КЛАССИФИКАЦИЯ ПОТРЕБНОСТЕЙ ЛЮДЕЙ
Литература, посвященная исследованию проблемы влечения и потребностей человека, достаточно велика, а если учесть весь медицинский ее массив, то огромна. Однако попытки целостного подхода к человеку, как упомянуто уже выше, делают лишь философы и отчасти психологи, всегда детально разбирающие классификацию потребностей[190].
Менее целостен подход экономистов, но соответствующие работы буквально бесчислеины. Для упрощения нашей задачи сошлемся на относительно недавно вышедшую монографию Jl Я. Барановой «Личные потребности» (М.: Экономика, 1984. 200 с). Это позволит не прибегать к детальному анализу литературы, считая, что она известна заинтересованному читателю.Наиболее фундаментально разделение потребностей на элементарные, или базовые, и вторичные. «К элементарным 9тносятся потребности в вещах и условиях освоения, без которых личность погибнет: любая пища, любая одежда, любое жилище.. Ко вторичным относятся потребности в конкретных вещах и условиях, возникающих при возможности выбора различных вещей для удовлетворения потребностей в материальных средствах жизни»[191]. Говорят также о псевдопотребностях — стремлении к роскоши. Допустимо выделение группы вредных потребностей — в курении, алкоголе, других наркотиках, тем паче в гомосексуальных контактах и т. п. Совершенно очевидно, что псевдопотребности и разрушающие личность и организм вредные потребности входят в группу вторичных. Менее ясно, чтб считать первичными элементарными нуждами человека, без которых он не может обойтись, а что в их составе полагать вторичными, как будто не совсем обязательными. Сложность вопроса заключается в том, что при комплексном подходе обнаруживается тесная связь всех потребностей человека как большой системы (они «внутренне связаны между собой в одну естественную систему»[192]). Такого системного подхода и пыталась строго придерживаться Л. Я. Баранова, уделившая классификации потребностей человека немало места в упомянутой выше книге (с.
28—50). Однако единого систематического признака она не нашла и потому приводит (с. 50) классификации, в основу которых положены различные принципы и подходы.На основе обобщения литературных материалов и согласно перечисленным ниже критериям ею выделены следующие группы и виды личных потребностей: по характеру и природе возникновения: физические, или естественные, социальные и интеллектуальные; по сфере жизнедеятельности, в которой потребности проявляются и удовлетворяются: материальные и духовные; по экономической количественной определенности: абсолютные, действительные и платежеспособные; по степени конкретизации: общие и конкретные; по степени удовлетворения: удовлетворенные, неудовлетворенные и не полностью удовлетворенные; по степени настоятельности: насущные, менее настоятельные, отдаленные; по объектам: в материальных благах, услугах и духовных ценностях; по степени активности: активные и пассивные; по степени рациональности: рациональные и иррациональные («псевдопотребности»); по степени реальности: реально осуществимые и нереальные;
И) по степени перспективности: социально перспективные и социально бесперспективные.
Когда в рамках системного подхода предлагаются классификации по И критериям, внутри которых рассматриваются 2—3 признака (количественные и качественные вперемежку), нет сомнения в том, что классификации как таковой не создано. Вызывает возражение само суженное понятие личных потребностей, наиболее распространенное в социально-экономической литературе[193]. Авторы[194] обычно верно подчеркивают общественный характер потребностей, но почему-то пытаются оторвать личные потребности от общественных, коллективных, т. е. часть от системного целого. Тут совершенно явно выступают интеллектуальные потребности самих авторов, которые попадают как будто в хорошо осознаваемую, но порой не замечаемую ими ловушку: «Лоди привыкли объяснять свои действия из своего мышления, вместо того, чтобы объяснять их из своих потребностей (которые при этом, конечно, отражаются в голове, осознаются)...»[195].
Коллективные, общественные потребности системно не есть количественная сумма личных потребностей каждой личности, но качественно это те же потребности и отрывать их друг от друга едва ли целесообразно и методологически оправдано.Само понятие «потребности» имеет два уровня, или среза. В рамках и глазами индивида это некоторые необходимые условия жизни и продолжения рода с учетом определенного качественного уровня, заданного не только физиологическими нуждами, но и представлением о качестве жизни. С точки зрения общества и в его рамках это общественные отношения в связи с возможностями потребления материальных и духовных благ и услуг[196]. Эти отношения расширяют или сужают, а также трансформируют возможности личности удовлетворять свои потребности, но не меняют суть первого из срезов понимания потребностей людей как условий их жизни и ее продолжения.
Поскольку человеческие потребности есть система, и это не оспаривается, они должны составлять целое в рамках общества на данном историческом этапе развития. А так как общество не состоит всего лишь из двух уровней иерархии — личности и самого общества, а представляет собой значительно более сложное системно-иерархическое образование (включение в схему между личностью и обществом иерархического уровня класса еще не исчерпывает проблемы), его групповые потребности количественно, а отчасти и качественно неоднородны, но вместе с тем для каждого иерархи- ческого уровня системно определены. Потребности можно рассматривать лишь в рамках схемы табл. 7.1, не упуская из виду условность деления целого на секторы подсистем (см. рис. 7.2). При таком подходе личные потребности окажутся лишь одним из восьми уровней нужд человечества наряду с групповыми потребностями вплоть до глобальной совокупности людей в целом. Предлагаемый подход усложняет анализ, но его осуществление может обогатить наше знание о нуждах человека и его системных объединений, что весьма существенно для социально-экономической экологии человека. Одновременно, поскольку в нашей схеме (табл.
7.1) личность — лишь одна из сторон человека, личные потребности лучше называть индивидуальными.Количественная характеристика меры потребности также непростой вопрос. Нельзя не согласиться с тезисом К. Маркса о том, что потребности, удовлетворяемые товарами, потенциально безграничны[197]. Тем не менее этого нельзя сказать о физических, естественных или биологических потребностях человека: съесть больше, чем необходимо организму, нельзя, потреблять больше воздуха, чем требуется для дыхания, невозможно и так далее. Верхний уровень большинства индивидуальных потребностей ограничен понятием здоровья. При внимательном рассмотрении удовлетворения товарами, даже с учетом всей потенциальной безграничности этой потребности нетрудно заметить системное ограничение^Оно заключается в природно-ресурсных возможностях. Этот вопрос хорошо проработан в экологической литературе (см. главу 4). Уже сейчас человечество живет не по средствам, так как наметились угрозы изменения глобальной системы жизнеобеспечения: плане/арного загрязнения среды, общеземного потепления, вообще термодинамического разлада. Рост товарной массы в широком понимании термина необходим и неотвратим, но потенциально возможен лишь при качественном изменении технологии и самих товаров, их экологичности (см. главу 6). В противном случае богатое человечество погибнет от собственной беспечности, ие сохранив среду своего обитания[198].
Нижний предел обеспечения потребностей тоже* кажется очевидным. Это также критерий ухудшения здоровья и гибели индивида, причем такое ухудшение может произойти от изменения любого из секторов индивидуальных потребностей. Подтверждением тому служит наблюдающееся ныне ухудшение здоровья людей, особенно психического — факт настолько известный, что для его аргументации едва ли стоит тратить время[199]. И это вопреки общему росту удовлетворения человеческих потребностей, особенно экономических.
Критерий сохранения здоровья как будто больше подходит к биологической основе человека: животному тоже нужна пища, возможность обогреться, иметь убежище.
