, которая реализуется посредством выражения мысли (передачи сообщения) и воздействия на себя и на других людей. Воздействие - это генетически первичная форма коммуникативной функции речи. Человек говорит прежде всего для того, чтобы воздействовать на поведение, мысли, сознание и чувства других людей посредством речи. Но даже когда человек остается один и использует речь, скажем, для потребностей собственного мышления (речемыслительной деятельности), он осуществляет «самокоммуникацию», диалог (общение) с самим собой.

«В чем заключается социальный смысл речи? В том, что она обеспечивает любую другую деятельность человека, планируя, регулируя, контролируя ее и т. д.», - указывает А.А. Леонтьев (127, с. 93).

Из первой и основной - коммуникативной - функции речи вытекают такие ее качества, как общественная обусловленность, активность, намеренность, интенциональность. Речь в человеческом обществе могла возникнуть лишь при активной направленности речевого поведения человека в коллективе на выражение своих намерений, желаний. Речевое высказывание в процессе социальной коммуникации всегда употребляется человеком для достижения какого-либо результата. Высказывание не может быть осуществлено без намерений, без активности, без интенций.

Таким образом, первоначально речь выступает в своей социальной функции общения, которая воплощается в двух видах - сообщения и воздействия на себя и на других. На этой основе речь приобретает еще одну функцию - функцию регулирования своего собственного поведения, поведения и деятельности других людей. Регулирующая функция речи проявляется также в организации и объединении других психических процессов (148, 187).

Регулирующую функцию речи и языка в психологии речи принято дифференцировать: -

на саморегулятивную — с помощью речи планируется собственное поведение. (Например, некто говорит сам себе: «Не волнуйся! Все в порядке»; или: «Сначала перейду площадь, потом пойду налево, заверну за угол»); -

индивидуально-регулятивную функцию - речевое воздействие оказывается на одного человека; -

коллективно-регулятивную — с помощью речи воздействие осуществляется на группу людей. Например, беседа с приятелями, публичная лекция, выступление по радио, статья в журнале и т. п. Производная от регулирующей регулятивная функция используется для управления поведением коммуникантов - участников речевого общения («делай так, как я хочу»). Например: «Иди!»; «Прочитай эту книгу!»

Из регулирующей функции происходит тесно связанная с ней функция планирования — планирования человеком своей деятельности и поведения в обществе, деятельности и поведения окружающих его людей.

Еще одной важнейшей функцией языка и речи в речевой деятельности человека является интеллектуальная функция обобщения. «Общение, - указывал Л. С. Выготский, - основанное на разумном понимании и на намеренной передаче мыслей и переживаний, непременно требует известной системы средств Таким средством является обобщение. Высшие формы психологического общения и возможны только благодаря тому, что человек с помощью мышления обобщенно отражает действительность» (43, с. 50-51). Обобщение, в свою очередь, возможно лишь при наличии у слова (как основного знака языка) значения. В психологии речи значение определяется как обобщенное и устойчивое отражение предметного содержания, включенного в общественно-практическую деятельность человека (136).

Благодаря значению, которое несут в себе слова, и связанной с ним обобщающей функции речи и языка речевая деятельность приобретает еще одну важнейшую - когнитивную, или познавательную функцию. Языковой знак - слово представляющий собой обобщенное отражение окружающей предметной действительности, выступает как универсальное орудие познания человеком окружающего его мира (111, 128 и др.).

Общая интеллектуальная функция (объединяющая в себе функции обобщения, познания и осмысления) может выступать в двух основных вариантах: интеллектуальная коллективная и интеллектуальная индивидуальная функции.

Интеллектуальная коллективная, в свою очередь, имеет 3 варианта: •

язык и речь выступают как средство существования общественного опыта; •

речь и язык выполняют роль общественно-познавательного средства; •

язык служит средством отражения особенностей национальной культуры.

Интеллектуальная индивидуальная функция также может быть реализована по разному: в

первом случае язык и речь служат для индивида способом осуществления интеллектуальной психической деятельности и выражения мысли; во втором - речевая деятельность используется индивидом для овладения общественно-историческим опытом.

C.J1. Рубинштейн (187 и др.) указывал, что слово, являясь объективным отражением предмета, связано с ним внутренней связью по общности содержания. Эта связь опосредована через обобщенное содержание слова - через понятие или через образ. При этом слово в сознании человека замещает отображаемые объекты (предметы, явления), замещает их как объекты восприятия, упраздняет необходимость их непосредственного восприятия и манипулирования с ними; слово представляет предметы (в частности, при решении интеллектуальных задач), обозначая сам предмет или его свойства, признаки, качества. Такая предметная отнесенность слова лежит в основе первичной по происхождению номинативной функции речи. Номинативная функция формируется в онтогенезе речи на основе выделения существенных признаков предмета и собственно наименования, обозначения этих признаков, и становится нередко именем всего предмета (например, слово «свеча» -

выделение существенного признака - свет, светить; «сутки» - «стык» дня и ночи и т. д.). Слово как наименование и указание - первичная функция в онтогенетическом развитии речи, из которой можно вывести все остальные (42, с. 225).

