Динамика социально-профессионального состава региональных парламентов
Становление и функционирование региональных парламентов в качестве представительных органов власти в России детерминировано характеристиками догоняющей модернизации, или мобилизационной модели развития. Главная особенность данного процесса - разрыв между характерной для российского общества политической культурой и инициируемыми сверху реформами, имеющими навязанный характер. Политическая система постсоветской России, будучи формально основана на таких принципах, как разделение властей, выборные парламент и президент, многопартийность, наличие свободной прессы и т.д., по- прежнему ориентирована на концентрацию реальной власти у исполнительных структур, низкий авторитет и ограниченные полномочия парламента. Своеобразие выстраивания отношений по линии государство - общество в России заключается в том, что последнее всегда выступало в качестве объекта реформирования, субъектом которого была авторитарная власть, в отличие от западного варианта, где государство и гражданское общество являются равноправными партнерами. Одним из базовых представлений, лежащих в основе российской политической культуры, позволяющих понять роль представительных учреждений и их функциональные характеристики в системе органов власти современной России, следует назвать идею народности. Свойственное российской традиции представление о народе как носителе и источнике высшей истины, имеющей к нему трансцендентный и внешний характер, не предполагает возможности личной автономии, что противоречит идеям западной культуры об особом статусе индивида и социальной группы. Соответственно, особенностью российской политической традиции является нормативное представление о демократии, в отличие от ее процедурного 209 понимания в рамках западной культурной матрицы . Во многом с характерным для российской политической культуры представлением о народности связана идея «соборной» модели политического представительства, отличной от западноевропейской парламентской модели. Согласно концепции Н.И. Бирюкова, для «соборного» общественного сознания свойственна неразделенная целостность представительного органа, равно как и общества, слепком которого он является. Депутат выступает в роли выразителя народа в целом, а не отдельных групп интересов или слоев населения206 207 208. Не случайно в России представление о стабильной работе парламента зачастую связано с единогласным принятием решений, а горячие дебаты и споры рассматриваются как кризис органа власти. Данный тезис находит свое подтверждение в результате опросов населения. Так, исследование Фонда общественного мнения в 2007 г. показало, что только 24% респондентов полагают, что конкуренция, соперничество между политическими партиями обычно приносит стране больше пользы, а 46% - что больше вреда . Кроме того, причина неверия в политическую эффективность парламентов связана с тем, что для элиты, проводящей реформы сверху, представления об институтах, характерных для демократии, несколько разнятся с их классическим пониманием. Это обусловлено, во-первых, тем, что в большинстве своем представители элиты, так или иначе, являются носителями той же политической культуры, что и все население; во-вторых, по мнению Е.В. Притчиной, для российской политической элиты свойственно рассматривать модернизацию «как функцию деятельности по самосохранению власти и властных отношений в исторически привычных 212 формах авторитарного политического режима» . Как результат - стремление не только к максимальному контролю за электоральным процессом, но и к монополии в ППР. Таким образом, созданные в 1990-х гг. региональные законодательные (представительные) органы, кардинально отличавшиеся от существовавших в советский период учреждений, были наполнены традиционным содержанием. Это содержание, связанное с представлением о «соборе», изначально противоположно западному пониманию парламента, предполагающему наличие в его составе различных групп, отстаивающих свои интересы с целью поиска взаимоприемлемого варианта. Сообразно с этим, свои характеристики имеет и участие в ППР групп, представляющих различные интересы. Для региональных парламентов РФ характерен ограниченный набор социально-профессиональных групп, участвующих в законодательном процессе. Еще в начале 1990-х гг. общероссийской тенденцией стало преобладание в представительных органах власти субъектов двух категорий -213 депутатов: чиновников исполнительной власти и директоров предприятий . Именно такая сложившаяся профессионально-корпоративная структура, по мнению Н.