Поэтика и мифопоэтика: терминологические экспликации

Термин «поэтика», как известно, восходит к греческому слову«ро1еИке», что значит «поэтическое искусство».В античную эпоху так называли учение о художественной литературе вообще[СЛТ 1974: 287], в то время как в наши дни

31

этот термин употребляется в двух основных значениях: 1) совокупность художественно-эстетических и стилистических качеств, определяющих своеобразие того или иного явления литературы (реже кино, театра), - его внутреннее строение, специфическая система его компонентов и их взаимосвязи (в этом смысле говорят о поэтике кино, драмы или романа; о поэтике романтизма, А.

устойчивых элементов, из взаимосвязи которых слагается художественная литература, литературные роды и жанры, отдельное произведение словесного искусства; определение законов сцепления и эволюции этих элементов, общих структурно-типологических закономерностей движения литературы как системы; описание и классификация исторически устойчивых литературнохудожественных форм и образований (в т. ч. - развивающихся на протяжении многих, несходных в социальном и культурно-историческом отношении эпох, как, например, лирика, драма, роман); выяснение законов их исторического функционирования и эволюции.

Охватывая широкий круг проблем - от вопросов, касающихся художественной речи и стиля, до вопросов о законах строения и развития литературного рода и жанра и развития литературы как целостной системы, поэтика как литературоведческая дисциплина, с одной стороны, соприкасается вплотную со стилистикой и стиховедением, с другой - с эстетикой и теорией литературы, обусловливающих её исходные принципы и методологическую основу. Для поэтики необходимо постоянное взаимодействие с историей литературы и литературной критикой, на данные которых она опирается и которым, в свою очередь, даёт основные теоретические критерии и ориентиры для классификации и анализа изучаемого материала, а также для определения его связи с традицией, его оригинальности и художественной ценности.

Поэтика может быть подразделена на общую, которая оперирует общими закономерностями и элементами литературы в целом, и частную, т.е. поэтику конкретного жанра, определённого писателя, отдельные произведения и т.д.

Общая поэтика включает теоретическую (учение о литературе как системе, её элементах и их взаимосвязи) и историческую (учение о движении и смене литературных форм). Можно также условно различать макропоэтику, оперирующую понятиями литературы как системы, категориями рода, жанра, представлениями о композиции произведения (в особенности большой формы - романа, драмы), и микропоэтику, которая изучает элементы художественной речи и стиха - выразительный смысл определённого выбора слов или грамматического строения предложения, роль музыкального начала, художественных повторов как ритмообразующего фактора в строении стиха и прозы и др. «мелкие» и даже «мельчайшие» явления литературной формы, особенно важные при анализе стихотворных жанров, как и лирической прозы.

Особую часть поэтики составляет мифопоэтика. Как отмечает Я.В. Солдаткина, это понятие «имеет два основных значения: 1) функционирование в художественном тексте мифологических образов, мотивов, аллюзий и реминисценций, причины и особенности тех формальных и смысловых трансформаций, которым они подвергаются по авторской воле; 2) создаваемые авторами новые мифологемы, и - шире - новые авторские мифы, художественный неомифологизм»[Солдаткина 2012:8]. Мифопоэтика, с одной стороны, «работает со сферой выразительных средств, мотивов, сюжетов», с другой - «демонстрирует способность к глобальным обобщениям на содержательном и проблемном уровне произведения» [там же]. Удачное определение мифопоэтики предлагает Н.Осипова: «Мифопоэтика - творческая, личностная и жизнетворческая система художника, основанная на художественно мотивированном обращении к традиционным мифологическим схемам, моделям, сюжетно-образным системам и поэтике мифа и обряда, в том числе и к созданию «неомифологических» текстов» [Осипова 2000: 51-52].

33

традиционных образов» [Осипова 2000: 51-52]. Иными словами, акцент делается на том, что мифопоэтическое, «вечное» начало сохраняется в литературе на всех этапах её развития. При этом мифологические мотивы, образы, сюжетные ситуации могут присутствовать в художественном тексте как явно, так и имплицитно. Как метод интерпретации текста мифопоэтика помогает обнаружить наиболее сокровенные смыслы текста: так, по мысли В.Н. Топорова, использование мифологических схем позволяет «кратчайшим образом записать весь огромный объем плана содержания (аспект экономии), во-первых, и предельно расширить романное пространство, увеличив его мерность и возможности сочетания элементов внутри этого пространства (теоретико-информационный аспект), во-вторых» [Топоров 1995: 195].

В отечественной науке этот термин активно стал применяться в 60-е гг. XX столетия.В частности, в работе«Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания» (1994) он используется в качестве характеристики архаического типа художественного сознания. Как один из ключевых терминов, который вполне может быть применим и к современному художественному сознанию, «мифопоэтическое» появляется в трудах вышеупомянутого В.Н.Топорова. В частности, он пишет так: «Принадлежа к высшим проявлениям духа и будучи одновременным участником двух различных процессов, работающих тем не менее на «одно общее» (мифологизация как создание наиболее семантически богатых, энергетийных и имеющих силу примера образов действительности и демифологизация как разрушение стереотипов мифопоэтического мышления, утративших свою "подъемную" силу) - в их едином стремлении к поддержанию максимальной возможности связи человека со сферой бытийственного, открываемого живым словом), мифопоэтическое являет себя как творческое начало эктропической направленности, как противовес угрозе энтропического погружения в бессловесность, немоту, хаос» [Топоров 1995:5].

