3.2. Американская версия политической социализации: поиски новых подходов
На протяжении всей истории общественно-политической мысли в различных странах обсуждались и продолжают обсуждаться многочисленные вопросы, касающиеся гражданина, его взаимоотношений с властью в цивилизованном и нецивилизованном обществах, путей передачи политических установок и ценностных ориентаций от поколения к поколению и т.д.. Соединенные Штаты Америки в этом смысле не являются исключением 641. Более того, с самого начала возникновения Соединенных Штатов и на протяжении всего исторического пути их развития проблемам политической социализации придавалось довольно большое значение. Однако, «отцы-основатели» США понимали, что вхождение Человека в политику, его подготовка и включение в политиковластные отношения представляют весьма сложный процесс, который происходит постепенно, по мере усвоения человеком господствующих в обществе культурных ориентиров, норм, ценностей и образцов политического поведения. Осмысливая значение политической социализации, «отцы-основатели» выделяли, во-первых, обеспечение преемственности политического развития США; во-вторых, осуществление подготовки гражданина к реализации его прав и обязанностей; в-третьих, достижение того необходимого консенсуса между государством и гражданином, который гарантировал бы стабильность правления и устойчивость политической системы 642. Иного десятилетий спустя, в условиях совершенно иной исторической эпохи, известные американские политологи Р.Даусон и К.Превитт напишут: «Как через официальные программы политического воспитания, так и через более неформальные группы, такие как семья и сверстники, общества обеспечивают интегративную преемственность в политических установках и ценностях. Эти усилия и процессы составляют суть политической социализации...»643; «... будут ли в будущем миролюбивая политика, честность в правительстве, международное сотрудничество, социальный прогресс и расовая терпимость - частично ответ на эти вопросы дается в сегодняшних классах, церквях, семьях и молодежных группах. Следующее поколение граждан формируется в настоящее время»644. Сейчас концепция политической социализации стала важ нейшей составной частью западной и мировой политической науки, хотя в различные периоды общественного развития интерес к ней был неодинаковым как со стороны ученых-обществоведов, так и со стороны политиков и практиков. Политическая социализация - одна из наиболее актуальны/, проблем в политической науке США практически с самого возникно вения последней. Еще в 20-х годах XX столетия в американском оь- ществоведении повышенное внимание уделялось проблеме социаль ной и политической адаптации Человека, восприятия им традиций и ценностей ы-. При этом особое внимание было обращено на адапта цию этнических групп в больших городах Уже в 20-х годах американские ученые глубоко осознали, что чем выше уровень политической социализации индивидов, тем выше уровень развитости общественных отношений, их стабильности и динамичности развития. Однако, несмотря на это, единого подхода к пониманию процесса политической социализации выработано избыло. В то же время, невзирая на различия в подходах, большинство американских ученых (и не только американских!) сходилось в том, что важнейшими функциями политической социализации являются достижение личностью умения ориентироваться в политическом пространстве и выполнять там определенные функции по управлению обществом и государством. Послевоенный период политической истории стран Западной Европы и Соединенных Штатов Америки внес некоторые коррективы ь традиционные представления о политической социализации как воспроизводстве политической системы через передачу ценностей о\ одного поколения к другому. Политическая среда, динамично транс формирующаяся и по-своему неповторимая, не имеющая аналогов в прошлом, создавала серьезные препятствия на пути этой передачи и, в конечном счете, не способствовала взаимопониманию поколении «отцов и детей». Все это привело к кризису политической социали зации, который имел огромные последствия для всего западного ми ра, в том числе для США. Кризис политической социализации проявился, прежде все го, на уровне политической системы, партий, организаций, институтов. Традиционные институты социализации, которые отвечали за введение личности в общество, за ее воспитание и контроль за политическим поведением, уже не могли обеспечивать добровольное принятие поколениями демократических ценностей, декларируемых в обществе. Возникшие дисфункции политической системы болезненно отражались на положении в ней человека, которому становилось все сложнее и сложнее вписываться в ее рамки. Приходилось выбирать: либо официальная политика со всеми ее «прелестями» (коррупцией, цинизмом, лицемерием, террористическими методами и убийствами), либо непринятие официальной политики и, как следствие, растущее отчуждение по отношению к политической жизни, системе, потеря веры в демократические ценности. Одним из следствий нарастающего политического отчуждения человека от системы на Западе, в частности в США, стали усиливающееся недоверие к институтам власти, отказ ей в поддержке, политический абсентизм Ы7, неверие в то, что личное участие может оказать некоторое влияние на политический процесс. Одним из проявлений кризиса системы политической социализации оказался конфликт поколений, который в 60-х годах XX столетия вылился, прежде всего, в массовые молодежные выступления против политической системы западного общества. Однако, молодежный протест 60-х годов на Западе был направлен против современной западной цивилизации в целом - ее экономики, политики, образа жизни, этики, религии, идеологии, искусства. А феномен так называемого «студенческого бунта» во многом определил своеобразие социально-политического и духовно-культурного климата США 60-х годов XX в.. Динамику студенческих выступлений во второй половине 60-х годов XX в. отражают данные об увеличении числа университетов (в США), охваченных волнениями: от 50 университетов в середине 60-х п. до 437 университетов в мае 1970 г.Ы8. С 1965 по 1968 гг. удвоилось число университетских городков (кампусов), в которых имелись леворадикальные организации; несколько расширилась социальная база движения за счет вовлечения представителей менее обеспеченных слоев 7нЧ>. В 1966-1970 гг. в США произошли наиболее массовые и боевые выступления молодежи, благодаря которым движение стали на зывать «студенческой революцией»: забастовка (сидячая) в Чикаг ском университете в мае 1966 г.; кампания против войны во Вьетна ме летом 1967 г.; волнения в Принстонском и Колумбийском универ ситетах в 1968 году; демонстрация в студенческом кампусе г. Кен та против агрессии в Камбодже в мае 1970 г., которую расстреляли со л даты национальной гвардии, и др.ь5°. Как впоследствии было отмечено многими американскими исследователями, студенческое движение 60-х гг. XX в. поставило насущные проблемы и вопросы всего американского общества в целом. Такие, например, как отчуждение личности в условиях сущест вующего строя и бездуховность «этики потребления», бедность и расовое неравенство, проблемы демократизации общественной жизни и выработки моральных критериев внешней политики и др.. Весь этот сложный комплекс проблем, объединяемых понятием «качество жизни», в 60-х гг. в США становится в центре общественного внимания в значительной степени благодаря движению молодежного протеста. Следует, однако, заметить, что расширение политической борьбы в этот период времени сопровождалось некоторой радикализацией массового сознания студенчества. Как показали опросы, политические и жизненные ценности, которые в середине 60-х гг. в основном были свойственны весьма узкому кругу радикально настроенной молодежи, стали довольно быстро распространяться в студенче ской среде. Причем влияние активистов-радикалов на студенчество США, как правило, во много раз превышало их численность. Неслучайно в американской социологической литературе вышеназванную группу молодежи называли «могущественное меньшинство». В конце 60-х гг. 10-12% студентов относили себя к радикалам. В то же время 68% студентов и молодежи до 25 лет (с высшим и незаконченным высшим образованием) заявили о своей поддержке деятельности радикалов 65 \ По данным службы Харриса, в мае 1970 г. радикальные выступления в американских городках-кампусах приобрели широкие масштабы: 80% высших учебных заведений были затронуты движением протеста; 58% студентов этих вузов непосредственно участво вали в протестах. 75% -• сочувствовали участвующим б5\ Интересно, что для большинства американских исследовзте лей взрыв леворадикального политического протеста молодежи (ан тивоенные и антирасистские демонстрации, политические марши, «сидячие» забастовки в университетских зданиях, создание леворадикальных политических организаций и группировок и др.) оказался совершенно неожиданным. Как откровенно признавались впоследствии американские специалисты по проблемам молодежи, ничто в поведении «молчаливого поколения» 50-х годов не предвещало его бурной политической активности, свидетелями которой стали 60-е годы. Более того, многие американские исследователи пытались теоретически обосновать свои прогнозы о дальнейшем росте конформизма в массовом сознании 653. Другим проявлением кризиса системы политической социализации оказались негритянские и расовые волнения 60-70-х гг., которые в 80-х гг. сменились антивоенными, экологическими и феминистскими движениями 654. Во второй половине 60-х годов XX в. в стратегии и тактике негритянского освободительного движения произошли некоторые качественные сдвиги. Прежде всего, это проявилось в развитии тенденции к совместным действиям с представителями различных национальных меньшинств и дискриминируемых категорий населения США, а также в сближении с антивоенным движением. Особенно драматический характер приняли события в ходе так называемых «черных бунтов» и «черных мятежей» в негритянских гетто, охвативших наиболее крупные города Соединенных Штатов. Статистика показывает постоянно нарастающий накал борьбы, разворачивавшейся в кварталах, которые были населены афроамериканцами. Так, в 1964 году произошло 5 восстаний, в 1965 году - уже 9, в 1966 году - 38, в 1967 г. - 230. Взрывы народного гнева сотрясали США 202 раза в апреле 1968 г. в связи с убийством Мартина Лютера Кинга. В 1964 г. были убиты 5 чел. и ранено примерно 1 тыс. чел.; в 1965 г. соответственно - 36 и 200; в 1966 г. - 11 и 500; в 1967 г. - 117 и 2000. В первой половине 1968 г. - 46 и 3500. В основном афроамериканцев 655. Кризис системы политической социализации США был своего рода реакцией индивидуального и массового сознания на растущую коррумпированность власти, на ее неспособность удовлетворить новые потребности новых социальных групп, появившихся в связи со вступлением в 60-х годах XX в. западного общества, в том числе США, в постиндустриальную стадию развития. Возникшие нарушения в механизме передачи политических идеалов и ценностных ориентаций от поколения к поколению, помимо многих других причин, были взаимосвязаны с появлением новых групп интересов, которые попросту игнорировались американскими политическими институтами. Вступление США в постиндустриальное общество повлекло за собой изменения в образовании, культуре, образе жизни, системе ценностей тех групп населения Соединенных Штатов, которые были тесно связаны с высокими технологиями C'-G. Существенно изменился образовательный уровень всего населения США. Потребность производства в образованных кадра/ привела к резкому увеличению выпускников высших и средних спе циальных заведений. С 1940 по 1970 гг. численность студентов колледжей и университетов в США возросла более чем в 5 раз: с М8-4 до 7608 тыс. человек Изменилась социальная роль студенчества в результате расширения высшего образования в середине XX столе тия, процесса, который получил название «бума высшего образования». Превращение высших учебных заведений США из учреждений, обеспечивающих привилегированный статус, в фабрики по массовому изготовлению специалистов, было неоднозначно, а подчас негативно, воспринято в студенческой среде и значительно повлияло на активность студенчества 60-х годов. В то же время следует подчеркнуть: недовольство студентов было в значительной степени вызвано не столько их неудовлетворительным положением в настоящем, сколько неприятием открывшихся перед ними перспектив в будущем 6r,s. Это обстоятельство было связано с подчинением специфических студенческих проблем критике общественно- политической системы США в целом, которое можно рассматривав как одно из проявлений студенческого протеста 60-х годов l"5‘j. Постепенное насыщение материальных потребностей боль шинства групп населения США выдвинуло на первый план нематери альные ценности, прежде всего, такие, как возможность свободной самореализации личности; интерес к работе и возможности реализации собственной квалификации; благоприятная среда обитания; гармония человека и природы; солидарность. Появились субкультуры., представители которых отвергали традиционные материальные цен ности господствующей культуры: личный успех, благосостояние, стремление к богатству и т.д.. На основе новых субкультур сложились общественные движения, которые стремились заявить о своих требованиях. Наиболее ярко это проявилось в движении хиппи 60-х годов и США. Появившись в начале 60-х гг., первые коммуны хиппи избрали неполитические, пассивные формы социального протеста, надеясь, что именно этот путь приведет в будущем их к разрыву с ненавистным «обществом потребления». Представители движения хиппи, будучи одной из разновидностей богемной контркультуры, довольно жестко критиковали существовавший тогда социальный порядок, прежде всего, за его неспособность создать необходимые условия для свободной самореализации личности, за отсутствие равенства в американском обществе и за наличие различных форм дискриминации людей. Свой протест против американской общественно' политической системы хиппи демонстрировали в основном путем утверждения новых стандартов поведения, таких, как ношение длинных волос, употребление наркотиков, экстравагантность в языке и одежде и т.д/*г. Нарастание кризисных явлений в американском обществе, которые были связаны с некоторой потерей доверия граждан США к власти, с девальвацией традиционных для Соединенных Штатов политических ценностей, естественно, создавало трудности в управлении государственной машиной и, в конечном счете, привело к сбоям в важнейших функциях политической системы США. Начиная с конца 50-х годов XX в., эти тревожные симптомы неблагополучия политической системы США стали привлекать внимание политологов, социологов, психологов и философов. Ученые-обществоведы обратились к проблеме политической социализации в надежде найти средство для излечения политической системы Соединениях Штатов. Их объединенным и усилиями была собрана огромная информация о процессах социализации вообще, политической социализации, в частности; были построены теоретические концепции для объяснения сущности вышеназванных процессов и их прогнозирования. А стратегии по освоению механизмов политической социализации стали важной составной частью программ различных политических партий и общественно-политических движений. И неслучайно. Ученые и политики были единодушны в том, что знание механизмов вхождения человек) в политику, в контакт с политической системой, поможет избавить ее от стагнации, кризисов и революций в будущем. Следует отметить, что концепция политической социализа ции формировалась на Западе, в том числе в США, в послевоенный период под влиянием многочисленных дискуссий, которые происхо дили в западной политической науке. Благодаря этим дискуссиям, постепенно изменялось отношение к человеку как элементу полиги ческой системы. А проблема личности в политике, находившаяся не которое время на периферии политической науки, постепенно начала перемещаться в центр политической теории. Разработка концепции политической социализации велась, на Западе, в том числе в США, представителями различных социаль но-гуманитарных наук, школ и направлений, которые пытались ос мыслить всевозможные аномалии, возникающие в процессе передачи политических установок и ценностных ориентации от одного поколе ния к другому. В исследованиях ученых-обществоведов довольно оп четливо проявилась ориентация, учитывающая личностный подход к политике. Более того, эти исследования приняли междисциплинар ный характер, требующий знаний смежных областей, которые затра гивали различные вопросы и аспекты проблемы личности. В итоге на пересечении политической науки, социологии, философии, психоло гии, педагогики возникла концепция, задачей которой стал аналич механизмов вхождения личности в политику, т.е. формирования политических представлений, ориентаций, установок, приобретения навыков политического участия, врастания в определенную политическую культуру. Представители общественных, политических, исто рических, психологических, социологических и других наук учитывали, что «... политическое «Я» создается, а не рсждается»6и1, что политическая социализация, начинаясь с раннего возраста, продолжается всю сознательную жизнь, потому что приобретенные однажды представления, ориентации, установки и навыки могут корректиро ваться и изменяться в любом возрасте в зависимости от различны-* факторов и в первую очередь под воздействием личного обществен но-политического опыта. В социально-гуманитарных науках США концепция политической социализации начинает разрабатываться с начала 50-х годов XX в., а активно развиваться - с конца 50-х гг. XX столетия. Для начального этапа создания концепции политической социализации было характерно объединение усилий политологов и социологов для решения целого комплекса проблем, которые были свя- viны с воздействием политической системы на индивида. Было установлено, что при взаимодействии индивида с политической системой происходит два взаимосвязанных процесса: с одной стороны, система воспроизводит себя, обучая, рекрутируя, приспосабливая к себе новых членов; она играет роль механизма сохранения политических ценностей и целей, обеспечивает возможность сохранения преемственности поколений в политике; с другой стороны, в ходе процесса взаимодействия требования политической системы переводятся в структуры индивидуальной.психики, становясь политическими свойствами личности. В результате этого политическая социализация формирует политическое сознание и политическое поведение личности. А в целом в процессе политической социализации происходит становление личности гражданина - члена данной политической системы. Иными словами, на начальном этапе создания концепции политической социализации шел поиск средств для упрочения пошатнувшейся в послевоенные годы стабильности общественно- политической системы Соединенных Штатов. Социализация рассматривалась американскими учеными как необходимое условие преемственности ценностей и устойчивости политических структур. Как было отмечено американским исследователем Г.Хайменом, задача социализации заключается в том, чтобы «хорошо научить людей устойчивому политическому поведению. Иначе не будет никакого порядка и, возможно, будет даже хаос»ь62. В 50-х годах XX столетия в политической теории возникло специальное направление, представители которого выделили проблематику политической социализации в более или менее самостоятельную область исследований. Это касалось, прежде всего, ученых-политологов в США. Как было отмечено некоторыми американскими исследователями (например, Р.Даусоном и К.Превиттом)6*3, понятие «политическая социализация» было введено в научный оборот для обозначения политического научения в на чале 50-х гг. XX в., а первым систематическим обобщением получен ных результатов стала книга Г.Хаймена «Политическая социализм! ция», изданная в 1959 году в Нью-Йорке (США)664. В последующие почти 50 лет интерес американских учены- (и не только американских!) к процессу вовлечения личности в поли тику, к его закономерностям, к генезису политического поведения личности и развитию ее сознания постоянно возрастал, вовлекая к орбиту исследований все новых и новых специалистов в области по литической науки, социологии, психологии, философии и др.'