Более того, ему необходимо входить в микропопуляции и популяции — аналоги человеческих объединений.Если же говорить о личности, то важна и этническая среда, и форма трудовой деятельности, и социальная, экономическая определенность. Как самый мягкий и аппетитный бифштекс не может заменить жаждущему глотка воды, а королевская мантия задыхающемуся глотка воздуха, так
для многоликого человека необходимо удовлетворение всех его потребностей. Дело лишь в степени воздействия и характерном времени разлада системы в случае неудовлетворенности потребностей. Без пищи человек может жить до 35 дней, без воды — 5 суток (при 10% обезвоживании люди теряют сознание, 12% — погибают), без воздуха можно прожить 5 минут. Как скоро разрушается личность при полном или частичном лишении ее этолого-поведенческих, трудовых, этнических, социальных и т. д. благ, недостаточно известно, но ясно, что это рано или поздно происходит, нбо адаптационные способности человека не беспредельны, а внезапная насильственная дезадаптация столь же сложный процесс, как и прямая адаптация.
Работа не по специальности, вхождение в неадекватную социальную группу и т. д. ведет'к заболеваниям стресса. При этом, хотя одни потребности не могут быть нацело удовлетворены за счет других, наблюдается определенное компенсационное замещение.! Например, повышенный спрос на товары, как полагают[200], служит компенсацией для социально обделенных людей. Если это так, то все потребности людей следует разделить на прямые — основного удовлетворения в оптимальной норме, и компенсаторные, возникающие на основе необходимости замещения части других неудовлетворенных потребностей.
Такое замещение может быть крайне иррациональным. Хороший пример этого дает широко распространенная демонстрационная потребность — необходимость спустить пыль в глаза». Крайних пределов демонстрационное поведение достигло в Средней Азии, где в условиях опасного недоедания прежде всего детей и женщин глава семьи считает абсолютно необходимым иметь как можно более шикарный автомобиль.
Пусть даже за счет голода и смерти собственных детей. Аналогичное демонстрационное поведение весьма характерно для человекообразных обезьян в борьбе за этологическое доминирование. Очевидно, в человеческом обществе мы имеем отзвук давних эпох («встречают по одежке»). Этологический характер демонстрационной потребности кажется очевидным — «провожают-то по уму», но имидж респектабельности невольно запечатлевается в сознании.Компенсаторные потребности, очевидно, могут быть осознанными, как в примере с повышением спроса на товары, и неосознанными, подсознательными. Примером такой потребности служит комнатное цветоводство и содержание домашних животных как компенсация некогда имевшейся потребности труда в растениеводстве и животноводстве.
В приложении к человеку не следует отрывать биологическое, или инстинктивное, от воспринятого в ходе социализации. Ряд потребностей возникает в ходе ранневозрастного запечатления или даже закодирования наследственно, что отметил еще в 1958 г. И. И. Шмальгаузен, и продолжает служить предметом обсуждения[201]. В ходе анализа, как сказано выше, приходится искусственно расчленять комплекс потребностей человека, по мня при этом, что он един. Именно так — чисто методически — можно различить две группы потребностей: материально-энергетические и информационные.
Последней группе — информационным потребностям — особенно не повезло в том смысле, что их нередко относят ко вторичным, а не элементарным. С другой стороны, о познавательных, эстетических, «духовных» потребностях написано очень много, и вопрос достаточно запутан. Тот факт, что лишение человека адекватной информации приводит к органическим заболеваниям, говорит о первичности информационных потребностей. Они, безусловно, различны в зависимости от исторического момента, возраста и всех прочих качественно-количественных, пространственных и временных характеристик человека, но их едва ли можно рассматривать вне приведенной выше матрицы-модели человека. Информационная составляющая есть в любом из объектов и явлений внешнего мира, а в искусстве, как и в труде, заложена одна и та же основа: потребление готового заменяется созданием нового.
Любые произведения искусства можно рассматривать как информационную модель (изобразительную, звуковую и т. д.) объективно существующего. Это объективная основа реализма, его потребности для людей. Стремление к изобретению нового, а не моделированию имеющегося, приводит к новым веяниям «надреалистического» отображения. В данном случае это компенсация некоторого чувственного неудовлетворения потребностей. Например, оглушающая музыка, вызывающая резонанс клеточной протоплазмы и состояние звукового опьянения — «эстетическая» вредная потребность, фактически не отличающаяся от «потребности» в алкоголе, наркотиках и т. д.
Информационные потребности составляют мир, изучаемый экологией культуры и экологией духа как ее составной части. Наиболее сложен вопрос о соотношении исторически сложившейся материальной и духовной артеприродной среды с вводимыми новациями. Традиционные ценности очень актуальны, но и мир вещей меняется достаточно быстро. Необходим чуткий баланс исторически закрепленного и нового с тем, чтобы не развй- валась ностальгия. Иначе возникают крайний национализм, агрессивность и другие черты, хотя относимые к общественным порокам, но самим обществом и порождаемые.
Эстетика мира зависит от культурного развития человека, степени его информированности, детского запечатления природного и культурного разнообразия. Появление телевизора и кино, вообще расширение зрительного кругозора людей создает широкое поле выбора, стирая многие границы, ранее бывшие очень четкими.
Видимо, эстетическую потребность как таковую в системе нужд человека выделить вообще невозможно. Это сложный комплекс необходимой человеку прямой и компенсаторной информации элементарного и вторичного характера. Именно поэтому психологи не могут договориться об истоках эстетических потребностей, их формировании. В нашей схеме потребностей человека материально-энергетические и информационные факторы как неотрывные друг от друга рассматриваются в единстве.
Справедливости ради нужно сказать, что в системе социально-психоло- гических/представлений о теории творчества как субъективизированного отражения внешнего мира, и особенно при противопоставлении информационных потребностей вещественно-энергетическим, эстетическая потребность реальна и заслуживает особого анализа как утонченное восприятие отдельных сторон информации. Однако такой ракурс восприятия едва ли жизненно необходим любому «среднему» человеку. Эстетическая потребность обогащает личность, облагораживает ее, делает ее стремления необъятно великими (в смысле величия, а не величины), но это уже особый срез духовной жизни человека, фактически за пределами обычных жизненных нужд. О нем читатель с большой полнотой может узнать из книги, вышедшей около 15 лет назад в издательстве «Наука»[202].
Возвращаясь к классификационному перечню потребностей, к которому мы добавили еще два критерия — информационно-вещественный (вещественно-энергетические и информационная составляющая потребностей) и прямого или компенсационного характера и, таким образом, критериев деления стало 13, проанализируем весь список. При этом стоит вспомнить также и старую классификацию американского психолога А. Маслоу[203] (Маслова) иерархии насущности потребностей: а) физиологические и сексуальные, б) в безопасности и стремлении к порядку, в) социальные — в группе и одобрении (принадлежности и любви), г) престижные — в уважении «значимых других» (престиже, самоуважении) и д) духовные — в самовыражении и повышении социального статуса. Итого 14 критериев.
