Теоретико-методологические подходы к анализу миграционных процессов

• Первобытно-общинный строй (минимальная миграция, связанная с землепользованием, торговлей, военными обрядами).

• Раннее мобильное общество (появление миграции в города, массовый отток эмигрантов в доступные и привлекательные страны).

• Позднее мобильное общество (преобладающие миграции из сельской местности в города).

• Развитое общество (увеличение иммиграционных потоков преимущественно высоко квалифицированных работников, резкий рост циркуляции населения).

• Сверхразвитое общество (Возможно уменьшение уровня миграции и замедление некоторых форм циркуляции, связанное с развитием коммуникаций и почты. Практически все миграции осуществляются между городами или внутри агломерации. Возможна дальнейшая миграция относительно неквалифицированной рабочей силы из менее развитых областей) ^{[67] [68].}

Дальнейшее развитие миграционная теория получила в 1990-е годы в работах социолога Д.Массея, сформулировавшего теорию международной миграции . Международная миграция особенно четко проявляется у людей, живущих в условиях бывших командных экономик, переживающих этап перехода к рынку. Согласно теории международной миграции, в международных потоках над выталкивающими факторами преобладают

притягивающие.

миграционных сетей - потенциальный источник общественного капитала, который потенциальные мигранты могут использовать для получения доступа к высокооплачиваемой работе за рубежом . Очевидно, что Д.Массею принадлежит значительный вклад в разработку новой экономической теории миграции и теории миграционной сети. Согласно теории новой экономической миграции целью миграционного выбытия является не только

улучшение материального благосостояния собственного домашнего хозяйства (не только индивида), но и повышение социального статуса. По мнению И.Маркова из Болгарской Академии Наук, в русле теории новой экономической миграции происходит миграционное выбытие албанцев из

о 1

Македонии . В свою очередь, теория миграционной сети включает в себя набор межличностных связей (родственные связи, дружба, общее происхождение), которые соединяют мигрантов, бывших мигрантов и не мигрантов. Такое взаимодействие снижает риски и затраты от передвижения мигрантов, а также увеличивает чистую прибыль от миграции. Взаимодействие мигрантов на постсоветском пространстве, особенно из Армении и Азербайджана, также может быть описано в рамках теории миграционной сети.

Свой вклад в изучение миграционных процессов внесли также европейские и российские ученые (Ж.Сойсал, Ф.Дювель, А.Крастева, О.Вивер, Б.Бузан, К.Бреттел, Дж.Холлифилд, В.Волох, В.Малахов, ^{[69] [70] [71]}

В.Ачкасов, Л.Рыбаковский, И.Ивахнюк, В.Мукомель, В.Ионцев и др.). Ими выделяются не только традиционные подходы к анализу миграций (географический, экономический, демографический, социологический, правовой), но и новые, например, политологический.

Так, У.Вивер и Б.Бузан из Копенгагенского института исследования мира разработали теорию «секьюритизации миграции» , сочетающую в себе вопросы безопасности и миграции.

Собственно политологические аспекты теории миграционных процессов в современной России находятся еще в стадии своего артикулирования. В отечественной экономической науке, отчасти в этнополитологии и ^{[72] [73] [74] этносоциологии, труды ряда ученых посвящены анализу отдельных}

85 86 87

категорий миграционных процессов (В.Ачкасов , В.Тишков , С.Арутюнов ,

оо

М.Мартынова, М.Губогло, В.Малькова, Ю.Арутюнян, Л.Дробижева , В.Зорин^{[75] [76] [77] [78] [79]). Если этносоциология изучает социальную структуру этносов, социальный статус этнических групп, определяющий специфику их интересов и поведения, социально значимые явления в этнической культуре, социальную мобильность этнических групп, то этнополитология исследует эти же процессы под другим углом зрения — как на них воздействуют политические феномены, и прежде всего, государство. Политологические аспекты миграции на первичном этапе её осмысления сводились практически к анализу и мониторингу межэтнических и межконфессиональных отношений.}

В настоящее время политологический спектр теории миграционных процессов в России расширился за счёт:

• институционализации «политической миграциологии», «объектом которой являются миграционные процессы как часть политической реальности, а предметом - тенденции ее развития и изменения связанные с возникновением политического компонента у миграционных процессов в современном мире» (Ю.Ефимов)^[80].

• изучения процессов миграции с позиции политико-культурного подхода: «С помощью данного подхода представляется возможным выявить все аспекты взаимосвязи политического и иммиграционного процессов, проанализировать специфику политического поведения мигрантов в принимающих обществах» (А.Чесноков^[81]).

• анализа особенностей политического регулирования миграционных процессов, которое представлено как институт и как процесс. «Институциональный компонент включает в себя организационные и нормативные основы деятельности государственных и общественных организаций, связанных с разработкой и реализацией миграционной политики. Процессуальный компонент - миграционную политику, осуществляемую органами власти, и ответную реакцию мигрантов на действия властей» (В.Волох^[82]). Таким образом, исследование миграционной политики в данном случае осуществляется посредством научного анализа всей совокупности институтов, в рамках которых реализуется властная и управленческая деятельность, включая институты власти и институты гражданского общества.

Учитывая новые направления в развитии политологических аспектов в теории миграции и необходимость их учёта в создании модели оптимальной миграционной политики России, акцентируем внимание на наиболее важных положениях теорий, лежащих в её основе.

Осмысление миграционных процессов целесообразно начинать с теории человеческого капитала, в связи с тем, что низкое качество человеческого капитала трудовых мигрантов, приезжающих в Россию, становится препятствием для развития инновационной экономики.

Использование дешевой рабочей силы в различных отраслях экономики является тормозом технологического прорыва.

Исторические корни теории содержатся в работах А.Смита, К.Маркса, У.Петти и других представителей классической политэкономии. А.Смит считал, что человек является основой всего общества, и исследовал

- 93

поведение человека с его мотивами и стремлением к личной выгоде . Важнейший вклад в развитие теории человеческого капитала был внесен У.Петти, «которому приписывается первая серьезная работа именно в области человеческого капитала, когда он сравнил потери вооружения, техники и другого военного оборудования с потерями человеческих жизней»^{[83] [84]}. Идеи, представленные классиками политэкономии, во многом актуальны и сейчас.

В XX веке существенный вклад в развитие теории человеческого капитала внесли Р.Лукаш, Г.Манкив, Д.Ромер и Д.Вейл, К.Гатман и У. Шонберг. В основополагающем исследовании по человеческому капиталу «О механизме экономического развития» основной характеристикой человеческого капитала Р.Лукаш называет производительность труда в определённый промежуток времени^[85]. Различные ученые дают разные оценки человеческому капиталу - через призму высокого дохода у населения, технологических изменений в стране, рост рабочей силы^[86]; компетенции^[87];

жизнеспособность человека; работоспособность; способность воспринимать инновации; способность к обучению^{[88] [89]}.