л,-\ Накопленный современными западными учеными, в том чи< ле американскими, огромный фактический и теоретический материй) по проблемам социализации вообще, политической социализации i;. частности, заслуживает внимательного всестороннего изучения и глубокого анализа. Это объясняется многими причинами, но, прежде всего, тем, что в результате политической социализации происходи формирование у личности определенного уровня политической куль туры как качественной характеристики ее творческой адаптирован ности к существующим общественно-политическим отношениям, также развивается мышление как политических деятелей, так и ря довых граждан. В настоящее время, когда крайне необходимо взаи мопонимание между представителями различных государств, сооО ществ, идеологий, между людьми, стоящими на несходных (а подчас, противоположных!) социально-политических и мировоззренчески-*, позициях, очень важно правильно оценить логику их мышления и поведения, которая во многом коренится в особенностях политической социализации личности. Именно в них можно обнаружить, во-первы>, истоки всевозможных стереотипов, которые возникают под негю средсгвенным влиянием американского опыта, в корне отличного oi опыта многих других стран; и, во-вторых, иные препятствия на пути взаимопонимания (дефицит доверия, недостаточную развитость диа логовой формы международного общения, неспособность подняться над мировоззренческими или идеологическими разногласиями во ими решения общечеловеческих проблем и др.), которые, как правило, носят политико-психологический характер и во многом объясняются содержанием политической социализации участников процесса об щения. Как показывает анализ американской общественно' политической литературы, проблемы теории и практики социализации и политической социализации в США имеют свою собственную историю, из которой можно и нужно извлекать определенные исторические уроки. Само понятие «социализация» было впервые введено в научный оборот американским социологом Ф.Гиддингсом и французскими социопсихологами в конце XIX столетия 66G. Эти исследователи понимали под социализацией «процесс развития социальной природы человека»'^"'. В течение довольно продолжительного времени термин «социализация» лишь эпизодически использовался обществоведами ‘с6В; к 50-м гг. XX столетия он получил официальный статус теоретического понятия и был внесен в реестр Американской Социологической Ассоциации 66-\ В современной американской научной литературе комплексному анализу проблемы социализации, как правило, уделяется недостаточное внимание, в том числе разработке ее основных понятий. В то же время нельзя не отметить, что отдельные аспекты и вопросы вышеназванной проблемы разрабатываются подчас весьма основательно и скрупулезно. Представители американских социально-гуманитарных наук рассматривают социализацию как очень широкий, многоплановый процесс, охватывающий все сферы жизнедеятельности общесгва, и з первую очередь,, такую сферу, как политика. По мнению американских ученых-обществоведов, социализация как процесс проявляется на различных уровнях и в разнообразных формах. Они полагают, что можно говорить о всемирном и локальном процессах социализации, макроскопическом и микроскопическом и т.д., и т.п.. Однако, большинство американских ученых-обществоведов рассматривают социализацию, во-первых, как способ организации исторической преемственности, в гом числе и в политической сфере общества. В этом случае социализация предстает в форме весьма «жесткого» вовлечения человека в уже сложившуюся до него систему общественных отношений, в частности, политических, и соответствующих им форм деятельности. Неслучайно в американской научной литературе многими учеными социализация анализируется как процесс приобретения новыми поколениями знаний, верований, норм и установок, сложив шихся в конкретном обществе, соответствующих их социальным ролям и обеспечивающих сохранение и развитие общества. Во-вторых, как единство целенаправленных и стихийных процессов, которые оказывают влияние на формирование личности. Многие американ ские ученые-обществоведы стали обращать внимание на то, что со циализация не является механическим наложением на индивида готовой социальной формы; что индивид, выступающий как «объект- социализации, в определенном смысле является одновременно и «субъектом» общественной активности, творцом общественных форм деятельности. Следует отметить, что в современной западной общественно-политической литературе понятие «социализация» все более широко используется для описания процесса формирования личности под воздействием социальной среды, хотя природа этого процесса и воздействия трактуется западными авторами по-разному. Часть ученых понимает вышеназванный процесс как пассивное усвоение личностью культуры. Представители других направлений социальных и гуманитарных наук специально подчеркивают в процессе социализации собственную активность субъекта, его саморазвитие. В настоящее время в социально-гуманитарных науках США представители различных научных школ и направлений (психоаналитического, символического интеракционизма, структурного функцио нализма, бихевиоризма и т.д.) по-разному трактуют сущность социализации, особенности и значимость различных ее механизмов (семьи, школы, культуры, средств массовой информации и др.). Все это, вместе взятое, естественно, сказывается на понимании содержания со циализации как процесса и основных этапов его развития. В современной западной общественно-политической литературе существует несколько трактовок процесса социализации, кото рые оказали более или менее значительное влияние на формирова ние и эволюцию концепции политической социализации. Социализация как процесс развития личного контроля - одна из наиболее распространенных трактовок, которая в свое время была разработана немецким ученым 3.Фрейдом и которая теснейшим образом взаимосвязана с идеями классического психоанализа 670. В основе теории 3.Фрейда лежали несколько важнейших положений, в которых раскрывалось существо взаимоотношений инди вида и общества, сущность и содержание процесса социализации, а 1акже его последствия. По мнению 3.Фрейда, индивид всегда находится в состоянии конфликта с обществом, которое всячески подавляет его биологические инстинкты, с которыми он появляется на свет. Процесс социализации заключается в обуздании вышеназванных инстинктов, для чего общество пытается установить над ними более или менее систематический контроль. Это в свою очередь создает некоторую напряженность и определенный дискомфорт в существовании личности, которой приходится самой себя контролировать, чтобы окончательно не потерять свободу самовыражения. Классический фрейдизм и его позднейшие модификации оказали некоторое влияние на дальнейшее развитие проблемы личности в обществе, в политике, проблемы социализации вообще, политической социализации в частности. Современные ученые- обществоведы восприняли в классическом и новейшем фрейдизме, прежде всего, инстинктивистскую трактовку личности как асоциального существа, на которое цивилизация оказывает давление, навязывая ему свои нормы 671 (По выражению французского исследователя Г.Маркузе, весьма спорному и неоднозначному, «борьба современного человека имеет свои корни в подлинной «биологической» природе индивида, а на этой основе зачинщики бунта определяют задачи и стратегию политической борьбы»672). Постепенно социальный и политический контроль через специальных агентов социализации (прежде всего, через семью) перемещается внутрь личности, инте- риоризуется. Однако, главной движущей силой поведения личности все-таки остаются инстинкты. Представители современных социальных и гуманитарных наук США, изучая теоретическое наследие 3.Фрейда, попытались осмыслить интерес психоанализа к личностным, психологическим механизмам социализации, к ранним этапам социализации (младенческому, детскому), на которых, как правило, формируется определенный тип сексуального влечения. Более того, американские ученые попытались доказать, что младенческий и детский этапы социализации закономерно определяют судьбу личности. Как известно, концепция 3.Фрейда покоится на идее экономии энергии, источник которой находится во врожденных инстинктах. Одним из важнейших положений психоанализа является утвер ждение, что в общественной активности только поверхностный слои мотивов состоит из собственно общественных целей и ценностей., а глубинный слой (и соответственно смысл общественных деяний) со ставляют бессознательные, инстинктивные мотивы. Как полагал 3.Фрейд, энергия развитой личности в основном идет по трем направлениям: во-первых, в утвердительном выражении социализированных импульсов; во-вторых, в проявлении несо циализированных импульсов; в-третьих, в образовании сопротивления против несоциализированных импульсов. Как утверждаем 3.Фрейд, «изначальные формы выражения энергии, доступные ребенку, во многих случаях для человеческих отношений неприемлемы. Взрослые наказывают ребенка или же с ним заигрывают, чтобы он воспринимал их команды как свои собственные. Сознание предстеш- ляет интроецированное окружение, которое обуздывает антисоциальные импульсы. Ребенок достигает индивидуальности выражения через социализацию своих основных импульсов»'73. Как отмечают многие американские исследователи, все формы поведения психоанализ сводит, как правило, к нескольким первичным детским моделям социализации, которые складываются и семье. Интерес психоанализа к вышеназванным ранним детским эта пам социализации диктуется представлением об определяющем влиянии инстинктов для складывания всей ценностной сферы личности, в том чиоче ценностей политических. Интересно, что в 30-х годах XX столетия Г.Лассуэлл, известный американский ученый-политолог, полностью воспринял идею 3.Фрейда о трансформации индивидуальных мотивов в процессе социализации Cl7‘’, сущность которой заключается в том, что истинные причины политических действий (бессознательные и сексуальные но своей природе!) маскируются в благопристойное внешнее выражение общественного интереса. Причем сам политический деятель об этих мотивах может и не догадываться,, но специалист-психолог, владею щий методом психоанализа, вскрывает их. Как у 3.Фрейда, так и у Г.Яассуэлла методологической установкой является тезис о том., что причины социальных явлений коренятся в индивидуальной психике, з ее наиболее древних пластах - бессознательных. Социализация как результат межличностного общения вторая распространенная трактовка, которая была введена предега вителями теории «символического интеракционизма» Ч.Х.Кули, /Дж.Г.Мидом и др.07-'. Они первыми обратили внимание на эффект группового воздействия на личность, что позволило им выявить значение социальных установок для социализации личности. Американский социальный психолог Дж.Г.Мид, начав свое исследование социализации человека с тех же прагматических посылок, что и его коллега Ч.Х.Кули, подошел к более глубокому, чем у него, пониманию связи личности с окружающей ее социальной средой -7С\ Дж.Г.Мид и его сторонники считали личносгь производной от того социального целого, которому она принадлежит. Из этого подхода вытекал и принцип анализа социализации, отличавшийся от других школ и течений: «В социальной психологии мы не строим поведение социальной группы в терминах поведения отдельных составляющих ее индивидов, а скорее начинаем с данного социального целого, со сложной групповой деятельности», - писал Дж.Г.Мид 6?\ В самой личности Дж.Г.Мид выделил два структурных элемента - «I» и «те», которые образуются в ней под воздействием культуры. «I» - эго творческий, неповторимый элемент индивидуальности, в то время как «те» - это то, что в человеке от других. Социализация происходит через «пте --, т.е. через образ «обобщенного другого», который является персонификацией социального контроля. Как полагали Дж.Г.Мид и его сторонники, общество может эффективно управлять отдельным индивидом, если последний усвоит предложенные ему обществом образцы поведения G';\ По мнению Дж.Г.Мида, личность формируется на основе всего многообразия взаимодействия людей с окружающим миром. Этэ сложная групповая деятельность и есть общение, в результате которого люди формируют собственное «Я». При этом в процессе взаимодействий (интеракций) люди реагируют на те значения, которые они приписывают воздействующим на них стимулам, а не самим стимулам; особое значение имеет интерпретация мыслей, чувств, жестов других людей. Именно это обстоятельство подтолкнуло Дж.Г.Мида и его сторонников сосредоточить свое внимание на эффекте группового влияния на личность. Современные последователи теории «символического инте- ракционизма» Дж.Г.Мида полагают, что социализация охватывает и процесс, и результаты взаимодействия личности с окружающим ми ром, а общение происходит на основе объективных законов, которые закреплены в системе социальных ролей. Концепция Дж.Г.Мида оказала значительное влияние на представление о социализации как об оснащении индивида опреде ленными установками. А сама идея Дж.Г.Мида об обусловленности установок (как социальных, так и политических) социальной действительностью оказалась довольно плодотворной и была впоследствии использована многими учеными. «Наши установки на объекты, на «других» и особенно наши установки на любимый объект нашей мысли - на себя - порождаются и поддерживаются социальными факторами. Что нам нравится, и что нам не нравится, наша приязнь и неприязнь по отношению к самим себе возникают из нашего опыта общения с другими, особенно из нашей способности видеть себя так, как видят нас другие, и как это определено социальными символа ми», - так подчеркивал Дж.Г.Мид значение опыта межличностного общения для социализации индивида 679. Говоря о социализации индивида в политике, Дж.Г.Мид также отмечал, что она происходит через совместную групповую деятельность, в процессе которой «индивид отождествляет себя со всей политической партией и принимает... установки данной партии... при этом он реагирует в соответствии с установкой партии как целого»680. Теория «символического интеракционизма» имела большое значение для дальнейшего изучения социализации личности, в том числе в западных социально-гуманитарных науках (прежде всего, о социологии, социальной психологии, политической науке и др.). Представители этой теории ввели в социологию и социальную психологию тему конформизма, которая стала одной из центральных для изучения механизма социального воздействия на личносгь. Мно гими западными учеными-обществоведами социализация стала рас сматриваться как процесс достижения максимальной конформности индивида с конкретной социальной системой. Исходя из этого, зрелость индивида определялась достижением определенного согласии с конкретной существующей социальной системой. Иными словами, речь шла о добровольном подчинении личности установкам и целям конкретной системы. Если же индивиду этого достичь не удавалось, то он объявлялся недостаточно социализированным (социально незрелым). В современной западной науке трактовка социализации как процесса ролевой тренировки является не только наиболее распространенной, но и преобладающей. Эта трактовка тесно взаимосвязана с пониманием социализации как результата межличностного общения, является его продолжением и конкретизацией. Теоретическим фундаментом понимания социализации как процесса ролевой тренировки выступает структурный функционализм известного американского ученого Т.Парсонса 681. Как полагали 'Г.Парсонс и его последователи, социализация представляет процесс постоянной адаптации индивида к господствующим в конкретном обществе ценностям и стандартам поведения. А содержание социализации означает включение индивида в социальную систему через ролевое научение. Дело в том, что индивид взаимодействует с другими людьми на основе тех социальных ролей, которые он усваивает. Это, прежде всего, роль учителя, ребенка, мужа, пассажира и др.. Конкретная социальная роль предполагает определенное ожидаемое от индивида поведение, которое соответствует ролевым предписаниям 662. Необходимо заметить, что представители структурного функционализма внесли наибольший вклад в разработку понимания социализации как процесса ролевой тренировки 683. Вслед за Т.Парсонсом они, как правило, прежде всего, интересуются теми механизмами, при помощи которых индивид вписывается в социальную систему. Анализируя процесс социализации, структурные функционалисты подчеркивают, что это часть процесса обучения, которая предполагает освоение уже имеющихся ориентаций «для удовлетворительного функционирования в роли»684. У представителей структурного функционализма социализация по своему существу превращается в синоним адаптации пассивного индивида к готовым образцам поведения. Неслучайно некоторые из ученых-обществоведов на Западе сравнивают культурные ценности, лежащие в основе ролевых предписаний, с набором готовой одежды, помогающей формировать внешний облик человека и ограничивающей выбор альтернативного поведения какими-то незначительными модификациями. Следует отметить, что трактовка социализации как процесса ролевой тренировки, с одной стороны, отразила тенденцию к расширению участия рядовых граждан в политической жизни Запада, в частности США, с другой стороны, - подтвердив актуальность п|>. блемы участия в политической жизни западных сгран, зафиксирона ла один из важнейших социальных механизмов включения человек) в общественно-политическую систему - через ролевое научение. К.и- показывает анализ современной американской общественно политической литературы, многие американские ученью обществоведы, признавая существующую ролевую зависимость лнч ности от этой системы, стремятся ее использовать как один из во можных дополнительных вариантов управления и контроля в общи стве 6S5. Неслучайно понимание социализации как процесса ролевой тренировки получило сравнительно широкое применение в разносю разных теориях организации и управления, авторы которых дакл различные рекомендации по освоению роли руководителя, по подбору политических лидеров и т.д.С8С\ Обратившись к истории развития американской обществен но-политической системы, нетрудно убедиться, что на всех ее этама> имела место тенденция к расширению участия рядовых граждан, ко торая, однако, по-разному проявлялась в различных конкретноисторических условиях США 6S7. В этом процессе периоды спадов и подъемов, обусловленные борьбой демократических сил за расширение участия и противодействием тех, кто стремился взять реванш за вынужденные уступки, сменялись такими периодами, когда либе рально настроенные представители правящей элиты сознательно шли на допуск к политическому участию ранее пассивных слоев на селения, связывая с этой мерой возможность выхода из кризиса. Именно такая ситуация сложилась в Соединенных Штатах Америки п 60-х годах XX столетия 6G8. В 1968 году Р.Кеннеди делал сгавку на молодежь. В эти годы самыми популярными лозунгами в США были: «Вовлекайтесь!», «Участвуйте!», «В демократическом обществе важ но не согласие, а участие!», «Наша система работает, если ты в ней работаешь!» и т.д.ь89. Актуализация проблемы участия рядовых граждан в поли тической жизни США, естественно, потребовала нового теоретиче ского обоснования. Американские ученые-обществоведы попытались решить эгу задачу с помощью теории ролей, которая весьма активно использовалась в социологии и в социальной психологии. Основ ные положения теории ролей американские политологи применили, ни-первых, к анализу политического процесса; во-вторых, для описания политической системы США как взаимосвязанной ролевой струк- Iуры; и, в-третьих, для исследования политического участия. Рассматривая политический процесс как игру, все участники которой действуют в соответствии с определенными правилами, создающими основу для самодисциплины и для более или менее стабильной организации общественно-политической жизни, американские политологи показали взаимозависимость между соблюдением них правил и сохранением стабильности политической системы. Используя понятие «политическая роль» (с его объективносоциологическим и социально-психологическим срезами) при исследовании политической системы США как взаимосвязанной ролевой структуры, американские ученые, естественно, поставили вопрос о характере связей между ролями. Они исходили из того, что политическая система может эффективно функционировать только тогда, когда все участники политического процесса согласны относительно распределения ролей, что, однако, на практике бывает далеко не всегда. Что же касается применения понятия «политическая роль» в конкретных эмпирических исследованиях проблем политического участия, то здесь необходимо подчеркнуть: во многих работах акцент был сделан на социально-психологическом ракурсе роли. А известные американские ученые С.Верба и Н.