В. Петрова, служила главной структурообразующей основой региональных парламентов в отсутствии оформившихся партий209 210 211. Незначительная представленность в легислатурах преподавателей, научных сотрудников, инженеров объясняется массовым разочарованием в демократических реформах, отсутствием веры в возможность добиться быстрых позитивных сдвигов, что резко снизило мотивацию участия в политике. Зафиксированные эмпирические особенности электоральных процессов и практики участия граждан в процессе управления являются своеобразной операционализацией разделяемой рядом исследователей идеи о том, что для российского общественного мнения характерен акцент на способностях демократии удовлетворять материальные запросы граждан и обеспечивать социальные гарантии212. Сложная социально-экономическая ситуация ориентировала население на обеспечение необходимого уровня жизни для себя и своей семьи. Достижение указанных целей, имеющих первостепенное значение, рядовые граждане не связывали с деятельностью политических институтов. Не менее важную роль в участии россиян в процессе управления играла также материально-финансовая возможность кандидата обеспечить затратную предвыборную кампанию. Кроме того, отсутствие опыта публичного участия в рамках институционально оформленных организаций ориентировало оппозиционно настроенную часть общества на проявление стихийной активности (митингов, забастовок). Преследовавшие же в большинстве своем прагматические цели руководители предприятий различного вида собственности, обеспеченные достаточной ресурсной базой, напротив, имели сильную мотивацию получения мандата, позволяющего лоббировать свои интересы, влиять на процесс разработки и принятия «правил игры». При этом следует отметить, что реализация личных или групповых интересов, связанных с профессиональной деятельностью, не рассматривается в рамках представленного исследования как негативный момент ППР. Напротив, в полной мере разделяются положения теории рационального выбора о том, что, реализуя политическое действие, акторы преследуют соответствующие цели, которые отражают их осознанные эгоистические интересы. Поведение, в том числе и в рамках ЦПР, опосредовано приоритетными установками и основывается на сознательном выборе. В условиях необходимости выбора альтернатив акторы предпочитают вариант с наивысшей степенью ожидаемой выгоды. Обозначенная в качестве общей тенденции характеристика социальнопрофессиональной структуры представительных органов была ярко выражена в территориях Западной Сибири. Так, в Алтайском крае в 1994 г. по результатам голосования избирателей за кандидатов в депутаты первого регионального законодательного (представительного) органа государственной власти мандаты смогли получить 41 человек, из них 14 - главы администраций районов, городов и их заместители (34%), 36% (19 человек) депутатского корпуса было представлено хозяйственными руководителями, причем сфера их деятельности фактически ограничивалась промышленностью и АПК, бюджетная сфера была представлена 3 врачами и 1 учителем, что составили около 10% депутатов213. Большую долю избранного в том же году депутатского корпуса Кемеровской области составляли чиновники городского и районного уровня (главы и работники администраций муниципальных образований и депутаты местных Советов) - 9 человек (28% от общего числа депутатов), и руководящий (по большей части директорский) состав хозяйствующих субъектов - 10 человек (31%). Следует отметить, что в первом созыве наряду с представителями аграрной, строительной и финансовой отраслей в качестве ядра потенциального экономического лобби обозначились представители угледобывающей промышленности (мандат смогли получить гендиректор «Прокопьевскуголь», зам. директора шахты «Комсомолец», директор представительства концерна «Кузбассшахтстрой»). Это можно объяснить объективными особенностями экономики данного региона, равно как и появление среди депутатов зам. председателя новокузнецкого территориального совета углепрофсоюза. Следующую группу составили 4 работники бюджетной сферы - здравоохранения, образования и науки (12%)214 215. Превалировали руководящие работники экономической сферы и в составе депутатов первого созыва томской областной Думы. Здесь руководители предприятий и коммерческих структур различной направленности (промышленность, АПК, энергетика) получили 8 мандатов (38%). Значительно в меньшей степени, в сравнении с Кемеровской областью и Алтайским краем, в томском парламенте был представлен чиновничий аппарат муниципального уровня - 4 человека (19%), однако особо стоит отметить присутствие в депутатском корпусе полномочного представителя Президента РФ в Томской области. Как невысокое, учитывая социальноэкономическую особенность данного региона, можно оценить присутствие в Думе работников бюджетной сферы (10%), представленных лишь директором СПТУ-41 и заведующим кафедрой Сибирского медицинского университета. Вместе с тем, в качестве позитивного момента с точки зрения представительства интересов трудящихся региона следует рассматривать получение мандатов председателем совета трудового коллектива Сибирского химкомбината и председателем томского обкома профсоюзов 218 «Нефтегазстрой» . Несколько иная, но кардинально не отличающаяся ситуация наблюдалась в Новосибирской области. В качестве особенности этого региона следует назвать следующие. Во-первых, большее отраслевое разнообразие в рядах самой многочисленной доли депутатов - хозяйственноуправленческого