17. Что любовь есть то Божественное (начало), которое, исходя от Господа, проникает ангелов и образует небеса, это там доказывается на опыте1, ибо все живущие на небесах суть образы любви и благо- стыни; они являются в несказанной красоте, и в их лице, в их словах, и в каждой частности их жизни светится любовь. Кроме того, от каждого ангела и от каждого духа исходят и объемлют их духовные сферы жизни, посредством которых узнаются, иногда даже на большом расстоянии, каковы эти духи относительно чувств любви своей; ибо сферы эти истекают от жизни чувства и затем помыслов или от жизни любви и затем веры каждого в них. Сферы, истекающие от ангелов, так полны любви, что они проникают до самого внутреннего начала жизни тех духов, в обществе которых ангелы находятся. Мне случалось иногда ощущать их, и они точно так же проникали и меня. Что ангелы получают жизнь свою от любви, это стало мне ясно также из того, что каждый в той жизни обращается лицом, смотря по любви своей; те, кои живут в любви к Господу и в любви к ближнему, постоянно обращаются к Господу; те же, напротив, которые живут в любви к себе, постоянно обращаются в противоположную от Господа сторону. Это случается постоянно, и каким бы образом они ни обращались телом, ибо в той жизни расстояния отвечают в точности внутреннему состоянию жителей, равно как и страны света, которые там не определены раз навсегда, как на земле, но смотря по обращению лица жителей. Во всяком случае не сами ангелы обращаются к Господу, но Господь обращает к себе тех, которые любят делать все. что исходит от него. Об этом с большей подробностью будет сказано впоследствии, когда будет говориться о странах света в той жизни. 21. Божественное (начало), исходящее от Господа, приемлется ангелами внутрь более или менее; приемлющие его более внутрЕ. называются небесными ангелами, а те, кои приемлют его менее внутрь, называются духовными ангелами; вследствие этого небес* разделяются на два царства, из коих одно называется Царством Небесным, а другое — Царством Духовным. 22. Ангелы, составляющие небесное царство, принимая Божественное от Господа начало более внутрь, называются ангелами внутренними, или высшими; поэтому и небеса, которые они образуют, называются небесами внутренними, или высшими. Ангелы, составляющие духовное царство, принимая Божественное от Господа начало менее внутрь, называются ангелами внешними и также низшими; поэтому и небеса, которые образуются ими, называются небесами внешними, или низшими. Сказано высшими и низшими потому, что они относительно могут быть также названы внутренними и внешними. 23. Любовь ангелов небесного царства называется небесной любовью, а любовь ангелов духовного царства называется духовной любовью: небесная любовь есть любовь к Господу, а духовная любовь есть любовь к ближнему. Так как всякое благо принадлежит любви (ибо любимое считается каждым за благо), то и благо первого царства называется благом небесным, а благо второго царства — благом духовным. Из этого ясно, что эти оба царства различаются между собой как благо любви к Господу и благо любви к ближнему; а так как благо любви к Господу есть благо внутреннее и эта любовь есть любовь внутренняя, то и небесные ангелы суть ангелы внутренние и называются высшими. 25. Ангелы небесного царства Господня в мудрости и славе своей стоят намного выше ангелов духовного царства по той причине, что они более внутрь принимают Божественное (начало) Господа, ибо, пребывая в любви к нему, они к нему ближе и теснее с ним соединены. Небесные ангелы таковы, потому что, будучи в мире, они принимали и теперь принимают Божественные истины немедленно в жизнь, не принимая их, как духовные ангелы, предварительно в память и мысль; вследствие того истины эти начертаны в сердцах их: они постигают и, так сказать, видят их в себе самих, никогда не рассуждая, чтобы убедиться — истина это или нет. У Иеремии они описаны следующим образом: «Вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его... И уже не будут учить друг друга, брат — брата и говорить: „познайте Господа", ибо все сами будут знать Меня, от малого до большого» (Иер. 31,33-34). У пророка Исаии они названы «наученные Иеговою» (Ис. 54, 13). Что наученные Иеговою суть те же, кои научены Господом, сам Господь тому учит, у Иоанна (6,45-46). 26. Было сказано, что эти ангелы по премудрости и славе своей намного выше других, потому что они немедля принимали и принимают в жизнь Божественные истины: услышав их, они тотчас же хотят и исполняют их на деле, не перенося их предварительно в память для обсуждения впоследствии, подлинно ли это истины? Такие ангелы тотчас знают, по наитию от Господа, истина ли та истина, которую они слышат, или нет: ибо Господь влияет непосредственно на волю человека, а посредством воли — на мысль его; или, что то же, Господь влияет непосредственно на благо, а через него на истину: ибо то называется благом, что принадлежит воле и затем делу, а истиной — что принадлежит памяти и затем мысли. Даже всякая истина обра щается во благо и вселяется в любовь, как только она поселяется г. волю; но покуда истина в одной памяти и затем в мысли, она не ста новится благом, не жива и не усвояется человеком, ибо человек есть человек в силу воли своей и согласного с ней разума, а не в силу од ного разума своего, отдельно от воли. 27. Вследствие такого различия между ангелами небесного царства и ангелами духовного царства они не живут вместе, и между ним*, нет сообщения. Они сообщаются только через посредство ангельских обществ, называемых небесно-духовными; через эти обществе небесное царство влияет на духовное: вследствие чего происходит, что небеса, хотя и разделяются на два царства, тем не менее составляют одно целое. Господь всегда радеет о таких ангелах-посредниках, через которых совершаются сообщения и соединения. 31. Божественное начало, наитием исходящее от Господа и принимаемое в третьих, или самых внутренних, небесах, называется небесным, а затем и ангелы этих небес называются небесными. Божественное начало, истекающее от Господа и приемлемое во вторых, или средних, небесах, называется духовным, а затем и ангелы этих небес называются ангелами духовными; наконец, Божественное начало, на- итствующее от Господа и приемлемое в последних, или первых, небесах, называется природным. Так как природное начало этих небес не подобно природному здешнего мира, но заключает в себе и духовное и небесное, то и небеса эти называются духовно-природными и небесно-природными; затем и ангелы этих небес называются духовноприродными и небесно-природными: духовно-природными называются те, кои под наитием средних, или вторых, небес, т. е. духовных,, а небесно-природными называются те, кои под наитием самых внутренних, или третьих, небес, т. е. небесных. Хотя ангелы духовно-природные и различны от небесно-природных, но тем не менее они составляют одни небеса, потому что они находятся в одной степени. 32. В каждых небесах есть внутреннее и внешнее: ангелы, живущие во внутреннем, называются ангелами внутренними, а те, кои живут во внешнем, называются ангелами внешними. Внешнее и внутреннее на всех небесах или в каждых из трех небес в том же отношении между собой, как воля и ее разум в человеке: внутреннее отвечает воле, а внешнее — разуму ее. У всякой воли свой разум; одно без другого не бывает: волю можно уподобить пламени, а разум — свету от пламени. 33. Надо знать, что ангелы находятся в одних или других небесах, смотря по своему внутреннему; чем более их внутреннее открыто к Господу, тем они в более внутренних небесах. В каждом ангеле, духе и человеке есть три степени внутреннего (начала); те, в которых открыта третья степень, находятвя в самых внутренних небесах; те, в которых открыта вторая или только первая степень, находятся в средних или последних небесах. Внутреннее (начало) открывается через принятие Божественного блага и Божественной истины; кто любит Божественные истины и тотчас приемлет их в жизнь, следовательно, в волю и затем в дело, тот, по мере принятия им блага из любви к истине, находится в самых внутренних, или третьих, небесах; кто не приемлет Божественные истины тотчас в волю, но сперва в память, а потом в разум и затем уже хочет и исполняет их на деле, тот находится в средних, или вторых, небесах; а кто живет нравственно и верит в Божественное начало, не заботясь преимущественно об учености, тот находится в последних, или первых, небесах. Из этого ясно, что небеса образуются различием состояний внутреннего (начала) в человеке и что небеса находятся не вне, а внутри каждого; этому также учит и Господь, говоря: «Не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: „вот, оно здесь", или: „вот, там". Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17,20-21). 34. Точно так и всякое совершенство растет к нутру и умаляется к наружи, ибо внутреннее ближе к Божественному и в себе чище, внешнее же более удалено от Божественного и в себе грубее. Ангельское совершенство состоит в разумении, в мудрости, в любви, во всяком благе и затем во блаженстве, но не в блаженстве без разумения, мудрости, любви и блага, потому что без этого блаженство только внешнее, а не внутреннее. Внутреннее в ангелах самых внутренних небес открыто в третьей степени, и потому совершенство их чрезмерно превосходит совершенство ангелов средних небес, коих внутреннее открыто во второй степени; таким же образом совершенство ангелов средних небес чрезмерно превосходит совершенство ангелов последних небес. 35. В силу такого различия ангелу одних небес нет входа к ангелам других небес, т. е. ангел низших небес не может подняться, а ангел высших небес — спуститься2. Кто подымается с низших небес, того объемлет беспокойство, доходящее до мучения; он никого не может видеть и еще менее говорить с кем; а кто нисходит с высших небес, тот лишается своей мудрости, говорит несвязно и приходит в отчаяние. Некоторые из живущих в последних небесах, еще не знавши, что небеса находятся внутри ангела, думали, что они достигнут высшего небесного блаженства, если только взойдут в те небеса, где ангелы наслаждаются таким блаженством; им даже позволено было взойти туда, но когда они взошли, то, несмотря на все поиски и на большую толпу присутствовавших ангелов, они никого не могли увидать: внутренние начала пришедших не были открыты в той же степени, как внутренние начала ангелов этих небес, а потому и зрение их было закрыто; вскоре после того сердце их сжалось так, что они едва знали, живы они или нет, и потому тотчас перенеслись оттуда в свои небеса, радуясь, что очутились среди своих, и обещая себе вперед не желать того, что выше подходящего к их жизни. Я также видел ангелов, сходивших с высших небес в низшие и лишавшихся своей мудрости до того, что они не узнавали своих небес. Этого не случается, когда сам Господь возносит некоторых ангелов из низших небес в высшие, чтобы они видели славу этих небес, что бывает довольно часто; в таком случае ангелы наперед готовятся, а потом сопровождаются ангелами- посредниками, через которых они сообщаются. Из предшествующего видно, что все трое небес весьма различны между собой. 