Най обосновали свою модель политического участия, которая строится на выделении трех базовых ориентаций личности: психологической вовлеченности в политику, собственного участия и чувства политической причастности 69°. В современных социальных и гуманитарных науках США имеется относительно широкий спектр направлений (психологическое, в различных вариантах; политико-теоретическое; политикопсихологическое и др.), представители которых, опираясь на традиции бихевиоризма и исходя из того, что люди склонны возобновлять такие модели поведения, за которые они были когда-то вознаграждены (деньги, похвала, восхищение, любовь и т.д.), трактуют социализацию как социальное научение и рассматривают ее как процесс постоянной модификации человеческого поведения с помощью поощрений и наказаний. Социализация как социальное научение представлена им всех разновидностях психологического направления: в классическом бихевиоризме (Дж.Доллард 691, Н.Миллер и др.); в радикальном бихевиоризме (Б.Скиннер в92 и др.); в социальном бихевиоризм* ? (А.Бандура, Р.Уолтерс 693 и др.). Но наиболее полно трактовка социа лизации как социального научения была развита в радикальном би хевиоризме, одним из представителей которого был американским нпсихолог Б.Скиннер 6СЛ По мнению Б.Скиннера, социализация пред ставляет вполне управляемый процесс. Только необходимо тщатель но взвесить пропорции поощрений и наказаний, т.е. стимулов. В рм зультате можно получить желаемую реакцию (поведение)695. Следу ет, однако, отметить, что радикальные бихевиористы весьма узко гю нимали среду, стимулы, контроль, что не могло не отразиться на ю честве их обоснования социализации и привело впоследствии к но обходимости преодолеть вышеназванные недостатки. Преодолеть недостатки радикального бихевиоризма выпал-) на долю представителей школы социального бихевиоризма, которы-* значительно расширили понимание стимулов, среды и контроля, включая в них общественные нормы б%. Трактовка социализации в классическом бихевиоризме ока зала некоторое влияние на ряд современных политико-теоретически.» и политико-психологических исследований. Прежде всего, это относится к проблеме формирования поведения в процессе социализм ции, которая описывалась классическими бихевиористами как науче * ние человека определенным образцам поведения под воздействием сгимулов внешней среды. Представители политической науки США Ф.Гринстайн 69,1 и Р.Лейн 698 позаимствовали как общий строй мысли психологов-бихевиористов, так и их методологические посылки, но сколько видоизменив при этом известную формулу «стимул реакция». В исследованиях политологов вышеназванная формула вы глядит гораздо сложнее: социальные условия - политические уем новки - политическое поведение, хотя суть дела от этого не меняет ся. В результате политическая социализация была описана как нау чение определенным формам политического поведения, происходи щее в соответствующей политической среде. Бихевиористское понимание социализации получило CG".* дальнейшее развитие в исследовании различных форм агрессивною поведения, протесгного поведения и вообще разнообразных видов революционных выступлений. При этом представители политической психологии опирались на так называемую «Йельскую модель» Дж.Долларда, разработанную в США еще в 30-х годах XX столетия для объяснения формирования агрессивных реакций 6". Трактовка социализации в классическом бихевиоризме оказала влияние и на исследование проблем политической социализации, что нашло свое отражение в широко распространенной концепции американского политолога Г.Лассуэлла, который предложил контекстуальный подход к анализу политической социализации 70°. Контекстуальный подход Г.Лассуэлла к анализу политической социализации вызвал острую критику со стороны ученых различных специальностей. Прежде всего, отмечалась необходимость более полного учета социального содержания стимулов, идущих от среды к личности. Кроме этого, возникла необходимость в раскрытии и психологических механизмов перевода этих требований (общественных, политических и др.) во внутреннюю структуру личности. Выполнение этих задач взяли на себя представители социального бихевиоризма А.Бандура и Р.Уолтерс 701, уделившие значительное внимание анализу одного из важнейших механизмов социализации - интернализации личностью норм и ценностей общества. Отказавшись от классических положений бихевиоризма с его двучленной формулой «стимул-реакция», А.Бандура и Р.Уолтерс ввели в нее третий член - установку. Это стало крупным вкладом в теорию социализации. При этом А.Бандура и Р.Уолтерс признали ведущую роль именно социальной среды в формировании личности и попытались в своих исследованиях отыскать истоки поведенческих реакций человека на фебования общества, начиная с детского возраста 702. Кризис 60-х годов XX в. в США остро поставил вопрос о выработке новых методов контроля за «нежелательным» поведением масс (буты в гетто; антивоенные демонстрации; борьба индейцев за (.вой права; женские движения и др.). Неслучайно истеблишмент США приветствовал появление системы формирования и изменения поведения («модификация поведения»)'’”, проектов которой со временем становилось все больше и больше 'п'\ Администрация США активно финансировала исследования ученого-психолога Б.Скиннера и их практическую реализацию 7СЪ. Как отмечалось в американской прессе в начале 70-х годов XX в,, вышеназванных проектов были де сятки тысяч, а осуществлялись они самыми различными министерш i вами и ведомствами США (в том числе министерством обороны), ко торые выделяли, миллионные дотации на исследования модификации поведения 7{)Ь. Постепенно в социальных и гуманитарных науках США при изошел поворот исследовательских ориентаций по отношению к про блеме социализации. Американские ученые различных специально стей, в том числе политологи, использующие идеи бихевиоризма начали отходить от жесткого антиментализма и наряду с поведение скими механизмами социализации стали обращаться к тем или иным структурам сознания. Как известно, примерно с конца 50-х гг. XX в. понятие «со циализация» стало использоваться для описания процесса включе ния личности в политику 708. Изучение этого процесса в социально гуманитарных науках США, включая политическую науку, в основном шло двумя путями: во-первых, от общетеоретических исследовании социализации к прикладным; американские ученые-обществоведы обратились к конкретным сферам человеческой деятельности - куль туре, экономике, политике и др. - с целью подтверждения собствен ных выводов об общих тенденциях становления личности. Что же ка сается политики, то она их интересовала как один из частных случа ев усвоения социальных норм. Однако, бурные политические событи:! 60-х гг., связанные с кризисом системы политической социализации и США и кризисом американской политической системы 70:), обеспечипи этим исследованиям приоритетное развитие. Во-вторых, в русле по исков американскими политологами, психологами, социологами и другими специалистами нетрадиционных методов исследования по литических процессов. Неслучайно в основе современных западны* концепций политической социализации, в том числе американскил, лежит сложное переплетение разнообразных идей, методов, моде лей, пришедших из социологии, философии, психологии Ли, полит и ческой теории (основные модели личности; представления о природе личности и политики и т.д.). В становление концепции политической социализации ка»- междисциплинарной области исследования значительный вклад вне спи новые направления политической науки и, прежде всего, cm темный анализ политики, теория конфликта, теория плюрализма, теория гегемонии, в развитии которых особенно наглядно проявился процесс проникновения в политическую науку личностного подхода. При изучении процесса политической социализации американские ученые-политологи долгое время делали акцент на двух наиболее важных ее задачах: во-первых, на усвоении человеком специальной информации (социального и политического опыта, накопленного обществом и сконцентрированного в культурных традициях, групповых и коллективных ценностях, нормах статусного и ролевого политического поведения) как главном условии его ориентации в отношении власти; и, во-вторых, на формировании адаптации к политическому режиму. Впоследствии понимание политической социализации в западной и американской политической науке значительно усложнилось. Американские ученые-обществоведы больше внимания стали уделять тем качествам, которые характеризовали обратную связь личности с политической системой. «ПОЛИТИЧЕСКАЯ СОЦИАЛИЗАЦИЯ (POLITICAL SOCIALIZATION) - процесс научения, посредством которого индивиды обретают ориентации по отношению к управлению (government) и политической жизни (компоненты, из коих они складываются, суть убеждения, чувства и ценности). С точки зрения общества, политическая социализация есть средство, благодаря которому обеспечивается сохранение или происходит изменение политической культуры. Спектр возможных ориентаций, обретаемых в процессе социализации весьма широк. Он может включать обобщенные установки по отношению к таким понятиям, как власть (authority), демократия, политическое обязательство, а также конкретно-специфические ориентации, такие как предпочтение той или иной партии или неприятие уличных демонстраций в качестве формы выражения политической позиции. Семью и систему образования обычно считают важными социализирующими факторами. Политические ориентации может формировать и влияние средств массовой коммуникации, организованных групп, неформальных групп, а также любой другой опыт, имеющий политическую значимость. ... Политическую социализацию считают ключевой детерминантой политического поведения людей. В большинстве обществ долговечность политических норм и установок, перенимаемых после дующими поколениями от предыдущих посредством неформальной аккультурации либо продуманного политического образования, спо собствует стабильности политической системы. Расширявшиеся систематические исследования в области кросс-культурного политиче ского анализа привлекли внимание к важности процесса социализации... Многое, однако, еще предстоит сделать по прояснению значимых переменных, установлению отношений между ними и выявлению связей между политической социализацией и функционированием политической системы как целого»711. Как показали многочисленные политико-исторические, поли тико-теоретические и политико-практические исследования, выработка устойчивых убеждений, позиций, мировоззрения является важнейшей составной частью процесса политической социализации индивида, гарантией его стабильного участия в общественно политической жизни, без чего просто немыслим «политический человек». Вышеназванные исследования также подтвердили, что в процессе взаимодействия личности и власти первая воспринимает декларируемые политической системой ценности активно и избирательно. В то же время было установлено, что активность личности обусловлена не только ее интересами, но и генезисом мышления. Поэтому изучение политического сознания «изнутри», со стороны самой личности, превратилось в важнейшую актуальную задачу политической науки и политической психологии. В связи с этим большой интерес представляют работы западных политических психологов-когнитивисгов, исследующих когнитивные структуры личности, возрастные этапы их развития, генезис политического менталитета и характер процесса политического мышления. Это многочисленные проблемы политического сознания «изнутри», в изучении которых политические психологи- когнитивисгы лидируют в настоящее время на Западе и в США. На становление когнитивной модели социализации сравнительно большое влияние оказали психологи-когнитивисты Ж.Пиаже, Л.Кольберг, А.Болдуин, а также представители «гуманистической» психологии А.Маслоу, К.Роджерс и др.. По мнению представителей различных модификаций когнитивной модели социализации, главный ее аспект - научение, но не столько научение навыкам, сколько развитие познавательных, эмоциональных, моральных структур личности, ее потребностей. В основе этого представления о социализации лежит конкретно-психологическая модель личности как существа, обладающего способностью к восприятию и переработке информации. Западные и американские специалисты по проблемам политической социализации в основном опираются на работы Ж.Пиаже 712, швейцарского философа-психолога, на его представление о социализации как о когнитивном созревании, на разработанную им схему стадий когнитивного развития детей и подростков 713, пытаясь их наложить на различные теории политического процесса 7:1. Американские политологи и политические психологи, которые ориентируются на идеи когнитивистов, проверяли их на образцах собственно политического мышления, т.е. мышления детей о правительстве, законах, индивидуальных правах граждан и общественном благе. Одним из первых ученых, начавших эту работу', был американский политический психолог Дж.Адельсон 715, исследовательская группа которого поставила задачу проследить изменение политического мышления молодых людей (с 11 до 18 лет) в США, Англии, Германии и других странах, а также - сравнить различные национальные модели. Американские политологи и политические психологи получили интересные данные о ходе развития массового и индивидуального политического сознания. В частности, Дж.Адельсон получил новые данные, которые касались специфики политической социализации 71ь и свидетельствовали о неравномерном развитии политических структур личности на различных этапах социализации 717. Как показал анализ современной западной общественно- политической литературы, становление и эволюция концепции политической социализации, во-первых, в определенной степени отразили всю сложность и неоднозначность процесса вхождения человека в политику и множество тесно связанных с ним факторов; во-вторых, показали существующую зависимость выбора той или иной модели политической социализации от господствующего в конкретном обществе (в том числе американском) типа политической культуры и, следовательно, от определенного характера взаимоотношений между властью и личностью; в-третьих, продемонстрировали влияние на вышеназванный процесс целого спектра различных научных школ .1 Направлений. Обратившись к истории западной классической поли гизской мысли, нетрудно уяснить, что отношения «власть - индивид- и основном трактовались двояко, в зависимости от определения пои роды человека. Как полагали Платон, Аристотель, а впсспедствоо Т.Гоббс, в природе человека заложено «вечное и бесконечное жела ние все большей и большей власти, желание, которое прекращаете-! лишь со смертью. Поскольку человек не уверен в своей власги и н средствах, имеющихся у него для этого в настоящем, он стремится i обладанию еще большей властью»71*. По мнению Т.Гоббса, естеа венным условием нормального функционирования общества являек -i правление просвещенного меньшинства. Что касается большинства, лишенного элементарных знаний и управленческих навыков, то оно должно подчиняться элите Поэтому, согласно этой точке зрения, и основе политической социализации лежит модель «подчинения» им дивида власти и усвоения им целей и ценностей, декларируемы.' правящим режимом. Взаимодействие власти и индивида может происходить в различных формах - диалога, консенсуса, конфликта; ь конечном счете, это обусловливается типом политической культуры, доминирующей в конкретном обществе. Современная западная политическая наука унаследован.! модель «подчинения», несколько модифицировав ее под влиянием научно-технической революции и применив к новым условиям функционирования политической системы. Сама идея о необходимости подчинения личности государству была сохранена практически Cx-v; изменения. Однако, обоснование этой необходимости, причинно следственные связи и аргументы исходят теперь из потребностей управления обществом, из потребностей государственного регулиро вания социальными отношениями За моделью «подчинения» стоит понимание человека как относительно пассивного объекта управления, который не имеет от мостоятельного значения для функционирования современной политической системы. Тзкой комплекс представлений о политическом регулировании, как правило, опирается на опыт управления, который отказывается (во имя поддержания стабильности политической сис темы) от широкого использования активности личности. Нередко < вышеназванными представлениями связано и т.н. «административное мышление», характерной чертой которого в некоторых случаях является убежденность в несовершенстве человеческой природы и необходимости для общества вырабатывать определенные надличностные механизмы, которые будут способны ее обуздать. Согласно другой точке зрения на проблему взаимоотношений власти и индивида, которая нашла некоторое отражение в модели «интереса», потребности и интересы личности становятся выше интересов государства. Авторы вышеназванной модели (А.Смит, Г.Спенсср и др.) рассматривали человека как рациональное существо, совершающее поступки в соответствии со своим собственным интересом. По мнению этих авторов, именно стремление к реализации собственных интересов способствует осознанию индивидами выгоды от объединений своих усилий в удовлетворении личных потребностей >:i. Что же касается роли государства, то оно стало необходимым только как социальный институт, который реализует преимущества кооперации индивидуальных интересов и обеспечивает порядок их осуществления. Модель «интереса» предполагает более опосредованные отношения человека и власти и более сложное строение человеческой личности. Сторонники этой модели рассматривают интерес, прежде всего, как один из психологических механизмов, при помощи которого люди осуществляют свои цели и реализуют свои потребности; социальный и политический порядок возникает как результат сочетания разнообразных личных интересов. Следует, однако, отметить, что в современной общественно- политической литературе по-разному обосновывают модели «интереса». Сторонники теории «благоразумных интересов» усматривают в любой организованной политической власти (правительстве, государстве и др.) главный источник угнетения личности. В результате появляются многочисленные аргументы против государства (анархистские по своему существу!). Сторонники теории «конкурирующих интересов» основной акцент делают на идее порядка как следствия конкуренции отдельных личностей. Такая позиция в свое время сформировалась под определенным воздействием взглядов английского ученого А.Смита, утверждавшего, что «каждый человек, покуда он не нарушает законов справедливости, имеет полное право утвер ждать свои интересы на свой собственный лад и конкурировать L другими людьми или их установлениями, как своим производством, так и капиталом»71’2; «движимый своим интересом, он движет вперед и общество, часто более эффективно, чем если бы он ставил эк.» своей целью»?:-\ В современных политических теориях различных направлг ний модель «интереса» довольно широко представлена и весьма 0( новательно обоснована. Несмотря на то, что сна используется иг. многих политических доктринах (неоконсервативных, либеральны/, радикальных и др.), основная идея этой модели почти не изменилась. Интересы человека, трактуемые в духе А.Смита, рассматриваются и качестве ведущего механизма политического регулирования и движущей силы политического процесса. Личность становится активной фигурой, субъектом управления. С индивидуалисгической перспективы анализируются многочисленные проблемы политики, социально политического строя, власти, свободы, равенства и др.. Характеризуя модель «интереса», необходимо иметь в виду, что она возникла, формировалась и развивалась на основе представлений о человеке как центре экономического и политического мироздания, характерных для «протестантской этики» капиталистического общества Это с одной стороны. С другой стороны, вышеназванная модель отразила тенденцию в развитии реального политического процесса на Западе, которая была связана с активизацией индивиду ального участия и с развитием демократии ;:г\ Вышеизложенные идеи в свое время были положены в осно ау американской концепции политической социализации, в которой и настоящее время имеется две версии данного процесса, соответст вующие двум основным классическим подходам в трактовке личности в политике. В результате этого многие западные и американские ученые-обществоведы по-разному трактуют и сущность процесса политической социализации, и ее технологию. Сторонники первой версии политической социализации ис ходят в своих обоснованиях из вышеупомянутой модели «подчинения». К этой версии тяготеют представители различных направлении американской политической науки (бихевиористского, системного и др.) - Ч.Мэрриам 7?,\ Г.Лассуэлл 727, Д.Истон, Дж.Деннис, Г.Алмонд, С.Верба, К.