Качество человеческого капитала, в том числе мигрантов, представляется возможным оценить при помощи Индекса развития человеческого потенциала (ИРЧП) - универсального инструмента, разработанного ООН ". Других способов оценки качества человеческих капитала мигрантов пока не выработано, а с помощью ИРЧП мы можем оценить человеческий капитал лишь косвенно. Индекса развития человеческого потенциала (ИРЧП) включает в себя следующие три составляющие - уровень грамотности, уровень дохода и продолжительность жизни. ИРЧП, конечно, не является идеальным инструментом, поэтому в последнее время в литературе всё чаще встречается критика индекса развития человеческого потенциала. Б.Каплан выделяет следующие факторы, которые ИРЧП не принимает во внимание: экологические факторы; политический режим; невозможность по-разному оценивать развитие в разных группах стран^[90].

Несомненно, аспект человеческого капитала должен быть учтен при формировании модели оптимальной миграционной политики, поскольку центральной категорией теории является склонность индивида, в нашем случае мигранта, к труду (работоспособность, производительность труда, компетенции). Мигранты несомненно представляют экономический интерес для государства-реципиента, поскольку в отличие от постоянного населения, не оказывают нагрузки на бюджетную и пенсионную сферы.

Еще одна теория, применимая к оценке миграционных процессов и характеризующая человеческое поведение - бихевиоризм. Основателем данного направления был американский психолог Дж.Уотсон^[91]. В США в начале XX века громадными темпами шла внешняя и внутренняя миграция — на континент переселялись миллионы эмигрантов из Европы, а жители американской деревни переезжали в города. Переживания этих оторванных от своих корней людей могли быть тяжелыми, травмирующими. Город вызывал страх и потерю ориентации, жизнь в нем требовала и личностного, и материального приспособления. Некоторые психологи увидели в этом перспективы для развития теории психологии. Такова была позиция Дж.Уотсона, т.к. он сам приехал из сельской местности в город. Все факторы, сказавшиеся на развитии бихевиоризма, сыграли свою роль и в личной карьере Уотсона. Таким образом, идея классического бихевиоризма состояла в том, что реакции живых существ обусловлены воздействием стимулов.

Необихевиоризм расширил эту односложную модель, введя понятие промежуточных факторов. Так, например, применительно к анализу миграционных процессов, с точки зрения необихевериозма, представляется возможным вычленение двух интересных направлений:

• поведение самих мигрантов;

• поведение принимающего общества.

Поведение мигрантов в своих работах раскрывают многие известные ученые, например, Ю.Арутюнян в работе «Этносоциология» объясняет поведение мигрантов с точки зрения влияния на них этнической среды: «Поведение людей как личностей, т.е. не просто как индивидов, а людей, включенных в этническую группу в том смысле, что в их представлениях или поведении присутствует в той или иной мере этничность. С точки зрения этого подхода, этническая идентичность, взгляды, мотивы поведения, социальные установки, ценностные ориентации понимаются как результат взаимодействия личности и общества, влияния среды, в том числе этнической, на личность в процессе ее социализации и деятельности»^[92].

Второе направление необихевиоризма характеризуется поведением принимающего сообщества в отношении мигрантов. Так, заместитель директора Института психологии РАН, специалист в области социальной психологии А.Юревич выделяет 2 фактора ксенофобии принимающего населения:

• исторический - «Перестав быть животными, люди не прекратили борьбу за выживание. Просто межвидовое взаимодействие сменилось международными отношениями»,

• неудовлетворенность народа своим положением - «Если народ живет плохо, то свои неурядицы ему проще всего объяснить внешними факторами, в частности, влиянием других народов» ^[93].

Необихевиоризм представляется крайне важным направлением при осмыслении миграционных процессов с точки зрения оценки потенциальных угроз и возможностей при формировании оптимальной миграционной политики. Достичь оптимальной миграционной политики невозможно без апелляции к необихевиористской теории. Данный подход должен быть учтён, т.к. поведение мигрантов рассматривается зачастую как угроза, а поведение принимающего общества как возможность.

Проблемы во взаимоотношениях мигрантов с местным населением, обусловленные целой плеядой факторов (культурный, экономический, социальный антагонизм), приводят к возникновению противоречий и кризисов. Решение этих проблем возможно на принципах гуманизма, т.к. высшей ценностью гуманизма является человек как личность. Гуманизм призывает к построению бесконфликтного общества посредством этики, основанной на человеческих и других естественных ценностях, в духе разума и свободного поиска, за счёт использования человеческих способностей^[94].

Широкое распространение гуманизм получил в Европе, начиная с эпохи Возрождения. В XXI веке гуманизм в Европе получил воплощение в тексте Хартии по правам человека, инкорпорированной в текст общеевропейской Конституции. Принятие Хартии ознаменовало переход ЕС на новую ступень развития - от валютно-экономического союза к политическому. В преамбуле Хартии освещаются шесть «неотъемлемых прав и фундаментальных свобод человека»^[95] — достоинство, свобода, равенство, солидарность, гражданство и справедливость. Таким образом, в данном документе находят свое отражение как гражданские, так и личные права. В Хартии прописываются права ребенка (Title III -24), инвалидов (Title III -26) и беженцев (Title II - art. 18)^[96]. В том числе в отношении мигрантов в рамках теории гуманизма постулируются обозначенные выше европейские ценности, подразумевающие одинаковое отношение к мигрантам и к постоянному населению. В связи с обозначенным выше специальный докладчик ООН по вопросу о правах человека для мигрантов Ф.Крепё после трагедии в апреле 2015 года, когда у берегов Италии затонуло более 800 человек, заявил, что нравственный императив гуманизма - спасти жизнь, и это первое, что нужно сделать. Подобные трагедии продолжаются каждый день. Ф.Крепё призывает Запад принять «глобальный гуманитарный план по

переселению беженцев и регулированию мобильности мигрантов» . В

крупных городах Европы (Вена, Берлин, Париж) регулярно проходят демонстрации в поддержку беженцев. В сентябре 2015 года премьер-министр Финляндии Ю.Сипиля открыл свой дом мигрантам, тем самым, продемонстрировав наивысший гуманизм, который должен послужить примером как жителям Финляндии, так и политикам ЕС .

В российском обществе проблема гуманизма стоит очень остро. В ряду оценок в российском обществе есть позиции (В.Мукомель^{[97] [98] [99]), которые характеризует современное российское общество как ксенофобное со свойственной этнической сегрегацией, отторжением мигрантов принимающим сообществом, ростом преступности.}

Российскому обществу свойственны практики этнического профилирования как способа проверки правоохранительными органами фенотипически иных лиц, другими словами, дискриминация по этническому признаку^[100]. Об этническом профилировании и полицейском вымогательстве в России пишут ряд авторов. В частности, по оценкам В.Мукомеля, в рамках Российско-американской программы «Обмен социальным опытом и знаниями» об этническом профилировании высказались 46 из 55 московских экспертов^[101].