Многие исследователи рассматривают номинативную (репрезентативную) функцию как основную функцию языка, исходя из того, что язык дан человеку прежде всего для наименования, для обозначения. Языку свойственно называть (обозначать) не только отдельные предметы, действия, процессы, состояния, признаки, качества и отношения, но и те или иные события как совокупность определенных явлений. (Хрестоматийный пример: «Жили», «были», «дед», «баба» = «Жили-были дед да баба. Была у них курочка Ряба. Снесла курочка яичко...»)

При этом характер номинации в речевой деятельности зависит от очень многих факторов: от формы и целей неречевой деятельности; ситуации, в которой происходит неречевая и речевая деятельность, от коммуникативной установки, характера взаимодействия говорящего со слушающим, объема и глубины их знаний, от контекста, в который входит та или иная языковая единица, и проч. Поэтому, к примеру, в одном случае мы говорим: «Сократ», в другом - «Учитель Платона», в третьем -

«Автор „Кратила“, в четвертом - „Человек, который...“ и т. п.

Каждая из рассмотренных общих функций получает специфическое выражение в разных формах речи: устной, т. н. «кинетической», и письменной. Например, словесное обращение-призыв «Иди!» в устной речи выражается последовательностью звуков и соответствующей просодией, в кинетической речи - жестом, в письменной - соответствующими графическими средствами.

Наряду с функциями, общими как для речи, так и для языка, существует ряд функций, присущих только речи. Живая речь обычно выражает неизмеримо больше, чем она обозначает. Подлинный, конкретный смысл раскрывается не только через значения и смысл слов, но в большей мере через эмоциональные и выразительные средства (интонация, модуляция голоса, ритмико-мелодический компонент, пауза и т. д.). Эти особенности строения речи С.Л Рубинштейн определял как эмоционально-выразительную функцию речи.

Эмоционально-выразительная (по-другому эмотивная) функция речи входит в ее семантическое содержание. Нередко понимание значения употребляемых слов в общении оказывается недостаточным, и тогда необходимым становится истолкование выразительных компонентов речи, таких как мимика, жест, интонация, «смысловые паузы» и др., раскрывающих смысл речи и являющихся важными выразительными средствами высказывания. У человека выразительные компоненты речи включаются и переходят в ее семантику (содержание и смысл), они выражают чувство, волю говорящего, передают смысловые оттенки речи и входят таким образом в ее структуру и семантическое содержание.

В зависимости от характера эмоций эмотивную функцию можно условно разделить на

выражающую т. н. «стенические» и «астенические» эмоции. ^ 20 Вместе с тем в речи проявляются также эмоции нравственные, интеллектуальные, эстетические и др. Разумеется, в речи находят отражение различные свойства эмоций: их интенсивность, устойчивость, модальность (например, радость, печаль, удивление, гнев и т. д.).

Следует подчеркнуть, что рассмотренные выше функции языка и речи в речевой деятельности нередко совмещаются и одна от другой чаще всего неотделимы. Действительно, пользуясь речью, человек всегда что-то репрезентирует (называет, представляет, обозначает), коммуницирует, выражает и сообщает какую-либо мысль, реализуя при этом рациональные и эмоциональные компоненты деятельности. Правда, в одних случаях может преобладать коммуникативная функция, в других - интеллектуальная, в третьих - эмотивная. Например, приятели обмениваются житейскими новостями - в данном случае преобладает коммуникативная функция. Студент решает научную проблему, привлекая для ее решения и язык, - основной является интеллектуальная функция. Студент после экзамена восклицает: «Сдал!» В этом случае, вероятно, преобладает эмотивная функция. Что касается общей номинативной (репрезентативной) функции, то она в «равноправном» состоянии присутствует в любом акте речи.

Помимо функций, указанных выше и присущих речевой деятельности в целом, речь, как считает А. А. Леонтьев, выполняет еще ряд функций, более характерных для живой разговорной речи; эти функции не обязательно проявляются в каждом высказывании (127, 133). В связи с этим в психологии речи и психолингвистике (127, 243 и др.) наряду с общими выделяются также и частные функции речи. К ним относятся: •

Собственно номинативная, т. е. функция называния, обозначения — в узком смысле (в отличие от общей номинативно-репрезентативной функции). В этом случае в том или ином речевом высказывании нечто констатируется - «это есть». Поэтому собственно номинативную функцию можно определить также как констатирующую. Например, называние (перечисление) предметов, находящихся в помещении, или констатация какого-то явления: «Петр пришел?» - «Пришел»; «Вечереет»; «Жарко» и т. п. •

Волюнтативная (производная от эмотивной) - функция выражения воли и чувства говорящего - служит для выражения желаний («Хочу!»), например: «Дай карандаш!»; «Неплохо бы погулять в Нескучном саду». •

Апеллятивная функция РД употребляется для адресации к коммуникантам, для призыва. Например: «Иван Ивааанович, здравствуйте!»; «Дамы и господа, минуточку внимания!» •

Суть информативной функции состоит в привлечении внимания коммуникантов к какому-либо факту, явлению действительности. Например: «Смотри, какая красивая машина!», или: «Вот собака бежит. Одна, без хозяина». •

Релятивная функция, отображающая, передающая связи и отношения между предметами окружающей действительности. Она имеет несколько вариантов: -

Локативно-дейктическая функция используется для указания местоположения предмета (объекта) («там», «сзади» и др.).