36. В одних и тех же небесах всякий может быть в сообществе с кем он хочет, но удовольствия от сообщества зависят от сходства блага, в котором кто находится; впрочем, об этом будет говорено в последующих главах. 37. Хотя небеса столь различны между собой, что ангелы одних небес не могут сноситься с ангелами других небес, тем не менее Господь соединяет все небеса в одно наитием непосредственным и посредственным; наитием непосредственным, от него идущим во все небеса, и наитием посредственным от одних небес в другие. Вследствие того все трое небес составляют одно целое, и все существующее в них находится во взаимной связи, от первого до последнего, так что бессвязного нет ничего; что не связано промежуточным с первым, то не может существовать, оно разрушается и уничтожается. 39. Вдобавок мне позволено об ангелах всех трех небес сказать тайну, которая доселе не приходила на ум никому, за неразумением степеней. Тайна эта состоит в том, что в каждом ангеле и в каждом человеке есть самая внутренняя, или высшая, духовная степень, нечто самое внутреннее и высшее, или, так сказать, тайник, в который прежде всего или ближе всего влияет Божественное, исходящее от Господа начало, которое затем уже, как бы из тайника этого, располагает и все прочие внутренние начала, следующие по степеням порядка как в ангеле, так и в человеке; это внутреннее, высшее, начало, или тайник этот, можно назвать в человеке и ангеле входом Господним и даже Господним в них жилищем. Через это внутреннее, или высшее, начало человек становится человеком и отличается от животных, у которых этого внутреннего начала, или тайника, нет; вот почему человек, не как прочие животные, может через внутренние начала души и духа своего возноситься Господом до него самого, верить в него, проникаться любовью к нему и через это видеть его; благодаря этому человек может стать приемником разумения и мудрости, говорить по рассудку и, наконец, жить в вечности. Однако ни один ангел не может ясно постичь, что именно провидением Господним творится в тайнике его, ибо это выше всех понятий и премудрости ангелов. 41. Ангелы каждых небес не живут все в одном месте, но делятся на малые и большие общества, смотря по различию блага любви и веры каждого из них; сходные между собой по благу образуют одно общество. Благо на небесах разнообразно до бесконечности, и каждый ангел таков, каково его^лаго. 42. Ангельские общества на небесах находятся даже на некотором расстоянии друг от друга, смотря по различию своего блага вообще и в частности. Расстояния в духовном мире происходят ни от чего другого, как от различия состояний внутреннего (начала)3; следовательно, расстояния на небесах зависят ни от чего иного, как от различия состояний любви. Духи, которые в этом отношении весьма различны между собой, находятся на большем расстоянии друг от друга; те же, напротив, которые мало между собой различны, находятся на меньшем расстоянии; но те, коих состояния любви совершенно сходны, живут вместе. 43. Равно различны между собой и все члены одного и того же общества: ангелы более совершенные, т. е. превосходящие других благом и затем любовью, мудростью и разумением, находятся в середине; а менее совершенные — вокруг них, на таком расстоянии, насколько уступают первым в совершенстве. В этом отношении они могут быть уподоблены свету, который убывает от середины к окружности; кто находится в середине, тот в наибольшем свете, а кто ближе к окружности, тот и в свете постепенно убывающем. 44. Ангелы как бы сами собой влекутся к подобным себе; с ними они как со своими и как дома, с другими же они как с чужими и как не у себя; в сообществе себе подобных они чувствуют себя свободными и затем находятся в полном удовольствии жизни. 45. Из этого видно, что всех живущих на небесах сближает благо и что ангелы различаются между собой по качеству его. Не сами ангелы, однако, сближаются таким образом, но сближает их Господь, от коего исходит благо: Он сам ведет их, соединяет их и распределяет, даруя каждому свободу по мере блага его; таким образом, он каждому дает жить по своей любви, вере, разумению и мудрости и, следовательно, во блаженстве. 46. Все ангелы, живущие в сходственном благе, знают друг друга точно так, как люди здешнего мира знают своих родителей, родственников и друзей; даже знают друг друга, никогда прежде не видавшись; это происходит оттого, что в той жизни нет другого родства, сближения и дружбы, кроме духовного, принадлежащего любви и вере. Несколько раз мне дано было видеть это, когда я был в духе, т. е. отрешен от тела, и, таким образом, в сообществе ангелов; тогда иных я видел как бы знакомых мне с детства, другие же казались мне вовсе чужими: первые находились в подобном со мной состоянии духа, а вторые — в различном. 47. Все, составляющие одно ангельское общество, вообще походят друг на друга лицом, но в частности не походят. Это общее сходство лиц и разнообразие их в частности может быть несколько понятно из того, что бывает на земле; известно, что у каждого народа есть в лице и глазах какое-то общее сходство, по которому он узнается и отличается от других; еще более бывает это сходство у одного семейства с другим; но с гораздо большим совершенством бывает оно на небесах, где все внутренние чувства выражаются и просвечивают на лице: лицо на небесах есть внешнее изображение этих чувств; там нельзя иметь лицо, не сходное с чувствами своими. Мне было даже показано, как общее сходство разнообразно в частностях каждого лица, принадлежащего одному обществу: передо мной являлось как бы ангельское лицо, которое в чертах своих разнообразно изменялось, согласно чувствам блага и истины у ангелов одного общества4; эти изменения продолжались долго, но я замечал, что одно выражение лица оставалось общим основанием, а все прочие выходили и слагались из него же. Таким же образом и через это же лицо мне были показаны чувства целого общества, согласно коим видоизменяется лицо каждого из членов его; ибо, как сказано выше, лицо каждого ангела есть образ его внутренних начал, следовательно, и образ чувств, принадлежащих его любви и вере. 48. Вследствие того же происходит, что ангел высшей мудрости тотчас видит по лицу, каков другой ангел; на небесах никто не может скрыть на лице, каков он внутри, или притворяться; точно так же невозможно там лгать или обманывать хитростью и лицемерием. Случается иногда, что в ангельские общества вкрадываются лицемеры, которые привыкли искусно скрывать свое внутреннее и принимать внешность или образ того блага, в котором живут эти общества, и таким образом подражать ангелам света; но они не могут тут долго оставаться: они вскоре начинают чувствовать внутреннюю тоску, мучаются, бледнеют и как бы задыхаются. Такая перемена совершается в них вследствие влияния и действия на них противоположной жизни; поэтому они немедля кидаются обратно в ад, к своим, и не пытаются более подыматься на небеса: такого-то рода духи разумеются под именем человека, который среди званых на пир и возлежащих был найден одетым не в брачное платье и ввергнут во тьму кромешную (Мф. 22,11 и далее). 49. Все небесные общества сообщаются между собой, но не прямым путем, т. е. не многие ангелы выходят из своего общества в другое, ибо выйти из своего общества — значит как бы выйти из себя или своей жизни и педейти в другую, не столь подходящую; но все общества сообщаются между собой через распространение сферы, которая исходит от жизни каждого: сфера жизни есть сфера чувств любви и веры. Сфера эта распространяется вокруг обществ в длину и ширину, и тем более в длину и ширину, чем чувства ангельские более внутренни и совершенны. Распространение это соразмерно с разумением и мудростью ангелов: сфера находящихся в самых внутренних небесах и в середине их распространяется во все небеса; таким образом, все небесные жители сообщаются с каждым и каждый со всеми. Но об этом распространении сфер будет говорено с большей подробностью ниже, в главе о небесном образе, согласно которому расположены ангельские общества, и также в главе о мудрости и разумении ангелов, ибо всякое распространение чувств и мыслей совершается по этому образу. 50. Выше было сказано, что т небесах есть большие и малые общества: большие состоят из мириад ангелов, малые — из нескольких сотен тысяч, а меньшие — из нескольких сотен. Есть также ан гелы, живущие уединенно, немногими семьями или домами; хотя они и живут порознь, но они расположены в том же порядке, как и самые общества, т. е. мудрейшие из них находятся в середине, а самые простые — на границах; живущие таким образом находятся под ближайшим наблюдением Господа и суть лучшие из ангелов. 73. В двух предшествующих главах было показано, что небеса в совокупности своей изображают человека, равно как и каждое небесное общество в отдельности; по вышеизложенным причинам следует то же самое заключить и о каждом ангеле. Как небеса составляют человека в наибольшем образе и каждое небесное общество в меньшем, так и каждый ангел в наименьшем; ибо в образе, столь совершенном, каков образ небес, целое подобно части, а часть подобна целому; это происходит оттого, что небеса образуют общину, которая сообщает каждому все небесное и каждого наделяет всем тем, что в нем есть. Становясь таким образом преемником, ангел становится и небесами в малом виде. Точно так и человек: насколько он приемлет в себя небеса, настолько он становится таким преемником, затем небесами и ангелом; см. выше, §37. Это самое сказано в Откровении следующим образом: «И стену его (святого Иерусалима) измерил во сто сорок четыре локтя, мерою человеческою, какова мера и Ангела» (Откр. 21, 17). Иерусалим здесь означает церковь Господню, а в высшем смысле — небеса; стена обозначает истину, охраняющую от нападений лжи и зла; число 144 означает все блага и истины в совокупности; мера означает качество; человек означает того, в котором все эти блага и истины находятся вообще и в частности, следовательно, того, в ком находятся небеса; а как ангел, в силу принятия им этих благ и истины, есть также человек, то и сказано: «мера человека какова есть и ангела» (Откр. 21,17). Вот внутренний смысл этих слов, без которого никто не мог бы понять, что стена Святого Иерусалима есть мера человека, т. е. ангела5. 