Глава 5. РОСТ ТЕНДЕНЦИЙ К СГОВОРУ АНГЛО-ФРАНКО-АМЕРИКАНСКОГО И ГЕРМАНСКОГО ИМПЕРИАЛИЗМА ЗА СЧЕТ РОССИИ

С конца лета 1917 г. наметился очередной поворот к миру в политике международного империализма, на что указывалось, в частности, в Манифесте, принятом на VI съезде РСДРП (б) 1.

Такой поворот вызван был прежде всего тем обстоятельством, что рассеялись надежды на разгром противника в ближайшем будущем.

Страны Четверного союза планировали окончить войну до прибытия в Европу основных контингентов американских войск. Однако жизнь внесла в эти планы существенные коррективы. Расчеты германского военного командования сломить сопротивление Антанты неограниченной подводной войной не осуществились. Об этом стали говорить открыто в самой Германии: лидер социал- шовинистов Шейдеман публично заявил, что подводная война принесла Германии неизмеримо больше вреда, чем пользы2. Благодаря эффективным мерам защиты от подводных лодок и большому морскому строительству количество кораблей в странах Антанты не уменьшилось. Не оправдались также расчеты на резкое ослабление противника путем вывода из войны России, для чего в июле армия Макензена была брошена в контрнаступление в Галиции. Германское командование рассчитывало разгромить русских и заставить Россию капнтулиро- вать. Однако уже в августе правящие круги Четверного союза убедились, что наступление на Восточном фронте встречает упорное сопротивление русских и румынских войск. Временному правительству не угрожала полная катастрофа, и поэтому оно не прибегло к заключению сепаратного мира. Надо сказать, что правящие партии мелкой буржуазии также не стремились к такому миру. Что же касается большевиков, то они решительно выступали против него.

На планах Четверного союза в отношении России отрицательно сказалась нехватка резервов.

Хотя в целом военное положение стран Четверного союза и улучшилось, поскольку расширилась оккупационная зона на Востоке, а на Западном фронте окончилось неудачей весеннее наступление Антанты, все же перелома в ходе войны в пользу Германии и ее союзников не наступило.

С другой стороны, и руководители Антанты убедились в неосновательности их расчетов добиться полной победы над врагом. Потеряв в кровопролитных сражениях большую часть своих резервов, стратеги Антанты оказались в весьма критическом положении, а первые американские дивизии, на которые возлагалось так много надежд, стали прибывать во Францию лишь в конце лета 1917 г.

Затянувшаяся война истощала силы и средства воюющих держав, вела к хозяйственной разрухе; она уменьшила доходы буржуазии, которой уже не удавалось, по словам В. И. Ленина, «содрать при помощи данной войны еще больше шкур с волов наемного труда» 4. Важную роль в развитии тенденции к переговорам о мире сыграл все возраставший протест трудящихся всех стран против продолжавшейся мировой бойни. Те, кто втянул миллионы людей в водоворот войны, все больше убеждались в том, что она не только не препятствовала, а, наоборот, способствовала развитию революционных процессов. Анализируя причины поворота империалистических сил от войны к миру, В. И. Ленин обращал особое внимание на обеспокоенность «верхов» открытыми вспышками народного возмущения и в первую очередь восстанием в немецком флоте. Империалисты всех стран, подчеркивал

т В. И. Ленин, «после расстрелов в Германии будут покладисты друг к другу и против нас объединятся»б.

Борьба с «внутренним врагом» отнимала значительно больше внимания и средств. При этом далеко не всегда она была удачной. Об этом свидетельствовали события в России, где Керенскому так и не удалось воспользоваться июльскими событиями, чтобы окончательно расправиться с революционными массами и их вождем — ленинской партией большевиков.

Обстановка, сложившаяся к концу лета 1917 г., ставила перед контрреволюционными силами воюющих держав задачу во что бы то ни стало удержать и закрепить завоеванные позиции.

Таким образом, можно с полным основанием утверждать, что важной причиной наметившегося к концу лета 1917 г. перехода от империалистической войны к империалистическому миру было стремление монополистической буржуазии теснее объединить свои ряды для борьбы с возраставшей революционной опасностью.