Характер и природа возникновения—тот принцип, который положен нами в основу выделения системных секторов потребностей. Они подробно будут разобраны ниже. Деление на материальные и духовные потребности мы предлагаем заменить с нашей точки зрения более емкими и адекватными понятиями вещественно-энергетических и информационных потребностей. Экономическая количественная определенность может быть отнесена лишь на счет экономического сектора потребностей, и этот критерий не может служить основой классификации потребностей в целом. Признак конкретизации кажется очень сомнительным. Деление на конкретные блага (в пище, одежде,..., культуре, информации и т. д.) н некие абстрактные блага, выступающие как обобщение или сумма этих конкретных потребностей[204], возможно лишь для отдельных целей анализа, но как систематический критерий не годится из-за разноуровневого подхода. Фактически любое объединение частностей делается на этом принципе. Степень удовлетворенности — совершенно иной срез, зависящий от внешних причин, а не от внутреннего механизма сложения потребностей. Это уже количественная их характеристика, а не качественный анализ. То же следует сказать и о критерии настоятельности. Деление по объектам практически повторяет другие классификации (прежде всего, группы I и 2 в приведенном выше перечне Л Я. Барановой). Степень активности вновь количественный показатель. Естественно, что насущные потребности более активны, чем менее насущные, но вместе с тем, активность самого человека в удовлетворении своих потребностей — совсем иной количественный показатель, особый вектор, едва ли вообще имеющий прямое отношение к классификации его потребностей. Можно говорить о рациональных и ирррациональ- ных, или «псевдопотребностях». Однако в индивидуальном плане последние одновременно имеют компенсаторный характер, хотя и могут вести к разрушению организма и личности. Возникновение их имеет социальную подоплеку. Такой же характер носит и оценка степени иррациональности. При этом вновь суждение оказывается количественным и лишь через него качественным. Например, наркотики — вреднейшая псевдопотребность, но их использование в медицине — нормальная рациональная потребность. Все зависит от количества, места, цели и способа использования. Мы же не говорим о чае и кофе как о псевдопотребности, хотя потребляем с ними кофеин. Если же это потребление становится невропатологической зависимостью с ростом дозы потребления, то можно говорить о возникновении разрушающей здоровье псевдопотребности.
Сложнее вопрос об индивидуальной и групповой потребности в предметах и услугах, выходящих за рамки принятой обществом рациональное' ти. Условность и историческая изменчивость этих рамок очевидны. То, что вчера обществом считалось предметом ненужной роскоши, сегодня может оказаться нормой, и наоборот. Однако вновь то, что нарушает личное здоровье и покой других членов общества не может считаться рациональным. Например, охота была насущной необходимостью для присваивающего этапа развития общества. Ta же охота в период, когда биологические ресурсы планеты приближаются к полному истощению, делается объектом сверхроскоши, а если она приводит к дальнейшему истощению биоты региона и тем более Земли, и беспокоит общественность, она делается иррациональной для общества. В то же время она может оставаться необходимостью для отдыха и творческой работы отдельных личностей. Снять противоречие можно организацией культурных охотничьих хозяйств, работающих на базе дичеразведення.
Еще сложнее вопрос о регуляции рождаемости. Малодетность — биологически иррациональная потребность, ведущая к ряду неблагоприятных социальных последствий. Ho многодетность в условиях демографического перенасыщения — не менее иррациональная групповая и индивидуальная потребность. Очевидно, в подобных случаях следует целенаправленно прибегать к механизмам компенсации одних потребностей другими, с открытыми глазами подходя к возможным последствиям такой компенсации. Наиболее известный пример — «замена» многодетности высоким образованием женщин (женщины с высшим образованием в среднем имеют в 1,5—3,5 раза меньше детей, чем женщины с начальным образованием). Ho это ведет к предпосылкам разрушения семьи и ряду других общественных аномалий и «аномалий» (в частности, к «свободе секса», гомосексуализму и т. п.).
В целом иррациональность можно определить как нанесение ущерба себе и/или обществу в результате использования каких-то возможностей. При этом индивидуальный ущерб, как правило, становится и общественно значимым. Например, то же нерациональное питание стало общественным злом в большинстве развитых стран мира. Игнорирование заботы о собственном здоровье общественно порочно.
Нереальные потребности не могут быть отнесены вообще к потребностям человека. Например, Л Я. Баранова в цитируемой книге (с. 50) называет нереальной якобы существующую потребность в массовых космических путешествиях. Едва ли подобные «потребности» вообще существуют, хотя политический престиж заставляет соревноваться даже в этой довольно абстрактной области, например, за посылку в космос корреспондента той или другой страны первым. Фактически от того, полетит кто-то из газетчиков в космос или не полетит, человечество ничего не выиграет и не проиграет.
Социально перспективные и социально бесперспективные потребности обсуждаются лишь в экономической литературе. Они заслуживают внимания, поскольку, скажем, желание иметь много детей ныне в мировом сообществе — социально бесперспективная потребность, но в пределах отдельных государств и регионов оно поощряется и социально перспективно (с определенными ограничениями). Однако социально перспективные потребности одновременно оказываются и общественно рациональными. Если же речь идет о будущих потребностях, то здесь классификация уже во времени. Соединять ее с одномоментной классификацией методологически неверно. Наконец, иерархия насущности потребностей в трактовке Маслоу имеет скорее чисто социально-психологический, чем комплексный характер и едва ли годится для общей классификации, хотя сам принцип учета насущности следует учитывать.
Рис. 7.3. Общая схема потребностей человека
Анализ существующих классификаций приводит к выводу, что не все их критерии годятся для научной систематики явления. Можно принять следующую общую схему разделения потребностей человека (рис. 7.3.).
Таким образом, в нашей классификации сохранено лишь 4 качественно-количественных критерия внутреннего, а не внешнего для человека характера. При этом, очевидно, можно говорить, например, о прямых, первоочередных, рациональных, вещественно-энергетических потребностях и других аналогичных им группах как целом, т. е. предлагаемая классификация не разрывает, а объединяет группы потребностей человека.
Трактуя потребности как нечто единое и неразрывное, состоящее из материально-энергетических и информационных частей, частично компенсирующих друг друга и различающихся временем возникновения последствий, рациональностью или нерациональностью, как неотъемлемое свойство человека, мы до сих пор не перечислили самих конкретных групп потребностей. Очевидно, наиболее крупными градациями выступят нужды, связанные с основными модельными подсистемами большой системы «человек». Приведем перечни потребностей в том же порядке, что и в пространственной модели (рис. 7.3) и табличной матрице (табл. 7.1), заметив, что каждый пункт перечисления имеет, как правило, групповой характер, потребности человека в зависимости от места, исторического времени, индивидуальных и возрастных особенностей людей. Эти «группы групп» приблизительно следующие.