74. Теперь обратимся к опыту. Что ангелы имеют человеческий образ, т. е. что они такие же люди, это я видел до тысячи раз: я разговаривал с ними, как человек с человеком, иногда с одним, иногда со многими вместе, и никогда я не видал, чтобы внешний образ их чем-нибудь разнился от человеческого; иногда я дивился этому; но чтобы это не было приписано обману чувств или воображению, мне дано было видеть их наяву, при полном сознании чувств и в состоянии ясного постижения. Я часто рассказывал им, как люди в христианском мире по слепому невежеству своему думают, что ангел или дух есть один ум без образа, или одна только мысль, или, наконец, нечто эфирное, одаренное началом жизни; таким образом, не оставляя духу ничего человеческого, кроме способности мышления, люди думают, что дух не видит за неимением глаз, не слышит за неимением ушей и не говорит за неимением языка и рта. На это ангелы отвечали мне, что они знают о существовании такого понятия у многих в мире, о преобладании его в особенности в ученом сословии и также, к удивлению их, в духовенстве; они даже поясняли это тем, что ученые, находящиеся во главе прочих и первые подающие такое понятие об ангелах и духах, судят о них по чувственному началу внешнего человека; а кто мыслит на основании этого начала, а не по внутреннему свету и общему понятию, врожденному каждому человеку, тот не может мыслить иначе, потому что чувственное начало внешнего человека понимает одно только природное, а не то, что выше его, и, следовательно, не может иметь никакого понятия о духовном мире. От этих вождей и наставников ложное понятие об ангелах перешло и к тем, которые мыслили не своим разумом, но чужим; а кто берет свои мысли у другого, сперва убеждается в них и уже после того разбирает их своим разумом, тот трудно отстает от своих понятий и, утвердившись в них, большей частью успокаивается. Далее ангелы сказали мне, что у людей, простых сердцем и верой, нет такого понятия об ангелах, но что они думают о них, как о небесных людях, потому что они ученостью своей не потушили врожденного им свыше понятия и не могут себе представить чего-нибудь без образа; поэтому ангелы во храмах, на картинах или в статуях никогда не изображаются иначе, как людьми. Об этой способности постижения, врожденной свыше, ангелы сказали мне, что это есть то самое Божественное (начало), которое наитствует на тех, коих вера и жизнь во благе. 75. По всему, что мне дано было изведать на опыте в продолжение нескольких лет, я могу утвердительно сказать, что ангелы по внешнему образу своему такие же люди, как мы; что у них есть лицо, глаза, уши, грудь, руки, пальцы, ноги; что они друг друга видят, слышат и говорят между собой; словом, у них есть все, что принадлежит человеку, кроме вещественного тела. Я видел их в свете, который много превосходит полуденный свет здешнего мира, и в этом свете я различал все черты лица их гораздо отчетливее и яснее, чем лица людей на земле. Мне также дано было видеть ангела самых внутренних небес: лицо его блестело и сияло более, чем у ангелов низших небес; я рассмотрел его и могу сказать, что он был в совершеннейшем человеческом образе6. 76. Однако должно знать, что человек не может видеть ангелов глазами плоти, но глазами духа, который внутри человека, потому что дух его принадлежит духовному миру, а все телесное — природному; подобное видит только подобное7, потому что оно состоит из подобного ему начала К тому же орудие телесного зрения, т. е. глаз, так груб, что, как известно каждому, он не может рассмотреть малейших произведений природы без пособия оптических снарядов; еще менее может он видеть то, что выходит из области внешней природы, т. е. все, принадлежащее духовному миру. Тем не менее человек может прозреть в духовный мир, когда он отрешается от зрения телесного и ему открывается зрение духовное; если угодно Господу, это совершается в одно мгновение, и тогда человек вполне уверен, что он видит глазами тела. Таким образом ангелы были узрены Авраамом, Лотом, Маноахом и пророками; подобным образом Господь, по воскресении своем, был узнан учениками своими; и, наконец, таким же образом я сам видел ангелов. Пророки, обладая такого рода зрением, были названы: «прозорливцами» и людьми, коих очеса отверзты (1 Цар. 9,9). Дать узреть, таким образом, выражалось словами: «отверзать очи», что и было сделано с отроком Елисея, как видно из следующего: «И молился Елисей, и говорил: Господи! открой ему глаза, чтоб он увидел. И открыл Господь глаза слуге, и он увидел, и вот, вся гора наполнена конями и колесницами огненными кругом Елисея...» (4 Цар. 6,17). 77. Добрые духи, с которыми я говорил об этом предмете, соболезновали сердцем о таком невежестве церкви относительно небесного быта духов и ангелов; они с негодованием просили меня сказать, что они вовсе не умы (духи) без образа (формы) и не эфирные дыхания, но что они люди в человеческом образе и что они видят, слышат и чувствуют точно так, как и люди на земле. 79. Эта истина была мне доказана многократным опытом, о котором я частью скажу теперь следующее. Ни один ангел на небесах не постигает Божественного начала в ином образе, как человеческом; и, что удивительно, даже ангелы высших небес не могут думать о Божественном начале иначе; они в необходимости мыслить таким образом вследствие наития на них самого Божественного (начала) и вследствие самого образа небес, согласно которому мысли их распространяются вокруг них, ибо каждая ангельская мысль распространяется на небесах, и разумение и мудрость ангельские соразмерны этому распространению. Вот почему все, кто на небесах, признают Господа, ибо нет Божественного человеческого (начала) ни в ком, кроме самого Господа. Все это не только было сказано мне ангелами, но и дано было постичь самому, когда я возносился во внутреннюю сферу небес; из чего видно, что ясность постижения этой истины зависит от степени мудрости ангелов. Вот почему и сам Господь является им видимо; ибо он является в Божественном ангельском образе, т. е. в человеческом, только тем, которые признают и верят, что Божественное (начало) видимо, а не тем, по мнению которых оно невидимо; первые могут видеть его, а вторые не могут. 80. Так как ангелы постигают не Божественное невидимое (начало), называя его Божеством без образа, но Божественное (начало), видимое в человеческом образе, то они обыкновенно и говорят, что один Господь человек, что они люди только по нем и что каждый становится человеком по мере принятия им Господа Под принятием Господа они разумеют принятие блага и истины, исходящих от него, ибо он сам пребывает в своем благе и в своей истине; они называют это мудростью и разумением, говоря: всякий знает, что разумение и мудрость составляют человека, а не личность его без этих начал. Что это так, то это видно по ангелам внутренних небес: будучи по Господу во благе и истине, а затем в мудрости и разумении, они являются в прекраснейшем и совершеннейшем человеческом образе, а ангелы низших небес — в менее совершенном и менее прекрасном. В аду же наоборот: жители его кажутся при небесном свете не людьми, а чудовищами, потому что они живут не во благе й истине, а во зле и лжи, т. е. в противоположных мудрости и разумению началах; поэтому и жизнь их не называется жизнью, а духовной смертью. 128. Свет для ангелов есть Божественная истина, потому что ангелы существа духовные, а не природные; духовные существа видят при своем солнце, а природные при своем. Ангелы заимствуют свой разум от Божественной истины, и разум их есть внутреннее зрение, которое влияет на их внешнее зрение и производит его; поэтому все, что является на небесах от Господа-солнца, является в свете. Вследствие такого происхождения небесного света он разнообразен по мере принятия ангелами Божественной истины, исходящей от Господа, или, что то же — по мере разумения и мудрости ангелов. Посему свет этот в небесном царстве различен от света в духовном царстве и тар же различен в каждом обществе: в небесном царстве свет кажется огненным, потому что ангелы этого царства получают свет свой от Господа-солнца; свет в духовном царстве кажется блестящей белизны потому что ангелы этого царства получают его от Господа как от луны. Не одинаков свет и в каждом обществе, и даже различен в одном и том же обществе; обитающие в середине его живут в большем свете, а обитающие в окружных пределах общества живут в меньшем свете, см. §43. Словом, свет дается ангелам по мере принятия ими Божественной истины, т. е. по степени Их разумения и мудрости от Господа. Вот почему небесные ангелы называются ангелами света. 132. Вследствие того что Божественная истина на небесах есть свет, все истины, где бы они ни были, в самом ли ангеле или вне его, внутри небес или вне их, светятся. Впрочем, истины вне небес не светятся так, как истины внутри небес. Они дают холодный свет, подобно снегу, в котором нет тепла, потому что эти истины не заимствуют своей жизни от блага, подобно истинам внутри небес; посему холодный свет этот при первом прикосновении небесного света пропадает, а если под ним скрывается зло, то обращается во мрак. 136. У ангелов, равно как и у людей, есть воля и разум. Разум их получает жизнь свою от небесного света, потому что свет небесный есть Божественная истина, а затем Божественная мудрость; воля же их получает жизнь свою от небесной теплоты, потому что теплота небесная есть Божественное благо и затем Божественная любовь. Самая сущность жизни ангелов получается от этого тепла, а не от света, разве только когда в нем есть и тепло; что жизнь исходит от тепла, это очевидно из того, что за отсутствием его жизнь пропадает. То же самое бывает и с верой без любви^ли с истиной без блага, потому что истина, называемая истиной веры, есть свет, а благо, называемое благом любви, есть тепло. Это видно еще яснее из сравнения с нашим светом и теплом, коим соответствуют свет и тепло небесные. От здешнего тепла в соединении его со светом все, что есть на земле, оживает и цветет; соединение же это бывает вешней и летней порой; но от света без тепла ничто не оживает и не цветет, напротив, все цепенеет и умирает; отсутствие этого соединения бывает зимой: в эту пору теплоты нет, а свет остается. Вследствие такого соответствия небеса и названы были раем, ибо там истина в союзе с благом или вера с любовью, как и здесь вешней порой свет с теплом. Из этого еще яснее становится вышесказанная истина, что на небесах Божественное (начало) Господа есть любовь к нему и любовь к ближнему. 143. Но что у ангелов восток всегда впереди, как бы они ни обращались лицом и телом, это еще труднее понять здесь, где человек, обращаясь куда хочет, может видеть и всякую страну света перед собой, посему и это также должно быть пояснено. Ангелы, подобно человеку, обращаются и наклоняются лицом и телом во все стороны; но тем не менее восток у них всегда перед глазами; это происходит оттого, что у ангелов обращение лица и тела зависит от другого начала, чем у человека. Это обращение хотя и кажется на вид одинаковым, но, в сущности, не одинаково. Начало, от которого оно зависит, есть господствующая любовь, управляющая всяким движением лица и тела у ангелов и у духов; ибо, как было сказано выше, внутреннее начало их действительно обращено к общему своему центру, т. е. к Господу, как солнцу, а так как любовь их постоянно перед их внутренним началом и начало это выражается на лице их, которое есть только внешний его образ, то и господствующая любовь их всегда перед ними, перед лицом их. Следовательно, и сам Господь, как солнце, постоянно находится перед ними, потому что источник их любви в нем самом; а так как он сам присущ в них в своей же любви, то он же делает, что они видят его перед собой, куда бы ни обращались лицом и телом. Это обстоятельство не может быть покуда представлено яснее; но в следующих главах, и в особенности когда будет речь об изображениях и видимостях и также о времени и пространстве на небесах, оно представится в большей ясности. Из многих опытов мне дано было узнать и самому постичь, что ангелы видят Господа постоянно перед собой; сколько я ни был в обществе ангелов, я всегда замечал перед собой присутствие Господа, который хотя и не был видим, но постигался в свете, и ангелы не раз подтверждали мне, что это так. На том основании, что Господь постоянно перед лицом ангелов, у нас обыкновенно говорят, что верующие в Бога и любящие Его видят Господа перед собой, взирают на него и обращаются к нему; человек выражается таким образом по влиянию на него духовного мира, и много других выражений в речи человеческой происходят от того же источника, хотя сам человек и не знает этого. 