В случае если гуманизм призывает к построению более гуманного общества посредством этики, основанной на человеческих и других естественных ценностях, то российскому обществу необходимо пройти долгий путь к построению гуманного общества. Теория гуманизма важна при осмыслении проблем, связанных с миграцией, т.к. в соответствии с постулатами теории, любой человек может реализовать право на поиск убежища в другой стране, имея при этом возможность вернуться на родину, интегрироваться в местном сообществе или переселиться в третью страну. Кроме того, бихевиоризм и необихевриозм позволяют оценить психологическое состояние/мотивы мигрантов и принимающего общества в процессе миграции.

Оценить полезность миграционных потоков для государства-реципиента и государства-донора, а также самого мигранта позволяет теория рационального выбора, описывающая рациональное поведение субъектов. Применение теории рационального выбора к осмыслению миграционных процессов является особенно востребованным, т.к. можно выделить следующие основные постулаты теории применительно к миграции:

• право выбора мигрантом стратегии поведения, места работы, места жительства;

• рациональность, а не спонтанность при принятии решений мигрантом;

• выгода (не только материальная) нескольких акторов от процесса миграции - самого мигранта, работодателя, государства-реципиента и государства-донора.

Выгода различных акторов от процесса миграции детально анализируется болгарской ученой А.Крастева. Она приходит к выводу, что миграция - это игра с исключительно положительным исходом, где выигрыш получают все вовлеченные акторы - мигранты, государство-донора, государство-реципиент. Согласно А.Крастева, ключевые акторы миграционных процессов получают следующие выгоды:

• успех и удовлетворение у мигрантов;

• талант, компетенции, энтузиазм мигрантов у государства-реципиента;

- 112

• деньги, сети, социальный капитал у государства-донора .

Некоторые авторы, например, Х.Чэнг и Т.Саррацин в своих работах оценивают рациональность государства-реципиента. По мнению Х.Чэнга, «максимальные доходы от иммиграции могут быть получены в результате применения налоговых мер - ограничение доступа мигрантов к программам получения материальной помощи» . Идею Х.Чэнга об ограничении доступа мигрантов к программам получения материальной помощи развивает немецкий политик Т.Саррацин в своей теории Workfare, которую он противопоставляет теории Welfare^{[102] [103] [104]}. Т.Саррацин предлагает новую, рациональную систему социального обеспечения мигрантов: «Тот, кто пользуется благами общества, должен сделать всё возможное, чтобы оказать ему ответную услугу. Получение социальной помощи должно быть ограничено с тем, чтобы возрос стимул к устройству на работу. Склонность к гибельному безделью, приводящая к утрате способностей, явно уменьшилась бы»^[105].

П.Линдерт анализирует рациональность государства-донора на примере Мексики, для которой «общие экономические выгоды эмиграции

бесспорны»^{[106] [107]. Так, утечка рабочих из Мексики привела к росту часовой ставки заработной платы с 1,25 долларов до 1,6 долларов. Рабочие, оставшиеся в Мексике, выигрывают благодаря тому, что снижение конкуренции за рабочие места повышает часовые ставки зарплаты. По мнению П.Линдерта, страна может получать также приличный доход, отпуская работников за рубеж за счет переводов. Мексика, по данным Всемирного Банка, за период 2010-2014 годы получила переводов в размере 2.1.-1.9% от своего ВВП . Для сравнения переводы в другие страны в процентном отношении к ВВП Таджикистана - 40.9-41.7%; Молдовы - 23.3­26.1%; Кыргызстана - 26.4-30.3%[108].}

Рациональность принятия решений мигрантами рассматривает в своих работах английский социолог Д.Бартрэм. Он утверждает, что, «мигрант, выбирая новое место жительства/работы, действует в соответствии со своими предпочтениями»^[109]. Однако полученные Д.Бартрэмом результаты опросов 42 000 человек говорят о том, что в конечном итоге миграция не приносит удовлетворения. Человек принимает решение переехать в другую страну, потому что думает, что будет там жить благополучнее, но, как оказалось, «эмигранты из Восточной Европы не стали счастливее после переезда в Западную Европу. Однако они счастливее тех, кто остался на родине. Дело в том, что показатель счастья эмигрантов и так был довольно

высоким, просто переезд ничего не изменил» . Худшие показатели были выявлены у поляков, переехавших в Западную Европу^{[110] [111] [112] [113] [114]. Таким образом, согласно Д.Бартрэму, рациональность в процессе принятия решений у мигрантов из Восточной Европы минимальна. Проведем аналогию с мигрантами, например, из стран Ближнего Востока, чья рациональность в процессе принятия решений будет существенно выше.}

При оценке текущей и перспективной миграционной ситуации теория рационального выбора представляется важной, т.к. позволяет понять значение миграционных процессов c точки зрения выигрыша всех акторов в обследуемой системе «мигрант-принимающее общество - государство- реципиент-государство-донор».

Для выявления причин и мотивов миграции рассмотрим теорию притяжения и выталкивания или теорию pull/push факторов (или эконометрическую модель миграции). Концепция была сформулирована в середине 1960-х годов Э.Ли на базе идей английского географа

Э.Равенштайна . Э.Ли отмечал, что с местом прибытия и выбытия неизменно связаны две группы факторов, оказывающих влияние на мигранта - позитивные и негативные. Э.Ли также обратил внимание на влияние, которое оказывается «вмешивающимися препятствиями» («intervening obstacles») и всевозможными ограничениями, действующими между пунктами прибытия и выбытия. На идеях Э.Ли появилась теория притяжения и выталкивания, которая описывает различные мотивы, побуждающие к миграции. Эти мотивы связаны с экономическим, политическим, социальным, экологическим, демографическим контекстом и в странах донорах, и в принимающих странах.

Pull факторы - это притягивающие факторы в государстве- реципиенте, обуславливающие выбор мигрантами нового места работы/жительства.

Push факторы - это отталкивающие факторы в государстве-доноре, обуславливающие выбор мигрантами нового места работы/жительства.

Систематизируем в Таблице 3 факторы притяжения и выталкивания применительно к зарубежной трудовой миграции. Факторы притяжения и выталкивания описываются различными учеными - Дж.Беддингтоном¹²⁵, О.Вендиной¹²⁶, Д.Массеем¹²⁷, М.Пиоре¹²⁸.

Так, О.Вендина полагает, что в миграционной стратегии мигранта социальные притягивающие факторы (возможности самореализации,

129

повышение статуса) преобладают над экономическими pull факторами .

М.Пиоре утверждает, что современная миграция генерируется не push факторами в донорских странах, не разницей в уровне доходов и не любыми другими сопутствующими обстоятельствами, а главным образом спросом принимающих экономик на определённую рабочую силу , т.е. экономическими pull факторами.

Считаем важным сформировать список притягивающих и

выталкивающих факторов, свойственных научной миграции , в частности, кадрам высшей научной квалификации. Данные факторы

систематизированы в Таблице 4, основываясь на материалах коммюнике ЕС «Усиленное партнерство в европейской научной сфере для роста и инноваций» от 17 июля 2012 , работах И.Малахи и Р.Эпплярда . ^{[115] [116] [117] [118] [119] [120]}

Однозначно утверждать нельзя, что в отношении какого-либо типа миграции - зарубежной трудовой или научной - преобладают факторы притяжения или факторы выталкивания.

