Современные модели объяснения политики

Интерпретаиия

Хелд считает: нет ничего более «политического» (точнее — политиканского) по своему характеру, чем постоянные попытки исключить некоторые виды деятельности из понимания политики. Абсурдная «деполитизация» (вроде призывов не смешивать политические, религиозные и расовые проблемы) нередко скрывает намерения отвлечь людей от участия в политике, принудить их отказаться от своего влияния на выработку и реализацию решений, значимых для обеспечения благоприятных условий для существования человека. http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

Почти все политологи согласны с тем, что наиболее общей предпосылкой сделанных философами, а затем политологами во второй части XIX и в ХХ столетии объяснений содержания политики явилось их понимание непреложного факта: одним из первейших факторов жизнеобеспечения и развития неуклонно наращивающих свое многообразие современных обществ стали именно политические механизмы.

ПОЛИТИЧЕСКАЯ АКТИВНОСТЬ — совокупность отдельных действий: акций (лат. actio — деятельность, исполнение) и интеракций, т.е. взаимодействий, индивидов в политике, направленных на достижение какой-либо цели.

" Обратите внимание

?

В русском языке есть слово политичный, малоупотребительное в современной лексике.

Сложность и многогранность самого феномена политики обусловили и разнообразие его истолкований — так называемых объяснительных моделей.

Ряд политологов считает, что марксистская теория в середине XIX в. попыталась обеспечить линию преемственности в понимании сущности политики между классическими теориями прошлого и более современными интерпретациями. Концепция политической сферы («политической надстройки») основоположников марксизма исходила из нескольких идей: 1) главные механизмы политики определяются экономикой, например, материальными интересами людей, участвующих в процессах производства и обмена; 2) политика — это борьба классов, имеющих прямо противоположные экономические интересы; 3) организованное насилие и классовое господство — основа всякой политики и государственной власти в условиях антагонистического общества. 25

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

Интерпретаиия

Наряду с определяющей ролью экономического базиса классики марксизма все же упоминали и активную роль «политической надстройки».

Эти положения марксизма были важным теоретическим результатом, позволившим ближе подойти к рассмотрению глубинных движущих сил политики и некоторых мотивов поведения людей в данной сфере. Однако вне анализа и осмысления остались гораздо более тонкие побудительные причины политической активности человека, обусловленные социально-психологическими, социокультурными, правовыми, даже демографическими и биологическими факторами. По мере увеличения многообразия проявлений современной политики люди и их организованные группы все меньше и меньше руководствовались экономическими интересами, которые уступали место нематериальным (духовным, культурным и пр.), а в последние десятилетия XX в. и так называемым постматериальным основаниям своей общественной деятельности. Большинство критиков марксистской концепции политики сходится в том, что экономические отношения, безусловно, оказывают соответствующее влияние на политические механизмы, но объяснение политики как целостности явно нельзя свести к экономическим процессам, поскольку она обладает внутренне присущими только ей свойствами, собственными законами функционирования и развития.

" Обратите внимание а

Российский марксист В.И. Ленин (1870-1924) в определенном смысле предвосхитил позднейшую критику сугубо экономической интерпретации сущности политических процессов, когда написал, что «политика имеет свою объективную логику, независимую от предначертаний тех или иных лиц или партий», хотя в систему его взглядов входили и тезисы о политике как «концентрированном выражении экономики», и о партиях как сосредоточении деятельности классов-антагонистов в борьбе за коренные — то бишь материальные — интересы, от чего и должны отталкиваться их программы.

В начале XX в. Вебер противопоставил марксизму крупнейшую по интеллектуальному потенциалу и одну из самых известных в науке концепций политики — сферы деятельности и человека, и обще- 26 ства в целом, — учтенную почти во всех авторитетных разработках

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

современных моделей политической жизни.

Ральф ДАРЕНДОРФ (род. 1929, Гамбург) - англо-немецкий социальный теоретик, создатель теории социального конфликта.

Марксистские мнения о политике как о проявлении классовой борьбы стимулировали развитие целого ряда влиятельных концепций, построенных на объяснении политической сферы сквозь призму столкновения противоположных интересов и/или взглядов, так называемого конфликтологического понимания политики: модель известного немецкого ученого Ральфа Дарендорфа (род.

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

Политическое может извлекать свою силу из различных сфер человеческой жизни, из религиозных, экономических, моральных и иных противоположностей; политическое не означает никакой собственной предметной области, но только степень интенсивности ассоциации или диссоциации людей, мотивы которых могут быть религиозными, национальными (в этническом или в культурном смысле), хозяйственными или же мотивами иного рода, и в разные периоды они влекут за собой разные соединения и разъединения.

Карл ШМИТТ (1888, Плеттен- берг, Вестфалия - 1985, Плеттенберг) - немещий политический мыслитель и теоретик права.