144. Это обращение лица и тела к Господу есть одно из небесных чудес. Многие могут быть там в одном месте и обращаться лицом и телом в разные стороны и тем не менее видеть Господа перед собой, имея направо от себя полдень, налево — север, а позади — запад. К числу чудес относится также и следующее: взор ангельский всегда обращен к востоку, но тем не менее ангелы могут видеть и все прочие страны света с той разницей только, что они видят их внутренним зрением своим, принадлежащим мысли их. К числу чудес принадлежит и то, что никогда не дозволено на небесах стоять позади другого, ни смотреть ему в затылок, потому что при этом нарушается нисходящее от Господа наитие блага и истины. 145. Ангелы иначе взирают на Господа, чем Господь на ангелов. Ангелы, взирая на Господа, смотрят ему в глаза, Господь же, взирая на ангелов, смотрит им в чело по той причине, что чело соответствует любви и что Господь посредством любви влияет на волю их; а видеть себя дает он им через посредство разума, которому соответствуют глаза. 146. Страны света в небесном царстве Господнем различаются от стран света в его духовном царстве по той причине, что Господь является ангелам небесного царства в виде солнца, а ангелам духовного царства — в виде луны; место его явления восток, расстояние там между солнцем и луной 30 градусов, следовательно, такая же разница и в положении стран света обоих царств. [...] Тем не менее, однако, страны света на небесах не безразличны, потому что духовные ангелы не могут вознестись к небесным, ни эти последние спуститься к духовным; см. выше, § 35. 147. Из этого видно, что значит присутствие Господа на небесах, т. е. что он всюду и в каждом, во благе и в истине, исходящих от него, и что, следовательно, он присущ в ангелах в тех началах, которые принадлежат собственно ему. Ангелы постигают присутствие Господа по своему внутреннему началу: оно дает зрение глазам их; таким образом, они видят Господа вне себя, потому что связь между Господом вне их и Господом внутри их — непрерывна®; из этого ясно, как следует понимать, что Господь в них, и они в Господе: «Пребудьте во Мне, и Я в вас» (Ин. 15,4). 148.. Все на небесах размещены различно, смотря по странам света. На востоке и западе обитают живущие во благе любви; на востоке — живущие в светлом постижении этого блага, а на западе — в сравнительно темном; на юге и севере обитают живущие в мудрости этого блага: на юге — живущие в ясном свете этой мудрости, а на севере — в сравнительно темном свете ее. Ангелы духовного царства Господня размещены таким же образом, как и ангелы небесного царства, с разницей, однако, относительно блага любви своей и света истины по благу; потому что любовь в царстве небесном есть любовь к Господу, а свет истины есть мудрость. Любовь же в царстве духовном есть любовь к ближнему, называемая благостыней, а свет истины есть разум, который также называется верой; см. выше, § 23. Ангелы обоих царств различаются еще тем, что страны света в том и другом царстве стоят друг от друга на 30 градусов, как было сказано выше, § 146. 149. Таким же образом живут ангелы и между собой, в каждом небесном обществе: на востоке — те, кои находятся в большей степени любви и благостыни; на западе — те, кои в меньшей; на полдне — те, кои в большем свете мудрости и разумения; на севере — те, кои в меньшем. Они живут, таким образом, раздельно, потому что каждое общество изображает собой небеса и само по себе есть небеса в малом виде; тот же порядок соблюдается и в ангельских сборищах. Они размещаются в этом порядке по образу небес, по которому каждый знает свое место. Господь даже предусматривает, чтобы в каждом обществе были ангелы всякого рода, с той целью, чтобы небеса относительно образа своего были всюду себе подобны; тем не менее устройство всех небес отличается от устройства одного общества, как целое от части, потому что общества на востоке выше тех, которые на западе, а общества на юге выше тех, которые на севере. 150. Вот почему страны света на небесах означают и качества их жителей, т. е. восток — любовь и благо ее в ясном постижении; запад — то же самое в темном постижении; полдень или юг — мудрость и разумение в ясном свете; север — то же самое в темном свете; а так как страны света на небесах имеют это значение, то они сохраняют его и во внутреннем, или духовном, смысле. Слова: ибо внутренний, или духовный, смысл Слова совершенно согласен с тем, что существует на небесах. 154. Под изменениями состояния ангелов разумеются изменения в них относительно любви и веры, а затем мудрости и разумения, следовательно, относительно состояний их жизни и того, что относится к ней; а так как жизнь ангельская есть жизнь любви и веры, а затем мудрости и разумения, то и состояния их относятся к тому же и называются состояниями любви и веры и состояниями мудрости и разумения. Теперь будет сказано, каким образом эти состояния меняются у ангелов. 155. Ангелы не находятся постоянно в одном и том же состоянии относительно любви и, следовательно, в одном и том же состоянии относительно мудрости, ибо всякая мудрость их происходит от любви и согласна с ней9. Иногда они находятся в состоянии горячей любви, а иногда в состоянии любви не столь сильной, оно убывает постепенно, от высшей степени до низшей. Когда ангелы в самом высшем настроении любви, тогда они находятся во свете и тепле своей жизни или в состоянии ясности и удовольствия; когда же они находятся в наименьшей степени любви, тогда они в тени и в холоде или в состоянии тьмы и неудовольствия; от последнего состояния они опять возвращаются к первому и т. д. Эти изменения хотя и следуют одно за другим, но с разнообразием; они чередуются, как перемены света и тьмы, тепла и холода, или как ежедневно в мире — утро, полдень, вечер и ночь, с постоянным разнообразием в продолжение года. Эти времена соответствуют: утро ясному состоянию любви ангельской; полдень — ясному состоянию мудрости их; вечер - темному состоянию их мудрости; а ночь — состоянию без любви и мудрости; однако нужно заметить, что у небесных жителей нет таких состояний, которые бы соответствовали ночи, но только некоторые состояния, соответствующие заре, предшествующей утру; соответствие ночи принадлежит живущим в аду. Вследствие этого соответствия день и год в Слове Божьем означают вообще состояния жизни: тепло и свет г- любовь и мудрость; утро г- первую и высшую степень любви; полдень — мудрость в своем свете; вечер — мудрость в тени; заря — сумерки, предшествующие утру; а ночь — совершенное отсутствие любви и мудрости. 156. Вместе с состоянием внутренних начал, принадлежащих любви и мудрости ангельской, меняются и состояния различных предметов, находящихся вне их и представляющихся их зрению, потому что предметы, находящиеся вне их, принимают видимость, смотря по внутреннему состоянию самих ангелов; но в чем состоят эти внешние предметы, будет сказано в последующих главах об изображениях и видимостях на небесах. 157. Каждый ангел подвергается тем же переменам состояний, как и каждое общество вообще; но в каждом обществе каждый ангел — другим, потому что все ангелы различны между собой по любви и мудрости: так, живущие в середине находятся в более совершенном состоянии, чем те, которые занимают окружность до самых пределов ее, см. выше, §23 и 128. Определять эти различия в переходе состояний было бы слишком пространно; достаточно сказать, что состояния каждого меняются по качеству его любви и веры; вследствие чего иной находится в своем светлом состоянии, когда другой в темном и нерадостном; и это в том же обществе и в то же самое время. Такие различия состояний встречаются и между одним обществом и другим, и между обществами небесного царства и обществами духовного царства. Вообще, изменения во внутреннем состоянии ангелов подобны разности времен дня в различных климатах земли, где в одном месте утро, когда в другом вечер, ил и у одних тепло, когда у других холод, и наоборот. 158. Мне дано было на небесах узнать, откуда происходят эти изменения состояний. Ангелы сказали мне, что этому несколько причин: первая та, что радости жизни и небесные удовольствия, которыми они наслаждаются по любви и мудрости, исходящим от Господа, стали бы постепенно ослабевать, если б они постоянно находились в них; что и случается с теми, которые постоянно предаются однообразным удовольствиям и наслаждениям. Вторая причина та, что ангел, точно так же как и человек, неразлучен от соби и что в этой соби коренится любовь к самому себе; все живущие на небесах воздерживаются от этой соби, и насколько они Господом воздерживаются от нее, настолько они предаются любви и мудрости; а насколько не удерживаются, настолько предается любви к самому себе; а так как всякий любит свою собь и влечется к ней, то состояния их и подвергаются таким изменениям. Третья причина та, что ангелы таким об разом усовершенствуются, потому что это приучает их жить в любви к Господу и воздерживаться от любви к себе; и потому также, что чередование удовольствия с неудовольствием изощряет в них постижение и сознание блага. К этому ангел прибавил, что не Господь производит в них эти перемены состояния, потому что Господь, как солнце, всегда наитствует теплом и светом, т. е. любовью и мудростью, но что сами ангелы тому причиной, потому что они любят свою собь и постоянно ею увлекаются. Они поясняли это сравнением с нашим солнцем: не оно причиной ежегодных и ежедневных перемен в состоянии тепла и холода, света и тьмы, ибо солнце стоит неподвижно, но причиной тому движение самой земли. 159. Мне было показано, каким образом Господь, как солнце, является ангелам небесного царства в их первом состоянии, во втором и третьем. Сперва увидел я Господа как солнце, исполненное столь великолепного блеска и сияния, что этого невозможно описать. Мне было сказано, что в этом виде Господь-солнце является ангелам в их первом состоянии. Потом я увидел около солнца большой темный пояс, от которого первоначальный блеск и сияние, придававшие ему столько великолепия, стали ослабевать; мне было сказано, что в таком виде солнце является ангелам в их втором состоянии. Затем пояс этот стал еще темнее, вследствие чего и самый блеск солнечный еще уменьшился. Это изменение совершалось постепенно, покуда солнце не сделалось совершенно белым, и мне было сказано, что в таком виде солнце является ангелам в их третьем состоянии. Потом я увидел, как это белое солнце подвинулось влево к небесной луне и слилось с ее светом, вследствие чего она необычайно засияла, мне было сказано, что это четвертое состояние для находящихся в небесном царстве и первое — для находящихся в духовном, что таким-то образом чередуются изменения состояний в обоих царствах; не в целом царстве, однако, а постепенно, в каждом его обществе; и что эти смены не определены, а приходят раньше или позже, без ведома ангелов. Кроме того, они мне сказали, что само солнце так не меняется и не двигается с места на место, но что это так кажется вследствие последовательных перемен в состоянии самих ангелов, ибо Господь является каждому из них, смотря по его состоянию: огненного блеска, когда они в наибольшей любви, менее огненным и, наконец, белым, когда любовь их убывает; а что качество их состояния изображается тем темным поясом, от которого происходили в солнце кажущиеся изменения пламени и света. 