В архаическом мире тексты, создаваемые в мифологической сфере и в сфере повседневного быта, были отличными как в структурном, так и в функциональном отношениях. Мифологические тексты отличались высокой степенью ритуализации и повествовали о коренном порядке мира, законах его возникновения и существования. События, участниками которых были боги или первые люди, родоначальники и т.п., единожды свершившись, могли повторяться в неизменном круговращении мировой жизни. Закреплялись эти рассказы в памяти коллектива с помощью ритуала, в котором, вероятно, значительная часть повествования реализовывалась не с помощью словесного рассказывания, а сверхъязыковыми средствами: путем жестовой демонстрации, обрядовых игровых представлений и тематических танцев, сопровождаемых ритуальным пением. В первоначальном виде миф не столько рассказывался, сколько разыгрывался в форме ритуального действа. Тексты, обслуживающие каждодневные практические нужды коллектива, напротив, представляли собой чисто словесные сообщения.

По мере эволюции мифа и становления литературы появились трагические или божественные герои, а вместе с ними - и их комические или демонические двойники. Единый герой архаического мифа превращается во множество героев, находящихся в сложных (в том числе кровосмесительных) отношениях, в «толпу» разноимённых и разносущностных богов, получающих профессии, биографии и упорядоченную систему родства.Миф, используемый писателем в том или ином произведении, приобретает принципиально новые черты и значения. Именно в разнице между первичным и вторичным («авторским мифом») кроется заложенный писателем смысл, подтекст, ради выражения которого автор воспользовался формой мифа. По отношению к мифу архаическому, миф ХХ в. выступает неомифом, а функционирующие в нем мифологемы - неомифологемами.

Существует два типа сопряжения неомифа с мифом архаическим в литературе ХХ столетия.

Первый тип основывается на принципе мифологических аналогий между современными героями, событиями их жизни (собственно сюжетом) и некоторым архаическим мифом или комплексом мифов. Это принцип, который сообщает возможность обнаружения истины, лежащей за пределами актульного пространства и линейного, осевого времени. Разнообразные аналогии с архаическим мифом, устанавливаемые в неомифе интертекстуальные связи расширяют пространственно-временные границы текста. Примечательно то, что любая аналогия с древним мифом, в какой бы интертекстуальной форме она не была реализована, всегда обращена к праистокам бытия, к вечности [Погребная 2010: http://www.niv.ru/doc/pogrebnaya-aspekty-

mifopoetiki/parametry neomifologizma.htm].

Второй способ состоит в сотворении индивидуальной мифологии художника, ориентирующегося на сферу бессознательного, говорящего языком архетипов, но выражающего тем не менее особенности постмифологической реальности, из которой вычитывается смысловой пласт, соответствующий исходному моменту мифологической арахики. Этот путь мифотворения по образцу и подобию основных признаков мифа или в порядке отступления от этих же основополагающих признаков. Однако этот неомиф создает новое содержание по общим законам мифологического мышления. В стремлении к отождествлению правды и вымысла, как основного признака архаического мифа, неомиф стремится создать завершенный, цельный образ мира, открытый для читательского участия, в свою очередь признающего реальность этого мира как параллельную реальности внешней. На уровне сюжета в качестве мифопорождающей модели избираются мифы и обряды посвящения, модели мифологических биографий, выстраивающие судьбу героя в некой сюжетной последовательности и соотносящие ее или с судьбами коллектива, либо с судьбами всего мира, который обретает свой нынешний облик по мере того, как сбывается «биография» мифического героя [там же]. Кроме того, часто имеет место мифологизация отдельных ситуаций, либо соотносимых с архаическим прецедентом, либо имеющих самостоятельный статус в мифологии художника ХХ в., когда бытовая, как будто нейтральная ситуация прочитывается в индивидуальной мифологии как ситуация судьбоносная, которая выводит на уровень вечного. В ткань неомифа вводятся персонажи, одним своим присутствием указывающие на наличие иного мира, с иной темпоральностью и иными законами. Таким же коммуникативным статусом наделены и символы и фетиши, выступающие в роли семиотических окон, открывающих сообщение между миром мифа и современным литературным произведением. Как отмечает С.М. Телегин, проблема изучения мифа в художественном тексте состоит в том, что «каждый выявленный и проанализированный смысловой уровень открывает новый - все более глубокий. Один уровень тянет за собой другой, тот - третий, и так до бесконечности» [Телегин 2011: 184]. Постепенное

37

и последовательное раскрытие каждого из этих уровней, равно как и прочтение разнообразных смыслов в их единстве являет собой,по его мысли, ключевую задачу мифопоэтического анализа текста.

Таким образом, поэтика есть как раздел теории литературы, изучающий поэтическую деятельность, её происхождение, формы и значение, а также наука, исследующая законы литературы вообще. Задачей поэтики является изучение способов построения литературных произведений, объектом изучения - художественная литература, а способом изучения - описание и классификация явлений и их истолкование. Современная поэтика имеет дело с системой средств выразительности, используемых художниками

слова.Систематизацией репертуара этих средств - фонетических,

стилистических, образных и др. - занимается общая поэтика, в то время как частная изучает их взаимодействие при создании «образа мира» и «образа автора» как в отдельных произведениях, так и в группе разных произведений, созданных писателем в определённую эпоху и в рамках определённого литературного направления и т.д. Особой частью поэтики является мифопоэтика, которая занимается исследованием мифологических образов, мотивов и аллюзий в литературных произведениях, и соответствующей модели мира, предложенной художниками слова.Поскольку наше исследование посвящено изучению мифопоэтических оснований прозы К.С.Льюиса, то для нас особенно важенаспект мифопоэтики, предполагающий художественную трансформацию мифологического материала - в мифопоэтические элементы повестей о Нарнии, ибо именно в процессе такого рода преобразований достигаются глубина и всеохватность обобщений на идеологическом уровне произведения.

Но прежде чем перейти к анализу творчества Льюиса, рассмотрим сам феномен неомифологического сознания, возникший на рубеже Х1Х-ХХвв.

1.2.