корпуса, составлявшего около 30%. Так, среди них можно выделить директоров сельскохозяйственных и промышленных предприятий, представителей бизнеса, энергетической и строительной сфер. Во-вторых, доля работников бюджетной сферы здесь была многим выше, чем в других регионах (12 депутатов - около 24%). Констатируя данное обстоятельство, нужно сделать отсыл на специфику области, представляющей собой, по сути, научный центр Сибири. Подтверждение этому может служить и тот факт, что в большинстве своем депутатами-бюджетниками являлись не простые врачи и учителя, а научные сотрудники, представители вузов. Как и в других регионах, значительное число мандатов (12) здесь принадлежало главам районных администраций и одного поселка. Однако особенно следует отметить присутствие в новосибирском парламенте и других представителей властно-политических структур, таких как начальник новосибирского управления Госкомитета по антимонопольной политике, зам. начальника отдела по борьбе с экстремизмом УФСК по области, начальник управления казначейства и три помощника депутата ГД ФС РФ . К тому же, именно в Новосибирской области представительство в депутатском корпусе получили работники среднего управляющего звена - руководитель группы отдела главного конструктора завода и главный инженер мебельной фабрики, а также каменщик, в то время как в остальных регионах представители данной категории работающего населения практически отсутствовали (в томском парламенте к таковым можно отнести главного энергетика СХК, а в Алтайском крае - начальника конструкторского бюро «Алттрака»). Таким образом, анализ профессионального состава первых парламентов регионов Западной Сибири еще раз подтверждает обозначенную ранее тенденцию на закрепление руководителей хозяйственно-экономического сегмента и чиновников муниципального уровня в качестве основных акторов-лоббистов законотворческой деятельности. Объективный и рациональный аспект характерной для 1990х гг. социально-профессиональной ориентации легислатур видится в способности каждой социально-профессиональной страты осознать себя как группу интересов. Не удивительно, что в кардинально изменившихся 216 политических и экономических условиях, связанных с образованием нового государства, именно управленческие кадры быстрее всего прошли этап первичной институционализации в качестве групп интересов. По мере адаптации населения к новым социально-экономическим и политическим условиям жизни и осознания себя в составе российского социума отдельные группы постепенно пытались включиться в процесс принятия решений, в том числе и в рамках легислатур. Следствием этого можно считать тот факт, что состав депутатских корпусов следующего - второго - созыва был несколько разнообразнее и представительней в профессиональном плане. В некоторых регионах исчезло доминирование чиновников местного уровня, доступ к депутатским мандатам постепенно приобрели представители так называемого среднего руководящего звена, а в редких случаях - и простые рабочие. Однако общая ориентация ассамблей на руководящее звено высшего ранга, позволившая Н.В. Петрову назвать их «парламентами начальников» , осталась и во второй половине 1990-х гг. Наименьшие изменения в структуре профессиональных групп, представленных в депутатском корпусе, с сохранением ранее наметившихся тенденций произошли в Томской области. Во втором созыве областной Думы, увеличившейся вдвое, фактически на прежнем уровне в процентном отношении ко всему числу депутатов были представлены чиновники муниципального уровня (главы администраций городов и районов, выборные должностные лица муниципальных образований и муниципальные служащие) - 7 человек из 42 (17%). Вместе с тем, получил депутатский мандат работник областной администрации - заместитель главы администрации, а также исполнительный директор территориального фонда обязательного медицинского страхования. Томская область второй созыв подряд демонстрировала низкий, в сравнении с другими регионами, уровень присутствия в депутатском корпусе представителей бюджетной сферы: 1 человек в 1997 г. против 2-х в 1994 г. Незначительным по-прежнему 217 оставалось и число лиц, имевших непосредственное отношение к производственно-трудовой деятельности - главный инженер Сибирского химического комбината и старший начальник смены завода. В очередной раз смог получить мандат председатель обкома профсоюза работников нефтяной, газовой отраслей промышленности и строительства. Следует отметить, что именно с его активной деятельностью в стенах парламента связывают появление во втором созыве комитета по труду и социальной политике, который он и возглавил . Параллельно с этим практически в 1,5 раза (до 60%) увеличилось представительство директоров промышленных, коммерческих предприятий и других хозяйствующих субъектов218 219 220. Тенденция постепенного роста доли именно этой категории депутатов наблюдалась на протяжении всего периода функционирования томской ассамблеи и в третьем созыве достигала уже 67% (28 человек из 42). При этом их отраслевая принадлежность