160. Когда Ангелы в низшем состоянии своем, т. е. когда они в соби своей, то им становится грустно; я говаривал с ними, когда они были в этом состоянии, и видел их печаль; но они мне отвечали, что надеются в скором времени возвратиться в прежнее состояние и, таким образом, как бы снова быть на небесах, ибо небеса для них есть воздержание от соби. 163. Если ангелы не знают, что такое время, хотя у них все идет последовательно одно за другим, точно так же, как и на земле, и даже без всякой разницы, то это происходит оттого, что на небесах нет годов и дней, а вместо них изменения состояний; где годы и дни, там и времена, а где вместо них изменения состояний, там одни состояния10. 164. Время для нас существует, потому что солнце, двигаясь, по- видимому, от одного градуса зодиака к другому, образует так называемые времена года; а обходя, по-видимому, землю, образует так называемые времена дня; и те и другие в определенные сроки. Небесное же солнце поступательным движением своим и кругообращением не образует годов и дней, а в определенные сроки кажущиеся изменения в состояниях, о чем см. выше. Вот почему у ангелов нет никакого понятия о времени, а только о состоянии; что такое состояние, смотри выше, § 154. 165. Так как ангелы не имеют того понятия о времени, как люди на земле, то у них нет вовсе и мысли о времени и о том, что относится к нему; они не знают свойственных ему разделений на годы, месяцы, недели, часы, ни даже что такое завтра, сегодня, вчера. Когда ангелы слышат об этом от человека (к которому на земле всегда присоединяются от Господа несколько ангелов), тогда вместо этих названий они понимают состояние и все относящееся к нему: таким образом природная мысль человека обращается у ангела в духовную. На этом основании время и все, что к нему относится, означает в Слове Божьем состояния и различные по соответствию духовные понятия. 166. Точно так и все то, что происходит от времени, как-то: времена года, называемые весной, летом, осенью и зимой; времена дня, называемые утром, полднем, вечером и ночью; возрасты человека, называемые детством, юношеством, мужеством и старостью; и вообще все то, что или зависит от времени, или по порядку его следует одно за другим. Когда человек думает о таких предметах, он думает по времени, ангел же — по состоянию; поэтому все, что в подобных мыслях человека относится ко времени, обращается у ангела в понятие о состоянии. Весна и утро обращаются в понятия о состоянии любви и мудрости, свойственных ангелам в первом их состоянии; лето и полдень обращаются в понятия о любви и мудрости ангелов во втором их состоянии; осень и вечер — в понятия о том же в третьем состоянии ангельском; зима же и ночь — в понятия о состоянии, существующем в аду; вот почему времена в Слове имеют подобные значения, см. выше, § 155. Из этого ясно, каким образом природные понятия человека становятся духовными у ангелов, находящихся при нем. 167. Так как ангелы не имеют никакого понятия о времени, то они и о вечности иного понятия, чем люди на земле; ангелы постигают вечность как бесконечное состояние, а не как бесконечное время11. Я однажды думал о вечност и и мыслью о времени мог постичь, что значит: вовеки, в вечность, т. е. что это значит — не иметь конца; но не мог постичь, что значит: от века, от вечности, ни, следовательно, того, что делал Бог от вечности до создания; находясь посему в тоске, я был вознесен в небесную сферу и в то состояние постижения вечности, в котором находятся ангелы. Тогда мне стало ясно, что о вечности не следует думать но времени, а по состоянию и что тогда только можно постичь, что значит от вечности; как это и было со мной. 168. Ангелы, беседуя с человеком, никогда не говорят с ним посредством свойственных ему природных понятий, которые все заимствованы от времени, пространства, вещественности и тому подобного, а посредством понятий духовных, которые все основаны на состояниях и на их различных изменениях внутри и вне ангелов. Тем не менее, когда духовная мысль ангельским наитием сходит на человека, она мгновенно и сама собой обращается в свойственную человеку природную мысль, вполне соответствующую духовной; что это таким образом делается, того не знает ни ангел, ни человек; но таково вообще всякое небесное наитие на человека. Некоторые ангелы были допущены до моих мыслей ближе обыкновенного, и даже до природных мыслей моих, в которых многое было основано на времени и пространстве; но так как они тут ничего не поняли, они тотчас отошли; и после того я слышал, как они, беседуя, говорили, что были в потемках. Мне дано было узнать по опыту, до чего доходит незнание ангельское относительно времени: один из небесных ангелов был таков, что мог входить не только в духовные, но и в природные, человеку свойственные мысли; вследствие чего я и мог говорить с ним как человек с человеком. Сперва он не понимал, что такое я называл временем, так что я должен был объяснить ему, каким образом солнце, по-видимому, обходит нашу землю и образует годы и дни, и что вследствие того годы разделяются на четыре времени, на месяцы и недели, а день — на 24 часа; что эти времена возвращаются в установленные сроки и что таково происхождение времени. Выслушав это, он весьма удивился, говоря, что он этого не знал, а знал только состояние. Разговаривая с ним, я, между прочим, сказал ему, что на земле известно, что на небесах нет времени или, по крайней мере, что люди говорят об этом, как бы зная это; ибо они про умирающего говорят, что он покидает все временное, или отрешается от времени, и через это разумеют отшествие его от мира. Я сказал также, что некоторые люди знают, что время по началу своему есть состояние, потому что оно вполне зависит от состояния любви, в котором находишься. Оно коротко для тех, которые в состоянии удовольствия и радости, продолжительно для тех, которые в неудовольствии и печали, и переменчиво для человека в состоянии надежды и ожидания; что вследствие того ученые рассуждают о том, что такое время и пространство, и даже некоторые из них знают, что время существует только для природного человека. 177. Так как ангелы люди и они живут между собой точно так же, как и люди на земле, то у них есть и одеяния, и жилища, и тому подобное, с той разницей, однако, что все это у них совершеннее, потому что и сами они в более совершенном состоянии: как мудрость ангельская превосходит человеческую в той степени, что называется неизреченной, так точно и все остальное, что ими постигается и видится, ибо все это соответствует их мудрости. 178. Одеяния, в коих являются ангелы, чему-нибудь соответствуют, как и все, относящееся к ним; а если соответствуют, то и действительно существуют. Их одеяния соответствуют их разуму; вследствие чего все небесные жители одеты, смотря по разуму своему; а так как один превосходит по разуму другого, то и одеяния у иного красивее, чем у другого. У самых разумных одеяния ярки, как пламя, или блестящи, как свет; у менее разумных одеяния светлы и белы, но без блеска, а у тех, которые еще менее разумны, одеяния разноцветны; ангелы же самых внутренних небес . нагие12. 179. Так как одеяния ангелов соответствуют их разуму, то они также соответствуют истине, ибо всякое разумение от Божественной истины; поэтому все равно сказать, что ангелы одеты, смотря по степени их разумения или смотря по принятию ими Божественной истины. Одеяния некоторых ярки, как пламя, а у других блестящи, как свет, по той причине, что пламя соответствует благу, а свет-гг истине от блага; у других же одеяния светлы, белы, без блеска или разноцветны, потому что Божественное благо и Божественная истина менее блестят и, кроме того, различно приемлются у тех, кои менее разумны: свет и белизна соответствуют истине, а цвета — различным видам ее. В самых же внутренних небесах ангелы наги, потому что они живут в невинности; а невинность соответствует наготе. 180. Так как ангелы на небесах облечены в одеяния, то, когда их видели на земле, они и тогда являлись в них; например: те ангелы, которые являлись пророками или которых видели при гробе Господнем: «Вид его был как молния, и одежда его бела как снег» (Мф. 28,3; Мк. 16,5; Лк. 24,4; Ин. 20,12); т.е., которых Иоанн видел на небесах, были облечены в белые ризы (Откр. 4,4; 19,14). Так как разумение исходит от Божественной истины, то когда Господь преобразился, «одежды же Его сделались белыми как свет» (Мф. 17, 2; Мк. 9, 3; Лк. 9, 29); что свет есть Божественная истина, исходящая от Господа, смотри выше, § 129. Вследствие этого одеяния в Слове Божьем означают истины и, смотря по истине, разумение; так у Иоанна: «...которые не осквернили одежд своих и будут ходить со Мною в белых одеждах, ибо они достойны. Побеждающий облечется в белые одежды» (Откр. 3, 4-5). «...Блажен бодрствующий и хранящий одежду свою» (Откр. 16,15). Об Иерусалиме, под которым разумеется церковь, находящаяся в истине, у Иезекиила сказано так: «И надел на тебя узорчатое платье, и обул тебя в сафьянные сандалии, и опоясал те бя виссоном, и покрыл тебя шелковым покрывалом» (Иез. 16,10,13); и тому подобные выражения во многих других местах. О том же, кто не в истине, говорится, что он не облечен в брачную одежду, так у Матфея: «Царь, вошед посмотреть возлежащих, увидел там человека, одетого не в брачную одежду. И говорит ему: друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде? ...Тогда сказал царь слугам: ...возьмите его и бросьте во тьму внешнюю» (Мф. 22,11-13). Под брачным домом разумеются небеса и церковь, вследствие соединения с ними Господа через посредство его Божественной истины; вот почему Господь в Слове назван женихом и мужем, а небеса и церковь +• невестой и женой. 181. Одеяния ангельские не только кажутся одеяниями, но действительно суть одеяния: это доказывается тем, что ангелы не только их видят, но и осязают их, что одеяний этих у них несколько, что они их снимают и надевают, что они прибирают их, когда не употребляют, и снова достают, когда употребляют; а что они одеваются в разные платья, это я видел тысячи раз. Я спрашивал, откуда у них эти одеяния; они отвечали мне, что от Господа, что они им даруются и что иногда они облекаются в них без ведома своего. Они также сказали мне, что одеяния их меняются по изменениям их внутреннего состояния: в первом и втором состоянии одеяния их блестящи и светлы; в третьем и четвертом — немного темнее; и что это также делается по соответствию, потому что изменение их состояния относится к изменению в них разумения и мудрости. 