К. Шмитт, «Понятие политического»

ШМИТТ (Schmitt), Карл (1888, Плеттенберг, Вестфалия— 1985, Плеттенберг) — немецкий политический мыслитель и теоретик права.

Автор многочисленных статей и 30 книг, среди которых: «Диктатура» (1921); «Понятие политического» (1928, 1932); «Легальность и легитимность» (1932); «Политическая теология» (1-е изд. — 1922, 2-е — 1970) и др.

Вклад в развитие политической мысли. Шмитт входит в число выдающихся и одновременно наиболее противоречивых немецких мыслителей XX в., причиной чему не только факты биографии (утверждают, что Шмитт сотрудничал с нацистским режимом, а после войны подпал под мероприятия по денацификации), но и неординарность его концепций (в первую очередь концепции политического), вызывающих диаметрально противоположные оценки.

В целом теоретическая мысль Шмитта претерпела значительную эволюцию: идеи, присущие католическому семейному окружению, и философия неокантианства (ранние работы) сменились в дальнейшем политическим реализмом в духе Гоббса. Подобный интеллектуальный настрой Шмитта, сформировавшийся в межвоенные времена Веймарской республики, способствовал критическому отношению к социальному и политическому прогрессу и к человеку, предстающему в качестве «рискованного», изменчивого существа. Отсюда сформулированные Шмиттом положения о неизбежности конфликтов как во внутренней, так и внешней политике; ее всепроникающем характере и несводимости к экономическим, этическим, религиозным и пр. противоречиям; о важнейшей роли государства, единственно способного защитить граждан от внешних врагов и обеспечить внутренний мир и стабильность, и восприятие главного критерия политического в виде «различения друга и врага». http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

В юриспруденции Шмитт был сторонником теории деционизма (лат. ёешэю — решение), в основе которой положение о том, что в государстве определяющее значение имеет решение, а не право (норма), призванное регулировать стабильные и привычные ситуации и отношения (эти «нормальные», в обыденном смысле, ситуации являются целью государственной политики); более того, при интерпретации права следует руководствоваться социальными и политическими реалиями; в этом заключается принципиальное отличие деционизма от нормативистской школы Ганса Кельзена (1881-1973) и либерального плюрализма Гарольда Ласки (18931950). Решение становится совершенно необходимым в экстремальных ситуациях, угрожающих самому существованию политического сообщества, государства. Но обусловленное суверенитетом право принимать такие решения имеет только государственная власть, иначе передача такого права кому бы то ни было означает утрату суверенитета и может привести к гражданской войне (при узурпации функции принятия решения одной из политических сил). В области конституционного права Шмитт утверждал, что в конституциях есть положения, малейшее нарушение, отступление или изменение которых ведет к полному разрушению конституционной структуры, к фактической отмене этого основного закона, а потому подобные положения подлежат особой защите (даже если требования внесения изменений в это смысловое ядро конституции имеют массовую поддержку), в т.ч. и путем чрезвычайных, по сути диктаторских, полномочий главы государства.

Шмитт определял понятие политического через специфически политические критерии, отличающиеся от критериев других сфер человеческой жизни (морали, экономики и т.д.). Такие критерии основаны на «последних различениях» соответствующих сфер (напр., в морали — это разграничение благого и злого, в экономике — прибыльного и убыточного), однозначно указывающих на их предметную самостоятельность. Специфически политическим, по Шмитту, является различение «друга и врага» как «высшей степени интенсивности соединения или разделения, ассоциации или диссоциации». И хотя политическое не означает никакой собственной предметной области, а только указывает на степень интенсивности соединения или рассоединения людей, оно наполняет мир политики своим особым смыслом и требует руководствоваться иными подходами при анализе политики. Уже поэтому «врага» и «друга» следует «брать в их конкретном, экзистенциальном смысле». «Враг» в такой трактовке понимается как некто или нечто иное, «не наше», чужое, отстаивающее «собственный, бытийностный род жизни»; это «не конкурент и не противник», тем паче не результат личного пристрастия или антипатии, но «борющаяся совокупность людей, противостоящая точно такой же совокупности» в публичной сфере.

Противоположности, вызываемые различными причинами и принимающие любые формы (конкуренция, дискуссия), существуют в любой сфере человеческой жизни, и любая конкретная противоположность в принципе может стать политической, если начинает эффективно разделять людей на «друзей и врагов». Шмитт сделал акцент на конкретике ситуации, в которой возникает противоположность, а иначе все политические понятия, представления и т.п. становятся «пустыми фикциями», теряя поле-

Ганс КЕЛЬЗЕН (1881, Прага - 1973, Беркли, Калифорния) - американо-австрийский теоретик права, автор более 400 работ по разным проблемам теории государства и права, международного права. http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

мический смысл. Отсюда последовал вывод о всепроникающем характере политики, принципиальной невозможности ее изоляции от общества, и наоборот.

