ТИПЫ СЕМАНТИЧЕСКИХ КЛАССОВ СЛОВИ СЕМАНТИЧЕСКИХ ПОЛЕЙ

Семантическими полями принято считать и семантические классы (группы) слов какой-либо одной части речи, и семантически соотносительные классы (группы) слов разных частей речи, и лексико-грамматические (функционально-семантические) поля, и парадигмы синтаксических конструкций, связанных трансформационными (деривационными) отношениями, и различные типы семантико-синтаксических синтагм.

Семантические классы слов одной части речи - это лексические поля парадигматического типа, представляющие собой более или менее сложные группировки, члены которых связаны общим смыслом (инвариантным значением-идентификатором). К ним относятся лексико-грамматические разряды (например, одушевленные существительные, качественные прилагательные, способы глагольного действия и т.п.) , синонимические и антонимические объединения слов, лексико-семантические группы. Три последних типа лексических групп нередко называют лексико-семантическими парадигмами[39]. Однако так следовало бы,

наверное, именовать (в соответствии с традицией употребления этого термина) только такие семантические классы слов, члены которых связаны регулярными оппозициями (т.е. такими, которые регулярно повторяются в составе различных микрополей данного парадигматического поля). Например, глагольное семантическое поле восприятия структурируется такими пропорциональными оппозициями, как наблюдать : замечать = смотреть : видеть = слушать : слышать;              видеть :

видеться (виднеться) = слышать : слышаться и т.п.

дить ~ летать ~ ползать), и парадигмы, члены которых находятся в привативных оппозициях (двигаться ~ перемещаться ~ ходить ~ бродить). Парадигмы последнего типа можно назвать ступенчатыми [213]. Если у ступенчатой и неступенчатой парадигм есть общие члены (как в приведенном примере), то их совмещение дает структурированную часть лексикосемантической группы.

Структуру лексико-семантических парадигм формируют главным образом бинарные оппозиции (например, оппозиции по семам каузативности ~ некаузативности, произвольности ~ йепроизвольности действия и т.п.). Но возможны и многочленные оппозиции, обусловленные многосторонними связями самих явлений действительности (ср., например, оппозиции в тематической группе прилагательных цвета, в лексико-семантической группе глаголов движения и т.п.). Парадигматически структурированный характер имеют все лексические группы слов, в том числе терминосистемы и даже тематические группы. Однако степень их структурно выраженной системности, т.е. степень регулярности противопоставлений, лежащих в основе системности, неодинакова. Различия эти в значительной мере обусловлены экстралингвистическими факторами. В наибольшей степени от них зависит структура тематических групп слов, в наименьшей - структура синонимических рядов. Структура тематических групп, или полей ситуативного характера, отмечает Ю.Н. Караулов, отличается от структуры десигнативных полей тремя особенностями: 1) имена денота-

тивного характера, называющие ситуацию, как правило, не имеют синонимов (ср.: театру мебелЪу почта); 2) антонимы у имен такого типа весьма специфичны (ср.: город - селоу театр - киноу голова - ноги); 3) на месте видовых отношений между гипонимами в поле с именем ситуативного характера выступает перечисление составных частей данною имени как суперординаты [94, 134].

Синонимическая группа - это минимальная парадигма слов и эквивалентных им по своей функции фразеологизмов, входящая обычно в более сложную лексико-семантическую парадигму (парадигматическое поле). Что же представляет собой такая парадигма по содержанию и структуре? Если при определении синонимов исходить из семантических критериев, то необходимо признать две возможные точки зрения: 1) понимание синонимов как абсолютно тождественных по значению единиц языка, как омосемантов и 2) понимание их как тождественных или очень близких по значению единиц языка, как парасеман- тов. Теоретические аспекты этих двух подходов наиболее полно рассмотрены в работах С.Г. Бережана и Ю.Д. Апресяна [27, 7]. Второй подход реализован в академических словарях синонимов русского языка1.

