Активизация процесса расширения НАТО на Восток в конце 90-х гг. XX в.

В начале 90-х гг. некоторые заявления и политические тип пт российского президента в Варшаве и Праге подстегнули мобилизацию "широких масс" американских сторонников экспансии НАТО, прежде всего тех этнических меньшинств, которые были исторически настроены недружественно по отношению к России и которым удалось превратить расширение ТТАТО на восток в сугубо антироссийское мероприятие.

Пока Запад внимал варшавским заявлениям российского президента и делал из них выводы, сам он тт его окружение занимались процессом ликвидации законодательной власти. Лишь в последних числах сентября, когда выяснились размеры ущерба от этих заявлений, российское руководство попыталось изменить ситуацию. В эти дни Б.ТТ. Ельцин направляет послание западным лидерам с возражениями против какого-либо расширения ТТАТО без участия России тт с просьбой рассматривать ее в качестве потенциального кандидата в члены, а также с пожеланием, чтобы отношения ТТАТО с Россией оставались "на несколько градусов теплее", чем с другими восточноевропейскими странами82. Это послание не было отвергнуто Белым домом. Напротив, 21

октября 1993 г. Уоррен Кристофер выступил с изложением програм мы ТТРМ, которая, в его интерпретации, могла стать трамплином для возможного гипотетического вступления в ТТАТО бывших коммунистических стран, не исключая Россию.

Однако такая чисто правовая, а не геополитическая постановка вопроса была неприемлема для значительной части, если не для большинства американских лоббистов экспансии.

В рассматрттваемом аспекте интересна публикация 4 ноября 1993 года новой российской военной доктрины, выдержанной в жестких тонах, которая привлекла внимание Запада. ТТо еще более важное значение с точки зрения данной работы имел доклад Службы внешней разведки о расширении ТТАТО, отрывки пз которого были опубликованы в двух крупнейших газетах 23 ноября85. Подготовленный под личным руководством Е.М. Примакова, он сразу же получил широкую поддержку среди значительной части российских элит.

Позиция России в нем была сформулирована в умеренных тонах. Вновь бьтла подчеркнута позиция добровольного самоограничения Рос- стпт, высказанная в Варшаве: Россия ’'не вправе диктовать суверенным государствам Центральной и Восточной Европы, вступать ли тс в ТТАТО, либо другие международные объединения". По сути, расширение ТТАТО рассматривалось в докладе как во многом свершившийся факт, о чем свидетельствовало перечисление условий, пртт которых Россия могла бы согласиться с подобным решением. Главное пз них требовало предоставления Западом "гарантии либо опережающего развития процесса изменений функций альянса, либо параллельного расширения политических функций ТТАТО и ее географических масштабов". 'Здесь же содержалось требование "принятия во внимание мнения всех заинтересованных сторон, включая Россию" в процессе расширения альянса. Таким образом, доклад СВР не представлял собой какого-то радикального разрыва с прежней позтгцией России или чего-то такого антизападного, что ассоциируется с образом его авторов, созданным американской прессой и российскими евроатлантистами.

Военный раздел доклада, составленный при участии ближайших помощников министра обороны ТТ. Грачева, давал понять, что военная верхушка не рассматривала расширение ТТАТО как непосредственную военную угрозу России, хотя, как было отмечено, "само предназначение и профессиональные задачи вооруженных сил предопределяют специфичность их точки зрения на проблему распространения зоны ответственности ТТАТО на восток".

В докладе также излагались меры по укреплению армии, связанные с расширением ТТАТО. Высказывалось намерение пересмотреть фланговые ограничения по договору ОВСЕ в случае, если предполагаемое расширение Альянса состоится.