БИХЕВИОРИЗМ (англ. behaviourism от behaviour — поведение) — ведущее направление американской экспериментальной психологии XX в., идеи и методы которого были перенесены в 1950-1960-х годах в политологию. Для современных бихевиористских концепций политики характерен акцент на изучении ее микропове- денческих сторон, различных механизмов индивидуального, межличностного и группового политического поведения. Бихевиористскому методу в политологии присуща отчетливая прикладная ориентация.

Разделение на «друзей и врагов», по мнению Шмитта, находит выражение в борьбе, понимаемой в смысле «бытийственной изначальности». Нет смысла говорить о политике, если не «наличествует реальная возможность борьбы», связанная, в свою очередь, с возможностью возникновения «решающего случая» (нем. Ernstfall — серьезный оборот дел) — физического уничтожения. Конечно, политика не тождественна кровопролитию, войне (между государствами или гражданской), революции — они воплощают постоянно присутствующую возможность предельного выражения политики.

Шмитт обратил внимание на связь политического и государства («понятие государства предполагает понятие политического»), однако приравнивать политическое и государственное неверно. Государство — «особого рода состояние народа, которое в решающем случае оказывается наиважнейшим», это «статус как таковой», «суверенное главенствующее политическое единство». Именно государство обладает правом определить «врага» (внутреннего и внешнего) и начать с ним борьбу (войну), т.е. правом принять «решение относительно самого важного случая».

Из специфики политического следует также, что политический мир, понимаемый как совокупность государств, плюралистичен («плюриве- сум», а не «универсум»), т.е. в мировом масштабе политическое единство совершенно невозможно.

Идеи Шмитта (особенно раннего периода— с 1922 по 1933) были поддержаны в предвоенный период сторонниками т.н. консервативной революции, а также нашли развитие в трудах Ф. Нойманна (Франкфуртская школа), Г. Моргентау, К. Фридриха, Л. Страусса и др.

Веберовская модель политики как общественного предприятия, т.е. определенной социальной структуры наивысшей степени сложности, в которой всем гражданам (подданным) отведены какие-то место и роль во властных отношениях, повлияла на современные структурно-функциональные подходы к объяснению политики, в частности на концепцию одного из самых выдающихся ученых XX столетия Толкотта Парсонса (1902-1979). Он рассматривал общество как универсальную систему, совокупность социальных действий всех людей, каждая из составляющих которой — подсистем — обладает своеобразными функциями. Политике отведена функция целе- достижения. Политическая подсистема, благодаря своей опоре на власть, связана со способностью обеспечивать организацию людей для эффективного коллективного действия, с тем чтобы добиваться общих целей. По Парсонсу (из чего исходят и его последователи), политика включает в себя, с одной стороны, социальным механизм, состоящий из выбора коллективных целей, принятия решений и при- 30 влечения необходимых для достижения целей ресурсов, а с другой —

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

обеспечивающую этот механизм институииональную структуру с тремя объединенными компонентами: институты лидерства, органы власти, нормы и правила, определяющие порядок соответствующей активности. Политическая жизнь — это весьма сложная совокупность воздействий лидеров на людей через органы власти в рамках юридических норм политической игры, состоящая из определения целей, принятия решений и их осуществления посредством привлечения, если необходимо, всех ресурсов страны.

Гарольд ЛАССУЭЛЛ (1902, Доннелсон - 1978, Нью-Йорк) - американский психолог и политолог, разрабатыгвавший проблематику власти и личности в политике; внес большой вклад в развитие бихевиоризма как метода политической науки.

Идеи Парсонса о политике как относительно самостоятельной подсистеме общественной жизни стали основой системного анализа политики, принципы которого были разработаны Дэвидом Истоном (род. 1917), создавшим научную традицию рассмотрения политики через так называемые прямые и обратные связи и взаимодействия политической системы с внешней социальной средой.

Парсонс основное внимание уделил изучению политики как крупнейшей подсистемы общества — своего рода макромира — с помощью цепи умозаключений от общего к частному, от гипотез к логическим выводам. Ученые, первыми применившие методику бихевиоризма в политологии — Чарльз Мерриам (1874-1953), Гарольд Лассуэлл, Джордж Э. Кэтлин (1896-1979) и др., — объясняли политику, исходя из ее микроуровня. Они рассматривали комплекс наблюдаемых фактов политического поведения конкретного человека и на этом строили свои модели. Индивиды вступают между собой в отношения власти, их частные установки и устремления являют собой основу целостного политического процесса — общего движения «политических атомов», соединяющихся и разъединяющихся, сталкивающихся в борьбе и т.д. Бихевиористский подход к пониманию политической сферы прежде всего как совокупной политической активности людей, формирующейся из их отдельных действий и взаимодействий, сводится к определению политического мира в виде общего результата сложения (суммы) всех микрополитических жизней индивидов.

ЛАССУЭЛЛ (Lasswell), Гарольд (1902, Доннелсон— 1978, Нью- Йорк) — американский психолог и политолог, разрабатывавший проблематику власти, властных отношений и личности в политике; внес большой вклад в развитие бихевиоризма как метода политической науки.

