Решение по делу Голдер против Соединенного Королевства от 21.02.75 г.
Обстоятельства дела: Г-н Голдер отбывал тюремное заключение в тюрьме Паркхерст, где произошли беспорядке. Офицер тюремной службы, раненый во время беспорядков в тюрьме, на следующий день заявил, что среди нападавших на него заключенных был именно г-н Голдер. Вследствие этого г-н Голдер и ряд других заключенных были помещены в отдельную часть тюремного здания. Однако, через несколько дней офицер тюремной службы изменил свои показания, теперь он утверждал, что сомневается, что именно г-н Голдер напал на него во время тюремных беспорядков. Другой офицер тюремной администрации дал показания, что во время беспорядок г-н Голдер находился постоянно рядом с ним, поэтому он не мог участвовать в нападении на офицера и причинить ему вред. Г-н Голдер был возвращен в обычную камеру. Г-н Голдер, руководствуясь Тюремными правилами 1964 года, обратился в Министерство внутренних дел с просьбой разрешить ему получить консультацию адвоката о возможности предъявления гражданского иска против сотрудника тюрьмы за диффамацию. Его ходатайство было отклонено министром внутренних дел. Таким образом, Голдер совершенно ясно выразил свое намерение «предъявить гражданский иск в защиту чести и достоинства» и вступить в контакт с адвокатом именно с этой целью, что само по себе является нормальным предварительным шагом, а в положении г-на Голдера единственно возможным по причине его нахождения в тюрьме. Запретив г-ну Голдеру вступить в такой контакт, министр внутренних дел фактически воспрепятствовал возбуждению возможного судебного дела. Формально не лишая г-на Голдера принадлежащего ему права обратиться в суд, министр внутренних дел на практике лишил его с 1970 года возможности подать иск. Наличие фактических помех может нарушать Конвенцию точно так же, как и существование юридических препятствий. Суд сделал несколько принципиальных выводов по толкованию статьи 6 (1) Конвенции: 1.Статья 6 (1) не говорит прямо о праве доступа к правосудию. В пункте 1 провозглашаются иные права, но все они вытекают из одной и той же основополагающей идеи, что, будучи взяты в совокупности, составляют единое право, хотя и не получившее точного определения. 2.Если бы текст статьи 6 (1) понимался как говорящий исключительно о движении дела, которое уже передано в суд, то Договаривающееся государство могло бы, не нарушая эту статью, упразднить все суды или вывести из их юрисдикции рассмотрение некоторых видов гражданских дел, поручив их органам, находящимся в зависимости от правительства. Подобные упущения, неотделимые от опасности произвола, имели бы весьма серьезные последствия, которые несовместимы с указанными выше принципами; 3. По мнению Суда, было бы немыслимо, чтобы статья 6 (1) содержала подробное описание предоставляемых сторонам процессуальных гарантий в гражданских делах и не защищала бы в первую очередь того, что дает возможность практически пользоваться такими гарантиями –доступа к суду. Такая характеристика процесса, как справедливость, публичность, динамизм, лишаются смысла, если нет самого судебного разбирательства. 4. Все вышеназванное приводит к выводу, что право доступа к правосудию является одним из неотъемлемых составляющих права, гарантированного статьей 6 (1). Это не расширительное толкование, налагающее новые обязательства на Договаривающиеся государства: этот вывод основан на терминологии первого предложения статьи 6 (1), прочитанного в контексте данной статьи, с учетом предмета и цели нормативного договора, каким является Конвенция, а также общих принципов права. 5. Препятствие в доступе к правосудию, констатированное в п. 26, ущемило право, гарантированное статьей 6 (1). Суду остается установить, было ли это препятствие оправдано в силу наличия каких-либо законных ограничений. 6.Право на доступ к правосудию не является абсолютным. Поскольку Конвенция не содержит его определения в узком смысле этого слова, остается молчаливо допускаемая возможность ограничения этого права, но не затрагивающая его основного содержания. В функции Суда не входит разработка общей теории ограничений, допустимых в отношении находящихся в тюрьме осужденных, ни решение in abstracto о совместимости статьей 33.2, 34.8 и 37.2 Тюремных правил 1964 года с требованиями Конвенции. У г-на Голдера были все основания получить консультацию у юриста для того, чтобы обратиться в суд. Оценка перспектив предполагаемого дела не относится к компетенции самого министра; только независимый и беспристрастный суд вправе вынести соответствующее решение. Отказав в выдаче разрешения, министр внутренних дел нарушил, применительно к г-ну Голдеру, право на обращение в суд в том виде, как оно гарантировано в статье 6 (1).