183. Так как на небесах есть общества и ангелы живут там, как люди, то у них есть и жилища, которые также различны по состоянию жизни каждого: великолепны у тех, которые в высшем состоянии, и менее великолепны у тех, которые в низшем. Я иногда говорил с ангелами о жилищах небесных и при этом высказывал им, что ныне едва ли кто поверит, что у них есть жилища и обители: иные — потому что не видят их; другие — потому что не знают, что ангелы люди; а некоторые — потому что принимают ангельские небеса за то самое небо, которое мы здесь видим своими глазами; а так как оно кажется пустым и они воображают, что ангелы эфирные образы, то и заключают про них, что они живут в эфире; к тому же люди эти не понимают, чтоб в духовном мире могло быть то же самое, что в природном, потому что они вовсе не знают, что такое вещь духовная. Ангелы отвечали мне, что им известно о господстве ныне такого невежества в мире и что это невежество, к удивлению их, в особенности господствует внутри церкви и тут более между учеными и умными, чем между простыми. Тогда как люди, находящиеся в таком неведении, могли бы узнать из Слова, что ангелы такие же люди, как и они; ибо никто не видал в ином образе ни их, ни Господа, который принял с собою всю свою человечность; а если они люди, то имеют и жилища, и обители и хотя называются духами (дыханиями, spiritus), но не похожи на дуновения и не порхают по воздуху, как думают это некоторые в невежестве своем (ангелы назы вают такое невежество безумием). Люди, продолжали ангелы, могли бы это понять, если б они думали, отрешаясь от тех понятий, которые себе составили об ангелах и духах, и если б тотчас не спрашивали себя и не думали наперед всего: так ли это? Каждому человеку свойственно то понятие, что ангелы в таком же образе, как и человек, и что у них есть жилища, называемые небесными обителями (райскими кущами) которые великолепны в сравнении с земными; но это общее понятие образовавшееся по наитию свыше, тотчас пропадает в человеке, когда он внутреннему воззрению и мысли предпосылает вопрос: так ли это? Эго в особенности случается с учеными, которые, надеясь на собствен ный разум, оградили доступ к себе небес и света, оттуда исходящего Такой же участи подвергнулось и верование в посмертную жизнь человека: кто говорит об этом и в то же время думает о душе не мудрствуя и не на основании учения о восстании мертвых и соединении тогда тела с душой, тот верит, что после смерти он будет жить человеком и вместе с ангелами, если жил здесь хорошо; что тогда он увидит чуд ные вещи и насладится несказанным блаженством; но как только он обращается к учению о воссоединении тела с душой или к обыкновенным предположениям о душе и он задает себе вопрос: такова ли душа и так ли это? — его первоначальное понятие о ней исчезает. 184. Лучше всего, однако, представить данные опыта: сколько я ни говорил с ангелами устно, я всегда был с ними в жилищах их. Это совершенно такие же дома, как и у нас на земле, но гораздо красивее в них много различных комнат, отдельных покоев и почивален, а вокруг — дворы с цветниками, садами и полями. Там, где ангелы живут вместе, целым обществом, жилища их смежны, одно возле другого и расположены в виде города, с площадями, улицами и рынками, совершенно так, как и в наших городах. Мне дано было посещать их. осматривать их со всех сторон и даже входить в самые дома: это было со мной в полном яву, когда внутреннее зрение мое было открыто 185. Я видел на небесах дворцы, которые так великолепны, что превосходят всякое описание; вверху они блестели как бы чистым золотом, а внизу как бы драгоценными каменьями. Эти дворцы были одиь другого великолепнее, и внутреннее великолепие их не уступало наружному; комнаты были убраны так изящно, что не станет ни слов, ни искусства описать их; с той стороны, которая была на полдень, были райские сады, где таким же образом все блестело и сияло; на некото рых деревьях листья были как бы из серебра, а плоды как бы из золота; цветы на грядках казались радугой; в конце садов виднелись новые дворцы, и ими заканчивался этот вид. Таковы здания строительного искусства на небесах; можно сказать, что там видишь искусство в первообразе своем, и неудивительно, потому что оно снизошло к людям с небес. Ангелы говорили, что хотя все эти предметы и бесчисленное множество других, еще более совершенных, являются им от Господа так, что они видят их глазами, но что они наслаждаются ими более ду хом, чем глазами, потому что в каждом из этих предметов они видят соответствие и через соответствие — что-нибудь Божественное. 186. Относительно соответствий я узнал, что не только дворцы и дома, но даже все, что вообще и в частности находится внутри их и снаружи, соответствует всему внутреннему, что есть в ангелах от Господа: дом вообще соответствует их благу; то, что внутри дома, различным частностям, из которых состоит это благо; то, что вне дома, истинам, исходящим от блага, постижению и познаниям; а как дома и их принадлежности соответствуют благам и истинам, которые в ангелах от Господа, то они соответствуют и любви их, а следовательно, мудрости их и разумению, потому что любовь относится ко благу, мудрость ко благу и к истине, а разумение — к истине, исходящей от блага. Вот что постигают ангелы, когда они смотрят на эти предметы, и отчего предметы эти более поражают и радуют дух их, чем зрение. 187. Из этого мне стало ясно, почему Господь назвал себя храмом, бывшим в Иерусалиме (Ин. 2,19, 21), и почему Новый Иерусалим был узрен из чистого золота, с жемчужными вратами и с основанием из драгоценных камней: потому именно, что храм изображал Божественную человечность Господа; Новый Иерусалим — церковь, которая должна была впоследствии возникнуть; врата — истины, ведущие ко благу; а основания — истины, на которых будет основана эта церковь. 188. Ангелы, образующие небесное царство Господне, большей частью обитают в высоких местностях, которые кажутся горами; ангелы, образующие духовное царство Господне, обитают в менее высоких местах, которые кажутся холмами; ангелы же низших небес обитают в местностях, которые кажутся как бы каменными скалами. Все это основано также на соответствии; ибо все внутреннее соответствует высокому, а все внешнее — низкому. Вот почему горы в Слове Божьем означают небесную любовь, холмы — духовную любовь, а камни — веру. 189. Есть также ангелы, которые не живут в обществе, а отдельно, по домам; они обитают в самой середине небес, как лучшие из ангелов. 192. Всякое перемещение, или передвижение, в мире духовном совершается вследствие изменения внутреннего состояния самих ангелов, так что передвижения там суть не что иное, как изменения в состоянии. Точно так же, когда и меня Господь переносил на небеса и на земли, вращающиеся во вселенной, это совершалось со мной только относительно духа, а тело мое оставалось на том же месте; таким образом переносятся с места на место и все ангелы. Вот почему расстояния для них не существуют; если же нет расстояний, то нет и пространства, а вместо тех и других — состояния и изменения в них13. 193. Если всякое передвижение совершается таким образом, то очевидно, что приближение происходит от сходства в состоянии внутренних начал, а удаление от несходства: вот почему вблизи друг от друга живут те, кои в сходном состоянии, а вдалеке — те, кои не в сходном; и пространства на небесах суть не что иное, как внешние состояния, соответствующие внутренним. По этой единственной причине различны между собой не только небеса, но и каждое общество небесное и затем каждый ангел в обществе; по этой же причине и ад совершенно отдален от небес: по состоянию своему он совершенно им противоположен. 194. На этом же основании всякий дух в том мире немедленно является перед другим, если только пожелает этого, ибо тогда желающий мысленно видит другого и переносится в его состояние; и наоборот, один удаляется от другого по мере своего отвращения от него: а как всякое отвращение происходит от противоположности чувств и несогласия мыслей, то случается, что когда многие там соберутся в одно место и согласны между собой, то видят друг друга, а когда не согласны, то исчезают. 195. Точно так же, когда там идет кто из одного места в другое по своему городу, по площади или саду или к живущим в другом обществе, то он приходит ранее, когда желает этого, и позже, когда не желает. Сам путь, хотя все тот же, удлиняется или укорачивается, смотря по желанию идущего; я часто и с удивлением видел это. Из сказанного снова ясно, что расстояние и, следовательно, пространство совершенно зависят от внутреннего состояния ангелов; а если это так, то и мысль о пространстве вовсе не доступна их понятиям, хотя (в сущности) у них такие же пространства, как и в мире. 196. Это можно пояснить свойством мысли человеческой: для нее нет пространства; то, о чем человек непрестанно и много думает, как бы само является перед ним. Всякому, кто захочет вникнуть, известно, что он не иначе судит о пространстве, как по промежуточным предметам, которые он в то же время видит на земле, или по тому расстоянию, которое находится между этими предметами; это происходит оттого, что пространство беспрерывно, а на беспрерывном протяжении пространство обнаруживается не иначе как по тем предметам, которые не беспрерывны. Тем более это так у ангелов, потому что у них зрение не раздельно от мысли, а мысль от любви; и что близкие и дальние предметы являются и меняются, смотря по состоянию их внутренних начал, как было сказано выше. 197. На этом основании места и пространства в Слове Божьем и все, что некоторым образом касается по значению своему к пространству, относится к состояниям; например: расстояние, близость дальность, путь, дорога, странствие; мили, стадии, локти и вообще всякие меры; села, поля, сады, города, площади; всякое движение: длина, ширина, высота, глубина и многое другое; потому что ббль- шая часть того, что находится в мыслях человека, возникла в нем от мира сего и более или менее относится к пространству и времени. Объясню, например, что означает в Слове Божьем длина, ширина и высота: здесь, на земле, говорится о длине, широте и высоте относи тельно пространства; но на небесах, где нет мысли о пространстве, длина означает состояние блага, ширина — состояние истины, а вышина — разность этих состояний по степеням. Такое значение этих трех видов величины основано на том, что небеса простираются в длину от востока к западу и что на этом протяжении обитают живущие в благе любви; в ширину небеса простираются от полудня к северу, и тут обитают живущие в истине по благу, см. выше, § 148; а вышина на небесах означает и то и другое, и благо и истину, относительно степеней. Вот почему и в Слове Божьем длина, ширина и вышина имеют это же самое значение; так у Иезекииля, от гл. 40 до 48, описание нового храма у новой земли, с дворами, горницами, дверьми, вратами, окнами и принадлежностями и с размерами всего этого в длину, ширину и высоту, означает новую церковь и принадлежащие ей истины и блага, если же не так, то к чему исчисление всех этих размеров? Подобным образом и Новый Иерусалим описан в Откровении в следующих словах: «Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта. И измерил он город тростью на двенадцать тысяч стадий; длина и широта и высота его равны» (Откр. 21, 16). Здесь Новый Иерусалим означает новую церковь, а размеры эти'Л все, относящееся к этой церкви: длина — благо ее любви; ширина — истину по этому благу; высота — благо и истину, относительно их степеней; двенадцать тысяч стадий — всякое благо и всякую истину в совокупности; иначе какой смысл в том, что высота города в двенадцать тысяч стадий равна его долготе и широте? Что в Слове ширина означает истину, это видно у Давида: «И не предал меня в руки врага; поставил ноги мои на пространном месте» (Пс. 30,9). «Из тесноты воззвал я к Господу, и услышал меня, и на пространное место вывел меня Господь» (Пс. 117, 5). Кроме того, и в других местах; например: Ис. 8, 8; Авв. 1, 6 и так далее, во всех прочих книгах Слова. 