Обобщая его основные положения, можно констатировать, что военный раздел доклада представлял собой попытку публичного торга с западным военно-политическим истеблишментом об условиях того, с чем определенная часть российской правящей элиты уже внутренне согласилась. Это смирение перед неизбежным и, как следствие, сведение внешней политики к реагированию на чужие планы и действия были обусловлены сложившимися рамками геополитического мышления, а также конспиративным стилем работы номенклатурной верхушки и тех ведомств, в которых никак нельзя было подучить опыта к ведению публичной дипломатии. ТТм ничего и не оставалось, как проецировать собственный опыт и авторитарно-олигархітческую структуру российской политики на принципы принятия решений на Западе. У них не было и не могло быть представления об институциональной логике и о внеэлитных факторах, влияющих на внешнюю политику натовских держав. Поскольку гражданское общество в самой России лишилось каких-либо каналов влияния на внешнюю политику режима, устано вившегося в октябре 1993 г., даже самые просвещенные умы правящей элиты не учли возможность того, что политика расширения ТТАТО может иметь какие-либо источники за пределами Белого дома и брюссельской штаб-квартиры Альянса, к примеру, в американском Конгрессе и в обществе, тт что на эттт-то источники возможно влиять, в том числе и методами публичной дипломатии.

Параллельно шла работа по усилению роли и значения оборонного потенциала самой Европы. ТТа хельсинкской встрече ЕС на высшем уровне в декабре 1999 г., было принято решение о том, что в будущем подобными вопросами будет заниматься Европейский союз, и началось создание необходимых для этого структур. В этой связи была также поставлена так называемая «приоритетная цель», предусматривающая возможность создания к 2003 г.

В то же время прием новых членов в альянс выглядел как явная демонстрация преимуществ тт пренебрежение мнением, диктат по отношению к России. Примечательно также, что он не был согласован с союзниками по ТГАТО. В этой связи еще ранее президент Франции Ф. Миттеран, выступая в Будапеште 14 декабря 1994 г., указал на нежелательные последствия расширения НАТО на Восток. Он отметил, что беспокойство Москвы "в определенной степени обосновано, когда военная граница западных стран прттблттжается к границам России" тт "трудно будет избежать того, чтобы Россия не испытывала ощущение, будто ее окружают". При этом он также предупредил, что "нет нттчего хуже, чем политика восстановления блоков"88. В Будапеште 5 декабря 1994 г. важным предупреждением об опасности прозвучало и выступление Президента РФ Б. Ельцина. Он подчеркнул ряд положений, не устраивающих Россию, в том числе, что «планы расширения ТТАТО сеют семена недоверия, создают новые полосы размежевания и тем самым противоречат налаживанию подлинного партнерства и формированию единой независимой Европы»89.

В декабре 1994 г. на Будапештской встрече СБСЕ было сформулировано компромиссное положение: государства-участники смогут стать участниками союзных договоров лишь "по мере их эволюции". Если исходить из принципов ОБСЕ и положений Заключительного акта, Парижской хартии, Хельсинского документа 1992 г. и Будапештского документа 1994 г., то содержанием такой эволюции является трансформация Североатлантического союза из военной организации в инструмент обеспечения мира гг безопасности. Об этом также неоднократно заявлялось в официальных документах ТТАТО. ТТапример, в Лондонской декларации, принятой главами государств тт правительств 5—6 ттюля 1990

г. отмечалось, что "... наш союз должен еще больше быть носителем перемен.

По мнению депутатов Госдумы РФ, трансформация Североатлантического союза подменяется его расширением91. Подобные действия не отвечают нормам ответственного политического поведения в области безопасности и полностью противоречат обязательствам, принятым как в рамках хельсинкского процесса» так и в рамках самого Североатлантического союза. Т Та ряду с Госдумой с подобным обращением выступил Совет Федерации РФ92. Следует обратить внимание и на то, что причины, по которым государства-члены ТТАТО выступают за его расширение, также очень разноплановы. ФРГ, например, пытается обойти ст. 5 Договора об окончательном урегулировании в отношении Герма- нни 1990 г. Франция пытается таким образом затормозить вступление государств Центральной и Восточной Европы в ЕС. США стремятся к сохранению своего влияния на состояние дел в Европе.