Теория pull/push факторов помогает лучше понять роль экономических, социальных, политических, экологических притягивающих факторов, которые необходимо учитывать мигранту при формировании своей миграционной стратегии.

В ряде стран, преимущественно в Северной Европе, мигранты активно включены в политический процесс. Так, в 2015 году министром образования Швеции стала 27-летняя иммигрантка-мусульманка А.Халзиалик из Боснии и Герцеговины^[121]. Также в 2015 году в финский парламент мандаты получили два депутата от Национальной коалиции - Н.Размяр (Афганистан) и О.Янар (Турция). В октябре 2015 года в Швеции Министром образования стала А.Халзиалик, самый молодой министр за всю историю страны (28 лет), исповедующая ислам и эмигрировавшая из Боснии и Герцеговины.

Однако большинство мигрантов вовлечены в политический процесс через коммуникацию, в связи с чем важным является обращение к теории коммуникации мигрантов. Теория коммуникации мигрантов истоками уходит в теорию политической коммуникации, основоположнику

Г.Лассуэллу, который рассматривает коммуникацию как сложный процесс, имеющий свои социальные функции, внутреннюю структуру и общую направленность. Г.Лассуэлл изучает не только единичные «акты» коммуникации, понимаемые как контакты, в которых сообщение проходит через определенные фазы от субъекта к объекту, но и важнейшие структурные компоненты процесса массовой коммуникации, и описал его сначала как известную однонаправленную «пятивопросную» модель^{[122] [123] [124] [125]. Развитие теории политической коммуникации получает свое развитие в последующие периоды: 1990ые годы и начало XXI века. В 1990ых годах теорией политической коммуникации занимались Б.Пейдж и М.Шадсон . Акцент учеными традиционно делается на взаимодействии исследуемой группы (мигрантов) и внешней среды. Выявляются причинно-следственные связи и факторы влияния на поведение мигрантов. В частности, М.Шадсон полагал, что межличностное общение на тему политики можно разделить на две категории, каждая из которых является важной для функционирования демократического общества: политическая дискуссия; «социальный}

139

разговор» .

Эволюция теории политической коммуникации в последние годы привела к появлению теории коммуникации мигрантов. Постулаты данной теории можно найти в работах голландского исследователя Я.Ниессена, директора Migration Policy Group. Я.Ниессен полагает, что необходимо и выходить на миграционное сообщество и общаться с ним, в первую очередь, через сми. Необходимо привлекать средства массовой информации, чтобы в общество транслировались правильные сообщения, т.к. передаваемое является существенной частью такой стратегии коммуникации. СМИ стран обладают огромным влиянием, они способны формировать неправильное или ложное понятие об иммигрантах, что препятствует проведению грамотной политики по этому вопросу. Также СМИ зачастую неэффективно используют имеющиеся в их распоряжении механизмы, что усложняет адекватное

140

отношение населения к иммигрантам .

Теория коммуникации мигрантов принадлежит к когорте новых политологических теорий. При разработке оптимальной миграционной политики является важной с точки зрения формирования непосредственного взаимодействия с мигрантами и принимающим обществом.

Длительность пребывания мигрантов в государстве-реципиенте, количественный рост миграционных потоков настоятельно требует решения вопроса об интеграции мигрантов в принимающее общество. В связи с этим рассмотрим теорию социального включения мигрантов.

Проблема интеграции мигрантов включает в себя вопросы образования, профессиональных и личных компетенций, закрепление на рынке труда, вопросы здоровья, благосостояния и дискриминации (использование неквалифицированного труда, сложности в процессе поиска работы, ощущение себя гражданином и т.п.).

В немецкой науке вопросы социального включения мигрантов в общество были отражены в работах Б.Лаубенталь, Д.Тренхардта, Ф.Хекмана, К.Крамер-Хаджидимос. Миграционная политика Германии представляет особый интерес для изучения, поскольку Германия входит в список стран- лидеров по количеству мигрантов в процентном отношении к населению - Германия (10%), больше только у Люксембурга (42%), Великобритании (12%), Франции (13%)^{[126] [127]. Причем в эти 10%, согласно данным ЕВРОСТАТ, не включены численные данные по второму поколению мигрантов. Тем не менее, по различным оценкам, около 43% населения Германии обладает миграционным фоном, и эта цифра продолжает расти из года в год .}

Современное немецкое общество сегодня уже можно охарактеризовать и ростом негатива в отношении мигрантов, и неэффективностью институтов социализации с мигрантами, отсутствием консенсуса в обществе по миграционному вопросу, ростом безработицы среди постоянного населения, увеличением расходов на оплату труда, ростом социальной напряженности. Так, в Германии за последние 2 года наблюдается отрицательная динамика Индекса социального прогресса (Social Progress Index)^{[128] [129]}. Падение Индекса произошло на 9 пунктов с 5 места в 2013 году до 14 места в 2015 году^[130]. В это же время с 2013 года в Германии набирает обороты и распространяется по всем федеральным землям движение PEGIDA или «Патриотические европейцы против исламизации Запада»^[131].

Сегодня в Германии мигранты плохо интегрируются даже во 2 поколении, о чём свидетельствует результаты PISA-тестов среди школьников. Организация экономического и социального развития (ОЭСР) раз в 3 года проводит PISA-тесты по 4 направлениям - математика, чтение, компьютерные навыки, естественно-научные компетенции. В 2006 году Германия занимала в рейтинге ОЭСР 9 место^[132], спустя 3 года страна

опустилась в рейтинге на 21 место . Очевидно, что качество человеческого капитала в стране падает быстрыми темпами.

В настоящее время немецкими учеными предлагается:

- долгосрочное регулирование, ориентированное на защиту всех граждан страны, а также пропаганда европейских ценностей, т.е. обращение с мигрантами как с постоянным населением (Д.Тренхардт) ;

- реализация концепции этнического баланса и культуры гостеприимства через изучение в школах родного языка мигрантов (Б.Лаубенталь)^{[133] [134] [135];}

- интеграция мигрантов на всех уровнях - наднациональном, национальном, уровне федеральных земель, городов и даже районов, где проживают мигранты, на уровне гражданского общества через НКО и иммигрантских организаций. Данная многоуровневая система должна включать реализацию концепции интеграции мигрантов на местах, поддержку коммуникации в среде мигрантов, развитие межконфессиональных связей в городах и ориентацию на межкультурную медиацию. (Ф.Хекман)^[136];

- создание нового Европейского бюро поддержки миграционных процессов (EASO^[137]), которое должно помочь национальным службам отдельных государств-членов гармонизировать практическое применение норм, связанных с социальным включением мигрантов. (К.Крамер-

152

Хаджидимос) .