Автор многих работ (около 60 книг и 300 статей), среди которых: «Технология пропаганды в Первой мировой войне» (1927); «Психопатология и политика» (1930); «Мировая политика и личное чувство надвигающейся опасности» (1935); «Политика: кто получает что, когда и как» (1936);

«Мировая пропаганда революции» (1939, соавт. Д. Блюменсток); «Власть и личность» (1948); «Власть и общество. Структура политического анализа» (1950, соавт. А. Каплан); «Науки о политике» (1951, соавт. Д. Лер- 31

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

нер); «Сравнительное изучение элит» (1952, соавт. Д. Лернер, И. Ротвелл); «Будущее политической науки» (1963); «Всемирный справочник политических и социальных индикаторов» (1964, соавт.); «Революционные элиты мира» (1965, соавт. Д. Лернер); «Мировые приоритеты» (1977); «Печать власти» (1979, соавт. М. Фокс) и др.

Вклад в развитие политической мысли. В центре интересов Лас- суэлла были проблемы политического поведения, пропаганды и выработки политических курсов, роль массовых коммуникаций в воспроизводстве символики политической власти, значение элит в обществе, политическое развитие, общетеоретические проблемы и категориальный аппарат политической науки и т.д. Он призывал преодолеть барьеры, разделяющие разные науки о человеке и обществе, и сам выполнял роль посредника между отдельными дисциплинами и интегратора социальных наук в целом, ставившего новые исследовательские задачи. Лассуэлл также полагал, что развитие политической науки будет способствовать более полной реализации демократических устремлений людей.

Лассуэлл внес существенный вклад в развитие политической психологии, определив ее современную «повестку дня» и предложив использовать методы социальной психологии, психоанализа и психиатрии в исследованиях человеческого измерения политики. Он установил: политические мотивы во многом рождаются в сети межличностных связей, которые традиционно считались сугубо частными, неполитическими, а также то, что отношение индивида к политике обусловлено преимущественно психологическими механизмами его личности, и значит, для обеспечения политической стабильности весьма важно сохранение психологического равновесия индивида. Ученый предложил довольно точный психологический портрет сторонника демократии, среди качеств которого выделяются открытость личности, критичность мышления, способность ориентироваться на несколько ценностей сразу, доверять окружающим (проблема доверия в современном демократическом обществе является в настоящее время важным предметом исследований) и т.п.

По мнению Лассуэлла, политическая наука изучает влияние (англ. influence) и тех, кто его способен оказывать (англ. the influential); определенным (но не исчерпывающим) признаком последних могут служить их «притязания на ценности, такие как почтение, доходы, безопасность». В данной связи особое значение приобретает концепция власти, которая обеспечивает распределение ценностей. Власть — это участие в принятии решений и распределении ценностей, а также способность достичь нужного влияния на человеческие действия. Лассу- элл предложил пять «ключевых вопросов», или уровней анализа любой политической ситуации. 1) Какие преследуются ценности-цели (сфера интереса политической философии). 2) Какие тенденции возникают при реализации ценностей-целей (сфера интереса социальнополитической истории). 3) Какими факторами определяются данные тенденции (сугубо научный вопрос, требующий построения теории и использования эмпирических методов сбора и обработки данных). 4) Каковы возможные траектории развития (прогнозы относительно возможного развития событий). 5) Существуют ли альтернативные поли-

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

тические курсы, способные обеспечить как можно более полную реализацию ценностей-целей (в идеале исследователь политики должен предложить несколько вариантов политических курсов или форм правления). Лассуэлл в течение многих лет работал над созданием интегрированной политической науки, ориентированной на т.н. полевые исследования. Он призывал переориентировать социальные и даже биологические науки на изучение политики. По сути все науки, считал Лассуэлл, являются политическими в силу того, что помогают понять политическую реальность и принять необходимые политические решения.

Широко известна выдвинутая Лассуэллом модель коммуникации, которая позволяет ответить на вопросы: кто говорит что, какой канал (средство связи) при этом используется, на кого этот канал направлен и с каким эффектом. «Кто говорит» относится к контролирующему информацию,

«говорит что» — к сути сообщения, исследуемой путем контент-анализа;

«средство связи» указывает на специфику канала, переносящего сообщение; «на кого направлен канал» характеризует аудиторию, для которой предназначено сообщение. Лассуэлл также пришел к выводу, что всегда существуют несколько каналов, по которым можно направить сообщение (информацию). Средства связи, или информации (англ. media), выполняют следующие задачи: наблюдение за средой; координация ответа различных частей общества на условия среды; перенос «наследия социума» от одного поколения к другому.