Дойч 7У6, с исследованиями которых связан существен ный вклад в концепцию политической социализации, особенно в 60-70-х гг. XX столетия. Представители системного подхода к политике (Д.Истон, Г.Алмонд и др.) рассматривали политическую социализацию как процесс воздействия политической системы на индивида, целью которого являлось создание у последнего положительных установок на систему. При этом названные ученые-политологи исходили из трактовки личности как одного из элементов политической системы, служащего средством поддержания системного равновесия. Как полагали американские исследователи, личность - это своеобразный резервуар, содержание которого периодически заполняется предписаниями различных властных структур. Естественно, в этой версии модель политической социализации выглядит как процесс добровольного принятия индивидом ценностей и стандартов политического поведения, которые предлагает ему политическая система на различных этапах его жизни (в детстве, юношестве и зрелом возрасте)-’20. Исследование проблем политической социализации представителями бихевиористского и особенно системного направлений имело большой политико-практический эффект, заключающийся, прежде всего, в том, что была создана возможность контроля за процессом социализации и формирования политических субъектов с заранее заданными характеристиками. Причем в зависимости от потребностей конкретного политического режима могла производиться некоторая модификация поведения индивидов 73°. Что касается второй версии политической социализации, то в западной и американской политической науке она разрабатывалась в рамках нескольких теорий - конфликта (М.Вебер, Г.Моска, Ф.Паркин и Ap.);jl, плюрализма (Р.Даль, В.Харт и др.)732, гегемонии (К.Превитт, Р.Даусон, Р.Милибенд и др.)733 и т.д.. Сторонники этой версии выводят сущность политической социализации из взаимодействия власти и индивида. Они полагают, что индивид не является пассивным объектом влияния политической системы, а взаимодействует с властью осознанно, с учетом собственных интересов и при поддержке со стороны этноса, класса, политической партии и других социально-политических образований, составной частью которых он выступает 734. Так, например, авторы теории конфликта предсгавля- ют общество разделенным на конфликтующие статусные группы, i и торые борются между собой за обладание престижем, властью, авт ритетом, работой, богатством и т.д. и т.п.. Этими учеными социали зация трактуется как процесс привнесения лояльности в группу. А основными агентами социализации, как считают авторы теории конфликта, являются органы пропаганды (газеты, телевидение г. др.), централизованные поселения и организации, представляющие групповые интересы. Роль родителей и школы анализируется лилл. в той мере, в какой они передают ценности внутригрупповой лояльности :зь. Согласно теории плюрализма, политическая социализации представляет процесс создания участвующей публики, условиями ко торого являются, во-первых, множество конкурирующих между собой партий, групп, организаций, которые не только рекламируют себя и свои ценности, но и стремятся привлечь на свою сторону дополни тельных членов или союзников; во-вторых, соблюдение правил об щественно-политической конкуренции, которое должно быть основа но на терпимом отношении к иным политическим и идеологическим позициям; в-третьих, оказание индивиду помощи при формулирова нии своей позиции; как полагают сторонники теории плюрализма, важным условием решения этой задачи является успешная гюлитиче ская социализация, в ходе которой личность глубоко изучает полити ческие установки, которые объединяют лидеров и их сторонников. В 70-80-х гг. XX столетия на одно из первых мест в западпои и американской политической науке выдвинулась теория гегемонии, которая основательно модифицировала представления о гюлитиче ской социализации. Много нового было внесено в постановку вопроса о механизмах социализации. Не без внимания осталась и проблема управления социализацией в постиндустриальном обществе, особен но через средства массовой информации. Особое внимание западные и американских политологов было приковано к содержанию и каче ству политического научения. И, наконец, получил свое обоснование вопрос об экономических корнях политической социализации /;6. Анализируя американскую концепцию политической социа лизации, автор данного раздела уделила особое внимание рассмот рению теории «политической поддержки» Д.Истона и Дж.Денниса. Такое внимание объясняется тем, что эта теория в свое время оказа ла существенное влияние на развитие всей концепции политической социализации и серьезно претендовала на практическую реализацию во многих западных странах. Как неоднократно отмечалось в западной политической науке, представители системного направления свою основную задачу видели в адаптации политической системы к окружающей среде ;37. По мнению Д.Истона, американского политолога и создателя вышеназванной концепции, адаптация допускает некоторое изменение системы, но с целью ее сохранения и стабилизации 738. Естественно, возникла необходимость в новом методе стабилизации политической системы и конкретных формах его реализации. Как известно, решать эту проблему ученые-политологи рекомендовали через организацию так называемой «политической поддержки». В современной западной и американской политической науке понятие «политическая поддержка» трактуется по-разному: в широком и в более узком смысле; в различных аспектах; с различными акцентами. Многие западные и американские ученые-политологи теорию «политической поддержки» рассматривают в довольно широком контексте, с точки зрения способности политической системы поддерживать стабильность и динамическое равновесие посредством взаимообмена с окружающей средой (экономической, социальной, культурной, экологической) и другими системами. Причем взаимодействие политической системы с окружающей средой, по мнению Д.Истона и его сторонников 7jy, происходит через механизм «входа- выхода»: на «вход» системы поступают требования и поддержка, которые на «выходе» воплощаются в конкретные политические решения и действия представителей властных структур. Д.Истон обращает внимание на одну из особенностей своей концепции: акцент на добровольном принятии людьми политических целей. Он предложил рассматривать любую политическую систему, прежде всего, с точки зрения ее функционирования (а не целей!), используя принцип замера показателей этого функционирования на «входе» и на «выходе» системы. Как полагали Д.Истон и Дж.Деннис, чтобы достигнуть определенного равновесия политической системы, необходимо обеспечить ей «вход» (требования граждан к власти, реально выполнимые; лояльность граждан по отношению к властным структурам; добровольное подчинение правилам и нормам; то есть речь идет о психологических установках личности, которые являются результатом ее политической социализации)7'1*’. Интересно отметить, что понятие «политическая поддержка» трактуется Д.Истоном и его сторонниками и в более узком смысле: как восприятие и принятие личностью системы. Трактуется, по сути, чисто психологически: как источник положительных установок личности на систему, причем постепенно наполняющийся, под влия нием агентов социализации и по мере гражданского созревания личности. Все эго в определенном смысле способствовало как выбору методологии исследования, так и тому значительному интересу, который проявили к детскому возрасту американские политологи Д.Истон и Дж.Деннис Ч1. Как справедливо отмечают многие российские ученые политологи поддержка как восприятие и принятие личностью политической системы имеет не только психологические причины и не может быть полностью выведена из психологии. Возникает необходимость в анализе тех содержательных механизмов, которые находятся в политической сфере: нужно уяснить, чем же на самом деле является политическая поддержка (результатом совпадения интересов общества и власти или результатом элементарной манипуляции); сознательно ли она проистекает; из каких соображений, по каким причинам :’d/; и т.д.. Как известно, основные теоретические гипотезы, касающиеся проблемы политической социализации личности в условиях постиндустриального общества, американские исследователи- политологи Д.Истон и Дж.Деннис сформулировали в своей самой известной работе «Дети и политическая система». Концепцию «политической поддержки» Д.Истон и Дж.Деннис построили на основе нескольких (далеко не бесспорных1) предположений: во-первых, политические установки представителей взрослого населения являются результатом всето предыдущего научения; во-вторых, этими политическими установкам ограничено политическое поведение взрослого населения; в-третьих, именно эти установки и активность индивидов, рассмотренные в единстве, оказывают важное воздействие и на властные структуры (в частности, на правительство), и на стабильность общественно-политической жизни конкретной страны и т.д.. Обосновывая вышеизложенные предположения, Д.Истон и Дж.Деннис были уверены в том, что «базовые детские чувства труднее вытесняются и изменяются по сравнению с теми, которые были приобретены позднее, с возрастом», что в «моменты кризисов вполне возможно возвращение личности к своим базовым представлениям»'v,w. В своей работе «Дети и политическая система» Д.Истон и Дж.Деннис исходили из того, что первичная социализация, т.е. приобретенная еще в детском возрасте, является определяющей в создании положительных установок личности. Политическая социализация ребенка рассматривается ими как процесс последовательно сменяющих друг друга стадий политического развития, в ходе которого происходит формирование положительных установок на систему. Д.Истон и Дж.Деннис предположили, что политические ориентации, взгляды и установки взрослого населения вырастают из более общих, неполитических, оснований (например, из семейных отношений). Если с детства ребенок привык подчиняться ближайшим родственникам, то эго вполне может сформировать у него аналогичное отношение и к первому лицу государства - президенту. Исходя из такой логики, Д.Истон и Дж.Деннис пришли к выводу, который имел отношение к проблеме политической поддержки: лояльность к политической системе, ее «диффузная» поддержка (!?) формируется именно в раннем возрасте под воздействием семейных отношений. Причем ее эмпирическими показателями Д.Истон и Дж.Деннис считали доверие к власти (президенту или полицейскому), симпатию к национальной символике (флагу), идентификацию со своей нацией, национальное самосознание пъ. После того, как были сформулированы основные теоретические гипотезы и положения, Д.Истон и Дж.Деннис приступили к их эмпирической проверке. Исследуя основные этапы политической социализации американских детей, Д.Истон и Дж.Деннис опросили примерно 12 тыс. малолетних граждан США с целью определить их отношение к видимым атрибутам политической системы Соединенных Штатов: президенту, полицейскому, государственному флагу и гимну /4G. Как показало исследование Д.Истона и Дж.Денниса, ни один из опрошенных детей не усомнился в личности президента США. Все они высоко ее оценили. Так же высоко маленькие американские гра ждане оценили и полицейского. Иными словами, два видимых пред ставителя власти, «голова» и «хвост» политической системы США, были сравнительно высоко оценены американскими детьми. Аиало гично высокие оценки получили и символы политической системы США - флаг и гимн. Исходя из всего этого, американские политологи Д.Истон и Дж.Деннис пришли к заключению, что уже на раннем этапе детского развития формируется диффузная поддержка американской политической системы, то есть ее психологическое принятие* ребенком. Для интерпретации полученных в ходе исследования эмпирических данных Д.Истон и Дж.Деннис предложили конкретную объяснительную схему, в которой они выделили несколько этапов политической социализации ребенка, связанных со сменой психологических механизмов на протяжении всего процесса политической социализации. Так, на этапе политизации дети усваивают все о власти (дома, в школе и за ее пределами). Они уясняют, что кроме взрослы* в семье, школе, колледже, учебном заведении, имеется еще и внеш няя власть. На этапе персонализации происходит осознание детьми политической власти через политические фигуры, которые ее символизируют, т.е. через президента или полицейского. На этапе идеализации происходит в полном смысле слова «идеализированное восприятие политических деятелей», когда им приписываются исключительно положительные качества и они характеризуются только с хорошей стороны. На этапе институционализации наблюдается посте- пенный поворот в сознании детей к более безличному, деперсони- фицированному представлению о власти. При этом идеализиро ванное восприятие политических лидеров может быть распространено и на общественно-политические институты. Таким образом, на основных этапах политической социализации, по Д.Истону и Дж.Деннису >v,?, происходит постепенное осознание ребенком нали чия политической власти как более важной, чем власть родителей и учителей. Постепенно в сознании ребенка политическая власть при обретает конкретно осязаемые черты через политические фигуры, которые ее символизируют. Постепенно ребенок учится более обьек- гивно и всесторонне оценивать ключевые политические фигуры. Наконец, постепенно у ребенка происходит переход от персонифицированного представления о власти к институциональному, то есть к носприятию власти через обезличенные институты (парламент, партии, суд и др.). Попытка интерпретации процесса политической социализации, предпринятая американскими учеными-политологами Д.Истоном и Дж.Деннисом, представляла и представляет определенный научно- теоретический и политико-практический интерес. Поэтому есть смысл в том, чтобы сопоставить основные положения этой интерпретации с полученными результатами других ученых и сравнить их с политическими реалиями 60-70-х и частично 80-х годов XX столетия. Итак, начнем с тех положений интерпретации Д.Истоном и Дж.Деннисом процесса политической социализации, которые получили большее или меньшее практическое подтверждение. Как показали многочисленные исследования, особенно в 70-х годах XX в.718, действительно в США уже дети дошкольного возраста знакомы с политическими символами и имеют о них некоторые начальные сведения. Примерно 89-96% (т.е. большинство) могут отличить политическую фигуру от неполитической. Как правило, дети без проблем узнают полицейского, почтальона, разносчика молочных продуктов. Причем полицейского маленькие граждане США не только узнавали, но и правильно называли его функции. Примерно 38% детей дали по 2-3 ответа. Следует, однако, констатировать, что знания американских детей о функциях полицейского превосходят их знания о президенте США. Если у американских маленьких граждан весьма богатое представление о полицейском, то их представление о президенте Соединенных Штатов весьма расплывчатое. Минимальное количество детей (несколько!) ответили на вопрос «кто такой президент?», да и то недостаточно точно. Из всех опрашиваемых детей примерно 60% слышали имя Никсона, 72% - имя Линкольна, 11% не слышали вообще ни об одном президенте США. 37% узнавали всех президентов Соединенных Штатов. Интересно, что по фотографии из 79 детей только 6 узнали Никсона, а 2 сказали: «Это Америка». Остальные дети вообще не узнали Никсона или говорили об его сходстве со своим дедом. Исключением стал пятилетний мальчик, который систематически смотрел новости, любимую телевизионную передачу. Этот маленький американец с уверенностью заметил: «Президеш делает войну». Однако, единства мнений среди американских детей дошкольного возраста по вопросу, кто же такой президент, не было и иег. Часть детей дошкольного возраста думает, что президент США явли ется солдатом, что он занят важным делом, что он летает из одной страны в другую. Для этой части детей дошкольного возраста прези дент США просто загадка. Из 79 опрошенных детей 15 знают, что Никсон - президент Соединенных Штатов. «Президент свободы и ми ра» - так назвала Никсона одна маленькая девочка. В целом же при зидент для дошкольников США - фигура недостаточно четкая. Аме риканский флаг дети знают хорошо. Им он нравится. Слово «Амери ка» знакомо, хотя они не очень понимают, что это такое 7‘10. Многочисленные исследования по проблемам политической социализации, проведенные в странах Западной Европы и США в 70-х-начале 80-х годов XX в., подтвердили и, главное, значительно уточнили многие предположения и утверждения, выдвинутые в свое время американскими учеными Д,Истоном и Дж.Деннисом. Так, подтвердился тот факт, что у маленьких американских граждан сравнительно рано (причем гораздо раньше, чем считали Д.Истон и Дж.Деннис!) формируются первые политические представления. Дети от 3 до 6 лет уже знакомы с некоторыми политическими символа ми и реагируют на них. Участники одного из эмпирических исследований предложили детям Нью-Йоркского детского дома выбрать один из 20 флагов. Большинство детей выбрало американский 75°. Что же касается детей старшего возраста (от 8 до 13 лет), то они формулируют свою поддержку в более сложной и убедительной форме. Как полагают американские ученые Р.Хесс и Дж.Торни, 95% из 12 тыс. белых детей, живущих в американских городах, согласи лись с утверждениями: «Америка - лучшая страна в мире», «Амери канский флаг - лучший в мире», «В других странах тоже имеете* свобода, но не такая, как у нас»7'"1. По мнению Р.Хесс и Дж.Торни, та кие высказывания связаны, прежде всего, с интенсивностью полити ко-социализирующего и педагогического влияния на детей. Как показало параллельное обследование американских школьных педагогов, 99% из них ежедневно показывали детям в классе американский флаг. 91% учителей требовали доказательств преданности флагу, а 60% ежедневно устраивали пение патриотических песен вроде «Прекрасной Америки»752. Вышеприведенные статистические данные по проблеме политической социализации детей дошкольного возраста в США подтверждают, что в сознании опрошенных маленьких американцев уже в основном сформировался положительный образ Америки, который свидетельствует об определенной зрелости их национального самосознания. Однако, нельзя не учитывать и того, что была обследована очень узкая группа - в основном белые дети из «среднего класса». Причем даже среди них далеко не все однозначно осознают себя американцами. Примерно 68% опрошенных идентифицируют себя как американцы, но с возрастом эта цифра снижается примерно до 50%753. Как показывают исследования, идентификация с Америкой в других группах населения США вообще проблематична. Прежде всего, это можно отнести к латино- и афроамериканцам и др., составляющим более 20% населения Соединенных Штатов. Совершенно иначе, по сравнению с состоятельными американцами, протекает процесс социализации и политической социализации среди представителей беднейших слоев США 75с концепцией «политической поддержки» Д.Истона и Дж.Денниса только в частностях, а наиболее существенные ее концептуальные положения опровергли. Совершенно очевидным было и то, что вышеназванная концепция создавалась, прежде всего, с учетом особенностей именно американского общества, его культурной однородности, позволяющей формировать устойчивые общепринятые нормы и стандарты поведения личности. Кроме того, американские политологи принимали во внимание роль и значение политической системы Соединенных Штатов в процессе внедрения этих норм и стандартов поведения в сознание каждого индивида. В отличие от американского западноевропейские общества отличаются значительной культурной неоднородностью, которая оказывает большое влияние на весь процесс социализации вообще, политической социализации в частности. Да и сам процесс социализации в странах Западной Европы более сложный и конфликтный. Именно поэтому некоторые претензии различных, в том числе американских, моделей на универсальность обречены на неудачу. А попытки использования модели Д.Истона и Дж.Денниса при анализе механизмов политической социализации в границах других культур приводили к совершенно противоположным результатам. Рассматривая концепцию «политической поддержки» Д.Истона и Дж.Денниса, нельзя не упомянуть еще об одном моменте. Речь идет об излишней упрощенности представлений этих американских авторов о политической социализации: как автоматическом, более или менее гладком процессе, в ходе которого происходит перевод требований политической системы в структуру отдельной личности (от старших поколений к младшим передается наследие в форме ценностей, целей, установок, участия, доверия к политике и т.