По мнению американского профессора М. Мандельбаума, такой шаг является "неразумным", поскольку может привести к краху всей новой системы общей безопасности, которая стала создаваться "на принципах согласия и сотрудничества, а не на прежнем балансе сил"93. Негативные оценки расширения ТТАТО были даны испанским ученым X. Мурильо, который утверждал, что расширение ТТАТО, осуществляемое против России, "может отброеттть Европу к эпохе холодной войны"94.

ТТ наоборот, американский профессор Г. Сидл считает расширение ТТАТО закономерным процессом в условиях вакуума безопасности в Центральной и Восточной Европе95. Если следовать его логике, то расширение ТТАТО должно восприниматься как благо.

К сожалению, еще в начале 1996 г. инициаторы расширения, в первую очередь СИТА, откровенно заявили, продемонстрировав свое «явное преимущество», что этот процесс будет идти так, как того пожелает альянс, и Россия не будет иметь возможности на него повлиять96. Весь 1996 г. прошел в трудных, порой драматпческттх дискуссиях. Российская дипломатия заняла достаточно жесткую позицию противодействия расширению ТТАТО, которая дала свои результаты. В ТТАТО признали обоснованность возражений России.

В связи с чем в декабре 1996 г. на сессии Совета ТТАТО было заявлено, что альянс не имеет намерений для развертывания ядерного оружия на территории новых членов и не имеет необходимости изменять любой из аспектов построения ядерных сил НАТО или ядерной политики ТТАТО, а также не П|“>едвидит необходимости делать это в будущем. Это было уже определенным сигналом о "смягчении" позиции Североатлантического союза. Вслед за этим Североатлантический апьянс предложил начать офттш&тьный диалог с Россией. Со стороны России его вел министр иностранных дел К. Примаков, а со стороны ТТАТО - Генеральный секретарь X. С'олана. В это время появились п|>едпосылки для значительных изменений в отношениях между Россией и ТТАТО, на что указывали российские эксперты,97 в том числе в аспекте трансформации альянса98.

Потребовалось много сил тт времени, прежде чем удалось договориться и принять Основополагающий акт. В нем было записано, что документ представляет собой "твердые обязательства" сторон, принятые в письменной форме на высшем уровне. Основополагающий акт - это серьезная основа сотрудничества между Россией и ТТАТО. Прттнци- пиальное значение имеет закрепленное в Акте положентте о том, что Россия и ТТАТО более не рассматривают друт друга как противников99.

Ключевые положения Акта - приверженность обеих сторон долговременному' и равноправному партнерству и сотрудничеству, отказу от применения силы или угрозы силой друг против друга, уважению суверенитета, независимости, территориальной целостности, нерушимости границ. При этом Россия тт ТТАТО исходят из неделимости безопасности государств Евроатлантического сообщества. Стороны достигли договоренности о том, что взаимоотношения России и ТТАТО регулируются в рамках Совместного постоянного совета (СПС) механизмом консультаций, совместного принятия решений тт действий по их выполнению. В зависимости от конкретного вопроса СПС проводит встречтт на различных уровнях.

Важное значение имеет определение в Акте гарантий обеспечения стабильности и безопасности в Евроатлантическом регионе. Североатлантический союз взял на себя обязательство о неразвертывании на территории стран - возможных новых членов ТТАТО - ядерного оружия. Стороны также договорились продолжить усилия по адаптации Договора по ОВСЕ, добиваясь в этой связи как можно более скорого согласования договоренности, соответствующей документу, принятому в Лиссабоне в 1996 году7. Также важен пункт Основополагающего акта

о признании обеттми сторонами главной ответственности Совета Безопасности ООТТ за поддержание международного мира тт безопасности. Это означает, что любые действия ТТАТО с применением элементов принуждения или силы могут осуществляться только по мандату С'Б ООТТ.