Лассуэлл дал одно из первых научных определений пропаганды (в т.ч. политической): «В широком смысле это есть технология оказания влияния на действия человека путем манипулирования представлениями и образами, выраженными в устной, письменной, изобразительной или музыкальной форме»; «контроль над общественным мнением при помощи значимых символов», к числу которых относятся законы, правила, политические теории, лозунги, речи и другие формы социальных коммуникаций. Ученый выделял следующие функции пропаганды в военных условиях, которые, впрочем, пригодны и для «мирной» политики: «Мобилизация ненависти к противнику, сохранение дружбы союзников, сохранение дружбы и обеспечение сотрудничества нейтральных сил, деморализация противника».

Исследуя роль элит в современном («деловом») обществе, Лассуэлл обратил внимание на опасность превращения его в «государство-гарнизон», или военную диктатуру (англ. garrison state), из-за развития военных технологий, а также из-за того, что наибольшим влиянием начинают пользоваться военные и прочие «специалисты по насилию», располагающие совершенными техническими средствами осуществления насилия и освоившие современные приемы управления. Общество, ставящее высшей целью постоянную готовность к войне, само милитаризуется: исчезает граница между военными и гражданскими институтами, а военная элита становится важнейшем элементом элиты общества. В свою очередь, «государство-гарнизон», как и общество в целом, полностью утрачивает способность к развитию (оно может превратиться только в «гарнизоннополицейское» или «гарнизонно-тюремное): прогресс наблюдается лишь в сфере военных технологий.

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

Бихевиористский способ познания заложил мощную теоретико-методологическую традицию интерпретации политики на уровне ее микросоциальных механизмов. В рамках этой парадигмы были разработаны: концепция обмена ресурсами на политическом рынке; игровая модель политики, опирающаяся на теорию игр; политическая теория рационального выбора. Во всех трех широко распространенных в настоящее время подходах политика предстает как совокупность различных видов действий, поведения и отношений между ее акторами (индивидами, группами). Ее описывают и объясняют в качестве: политического рынка (Питер Блау; род. 1918), где идет обмен контролируемыми ресурсами; политической игры (Стивен Брамс; род. 1940); рационального выбора политических акторов (Моррис Фиорина; род. 1946).

Юрген ХАБЕРМАС (род. 1929, Дюссельдорф) - немецкий философ, социолог- теоретик и политический мыслитель; представитель «второго поколения» Франкфуртской школы социальной философии.

В современной политологии довольно большим влиянием пользуются коммуникативные концепции политики. Среди авторов, разрабатывавших еще в 1950—1960-е годы подход к политике как к системе коммуникаций и информационных потоков, — Ханна Арендт (1906-1975) и Карл Дойч (1912-1992). Вместе с тем, последние по времени и наиболее известные объяснения политической сферы в виде мира коммуникаций и соответствующих техник общения индивидов связаны с разработками Никласа Лумана (род. 1927) и Юргена Хабермаса. Один из главных тезисов Хабермаса гласит: политика выражает себя через систему коммуникативных действий, которые выступают в качестве цепочки опосредова- ний (например, во взаимоотношениях между капитализмом и демократией частная сфера общества сообщается с публичной через такие механизмы этих каналов опосредования, как деньги и власть).

ХАБЕРМАС (Habermas), Юрген (род. 1929, Дюссельдорф) — немецкий философ, социолог-теоретик и политический мыслитель; представитель «второго поколения» Франкфуртской школы социальной философии. До 1959 — ассистент Теодора Адорно (1903-1969; видный представитель «первого поколения» Франкфуртской школы); в 1961-1994 преподавал философию и социологию в ведущих университетах Германии); с 1971 — содиректор Института по исследованию условий жизни научно-технического мира им. Макса Планка. Неоднократно был удостоен почетных наград и премий в области общественных наук и философии.

Автор ряда монографий, среди которых: «Структурная трансформация публичной сферы» (1962); «Техника и наука как идеология» (1968); «Познание и интерес» (1968); «К логике социальных наук» (1973); «Теория коммуникативного действия» (1982); «Философский дискурс Модерна» (1985) и др.

Вклад в развитие политической мысли. Круг исследуемых Хабермасом проблем очень широк и охватывает теории познания, коммуникации, проблемы языка и этики, методологию и философию права, перс-

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

пективы современных развитых обществ и другие масштабные вопросы. Для исследований философа характерны критическое переосмысление, синтез идей и концепций из многих направлений современной научной мысли, в т.ч. социологических теорий М. Вебера и Э. Дюркгейма, неомарксизма Франкфуртской школы социальной философии, создавшей «критическую теорию», психоанализа 3. Фрейда, феноменологии и структурализма и др. Результат философского проекта Хабермаса — абстрактная теоретическая система, названная теорией коммуникативного действия.