д.; постепенно, по мере своего умственного развития, личность все это воспринимает почти автоматически; в результате личноегь превращается в зрелого гражданина Соединенных Штатов). Вполне возможно, что когда-то в истории США действительно была так называемая «нормальная социализация», хотя такой идеальный вариант все-таки трудно представить. Но в 60-70-х годах XX столетия процесс социализации и политической социализации проявился в США по-другому. Это был в значительной степени кризисный процесс, со всеми вытекающими из него последствиями. Разработка американской версии политической социализации имела и имеет определенное значение и уже сыграла свою положительную роль в дальнейшем исследовании вышеназванной про блемы в современной отечественной и зарубежной политической науке. Во-первых, американские ученые-политологи помогли своим коллегам из многих стран не только уяснить, что «из всех междисциплинарных взаимоотношений, которые являются практически важными для политической науки, наиболее важна взаимосвязь между политикой и психологией...», что «для современного автора является аксиомой»'63, но и подтвердить практически, что «политическая наука и политика не могут развиваться без психологии»71"’. Во-вторых, они способствовали более глубокому осмыслению множества теоретических и практических аспектов проблемы политической социализации и, прежде всего, уточнению содержания самого понятия «политическая социализация»765, более тесно увязав его с процессом становления личности гражданина - члена конкретной политической системы ;б6. По мере изучения политической социализации было установлено, что она намного шире политического воспитания, образования или просвещения 7Ь?; что она включает в себя целенаправленное воздействие на человека политической системы (ее институтов, отношений, политико-идеологической и духов- но-идеологической подсистем и т.д.), различные внесистемные влияния, а также - собственную активность человека, направленную на освоение окружающего его политического мира (способность и возможность человека выбирать, в том числе и политические позиции; оказывать воздействие на социализирующую систему; участвовать в процессе взаимной адаптации индивида и системы и др.). В-третьих, было также установлено, что механизмы политической социализации функционируют, как правило, на нескольких отличных друг от друга уровнях. В настоящее время принято выделять общесоциальный, социально-психологический и индивидуальный (внутриличностный) уровни действия вышеуказанных механизмов />bS. В-четвертых, многочисленные и разнообразные исследования, особенно в странах Западной Европы, подтвердили, что культурная разнородность оказывает более или менее значительное воздействие на процессы политической социализации; что сам процесс политической социализации в этих странах имеет свои неповторимые особенности по сравнению с США. Различная степень культурной однородности западноевропейских обществ, наряду с их традициями (историческими, культурными, национальными, духовными, интеллектуальными и др.), конфессиональной средой, при учете определенного влияния экономических, социальных, духовно-нравственных и прочих отношений и различий в механизме передачи культурных традиций и норм, позволила представителям современной западной и отечественной политической науки выявить наиболее устойчивые черты и типы политической социализации конкретных обществ (гармонический, плюралистический, конфликтный, гегемонистский)769. В-пятых, как было установлено в ходе различных исследований, политическая социализация личносги не завершается подростковым или отроческим возрастом, а продолжается в различных формах на протяжении всей жизни человека. Однако, как установили ученые, с течением времени этапы политической социализации определяются уже не возрастными изменениями, которые связаны со структурой личносги, а освоением ею нового социально- политического опыта, усвоением новых социальных и политических ролей и личным участием в политической деятельности. Как было подмечено, в 70-80-х годах XX в. представители мировой политической науки, в том числе западной, больше занимались изучением проблем не детской социализации, а политической социализации и ресоциализации взрослого населения, проблем сгановления их политического сознания, духовно-идеологических компонентов личности, исследованием влияния этих компонентов на процесс принятия поли тических решений и определения предпочтения избирателей. Как показали исследования, в случае дисфункций, реформирования или краха политической системы, весьма затрудняющих передачу политических ценностей новым поколениям граждан и основательно дезориентирующих их зрелых предсгавителей, у последних наблюдается «откат» к так называемым «базовым представлениям», которые были ими когда-то получены в ходе первичной социализации т. В-шестых, разнообразные исследования проблем политической социализации в различных странах специалистами многих социально-гуманитарных наук дали множество оснований для утверждения, что политическая социализация представляет гораздо более сложное общественное явление и процесс, чем предполагали ранее; что она осуществляется посредством совокупности различных форм деятельности и способов активности людей. Политическая социализация включает познавательную, воспитательную и практическую политическую деятельность, взятые в единстве. Многообразны и средства политической социализации: от школьного обучения до непосредственного участия людей в управлении делами общества и государства. Результаты исследований помогли ученым обосновать три основные системы политической социализации, которые оказывают комплексное воздействие на человека: система прямой, целенаправленной социализации; система стихийной социализации; система политической аутосоциализации 771. При этом было обращено внимание на то, что элементы вышеназванных основных систем политической социализации, а также включенные в них структуры и люди выступают в качестве специфических агентов социализации. Отдельно фигурирует механизмы, агенты и особые системы ресоциализации, необходимость в которой иногда возникает при резких сменах полити ческой системы, связанных с изменениями политического строя, политического режима и др.. В-седьмых, не остались без внимания ученых-обществоведов и результаты политической социализации в различных странах, совокупный анализ которых не только способствовал более основательному осмыслению их истории и современных данных, но и создал основу для прогнозирования некоторых их тенденций в будущем. Как подтвердила общественно-политическая практика, процесс политической социализации в современном мире происходит на основе борьбы двух основных тенденций. С одной стороны, усиливаются общественные потребности в политическом развитии личности и ее активном включении в политическую жизнь, что довольно-таки ярко проявляется в процессах демократизации. С другой стороны, все более разнообразными становятся формы политического отчуждения граждан, что находит свое выражение в определенном росте этого отчуждения, в падении поддержки политических институтов со стороны населения, и др.. Ученые-политологи (Д.Шварц, Дж.Паттерсон, Э.Тьюриэл, Е.Б.Шестопал, Д.В.Ольшанский и др.) рассмотрели три основных возможных варианта политической социализации (хотя и самых крайних!): политическую активность, политическую пассивность и политическое отчуждение 772. Некоторые ученые-политологи пошли еще дальше своих коллег, обосновав, что «в диалектическом взаимодействии политической активности и пассивности происходит развитие новых механизмов регуляции политического поведения и самого субъекта политики - активной, информированной, принимающей самостоятельные решения и несущей за них ответственность личности гражданина. Общий вектор развития процессов политической социализации в современном мире ведет к постепенной замене традиционных механизмов жесткого внешнего контроля за человеком на его собственные внутриличностные, самостоятельные регуляторы поли- (ического поведения. В конечном счете, именно они являются главным результатом политической социализации»773. Анализируя различные процессы и проявления политической социализации, ученые многих стран не могли обойти вниманием вопрос об ее эффективности. Вопрос исключительно важный и злободневный. Это, естественно, привело специалистов-обществоведов к необходимости всестороннего исследования процессов политическо го участия (или неучастия) как реального поведенческого следствия, в совокупности отражающего процессы политической социализации Многочисленные ученые-политологи, прежде всего, попыта лись глубоко и всесторонне осмыслить сущность такого сложного общественно-политического явления, как политическое участие, ею особенности и формы в различных системах; проанализировать его роль и значение в становлении, развитии и функционировании госу дарсгва и общественно-политической системы; выяснить основные мотивы политического участия (или неучастия) и, наконец, обосно вать его основные варианты 7710, изучение проблем политической культуры Соединенных Штатов, формирование концепции политической культуры в американской политологии остается по-прежнему актуальным и важным для россиян. Это объясняется тем, что, во-первых, многие вопросы и проблемы и работах российских ученых поставлены в самом общем виде. Это относится, прежде всего, к нормам взаимоотношений политических институтов друг с другом и с гражданским обществом, к сущест- нующим здесь «правилам игры», которые во многом определяют функционирование демократических институтов в различных странах. Во-вторых, в исследованиях российских авторов рассматриваются преимущественно ценностные ориентации, характеризующие американскую политическую культуру, и весьма кратко прослеживаются ее основные истоки. В-третьих, явно недостаточное внимание уделяется анализу оригинальных работ представителей западной и американской политической науки по интересующей нас проблеме. В-четвертых, единичные работы российских исследователей посвящены сравнительному анализу политической культуры российского и западного общества, российского и американского общества и т.д.. Как известно, активная разработка концепции политической культуры в американской политологии началась еще в 50-х годах XX в.. Интерес к проблеме политической культуры в США не был случайным. Он был обусловлен, прежде всего, осознанием американскими обществоведами важности изучения сдвигов и изменений в политическом сознании и политическом поведении людей в странах Западной Европы и США, осознанием необходимости выявления средств и механизмов достижения политической стабильности и общественно-политического развития. Одним из важнейших факторов мирового развития в послевоенный период было массовое вовлечение широких слоев населения индустриально развитых стран Западной Европы и США в активную политическую деятельность. Однако, этот в целом положительный процесс происходил неровно, а, главное, - весьма сложно. Политическое участие широких слоев населения, ранее не отличавшихся особой политической активностью, становилось для многих стран Запада по-настоящему проблемным из-за достаточно низкого уровня их политической культуры. Естественно, все это порождало опреде ленную политическую напряженность в развитых странах Западной Европы и США. Нельзя не учитывать и другого фактора мирового развития, который довольно отчетливо проявился в развитых странах Запада в послевоенный период. Речь идет о некоторой трансформации по требностей большинства населения западных стран: росло их многообразие, наблюдались структурные сдвиги в сторону нематериальных ценностей, усиливались процессы дифференциации интересов и потребностей. На все вышеназванные изменения институты западной демократии далеко не везде и не всегда своевременно и эффективно реагировали, что, понятно, вызывало некоторое недоверие со сторо ны населения этих стран. Свою негативную роль сыграли и неудачные попытки использования западного опыта политических институтов в некоторых развивающихся странах Азии, Африки и Латинской Америки, которые стояли перед выбором форм правления. Все это, вместе взятое, способствовало значительной активизации внимания обществоведов стран Западной Европы и США к культурной составляющей политического развития. Как отмечали в начале 90-х годов XX в. некоторые россий ские ученые 783, после Второй мировой войны внимание исследователей все больше стали привлекать те особенности религиозной, поли тической и правовой традиций, исторического опыта различных стран, которые, как они предполагали, могли стать факторами становления стабильных демократических систем. Такой поворот в социально-гуманитарных науках Запада наиболее ярко проявился в США. Причем он не был случайным, а имел свои причины. Как известно, концепция политической культуры в США раз рабатывалась в основном представителями либеральной социально- политической мысли в процессе освоения ими опыта европейских демократий XX столетия. Однако, многие трагические события XX века вынуждали не только рядовых американцев, общественных и политических деятелей Соединенных Штатов, но и многих ученых ста вить под сомнение фундаментальное представление (для европей ской цивилизации Нового времени 784) о человеке как существе рациональном, преследующем в экономике и политике цель досгиже- ния наибольшей выгоды. Уже в 30-40-е годы XX в. в социально- |уманитарных науках США стал заметен отход от рационалистической доктрины классического либерализма. Но наиболее отчетливо он проявился после Второй мировой войны. Как впоследствии отмечал Р.Келли, один из американских политологов, «Адольф Гитлер и фашизм научили нас - и сделали это более эффективно, чем когда- нибудь смогли бы убедить суждения ученых, - что чувство и страсть играют в политике самостоятельную роль, что во имя идей люди могут ввергнуть мир в состояние хаоса, какими бы сумасшедшими и иррациональными эти идеи ни казались другим людям; что родовая вражда может обладать в обществе властью, которую предыду щие поколения назвали бы «демонической»»785. Кризис классического рационализма, разразившийся в социально-гуманитарных науках США, лишал теорию демократии ее мировоззренческих основ. Кроме этого, он способствовал выявлению некоторого утопизма представлений американцев об укорененности демократии как формы и принципа политического устройства 786, о вечной и неизменной природе человека 767. Учитывая все вышеизложенное, можно утверждать, что сам факт поиска американскими учеными, в том числе политологами, условий, необходимых для стабильного и успешного становления и функционирования демократических систем, не является случайным. Неслучайны и предпринятые ими попытки определить факторы, обусловившие крушение демократии в Европе в период между двумя мировыми войнами. Не является случайным и обращение американских исследователей к традициям конкретных стран, изучение их исторического опыта и особенностей развития. Обнаружившаяся неустойчивость политических институтов в бывших колониях, - институтов, созданных по образцам западных демократий, - события 60-х гг. XX в., - все это дало дополнительный импульс развитию исследований политических культур (межстрано- вых и межрегиональных), которые серьезно поколебали уверенность представителей западной науки в универсальности либерально- демократической модели. Как позднее отметил Р.Дж.Далтон, профессор политических наук Калифорнийского университета (Ирвин, США), «в плодотворном исследовании Г.Алмонда и С.Вербы «Гражданская культура» ут верждалось, что институты и типы действий в каждой данной поли тической системе должны соответствовать политической культуре нации»768 . Изучение культуры оказалось особенно важным для ана лиза процесса демократизации, так как речь шла о поисках необхо димых культурных предпосылок демократии 789. Политическая культура стала одним из важнейших понятии американского обществоведения, которые были привнесены новой волной демократизации, связанной с окончанием Второй мировой войны. А формирующаяся в американской политологии концепцич политической культуры предстала как одно из средств познания аме риканской демократией и другими западными демократиями своих духовно-исторических истоков. Американские ученые-политологи и их сторонники возлагали на политико-культурный подход к анализу общественных явлений сравнительно большие надежды. Многие из них первоначально пола гали, что именно этот подход станет в определенном смысле универсальным, что с его помощью будет возможно не только объяснить и обосновать природу динамических изменений в современном мире, но и предотвратить некоторые их негативные последствия. Представители западных социально-гуманитарных наук, активно используя методологии компаративных (сравнительных) ис следований взаимодействий власти и человека, подвергая анализу процессы функционирования политических институтов в различных странах, установили определенную взаимозависимость между предрасположенностью одних обществ к идеям демократии, невос приимчивостью других обществ к принципам толерантности, плю рализма, политической конкуренции и господствовавшими в них идеалами, установками, убеждениями, которые предписывали населению ориентации на определенные образцы политического поведения. Неслучайно в современной западной общественно политической литературе ценность политической культуры уже в 70-х годах XX столетия усматривалась в ее способности предсказы вать политическое поведение людей 79°, (а в конечном счете - ста бильность политических режимов) и напрямую связывалась с поли тическими ориентациями населения. Следует отметить, что результаты компаративных исследо ваний, выявление в различных политических системах элементов, помогающих достижению стабильности, и др., способствовали быстрому становлению концепции политической культуры в американской политологии. Однако, стремление многих американских авторов (да и западных тоже!) представить политическую культуру, прежде всего, как универсальный объяснительный принцип всех процессов политической жизни привело к тому, что содержание понятия «политическая культура» постепенно начало размываться. Об этом свидетельствует появление в западной и американской политической науке множества различных его определений 791. Главная заслуга сторонников политико-культурного подхода состояла в том, что они попытались поставить в центр политологических исследований ЧЕЛОВЕКА 792 с его заботами, интересами, эмоциями, стереотипами, мифами и т.д.. При этом они пытались преодолеть формально-юридический подход к общественно-политическим явлениям и разработать новый, комплексный подход, базирующийся на органическом соединении эмпирического и теоретического, мик- ро- и макроуровневого аспектов исследования. Представители американской политической науки исходили из того, что выявление средств и механизмов достижения политической стабильности и общественно-политического развития должно включать, во-первых, изучение различных форм правления и конституционно-правовых систем и норм; во-вторых, анализ глубинных связей (эмоциональных, социально-психологических и пр.) между членами политических общностей и формами правления; в-третьих, выявление связей, содействующих (или препятствующих) национальному развитию и достижению общественной стабильности и др.. Предпосылки для изучения вышеупомянутых связей были созданы «бихевиористской революцией», которая развернулась в США в 50-х гг. XX столетия. Как известно, традиционная политическая наука в США в значительной мере ограничивалась исследованием формальной институциональной структуры государства. Использование американскими учеными, в том числе политологами, методов и моделей исследования, заимствованных из естественных наук, открыло новые возможности для изучения весьма широкого спектра общественных отношений и их связей с государством и политической системой. У политологов появилась возможность попытаться не только выявить многочисленные параметры социальных и политиче ских феноменов, но и взглянуть на них с позиции участников полти ческого процесса. Более того, американские ученые полагали, чю если раскрыть мотивы, намерения отдельных индивидов в политичо ском процессе, то можно будет правильно понять и ту политическую систему, в которой они действуют. Для выполнения этой задачи были установлены тесные междисциплинарные взаимосвязи политическом науки США с другими социально-гуманитарными науками (культурной антропологией, социологией, социальной психологией, историей и т.