А. Биологические (анатомо-физиологические, физические, или естественные) потребности человека: возможность физического существования человека, обеспечиваемая отсутствием стихийных бедствий, длительных голодовок, повальных моров, хронических болезней раннего возраста и т. п., повторяющихся чаще вопроизводственного цикла населения; тепловой, радиационный и магнитно-волновой комфорт (возможность поддержания нормальной температуры тела, выработки гуморальных веществ, поддерживающих здоровье, и отсутствие генетических разрушений в первом и последующих поколениях под влиянием волновой среды); состав воздуха, не приводящий к физиологическим, а тем более морфологическим или генетическим аномалиям, неприятным ощущениям и гибельным последствиям, особенно в ряду поколений (химический, ионный и т. д. состав воздуха); питьевая вода, потребление которой не вызывает отрицательных эмоциональных, фи* зиологических, патолого-морфопогических, устойчивых эпидемиологических и генетических неблагоприятных последствий; сбалансированная по калорийности, химико-элементному (макро- н микроэлементы), органико-вещественному (белки, жиры, углеводы) и национально-вкусовому составу пища (включает также тонизирующие и др. привычные напитки, приправы и т. п.); полноценный сон, другие виды отдыха (рекреации); защищенность от паразитарных и вирусно-бактериальных заболеваний и геохимических эндемий, в том числе любых антропогенных загрязнений (ядохимикатами и т. д.), при
водящих к массовым аномалиям (но тем не менее» при сохранении некоторого эпидемиологи- ческого «фонв» для естественного отбора); биологический информационно-пространственный комфорт — защищенность от «стресса присутствия» — переуплотнения человеческих популяций — и «стресса отсутствия — их сверх разреженности (К. Обуховский[205] включает эту группу в потребности в эмоциональном контакте); комфорт природной, главным образом биогенной среды (в том числе информационный) — адекватное воздействие экосистем (в основном растительности, отчасти животных) на организм человека (через фитонциды и др. биогенные факторы), наличие микрофлоры симбионтов (иапример, кишечных) и т. п.; наличие подходящей субстратной среды — благоприятных механических свойств земной поверхности, воздействующих на человека через напряжение мышц, отсутствие пыли и т. д.; определенное положение человека в пространстве и частота смен этого положения (высота нахождения над уровнем земли, соотношение человека с осями растительности, отношение к вертикалям зданий и т. д.); определенная степень подвижности и трудовых занятий как биологических факторов (профилактика гиподинамии и биологической дисинформативности); определенный трудовой и жизненный «индивидуальный участок», (определяемый транспортной доступностью, влиянием транспорта иа организм человека, подвижностью самого человека в данных условиях природной среды, жизненно-квартирными условиями, сменой первого и второго жилища, местными и национальными традициями и т. п. факторами); продолжение рода как биологическое стремление к размножению; сексуальная потребность, отличающаяся у человека от стремления к продолжению рода (степень «сексуальной сытости*); выделительная потребность, биологически связанная с пространственным комфортом, так как речь идет не об индивидуальном процессе выделения (в физиологическом смысле— кал, моча, пот, выделения с дыханием и т. д.) и восприятия его другими людьми, но о сопряжении всех выделений людей в некоторый «биологический климат» (местный и региональный).
Большинство из очерченных групп анатомо-физиологических потребностей людей самоочевидны и не требуют специальной расшифровки. Комментарии, видимо, необходимы к потребности человека в пространстве и правомочности разделения стремления к размножению и сексуальной потребности человека, на которую очень пристальное внимание обращают психологи.
Пространственный комфорт слагается у человека из многих составляющих частоты и тесноты контактов, начиная от матери с новорожденным и кончая уходом за пожилыми людьми. Популяционные механизмы воздействия особей друг на друга связаны с информационными и вещественноэнергетическими факторами. Люди должны видеть себе подобных, но в некоторой оптимальной норме. Этим оправдана восьмая группа в вышеприведенном списке биологических потребностей.
Известно, что человеческий организм выделяет около 400 химических соединений, принадлежащих к 22 группам (в стоматологических отходах насчитывается до 149, кожных выделениях — 271, кишечных—196 веществ и т. д.). Очевидно, химический «климат» не безразличен для людей, как и для животных. Однако животные имеют собственный индивидуальный участок, ограниченный лишь биологическими и этологическими механизмами (последние играют роль и в человеческом обществе — см. ниже), человек же организует пространство также и социально-экологически. Транспортная доступность, скажем, места работы меняется с совершенствованием средств передвижения, стоимости проезда и т. д. Однако здесь имеется биологическое ограничение, связанное с вредным влиянием шума, вибрации, ускорений и т. д. факторов на организм человека. Особенно сильно воздействие ультра- и инфразвука, как правило, сопровождаю
щего движение транспорта. Шумовой фон вызывает явления, сходные с морской болезнью, сонливость, упадок сил, плохое настроение, агрессивное и асоциальное поведение людей. Следовательно, расстояние до места работы не только социально-экономический, но и географо-биологический фактор.
Особо стоит вопрос взаимоотношений «отцов и детей», иногда приобретающий характер геронтофобии или старческого деспотизма. В нормальной социальной среде при должном экономическом обеспечении и социальной защищенности он не возникает. Огнеземельцы когда-то съедали стариков. Ho именно ценность накопленной старшими поколениями информации позволила человечеству перейти от фазы дикости к культуре. Мудрость старших, как известно, почитается в большей части мира, хотя нередко их социальная роль ограничивается из-за возникающей социально-психологической ригидности, неспособности воспринимать новое. Оптимум разделений и соединений поколений всюду специфичен. Частд семья не может нормально жить без бабушки, а иногда и дедушки, но необходима и определенная степень изоляции, независимости поколений (в США она возведена почти в абсолют). При этом внуки иногда ближе не к родителям, а к предыдущему поколению, с которым они меньше конфликтуют из-за значи- тельной разницы в возрасте и большей гибкости («доброты») бабушек и дедушек. Идеальный случай гармонии возможен лишь в обеспеченном, демократическом обществе.
Потребность в продолжении рода и сексуальном удовлетворении[206] у людей разделена уже многие века. Еще первобытные люди в ряде мест знали способы предохранения от беременности, а современные достаточно четко ощущают разницу между желанием иметь ребенка и необходимостью сексуальной «сытости». Кинофильмы с оттенком эротики, эротические и порнографические издания и шоу никак не связаны с потребностью в продолжении рода, стремление женщин и мужчин быть привлекательными отнюдь не означает их желания размножаться. Сексуальные потребности человека значительно шире его биологического стремления к размножению. Любовь как стимул вдохновения, протосексуальная детская связь полов, сексуально-дружеские отношения мужчины и женщины, создающие биологическую основу единства семьи, просто информативная сторона удовлетворения сексуальных потребностей, как кажется, достаточно убедительно говорят об этом.
Патологические состояния из-за отсутствия адекватного межполового общения и развития сексуального голода особенно характерны для юношеского возраста. Они обострены акселерацией. Иногда сексуальный голод перерастает в свою противоположность — половую распущенность и следующие за ней половое истощение, ведущие порой к деградации личности. Расплата наступает в зрелом возрасте или сразу же в молодости. Достаточно взглянуть на выморочных, безобразно выкрашенных, с опухшими глазами, хриплыми голосами, курящих, а то и злоупотребляющих наркотиками совсем юных девиц и парней, чтобы понять актуальность вопроса. В эпо* ху СПИДа проблемы межполовых отношений и снятия сексуальной оза- боченности можно считать одними из ведущих. Для человечества опасность таится в том, что мутация вируса с приобретением свойства передачи его воздушно-капельным путем, как уже было сказано в предыдущих главах книги, весьма вероятна. А это опасность отнюдь не меньшая, чем ядерная катастрофа.