Немаловажным обстоятельством, побудившим страны воюющих коалиций стремиться к заключению между собой империалистического мира за счет России, был провал попыток Германии воспользоваться успешным контрнаступлением на Восточном фронте, чтобы договориться с Временным правительством о сепаратном мире7. Тогда Берлин решил непосредственно и через своих союзников заключить с Антантой и США сделку против революционной России и за се счет. «Делать политику» должны были сражавшиеся на Северном фронте немецкие дивизии и боевые корабли немецкого флота в Балтийском море. Так началась новая страница германской политики в «русском вопросе».

К активным операциям на Востоке германских империалистов толкали Антанта и США. Убедившись, что рассчитывать на русские армии как на главного поставщика пушечного мяса уже не придется и что правительство Керенского в борьбе с революционными силами страны оказалось далеко не на высоте положения, союзники стали все чаще подумывать о сделке с германскими империалистами против России и за ее счет. Кроме того, Антанта упорно стремилась вообще переключить главное внимание германского командования на Восток.

Как уже отмечалось, англо-французские войска в ходе апрельского наступления на Западном фронте были основательно потрепаны. С провалом июньского наступления особые надежды стали возлагаться на американскую армию.

Таким образом, Англия и Франция не выполнили своего обещания и не оказали военной поддержки

России путем организации наступления на Западном фронте. Ссылки на невозможность предпринять крупные военные операции из-за больших потерь в результате апрельского наступления хотя и имели некоторое основание, однако в целом служили лишь удобным предлогом для отказа от активизации военных усилий.

Таковы тенденции, развитию которых способствовали летние события в России.

Выше уже говорилось о том, что поворот к империалистическому миру намечался и раньше, т. е. в конце 1916

г. Идея эта, однако, не получила тогда своего развития, поскольку не наметился тот слабейший участник, за счет которого можно было поживиться остальным. Те «полууступочки» п, которые готов был предоставить своим противникам германский империализм, не могли удовлетворить Антанту. Теперь это препятствие в значительной мере было устранено в результате появившейся возможности сговора за спиной России. Монополистическая буржуазия обеих коалиций стремилась воспользоваться этой возможностью для того, чтобы не только поживиться за счет России, но и попытаться совместными усилиями покончить с революционным пролетариатом. «Задушить ее (революцию.— В. JI.) во что бы то ни стало, задушить ее и военными мерами и миром за счет России — вот к чему подходит .международный империализм все ближе» ,2,—отмечал В. И. Ленин.

Тайные переговоры относительно условий империалистического мира за счет России

Наиболее приемлемым для империалистов был вариант расправы с русской революцией в условиях продолжения войны. Как уже отмечалось в советской литературе 13, осуществить его было легче хотя бы потому, что не требовалось предварительного восстановления взаимного доверия. А его реализация создавала известную материальную базу для того же империалистического мира. Роль палача отводилась германской армии и флоту. Концентрация на западной границе России многомилли онноЙ армии враждебной коалиции в значительной мере способствовала выполнению этой контрреволюционной задачи.

Вооруженные силы германского империализма представляли серьезную угрозу для революции. К концу лета 1917

г. Четверной союз продолжал держать на Восточном фронте значительное число войск.

К интенсивной подготовке наступления через Прибалтику на революционный Петроград германское командование приступило сразу же после окончания военных операций на юге России. В результате упорных боев в ночь на 21 августа VII германская армия овладела Ригой ,5. Переход в руки германцев крупного политического центра Прибалтики разжег аппетит аннексионистов 5

сентября газета «Фоссише цейтунг» писала, что со взятием Риги в скором времени все Балтийское побережье отойдет к германцам. В рейхстаге стали все чаще раздаваться голоса в пользу развертывания активных операций в Прибалтике.

Успехи германских милитаристов и аннексионистов были в значительной степени следствием молчаливого сговора между Германией, с одной стороны, и Антантой и США, с другой. Последние всемерно поощряли германских империалистов в их стремлении захватить столицу революционной России и подавить там революционное движение. Вряд ли условия такого сговора были зафиксированы в каком-либо официальном документе. Не нашла, по известным причинам, своего четкого отражения и позиция военных союзников России по вопр.-су об аннексионистских и контрреволюционных планах Германии ни в опубликованной документации Антанты и США, ни в воспоминаниях лиц, направлявших или непосредственно осуществлявших союзную политику в отношении России. Более того, в союзной буржуазной прессе опровергались какие-либо предположения, что Антанта и США намерены задушить революционное движение в России руками германских империалистов. Однако по отдельным намекам, проскальзывавшим в выступлениях лидеров Антанты, в сообщениях союзных представителей в Петрограде, по реакции прессы на военные операции Германии в Прибалтике и главным образом по поли тике англо-франко-американских империалистов можно предполагать, что такое «полюбовное» и негласное соглашение в действительности имело место.