Однако, как известно, почти сразу вслед за подписанием Основополагающего акта между- Россией тт ТТАТО на саммите ТТАТО в Мадриде в июле 1997 г. было принято решение о расширении альянса за счет трех государств Центральной и Восточной Европы - Чехии, Полыни и Венгрии. ТТа наш взгляд, данные действия можно расценить как стратегическую ошибку Запада во взаимоотношениях с Россией, в строительстве архтттектурьт безопасности в Европе. Против данного решения активно выступили Госдума РФ100, Совет Федерации.

Главная причина столь негативной оценки заключается в том, что реализация данных планов ведет к созданию новых разделительных линий между Западом и Востоком, а также между Севером и Югом Европы, ухудшению всей геополитической ситуации в целом. Расширение неизбежно повлечет за собой рост отчужденности между государствами континента, между США и Европой, если брать в расчет политические, военные тт психологические аспекта, может привести к сползанию в конфронтацию, поставить вопрос о доверии между Россией и Западом.

Результаты самштта в Мадриде показали, что не отработанная всесторонне идея приема новых членов в альянс стала причиной серьезного раскола внутри самой ТТАТО. Дело дошло до того, что Президент Францтпт Ж. Ширак заявил, что Франция не даст нтт сантима на расштт)5етте в американском варианте101. Данное заявление свидетельствует, безусловно, о несогласованности позиций западных государств. И хотя в своем выступлении на заседании Атлантического совета в Лондоне 19 ноября 1997 г. X. Солана уверяп всех, что разногласия неизбежны при решении подобного рода вопросов, нужно заметить тот факт, что поспешность расширения ТТАТО вызывает озабоченность не только в России102.

В итоговом документе Мадридской встречи был подтвержден принцип "открытых дверей" ТТАТО для новых государств, хотя против этого положения выступали некоторые страны-члены альянса. Россия не претендует на право вето на вступление того или иного государства в ТТАТО, равно как и в другие международные союзы или объединения государств. Однако России не может быть запрещено высказывать свою крайнюю озабоченность по поводу приближения военной инфраструктуры альянса к ее восточным границам. Подобные действия также ставят под вопрос реализацию ряда международных соглашений, например, Договор об обычных вооруженных силах в Европе, Договор о СТТВ-2 и др.

Мадридское решение состоялось в условиях множественных, довольно острых протттворечий в рамках самого альянса, когда трансформация его военных тт политически структур, его стратегттчестсой концепции остается по-прежнему делом будущего. По мнению большинства российских экспертов и обозревателей, ТТАТО фактически до настоящего вымени почти не претерпела никаких изменений, хотя о ее трансформации говорят едва ли не с 1990 г. Многие по-прежнему считают, что Североатлантический союз был и остается военной организа цией, опирающейся преимущественно на силовые методы решения проблем.

Прошло сравнительно немного времени и на пражской встрече в верхах, состоявшейся 21--22 ноября 2002 г., в состав ТТАТО были приглашены теперь уже семь стран для начала переговоров о вступлентпт в члены своей организации. Ими стали: Болгария, Латвия, Литва, Румыния, Словакия, Словения и Эстония, население которых в совокупности составляет 45 млн человек. Таким образом, приглашение получили - три бывших советских республики, три бывших члена варшавского договора тт одна бывшая югославская республттка, которые в последующем были прттняты в состав альянса. Одновременно руководтттелтт ТТАТО выразили свое твердое намерение сохранить североатлантический союз в качестве центрального института, обеспечивающего коллективную оборону, проведение консультаций и многонациональных военных акций.

Дверь в ТТАТО остается открытой. В 2004 г. после последнего тура расширения ТТАТО в ее состав вошли Болгария, Латвия, Литва, Румыния, Словакия, Словения и Эстония. Еще три кандидата — Албания, бывшая югославская Республика Македония и Хорватия - надеются получить подобное приглашение в будущем.103 Рассматривается возможность прттнятия в члены блока не только о европейских, но возможно тт стран Закавказья.