При понимании синонимов как омосемантов их выделение вызывает трудности в основном лишь в тех случаях, когда языковое значение трактуется не как отражательная категория, т.е. не как психическая сущность, однородная по своей природе с понятием и представлением, а как реляционная категория, включающая не только отношение означающего к означаемому (знаковую семантическую функцию), но и всевозможные отношения знака к другим знакам, его «реляционные свойства»: стилевые (стилистический компонент значения), сочетае- мостные (селективный компонент значения) и т.п. В этом случае мы неизбежно приходим к выводу, что абсолютно тождественных по значению слов в языке вообще нет, а значит, нет и синонимов. Но если языковое значение как отражательную категорию строго отграничить от значимости, знаковой функции и речевого смысла, то синонимы можно трактовать как единицы языка, тождественные по значению, но различающиеся своими значимостями: стилевыми, узуальными (син-

              Я

1 См.: Словарь синонимов: Справочное пособие/Под ред. А.П. Евгеньевой. Л., 1975; Словарь синонимов русского языка/Под ред. А.П. Евгеньевой: В 2 т. Л., 1970-1971.

тагматическими), темпоральными, генетическими, деривационными и др.

При понимании синонимов как парасемантов, т.е. как слов, близких по значению (как квазисинонимов), весьма проблематичен вопрос о необходимой степени и характере их семантической близости. Ведь семантически близкими можно считать и слова типа идти - брести, и слова типа идти - двигаться, и слова типа автор - писатель, поскольку в определенных контекстах они, заменяя друг друга, выражают нередко один и тот же смысл (ср.: Машины двигались медленно. - Машины шли медленно). Целесообразно ли такое широкое понимание синонимии? Вряд ли. Хотя бы потому, что синонимическая группа при таком подходе к синонимам не отграничивается от других семантических групп (классов): тематических, лексикосемантических, антонимических, гипонимических (родо-видовых) и т.д.

Д.Н. Шмелев предложил считать лексическими синонимами только такие близкие по значению слова, позиционно обусловленные семантические различия которых могут нейтрализоваться. «Синонимы, - считает он, - это слова, несовпадающими семантическими признаками которых являются только такие признаки, которые могут устойчиво нейтрализоваться в определенных позициях. Чем больше таких позиций, чем выше степень синонимичности соответствующих слов, тем чаще осуществима их взаимозаменимость» [213, 130]. Это очень интересный и надежный критерий, но он, к сожалению, не дает возможности разграничить языковые и речевые синонимы: с этой точки зрения синонимами надо признать и слова идти - дви гаться в приведенных выше фразах, и слова находиться - быть во фразах типа Больной находился в тяжелом состоянии; Больной был в тяжелом состоянии, хотя в первом случае мы имеет дело с нейтрализацией как явлением языку, и следовательно, диахронии, а во втором - с нейтрализацией как явлением речи, и следовательно, синхронии[40].

Интересным в этом плане представляется понимание синонимии как «симметричной гипонимии», определенной в терминах двусторонней импликации. «С точки зрения операционального подхода, - пишет Л.А. Новиков, - синонимию можно определить в терминах двусторонней импликации, или эквивалентности. Если два предложения имплицируют друг друга (Мы изучаем языкознание -*¦ Мы изучаем лингвистику и Мы изучаем лингвистику -*¦ Мы изучаем языкознание), т.е. эквивалентны, имеют одинаковую структуру и отличаются только соотносительными лексическими единицами, занимающими одну и ту же позицию, то такие единицы представляют собой синонимы (языкознание - лингвистика). Напротив, импликация типа Он подарил ей розы -gt;¦ Он подарил ей цветы является односторонней (“несимметричной”): обратного отношения с необходимостью не следует (’Он подарил ей цветы -gt; Он подарил ей розы). Такое родо-видовое отношение, определяемое в терминах односторонней импликации, образует гипонимию, по отношению к которой синонимия выступает как “симметричная гипонимия”» [145, 228]. Однако и такое определение синонимов, более или менее четко отграничивающее их от гипонимов, не снимает все же вопроса о возможной степени их семантической близости.