Отдельный интерес для изучения представляет опыт Финляндии в связи с тем, что Финляндия, согласно Индексу интеграции мигрантов, занимает 4 место в мире . В Институте миграции Финляндии в г.Турку финские ученые работают над такими проблемами, как трудоустройство мигрантов (Х.Кюхя^{[138] [139] [140]), реэмиграция ингермаландских финнов,}

межинтернациональные браки, беженство (Э.Хейккила^[141]), языковые компетенции, образование, опыт работы, количество и качество социальных связей и взаимодействий (И.Содерлинг^[142]). Так, например, исследователь И.Содерлинг приходит к выводу, что на занятость зарубежных трудовых мигрантов в Финляндии серьезным образом влияют языковые компетенции, образование, опыт работы, количество и качество социальных связей и взаимодействий. Отдельный акцент делается на плохом знании зарубежными трудовыми мигрантами финского языка.

Считается, что наиболее благоприятные условия для мигрантов предоставляются именно в Финляндии, где активно ведется работа по их интеграции - изучение истории, культуры, национальной кухни, традиций. В качестве инструмента измерения степени интеграции мигрантов Центром по международным отношениям Барселоны и Migration Policy Group разработан индекс интеграции мигрантов . В настоящее время индекс существует для 28 стран ЕС, а также Норвегии, Канады и Швейцарии. В перспективе к 2015 году планируется посчитать индекс для США, Новой Зеландии и Австралии. Его расчет является достаточно сложным, так как необходимы данные качественного характера по 7 показателям: доступ к рынку труда; воссоединение с семьей; долгосрочное пребывание; участие в политической жизни страны; получение гражданства; анти-дискриминация; получение образования.

Расчет данного индекса позволяет оценить, насколько соблюдаются государством ответственность в отношении мигрантов и права мигрантов; сравнить интеграционные политики стран, а также разрабатывать рекомендации по улучшению политики интеграции мигрантов.

Финляндия остается четвертой страной в мире по привлекательности для мигрантов после Швеции, Португалии, Канады по интеграции мигрантов по всем 7 показателям ^{[143] [144].Значения индекса интеграции мигрантов этих стран распределяются следующим образом - Швеция (83), Португалия (79), Канада (72), Финляндия (69)[145]. Наглядным примером является тот факт, что в 2015 году в ходе выборов в финский парламент 2 мандата получили депутаты от Национальной коалиции - Н.Размяр (из Афганистана) и О.Янар (имеет турецкие корни). Таким образом, впервые в Парламенте Финляндии представлены законодатели-мигранты. В Финляндии выпускается очень много популярных справочников по вопросам интеграции, в том числе на русском языке, например, «Финляндия - моя вторая родина», «Социальное обслуживание в Финляндии», «На работу в Финляндии?», «Справочник для инвалидов-иммигрантов», «Дом в Финляндии. Информация для иммигрантов о проживании, обучении и социальном обеспечении», «Информация для мигрантов», «Информация о депрессии и посттравматическом стрессовом расстройстве». Указанная информация распространяется через большое число каналов, вследствие чего доступна для широкой аудитории.}

В России вопросами изучения включения мигрантов в принимающее общество занимается целый ряд ученых (В.Мукомель^[146], Л.Дробижева^[147], Ю.Арутюнян^[148] и др.). Проблема принятия мигрантов российским обществом является достаточно острой. Ряд ученых, в частности, В.Мукомель, используя данные Института социологии РАН^[149], делает вывод, что наиболее толерантно постоянное население относится к мигрантам с Украины, нейтрально к мигрантам с Молдавии, негативно к выходцам из Северного Кавказа и Закавказья, Средней Азии^[150]. Такой же вывод делает, согласно опросам, Левада Центр: «Мигранты к русскому населению относятся очень хорошо»^[151]. При этом, по некоторым данным, «78,8% мигрантов считают, что местное население относится к ним недружелюбно»^[152]. Очередной отличительной чертой миграционных потоков в РФ является то, что 34% всех мигрантов обладают ВПО и заняты в России неквалифицированным трудом^[153].

В.Леденёва также отмечает, что мигранты серьезно сталкиваются с проблемой включения в российское общество: «Мигранты вынуждены обращаться в организации, имеющие диаспоральную направленность, что приводит к локализации мигрантов, образованию отдельных социальных анклавов, замкнутости и дезинтеграции, что никак не отвечает интересам государственной кадровой политики России»^{[154] [155] [156]. В качестве механизма социального включения мигрантов Ю.Арутюнян предлагает реализовывать политику включения «снизу» - с привлечением комитетов содействия, мэров,}

169

церковных организаций, межрасовых советов и т.п .

При оценке степени социального включения мигрантов в науке широко применяется «шкала Богардуса» - понятие социальной дистанции, которое ввел американский социолог Э.Богардус в начале XX века . Данная шкала характеризует близость (отчужденность) социальных или этнических общностей, групп, отдельных людей. С помощью шкалы социальной дистанции или «шкалы Богардуса» оценивается степень социально­психологического принятия людьми друг друга, поэтому ее часто называют шкалой социальной приемлемости. Она также используется для измерения дистанции, связанной с расовой или национальной принадлежностью, возрастом, полом, профессией, религией, для измерения дистанции между детьми и родителями. «Шкала Богардуса» содержит в себе семь вопросов:

7. Предпочел бы не видеть их в моей стране.

Шкала социальной дистанции дает возможность определить два основных показателя. «Первый показатель - социальная приемлемость - отражает стремление к взаимодействию и интеграции и даже ассимиляции с другим этносом. Второй показатель - социальная экспансивность - отражает выраженность и направленность социальных чувств представителей одного этноса по отношению к другому. Чем сильнее выражены позитивные чувства людей по отношению друг к другу, тем меньше между ними социальная дистанция, тем плотнее их взаимодействие»^{[157] [158]. Таким образом, «шкала Богардуса» - это инструмент измерения социальной дистанции, которая может быть как максимальной, так и минимальной. Максимальная социальная дистанция означает, что человек (или этнос) держится обособленно, автономно. Вежливость и этикет как культурные способы общения позволяют скрывать свою личность, собственную оригинальность и культуру; большинство коммуникаций в таких случаях символично и формально. Так, согласно Э.Богардусу, группы, различающиеся расовыми признаками, находятся на максимальных социальных дистанциях . Минимальная социальная дистанция способствует}

конкретизации представлений о других людях, поскольку, когда люди хорошо знакомы, интересуются друг другом, национальной культурой, они вовлекаются во взаимодействие и каждый принимает во внимание оригинальность и индивидуальность друг друга. Э.Богардус обнаружил, что белые американцы поддерживают сравнительно небольшую социальную дистанцию с британцами, канадцами и северными европейцами и гораздо большую - с жителями юга Европы .