228. Что ангелы обладают силой, того не могут понять те, кои ничего не знают о духовном мире и его влиянии на мир природный. Они думают, что ангелы не могут быть одарены силой, потому что они существа духовные и столь чистые и тонкие, что даже невидимы для глаз; но проникающие глубже во внутренние причины вещей думают иначе: они знают, что вся сила, принадлежащая человеку, исходит от его разума и воли, потому что без того и другого он не может пошевелить ни малейшею частицею своего тела. Разум и воля составляют в нем того духовного человека, который по своему произволу движет телом и его членами; ибо что он мыслит, то язык и уста его произносят, что он хочет, то тело его исполняет, и даже, по желанию своему, он придает ему и силу. Воля и разум человека управляются Господом через ангелов и духов; а если разум и воля, то и все части его тела, ибо они зависят от разума и воли; и даже, если хотите этому верить, человек не может сделать ни одного шага без небесного наития. Многократным образом мне было доказано это на деле. Ангелам дано было направлять мои шаги, действия, язык и речь, как им захочется; они это делали посредством наития или влияния на мою волю и мысль, и я испытал, что сам по себе я был бессилен. После того они мне сказали, что каждый человек управляется, или ведом свыше, таким же образом и что он сам может знать это из учения церкви и Слова, ибо он молит Господа, чтоб он ниспослал ангелоЕ; своих руководить им, направлять стопы его, поучать его и внушать ему мысли и слова; меж тем этот же человек говорит и верит иначе когда он, не придерживаясь учения, думает про себя. Все предыдущее сказано, чтобы показать, какова сила ангелов над человеком. 229. Сила ангелов в духовном мире так велика, что если б я стал передавать все, что я видел о ней, то это превзошло бы всякую веру; если там противится что-нибудь такое, что несогласно с Божественным порядком и должно быть устранено, то они это осиливают и сокрушают одним движением воли и взглядом. Я видел, как горы, занятые злыми духами, были низвергнуты и раскинуты, а иногда потрясены из конца в конец как бы землетрясением; я также видел, как скалы расседались до самой бездны и поглощали злых духов, находившихся наверху; видел и то, как сотни тысяч их были ангелами рассеяны и брошены в ад. Многочисленность врагов бессильна против них, равно как и всякие уловки, хитрости и козни; они все видят и мгновенно разрушают. Такова сила ангелов в духовном мире; а что они, при дозволении, могут проявить такую же силу и в природном мире — это видно из Слова: мы читаем в нем, что они предавали смерти целые войска и что даже одного ангела было достаточно, чтобы навести чуму, от которой погибло семьдесят тысяч народа; об этом ангеле сказано так: «И простер Ангел руку свою на Иерусалим, чтобы опустошить его; но Господь пожалел о бедствии и сказал Ангелу, поражавшему народ: довольно, теперь опусти руку твою» (2 Цар. 24,16), и т. п. в других местах. Вследствие такого могущества своего ангелы называются силами, и у Давида сказано: «Благословите Господа, все Ангелы Его, крепкие силою» (Пс. 102, 20). 230. Должно, однако ж, знать, что у ангелов по себе нет нисколько силы, но что вся сила их от Господа и что только по мере этого сознания они могут называться силами. Тот из них, который думает, что он одарен силою сам по себе, немедленно становится стол ь слабым, что он не может устоять даже против одного злого духа; поэтому ангелы никакой заслуги не приписывают себе и не терпят похвалы или прославления за какой-нибудь свой поступок, а все это относят к Господу. 234. Ангелы разговаривают между собой совершенно так, как и люди на земле, и подобно им беседуют о различных предметах, как-то: о делах домашних и гражданских, о том, что относится к их жизни нравственной и духовной, и т. п.; с тем только различием, что они говорят умнее, чем люди, потому что мысль их течет от более внутреннего источника. Мне было часто дозволено находиться в их обществе и говорить с ни ми, иногда как друге другом, а иногда как незнакомому с незнакомым; а так как я тогда находился в одинаковом с ними состоянии, то я был вполне уверен, что разговаривал с людьми на земле. 235. Речь ангельская, равно как и человеческая, состоит из слов и так же звучно произносится и слышится; ибо у ангелов, как и у людей, есть уста, язык и уши, есть и воздух, в котором звук их речи внятно раздается; но этот воздух духовный, приспособленный к ангелам как существам духовным: в этом воздухе своем ангелы дышат и посредством дыхания произносят слова точно так, как и люди в земном воздухе своем. 236. На всех небесах и для всех ангелов язык один; из какого бы общества они ни были, из близкого или из дальнего, они друг друга понимают; этому языку они не учатся, но он в|х>жден каждому из них, ибо истекает прямо из их любви и мысли. Общий звук их речи соответствует их любви, а отдельные сочетания звуков, т. е. слова, соответствуют понятиям их мышления, основанным на их любви; а так как речь их соответствует чувству и мысли, то она духовна, ибо, в сущности, она не что иное, как чувство и мысль, облеченные в звук и слово. Кто внимательно размышляет, тот знает, что всякое мышление исходит от чувства любви и что отдельные мысли или понятия мышления суть разные образы, в коих проявляется общее чувство; ибо не может существовать ни мыслей, ни понятий без чувства: оно для них жизнь и душа. Вследствие этого ангелы по одной речи другого знают, каков он: по общему языку узнают его чувства, а по отдельным звукам или словам узнают его ум; а более мудрые ангелы могут даже из нескольких слов узнать господствующее в ком-нибудь чувство, ибо они на него в особенности обращают внимание свое. Известное дело, что в каждом человеке любовь его или чувства различны: иное чувство овладевает им, когда он в радости, иное, когда он в горе, иное, когда он кроток и милостив, иное, когда он чистосердечен и правдив, иное, когда он в состоянии любви в благостыни, иное, когда он в состоянии ревности или гнева, иное, когда он притворчив и лукав, иное, когда он ищет чести и славы, и т. д.; но господствующее чувство или господствующая любовь остается во всех этих состояниях одна и та же; вследствие чего более мудрые ангелы, постигающие качество любви этой по одной речи человека, узнают вместе с тем и все, относящееся к его состоянию. По многим опытам мне дано было узнать, что это так: я слышал, как ангелы изобличали всю жизнь человека, только прислушиваясь к его речи; они даже уверяли меня, что могут из нескольких мыслей человека узнать все, относящееся к жизни его, ибо они чрез это узнают господствующую в нем любовь, в которой заключается по порядку и все прочее; при этом они сказали мне, что книга жизни человека есть нечто другое14. 237. Язык ангельский не имеет ничего общего с человеческим земным, разве только в некоторых словах, в звуке которых слышится чувство; но и тут сходство не с самими словами, а только с их звуком. о чем впоследствии будет говорено подробнее. Что язык ангельский не имеет ничего общего с человеческим земным, это ясно из того, что ангелам невозможно произнести ни одного слова человеческой речи; они пытались это сделать, но не смогли, ибо они могут произносить только то, что вполне согласно с их чувствами, а что не согласно, то противно самой жизни их: жизнь их есть жизнь их внутренних чувств, и от них истекает и речь их. Мне было сказано, что первая человеческая речь на нашей земле походила на ангельскую, потому что люди заимствовали ее с небес, и что в еврейском языке сохранилось несколько такого сходства. 238. Если речь ангельская соответствует чувствам любви их и любовь небесная есть любовь к Господу и любовь к ближнему, то понятно, сколь речь их изящна и приятна, ибо она поражает не только слух, но и всю внутренность духа слушателей. Случилось ангелу говорить с каким-то жестокосердым духом; дух этот до того был тронут речью ангела, что стал плакать, говоря, что не может удержаться, ибо слы шит речь самой любви, а что дотоле он никогда не плакал. 239. Речь ангельская полна также мудрости, потому что она истекает от внутреннего мышления ангелов, а их внутреннее мышление есть мудрость, как и внутреннее чувство их есть любовь; в речи их любовь и мудрость соединяются, вследствие чего речь их до того исполнена мудрости, что, они могут в одном слове выразить то, чего человек не может в тысяче; не говоря уже о том, что мысль их обнимает такие предметы, которых человек не может ни понять, ни тем более выразить в словах; вот почему все виденное и слышанное на небесах называется неизреченным, чего никогда ухо не слыхало и глаз не видел (1 Кор. 2,9). Мне даже дано было по опыту узнать, что это так. Я был иногда приводим в состояние, свойственное ангелам, и в этом состоянии, разговаривая с ними, я все понимал; но когда я возвращался к прежнему своему состоянию, т. е. к природному, обычному для человека мышлению, и хотел собрать в уме все, слышанное мною, то не мог этого сделать; ибо тут были тысячи вещей, не подходящих к понятиям природного мышления и, следовательно, невыразимых: их бы можно было передать только посредством разноцветных переливов небесного света, но нисколько не словами человеческой речи. Понятия ангельского мышления, из коих рождаются слова их, действительно являются видоизменениями небесного света, а чувства их, от коих происходят звуки слов, — видоизменениями небесного тепла; ибо небесный свет есть небесная истина или мудрость, а небесное тепло есть небесное благо или любовь. Ангелы получают чувства свои от Божественной любви, а мышление свое от Божественной мудрости. 