Следовательно, вопрос о критериях выделения синонимов как парасемантов (квазисинонимов) остается пока открытым. При таком положении дел парасемантами целесообразнее всего было бы считать (по крайней мере, из практических соображений) такие лексические единицы языка, которые совпадают по понятийным компонентам значения, но различаются по его коннотативным компонентам (экспрессивным, эмоциональным и оценочным).

Понятия синонима и синонимического ряда - это, вообще говоря, понятия синхронические, ибо синонимические отношения мыслимы лишь в пределах современного для носителей языка языкового сознания. Все факты языка, находящиеся вне этих пределов, относятся к его истории, в частности к истории синонимических групп. Однако синонимическая цепь хранит часто «звенья минувших эпох», скрепляя «время ушедшее с настоящим» [36, 13].

Антонимическая группа - это уже более сложная семантическая парадигма слов и фразеологизмов. Она состоит обычно из двух частей (субпарадигм), члены которых, в особенности их доминанты, противопоставлены друг другу по каким-либо противоположным, полярным (положительным и отрицательным) компонентам значений, относящихся к одному и тому же признаку (аспекту), к одной и той же семантической категории {большой, огромный, громадный, колоссальный, гигантский - маленький, небольшой, малюсенький, крохотный; много, сколько угодно, хоть пруд пруди - мало, кот наплакал). Между собой члены субпарадигм связаны синонимическими отношениями. Синонимические ряды, антонимически противопоставленные, составляют оппозиционное единство, связанное родовым понятием [36, 83]. Антонимическое поле может быть представлено и словообразовательным гнездом.

Противоположность антонимов по их значению может иметь контрарный, комплементарный и векторный характер. Контрарными (противоположными) антонимами являются «крайние симметричные члены упорядоченного множества (контрарные видовые понятия), между которыми существует средний, промежуточный член: молодой - lt; нестарый, немолодой, пожилой... gt; - старый, холодный - lt; негорячий, прохладный, теплый... gt; - горячий» [145,              245] (ср. также:              стро

ить - разрушать, появляться - исчезать, закрыть - открыть,

соединить - разъединить, ускорить - замедлить и т.п.). Отношения, лежащие в основе такой антонимии, - это отношения собственно противоположности, а не взаимоисключения (ср. невозможность трансформации ^соединить не разделить, *увеличить -+ не уменьшить и т.д.). Более содержательными в парах слов типа создавать - разрушать, возникнуть - исчезнуть, открыть - закрыть, увеличить - уменьшить являются вторые их члены, «они как бы включают в себя в свернутом виде понятия о действиях, названных первыми членами {создавать, возникнуть и т.п.), но не исчерпывают этим своего объема. Разрушенным может быть то, что создано, но не только то; открытым может быть то, что закрыто, но не только то; удаленным то, что помещено, но не только то- и т.д.» [119, 55]. Комплементарные антонимы характеризуются в отличие от контрарных тем, что между противопоставляемыми членами, видовыми понятиями, дополняющими друг друга до родового понятия, нет никакого промежуточного члена: живой - мертвый, истинный - ложный,              можно - нельзя,              вме

сте - врозь, присутствовать - отсутствовать, разрешать - запрещать и т.д. [145, 245]. Логическая основа таких антонимов - противоречащие (контрадикторные) понятия. Важнейшей их особенностью является то, что они допускают отрицательную трансформацию:              истинный - ложный {-не истинный),

присутствовать - отсутствовать (= не присутствовать) и т.д. Наконец, векторные антонимы обозначают разнонаправленные действия, движения или признаки:              поднима

ться - опускаться, входить - выходить, революционный - контрреволюционный и т.п. [145, 245 - 246]. По существу, это разновидность контрарных антонимов, и поэтому их можно назвать контрарно-векторными.