Отличие новой инициативы «Пражское обязательство о совершенствовании военного потенциала» от предшественницы «Инициативы о военном потенциале», подчеркиваемое руководством ТТАТО, заключается в том, что теперь отдельные союзники по ТТАТО приняли на себя твердые политические обязательства по совершенствованию военного потенциала в более чем 400 конкретных областях, что является мощным развитием трансформационных военных процессов в альянсе.

В ттнформацтнт, распространяемой ТТАТО, констатируется, что многочисленные реформы, ттнттштатттвы тт программы, согласованные в Праге, — это начало процесса трансформации, имеющего важнейшее значение для гарантии безопасности территории, населения и сил государств-членов ТТАТО от всех угроз и вызовов. Таким образом, Пражская встреча расценивается как новая точка отсчета трансформации.104 Тогда возникает закономерный вопрос: чем же было все то, что до этой встречи называлось «трансформацией?».

Кроме того, основными мероприятиям, согласованные данной инициативой, явились мероприятия сугубо военного характера, а именно: следует подчеркнуть, что несмотря на проведенные сокращения в Европе, альянс по-прежнему обладает значительной группировкой стратегических и "предстратегических" ядерньтх вооружении. А отдельные сокращения могут расцениваться, по нашему мнению, как прттведение в соответствие с фактическими возможностями финансирования отдельных участников альянса совместных планов развития вооружений, на выделение средств на которые у всех европейских государств попросту не хватает средств. Представители же ТТАТО, по существу, уклоняются от предметного обсуждения шагов по снижению роли ядерного фактора в европейских делах105.

До сих пор ТТАТО не удается сформулировать новую ядерную доктрину, отвечающую европейским реалиям. Попытки обосновать сохранение ядерного арсенала альянса в Европе необходимостью создания "атмосферы неуверенности" для "потенциального агрессора" несостоятельны. Такой подход отражает явно конфронтационный менталитет и идет в разрез с превалирующими политическими тенденциями. ТТа фоне расширения ТТАТО ставка на сохранение "неуверенности у потенциального противника” в том, что касается ядерной безопасности, не может не вызывать вопросов. В стратегическом концепции альянса, принятой в Риме в 1991 г., фигурирует термин "сдерживание", подразумевающий, что общая доктрина альянса и, разумеется, конкретные оперативные решения продолжают ориентироваться на сдерживание потенциального противника, к тому же обладающего ядерньтм потенциалом. Этот потенциальный противник не называется, но вряд лтт кто из военных, ответственных за ядерное планирование альянса, испытывает сомнение в том, что за отсутствием других обладателей ядерного оружия в этом регионе по-прежнему речь идет о России.

Действительность подталкивает к выводу- о необходимости глубокой трансформации альянса, о развитии его политической составляющей и переориентации на цели предотвращения и урегулирования конфликтов, миротворческую деятельность. К сожалению, существующий пробел в международно-правовой регламентации нетрадиционных видов миротворчества (военных операций по восстановлению мира и т.д.) оставляет ТТАТО большой простор в толковании решений Совета Безопасности ООТТ.106

Более того, ТТАТО не скрывает, что при определенных обстоятельствах альянс может действовать по собственной инициативе и в отсутствие мандата ООП или ОБСЕ и за пределами зоны своей ответственности. И эту позицию альянс постоянно продвигает.

Сохранение прежней ТТАТО как чисто военной организации противоречит тенденциям формирования единой Европы. Прежний статус и отсутствие реальных изменении в деятельности организации не вносят ясности в вопрос, от каких угроз намерена защищаться сегодняшняя ТТАТО.

Если говорить о России, то такая позиция альянса противоречит одному из вышеприведенных пунктов Основополагающего акта Рос- сия-ТГАТО. В том случае, если имеется в виду угроза со стороны третьих стран, то Россия и ТТАТО могли бы заняться этим совместно с другими европейскими государствами и институтами. ТТо в этом случае следует конкретизировать носителя угрозы.

