В. М. СЕРГЕЕВ, Н. И. БИРЮКОВ В ЧЕМ СЕКРЕТ СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА?15

Сергеев Виктор – кандидат физикоматематических наук, доктор исторических наук, профессор МГИМО МИД РФ, директор Центра международных исследований МГИМО. Специалист по системам искусственного интеллекта, теории эволюции, истории парламентаризма и политических партий.

Бирюков Николай – кандидат философских наук, доцент МГИМО МИД РФ, специалист по исследованиям парламентаризма и политических партий.

Первый и самый трудный вопрос, на который должен ответить исследователь, претендующий на осмысленное пользование понятием – а значит, и теорией – «современного общества»: почему социальный строй, предполагаемый этой теорией – при всех его очевидных преимуществах и несомненной привлекательности, – так трудно заимствовать?

Россия сейчас не является образцовой демократией. Ну и вряд ли можно было бы ожидать иного на пятнадцатом году демократического строительства после тысячелетия, когда у России даже не было намека на какую бы то ни было демократическую традицию. Но просто напомнить, что, скажем, первые 100 лет американской демократии существовало рабство, так, на пятнадцатом году германской демократии к власти пришел Гитлер. У нас пока что ситуация и динамика гораздо более позитивные (выступление в «Президентотеле», 25.05.2005).

Вячеслав Никонов, политолог

Подобно тому, как в биологической сфере развитие мозга стало началом процесса, завершившегося вытеснением физической (соматической) эволюции – в качестве основного средства приспособления определенного вида живых существ к окружающей среде – технологическим развитием, точно так же возникновение социального строя, позволяющего обществу существовать и осуществлять экспансию посредством приспособления (переделки) «окружающей среды», а не путем своего приспособления к ней, знаменовало радикальный перелом в истории человечества, прекративший «естественный отбор» в социальной сфере.

Но социальная история существенно отличается от естественной по меньшей мере в одном отношении: после своего возникновения общество, способное к устойчивому развитию, самим фактом своего существования ‹…› лишает стабильности практически любые другие общества, не способные действовать аналогичным образом, – просто потому, что Земля слишком мала. ‹…›

Спору нет, это болезненный процесс; ведь, в сущности, все другие общества, какими бы достижениями они ни гордились и какими бы внутренними достоинствами ни обладали, волейневолей оказываются перед малоприятной дилеммой: они должны либо стать на путь модернизации ‹…›, либо исчезнуть.

Разумеется, «исчезнуть» – не означает обязательно «вымереть»: может оказаться, суждено погибнуть лишь социальным структурам, «человеческий материал» может и сохраняться; впрочем, и против прямого истребления, как свидетельствует история, отнюдь не было выработано гарантий – участь, увы, уже постигшая некоторые «чересчур» традиционные общества. ‹…›

Мы отстали от передовых стран на 50100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут.

И. Сталин

В Северной Европе XVII столетия мы наблюдаем одновременное существование (в ряде случаев – возникновение) социальных институтов, которые характерны для современного общества. К ним относятся: 1) парламент; 2) рациональная бюрократия; 3) независимый суд; 4) академическая и университетская наука; 5) массовое производство и опосредующие его финансовые институты; 6) книгопечатание – зародыш будущей системы массовых коммуникаций.

Сами по себе эти – или подобные им – институты могли существовать и действительно существовали в других обществах. ‹…› Но последствий, аналогичных тем, что наблюдаются с началом Нового времени, мы там не наблюдаем.

Существенной особенностью современного общества является системность его институтов. Их совокупность может эффективно функционировать только как система, т. е. как комплекс элементов, которые взаимодействуют и взаимно поддерживают друг друга. Если, по тем или иным причинам, общество, вступившее на путь модернизации, внедряет базисные институты современности лишь частично (выборочно) или формально (т. е. когда институты как таковые создаются, но ведущие принципы их работы отрицаются), попытка модернизации обречена на провал.

К сожалению, частичное и формальное заимствование – не редкость, а скорее – закономерность, ибо пример современности соблазнителен, но принципы ее парадоксальны. Эти принципы – не «естественные», не «человеческие». Они лежат за пределами человеческого понимания и человеческих интересов, пока и поскольку под «человеческим пониманием» и «человеческими интересами» мы имеем в виду понимание и интересы индивидуального человека ‹…› они суть принципы функционирования таких социальных механизмов, которые выходят за пределы непосредственных человеческих нужд и требуют от человека «неестественных» действий. ‹…›

Что шесть базисных элементов современности: представительная демократия, академическая наука, финансовые институты, рациональная бюрократия, независимый суд и свободные средства массовой информации – так или иначе связаны друг с другом, считается само собой разумеющимся. Однако, как правило, почти не принимается во внимание то, что связь эта ‹…› далеко не столь очевидна. ‹…› Другими словами, если эта связь существует ‹…› знание о ней ‹…› не дар «демократической благодати» ‹…› и не «врожденная идея» демократического ума. Современное сознание усвоило эту идею, но оно усвоило ее из опыта, и, следовательно, нет оснований полагать, что такое знание предшествовало созданию институтов современности.

Мы не вправе утверждать, что различные элементы современности связаны друг с другом причинноследственной зависимостью, что рынок, например, ведет к демократии (или наоборот). Из опыта нам известно только то, что рынок и демократия сосуществуют, но отнюдь не то, что они порождают друг друга ‹…› ‹…› сосуществование рынка и демократии (равно как и всех остальных базовых элементов современного общества) объясняется не взаимным порождением, а взаимной поддержкой. Рынок не может регулировать распределение ресурсов должным образом, если он не опирается на институты представительной демократии и академическую науку. В этом случае он оказывается просто неэффективным и уступает место иным распределительным механизмам. ‹…› Так же обстоит дело и с демократией: если она не опирается на рыночную экономику и академическую науку, то вырождается в анархию, и от нее волейневолей приходится отказаться из соображений самосохранения. Без демократии и рынка наука не генерирует инноваций или бессильна воплотить их в практику и, значит, остается занятием для досужих любителей. ‹…› Рациональная бюрократия, выведенная изпод контроля демократических институтов, мгновенно коррумпируется. ‹…› Иными словами, изолированные элементы современности не выживают или преображаются до неузнаваемости. Именно поэтому и только поэтому мы всегда наблюдаем их вместе. Но модернизация никогда не будет осуществлена, если, «скопировав» какието институты современности, мы просто станем ждать, когда из них «вырастет» все остальное.