В рамках анализа социальной дистанции рассмотрим концепцию «чужака» немецкого социолога Н.Зиммеля: «Чужак - человек, соединяющий в себе близость и удаленность в отношении группы. Физически человек находится в группе, но не принадлежит ей изначально, как член этой группы. Это тот, кто не разделяет историю, биографию этой группы». Чужак обладает определённой дистанцией по отношению к группе и несет в себе культурный конфликт, столкновения различных групп, различных культур, различных обществ^{[159] [160] [161]. Тематика «чужака», безусловно, важна для анализа современных миграционных процессов, связанных с массовым переселением людей чужих культур и верований.}

В продолжение темы об интеграции мигрантов в принимающее сообщество рассмотрим новые подходы - теорию сегментной ассимиляции и теорию метисажа, возникшие в 1990-х годах в США и Канаде соответственно. Традиционная теория ассимиляции предполагает, что все иммигранты со временем встраиваются в мейнстрим принимающего сообщества. А.Портес и Р.Румбо , основоположники теории сегментной ассимиляции, утверждают, что нет единой для всех ассимиляции; её характер зависит от изначальной социально-экономической позиции и культурных особенностей мигрирующих групп, а также от социального контекста, в который эти группы встраиваются^{[162] [163] [164] [165] [166]}. Согласно А.Портесу, «кубинские мигранты входят в сообщество образованных испаноязычных американцев, а эмигранты с Г аити и других островов Карибского моря (потомки африканских рабов) встраиваются в социальную жизнь городских афроамериканских гетто» . Результаты ассимиляции этих групп чрезвычайно сильно различаются, поскольку локальные характеристики принимающих сообществ оказываются очень разными. Кроме того, по мнению А.Портеса, теория сегментной ассимиляции также заключается в том, что мигранты создают новый сегмент экономики - «анклавную» или «этническую» экономику - используя труд почти исключительно своих соплеменников.

Основоположниками теории метисажа стали канадцы С.Чамберс и Э.Хасебе-Людт из Университета Летбриджа (Канада), Д.Дональд из Университета Альберты (Канада) . Развитие данная теория получила также

179

в работах Ф.Лаплантина и А.Нусса из Университета Коймбры (Португалия), O'Нейла из Университета Иорка, С.Бьянкини из Университета Болоньи и других.

По мнению С.Бьянкини, «исключительно за метисажем будущее Европы, если мы размышляем о политике включения мигрантов в принимающее общество» . С.Бьянкини определяет метисаж как «выживание различных культур и языков через смешение генов, идентичности, метисаж, по С.Бьянкини, это также активная политическая позиция» . Получается, что метисаж - это наивысшая степень интеграционной политики, поскольку подразумевает смешение генов постоянного населения с мигрантами.

В рамки теории метисажа вписываются работы португальского исследователя Р.Виейра из Политехнического института Лейрия. В своей статье «Истории из жизни, культурный метисаж, личностные идентичности» он разграничивает мультикультурализм и метисаж: «Мультикультурализм, в классическом понимании, толерантно относится к культурным различиям, сосуществующих в одном пространстве, но без содействия социализации и диалога в отличие от метисажа» . Люди, как и общество, создают и воссоздают свою личную культуру - в результате получается смесь различных культур. Различные культурные и языковые контексты представляют собой сложный процесс самоориентированного и гетерогенного социального строительства. «Метисаж отражает идею культурного калейдоскопа, в котором с одинаковыми социальными условиями сталкиваются разные люди, в результате получается дифференцированная идентичность. Этот сложный процесс культурных метаморфоз-плод переплетения субъективных и объективных сил- ^{[167] [168] [169] раскрывает новое измерение: истинно композитный характер личных}

- 184

идентичностей» .

Очевидно, что с проблемой включения мигрантов сталкивается большинство государств-реципиентов (Россия, Г ермания и другие), Финляндия и Канада скорее являются исключением. Теория социального включения мигрантов является важной при оценке включенности мигрантов в принимающее общество, поскольку в рамках данной теории для оценки включенности применяются такие универсальные инструменты, как Индекс интеграции мигрантов и «шкала Богардуса».

Привлечение зарубежных трудовых мигрантов - объективная необходимость для экономики России, позволяющая восполнить недостающие трудовые ресурсы. В то же время не секрет, что миграция порождает возникновение угроз для национальной безопасности - рост

185

наркотрафика (данные ФСКН) и ксенофобия местного населения (данные Института Социологии РАН)^{[170] [171] [172]}. Ответить на вопрос, почему миграция способствует росту угроз, позволяет теория секьюритизации миграции. В качестве базисного зарубежного методологического подхода берется исследование ученых из Копенгагенского института исследования мира У.Вивера и Б.Бузана. Их совместная работа 1998 года «Безопасность - новые рамки анализа» посвящена концепции «мягкой» безопасности, согласно которой безопасность стала рассматриваться не только как сфера военных

угроз национальным интересам государству . Среди «новых» мягких угроз учеными выделяются - миграция (нелегальная, бесконтрольная), неблагоприятная экологическая среда, загрязнение окружающей среды, преступность, незаконный оборот наркотиков и т.д. Именно У.Вивер и Б.Бузан ввели понятие «секьюритизация миграции» - явления, которое начинает восприниматься обществом и государством как угроза его существования и благосостояния.

Мягкая безопасность, как концепция, оформилась в 1990ых годах XX века, однако, анализ миграционных процессов в контексте безопасности предпринимался еще в 1970-х годах и стал устойчивой темой политических дискуссий и научной литературы в условиях, когда экономический кризис и сужение рынков труда заставило по-новому взглянуть на мигрантов из Азии и Африки. В 1970-х годах Запад столкнулся с практически неуправляемым процессом незаконной миграции, которая из всех форм миграции в

наибольшей степени связана с проблемами безопасности, и воздействие ее на

188

принимающие страны труднопредсказуемо .

Вопросы, связанные с безопасностью и миграцией, у отечественных ученых изучаются достаточно подробно (В.Ионцев, И.Ивахнюк, Л.Рыбаковский и другие ). Л.Рыбаковский рассматривает такой аспект секьюритизации миграции как «демографическая безопасность». «Внутренняя сторона демографической безопасности выражается в таких определениях. как выживание, обезлюживание, вырождение, вымирание, самосохранение, самодостаточное воспроизводство, демографическое ^{[173] [174] [175]}

развитие, демографический кризис, депопуляция и т.п.»^[176]. По мнению Л.Рыбаковского, демографический фактор является важным для обеспечения национальной безопасности по всем ее направлениям.

Дискурс секьюритизации миграции в каждой стране имеет свои особенности. Например, «в Италии проблема незаконной миграции становится темой политических дебатов в городе Форли (Эмилья-Романья), в которых приняли участие видные политики города — А. Спада, консультант партии С.Берлускони «Народ свободы» и представитель «Демократической партии», адвокат Ф.Рани. Темой обсуждения стал вопрос об увеличении количества квартирных краж в Форли за 2010 год - обсуждалась проблема безопасности города с населением 180.000 тысяч человек^{[177] [178]. По мнению А.Спада, это связано с наплывом иммигрантов из Румынии и Албании. Примечательно, что в итальянском языке существует два слова, обозначающих иммигрантов, imigrato - легальный иммигрант и clandestino - нелегальный. Ф.Рани считает, что регион Эмильи-Романьи сверх чувствителен и занимает 3 место после Ломбардии и Лацио по уровню квартирных краж . Он также считает, что криминализация города обусловлена притоком иммигрантов в Форли, назвав, их, однако, таким термином, как extra-way. В итальянском языке есть термин — extra- comunitario — грубая форма выражения своего отношения к людям, которые не являются гражданами Европейского Союза. Ф.Рани, представитель Демократической партии, считает, что иммигранты из стран Африки абсолютно безопасны, в связи с чем следует щадящее к ним отношение на территории всей Италии. Криминал, в свою очередь, исходит от мигрантов из}

Румынии и Албании, и в этом позиции политических оппонентов

193

совпадают» .