Реапизаштя планов расширения опасна еще и тем, что будущая архитектура безопасности может быть сведена к натоцентристской схеме, в которой роль ОБСЕ будет принижена, а Россия отстранена от общеевропейских процессов.

Российская позиция отностттельно архитектуры европейской безопасности заключается в концепции "взаимодополняющих организаций и институтов". И хотя взаимодействие между различными международными организациями, действующими в сфере безопасности, трудно назвать идеальным, это именно та задача, которая требует своего решения. В таком подходе отсутствует принижение роли ТТАТО в обеспечении европейской безопасности. В России понимают, что невозможно игнорировать альянс. В то же время, в Вене в беседе с журналістами председатель Госдумы РФ Борис Грыг/лов, ответил, что Россия не заинтересована в том, чтобы граничащие с ней государства входили в состав НАТО107 Подобной проищии придерживаются и российские исследователи данного вопроса. 108 Несомненно, никакие договоренности с ТТАТО не способны остановить проникновение СТТТА в различные регионы постсоветского пространства, особенно туда, где речь идет о крупных экономических выгодах, что неизбежно приводит к снижению роли России, если вообще не вытеснило ее оттуда. Однако созданный Основополагающим Актом механизм консультаций и взаи модействия позволяет нам ставить и этот вопрос, добиваясь необходимых разъяснений и, если потребуется, согласованных подходов.

Расширение альянса ведет к неизбежному- возрождению напряженности в международных отношениях. ТТа деле все существующие проекты расширения атлантических структур на Восток неизбежно приведут к появлению новых линий раздела, причем такие линии могут пройти и внутри самого Центральноевропейского региона109.

Процесс расширения неизбежно требует дополнительных средств как на Западе, так и на Востоке, которые могли бы пойти на решение таких актуальных проблем, как укрепление экономики, экологии, здравоохранения, предотвращение и ликвидацию стихийных бедствий, повышение уровня безопасности опасных объектов. Вызывают сомнения заверения Генерального секретаря X. Соланы, сделанные им на встрече с представителями Международного клуба штата Калифорния 16 октября 1997 года о том, что затраты на прием новых чпенов минимальны по сравнению с будущей обоюдной выгодой110. Все это напомттнает самоуспокоение и вряд ли имеет что-либо общее с реальной действительностью. Планы расширения не просчитаны с точки зрения экономических и финансовых издержек, особенно для стран-претендентов. Ожидаемые расходы на широкомасштабное переоснашение национальных армии явно не по силам странам Центральной и Восточной Европы и втягивают их в значительные дополнительные затраты.

Уже первые раунды переговоров между ТТАТО и тремя потенциальными новыми членами альянса, состоявшиеся в июле—октябре 1997 г., продемонстрировали в тот период, что только подготовительные мероприятия к членству в альянсе потребовали существенного увеличения военных расходов государств-претендентов, в том числе и как реорганизацию вооруженных сил, достижение их совместимости с вооруженными силами ТТАТО, переподготовку офицерского корпуса, перевооружение под натовские стандарты. В последующие годы это подтвердилось. ТТе оправдались надежды на безвозмездную тт нелттмтттттро- ванную финансовую и материальную помощь со стороны ТТАТО.

Сложилась парадоксальная ситуация - в отсутствие военной угрозы извне, в условиях "потепления" международного климата налицо реальный рост военных расходов, модернизация боевой техники и вооружений. Все это не может не беспокоить и не наводить на размьпнле- ни я о том, против кого собирается нацеливать этот арсенал ТТАТО. Такая неопределенность является постоянным раздражителем России и побуждает ее с недоверием относиться ко всему, что предпринимают •западные страны в часта расширения альянса и иных мероприятий, которые в той ттлтт иной мере могут угрожать России.

Поэтому одна из задач современных исследователей — разобраться «в сложных взаимоотношениях, существующих между правительствами, различными группами внутри правительств, международными финансовыми институтами, частными финансовыми корпорациями, криминальными группировками в России и за рубежом и множеством других игроков, каждый и з которых преследует собственные интересы»111.