В одной из своих первых работ Хабермас рассмотрел возникновение, развитие и перспективы публичной сферы в современном капиталистическом обществе. Публичная сфера понимается как социальная арена («открытость и совместность»), на которой отдельные индивиды через общение и обоснование суждений (т.е. через многочисленные и разнообразные коммуникации) формируют нормативные ориентации, которые контролируют и оказывают рационализирующее влияние на применение государственной власти. По мнению философа, в традиционную концепцию публичной сферы, сформированную ранним буржуазным обществом, закладывалось неверное отождествление человека и буржуа-собственника, ставшее очевидным в XIX в., когда конфликт между капиталом и трудом распространился на область, как считалось, свободного и равноправного общения. Далее, уже в современную эпоху публичная сфера стала объектом вторжения технологичных массовых коммуникаций, рекламы, «связей с общественностью» (РЯ) и в значительной степени подрывается низведением демократических ожиданий к периодической поддержке на выборах представителей политической элиты. Упомянутые силы вторгаются также в частную сферу жизни.

В 1970-е гг. Хабермас начал разрабатывать философские основы концепции демократической легитимизации. Стремления к правде, справедливости и т.п. являются нормативными предпосылками человеческого общения — ведь сам факт дискуссии ради ненасильственного разрешения противоречий уже предполагает, что подобные предпосылки существуют и задействованы, иначе нет смысла в нее вступать. Эти предпосылки можно выразить в понятиях структуры равного и взаимного доступа к диалогу. В работе «Кризис легитимности» эта тема была продолжена попытками обнаружить социальные последствия таковых предпосылок путем пересмотра марксистской теории общественно-политических кризисов. Хабермас утверждал, что развитый капитализм более не производит экономических и системных кризисов в чистом виде, поскольку государство освоило множество ранее не свойственных ему регулятивных функций по отношению к экономике. Но даже государство (сфера административного действия) более не в состоянии поддерживать баланс между противоречиями, происходящими из растущей социализированности экономики и ее обслуживанием частных интересов. Следующий из этой ситуации кризис административной рациональности может превратиться в кризис легитимности, если ценности и значения социокультурной системы начнут противоречить нормам частной и публичной сфер.

В фундаментальном двухтомнике «Теория коммуникативного действия» Хабермас утверждал, что развитие современного общества может быть понято в терминах дифференциации «систем», функционирующих на основе

ПОЛИТИЧЕСКИЙ АКТОР (лат. actor — деятель) — индивид, общественная группа, институт и пр., осуществляющий конкретное политическое действие, т.е. субъект действия. В политологии термины актор и субъект выступают как синонимы.

КОММУНИКАЦИЯ (лат. communicatio от communico - делаю общим, связываю, общаюсь) — 1) акт общения или связь между двумя и более индивидами, основанная на взаимопонимании; передача информации от человека к человеку; 2) массовая коммуникация — процесс сообщения информации с помощью высокотехнологичных средств (печать, радио, телевидение, Интернет и пр.) масштабным и рассредоточенным в пространстве аудиториям.

ТЕОРИЯ ИГР — основанный на ключевых положениях теории рационального выбора дедуктивный метод анализа процессов принятия решений акторами в условиях всевозможных (преимущественно конфликтных) взаимодействий, оказывающих влияние на выбор ими вариантов своих действий.

Игры классифицируются: а) по числу участников — игры с одним участником, игры с двумя и более участниками; б) по результатам — 1) игры с нулевой или постоянной суммой (выигрыш одного игрока оборачивается http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

проигрышем другого, и >? >? таким образом общая сумма выигрышей и потерь постоянна и равняется нулю; подобные сугубо конфликтные ситуации полностью устраняют мотивацию к сотрудничеству); 2) игры с переменной суммой (сочетание мотивов конфликта и сотрудничества: при стратегии сотрудничества все игроки оказываются в выигрыше, однако ни у кого нет уверенности, что каждый из них выберет путь сотрудничества; наиболее известные варианты: «дилемма заключенных» (англ. Prisoners’ dilemma), моделирующая проблемы коллективного действия, и «игра с трусом» (англ. Chicken game), моделирующая балансирование на грани острого конфликта. Прочие классификации основаны на сочетании этих и др. переменных. Суть классической «дилеммы заключенных»: не имея возможностей для общения и выработки общей стратегии в виде совместного отказа от признания в совершенном преступлении, что позволило бы добиться минимального срока тюремного заключения, всякий заключенный руководствуется только своими собственными интересами, состоящими в желании избежать максимального срока заключения, который вероятен для того заключенного, который не признается первым. В случае же дачи признательных показаний заключенным грозит среднее — обезличенных посредников в виде денег и власти (соответственно, рынок и правительство), и жизненного мира индивида. Патологии современного общества могут быть поняты в терминах «колонизации» жизненного мира системами, т.е. опредмечивания и бюрократизации тех сфер бытия, которые по сути своей зависят от солидарности и взаимного признания. В этих условиях целью демократизации становится создание центров коммуникации (различные свободные ассоциации и движения), служащих для ограничения экспансии систем, без того чтобы быть поглощенными этими системами или уничтожить их.