д.). Особо важное значение в возникновении политики культурного подхода имело проникновение в западную политическую науку, в том числе американскую, после Второй мировой войны раз личных концепций культуры и культурной антропологии 793. В запад ной политологии все чаще стали предприниматься попытки рассма! ривать социально-политические феномены в культурных, социокуль турных и социально-психологических терминах 794. Как отмечал и конце 80-х гг. XX в. американский политолог Р.Таккер, появление концепции политической культуры в политической науке США было и определенной степени реакцией на различные психокультурнью теоретические построения, которые сводили общественную жизнь i простому продолжению или же воспроизводству семейных образцов поведения, преобладающих в частной жизни 79Ь. Все это, естественно, способствовало формированию и у г верждению политико-культурного подхода в западной и америкаи ской политической науке 796. Концепция политической культуры - одна из ведущих теоре тических концепций в современной мировой, западной и америкаи ской политической науке. Как политологическая концепция, они впервые была сформулирована в американской политологии извест ным ученым Г.Алмондом, по мнению которого каждая политическач система окружена особым типом социально-психологических ориен таций граждан на политику - политической культурой 707. Учитывая это, под политической культурой в западной политической науке* обычно понимается система ориентаций (познавательных, эмоцио нальных, оценочных и пр.) и установок индивидов на политическую систему, на ее отдельные институты, на саму личность в политичо ском процессе 796. Сравнительно большое влияние концепция политической культуры оказала на исследование проблем политического воспитания, политического поведения, общественного мнения и др., которые всегда находились и находятся в центре внимания западных ученых- политологов и усиленно разрабатываются, прежде всего, в интересах стабильного функционирования демократических режимов 7". За последние полвека в западной и американской политической науке сделан значительный шаг вперед в понимании политической культуры, ее воздействия на политические институты и их эффективность, а также в изучении культур различных социальных tpynn населения. Одним из примеров эмпирических исследований такого рода можно считать работы Г.Алмонда, С.Вербы, А.Инкелеса, Р.Инглхарта, С.Барнза, Р.Патнэма и др.800. В основном описательно-аналитические исследования политической культуры представлены в трудах американского политолога Л.Пая 801. В последние десятилетия, благодаря многочисленным исследованиям американского политолога С.Вербы и его сотрудников, существенно расширились современные представления о политическом участии 80\ Давая обобщенную характеристику работ западных и американских авторов, затрагивающих проблему политической культуры, необходимо выделить несколько моментов. Во-первых, в подавляющем большинстве эти работы посвящены исследованию отдельных сторон политической культуры как важнейшего и сложнейшего общественно-политико-культурного феномена или более детальному рассмотрению отдельных, преимущественно спорных, вопросов, связанных с концепцией политической культуры. Во-вторых, некоторое внимание в этих работах уделяется страноведческому аспекту исследования политической культуры современного Запада 303. В-третьих, фактом является различное отношение западных, в том числе американских, политологов к самому понятию «политическая культура» и его возможностям (содержательным, эвристическим, прогностическим и др.). Одни западные ученые ставят под сомнение в:"' точность и прогностические возможности этого понятия. Другие авторы использовали и продолжают использовать понята «политическая культура» для объяснения того, что, как правило, т* поддается анализу иными средствами. Третьи исследователи, изучим политическую культуру, в основном опираются на анализ обществен ного мнения конкретной страны, что, естественно не способствуй выявлению влияния политической культуры на национальные модели политического поведения. В-четвертых, несмотря на то, что в современной америкаи ской политической науке контекст исследования политической куль туры достаточно широк, все-таки можно выделить некоторые глав ные направления трактовки политической культуры 805: • политическая культура как составная часть культуры США (или культуры другой конкретной страны) - К.Гиртц, Д.Дивайн и др.80, ; • политическая культура как психологический феномен - Г.Алмонд, С.Верба, Дж.Пауэлл и др.807; • политическая культура как элемент политической жизни - Д.Марвик, Р.Таккер, Г.Патрик и др.808; • политическая культура как гипотетическая нормативная модель желательного поведения (С.Хантингтон и др.)809; и др.. В-пятых, в современной американской общественно политической литературе имеется довольно большой пласт работ, - посвященных проблемам демократии, - в которых можно выделить 3- и основных подхода к исследованиям культуры и политической культуры: • 1-й подход представлен теорией «гражданской культуры- Г.Алмонда и С.Вербы, которые на основе изучения пяти демокра тических обществ сделали вывод, что политическая культура на ции оказывает самостоятельное влияние на социальное и политическое поведение людей. До настоящего времени этот подход ос тается наиболее влиятельным. Он апробирован не только в демо кратических странах 810; • 2-й подход представлен теорией Г.Экстайна о власти и культуре. Автор - один из немногих современных теоретиков политической науки, которые обращаются к динамическому аспекту культуры и вопросу о ее роли в процессе политических изменений 811; • 3-й подход разработал американский исследователь А.Вильдавски, Свою типологию культуры, которая соответствуеi 4- м стилям жизни, он строил, используя основные идеи «управленческой решетки» М.Дуглас 812. В-шестых, в современной американской политической науке наибольшие дискуссии в процессе становления концепции политической культуры вызвала проблема определения ее содержания. Постепенно в ходе вышеназванной дискуссии довольно отчетливо проявились две основные точки зрения: сторонники первой утверждали, что политическая культура представляет совокупность политических позиций; по мнению сторонников второй точки зрения, политическую культуру необходимо рассматривать через поведение. Вообще для современной мировой, западной и американской политической науки определение природы политической культуры либо через позиции, либо через поведение по-прежнему сохраняет свою актуальность. Более того, как полагают многие зарубежные и отечественные ученые, непреодолимого препятствия на пути сближения вышеизложенных точек зрения не существует. Если рассматривать политическую культуру как ценностно обусловленный тип отношений субъекта политики к политическим объектам (политическому режиму, политическим силам, обществу и др.), то нетрудно заметить, что это отношение может приобретать конкретную форму деятельности (познавательной, эмоциональной, оценочной, практической и np.)S13. Итак, как бы/ю отмечено выше, концепция политической культуры первоначально возникла в США. Однако, она далеко не сразу стала универсальным теоретическим инструментом исследования политических процессов и явлений. Постепенно концепция политической культуры завоевывала растущую популярность и в других странах 8Н; стала одним из самых продуктивных и интересных направлений современной политической науки 815. Чтобы осмыслить все сложности процесса возникновения, формирования и эволюции современной концепции политической культуры, необходимо обратиться к истории становления и развития классического американского подхода в ее исследовании. В истории мировой и западной политической мысли и политической науки, как показывают многочисленные источники 816, существовало несколько научных традиций, которые оказали значительное влияние на становление современных представлений о по литической культуре. Одна из них - ЗАПАДНАЯ НАУЧНАЯ ТРАДИЦИЯ, в рамках которой в свое время возникло понятие «политическая культура». В одном из трудов немецкого ученого И.Г.Гердера 'зГ впервые встречается словосочетание «политическая культура». Ка; отмечает российский ученый-политолог А.В.Дука, «важно иметь в ви ду, что тот или иной теоретический концепт может существовать яв но, под своим именем, а может использоваться и входить в исследо вательский анализ латентно, неявно, скрыто, «подразумеваемо». Для обществознания это достаточно распространенное явление. В этом отношении употребление И.Г.Гердером словосочетания «политиче ская культура» не было введением в научный оборот понятия»818. Следует, однако, заметить, что внутри западной научной традиции успешно развивались и взаимодействовали несколько иг следовательских традиций, которые в первую очередь воздействовс! ли на становление современной концепции политической культуры. Речь идет о французской социологической традиции (Ш.-Л. де Мон тескье, Ж.-Ж.Руссо, Ф.Гизо, А. де Токвиль и др.), представители ко торой исследовали факторы, влияющие на политическую практику (климат страны; образ жизни ее народа; допущенная степень сво боды; религия ее населения; богатство страны; обычаи, традиции; и др.), комплекс институциональных структур, культурного этоса и природной окружающей среды, - словом все то, что создает «дух законов»819 , а также - исторические и общественные условия, в которых развивались различные политические режимы, нравы и обычаи а2°. Речь идет о традиции немецкой философии культуры (И.Кант, Г.Гегель и др.)871 , в которой особое место занимает фили софия И.Канта. Именно с ней тесно связаны многие современны» * аналитические подходы, изучающие политическую культуру (иссле дование политической символики и символической деятельности; пи знавательных практик в политической деятельности; возможность интерпретации культурных форм и др.). Немецкая социальная фило софия обеспечила важные методологические основания для полит и ко-культурного подхода (К.Маркс, Ф.Энгельс, М.Вебер и др.)82?. Речь идет об английской этнографической традиции, кото рая «шла от Э.Тэйлора и Дж.-Дж.Фрэзера через Б.Малиновского и А.Радклифф-Браун к Э.Эванс-Притчард»823. Наконец, речь идет об американской научной традиции (Ч.Мэрриам, Г.Лассуэлл, Т.Парсонс, Э.Шилз, Д.Истон и др.)82ц, работы представителей которой можно отнести к предыстории становления классического американского подхода в исследовании политической культуры. Оценивая значение разработки политико-культурного подхода в истории западной политической мысли и политической науки, необходимо подчеркнуть: многие идеи, приемы, аспекты политологических исследований предшествующего периода легли в основу современной концепции политической культуры. У английского политолога Д.Каванаха, видимо, были серьезные основания утверждать, что политическая культура - это «новый термин для старой идеи»3?с\ Дело в том, что в политических исследованиях использовались (осознанно или неосознанно!?) элементы культуры и духа, умонастроения и ценности и др., которые оказывали определенное влияние на формирование поведения людей в политической сфере. Так, к примеру, в свое время Аристотель говорил о состоянии умов, которое могло повлиять на стабильность общества или на происходящие в нем изменения 326. А французский исследователь А. де Токвиль утверждал, что политические ценности и настроения имеют значение в обеспечении стабильности или изменения общества 827. Немецкий ученый М.Вебер придавал важное значение роли религии и ценностей в процессе формирования и функционирования различных политических структур р:а. Одной из предпосылок создания концепции политической культуры стали исследования различных форм психической организации социальных групп и общностей в колониальных, бывших колониальных и европейских странах. Исторический опыт этих стран, стереотипы, психологические факторы жизнедеятельности людей в разнообразных общественных условиях, которые оказали воздействие на особенности и нормы взаимоотношений между властью и обществом, обобщенно описывались в понятиях «национального характера», «национального духа», «национальной психологии» и «фундаментальных ценностей народа»829 . При этом национальный характер рассматривался представителями американской и западной политической науки (А.Кардинер, Р.Линтон, А.Инкелес, М.Мид и др.) в качестве решающего фактора, позволяющего объяснить особенности возникновения и функционирования конкретной политической си- темы, политических обычаев и поведения граждан. В работах вы:.п« • названных ученых «национальный характер», как правило, изобра жался в форме обобщенного образа индивидуального характера, in. торый был наиболее распространенным в конкретной общности /in» дей. В основу такого образа закладывалась относительная часки.? проявления определенного типа личности взрослых членов этой ком кретной общности *3('. Многие западные и американские политологи восприн1,:ип проведенные социально-психологические исследования как потрно ность в более обобщенных моделях субъективных сгорон полит ич-.- ской дейсгвительности. Осознание учеными этой потребности сын., настоящей революцией в социально-гуманитарных науках Запада. Бихевиоризм и изучение политического поведения лю/ка вместе с исследованием политической системы американским поли то/югом Д.Истоном 831 стали фундаментом, на котором выросли принципиально новые представления о политической системе общества,.! несколько позже - и собственно концепция политической культуры. Концепция политической культуры в американской политологии, родившись на основе эволюции бихевиористского подхода и исследованиях американских ученых, в некоторой степени способа вовала преодолению существовавшего разрыва между микро- и ма(- роанализом политического процесса. Но в дальнейшем развитие пи литико-культурной проблематики стало постепенно выходить за рам ки бихевиористских исследований. Уже представители структурною функционализма, одного из направлений политической науки США. связывают политическому культуру с системой ценностей, котор.м способствует обеспечению нормального функционирования большп- групп и общностей людей. Это был один из новых подходов к изуч« нию политической культуры. Новый, но не единственный, если про анализировать современную англо-американскую и западную общсреди представителей данной нации...»; это «специфичен, г политические ориентации-установки относительно политической си- темы и ее различных частей, а также относительно собственной рол.1 политической культуры в этой системе»843. Следует иметь в виду, что, разрабатывая в середине 50-х к концепцию политической культуры, Г.Алмонд, столкнувшись с мне жеством противоречивых определений этого понятия в антропои* гии, культурологии и социологии, решил ограничить значение по нятия «политическая культура» исключительно специфическими политическими ориентациями. Несколько позднее американский политолог С.Верба 8-и, ра. сматривая политическую культуру как систему убеждений о модели- политического поведения и политических институтах, дал следующее определение этому явлению: «... Политическая культура - это кп феномен, который задает форму выражения связи между событиями в политике и поведением индивидов как реакции на них; хотя поли тическое поведение индивидов и групп... - это ответ на действие официальных лиц из правительства, войны, избирательные кампании и тому подобное, оно еще раз в большей степени определяется топ (символическим) значением, которое придается каждому из этих со бытий людьми, их наблюдающими. Можно сказать, что политически i культура - всего только проявление того, как люди воспринимаю! политику и как они интерпретируют увиденное ...»8ЦЬ. Аналогичным образом определял политическую культуру и американский ученый-политолог Л.Пай в специальной статье и «Международной энциклопедии Социальных Наук»: «Политически*,i культура есть совокупность ориентаций, мнений и убеждений, ко торые придают логику и смысл политическому процессу, обеспечи вают основополагающие представления и нормы, управляющие поведением человека в политической сфере. Тем самым политическая культура ... - это обобщенное выражение психологического и субъективного измерения политики»846. Анализируя исследование Г.Алмонда и С.Вербы «Граждан ская культура» (1963), необходимо учитывать, что в концептуальном плане оно оказалось под сильным воздействием, во-первых, paGoi американских социологов и философов Т.Парсонса и Э.Шилза, осп Оенно их монографии «К всеобщей теории действия»547, которая оказала значительное влияние на эволюцию социологической и политической мысли во второй половине XX в.; во-вторых, под влиянием ?еории демократической стабильности Г.Эксгайна 848. В свое время Т.Парсонс и Э.Шилз, разрабатывая концепцию человеческой деятельности, исходили из того, что любая ориентация действующего индивида в теоретическом плане может быть условно расчленена на некоторые аналитические компоненты: познавательную, аффективную и оценочную ориентации. Фактически они вели речь о нескольких взаимосвязанных между собой аналитических структурных элементах. Как полагали Т.Парсонс и Э.Шилз, познавательный компонент включает восприятия окружающего мира; аффективный - различные чувства, с помощью которых объект наделяется разнообразными эмоциональными значениями; оценочный - понятие выбора, которое способствует превращению познавательных и аффективных ориентаций в суждение относительно конкретного объекта. Развивая концепцию Т.Парсонса и Э.Шилза 849, Г.Алмонд и С.Верба выделили три типа ориентаций: когнитивные, включающие различные виды знаний о политической системе, ее ролях и их исполнителях на «входах» и «выходах»; аффективные, которые характеризуют те чувства, которые порождает у индивидов политическая система, ее роли, характер функционирования институтов и т.д.; и оценочные, характеризующие суждения и мнения о политических объектах, которые возникают в результате взаимодействия ценностно окрашенных стандартов и критериев с более или менее объективной информацией. По мнению Г.Апмонда и С.Вербы, любая политическая культура состоит в регулярном воспроизведении трех типов вышеназванных ориентаций, а ее специфика определяется, прежде всего, характером их сочетаний и комбинаций 850. В зависимости от доминирования одного из трех типов этих ориентаций Г.Алмонд и Дж.Пауэл/i выделили в большей или меньшей степени секуляризованные культуры, определив, таким образом, в какой мере политическое поведение индивида основано на рациональных знаниях или верованиях. Что касается теории демократической стабильности Г.Эксгайна, под влиянием которой (в концептуальном плане) оказа лась работа Г.Алмонда и С.Вербы «Гражданская культура» (1963), то здесь необходимо отметить следующее. Как известно, согласно теории демократической стабильности Г.Эксгайна, эффективно функционирующая демократия есть не что иное, как смешение т.н. «сбалансированных несоответствий», противоречий. (К примеру, между значительными полномочиями правительства и принципом ею ответственности перед избирателями и др..). Учитывая это, Г.Алмонд определил теорию гражданской культуры как теорию демократии^ ского равновесия, исходным положением в которой является тезис о зависимости демократической стабильности от находящихся в равно весии всевозможных политических процессов и ориентаций. Как до казали Г.Алмонд, С.Верба и Дж.Пауэлл, это вполне возможно при смешанных формах политических ориентаций. Еще в ранний период сеоего развития (а во многом и сего дня!) концепция политической культуры была призвана ответить n.i многочисленные вопросы: почему демократические институты эф фективны в одних странах и неэффективны в других?; почему одним нациям удается мирно урегулировать возникающие конфликты, парокиальная, местечковая, как ее иначе называют в политической науке современного Запада) характерен для молодых независимых государств, в которых политическая культура оказывается своеобразным наслоением местных субкультур. Патриархальная культура в целом характеризуемая ориентацией на местные ценности (рода, племени, клана и т.д.) и может проявляться в различных формах местного патриотизма, семейственности, коррупции. К глобальной политической культуре индивид, как правило, почти невосприимчив, не выполняет конкретных политических ролей (вроде избирателя!). Типичным для патриархальной политической культуры является отсутствие интереса людей к политике, отсутствие каких-либо знаний о политической системе и в то же время довольно большие ожидания, связанные с ее функционироо) нием. В отличие от патриархальной подданическая политически-: культура, по мнению Г.Алмонда и С.