Руководители Антанты и США были хорошо информированы о намеченном германским командованием наступлении на рижском участке. Американский посол Д. Френсис узнал о возможности оставления Риги лично от Керенского еще 1 августа ,6. Усилением боевой активности можно было нарушить планы германского командования. Однако вопреки, казалось бы, здравому смыслу в течение месяца на Западном фронте царило полное затишье 17.

Возможность расправы с революционными массами России не в условиях войны, а путем заключения мира за ее счет и организации интервенции силами обеих военных коалиций была в то время мало реальной. Тем не менее тайные переговоры о мире велись параллельно с мероприятиями по организации указанного сговора. Слухи о них стали достоянием прессы. Тревожными статьями о намерениях военных союзников России заключить мир за счет последней были переполнены после провала июньского наступления русские газеты.

В конце лета 1917 г. между обоими враждующими лагерями началась серия тайных переговоров, имевших антирусскую направленность и усиливавших угрозу революционному движению в России. Инициатором этих переговоров, как и в конце 1916 г., вновь выступил Четверной союз. Его военные и политические руководители стремились воспользоваться благоприятной конъюнктурой после провала организованного Керенским наступления в Галиции, чтобы вновь испытать счастье в переговорах о мире. Помимо открытого предложения, изложенного в «мирной резолюции» рейхстага, а также высказанного на заключительном заседании рейхсрата пожелания скорее заключить мир, начались тайные переговоры с помощью других стран и различных посредников-эмисса- ров18.

Особого внимания заслуживает августовское послание папы Бенедикта XV к воюющим державам, которое по существу следует рассматривать как косвенное предложение германского проекта мира 1Э. Предложение папы было сделано в момент, когда австро-германские войска достигли значительных успехов на Юго-Западном фронте.

Послание устраивало также и Австро-Венгрию, где были сосредоточены капиталы Ватикана и проживало много католиков20. Особое значение для господствовавших классов двуединой монархии имело содержавшееся в послании требование ликвидации территориальных споров между Австро-Венгрией и Италией и обсуждения в «духе справедливости» вопроса о Балканских государствах, что, как надеялся Бенедикт XV, должно было нанести удар русскому влиянию в этом районе Европы. Принятие августовского послания, по словам Э. Бенеша, могло бы спасти империю Габсбургов21. В странах Четверного союза оно, разумеется, было встречено с одобрением. Лишь по вопросу о восстановлении независимости Бельгии, упоминавшемуся в послании папы, v правящих кругах Германии не было единства22.

Во имя достижения империалистического мира министр иностранных дел Австро-Венгрии Чернин призывал Германию сделать уступку Англии и Франции в вопросе о Бельгии и Эльзас-Лотарингии при условии, если будет получена компенсация за счет земель на Востоке23.

Несмотря на реверансы в сторону Франции, Бенедикт XV не получил благоприятного ответа из Парижа.

Официальная позиция Англии в отношении послания была также отрицательной. Тем не менее английский посланник в Ватикане вступил в переговоры по вопросу о папском послании со статс-секретарем кардиналом П. Гаспари. Это вызвало беспокойство во Франции24, которое, однако, вскоре (в результате обмена мнениями с англичанами на Кэ д’Орсе) улеглось. В Париже, очевидно, признали, что английский зондаж не противоречил французским интересам25.