Большой интерес представляет отношение Хабермаса к проекту модерна, которое проясняется, в частности, его докладом «Модерн — незавершенный проект», сделанным при вручении ему премии им. Адорно в 1980. Он, вслед за Вебером, усмотрел возможность реализации проекта модерна в дифференциации ценностных сфер науки, морали и искусства, в их последующей институционализации и профессионализации, что «увеличивает разрыв между культурами экспертов и широкой публикой». По Хабермасу, оригинальный проект модерна, сформулированный в XVIII в. философами Просвещения, состоит в том, «чтобы неуклонно развивать объективирующие науки, универсалистские основы морали и права и автономное искусство с сохранением их своевольной природы, но одновременно и в том, чтобы высвобождать накопившиеся таким образом когнитивные потенциалы из их высших эзотерических форм и использовать их для практики, т.е. для разумной организации жизненных условий». Опыт XX столетия значительно ослабил оптимизм Просвещения, выхолостил важные элементы проекта, придал ему сугубо утилитарный смысл обеспечения экономического роста и технического прогресса в рамках успешной капиталистической модернизации вместе с попытками сохранения повседневных жизненных практик.

Обретенная современность как «человеческий удел, а не как акт воли» — это вызов: общество угрожает самому себе в ходе развития своих возможностей, причем эти экономические, военные, экологические и социальные опасности бросают вызов его существованию вообще. Современность также подвергает ревизии и этим потенциально подрывает любые основания и традиции, упорядочивающие жизнь. Однако именно современность дала человеку невиданный ранее уровень свободы — свободы самоопределения, когда ни одна норма не подлежит признанию, если человек не видит в ней какого бы то ни было значения, прежде всего для себя; свободы самовыражения и свободы научного исследования, не ограниченного предрассудками или нерушимыми авторитетами.

Как считает Хабермас, спасение проекта модерна станет вероятным, если «можно будет направить также и социальную модернизацию в другое некапиталистическое русло, когда жизненный мир сможет выработать в себе институты, которые ограничат собственную систематическую динамику экономической и управленческой системы деятельности». Таким образом, философ выступает защитником проекта модерна, который, по его мнению, не только не провалился (хотя в условиях кризиса модерна современный западный мир действительно охвачен сильными анти- модернистскими и постмодернистскими настроениями, выражаемыми различными направлениями консерватизма), но и по сути не был осуще- http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

ствлен согласно его изначальному замыслу. Наблюдавшийся в XX в. кризис проекта модерна — результат автономизации бюрократической, технической и научной подсистем общества, которые добились огромных результатов в своем развитии, но при этом целерациональные (инструментальные) действия лишились важного элемента проекта модерна — моральной ориентации, — и в повседневной жизни стали доминировать интересы данных подсистем, самоцельно навязывающих планы социального развития, а не исторические потребности людей. Спасение проекта модерна — очень сложная, но не безнадежная задачей современников.

Авторитетный французский политолог Режи Дебре (род. 1928) в книге «Писец. Происхождение политики» (1980) выстроил собственную оригинальную схему политики, в известном смысле продолжающую коммуникативную модель. Он считает, что политика — это треугольник «Государство — Средства массовой коммуникации — Интеллигенция». Природа одного из указанных элементов не может измениться, не переменив два других. Революция в СМИ определяет одновременно революции и в истории данной интеллигенции, и в функционировании государства. Основным элементом этой триады Дебре считает интеллигентов как носителей информации (государственных чиновников и политических деятелей), которые в современном обществе выполняют роль церковных писцов, чья специальность в прошлом и в настоящем — налаживать отношения между людьми. Интеллигент есть человек коммуникации, а его функция — в основном быть политиком, т.е. посредником, связывающим людей. Этот автор фактически отождествляет политику с умственной деятельностью, считая, что еще во времена зарождения политики ее логическим синонимом было знание.

Сг

Утопическая деполитизация интеллигенции связана обычно со столь же утопической дезинтеллектуализацией политики... То, что осталось в современном интеллигенте от его особенной истории церковного служителя, делает из него по преимуществу политическое животное: тело ягненка, зубы волка... Само существование интеллигента обусловлено наличием государства, и наоборот. «Разрушение разума» — это прелюдия к распаду политической структуры, ...волна антиинтеллектуальности является ближайшей предвестницей волны фашизма.

Р. Дебре, «Писец. Происхождение политики»

История представлений и развитие идей о политике обусловлены усложнением реального политического мира, а также отражают взаимоотношения человека и государства в каждое конкрет-

между оптимальным и >? максимальным — по тяжести (но также неоптимальное) наказание. Не обладая всей полнотой информации относительно намерений друг друга, все заключенные могут сознаться, что приведет их всех к неоптимальному наказанию. Суть классической «игры с трусом»: двигаясь в машинах по узкой дороге навстречу друг другу, оба водителя имеют два варианта действия: съехать на обочину и пропустить другого, продемонстрировав тем самым свою «трусость», или продолжить движение, при этом каждый из них надеется, что уступит другой. Эта модель применяется при анализе ядерного противостояния. Другая ее разновидность используется для анализа многосторонних переговорных стратегий: если профсоюзы завышают уровни своих требований относительно друг друга, то все они могут выиграть, хотя в результате материальное положение их членов ухудшится вследствие возникшей инфляции, или все работодатели не уступят завышенным требованиям, и начнется долгая забастовка, от которой все потеряют. Соответственно, лучший выход — переговоры и взаимные уступки.