В последние годы наблюдается тенденция, когда страны активно стали предпринимать меры по десекьюритизации миграции - уменьшению возможных угроз национальной безопасности и повышению качества человеческого капитала в стране. Десекьюритизация миграции возможна также с помощью эффективного использования результатов мониторинга за мигрантами по примеру Финляндии. Так, персональные данные о мигрантах (возраст, пол, страна происхождения, страна эмиграции, религия, наличие брака, дата въезда в страну и т.п.), получаемые из различных источников, аккумулируются Информационной Системе «Население» Центра Регистрации Населения (ИС) при Статистическом Агентстве Финляндии^{[179] [180]. Информация по мигрантам стекается в ИС из церковных приходов различных конфессий, больниц, миграционной службы Финляндии. В Финляндии для получения работы или медицинской помощи мигранту необходима идентификационная карта — для этого, в свою очередь, каждый мигрант обязан пройти процедуру обязательной регистрации в ИС. Ежегодно сотрудниками, обслуживающими Информационную Систему «Население», проводится выборка по мигрантам и проверяется их адрес проживания. В 2011 году у 99% мигрантов адрес оставался прежним[181]. Каждый месяц ИС формирует окончательные отчеты по изменениям за месяц - «Population statistics service». В конце каждого квартала ИС предоставляет предварительную статистику по изменениям в населении за год («Quarterly population statistics»). Публикуется статистика по мигрантам ежегодно: в}

электронном виде в мае и в бумажном — в июне каждого года («Population structure and vital statistics by municipality»).

Еще одна мера, которая существенно поможет минимизировать угрозы от миграции, это введение системы слежения за внешними границами с помощью спутников, вертолетов и беспилотников по примеру системы Eurosur. Основные задачи системы Eurosur^{[182] [183]}— сокращение числа нелегальных мигрантов, попадающих в ЕС необнаруженными, уменьшение количества жертв среди нелегальных мигрантов на море и укрепление внутренней безопасности ЕС. К Eurosur уже подключились 18 стран ЕС и Норвегия. С декабря 2014-го к ней присоединились остальные страны ЕС и государства — члены Шенгенского соглашения. Главному отделению подчиняются 8 координационных центров в восьми странах (Португалия, Испания, Франция, Италия, Греция, Алжир, Марокко и Ливия). Расходы на Eurosur с 2014 по 2020 годы составят 244 миллиона евро или 40,5 миллионов

в год

В настоящее время дискурс секьюритизации миграции в российском обществе свидетельствует о том, что необходимы меры, нацеленные на уменьшение возможных угроз национальной безопасности и повышение качества человеческого капитала зарубежных трудовых мигрантов.

В контексте анализа угроз, исходящих от миграции, рассмотрим теорию сообщества безопасности или транзакционализма. Основоположник теории К.Дойч говорил о необходимости создать некое сообщество безопасности, представленное группой государств, достигших значительного уровня интеграции друг с другом и осознавших необходимость определенного единства: «Ощущение сообщества, которое свойственно процессу интеграции, является следствием взаимных симпатий,

предпочтений, доверия, коллективного сознания («мы»), взаимоуважения» . «По К.Дойчу, существует 2 пути достижения более высокого уровня политической интеграции в «сообществах безопасности». Первый путь подразумевает под собой создание «амальгамного сообщества безопасности», где отдельные государственные единицы растворялись бы в общем пространстве, примером такой «амальгамности» являются сегодня США. Ранее представленные несколькими независимыми государствами, сегодня США обладают единым центром принятия решений. Второй путь интеграции «сообщества безопасности» называется «плюралистическим» и сводится к тому, что каждое государство, участвующее в процессе интеграции, сохраняет свою самостоятельность и идентичность, и для создания такого сообщества нужны минимальные затраты»^{[184] [185]. В таком сообществе существуют два и более центров принятия решений. К.Дойч также подчеркивал, что «любое политическое сообщество, будь то амальгамное или плюралистическое, будет успешным при условии, если изначально оно будет сообществом безопасности»[186]. В подтверждение приводим юридически закрепленные положения общей политики безопасности в Программе Президентства Италии, где особый акцент сделан на «защите общественного порядка и обеспечения безопасности»; «борьба с международным терроризмом должна сопровождаться борьбой с}

трансграничной преступностью и нелегальной иммиграцией», а

«деятельность Европола должна быть расширена с тем, чтобы гарантировать большую эффективность в проводимых операциях» . Однако попытки создать сообщество безопасности в ЕС в настоящее время остаются на бумаге. Разногласия государств-членов происходят все чаще в сфере миграции.

В течение последнего десятилетия наблюдался сдвиг, суть которого состояла в том, что Европейский Союз постепенно приобретал черты «амальгамного сообщества» с одним центром принятия решений в Брюсселе.

За последние полгода с усилением миграционных потоков ситуация меняется - ЕС тяготеет уже к плюралистическому сообществу с принятием решений в сфере безопасности, в частности, миграции несколькими центрами - как минимум двумя - Брюсселем и Лондоном. Так, Великобритания отказывается принимать беженцев согласно определённым квотам, выступает против пересмотра Дублинского положения, отправляет военный контингент в Сирию для борьбы с Б.Ассадом и т.п. Ситуация в ЕС обостряется постоянными антимигрантскими выступлениями в Германии, Эстонии, Латвии, Словении и других странах.

Теория сообщества безопасности на практике потерпела крах, доказательством этому является тот факт, что Европейский Союз так и не смог занять единой позиции по миграции.

В ходе анализа текущих миграционных процессов в Европейском Союзе, в частности, наблюдается сложная связь между миграцией и геополитикой. С одной стороны, миграция может вести к изменению геополитической расстановки сил в том же ЕС - Великобритания все больше отдаляется от ЕС на фоне последних миграционных событий. С другой стороны, риски и изменения в результате геополитической конфронтации влекут за собой, как правило, миграционные процессы. В связи с этим ^[187]

представляется важным рассмотреть миграционные процессы в двух плоскостях:

• Миграция как причина геополитических изменений (в перспективной системе международных отношений).

• Миграция как следствие геополитических изменений (в существующей системе международных отношений).