была весьма разнообразна, начиная от нефтегазовой, энергетической, промышленной, строительной, заканчивая сельскохозяйственной сферы. Стабильно низким оставалось представительство бюджетников: в 2001 г. мандаты смогли получить 3 человека (7%), занимавшихся научно-преподавательской деятельностью. Чиновничество в данном созыве представлял один заместитель губернатора и 5 управленцев муниципального уровня (12%) . Несколько иные характеристики профессионального состава демонстрировала Новосибирская область. В региональном парламенте второго созыва отсутствовали ранее представительная группа районных глав; зато теперь в депутатском корпусе появились областные чиновники - два заместителя главы администрации региона. Кроме того, скорее к группе чиновников следует отнести получивших депутатские мандаты генерального директора областного фонда обязательного медицинского страхования и управляющего отделением Пенсионного фонда РФ по Новосибирской области. Значительное место, даже чуть большее, чем прежде, занимали представители экономической элиты - директора предприятий, руководители коммерческих организаций и т.д., их доля в Облсовете составляла около 40%. Вместе с тем, увеличилось присутствие руководителей среднего звена, представлявших в большинстве своем промышленные предприятий области (5 человек), а также рабочих - в лице радиомонтажника и мастера автотранспортного предприятия. В этом же ряду следует упомянуть 2-х представителей профсоюзных организаций. Практически не изменилась в сравнении с предыдущим созывом доля бюджетников, по-прежнему ориентированных на представительство научного сообщества. Тенденцией для Новосибирской области, впрочем, как и для Томской, стало присутствие среди депутатов представителей СМИ, однако если в последнем регионе присутствие одного представителя масс-медиа наблюдалась на протяжении двух созывов подряд, то в новосибирском Облсовете их число в 1997 г. увеличилось до двух221 222. Следует отметить, что увеличение доли хозяйственников и управленцев и закрепление данной категории депутатов в качестве основных участников ППР также стало тенденцией для новосибирского парламента и в последующие годы. Не случайно созыв 2001-2005 гг. получил неформальное название «командирский» в силу того, 225 что 87% депутатов были руководителями . Кардинально изменился профессиональный состав Законодательного Собрания Кемеровской области, сформированного в 1996 г. В депутатском корпусе вообще отсутствовали представители исполнительной ветви власти, значительно - до двух человек (10%) - сократилась доля директорского состава. Однако наряду с этим сократилась и доля депутатов-бюджетников - с 4 до 1, несмотря на общее снижение количества депутатов в кемеровской ассамблее, процентное соотношение представленности этой категории демонстрирует отрицательную динамику: с 12 до 5%. Вместе с тем, в качестве положительной тенденции следует рассматривать появление среди депутатов работников среднего звена, большинство из которых имели непосредственное отношение к производственной сфере - это заместитель начальника участка шахты, начальник проектного отдела шахты, начальник участка наладки, а также бригадир автобазы. К этой же категории можно отнести двух юристов. Впервые в состав регионального парламента Кузбасса вошел простой рабочий - мастер шахты223. Это можно объяснить пиком социально-политической активности работников угольной отрасли, привлекавших внимание всей страны массовыми забастовками и акциями протеста. Следует отметить, что профессиональный состав кемеровского парламента на протяжении 1990-х - середины 2000-х гг. является самым нестабильным, как, собственно, и число депутатских мест. Уже после выборов в Совет народных депутатов в 1999 г. обозначенная ранее тенденция на приход в законодательную ветвь власти представителей работающих производственников и управленцев средней руки и уменьшение доли директорского состава кардинально изменилась. Третий созыв легислатуры Кузбасса продемонстрировал наметившуюся в других регионах Западной Сибири тенденцию - увеличение в депутатском корпусе доли руководителей экономических субъектов, здесь она достигла 46% (16 человек из 35). Вместе с тем, весьма неплохо в сравнении и с другими территориями, и с предыдущим созывом кемеровских депутатов была представлена бюджетная сфера: доля работников образования, высшей школы и медицины составляла чуть меньше 30% (10 человек). Однако имевшее место в предыдущем созыве наличие депутатских мандатов у работающих непосредственно на производстве сошло на нет, единственным депутатом - управленцем среднего звена можно считать начальника Беловской дистанции электроснабжения ЗСЖД; возможность канализировать интересы работников угольной промышленности получили лишь 3 представителя соответствующих профсоюзных организаций . Не произошло кардинальных изменений в профессиональной структуре депутатского корпуса и после выборов в 2003 г. По-прежнему ядром законодательного органа являлся директорский состав различных экономических структур (угольных разрезов, завода, сельскохозяйственных предприятий и т.