Стремление к размножению и удовлетворению сексуальных потребностей играет очень большую роль в жизни человека; Малодетная семья биологически не удовлетворяет женщину, и в результате возникает огромное количество компенсаторных потребностей, главным образом экономического, но отчасти этолого-поведенческого, трудового и социального характера. Компенсаторные реакции часто бывают неадекватными. Например, казалось бы, малодетность должна приводить к общему чадолюбию, а не к фактически наблюдаемой агрессивности, маскулинизации, стремлению к это- логическому доминированию в группе и т. п. явлениям. Дисгармония в области отношений полов, о которой ярко писал еще И. И. Мечников[207], имеет как биологические, так и социально-экономические предпосылки и чаще усугубляется, нежели ослабляется общественными механизмами, хотя сами эти механизмы исторически менялись достаточно глубоко. Следует пожалеть, что глубоких комплексных исследований этих вопросов в условиях нашего общества не проводилось. В работах фрейдистского и со- циально-биологического толка можно найти верные положения, но эти работы как правило односторонни, и на их основе довольно трудно выявить объективные потребности, подлежащие максимальному удовлетворению.
Для свободных обществ характерно спокойное отношение к сексуальным проблемам. Судя по традициям некоторых северных народов и не тол ько их, ревность отнюдь не изначальное свойство человека. Известно благодушное отношение французов и других вполне цивилизованных народов к «треугольникам» и «четырехугольникам». Во всех свободных странах нет запрета на сексуальные журналы и зрелища. Это отнюдь не ухудшает нравы, зато дает компенсацию сексуального «голода», характерного не только для юношеского возраста. Он возникает у мужчин примерно с десятилетним интервалом и связан не только и не столько с действительным «голодом» в этой сфере, сколько с функционально-гормональными перестройками мужского и женского организма. Определенная свобода секса, хотя бы компенсаторная, в виде зрелищ (стриптиз и т. п.), необходима и неизбежна. В противном случае характерны состояния тяжелого стресса. Норм тут нет и быть не может. Все зависит от индивидуального состояния людей иgt; конечно, ограничено свободой выбора. Насилие недопустимо.
Очень много семейных трагедий связано с так называемыми «изменами» супругов. Если явление не имеет характер сексуальной распущенности и поведение человека не вызывающе, то «измены» отнюдь не всегда фатальны для семьи. Домашние обеды хороши, но и еда в ресторане не смертельна. Важно сохранение мира и согласия. Как правило, для мужчины первая его женщина — самая лучшая, если уже была достигнута гармония отношений. Все остальное — повторение пройденного, если конечно, не было дисгармонии. Кроме того, необходимо учитывать возрастной фактор: и мужчина и женщина в течение жизни меняются очень существенно как психологически, так и сексуально.
Обычно социологи обращают внимание на взгляды будущих или состоявшихся супругов на жизнь и констатируют их совпадение либо несовпадение. При всей значимости социально-психологических ценностей и близости культур партнеров они в большей степени поддаются конвергенции, чем изначальный сексуальный тип мужчины и женщины. И хотя «все мужчины одинаковы» и «все женщины одинаковы», это отнюдь не так.
Можно выделить два основных типа сексуального поведения мужчин (оно бывает у разных людей или развивается у одного и того же человека). Первый тип — активный «бабник», иногда даже не нуждающийся в выборе ни напарницы, ни способа ее получения. Такие лица могут стать и насильниками при расторможении (во хмелю и т. п.). Обычно они ревнивы, легко изменяют, утаивают деньги. Второй тип — половой партнер, получающий удовлетворение лишь при полной взаимности, а иногда и активности женщины. Первый «работает» на себя, второй в паре или на партнершу; ему важнее доставить ей, а не себе удовлетворение. Определить доминирующий тип мужчины заранее довольно трудно: он сам часто его не знает, да и тип может меняться в зависимости от физиологического состояния и возраста. При внимательном наблюдении обычно можно выяснить основные психологические черты юноши. Многое зависит от воспитания, данного матерью. У зрелого человека тип стабилизируется.
Второй тип мужчин для большинства женщин предпочтительней, так как легче достигается гармония (предупреждение желаний, синхронность дыхания, даже сердцебиения и т. п.), но не все женщины готовы быть активными. Кроме того, многие имеют комплекс ложного стыда (это «неприлично», «стыдно»), что осложняет их сексуальные отношения с мужем. Поскольку очень многие женщины в той или иной степени фригидны, они должны вырабатывать культуру секса, входить, вернее, гармонично вливаться в половую игру. Стандартов тут нет. Хотя все счастливые семьи похожи друг на друга, общих рецептов счастья не существует (стимулом его может быть даже порнографический журнал для мужа).
Половая холодность женщины чаще всего стессогенна (наш образ жизни с его дефицитом положительных эмоций очень способствует этому). В нормальных условиях в семье можно добиться положения, когда жена получает наслаждение или хотя бы психологическое удовлетворение от сексуальных контактов с мужем. Нужно лишь найти оптимальные формы поведения и воздействия.
Женщин (европейской культуры, о других культурах речь не идет) можно разделить на три типа: «жен», «любовниц» и «проституток» (корыстных наложниц) вне зависимости от темперамента, фактического положения вещей и количества половых партнеров. «Жена» может быть женщиной легкого поведения, а «проститутка» — самой верной Пенелопой. Суть вот в чем. Тип жен характеризуется легким вхождением в гармонию с мужчиной, способностью отрешиться от себя, стать неотъемлемой «половиной». Такие женщины чадолюбивы, «уходят» в детей, внуков. Иногда это бывает во вред мужу, характеру отношений с ним, даже приводит к семейным неурядицам. Тип любовниц характеризуется внутренней жаждой власти и личной свободы, отсутствием жертвенности («я его так любила, а ои...») и всепрощения. Семья таких женщин состоит из двух отдельных половин, как кастаньеты. Часто в такой семье складывается раздельный бюджет мужа и жены, жена утаивает деньги, в то время как женщины первой группы нередко жалеют тратить деньги на себя. Нередко в таких семьях главой является женщина, старающаяся подавить мужа любыми средствами. Свобода может заключаться и в многодетности. Однако чаще всего она в стремлении к высокому социально-психологическому общественному статусу, заметности в своей социальной группе. Часто женщины этого типа очень общительны, имеют много подруг и знакомых, чего не бывает у женщин первого типа. Третий тип женщин характеризуется четкой имущественной доминантой поведения — выйти замуж за «выгодного» партнера, выгодно отдать дочку или женить сына, просто подработать на основе древнейшей профессии, если нет осуществления мечты. Обеспеченность — основное желание, все остальное на втором плане. Такие женщины часто стремятся выйти замуж за хорошо зарабатывающих военных, нередко избирают более
старших, уже вполне солидных мужчин. Они боятся не измен, а оттока материальных средств. Внешне могут быть заботливыми, любящими женами. Что касается сексуальных потребностей то гто этому признаку женщины трех типов различаются мало. Еслн нет патологии, то «муж и жена — одна сатана»: они знают, как сексуально насытить друг друга.
Однако измены случаются. Чаще всего они имеют характер либо попытки отобрать понравившегося партнера, либо основаны на избытке сексуальных потребностей, информационной неудовлетворенности. Если тип новой женщины оказывается конгруэнтным типу мужчины, возможен развод. Женщинам первой и третьей групп больше подходит второй тип мужчин, а женщинам-«любовницам» — первый.
Полигиния мужчин, видимо, предопределена экологически. Фактически многие женщины также склонны к полиандрии (иначе не осуществлялась бы и полигиния). В основном действуют социальные и экономические тормоза, с эмансипацией женщин сильно ослабляющиеся. У мужчин чаще бывает неспровоцированное желание иметь дополнительную половую партнершу без «серьезных» намерений. Женщины же, если они не имеют мужа или он их не устраивает, как правило, стараются матримониально закрепить «успех»» женить на себе. Эта разница служит источником дополнительного стресса для обоих сторон. Психологическая дисгармония очень велика. Иногда существенны буквально пустяки.