Для начала рассмотрим миграцию в качестве причины возможных геополитических изменений. Итальянский философ У.Эко в своем эссе «Миграция, терпимость и нестерпимое» еще в 2000 году предрекал: «Эта смычка (или стычка) культур может привести к кровавым последствиям, и я уверен, что в определенной степени эти последствия проявятся, и будут неизбежны, и будут тянуться долго»^{[188] [189]. С этой точки зрения миграция может в уже в ближайшем будущем повлиять существенным образом на расклад сил на международной арене. Текущая ситуация в ЕС как следствие наплыва мигрантов из Сирии, Ливии, Йемена, Афганистана приведет к тому, что в результате многолетнего формирования «плавильного котла», по оценкам европейских ученых, в скором времени в мире останется всего 10% европейцев . По данным Еврокомиссии, в регионе в настоящее время проживает 4% арабов - к 2030 году эта цифра составит 8%[190]. Напомним, что отчет «Global Europe Report 2050» был подготовлен Европейской Комиссией в 2011 году до ситуации в Ливии, Сирии, Йемене, Украине. Так, за период 2010-2013 годов в Топ-10 стран-поставщиков мигрантов вошли в основном}

мусульманские страны (Турция, Марокко, Китай, Индия, Украина, Россия,

ЛАГ

Албания, Пакистан, США, Эквадор) .

Помимо изменений в этническом составе принимающего общества, нельзя не отметить формирование изолированных групп, желание мигрантов жить «в тени» (наличие феодального мышления); совершение большого количества правонарушений (особенно характерно для мегаполисов)^{[191] [192] [193] [194]. Приезжая в новое общество, по мнению В.Мукомеля, «большинство мигрантов занимают низшую часть социально-экономической пирамиды, где возможна их дискриминация» - это также может серьёзным образом изменить геополитическую обстановку у будущем.}

Экстраполяция текущих тенденций (погромы и теракты во Франции, антимиграционные митинги в Г ермании, Эстонии, Латвии, план Камерона в Великобритании , заявления Польши и Словакии о принятии только мигрантов-христиан из Сирии и атеистов^[195]) позволяет судить о том, что существует опасность возникновения вероятных геополитических изменений на пространстве ЕС (выход Великобритании из ЕС в 2016 году; в

перспективе создание халифата ; провозглашение независимости территорией, на которой проживает большинство мусульман (косовский прецедент)^{[196] [197]).}

Г еополитической конфронтации влекут за собой масштабные миграционные процессы. Очевидно, что по мере того, как Исламское государство будет продолжать укрепляться в Ливии, Ираке, Сирии, Йемене, миграционные потоки, в первую очередь, придутся на ЕС. В ближайшем будущем европейское сообщество столкнется с гуманитарной катастрофой. Управлением Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УКПБ ООН) в 2014 году уже насчитывалось 866 000 ходатайств о предоставлении убежища в 44-ех развитых странах. «Наибольшее количество заявлений о предоставлении убежища беженцам, по данным УКПБ ООН в 2014 году, было зарегистрировано в Германии (173 100), США (121 200), Турции (87 800), Швеции (75 100) и Италии (63 700)»^{[198] [199]. Европа в 2014 году получила 714 300 заявлений о предоставлении убежища, что на 44 % больше, чем в 2013 году. Наибольшее количество заявлений поступило от выходцев из Сирии, Ирака, Афганистана, Косово и Эритреи. Сирия и Ирак составили 30,1 % объема всех ходатайств о предоставлении убежища в ЕС. Эти данные пока не включают беженцев из Йемена, оттуда поток только набирает обороты. Шансы получения убежища варьируются от страны к стране. «Наиболее}

Л 1 -5

высокие показатели демонстрируют Мальта (72%) и Италия (62%)» . Мы

полагаем, что такой массовый исход не случаен и обуславливается сокращением программ ООН на содержание сирийских беженцев в лагерях в Турции и Ливане. Так, по оценкам экспертов, Всемирная продовольственная программа в конце прошлого года недополучила 64 миллиона долларов на 1,7 миллионов человек, а в этом году дефицит гуманитарного бюджета ООН достиг 40% (12 миллиардов долларов из 19-ти миллиардов) . В результате финансирование лагерей для сирийских беженцев оказалось сокращено в

Л 1 с

среднем в Турции на 35%, а в Ливане на 50% .

Ф.Крепё, специальный докладчик ООН по вопросу о правах человека для мигрантов, призывает Запад принять глобальный гуманитарный план по переселению беженцев и регулированию мобильности мигрантов^{[200] [201] [202]. Всеобъемлющий план действий на 5 лет по переселению 1 миллиона сирийцев должен включать в себя объединение усилий «золотого миллиарда» - стран ЕС, Канады, Австралии, США и Новой Зеландии. Так, например, в соответствии с планом, планируется переселить в течение 5 лет в Великобританию - 14 000 сирийцев в год, в Канаду - около 9 000 человек в год, в Австралию - меньше 5 000 человек. Итого, согласно подсчетам, на Великобританию придется 70 000 беженцев, 45 000 на Канаду, 25 000 на Австралию. Остальные 840 000 сирийцев должны будут, согласно плану, расселиться по территории других стран ЕС и США. Этот план, напомним, касается только сирийцев. Между тем потоки из Сирии, Ливии, Ирака, Йемена продолжают все возрастать. По оценкам экспертов, в частности, заместителя директора Института этнологии и антропологии РАН В.Зорина, к концу 2015 года потоки в Европу могут достигнуть 2 миллионов человек[203].}

Недавние геополитические изменения в Восточной Европе обусловили приток украинских беженцев и мигрантов в Россию. По данным ФМС РФ на 20 января 2015 года, основными поставщиками трудовых ресурсов для России в 2015 году выступили Украина (2 417 575), Узбекистан (2 215 780) и Таджикистан (999 169) . Гуманитарная миграция из Украины затронула все

без исключения регионы РФ, включая Республику Карелию - по данным УФМС РК за 2013 год, основными странами происхождения мигрантов стали Украина (261 000), Армения (223 000), Таджикистан (192 000)^{[204] [205]. Таким образом, с целью понимания проблем и перспектив развития будущего миграционных процессов представляется важным проанализировать данный феномен сквозь призму геополитики.}

Таким образом, в результате систематизации подходов к анализу миграционных процессов было выявлено, что классические подходы к миграции были сформированы изначально в США. Кроме того, очевидно, что политологические аспекты теории миграции, появившиеся относительно недавно, продолжают активно формироваться в настоящее время. В параграфе систематизируются и формализуются факторы «притяжения и выталкивания» для научной миграции, актуализирована взаимосвязь миграции и геополитики, подтверждено, что теория сообщества безопасности потерпела крах на примере ЕС. Впервые в отечественной науке даются ссылки на труды финских исследователей из Института миграции Финляндии в Турку, в частности, Х.Кюхя^[206], Э.Хейккила^[207], И.Содерлинг^[208].

Отдельно подчеркиваются особенности дискурса секьюритизации миграции в Италии (на примере политических дебатов о незаконной миграции в городе Форли (Эмилья-Романья).

1.3.