д.), их общая доля - в пределах 40%. Заметное место в Совете второй созыв подряд занимали представители бюджетной сферы - медиков, работников образования и присоединившихся к ним работников культурной сферы - около 34%. Кроме того, в очередной раз мандат смог получить представитель профсоюзной организации224 225. После выборов 1996 г. произошли некоторые изменения профессионального состава парламента Алтайского края. Еще на этапе избирательной кампании была впервые отмечена высокая активность работников бюджетной сферы, наряду с представителями промышленности и сельского хозяйства. В результате мандаты смогли получить по 5 человек от сферы здравоохранения и образования, что составило 20% от всего депутатского корпуса. Примерно такое же число, как и в предыдущем созыве, составляли чиновники муниципального уровня, в основном главы администраций городов и районов края - 13 человек. Представители «экономического лобби», то есть директора предприятий, коммерческих структур, руководители сельских хозяйств, занимали около 35% мест в парламенте. Смогли избраться в депутатский корпус и два работника среднего руководящего звена - референт-аналитик Бийского котельного завода и инженер Рубцовского тракторного завода. Следует отметить, что Алтайский край - единственный из четырех рассматриваемых регионов, где в состав представительного органа государственной власти второго созыва не вошел ни один представитель профсоюзов226 227 228. Попасть в алтайский парламент председателю территориального комитета профсоюза Алтайского отделения Западно-Сибирской железной дороги удалось только при формировании АКСНД в 2000 г. Однако не смогли пройти в ЦПР представители среднего управляющего звена или работники производственной сферы. В структуре депутатского корпуса по-прежнему была высока доля директоров, руководителей, управляющих сельскохозяйственными, промышленными, коммерческими структурами, даже произошло ее увеличение. Таким образом, представители реального сектора экономики, потенциальные экономические лоббисты составляли около половины всего депутатского корпуса. Второй созыв подряд численность муниципального чиновничества, по большинству, глав районных администраций и городов, стабильно составляла чуть более 20%. Одновременно с этим сократилась доля представителей бюджетной сферы - депутатами алтайского парламента третьего созыва стали 4 врача, 2 учителя и 1 представитель высшей школы . На протяжении длительного времени в Алтайском крае наблюдалось значительное присутствие в депутатском корпусе аграрного лобби, что отчасти можно объяснить особенностями структуры экономики региона. Однако, учитывая все возрастающее число именно депутатов-руководителей и хозяйственников, нельзя не согласиться с утверждением общественника К.Н. Емешина о том, что данная группа отстаивала интересы «аграрного сектора, причем не только сектора в целом, сколько интересы аграрных «олигархов»» . Одновременно с этим увеличивалась и доля представителей «промышленного сектора», то есть руководителей крупных предприятий. Корпоративную разделенность, а именно наличие в составе Крайсовета двух крупнейших корпоративно-лоббистских групп - аграрной и индустриальной, в качестве одной из особенностей называл политолог О.Н. Барабанов. Однако данная им характеристика не исключала возможности представительского потенциала двух крупнейших политических, а вернее, корпоративных сил: «... две нынешние крупнейшие политические силы края - аграрная и промышленная - отражают интересы электоральных групп, поскольку электоральные группы могут формироваться не только по 232 идеологическим и политическим пристрастиям, но и по корпоративным» . Таким образом, в качестве особенностей динамики социальнопрофессионального состава региональных парламентов в 1990-е - начале 2000-х гг. следует выделить следующие: - состав депутатского корпуса конкретных территорий во многом отражал специфику их экономик и темпы развития в них рыночных отношений; - на начальном этапе развития регионального парламентаризма в депутатском корпусе наблюдалось постоянное присутствие чиновников муниципального уровня, по большей части - глав городов и районов; - присутствие в ассамблеях регионов различных созывов представителей бюджетной сферы, а также представителей рабочих профессий и управляющего персонала среднего звена и общественников - членов профсоюзов можно охарактеризовать как нестабильное; - закрепление в качестве общего тренда постепенного увеличения директорского состава, представителей крупных экономических объектов различной отраслевой направленности (исключением является лишь второй созыв ассамблеи Кемеровской области). Возрастающий вес директорского корпуса в составе региональных легислатур можно объяснить сложившейся еще в советские годы привычкой к присутствию в органах законодательной власти «руководства», в то время как стабильно высокий показатель группы 229 представителей бизнес-структур - их собственным стремлением к