Существует заблуждение, что в измене супруга кто-то «виноват» (разлучница — она «лучше», собственная недостаточность, какое-то неблагополучие и т. п.). Видимо, это неверно. Мужчина может изменить совершенно неспровоцированно, иногда чисто случайно, иногда закономерно в период физиолого-психологической тревоги, когда он готов^это сделать в любую минуту с любой более или менее подходящей партнершей, лишь бы выдался случай. Причина такого состояния, видимо, гуморальная. Получив объект временного обожания, мужчина успокаивается и в подавляющем большинстве случаев психологически возвращается к жене. На физические контакты такие измены никак не влияют. Наоборот, сексуальное внимание может резко и устойчиво возрасти. В связи с этим может быть полезно существование публичных домов. Вообще их роль неоднозначна. Определенным образом организованные, они скорее полезны, хотя отнюдь не каждый мужчина, а тем более женщина пойдет туда, в этот ресторан любви как чисто сексуального потребления. Многое зависит от силы потребности и тысячи других условий.
Сколь тонки и значимы даже такие нюансы человеческих потребностей, как частота приема пищи и национально-вкусовые предпочтения, свидетельствуют два примера. Было показано, что двукратное питание в течение суток, хотя и дает организму значительно меньше калорий, чем четырехкратное (соответственно 2131 ±705 и 3005±831), приводит к ожирению в 33,4 % случаев против 20.0 %. При этом риск коронарного заболевания возрастает с 25,0 до 32,9 % . Известно также, что сохранение традиционного питания эмигрантов (например, японцев в США) способствует более длительной их жизни и меньшей заболеваемости. Это характерно и для мигрантов из сельской местности в урбанизированную.
Обсуждаемую группу потребностей нередко делят на собственно биологические и экологические потребности, относя к последним нужду в определенной природной, а иногда и социальной среде. В принтере такое разделение возможно, но, пожалуй, оно в связи с социалйно-бйо’ логической сущностью человека сильно пересечется с другими группами его потребностей, особенно с этологическими. Есть и другое деление — на экологические потребности, удовлетворяемые путем прямого присвоения продуктов природы, и экономические, удовлетворяемые через общественное производство. Это деление скорее экономического характера, чем общего[208].
Очень близки к биологической группе потребностей этолого-поведен- ческие нужды человека, сформулированные в виде шести подгрупп.
Б. Этолого-поведенческие (психологические) потребности человека: вхождение в этологическую группу, в которой раскрываются поведенческие свойства особи (доминирование, подчиненность и т, д.) — потребность психолого-эмоциональ* ного контакта; создание своей группы (в том числе семейной) —для доминирующих особей, вхождение в свою эталонную группу — для подчиненных особей; определенная плотность однозначных групп в коллективе н адекватная иерархия этологических групп (механизм снижения этологических стрессов, обеспечиваемый пространственно-временной разобщенностью групп и их определенным соподчинением в иерархии совокупностей); определенная степень общения и изолированности отдельных особей (в т. ч. родителей и детей) н элементарных этологических групп и их альфв-домннантов, предотвращение их агрессивности, оптимальное «личное пространство»[209] в его этологнческой основе (эта потребность почти сливается с пунктом 8 биологических потребностей); определенный этологический «климат» — поведенческий склад и тип для данной человеческой совокупности (например, «темп жизни»); определенный отологический пейзаж» (сочетание природной среды и среды «второй» и «третьей» природы, создающее этолого-поведенческий «климат» спокойного комфорта — наличие этологически комфортного жилища, «цветущего края», связанного с другой стороны с этническими характеристиками потребностей человека).
Этологическая группа отличается от соответствующего социального объединения потребностей тем, что малая социальная группа и другие социальные совокупности формируются как некие «надстройки» над этологическими. В детских коллективах» как уже бегло упомянуто выше, доминирование и подчиненность проявляются особенно ярко. Всегда есть дети, стремящиеся быть «генералами», «папами», «мамами», и другие охотно мирящиеся с положением «солдата», «сына» или «дочери». Именно такое игровое положение их устраивает. Позже, у взрослых, этологическое доминирование затушевывается социальными ролями, но выбор этих ролей в неформальных группах все-таки зависит от это- логической подосновы. Она продолжает резко проявляться в семье, где доминант чаще «разряжается» на домашних, а подчиенный член семьи оказывается страдающей стороной. При этом в норме «разрядка» и «страдание» полезны обеим сторонам (если не принимают форму грубых семейных скандалов, а лишь соответствуют поговорке «милые ссорятся — только тешатся»).
Доминирование может проявляться лишь в коллективе, поэтому формирование этологической группы людей — необходимое условие для возникновения иерархии. Доминант обычно ищет ведомых — первый знакомится, у детей — приглашает к играм и т. д. В семье, складывающейся из двух лиц, стремящихся к доминированию, обычно не бывает мира, и такая семья нередко быстро распадается. Путаница, существующая в современной популярной литературе, пытающейся определить главу семьи, возникла в связи с чисто экономическим или социально- экономическим пониманием этого важного образования[210]. Глава семьи — это прежде всего этологически доминирующее лицо, чаще муж, но нередко и жена. Лишь на втором месте находятся социальный статус и экономическая характеристика. Это следует хотя бы из того, что социально-экономические показатели непосредственно, органически He связаны с семейной группой, а находятся в системе более иерархически обширных образований (см, табл. 7.1).
В силу ряда причин и в том числе, с одной стороны, воспитания детей в больших коллективах, где этологическая структуризация подавляется достаточно четко, а с другой, в малодетных семьях, где ребенок оказывается центром социальной группы, и потому его социализация идет искаженным путем, этологические характеристики молодых людей нередко оказываются размытыми. Отсюда возникновение «безголовых» семей, легко разрушающихся под влиянием вновь образующихся знакомств с нормальной этологической структурой. Очень условно при этологиче- ской характеристике брачной пары как двух «минусов» или «плюсов» встреча с противоположным знаком ведет к «отталкиванию» в первоначальной паре и «притягиванию» во вновь образующейся.
Подробное разъяснение содержания групп этологических потребностей едва ли требуется. Они в значительной мере унаследованы от предков человека и затушеваны, или «сняты», в философском смысле слова, другими человеческими качествами. Это приводит, как уже отмечено выше, к тому, что исследователи не обращают на них внимание, даже активно игнорируют. Подобное отношение характерно и для этнических потребностей человека. Поскольку здесь нельзя обойтись без расшифровки базового понятия «этнос», для упрощения положения сошлемся на обширный обзор Ю. В. Бромлея «Очерки теории этноса»[211] и определение этноса в Демографическом энциклопедическом словаре[212]: «Этнос (от греч. ethnos — общество, группа, племя, народ) — исторически сложившаяся устойчивая общность людей — племя, народность, нация... В ходе развития хоз. связей, под влиянием особенностей природной среды, контактов с др. народами и т. п. внутри этноса складываются характерные черты материальной и духовной культуры, групповых психологических характеристик, вырабатывается этнич, самосознание, видную роль в котором играет представление о какой-то общности происхождения или исторических судеб входящих в этнос людей...»