Вербы, в основном ориентиром на на традиции, хотя при этом индивид политически сознателен. Этсвободы и весь комплекс ценностей, норм, установок, ориентаций, составляющих американское национальное сознание ш, издавна оказывали и продолжают в настоящее время оказывать влияние на политическую культуру американцев, на их политические позиции, предпочтения, поведение, их отношение к государству, правительству, партиям и другим политическим институтам 865. Многочисленные современные научные исследования 866 показывают, что формирование политической культуры Соединенных Штатов Америки представляло длительный и сложный процесс, который во многом определялся традициями, перенесенными с европейского континента первыми поколениями переселенцев 8б7. Вместе с разнообразными английскими обычаями в Новый Свет проникли идеи представительного правления, верховенства закона, неприкосновенности личности и собственности, традиции гражданских свобод и местного самоуправления 853. При этом основополагающее значение для возникновения буржуазно-демократических ценностей, установок, ориентаций, принципов и соответствующих им политико- государственных институтов в США имели идеи политического представительства, их формирование и утверждение в сознании широких слоев американского населения 8б9. Одним из важнейших факторов возникновения, становления и жизнеспособности политической культуры Соединенных Штатов являлось принятие их гражданами идеи легитимности существующей общественно-политической системы и политического режима, действующего в каждый конкретный период времени. Более того, в системе ценностей, установок, ориентации, стереотипов, составляющих политическую культуру США, централь ное место заняли элементы, которые способствовали формированию и сохранению их политической системы. Английские традиции были одной из основ, на которых про исходило становление американской политической культуры. Идея народного суверенитета, основывавшаяся на парламентских тради циях Англии, находила прочную опору в воззрениях пуритан S70. Но малое влияние на американскую демократию имело и представление о несовершенной природе Человека, истоки которой восходят к пуританизму и протестантизму. «Отцы-основатели», создавая Консш туцию США, стремились защищать государственный механизм от все возможных злоупотреблений властью. Этому же способствовал и п.- социальный опыт, который они приобрели за время работы в законодательных собраниях колоний и на юридическом поприще. Концепция разделения властей, сдержек и противовесов, неотъемлемых прав индивида питались также идеями европейского Просвещения. Они укоренились в политической культуре Соединенных Штатов, найдя свое отражение, прежде всего, в Декларации Не зависимости и Конституции США. К началу войны за независимость были заложены основы политической культуры США. Дж.Вашингтон сыграл роль политического лидера в первые годы, сложные и во многом решающие для формирования политических традиций и институтов новой государственности. За время его пребывания у власти сложились политические партии, которые впоследствии стали составной частью политического механизма американской демократии 8'1. Решающим условием прочности новых политических структур и легитимации молодой американской республики стало быстрое развитие экономики, укоре нившееся у граждан представление о неразрывной связи демократии, их благосостояния и экономического могущества страны, которое, в конечном счете, обеспечивалось системой свободного предпринимательства. На дальнейшее развитие политической культуры Соединен ных Штатов оказали сбое влияние такие важные события американ ской истории, как гражданская война и отмена рабства, оставившие глубокий след в памяти американского народа 872. Как было установлено в ходе многочисленных исследований, исторический опыт во многом определяет качество политической культуры, тем более, что он включает и политический опыт конкретной страны. Особенно велика роль исторических событий, имеющих глубокие последствия (войн, революций, национальных кризисов и 1.Д.)- При проведении сравнительного анализа американской политической культуры и политических культур континентально- европейского типа американские политологи Г.Алмонд и С.Верба учитывали, что в Соединенных Штатах Америки формирование политической культуры после завоевания независимости в 1770 г. в целом происходило в более благоприятных условиях, чем в Европе. Феодальных пережитков в США было гораздо меньше, чем в Старом Свете. Следовательно, как полагали Г.Алмонд и С.Верба, политическая культура США изначально несла в себе значительно меньше следов феодального прошлого. У американской буржуазии не было, как у европейской, такого мощного соперника, как феодальная аристократия. Не испытала американская буржуазия, как европейская, и определенного давления со стороны рабочего движения 873, и др.. Кроме исторических факторов, о которых было сказано выше. особую роль в формировании политической культуры США сыграли экономические факторы. Анализируя исторический опыт американского народа, Г.Алмонд и С.Верба установили, что на уровень политической культуры общества непосредственное влияние оказывали и оказывают экономическая стабильность в обществе; достаточно совершенная система законов, которые регулируют экономические процессы; экономическая свобода в разумных границах; сильные позиции среднего класса и др.8;,'\ В то же время, как было в разные годы подмечено многими западными учеными, нельзя понимать влияние экономических факторов на формирование политической культуры упрощенно, в том смысле, что любое изменение экономических отношений приводит к немедленному автоматическому изменению политической культуры. Дело в том, что в реальном общественно-историческом процессе происходит взаимовлияние экономических и политико культурных факторов. И оно тоже в конечном счете сказывается м.> качестве политической культуры 875. Начиная с 30-х гг. XX в., в Соединенных Штатах активно rui реосмысливается роль государства в жизни общества, намечаютс i новые параметры деятельности государственных инсгитутов. Все эти естественно, сказалось на развитии политической культуры США. особенно в послевоенный период. В то же время базовые, наиболее устойчивые, характеристики американской политической культуры, ее нормы и ценности и по сей день сохраняют свою значимость. Под влиянием концепции американских политологе)! •• Г.Алмонда и С.Вербы дальнейшая разработка проблемы политич.' ской культуры в американской и западной политической науке осу ществлялась в работах Л.Пая (концепция политической культуры элиты и политической культуры масс), Л.Пая и С.Вербы (концепций! политической культуры и политического развития), а также в раби тах некоторых других западных политологов ?/6. Важным этапом в формировании и утверждении концепции политической культуры стало появление книги «Политическая культура и политическое развитие» (1965)877, авторы которой предприпя ли попытку определения и сравнения политических культур 13 стран и которая способствовала дальнейшему развитию теории политической культуры и изучению ее влияния на функционирование демократических институтов. Одно из наиболее полных определений политической куль туры (с перечнем ее важнейших компонентов) предложил американ ский политолог С.Верба: «Политическая культура общества coctohi из системы эмпирических убеждений, экспрессивных символов г ценностей, определяющих ситуацию, в которой происходит полити ческое действие. Она формирует субъективную ориентацию на поли тику»878. На основе данных, полученных в результате исследовании, американские политологи Л.Пай и С.Верба, вслед за Г.Алмондом, ус тановили определенную зависимость между множеством политичс ских ориентаций (политических позиций), которые конкурируют г конкретном -обществе, и политическими культурами. Как показало практика, различные политические культуры определяются, как пиа вило, через некоторое превосходство отдельных, основополагающих, политических позиций, которые обусловливают предрасположенность конкретных людей к определенным типам поведения в рамках существующей политической системы. Когда речь идет о выявлении и определении политической культуры, то, естественно, возникает необходимость определить ее соотношение с другими компонентами политического и, прежде все- ю, с политической системой общества. В 1968 году американский политолог Л.Пай попытался определить взаимосвязь между политической культурой и политической структурой общества, основой политической системы. «Если нужно эффективно использовать концепцию политической культуры, то ее необходимо дополнить структурным анализом, - писал Л.Пай, - но трудность состоит в том, что политические структуры можно рассматривать, с одной стороны, как продукты отражения политической культуры, а с другой стороны, - как «данные», формирующие политическую культуру»879. Во второй половине 60-х годов и в 70-х гг. XX столетия концепция политической культуры стапа активно использоваться такими известными американскими социологами и политологами, как В.Ки, Р.Макридис, Д.Марвик и др.880. Как показывает анализ общественно-политической и историко-политической западной и отечественной литературы, концепция политической культуры Г.Алмонда и его сторонников, различные теоретико-методологические аспекты политико-культурного подхода к анализу общественных явлений были подвергнуты серьезной критике как в западной и американской, так и в отечественной политической и общественной науке. В западной и американской политической науке критические оценки концепции политической культуры Г.Алмонда и С.Вербы можно условно подразделить на три основные группы. Первая группа западных авторов в основном критиковала вышеназванную концепцию с позиций т.н. «политологического традиционализма», отразив, таким образом, неприятие политико-культурного подхода. Представители второй группы западных авторов критиковали некоторые, действительно слабые, моменты концепции Г.Алмонда и С.Вербы. Многих ученых этой группы неудовлетворяла преимущественно психологическая трактовка феномена политической культуры в концепции Г.Алмонда и С.Вербы. Ученые-исследователи третьей группы в ос новном отмечали недостаточную, по их мнению, разработанность oi дельных аспектов проблемы политической культуры и указывали t-м те реальные трудности, с которыми придется иметь дело в будущем при изучении данной проблемы. Разумеется, в конкретных работах западных и американски* политологов, посвященных проблемам политической культуры, е. исследование и критические оценки различного плана нередка теснейшим образом переплетались. Поскольку в рамках одного параграфа невозможно проана лизировать всю западную и американскую литературу по проблеме политической культуры за 60-е, 70-е и 80-е годы XX столетия, мм приведем лишь некоторые примеры из наиболее интересных, на наш взгляд, работ. Прежде всего, необходимо отметить, что весьма серьезной критике в западной и американской политической науке было под вергнуто само понятие «политическая культура». Так, американский ученый Ф.Конверс, занимавшийся конкретными социальнопсихологическими исследованиями в США, уже в 1964 году высказал довольно скептическое отношение к понятию «политическая культура». По его мнению, говорить о политической культуре, применительно к основной массе населения, не приходится. И оснований для этого, как полагал Ф.Конверс, достаточно: во-первых, налицо нали чие неустойчивости отношений граждан к институтам политической системы; во-вторых, для общественного мнения, которое было зафиксировано в опросах, характерна (на начало 60-х гг. - В.И.Дем.) крайняя бессистемность установок и др.881. Немецкий политолог К. фон Байме в своей работе обобщил наиболее существенные, с его точки зрения, критические замечании в адрес концепции политической культуры и методов ее исследова ния, которые были высказаны в западной политической науке во время дискуссий. К. фон Байме объявил одним из проявлений субъ ективизма выделение в качестве эталона «культуры гражданина - англо-американские нормы политического поведения. Как подчерк нул К. фон Байме, один из существующих вариантов политической культуры без всяких на то оснований ставится над другими. Он обра тил внимание и на то, что американские политологи Г.Алмонд и С.Верба не проявили должного интереса к механизмам сдвигов в по лтической культуре; теоретические посылки, на которых построена их концепция, не сведены в систему; не реализована также унификация понятий. Как отметил К. фон Байме, необходим более дифференцированный подход к анализу политических культур различных слоев иерархически структурированного общества, глубокий и иЬстоятельный анализ их различий, в частности, между политической культурой элит и остального населения конкретной страны. По мнению К. фон Байме, американские политологи явно недостаточно учли шачение активного участия индивида в политике. Однако, наибольшее количество критических высказываний К. фон Байме сделал по вопросу самой методики эмпирических исследований политической культуры. По его мнению, эта методика недостаточно совершенна. В частности, не выработаны более или менее четкие критерии для выделения политических ориентаций из иОщего круга убеждений индивида. За рамками анализа Г.Алмонда и С.Вербы был оставлен вопрос об обратной связи между ориентациями индивида и функционированием политической системы и др.882. В значительной степени отрицательной была позиция из- иестного английского ученого-политолога Д.Каванаха. Однако, прежде всего, он отметил большое позитивное значение применения культурологического подхода к анализу политической жизни общества. По мнению Д.Каванаха, использование этого подхода поможет преодолеть некоторое упрощенчество, характерное для описания '-•национального характера» в западной общественно-политической литературе в первое послевоенное десятилетие. Кроме этого, применение культурологического подхода позволит также преодолеть импрессионистский стиль традиционной политической науки. Высказывая критические замечания в адрес концепции политической культуры, Д.Каванах, несомненно, старался быть по возможности объективным. Он отметил, что культурологический подход к анализу общественно-политических явлений, несмотря на все положительные моменты с ним связанные, остается несовершенным. По мнению английского политолога, недостатки культурологического подхода в определенной мере обусловлены эвристическим происхождением концепции политической культуры. Формулируемые Г. Алмондом и С. Вербой положения, как полагал Д.Каванах, имеют предварительный характер. Кроме этого, англий ский ученый отметил сложность эмпирической проверки основных положений концепции политической культуры, в значительной степени обусловленных, с его точки зрения, слабой теоретической разработанностью вопроса о причинных связях между политической культурой и политической системой 883. Аргументированной критике была подвергнута концепция политической культуры Г.Алмонда и С.Вербы американским политологом Л.Паем. Прежде всего, Л.Пай отметил положительное значение введения в западную и американскую политическую науку понятия «политическая культура». По его мнению, это создавало возмож- ности провести более четкую границу между политическими ориентациями и ценностями. В то же время Л.Пай ни на минуту не усомнился в том, что понятие «политическая культура» нуждается в большой дополнительной теоретической разработке. Отметив неоднозначность перспектив применения понятия «политическая культура», Л.Пай подчеркнул, что, с одной стороны, опыт применения этого понятия при исследовании конкретных политических явлений открывает значительные перспективы, но, с другой стороны, - может привести к неожиданным результатам, сталкиваясь с некоторыми весьма запутанными проблемами в западной политической науке. Как пояснил Л.Пай, речь идет о проблеме разрыва между уровнями микро- и макроанализа и, соответственно, перехода от изучения индивида к обследованию больших сообществ людей. Как полагал Л.Пай, создание и активное использование концепции политической культуры представляет попытку сузить разрыв между вышеназванными уров нями анализа общественно-политических явлений. Концепция политической культуры способствует обоснованию связей между этими двумя уровнями политической жизни общества. Более того, с помощью этой концепции возникла возможность показать место этих уровней в сложных процессах политической социализации, «посредством которых политические системы поддерживают свое существование, а индивиды обучаются исполнять соответствующие политические роли». Однако, как заключил Л.Пай, при всех приведенных аргументах вопрос о взаимосвязи уровней анализа общественно- политических явлений у Г.Алмонда оказывается несколько смазанным 88\ В отличие от своих английских и американских коллег французский ученый М.Дюверже продемонстрировал совершенно иное о [ношение даже к самому термину «политическая культура». Отвер- |пя его, М.Дюверже утверждал, что он просто неправомерен, потому чю ведет к расчленению единого понятия «культура». Подверглось пс! рой критике и понятие «политическая субкультура», которое французский политолог объявил «некорректным», допуская, однако, некоторую возможность говорить о «политических аспектах культуры»385. В качестве оппонентов у французского политолога М.Дюверже оказались его соотечественники - политологи Ж.-П.Кот и Ж.-П.Мунье, которые, хотя и подвергли некоторой критике понятие -политическая культура», в целом все-таки положительно к нему отнеслись. Как считали Ж.-П.Кот и Ж.-П.Мунье, американские политологи Г.Алмонд и С.Верба несколько схематизировали понятие «политическая культура», выдвинув как идеал функционирования западной демократической системы англо-саксонские страны (???). Французские ученые-политологи связали понятие «политическая культура» с господствующей идеологией, рассмотрев политическую культуру как один из ее элементов, который способствует укреплению и стабилизации капиталистического общества и его политических институтов на современной стадии развития. По мнению Ж.-П.Кот и Ж.-П.Мунье, вопрос о взаимосвязи политической культуры и политической системы общества не должен игнорироваться. Его необходимо основательно теоретически доработать. И не только в постановочном плане. С их точки зрения, демократическую политическую систему нельзя представлять как некую абстракцию, так как она связана с капиталистической экономикой и поддерживается определенными социальными группами населения 886. Критика взглядов Г.Алмонда, применительно к проблеме политического развития, дифференцированный анализ функций западной концепции «политической системы» (в сравнительном аспекте), критический анализ концепции политической культуры Г.Алмонда и С.Вербы и их концепции культуры гражданственности содержится в работах ряда отечественных исследователей 887. Все они, как правило, отмечали слабую эффективность концепции политической культуры как исследовательского инструмента; определенный америка- ноцентризм концепции; отсутствие глубокого теоретического и мем' дологического основания концепции; неопределенность круга поли тических ориентаций, включаемых в понятие «политическая кулы/ ра» и др.. Американские политологи Г.Алмонд и С.Верба, принимсп (или не принимая) высказанные в адрес концепции политический культуры критические замечания, констатировали, что понят-? «политическая культура» оказалось перед угрозой превращении и своеобразную «остаточную» категорию, к которой обычно прибейi ют в тех случаях, когда нет возможности осмыслить анализируемо-• явление при помощи имеющихся четких операциональных опреде лений 888. Одним из важнейших показателей этого явилось непрс рывное дробление аналитических подходов, проявившееся, в чаа ности, в возрастающей множественности определений понятия «пи литическая кулыура». В связи с этим обозначилась тенденция к бо лее широкой (чем у Г.Алмонда и С.Вербы) трактовке политическом культуры: в нее стали включать не только ориентационные, но и пи веденческие элементы. Так, по мнению американских политологии Р.Карра и М.Бернстайна, политическая культура в обязательном порядке включает в себя и политические идеи, и социальную прак тику 889. Но другой американский политолог Л.Пай исключает пове. денческие элементы из понятия «политическая культура». В определении Л.Пая феномен политической культуры характеризуется Kai< совокупность ориентаций, убеждений и мнений, наделяющих смыс лом политический процесс и посгавляющих те основополагающие представления и нормы, используя которые можно управлять пове дением в политическом смысле. Как полагает Л.