Еще одно предложение о мире Англия получила через Испанию. Посол Временного правительства в Мадриде знал о предполагавшемся предложении из Берлина и его условиях. В телеграмме Терещенко от 15 августа 26 он писал, что они «едва ли будут приемлемыми». Относительно Эльзас-Лотарингии Германия, «вероятно, предложит: либо размежевание территории, либо автономию всего, но при существовании связи с Германией. Относительно русских пределов и вообще России Берлин хранит самое тщательное молчание, очевидно, надеясь на безграничность с нашей стороны уступок». Терещенко в ответной телеграмме сообщал, что решимость России про должать войну остается непоколебимой27. Германские условия были для Англии неприемлемыми. Отвергая германское мирное предложение, Бальфур решил лишний раз продемонстрировать верность Англии общесоюзническому делу. 23 сентября он сообщил французскому, итальянскому, американскому, японскому и российскому послам в Лондоне о предложении, сделанном английскому послу в Мадриде от «весьма высокопоставленного лица» в Берлине28.

Что касается Японии и Соединенных Штатов, не истощенных войной, то они реагировали на августовское послание абсолютно отрицательно29. Еще более враждебной оказалась реакция Временного правительства, поскольку послание папы было направлено против России. Н. Бок. поверенный в делах Временного правительства при «святейшем «престоле», по поручению Терещенко предъявил протест кардиналу Гаспари в связи с посланием Бенедикта XV. Бок критиковал то место послания, в котором выдвигалось требование очистить завоеванные территории, но ничего не говорилось о захваченной врагом русской территории, а «русскую формулу» о самоопределении народностей Ватикан истолковывал чрезвычайно узко и притом «в ущерб России»30.

По просьбе Германии мирное посредничество предложила Швеция, выступившая инициатором созыва конференции нейтральных держав в Стокгольме. Однако попытка эта оказалась неудачной из-за отказа Испании и Швейцарии участвовать в конференции31. Та же Германия предприняла в августе мирный зондаж в Соединенных Штатах с целью выяснить отношение американской общественности к миру при условии восстановления независимости Бельгии и Эльзас-Лотарингии32.

О многих тайных переговорах официальных лиц не было тогда ничего известно широкой общественности. Зато сообщение о международном съезде финансистов оживленно комментировалось в газетах различных государств. После того как сообщение о нем появилось в августе в печати, Ону, поверенный в делах Временного правительства в Берне, в телеграмме Терещенко от 17 сентября33 сообщил подробности о состоявшихся в Швейцарии встречах финансистов. Состав участников держался в строгой тайне. Однако некоторых лиц Ону смог все же перечислить (Мак Штерн от Парижского отделения Нидерландского Банка, Туллин34 — от Парижского отделения «Ллонд-Банка», Фюрстенберг — директор германского «Дисканто-Гезельшафт», представители «Дейче-Банк», «Австро-Банк» и др.). 2 (15) сентября в Женеву трибыл из Лондона главный директор «Ллойд- Банка». В телеграмме сообщалось, что финансисты обсуждали вопросы о возвращении Франции Эльзас-Лотарингии и уступках Италии. Немецкие финансисты настаивали на уступке Германии Прибалтийского края и на независимости Финляндии.

Буржуазная пресса стремилась опровергнуть сообщения о конференции финансистов. Еще 24 августа английская газета «Ивнинг ньюс», ссылаясь на «высокоавторитетный источник», заявила, что сообщения о международной конференции финансистов в Швейцарии лишены всяких оснований и что на деле имели место переговоры представителей банков нейтральных государств по чисто финансовым вопросам. Туллин в разговоре с Ону также пытался по известным мотивам отрицать свое участие в переговорах с банкирами вражеского лагеря. Оправдывая английских и французских банковских деятелей, Ону писал: «Так как вообще все банковские деятели очень заинтересованы в скорейшем восстановлении мира, то нельзя удивляться, если англо-французские делегаты не отклонились от обсуждения этого вопроса в связи с внутренним положением России»35.

Большевистская партия в изданном 12 августа от имени VI съезда Манифесте дала правильную политическую оценку подозрительным переговорам финансистов в Швейцарии. «Уже съезжаются финансисты всех стран на тайные съезды, чтобы обсудить общий вопрос о надвигающейся грозе. Ибо они уже слышат железную поступь рабочей революции»36.

Тайные переговоры велись между Антантой и Австро- Венгрией, Болгарией и Турцией, Германией и Румынией. Главным их содержанием был также вопрос о мире, но мире сепаратном. Переговоры эти не были плодотворными, так как центробежные силы, нашедшие свое отражение в межимпериалистических противоречиях (как между воюющими коалициями, так и между отдельными их участниками), были еще весьма сильны.