В итоге непоследовательная политика российской дипломатии, и ее лидеров, неподготовленные, скоротечные тт скоропалительные решения руководства лишили Россию преимуществ в переговорном процессе, и эти уступки были использованы и закреплены в международно-правовых актах представителями стран ТТАТО, сумевшими воплотить свои намерения IT свою волю в адекватных формулировках международных документов.

Отсюда следует вывод, что российская дипломатия в силу ра зных причин неадекватно осознает и выражает как внутригосударственные, так и внешнеполитические интересы, приоритеты, цели и задачи России. Отсутствие каких-либо процедур, регулирующих порядок ПОДГОТОВКИ, согласования проверки обоснованности и адекватности национальным интересам решенттй, принимаемых высшими руководителями государства, и стало одной из основных причин протітворечттвого поведения и уступок странам альянса по целому ряду вопросов, а применительно к данному периоду' - в части расширения ТТАТО на Восток.

Действующее российское внутригосударственное право не содержит никаких регламентирующих документов в этой части, не предусматривает оно и какой-либо ответственности высших руководителей и дипломатов за неправильные, необоснованные решения, не соответствующие интересам российского народа либо причиняющие ущерб обществу7 тт государству.

По мнению автора, российское законотворчество все еще несет на себе печать тоталитарного механизма принятия решений, когда выразителем народной воли был ее вождь, выражавший ее сугубо по своему усмотрению, без оглядки на чьи-либо мнения, в отсутствие каких- либо регламентирующітх документов, при полном отсутствии механизмов контроля и ответственности за принимаемые решения. "Этот поря док прочно вошел в стиль управления российским государством и получил, а точнее не получил никакого правового закрепления, поскольку эта безответственность устраивает высших руководителей, которые не стремятся ограничить свою возможность принимать любые рептенпя по личному усмотрению тт принять на себя всю полноту ответственности за принимаемые политические решения, в том числе в сфере международных отношений. Т Га государственном уровне этот вопрос не возникал и никем всерьез не ставился. Видимо, возможность принимать решения по своему усмотрению и быть освобожденным от какой-либо ответственности за принимаемые решения устраивает высшим россттйскт-тй истеблишмент.

В связи с этим требуются коренная «реконструкция» правовой системы, в том числе в с(|эере международных отношений, выработка механизма разработки принимаемых решений, сроков, формы соответствующих актов, механизмов контроля и ответственности за принимаемые решения.

Назрела острая необходимость разработки процедурных, процессуальных основ деятельности государственных лидеров и дипломатов при подготовке, апробации, экспертизе и других стадиях принимаемых решений в сфере международных отношений. РГх задача - создать процедуры, которые бы обеспечивали тщательную научную подготовку, независимую предварительную экспертизу. Применение основ стандартизации, проверки на соответствие ключевым приоритетам и целям государства, интересам государства и народа, принималось постадийно с соблюдением всех процедурных особенностей в надлежащих формах, обеспечивалось соответствующими механизмами последующего мониторинга и контроля, обладало механизмами корректировки в случае отклонения какой-либо из сторон от их исполнения, а также содержало необходимые санкции как для сторон, так и для лиц, принимающих решение и обязанных контролировать его неукоснительное соблюдение. Государственная воля должна обеспечиваться надлежащей государственной дисциплиной.

Расширение альянса ставит в повестку дня вопрос о характере взаттмодействия России и ТТАТО в процессе территориального и глобального расширения этой организации. В связи с чем отдельным вопросом стоит, время от времени возобновляясь в разных ракурсах, вопрос о возможности приема России в состав ТТАТО. Исследование данного вопроса крайне важно, как для отношений между Россией и ТТАТО, так и для всего европейского и мирового сообщества.

Однако применительно к процессу трансформации расширение альянса привнесло в его концепцию аспект территориальной трансформации и развитие различных векторов ТТАТО на территориях новых союзников по блоку.