Пай, эта культура включает в себя политические идеалы и действующие нормы данной государственности и политической системы и является «обобщен ным выражением психологического и субъективного измерения политики»81*0. В настоящее время дискуссия по проблеме политической культуры до конца не завершена. В научном споре сошлись две основные тенденции: к предельно широкой трактовке понятия «политическая культура» и данного явления; и к его более специализированному пониманию. При расширенном подходе некоторые западные ученые- политологи рассматривают политическую культуру всего лишь как • новый термин для старой идеи», а концепции политической культуры, отождествляющие ее со всей политической системой, по сущест- пу, устраняют саму необходимость использования этого понятия. В противоположность изложенным идеям в политической науке разви- и.лотся и другие подходы, согласно которым политическая культура представляет особый субъективный срез содержания поля политики, что, естественно, не позволяет сводить ее к различным субъективным состояниям (массовым настроениям, идеологиям, психологиче- < кому складу нации и т.д. и т.п.)891. Вообще неопределенность круга политических ориентаций, которые были включены Г.Алмондом и С.Вербой в понятие «политическая культура», побудила некоторых представителей западной и американской политической науки предложить собственные варианты уточнения и ограничения этого понятия. Так, к примеру, по мнению американского политолога Л.Пая, концепция политической куль- (уры должна содержать базисную модель ориентаций, наличием ко- юрых обусловливается специфика конкретной политической системы. Как утверждал Л.Пай, политическая культура в связи с этим «состоит из тех ориентаций, которые делают систему отличной от других; причем не обязательно из тех ориентаций, которые могут быть наиболее отчетливо выражены во взглядах населения»892. В отличие от американского политолога Л.Пая поиски его коллеги У.Розенбаума приняли совершенно иное направление. Американский ученый У.Розенбаум, не сумев определить бо- пее или менее полный перечень субъективных ориентаций, которые можно отнести к собственно политической культуре, посчитал необходимым выделить «круг элементов», обозначенных как «компонен- I ы ядра» политической культуры. При этом он представил названные компоненты в виде ориентаций на различные элементы политической I и строя. Исходя из этого, У.Розенбаум разбил указанные ориентации мп следующие группы: во-первых, ориентации на правительственные < (руктуры (представления о политическом режиме, о функциях поли- !ической системы; и т.д.); во-вторых, ориентации на других участников политического процесса (политическое доверие; представление о • правилах игры»; и др.); в-третьих, отношение к собственной поли тической деятельности (политическая компетентность; эффектив ность политического действия; и др.) и т.д. и т.п.-93. Несмотря на все критические замечания, которые были вы сказаны в адрес концепции политической культуры Г.Алмонда, они оказала настоящее революционное воздействие на американскую, западную и мировую политическую науку. Как отмечал в конце 90 / годов XX в. российский ученый Р.Т.Мухаев, «введение идеи полити ческой культуры в политологический анализ позволило сформулиро вать универсальный объяснительный принцип: «конечной причинои политики является система культуры конкретного общества»»894. Тем самым был дан новый импульс развитию сравнительной политичс ской науки 3-5. Как подтвердили многочисленные исследования, проведен ные учеными-политологами в странах Западной Европы и США, и контексте концепции политической культуры Г.Алмонда и его сто ронников можно объяснить различную эффективность схожих поли тических институтов, действующих в различных странах. В ходе эти* исследований ученые установили определенную зависимость эффо тивности политических структур от доминирующей в конкретном об ществе политической культуры и от уровня ее однородности. Все это, вместе взятое, позволило Г.Алмонду и другим ис следователям в зависимости от характера политической культуры выделить четыре типа политических систем: англо-американский, характеризующийся гомогенной и секуляризованной политической культурой; континентальный западноевропейский, с фрагментарной политической культурой, состоящий из смешанных субкультур; доин- дустриальные и частично индустриальные политические системы, тип с дифференцированными политическими культурами; тоталитарные* политические системы, тип с гомогенной политической культурой (при этом гомогенность искусственная)3'6. Довольно перспективным оказалось и определение полити ческой культуры через совокупность политических ориентаций. Эм позволило ученым-политологам в различных странах логически различать переменные величины политических взаимодействий и пгю доставило определенные возможности их количественного и качеи венного измерения. Все это способствовало некоторому прогрессу и понимании политического процесса. Представители западной и американской политической нау- i-и, описывая политический процесс с точки зрения взаимодействия между социальными субъектами и носителями политической власти на основе выполняемых ими политических ролей и функций, стали специально подчеркивать, что содержание и характер политических взаимодействий задаются системой культуры этих субъектов и носи- юлей власти, политической картиной современного мира и иными факторами S97. Однако, было отмечено и другое: именно политический процесс обеспечивает диалог индивидов, социальных групп и их культур, хотя и не предопределяет его исход. Как отмечали, к примеру, английские политологи, при всей автономности участников политического процесса в Великобритании стабильность и эффективность ее политической системы в определенной мере объясняется приверженностью граждан страны одним политическим ценностям: фадиционализму, элитаризму, индивидуализму, политической лояльности, законопослушанию, политической активности и викторианским ценностям Ь96. Еще в конце 50-х годов XX столетия в американской политической науке ученым-политологом Л.Паем (под влиянием концепции политической культуры Г.Алмонда!) была сделана одна из первых попыток обоснования системы типологизации политических процессов. Первая система была создана именно Л.Паем в рамках сравнительной политической науки. Сравнивая политическое развитие западных и незападных стран, Л.Пай связывает их принципиальные различия именно с культурным «кодом», который, по его убеждению, определяет практические ориентации населения и его поведение. Как полагал Л.Пай, эти различия обусловлены цивилизационными особенностями западного и «незападного» мира. Обобщив разнообразные эмпирические наблюдения и исследования, Л.Пай создал классический «идеальный тип», который должен был выразить своеобразие Запада и уникальность незападных обществ. В своей работе «Незападный политический процесс», написанной еще в 1958 г., Л.Пай разграничил политические процессы западного и незападного типов и сформулировал целую систему пунктов, по которым они различаются 899: в незападных обществах отсутствует четкая граница между политикой и сферой общественных и личных отношений; политические партии склонны претендовать на выражение мировоззрения и представительство образа жизни; в политическом процессе преобладают клики; характер политических ориентаций предполагает, что руководству политических группиро вок принадлежит значительная свобода в определении стратегии и тактики; оппозиционные партии и стремящиеся к власти элиты части выступают в качестве революционных движений; политический процесс характеризуется отсутствием интеграции среди участников/ что является следствием отсутствия в обществе единой коммуникационной системы; политический процесс отличается значительными масштабами рекрутирования новых элементов для исполнения полит;-, ческих ролей; для политического процесса типично резкое различии в политических ориентациях поколений; незападные общества отли чаются незначительностью консенсуса в отношении узаконенных целей и средств политического действия; интенсивность и широта по литической дискуссии почти не связаны с принятием политических решений; отличительной чертой политического процесса является высокая степень совмещения и взаимозаменяемости ролей; в политическом процессе довольно слабое влияние организованных групп интересов, которые играют функционально специализированные ро ли; национальное руководство вынуждено апеллировать к народу как к единому целому, не различая в нем какие-нибудь социальные группы; политический процесс незападного общества носит неконструктивный характер, а это вынуждает лидеров придерживаться более определенных взглядов, прежде всего, во внешней политике, отодвигая внутреннюю политику на второй план; эмоциональные и символические аспекты политики оттесняют на задний план поиски ре шений конкретных вопросов и более общих проблем; весьма велика роль харизматических лидеров в политическом процессе незападны/ обществ; политический процесс в незападных обществах в основном облодится без участия «политических брокеров» и т.д.. Характеризуя незападный политический процесс, американ ский ученый-политолог Л.Пай обратил внимание и на то, что проти вопосгавление «ЗАПАД» - «HE-ЗАПАД» практически теряет всякий смысл, если подвергаются изучению общества, которые характера зуются культурной неоднородностью (плюрализм языков, этносов, религий и др.). Как было отмечено выше, многие западные и американские политологи, которые исследовали проблему политической культуры, свое основное внимание сосредоточили исключительно на социально-психологических и поведенческих аспектах функционирования политических систем. Многие из них в определенной степени игнорировали влияние на установки граждан конкретных стран различных общественных структур (социальной, национальной и др.), конкретных политических институтов и органов управления, механизмов принятия политических решений на различных уровнях (государства, конкретных управленческих структур как внутри страны, так и за ее пределами) и т.д.. Неудивительно, что со временем проявилось серьезное несоответствие концепций политической культуры, разработанных (".Алмондом, С.Вербой и другими учеными, современной политической динамике. Это стало особенно заметно в западной и американской политической науке на рубеже 70-80-х. гг. XX в., когда в условиях кризиса капиталистической системы и наметившейся тенденции к «реидеологизации» многие зарубежные исследователи проявили значительный интерес к проблемами политического сознания и политической культуры. Уже в конце 70-х годов XX в. наблюдается некоторая переоценка, в частности, политической культуры Соединенных Штатов. Так, американские ученые Р.Карр и М.Бернстайн высказывают и обосновывают идею о том, что политическая культура американцев состоит из множества отдельных культур и субкультур. Они выделяют, например, политическую культуру «среднего американца», политические культуры национальных меньшинств (негры, чиканос, индейцы и др.), беднейших слоев населения, женщин и др.. Причем, несмотря на различия в отдельных субкультурах, Р.Карр и М.Бернстайн наделяют политические культуры некоторыми общими признаками. Такими, например, как патриотизм, лояльность к существующему политическому режиму и т.д.500. В то же время выводы многих американских и западных уче- ных-политологов, исследующих политическую культуру, в некоторой степени опровергли тезисы теоретиков «гражданской культуры» Г.Алмонда и С.Вербы. Под сильную «критическую волну» попал тезис об «однородности» политической культуры. Западные политологи привели многочисленные данные, подтверждающие углубление paj рыва между политической культурой различных групп населения и политической культурой рядовых граждан 90i. Дополнительные материалы для корректировки концепции политической культуры были получены и американскими политоли гами Г.Алмондом и С.Вербой. Это нашло свое отражение в их совмо стной работе «Гражданская культура: пересмотр концепции > (1980)902. Г.Алмонд и С.Верба, во-первых, показали, что ранее зафик сированные ими модели политической культуры претерпели значи тельные изменения (прежде всего, в США, Великобритании и Герма нии!); во-вторых, признали, что тенденция к распространению «гражданской культуры» в демократических странах Запада и в развивающихся регионах, которую они прогнозировали в свое время, не подтвердилась. Более того, концепция «гражданской культуры» и другие модели политической культуры, которые были обоснованы западными политологами, оказались в кризисном состоянии. Учитывая все эти обстоятельства, Г.Алмонд и С.Верба видя! выход из создавшегося кризиса в «обновлении» теоретической, методологической и эмпирической основы концепции политической культуры за счет обращения к традиционным методам и объектам анализа западной и американской политической науки. В то же время они говорят о необходимости изучения влияния на политические ориентации граждан текущей политики, проводимой государственной властью, а также - внутриполитических и внешнеполитических факторов 903. Поэтому неслучайно несколько позднее Г.Алмонд и С.ВерОп рассматривают политическую культуру в качестве «пластической многомерной переменной», «очень чувствительной» к различным структурным изменениям (экономическим, демографическим, инфор мационным, коммуникационным и др.). Они доказывают, что вышеназванные изменения в свою очередь вызывают определенные поли тические трансформации. В частности, такие, как перестройка пар тий и партийных систем; появление новых общественных и общест венно-политических движений; рост недоверия и враждебности по отношению к правительству, перетекающие в требования децентри лизации, дерегулирования, дебюрократизации и т.д.. Все эти измене ния и факторы, по мнению Г.Алмонда и С.Вербы, необходимо учигы Нспь при исследовании политической культуры как общественного феномена. Новые рекомендации американских политологов Г.Алмонда и С.Вербы в начале 80-х годов XX столетия свидетельствуют, во- первых, о продолжающихся трудностях и определенных противоречиях в разработке концепции политической культуры; во-вторых, о тенденции к ее теоретической и методологической переориентации в направлении еще большего плюрализма. В настоящее время проблематика политической культуры не только сохраняет свою актуальность, но и продолжает активно исследоваться, о чем свидетельствуют многочисленные теоретические работы, опубликованные западными и американскими политологами в 80-90-х годах XX в.. К ним относятся исследования Г.Алмонда, К. фон Байме, С.Вербы, К.Бейкера, Р.Далтона, К.Хильдебрандта, Д.Берг-Шлоссера, Р.Рутлевски, М.Бринта, Ф.Кастлза, В.Меррила, ГЭкстайна, Дж.-Р.Гиббонса, Р.Инглхарта, Р.Лейна, Дж.Стрита, С.Уэлча, А.Вильдавски и др., посвященных вопросам теории политической культуры 904; Р.Роуза, Д.Каванаха - по проблемам политической культуры Великобритании 905; Л.Пая - по вопросам политической культуры стран Азии 906; Р.Патнэма - по политической культуре Италии 9С7; М.Селигсона и Дж.Бута - по политической культуре Никарагуа и Коста-Рики 908; а также фундаментальные исследования Р.Инглхарта, обобщающие проблемы политической культуры 22 стран 909 и 43 стран 910. В ходе исторического развития разнообразные сообщества людей выработали множество различных типов политической культуры, каждый из которых отразил преобладание в стиле поведения людей определенных ценностей, норм и стереотипов, форм властвования и взаимоотношений с правителями, а также - иных элементов, которые исторически сложились под доминирующим воздействием особых географических, экономических, политических, духовных и других факторов. Исследования американского политолога Г.Алмонда, его соратников и последователей, невзирая на их почти общепризнанный классический характер, заложили лишь первые камни в основу теории политической культуры. И в настоящее время термин «политическая культура» продолжает употребляться весьма неоднозначно. И тем не менее, концепция-модель политической культуры Г.Алмонда и С.Вербы зафиксировала некоторые новые явления и тенденции в по литической жизни стран Западной Европы и Соединенных Штатов и ее изучении, хотя в первоначальном виде она в основном был.» спроецирована на изучение, прежде всего, американской политиче ской практики. Концепция политической культуры Г.Алмонда и С.Вербы отразила также изменения, которые произошли в развитии политических институтов власти в странах Западной Европы и США, а также - изменения некоторых политических представлений и ори ентаций граждан в государствах Запада. Но, главное, - она про де монстрировала, как постепенно трансформируются некоторые запад ные политологические концепции, как появляются новые пути, сред ства и формы воздействия на сознание и поведение людей в этих странах. Анализируя различные концепции политической культуры, необходимо помнить, что первоначально они не представляли собой единой, согласованной и долгосрочной политической теории, которая опиралась бы на фундаментальную теоретическую, методологическую и эмпирическую основу. Многие из этих концепций отразили определенную фрагментарность, разрыв между теорией и практикой, между историческими и логическими аспектами познания обществен ных явлений и другие недостатки. Со временем американские политологи У.Розенбаум, Р.Инглхарт, английские политологи Р.Роуз, Д.Каванах, немецкий ученый-теоретик К. фон Байме, французские социологи и политологи М.Дюверже, Р.-Ж.Шварценберг и другие весьма существенно дополнили концепцию политической культуры, превратив ее в универсальный теоретический инструмент исследова ния существования Человека в мире политики. И несмотря на то, что многие из этих ученых связывают политическую культуру с наличием ценностной мотивации, верований, идеалов и убеждений, присущих национальному характеру и вовлекающих человека в поли тическую жизнь конкретного общества, «данное понятие стало сим волом обобщенной характеристики всего субъективного контекст и политики»911. Как показали многочисленные научные исследования, в ос нову типологии политических культур могут быть положены различ ные факторы: специфика разнообразных политических систем (f /Экстайн и др.); своеобразие стран и регионов (Г.Алмонд, С.Верба и /1р.); виды ориентации граждан в политической игре, в частности, нравственно-этические, индивидуальные, традиционные (Д.Элазар и пр.); открытость или закрытость политических ценностей к инокуль- |урным контактам (Р.-Ж.Шварценберг и др.); внутренняя целостность культурных компонентов (Д.Каванах и др.); идеологические различия (Ежи Вятр и др.); общекультурные поведенческие особенности человека (М.Дуглас и др.); и т.п.. За последние 10-12 лет социально-гуманитарные науки Западной Европы и США достигли сравнительно больших успехов во- первых, в сборе эмпирических доказательств тезиса о соответствии политики и культуры, лежащего в основе модели политической куль- »уры; во-вторых, в сборе данных о политических убеждениях граждан в странах нарождающейся демократии на европейском и азиатском континентах. К сожалению, как отмечают некоторые ученые 91;, успехи эмпирических исследований не сопровождаются соответствующими теоретическими инновациями. Просто идет сбор новых /|анных по старым проблемам, хотя воспроизведение научных результатов является важнейшим элементом научного познания. Сейчас остро необходимо ставить новые вопросы: как много существует «демократических» культур?; как много способов определения поня- 1 ий «культура» и «политическая культура»?; только ли «гражданская культура» соответствует «работающей демократической системе»?; и др.. Как подсказывает разнообразный опыт, в современном мире существует не одна, а множество «демократических» культур, равно как и способов определения понятий «культура» и «политическая культура», которые, несомненно, нуждаются в дальнейшем изучении. К сожалению, понимание учеными-политологами элементов политической культуры и взаимоотношений между ними не намного продвинулось вперед, по сравнению с «Гражданской культурой» Г.Алмонда и С.Вербы (1963). В настоящее время имеется богатый материал для политикопрактической проверки вышеупомянутых трех моделей (Г.Алмонда и С.Вербы, Г.Эксгайна и А.Вильдавски). На основе этих исследований можно ожидать возникновения новых теоретических схем. Весьма важным является и то, что в условиях изменяющегося мира появи лась возможность испытать теории политической культуры в качесг ве инструмента прогнозирования. Ученые могут попытаться выяс нить, как развивается взаимосвязь между политической культурой и политическими институтами, учитывая, что в целом ряде стран про исходят политические преобразования.