Уже из этого отрывка ясно, что этнос — особое эколого-социально- экономическое образование в человеческом обществе, а этнические особенности и потребности несводимы ни к каким другим группам потребностей. Особенно следует подчеркнуть связь истории формирования этноса с особенностями природной среды, на которой настаивает Jl. Н. Гумилев, в том числе с культурным ландшафтом, вообще с «экологией культуры» Д. С. Лихачева. Этнические потребности человека можно объединить в следующие группы.
В. Этнические потребности человека: этническая самостоятельность: осознанность объективного существования своего этноса — эколого-социально-экономической совокупности, формирующейся иа грани между «биологическим» и «социальным» человеком под влиянием природной, кваэнпрнродной, артепрнродной и социальной среды в их интеграции (наличие чувства объективности существования своего нврода); принадлежность к этнически самостоятельной группе (сознаваемая н неосознанная), материализующаяся через национальную одежду, быт, обычаи и другие знаки этнической включенности; определенная численность этноса, дающая уверенность в устойчивости его существования; пейзаж «родной природы», адекватный истории формирования и развития этноса — этнический «цветущий край» (часть природной среды и среды «второй» природы, запечатленная «этнической наследственностью»); соответствующая (запечатленная в «этнической памяти» с детства) среда «второй» и «третьей» природы (архитектура, культурные ландшафты, организация населенных мест и т. д., в целом «экология культуры»).
Определенный социально-экономический и трудовой фон для реализации этнических потребностей можно отнести как к этой группе, так и к другим соответствующим группам (социальной и экономической).
Видимо, к совокупности этолого-поведенческих (психологических) и этнических потребностей человека в основном относятся так называемые эстетические потребности, хотя элементы эстетики есть и в биологических, и в любых других нуждах человека. Красота — это особый строй, структура, обычно отражающая какое-то совершенство, притом нередко весьма условное. Это блестяще-иронически выражено Лукрецием Каром на примере идеализации объекта любви мужчинами:
Черная кажется им «медуницей», грязнуха — «простушкой». Коль сероглаза она, то — «Паллада сама», а худая — «козочка». Карлица — то «грациозная крошечка», «искра».
Дылду они называют «величавой», «достоинства полной». «Мило щебечет» заика для них, а немая — «стыдлива». Ta, что несносно трещит беспрестанно,— «огонь настоящий».
«Неги изящной полна» тщедушная или больная. Самая «сладость» для них, что кашляет в смертной чахотке. Туша грудастая им — «Церера, кормящая Вакха». Если курноса — «Силена», губаста — «лобзания сладость»[213].
И на этот раз представляется, что подробные комментарии к выделенным группам этнических потребностей едва ли нужны. Их можно, конечно, развернуть в широкое полотно, аргументировав конкретными фактами, но это дело специалистов этнологов (или, как чаще еще говорят, этнографов), на работы которых опирается автор в этих заметках.
Еще в большей мере специальны социальные (и социально-психологические) потребности человека. Их проблематике посвящено буквально необозримое число работ, начиная (не хронологически, а по популярности и охвату вопросов) с очень широко известной книги Т. Шибутани[214] и обширной литературы, появившейся с 70-х гг. прошлого века — со Спенсера, Парка и др. Максимально, что можно сделать в нашей работе,— это перечислить группы социальных потребностей как они представляются с точки зрения комплексной экологии человека. Кстати, эта научная дисциплина также настолько развилась, что может конкурировать с социологией и социальной психологией на ниве изучения социальных потребностей человека, хотя крупные обобщающие работы, написанные с общеэкологических позиций нам неизвестны.
Прежде чем приступить к перечислению групп социальных потребностей, заметим, что как и во всех других случаях, речь идет как об индивидуальных, так и групповых нуждах, однако эти последние, как правило, бывают наиболее выпукло выражены именно через потребности отдельного человека. Так, например, гражданские свободы равно нужны личности, социальной клике (включающей узкую группу тесно знакомых единомышленников), малой социальной группе и т. д. (см. табл. 7.1), но все это фокусируется прежде всего на отдельном человеке, который в условиях тоталитарного режима или диктатуры может лишиться и свободы, и жизни, а в условиях демократии удовлетворит максимум социальных потребностей. Социальные потребности объединяются в следующие группы.
Г. Социальные (и социально-психологические) потребности человека: гарантированные законом или обычаями гражданские свободы (совести, волеизъявления, места проживания, равенства перед обществом и законом и т. д.); конституционные илн традиционно-общественные гарантии н общая степень уверенности в завтрашнем дне (отсутствие или наличие страха перед войной, иным тяжелым социальным кризисом, потерей работы, изменением ее направленности, голодом, лишением свободы за убеждения или высказывания, бандитским нападением, воровством, неожиданным острым или хроническим заболеванием в условиях плохо организованного здравоохранения, инвалидностью, старостью, распадом семьи, ее незапланированным ростом и т, д.); моральные нормы общения между людьми; свобода познаиия и самовыражения, в том числе через уровень образования, изобразительное и другие виды искусства, максимальной отдачи сил и способностей людям, обществу с получением от них знаков внимания; чувство нужности обществу (личной и эталонной для человека группы), а через него нужности самому себе; возможность образования социальных групп различного иерархического уровня и свободного общения с лицами своего круга — своей этнической, социальной, трудовой, экономической группы и их половозрастных модификаций как непосредственно, так и через средства информации; сознание своего пола и возраста, следование их общественным нормативам; наличие или возможность образования семьи как социальной ячейки; соответствие выработанных в ходе соцнализации стереотипов и идеалов реальным общественным нормам (совпадение индивидуальной картины мира с реальной действительностью) или терпимость общества к индивидуальным стереотипам, отличающимся от сложившихся общественных норм (если они не переходят в патологию); равномерность информационно-познавательной среды (без информационных перегрузок и информационного «вакуума»); определенный социальный фон для удовлетворения остальных групп потребно стей человека.
Поскольку в табл. 7.1 социальный ряд не включает семью как таковую, следует разъяснить, что социальная близость супругов делает их неким центром социальной клики. Если этого не происходит, если в семье нет социальной близости, такая семья ущербна и в подавляющем большинстве случаев распадается. В семье же прежде всего возникают и специфические производственные интересы, хотя это нередко игнорируется, даже пресекается как «семейственность». «Трудовые династии» в любом виде труда чрезвычайно эффективны, но обычно относительно эфермерны при широком социальном выборе: дети вольны избрать себе другую профессию и нередко используют это право.
Трудовые потребности мы намеренно пропустили прн перечислении, хотя в табл. 7.1 они помещены в 3-й колонке между этолого-поведенческими и этническими. Труд — эволюционно-физическая нужда человека, окрашенная в социальные тона, поэтому логически расположить трудовые потребности, как и «трудового человека», в системе целого возможно и так, как это сделано в табл. 7.1, и между социальным и экономическим рядами. В таблице выбрана третья колонка, так как именно взаимоотношение поведения человека с его трудовой деятельностью дает подоснову для образования этнических совокупностей, социальные отношения в которых скорее «надстроечного», чем «базисного» характера. Основные трудовые потребности можно свести к следующим группам.