-Диакритическая функция, которая служит для обозначения той или иной неречевой ситуации и ярко проявляется в трудовой деятельности. (Например, широко известные речевые выражения типа «Майна», «Вира» у портовых рабочих.) •

Важную роль в живой речи играет также функция маркирования, связанная с употреблением наименований - имен, названий мест (городов, улиц, географических областей). •

Операциональная функция служит для выражения действий, процессов, состояний. Например: «Скрипач играет»; «Лед тает»; «Птичка притаилась на дереве». •

Атрибутивная — употребляется для определения качественных отношений - некто (человек): хороший, плохой, сильный и т. п. •

Аффимативная, т. е. выражающая утверждение непременного существования какого-либо факта. Например: «Самолеты летают», «Вода течет» (т. е обладает качеством текучести), «Стол стоит» и т. п.

120

121 • Негативная, т. е. функция отрицания («нечто» не существует, какое-либо действие не состоится ит. п.). •

Квестиотивная - функция вопроса. •

Фатическая функция используется для установления контакта. Например, при первой встрече, чтобы установить контакт, нередко говорят о погоде или интересуются, смотрел ли коммуникант популярную телепередачу и т. п., хотя и не эти темы в первую очередь интересуют коммуникантов. В качестве другого примера можно привести реализацию фактической функции при разговоре по телефону («Алло», «Да-да», «Слушаю вас» и т. п.).

Наряду с указанными, в речевой деятельности реализуются и некоторые другие частные функции языка и речи.

К ним относят, в частности, кооверативную речь, «подкрепляющую» какое-то неречевое действие («Эй, дубинушка, ухнем!»), функции самовыражения, магическую, эстетическую и др.

Следует подчеркнуть, что в любом речевом акте, как правило, совмещаются сразу несколько частных функций речи. Например, в приведенной ранее фразе «Смотри, какая красивая машина!» одновременно проявляются информативная и релятивная (атрибутивная) функции (а возможно, и другие функции, если, например, уточнить ситуацию, в которой эта фраза была произнесена); разумеется, эта фраза содержит и общие функции - коммуникативную, интеллектуальную, эмотивную и др.

Довольно своеобразная и многозначная функция социального общения - намеренное отсутствие внешней речи, молчание. Например: молчание в некоторых религиях (буддизме; христианстве - подвиг подвижничества; и др.), молчание - табу; молчание как этическая категория («Твори добро молча»); молчание в духовном общении («Давай помолчим»; или - как в известной песне: «Ведь порою и молчанье нам понятней всяких слов»); молчание в состоянии прекрасного мига («Молчи !»);122молчание как подчинение некоему закону, положению; молчание в прагматических целях («Промолчишь - не потеряешь»; «Слово - серебро, молчание - золото»; «Слово не воробей, вылетит - не поймаешь»); молчание - сокрытие какой-либо информации; молчание из протеста; молчание как средство «не взорвать» ситуацию; молчание - форма вежливости; намеренное молчание - «не поймут», «не стоит говорить»; молчание от смущения; молчание - знак согласия; молчание как длительная пауза для подчеркивания какого-то фрагмента речи и т. п.

Любопытно, что молчание «проявляет» себя и в письме. Например некто не присылает писем; пропуски слов, например, не совсем нормативной лексики, в письменных текстах, пустые листы в книге или полосы в газете и др. Абсолютное отсутствие жестов (или некоторых форм жестов) в кинетической речи также демонстрирует определенную «семантику» молчания.

Если же иметь в виду все многообразие проявлений речевой коммуникации (функциональную и содержательную неоднородность речевых ситуаций), необходимо выделить какую-то главную характеристику речевой деятельности, которая, с одной стороны, составила бы ее специфическую черту, отграничивая ее от других, неспецифически человеческих видов коммуникации, а с другой - охватывала бы все возможные варианты ее реализации, все потенциально возможные речевые ситуации. Такой искомой характеристикой речевой деятельности является единство общения и обобщения в речевой коммуникации. РД как органическое единство общения и обобщения проявляется в одновременном осуществлении в ней нескольких функций языка. В сфере общения такой функцией является коммуникативная — функция передачи информации и регуляции поведения. В речевой деятельности эта функция выступает в одном из трех возможных вариантов: -

как индивидуально-регулятивная функция, т. е. как «функция избирательного воздействия» на поведение одного или нескольких людей; -

как коллективно-регулятивная функция в условиях так называемой массовой коммуникации, рассчитанной на большую и недифференцированную аудиторию; -

как саморегулятивная функция - при планировании собственного поведения и деятельности.

Вторая специфическая для речевой деятельности функция в сфере общения - это функция

овладения общественно-историческим опытом человечества, в рамках которой выделяют также национально-культурную функцию и другие (95, 218 и др.).