контролю за формированием законодательной базы и распределением финансовых ресурсов, снижению возможных трансакционных издержек в условиях нестабильной институциональной среды. Следует отметить, что переход на смешанную избирательную систему не внес кардинальных изменений в профессиональную структуру депутатского корпуса региональных парламентов Западной Сибири. Так, после выборов 2004 г. в Алтайском крае из избранных 62 депутатов больше половины - около 35 человек - являлись представителями уже закрепившейся в качестве доминирующей группы директорского состава различных хозяйствующих субъектов: энергетических компаний, сельскохозяйственных, промышленных, строительных предприятий, бизнесменов. При этом стоит отметить, что около половины из них получили депутатский мандат, будучи включенными в списки принимавших участие в выборах избирательных объединений. Кроме того, значительная доля одномандатников этой же категории являлись выдвиженцами конкретных политических сил. Вместе с тем, представители бюджетной сферы, к слову, являющиеся работниками медицинских учреждений - 6 из 8 - были поддержаны именно на округах, директор гимназии и вузовский преподаватель прошли по спискам «За наш Алтай» и блока «В поддержку президента». Благодаря включению в список «За наш Алтай» представительство в депутатском корпусе получили председатель краевого комитета профсоюза работников негосударственных организаций безопасности и зам. председателя Алтайского Совета профсоюзов. Чиновничество различного уровня в алтайском парламенте представлял лишь один работник краевой администрации, что связано с запретом совмещать депутатский мандат с должностью в рамках органа местного самоуправления. Таким образом, из региональных ЦПР были выведены ~ 233 активные в политическом плане главы городов и районов . На протяжении последующих созывов конфигурация социальнопрофессионального депутатского состава стабилизировалась: часть «хозяйственников» (руководителей различных экономических объектов) и бизнесменов по результатам выборных кампаний 2008 и 2011 гг. оставалась в районе 55-60%, при этом роль партий в закреплении данной тенденции была значительной. Так, в 2004 г. и 2008 г. доля депутатов, получивших мандат в результате распределения голосов по пропорциональной системе, составляла примерно половину от общего количества законотворцев данной категории, однако в числе одномандатников доля независимых (самовыдвиженцев) резко сократилась. В шестом созыве АКЗС «экономические лоббисты», получившие мандат посредством партийных списков, составляли чуть более трети, однако оставшиеся часть в лице одномандатников в качестве субъекта 234 выдвижения имела конкретную политическую партию . В Томской области значительную долю - около 62% в четвертом созыве и 55% в пятом - депутатов можно отнести к категории экономических хозяйствующих субъектов. Стоит отметить, что первый опыт формирования регионального парламента по смешанной избирательной системе позитивно отразился на представленности в Думе Томской области работников бюджетной сферы: данный показатель с 7% (3 человека) в 2001 г. вырос до 19% (8 человек). При этом, в отличие от Алтайского края, большее число депутатов-бюджетников, костяк которых составляли вузовские работники, получили мандаты, будучи включенными в списки партий («Единая Россия», СПС, КПРФ). Однако по результатам следующей избирательной кампании их доля вновь снизилась до 10% (4 человека). В пятом созыве получили 230 231 представительство председатель первичной организации профсоюза СибГМУ, а также представитель рабочей профессии - окрасчик приборов и деталей (прошли по спискам «Справедливой России» и КПРФ соответственно)232 233. Партийные списки четырех представленных в легислатуре политических сил стали основным инструментом прохождения руководителей и сотрудников бизнес-структур и предприятий и в новосибирский Совет. Примерно в равных пропорциях (по мажоритарной и пропорциональной системе) получили представительство работники бюджетной сферы, составившие около 13% от всего депутатского корпуса, при этом сферы их профессиональной деятельности были весьма широки: работники вузов, научные сотрудники, директор школы, главврачи, инструктор по спорту и директор ДК. Кроме того, в 2005 г. получить депутатские мандаты смогли представители других социально профессиональных категорий, в частности, 2 человека от профсоюзных организаций (по одномандатному округу и по списку КПРФ). Следует отметить поддержку на округах единичных кандидатов, имеющих непосредственное отношение к производственной и иной трудовой деятельности, как, например, машинист электропоезда, инженер по надзору 236 за строительством и др. . В созыве новосибирского парламента, выборы в который прошли в 2010 г., значительных изменений в структуре социально-профессионального состава не произошло. Около половины получивших мандат депутатов относятся к высшему руководящему составу промышленных, сельскохозяйственных, строительных предприятий, бизнес-структур, директорами транспортных