В антонимической парадигме противопоставлены не только доминанты, но и все другие члены ее бинарных частей, синонимичные в той или иной мере своим доминантам и друг другу. Однако они не всегда являются абсолютными антонимами. С ослабленной антонимией мы встречаемся, например, в случае градуальной синонимии между членами противопоставленных субпарадигм {нетрудный, легкий, простой, пустяковый - трудный, нелегкий, сложный и т.п.). В связи с этим от истинных (точных) антонимов принято отграничивать квазиантонимы, под которыми понимаются несимметричные и семантически неоднородные лексические единицы {великий - маленький, обожать - ненавидеть, глупый - неглупый, бездонный - мелкий и т.п.) [7, 145].

Между синонимами и антонимами существует тесная взаимосвязь. С одной стороны, антонимы в известном смысле синонимичны друг другу: они обязательно имеют в своих значениях какой-то общий понятийный компонент, а с другой - синонимы могут противопоставляться друг другу как антонимы (У нее не глаза, а очи; Он не сидел, а восседал и т.п.), хотя, разумеется, не все противопоставления слов в контексте можно квалифицировать таким образом (ср.: не дом, а дворец; не школа, а завод и т.п.).

Семантически соотносительные классы слов, принадлежащие к разным частям речи, образуют межчастеречные лексические поля. К ним относятся словообразовательные гнезда транспозитивного типа и объединения слов типа успех - повезло, звонить - телефону до - предшествовать после - следующийпричина - из-за - потому что (А.А. Залевская называет такие слова симилярами). В психолингвистике симиляры трактуются обычно как ассоциативные поля. Но у них есть и лингвистические основания - семантические категории языка. Симиляры и компоненты словообразовательных гнезд, связанных отношением транспозиции (иногда также и мутации: ср. читать - чтение и читать - читатель), могут вступать как в парадигматические, так и в синтагматические связи (ср.: Он учитель//Он учительствует и Учитель учит детей) [67].

От семантических классов слов следует отличать формальные классы. К ним относятся, например, абсолютные синонимы (омосеманты [21]), родовые классы существительных, не связанных с категорией пола, типы склонения существительных, типы глагольного спряжения и т.п. Отношения между формальными и семантическими классами слов (как и вообще между формой и содержанием в языке) сложны и противоречивы. Например, слова табун, отарау стая, свора с общим значением ‘совокупность каких-либо животных’ составляют, на первый взгляд, формальный класс. Однако при более глубоком анализе их значений оказывается, что они образуют семантический класс, ибо каждое включает в свое содержание, кроме понятийного ядра ‘совокупность животных’, специфическую качественную характеристику называемых множеств (лошадей, овец, волков, собак, птиц). Иначе говоря, понятийное содержание слов табун, отара, стая, свора взаимодействует с их образным содержанием.

Лексико-грамматические (функционально-семантические) поля в отличие от лексических полей (семантических классов слов) могут быть представлены в плане выражения и лексическими (в том числе словообразовательными) и грамматическими средствами. В советском языкознании наиболее основательно такие поля изучал А.В. Бондарко. Опираясь на факты русского языка, он выделяет четыре группировки функциональносемантических полей (ФСП), образующих в языке систему: 1) ФСП с предикативным ядром (комплексы полей аспекту- альности, модальности, бытийности, залоговое™ и персональное™); 2) ФСП с предметным (субъектно-объектным) ядром (поля субъектное™ ~ объектности и определенности ~ неопределенности); 3) ФСП с качественно-количественным (преимущественно атрибутивным) ядром (поля .качественности, количественное™, компаративное™, посессивности); 4) ФСП с обстоятельственным ядром (поля обусловленности и локативно- сти). По структуре они делятся на два основных типа: моноцентрические поля, опирающиеся на грамматическую категорию (например, поле темпоральное™ в русском языке), и полицентрические (например, поле определенности ~ неопределенности в «безартиклевых» языках) [32, 34].