Д. Трудовые потребности человека: потребность в познании, ориентировке в окружающем человека пространстве (среде) и его (ее) изменении во времени; труд (игра для детей) по возрасту, полу, физическим и умственным способностям; образование и труд по сложившимся или возникшим интересам (часто семейнотрадиционным) ; обеспечение труда адекватными возможностями его осуществления (природной, квази- и артесредой, ресурсами, материальными предпосылками, этолого-поведенческими и социальными отношениями в коллективах, средствами информации, помощниками и т. д.); адекватное поощрение труда — материальное (равная плата за равный труд в рамках существующего естественного спроса на него и повышенная за более квалифицированный и интенсивный труд высокой общественной необходимости для обеспечения удовлетворения возрастающих при интенсификации труда биологических и социальных потребностей) и моральное (компенсация этолого-социальных издержек интенсивного труда); труд как социально-адаптационный процесс приспособления общества к меняющимся региональным н глобальным условиям существования (в последнее время с увеличением роли науки как адаптационной н преадаптационной системы — непосредственной производительной силы общества).
Переход от трудовых потребностей к экономическим кажется совершенно естественным. Однако несмотря на наличие обширной литературы по экономическим нуждам, где авторы нередко вообще все потребности человека сводят к экономическим[215], фактически нигде не удалось найти абсолютно специфических именно экономических потребностей, отчлененных от других нужд человека. Экономическая необходимость возникает лишь тогда, когда человек стремится удовлетворить какие-то другие свои нужды. Экономика лишь их обеспечивает или, как упомянуто выше, компенсирует недостаток в удовлетворении каких-то других потребностей.
Вторичность, вернее «вспомогательный» характер экономических нужд — чрезвычайно важный вывод, дающий перспективу для управления всем растущим комплексом общественных потребностей. Если не экономические нужды сами по себе, а они — для удовлетворения других потребностей человека, то и общественные цели должны определяться именно этими другими потребностями. К примеру, не телевизор — предмет нужды, а адекватная информация. Ho она может быть обеспечена не только телевизором, но, скажем, радио, видеомагнитофоном, телефоном, книгой, путешествием, общением с другими людьми и т. д. С другой стороны, экономические стимулы могут расширять сферу удовлетворения всех потребностей человека.
Внеэкономическая доминанта не означает недооценки экономики в жизни человека, но подчеркивает тот факт, что экономика сама по себе не может считаться конечной, всеобъемлющей целью. Она ограничена другими потребностями людей она их служанка, а не наоборот. Цель развития общества — не увеличение национального продукта и т. п., а сохранение и развитие комплекса человеческого здоровья, благополучия людей. К этому вопросу мы вернемся несколько позже, а пока обратимся к списку экономических потребностей.
Очевидно, они должны в значительной степени совпадать с тем, что называется производительными силами общества в той их части, которая касается вещественных элементов — средств производства. Производительные силы выражают активное отношение людей к природе, воспроизводство условий существования человека и человеческого общества. Таким образом, экономические потребности в своей основе «экологичны», в особенности с точки зрения человека, ибо именно условия его существования как второго основного элемента производительных сил должна обеспечивать экономика.
Нижеследующий список групп экономических потребностей кажется самоочевидным: люди должны жить, трудиться, быть здоровыми н так далее, а для этого требуется экономическая основа, возникающая не только и не столько в процессе индивидуальной деятельности, сколько в коллективных условиях. Эти последние определенным образом организованы, но выражаются в обеспечении именно личных нужд каждого члена общества: целое и его части оторвать невозможно.
Е. Экономические потребности человека: обеспеченность пнщей согласно анатомо-физиологическим, этническим (националь- ио-вкусовым) и престижным нормам; обеспеченность одеждой согласно анатомо-фнзиологическим, повседневным домашним, производственным и рекреационным общественным нормам, этологическим (выражение доминирования), этническим (национально-вкусовым), социальным (мода, престижность) и трудовым (в специальных случаях) потребностям и эталонным нормативам; обеспеченность постоянным и временным (сезонным) жильем по тем же потребностям и нормативам; обеспеченность предметами обихода, мебелью, личным транспортом, комнатными животными и растениями и т. д. по медико-биологическим и общественным нормативам данной группы населения; обеспеченность средствами труда (производства) согласно нормам общественноэкономической формации; утилизация всех отходов общественного производства и быта как обеспеченность природной средой жизни; обеспеченность сферой услуг до степени, снимающей физические и стрессовые перегрузки;
В) обеспеченность рекреацией в широком смысле слова и здравоохранением в таком же расширенном понимании; обеспеченность средствами информации исходя из социальных и трудовых потребностей коллектива и человека (книгами, газетами, микрофильмами, радио, телевидением, ЭВМ и т. д.); обеспеченность источниками информации (зрительной, слуховой, обонятельной, осязательной, вкусовой) — произведениями искусства, привлекательными ландшафтами, приятными запахами и т. п.; обеспеченность средствами самовыражения через этолого-поведенческие, этнические, социальные и трудовые механизмы; «обеспеченность» семьей и детьми как экономической структурой (семья как экономическая ячейка, а дети как «опора в превратной судьбе», хотя бы в психологическом смысле).
Общий список всех 6 групп (А — Е) потребностей включает 56 качественных групповых разностей. Поскольку каждая из групп со своими подгруппами имеет в матрице табл. 7.1 три измерения (самой группы, потребностей иерархии человеческих общностей и качественно-количественного разнообразия — человек человеку рознь,— не одинаковы и групповые потребности на всех уровнях, кроме самого интегративного — Последнего), разнообразие человеческих нужд, как уже подчеркнуто выше, практически безгранично. Нет «стандартного» человека, нет «стандартной» группы, нет столь же стандартизованных и их потребностей. Это делает проблемы социально-экономической экологии человека чрезвычайно многоаспектными, а необходимую для их адекватных решений информационную базу огромной. Ниже проведены лишь несколько штрихов, отнюдь еще не составляющих общей картины, но лишь несколько ее проясняющих.
Еще по теме КЛАССИФИКАЦИЯ ПОТРЕБНОСТЕЙ ЛЮДЕЙ:
- § 2. Классификация и эволюция функций государства
- 1. Источники, сущность, признаки и классификация глобальных проблем современности
- 1. Понятие глобальных проблем, их классификация и динамика.
- 4.1. Экономическая сущность понятий "природные условия и ресурсы". Классификация природных ресурсов
- § 1. Понятие метода, приема воспитания. Классификация методов воспитания
- Потребность
- Глава 2 ПРИЧИНЫ, КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА И КЛАССИФИКАЦИЯ РАННЕГО ДЕТСКОГО АУТИЗМА
- § 8. Классификация оснований возникновения обязательств
- § 2. Основные теоремы мотивационного влияния наказаний и наград на поведение людей
- Любой, кто задумывается над выражением «люди сами творят
- Классификация катастроф.
- КЛАССИФИКАЦИЯ ПОТРЕБНОСТЕЙ ЛЮДЕЙ
- Классификация ценностей
- О НЕКОТОРЫХ ПЕРВОБЫТНЫХ ФОРМАХ КЛАССИФИКАЦИИ. К ИССЛЕДОВАНИЮ КОЛЛЕКТИВНЫХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ*
- 19.2. Потребности человека
- Основания классификации социальных групп
- Международная стандартная классификация образования и сущностное определение высшего образования
- 3. ПОТРЕБНОСТИ И ИНТЕРЕСЫ СОЦИАЛЬНОГО СУБЪЕКТА