Теория игр имеет в настоящее время двойной статус отрасли прикладной математики и достаточно эффективного инструмента анализа для социальных наук. Усложненные модели (на- http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

пример, в виде серий >? >? последовательных игр с множеством участников и анализом их индивидуальных мотивов и стратегий) теории игр широко применяются для исследования политических, экономических, военных и пр. проблем-

ное время. По историческим периодам это выглядит так. На первом — государствоцентристском — этапе (примерно с XVI в.) подход к политике основывался на положении о государстве как носителе верховной власти над человеком. Оно складывалось для упорядочения и наилучшей организации социальной жизни, а для обоснования необходимости его существования привлекались либо мифологические и религиозные мысли о божественной воле, либо рассуждения о естественном порядке и рациональном характере государственной формы объединения населяющих данную территорию людей. Вся их политическая жизнь словно была заключена в орбиту притяжения верховной власти, а значит, тогда политике была присуща своего рода однополюсная направленность, главным в которой являлось подчинение человека в качестве подданного (вассала) государству в виде верховного и суверенного короля (сюзерена).

На втором этапе содержание политической жизни постепенно изменялось. Политика и правила политической игры окончательно были отделены от этических обоснований. В политике уже видели поле поддержания согласия и выполнения некоего разумного общественного договора в отношениях государства и гражданского общества, а также его представителей (индивидов, их групп) между собой. Одностороннее подчинение человека установленной свыше государственной воле уступало место взаимным обязательствам партнеров, когда гражданское общество в целом и его сословия добивались признания своего естественного права оказывать давление на государственный режим, а то и менять его. При этом государство все еще пользовалось безусловным главенством над гражданином.

Век ХХ внес важные коррективы в реальные политические отношения и в теоретические модели политики. Наступил третий — социоцентристский — этап в развитии воззрений на политическую сферу, когда на смену положения о монополии единой верховной и суверенной государственной власти приходят идеи плюрализма, согласования интересов различных социальных групп, делящих между собой влияние на общество и государство. Со становлением в большинстве развитых стран демократических систем преобразуется и сама основная парадигма видения мира политики: от государственного моноцентризма к социальному полицентризму, от единого и неделимого суверенитета государя к участию во власти всех основных групп граждан. Тем самым в формально-историческом плане первенство было отдано уже обществу и составляющим его людям, а не государству с его учреждениями.

В последние десятилетия заметны некоторые признаки возможного наступления нового, уже четвертого по счету, большого этапа http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

в эволюции понимания политики, сопровождающегося преобразованием научных парадигм и отражающего новейшие изменения в самом реальном содержании политической жизни. Господствующая ныне модель нации-государства начинает подвергаться сомнению в трех основных аспектах: 1) все больше распространяются различные схемы так называемой наднациональной политики, растет важность глобальных проблем (экологических, ядерных, энергетических, сырьевых, связанных с терроризмом и наркотиками и пр.), что способствует укреплению надгосударственных структур, межправительственных организаций (ООН, ЕС и др.) и международных неправительственных объединений (например, движение «Гринпис»); 2) усиливается прозрачность (транспарентность) межгосударственных границ; 3) высокоразвитое сознание и огромная информированность человека начала третьего тысячелетия побуждают его к высвобождению из-под традиционного государственного контроля и к участию — уже в качестве «гражданина мира» — в поддержке различных форм самоуправления, в альтернативных движениях (потребителей, феминистских, экологических и т.д.), которые нередко тоже становятся транснациональными. Конечно же, роль государства в политике по-прежнему значительна; более того, по определенным направлениям она даже возрастает, что проявляется, в частности, в бюрократизации и заметном усилении исполнительной власти и управленческого аппарата во всем мире. Речь идет лишь о возникновении совершенно иных подходов к осмыслению политики, отражающих, возможно, новое соотношение сил между человеком и государством, да и то пока в самых развитых странах.

НАЦИЯ-ГОСУДАРСТВО

(англ. Nation-State, фр. l’Etat- nation) — сочетание особой политической формы национально-территориального суверенитета и культурной (языковой и/или религиозной) однородности (гомогенности) какой-либо общности. Эта модель возникла вначале в Европе, а затем была перенесена в другие регионы мира. Политико-управленческие структуры нации-государства в правовом отношении устанавливаются конституциями, основными законами, иными законодательными актами. 1.4.