Синтаксические парадигмы - это семантические поля, выраженные конкретными словосочетаниями и предложениями, связанными друг с другом трансформационными (синонимическими и деривационными) отношениями (Мне холодно. ~ Я мерзну. ~ Меня знобит; Ветер сорвал крышу. ~ Ветром сорвало крышу и т.п.). Такие поля называют также трансформационными. Синтаксические парадигмы тесно связаны с лексическими, образуя нередко вместе с ними единые парадигматические комплексы (интересоваться ~ проявлять интерес ~ относиться с интересом; Мне страшно. ~ Я страшусь lt;боюсь, трушу, испытываю страхgt;. ~ У меня душа в пятки ушла и т.д.). Особенно широко они взаимодействуют в транспозитивных и перифрастических преобразованиях.

Конкретные семантические синтагмы типа лаять ~ собака, ржать ~ лошадь, реализуемые в соответствующих синтаксических синтагмах (собака лает, лошадь ржет и т.п.), это синтаксические поля Порцига [241, 111]. В истолковании В. Пор- цига они соотносительны с тем типом устойчивых сочетаний, которые В.В. Виноградов назвал фразеологическими сочетаниями. Однако с точки зрения современной теории языковой ва- 134

лентности в качестве полей такого типа (их следовало бы именовать синтагматическими) можно рассматривать любые конкретные семантические синтагмы (синтагматические микрополя), внутренняя структура которых, т.е. семантическая согласованность (солидарность) компонентов синтагмы, обусловлена валентностями предиката (lt;смотреть внимательно, работать честно, мчаться стремглав, сорока стрекочет, воробей чирикает и т.д.; но нельзя:              *внимательно слышать, *быстро

спать, *ветер стрекочет и т.п.).

Что же касается абстрактных семантико-синтаксических моделей типа «деятель - действие - объект» (Рабочие строят дом), «субъект (лицо или предмет) - его состояние» (Ребенок спит; Мне холодно; Вода теплая), «лицо - его поведение - оценка поведения» (Ученик поступил правильно) и т.п., то они представляют собой смешанные (комплексные, комбинированные) семантические поля, являющиеся результатом объединения в одной семантико-синтаксической модели (абстрактной семантической синтагме) в соответствии с валентностями того или иного типа предикатов нескольких лексических парадигм. Например, семантическая модель «лицо - ею поведение - оценка поведения» объединяет в одну абстрактную синтагму три класса слов (три парадигматических поля): класс предметных слов с инвариантным значением лица, класс признаковых (предикатных) слов с общим значением поведения и класс предикатных слов со значением оценки. Синтаксически детерминирующим (ядерным) в этой модели является класс слов со значением поведения. В класс оценочных предикатов входят как слова, относящиеся только к полю поведения (честно, скромно и т.п.), так и слова общеоценочного характера {хорошо, плохо и т.п.), способные сочетаться со .словами разных семантических полей. Класс слов со значением лица часто расширяется в речи за счет названий животных и растений, особенно при их персонификации (ср.: Собака держится очень скромно; Рожь ведет себя нынче хорошо и т.п.).

Все рассмотренные типы семантических нолей являются по своей структуре или парадигматическими, или синтагматическими, или смешанными (комплексными). Парадигматические поля представляют собой различные типы простых и сложных, ступенчатых парадигм (лексических, словообразовательных, морфологических и синтаксических) с каким-либо общим семантическим стержнем (категориальным значением). Разнородные по средствам выражения парадигмы могут объединяться на основе какой-либо общей семантической функции в более сложные комбинации, называемые обычно функционально-семантическими полями. Синтагматические поля реализуются в различных типах конкретных семантических синтагм, а смешанные поля - в различных типах абстрактных семантических моделей.

Кроме семантических, выделяются также ассоциативные и понятийные поля (термин «ассоциативные поля» ввел Ш. Бал л и). Ассоциативное поле, «будучи онтологически отражением структур мысли, может рассматриваться как характеристика индивидуума, среднего носителя языка, воспринимающего действительность. Понятийное же поле тяготеет к тому, чтобы быть непосредственным отражением, характеристикой самой действительности» [94, 176]. Что касается семантического поля, то оно стремится соединить обе указанные характеристики. С ассоциативным семантическое поле сближает «тенденция быть характеристикой носителя, но одновременно в него включается аспект, характеризующий непосредственно действительность» [94, 176].