предприятий и газовых компаний; около половины из них были включены в списки политических партий, участвовавших в избирательной кампании. Следует отметить, что по пропорциональной системе стали депутатами и большая часть представителей бюджетной сферы - 6 из 9. Являясь кандидатом по единому округу от КПРФ, представительство в Законодательном собрании также получил председатель Федерации профсоюзов Новосибирской области . Совет народных депутатов Кемеровской области, сформированный в 2008 г., не выделялся из общей тенденции и в большинстве своем состоял из депутатов, представляющих руководящий корпус строительных, промышленных, энергетических предприятий, угледобывающих компаний, а также бизнес-структур - около 44%. Наряду с этим, произошло определенное снижение численности депутатов-бюджетников - с 34% в предыдущем созыве до 20%. Вместе с этим, смогли получить депутатский мандат представители рабочих профессий и руководители среднего звена, связанные с производственной деятельностью. Так, в списки партии «Единая Россия» был включен горнорабочий шахты; в одномандатных округах заручиться 234 поддержкой избирателей смог бригадир очистной бригады шахты и главный 238 инженер ОАО «Распадская» Места в партийных списках являлись хорошей возможностью для попадания в региональные парламенты «новичков», зачастую не имевших к партийным организациям непосредственного отношения. При этом обозначенная тенденция характерна для большинства партий. Наблюдаемое стремление субъектов крупного бизнеса получить мандат в представительном органе власти региона напрямую связано со спецификой российской институциональной среды. Дело в том, что отношения между экономическими и политическими акторами, а также между этими акторами и государством в большинстве своем регулируются неформальными способами. В результате, с одной стороны, основные правила заключения соглашений и решения споров - неправовые, с другой стороны, закон не сдерживает государство от его произвольного вмешательства в экономику и лишения граждан и организаций их прав и обязанностей на постоянной основе . В связи с этим, для большей стабильности своего дела и минимизации вмешательства со стороны государства, экономические акторы и пытаются встроиться в структуры власти, чтобы хоть как-то влиять на выработку «правил игры». Широкие возможности для этого были у депутатов первых созывов легислатур, когда законодательная база страны и регионов только формировалась. Подтверждение данному тезису можно встретить в интервью самих депутатов. Е.Н. Васильченко, генеральный директор ЗАО «Томмас - профит», депутат 2-го созыва томской 235 236 легислатуры: «Главная причина, приведшая меня в думу, близка и понятна всем, кто непосредственно связан с производством. Законодательная база в те годы только формировалась, и важно было в этом процессе принять участие, суметь повлиять на установление правил игры. Это понимал не только я, неслучайно во второй думе так весомо был представлен «директорский» корпус. Мы не могли доверить судьбу своих предприятий дилетантам от политики, тем, кто не знаком с производством, с механизмами его работы. Вторая дума имела ярко выраженную экономическую направленность, приняла ряд важнейших законов, защищавших интересы предпринимателей - 240 всех уровней. ...» . Подобная тенденция прослеживалась на протяжении всего периода становления и развития регионального парламентаризма, однако изменение законодательной базы и политической системы в целом несколько корректировало возможности и инструменты получения депутатских мандатов. В условиях, когда главы регионов были менее зависимы от федерального центра и «партийной дисциплины», именно они оказывали определяющее влияние на взаимоотношения с бизнесом, присутствующим в регионе. Зачастую активность бизнес-структур и их избирательные стратегии зависели непосредственно от характера их взаимоотношений с региональной исполнительной властью. Так, до середины 2000-х гг. во многих регионах главными инициаторами «собирания» в рамках региональных парламентов «хозяйственников» и бизнесменов являлись губернаторы. Например, в Томской области В.М. Кресс в период избирательной кампании 2001 г. способствовал объединению в рамках депкорпуса директоров крупных предприятий, авторитетных районных и городских руководителей. Предвыборные консультации завершились согласием войти в «губернаторский» список (и соответственно - помочь финансовыми и организационными ресурсами) даже конкурирующих коммерческих структур - в частности, ЮКОСа и «Востокгазпрома». В результате депутатские 237 мандаты получили 30 «прогубернаторских» кандидатов, в том числе представители энергетики, банковской сферы, пищевой промышленности. Самая массовая фракция - нефтегазовая, получившая 8 депутатских мандатов, 4 из которых у представителей ЮКОСа . Концентрацию в новосибирском областном парламенте значительного количества директоров крупных предприятий и коммерческих структур ряд экспертов связывал с деятельностью губернатора В.