БЕСЕДА С КОРРЕСПОНДЕНТОМ «ИЗВЕСТИЙ» О РУССКО-ФРАНЦУЗСКИХ ОТНОШЕНИЯХ 1 января 1924 г.

Всякому осведомленному наблюдателю международных отношений, сказал нашему сотруднику Г. В. Чичерин, не может не бросаться в глаза происходящее в настоящее время резкое укрепление международного положения СССР.

В отношениях СССР с Англией весь период, последовавший после англо-русского кризиса, характеризуется значительным укреплением отношений. Несмотря на высказываемую наиболее консервативно настроенными отдельными членами и органами правительства по отношению к Советскому правительству холодность, экономический интерес в деловых кругах Англии и политический интерес в широких кругах как рабочих, так и буржуазии по отношению к СССР чрезвычайно возрос и возрастает с каждым днем.

Общие экономические, так же как и политические, интересы, сближающие СССР с Италией, привели к происходящим теперь в Риме переговорам, по поводу которых Муссолини выступил в парламенте, выдвигая возможность немедленного признания Италией де-юре СССР.

Участившиеся поездки американских политических деятелей и представителей американских экономических групп в Москву повели к распространению в Америке гораздо более благоприятного отношения к возобновлению сношений с СССР.

Что касается Японии, то члены правительства этой страны неоднократно за последнее время заявляли о предстоящем в близком будущем начале переговоров с СССР.

Одно лишь французское правительство продолжает еще враждебную политику против СССР. Между тем в самом французском обществе неудержимо растет и развивается стремление к восстановлению экономических сношений с советскими республиками крайне выгодных и нужных для обеих сторон, а вслед затем и политических отношений. Со стороны советских республик постоянно и недвусмысленно высказывалось и проявлялось искреннее желание нащупать с Францией общую почву, начать с ней переговоры и установить с ней мирные и нормальные отношения.

С глубоким сожалением приходится констатировать, что тем не менее отношения французского правительства к СССР продолжают быть враждебными. Можно сказать, что во всей Восточной Европе международные отношения не могут как следует наладиться и не может наступить, безусловно, прочный мир в результате враждебной деятельности французской дипломатии против советских республик. Польше и государствам Малой Антанты даются или предлагаются военные займы, им посылаются вооружение и военные инструктора, с ними заключаются договоры и соглашения, имеющие целью придать их политике враждебный характер по отношению к СССР. Ни для кого не секрет, что стремление Чехословацкого правительства к улучшению отношений с Советским правительством наталкивается на противодействие Франции. В Гельсингфорсе французский посланник Коппе заявил в интервью, что если бы опасность угрожала Финляндии, Франция была бы готова оказать ей защиту, так как большевистская опасность является общей для обеих стран. Ни для кого не секрет точно так же, что чрезвычайно оживленная деятельность французского посланника в Риге является главным препятствием для заключения СССР соглашений с соседними

странами, обеспечивающих при всяких условиях сохранение мира и экономических сношений между Восточной и Центральной Европой. Этот пример ярче всего доказывает, что враждебная политика Франции препятствует налажению международных отношений в Восточной Европе.

Советское правительство давно надеялось, что постепенное экономическое сближение советских республик и Франции поведет к развитию в широких французских деловых кругах серьезного интереса к улучшению отношений с советскими республиками. Советское правительство широко открыло двери представителям французских торгово-промышленных и финансовых кругов, стремясь развивать между обеими странами экономическое общение к их взаимной выгоде и с целью их постепенного сближения. Нельзя не отметить с глубоким удовлетворением, что во французских деловых кругах действительно возрастает интерес к сближению с нами. Между тем развитие экономических отношений между обеими странами встречает непреодолимое препятствие в существующем теперь полном отсутствии договорных отношений между ними и в том юридическом положении, которое в результате создалось для торговли между ними.

Еще в прошлом году сенатор де Монзи в «Ревю эбдо— мадер» указывал на полную необеспеченность торговых операций между Францией и Россией при нынешнем юридическом положении и на совершенную невозможность развития между ними торговли при отсутствии договорных отношений. Когда привозимые из советских республик товары или же их вклады во французских банках могут подвергаться секвестрам и даже могут быть отняты судебным порядком ввиду непризнания французскими судами

произведенных у нас национализации, торговля между обеими странами лишена элементарнейшей обеспеченности.

Письмо французского премьера Пуанкаре на запрос банка Боера и Маршаля и его письмо суду во время процесса между фирмой Бунатьян и товариществом «Опторг» подтвердили, что в этих вопросах французские суды ничем не стеснены и что действия, совершенные непризнанным Советским правительством, не могут стеснять компетенции судей. Постановление сенского трибунала по делу Буна- тьян — «Опторг», лишившее нашего покупщика закупленных у нас товаров, логически вытекало из разъяснений премьера Пуанкаре. Французский премьер сделал тем самым невозможной сколько-нибудь нормальную торговлю между обеими странами.

Можно ли после этого удивляться, что французские фирмы встречают у наших торговых и хозяйственных органов все большую сдержанность и скептицизм и что деловые переговоры с ними дают все меньше и меньше результатов, и что эти органы предпочитают иметь дело с немцами, англичанами, итальянцами и гражданами других стран, обеспечивших нам прочные отношения?

Советское правительство принуждено поэтому констатировать, что его попытки постепенно достигнуть экономического сближения с Францией в результате политики французского правительства не могут достигнуть цели. В то время как большинство европейских государств уже вступило в договорные сношения с СССР и все более развивают с нами политические и экономические связи, во Франции отсутствуют элементарные гарантии для экономических отношений с нами. Я принужден констатировать с глубоким сожалением, что эта политика французского правительства сводит на нет наши надежды на экономическое сближение с Францией. Я принужден сознаться, что пока это положение дел продолжается, я не вижу выхода из тупика, в который попали наши экономические отношения с Францией. Но я твердо надеюсь на то, что сознание своих же собственных интересов самим французским обществом должно привести в близком будущем к изменению в этом вопросе французской правительственной политики. Когда настанет момент для заключения соглашения между СССР и Францией, вопрос об обеспечении наших товаров от захватов будет одним из основных.

решится, наконец, последовать примеру Англии, с которой мы имеем договор, более или менее гарантирующий нам торговые отношения, несмотря на происходящие время от времени конфликты.

Я считаю совершенно невозможным, чтобы французский народ долго продолжал отказываться от удовлетворения своих совершенно очевидных экономических и политических интересов без всякой к этому причины, когда с нашей стороны все время проявляется величайшая готовность пойти навстречу этим интересам, положить конец нынешней отчужденности между нами и Францией и вступить, наконец, с ней в мирные и нормальные отношения.

Пока же по вине нынешнего французского правительства у нас нет с Францией отношений, хотя сколько-нибудь приближающихся к нормальным, нам приходится поневоле мириться не только с невозможностью дальнейшего развития торговых отношений, но с ограничением уже существующих отношений, и в результате заявлений французского премьера по вопросу об обеспеченности наших товаров и вкладов мы вынуждены рекомендовать нашим хозяйственным органам величайшую осмотрительность и предусмотрительность при рассмотрении предложений французских фирм и французских обществ.

(Известия» № 1 (2036), 1 января

1924. г.