А. Толоконского238 239. Одновременно с этим, пытались проявлять активность и предприниматели, проигравшие в экономических спорах. Нередко эти споры были связаны не только с региональной властью, но и с тенденцией большего проникновения в регион московских бизнесменов, мало зависящих от региональной политической и экономической элиты. В качестве тренда, характерного для сформированных с применением пропорциональной компоненты региональных парламентов Западной Сибири, следует назвать усиление позиций немногочисленных представителей чиновничества краевых/областных администраций. Так, в легислатуре Алтайского края пятого созыва депутатские полномочия исполняли консультант краевой администрации и бывший начальник Главного управления сельского хозяйства Алтайского края, причем последний возглавил парламент (оба были избраны по краевому избирательному округу в составе краевого списка кандидатов АРО ВПП «Единая Россия»). Аналогичную ситуацию можно наблюдать и в Законодательной Думе Томской области: в 2011 г. депутатские мандаты получили начальник департамента общего образования области (выдвиженец «Единой России» по одномандатному округу) и первый заместитель губернатора Томской области (избрана по областному списку ТРО ВПП «Единая Россия»), ставшая председателем Думы. Отметим, что чиновники областной администрации пополнили ряды новосибирского парламента и в 2005 г., однако в отличие от соседних территорий, субъектами выдвижения данной категории депутатов являлась не «Единая Россия», а другие партии - КПРФ и ЛДПР. Кроме того, спикером данного созыва ассамблеи стал первый заместитель губернатора, избравшийся в качестве самовыдвиженца в одномандатном округе. Заметное место в рамках кемеровского Совета также заняли депутаты, ранее работавшие в областной администрации. Так, в созыве 2008-2013 гг. заместитель губернатора - начальник финансового управления Кемеровской области, прошедший по спискам «Единой России», одновременно возглавлял фракцию «Единая Россия», являлся заместителем председателя Совета народных депутатов и председательствовал в одном из ключевых комитетов - по вопросам бюджета, налоговой политики и финансов. Председателем комитета по вопросам образования, культуры и национальной политики являлась выигравшая выборы в одномандатном округе советник губернатора. Однако следует отметить, что влияние администрации Кемеровской области на законотворческий процесс всегда было определяющим, в связи с этим, тенденция на закрепление работников исполнительной власти на руководящих позициях в областном парламенте наблюдалось и в 1990-е гг. Так, спикером Совета народных депутатов третьего созыва стал бывший заместитель губернатора Г.Т. Дюдяев, а его замом - Н.В Бублик, также работавшая заместителем губернатора . Описанные тенденции участия конкретных социальнопрофессиональных групп в ППР посредством различных политических партий объяснимы с позиции сетевого подхода и подтверждают положение о том, что политическая сеть складывается для выработки соглашений между участниками, имеющими ресурсную зависимость друг от друга. Вместе с тем, активное участие представителей бизнеса и структур исполнительной власти в ППР в рамках ассамблей объяснимо и с точки зрения неоинституционального подхода. Именно данные акторы имеют 240 заинтересованность в разработке «правил игры», которые помогу снизить трансакционные издержки их деятельности впоследствии. При этом участие в работе данного органа власти представляется как одна из стратегий в числе других, направленных на достижение результата - эффективного функционирования с целью получения максимального результата. Остальное население и более мелкие группы интересов не проявляют активности в ППР на уровне законодательных органов власти по ряду причин. Во-первых, определенное влияние оказывает политическая культура российского населения, традиционно в большей степени полагающегося на персонифицированные органы власти (президент, губернатор), нежели на коллегиальные. Во-вторых, невысокий авторитет легислатур в массовом сознании наряду со значительными затратами, которые требуются для попадания в ЦПР и работы в нем, не делают очевидным получение конкретной выгоды от участия в законотворческом процессе. Подводя итог рассмотрению социально-профессионального состава региональных парламентов территорий Западной Сибири, следует отметить, что наметившееся в начале 1990-х гг. превалирование лоббистов промышленных, коммерческих, бизнес-структур, а также влияние административного ресурса на распределение депутатских мандатов наряду со слабой институционализацией остальных групп интересов нашло свое продолжение и в последующие годы. Не повлекло кардинальных изменений в структуре легислатур и изменение принципов и механизмов их формирования, в частности, переход на смешанную избирательную систему. Фактически единственным значимым событием, связанным с трансформацией институциональных условий, стало вытеснение из депутатского корпуса чиновников муниципального уровня, составлявших в 1990-е гг. значительную долю региональных депутатов. 3.2.