240. Если речь ангельская истекает непосредственно из их чувств — так как понятия мьпш^ния суть разные образы, в коих проявляется общее чувство, см. § 236, — то ангелы могут в одно мгновение выразить то, чего человек не может передать в полчаса; и в не скольких словах могут изложить то, что едва впишется на многих страницах; все это также было доказано мне многочисленным опытом. Понятия ангельского мышления и слова речи их составляют одно целое, как действующая причина и последствие; что в понятиях мышления составляет причину, то в словах является как последствие: вот почему в каждом слове их заключается так много смысла. Все частности ангельского мышления, а затем и все частности ангельской речи, когда представляются зрению, кажутся иногда как бы тонкими, вокруг растекающимися струйками или волнами воздуха, заключающими в себе, по порядку, бесчисленное множество предметов, которые, исходя от мудрости ангелов, поражают мысли другого и проникают их. Понятия мышления каждого, будь он ангел или человек, становятся видимы в свете небесном, когда это угодно Господу. 241. Ангелы небесного царства Господня говорят таким же образом, как и ангелы духовного царства, но ангелы небесного царства говорят от более внутреннего мышления, чем ангелы духовного царства; а так как небесные ангелы пребывают во благе любви к Господу, то они и выражаются по мудрости, ангелы же духовные, как живущие в добре к ближнему (добро, которое, в сущности, есть истина), выражаются по разумению: ибо от блага происходит мудрость, а от истины разумение. Вследствие этого речь ангелов небесных подобна тихому течению, мягка и как бы непрерывна, а речь духовных ангелов несколько дрожаща и отрывиста; поэтому также в речи небесных ангелов часто звучат гласные У и О, а в речи духовных ангелов — гласные Е и И: гласные заменяют звук, а в звуке выражается чувство, ибо, как было сказано выше, § 236, общий звук ангельской речи соответствует чувству, а членораздельные звуки, т. е. слова, соответствуют понятиям мышления, от чувства происходящим. Гласные не принадлежат языку, но ими, как звуками, слова возвышаются для выражения различных чувств, смотря по состоянию каждого; вот почему в еврейском языке гласные не пишутся и произносятся различно: через это самое ангелы узнают, каков человек, относительно чувств своих и любви. В речи небесных ангелов нет жестких согласных, и она редко переходит от одной гласной к другой без вставки слога, начинающегося гласной; вот почему в Слове так часто встречается частица «и», как это известно читающим на еврейском языке, на котором частица эта произносится мягко и звучит в начале и в конце слова. В Слове Божьем, писанном по-еврейски, можно даже узнать, какие слова в нем принадлежат к разряду небесных и какие к духовным, т. е. заключают ли они в себе понятие о добре или понятие об истине; слова, относящиеся к понятиям о добре, заключают в себе много звуков на У и О и несколько на А, а относящиеся к понятиям об истине полны звуков на Е и И. Так как чувства всего более проявляются в звуках, то и в человеческой речи, когда говорится о предметах высоких, как-то о небесах и о Боге, предпочитают слова, в которых преобладают звуки О и У; так точно и в музыке: предмет высокий выражается звуками торжественными, а когда предмет обыкновенный, то и звуки другие; вот почему разного рода чувства могут быть выражены посредством музыки. 242. В ангельской речи есть какая-то согласность (гармония), которую невозможно передать словами: эта согласность происходит от того, что мысли и чувства, из которых слагается эта речь, растекаются и распространяются согласно небесному образу; а согласно с образом этим устроены все ангельские общества и все между ними сообщения. 243. Речь, свойственная жителям духовного мира, врождена каждому человеку, но только она находится во внутренней части его разума; а так как речь эта не проявляется у него в словах согласно с чувствами его, как у ангелов, то человек и не знает, что она ему свойственна: тем не менее вот почему человек, приходя в ту жизнь, говорит на одном языке с духами и ангелами и понимает его, не учась ему. 244. Как сказано выше, речь на небесах одна для всех; но она разнится в том, что речь мудрых ангелов внутренняя и полная разнообразных чувств и понятий мышления, меж тем как речь менее мудрых более внешняя и не столь полная, а речь простых еще более внешняя и потому состоит из слов, из которых нужно слагать смысл таким же образом, как и в разговоре людей между собой. Там есть и такого рода речь, которая передается посредством лица и оканчивается чем-то звучным, с разными изменениями, смотря по мыслям; есть и такая речь, в которой небесные изображения представляются вместе с мыслями, или, другими словами, речь, в которой мысли видимо представляются; есть даже речь, передаваемая посредством телодвижений, соответствующих душевным чувствам и изображающих такие же вещи, как и слова; есть еще род речи посредством общих начал любви и общих начал мысли; есть речь как бы гремящая и много других. 258. Так как у ангелов есть речь и речь их есть речь словесная, то у них есть и письмо, посредством которого они точно так же, как и речью, выражают свои душевные чувства. Мне случалось получать бумаги, кругом исписанные, из коих иные совершенно походили на писанные рукой, а другие — на печатные, как на земле; и я точно так же мог читать их, но только не мог извлечь из них более одной мысли или двух по той причине, что противно Божественному порядку поучаться о небесах из других писаний, кроме Слова: ибо только посредством его одного совершается общение и соединение небес с миром и, следовательно, Господа с человеком. Что бумаги, писанные на небесах, являлись и пророкам, это видно у Иезекииля: «И увидел я, и вот рука простерла ко мне, и вот в ней — книжный свиток. И Он развернул его передо мною, и вот свиток исписан был внутри и снаружи» (Иез. 2,9-10). И у Иоанна: «И видел я в десни це у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями» (Откр. 5, 1). 260. Однажды я получил с небес бумажку, на которой было написано только несколько слов еврейскими буквами; при этом мне было сказано, что каждая буква полна тайн премудрости и что тайны эти заключаются в изгибах и наклонениях букв и также в звуках их; из этого мне стало ясно, что значат слова Господа: «Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона» (Мф. 5,18). Что Слово Божественно до малейшей черточки, это известно и церкви; но в чем именно заключается эта Божественность, доселе было неизвестно и потому теперь будет объяснено. В самых внутренних небесах письмо состоит из различного рода изогнутых и кругловатых черточек; те и другие расположены по образу небес; посредством их ангелы выражают тайны своей мудрости и многое другое, что словами передать невозможно. Удивительно при этом, что ангелы знают это письмо без учения и преподавания, оно им врождено, как и самая речь, см. § 236; вот почему письмо это и называется небесным: врождено же оно им потому, что всякое распространение мыслей и чувств, а затем и всякое общение разумения и мудрости ангельской совершается по небесному образу, вследствие чего и письмо их согласно с этим образом. Мне было сказано, что у древнейших жителей нашей земли такого рода письмо существовало до изобретения букв и было перенесено в буквы еврейского языка, которые в древнее время были все округлые и ни одна из них не писалась углом, как теперь. Вот почему в Слове, даже в самих йотах, черточках и кавычках его, заключаются Божественные вещи и небесные тайны. 261. Такого рода письмо из небеснообразных начертаний употребляется в самых внутренних небесах, жители коих более других пребывают в мудрости; этими начертаниями они выражают чувства, из которых мысли их истекают и следуют по порядку, одна за другой, смотря по предмету, о котором идет речь: вот почему это письмо заключает в себе тайны, для мысли неисчерпаемые; мне и его дано было видеть. В низших небесах такого рода письма не существует; письмо этих небес походит на буквы нашего письма, но все-таки оно непонятно человеку, потому что оно писано на ангельском языке, который не имеет ничего общего с человеческим, см. § 237; и подлинно: гласными буквами небесные ангелы выражают чувства свои; согласными — понятия мышления, от чувств происходящие; а словами, из тех и других букв составленными, — самый смысл вещи, см. §236, 241; это письмо содержит в нескольких словах более, чем возможно человеку написать на нескольких страницах, и я видел его. Такого рода письмом написано Слово у ангелов низших небес; в самых же внутренних небесах оно написано небеснообразными начертаниями. 262. Достойно замечания, что письмо на небесах вытекает из самих мыслей ангелов естественно и с такою легкостью, как если бы мысль сама ложилась на бумагу: рука их останавливается за выбо ром какого-нибудь слова, потому что слова их, когда говорят они или пишут, одинаково соответствуют понятиям мысли их, а всякое соответствие по себе естественно и произвольно. На небесах есть также письмо, которое пишется без пособия руки, по одному соответствию мыслей, но это письмо не остается навсегда. 263. Я видел еще такого рода небесное письмо, которое состоит из одних цифр, расположенных по порядку, совершенно как в письме, состоящем из букв и слов; мне было сказано, что это письмо исходит от самых внутренних небес и что вышеупомянутое небесное письмо (§ 236, 241) принимает вид цифр у ангелов низших небес, когда какая-нибудь мысль, истекающая из того письма, доходит до них. Мне было сказано, что и это цифирное письмо заключает в себе тайны, из коих некоторые не могут быть ни схвачены мыслью, ни выражены словами, ибо все цифры чему-либо соответствуют и, подобно словам, имеют значение, с тою разницею, однако ж, что цифры заключают в себе общие понятия, а слова — частные; а как одно общее понятие заключает в себе бесчисленное множество частных, то цифирное письмо заключает в себе гораздо более тайн, чем буквенное. Из этого мне стало ясно, что числа в Слове имеют свое значение, точно так же, как и слова (значение простых, как-то: 2,3,4,5, 6,7,8,9,10,12; сложных, как-то: 20,30, 50, 70,100,144,1000,10000,12000 и многих других — можно видеть в сочинении Небесные Тайны, в котором было об этом говорено15). В этого рода письме на небесах всегда ставят наперед число, от которого все следующие за ним по порядку зависят как от своего подлежащего; потому что это число как бы заглавие того предмета, о котором идет речь, и уже по этому числу распределяются все следующие за ним, смотря по частному значению каждого. 367. Брак на небесах есть духовное соединение двух личностей в одну; наперед будет объяснено, в чем состоит это соединение. Дух состоит из двух частей, из коих одна называется разумом, а другая — волею; когда обе эти части действуют нераздельно, они тогда образуют один дух: муж на небесах действует как та часть, которая называется разумом, а жена г- как та, которая называется волею. Когда это соединение, принадлежащее внутренним началам человека, сходит в низшее, принадлежащее телу, тогда оно постигается и чувствуется как любовь; эта любовь есть супружеская. Из этого ясно, что супружеская любовь берет начало свое в соединении двух личностей в один дух; это называется на небесах сожительством, и в таком случае говорится об этих личностях не как о двух, но как об одной; вот почему двое супругов на небесах не называются двумя ангелами, а одним. 368. Такое соединение мужа и жены в самых внутренних, духу их принадлежащих началах происходит вследствие самой цели создания их: мужчина родится для того, чтобы быть разумным, следовательно, чтобы мыслить по разуму, а женщина родится, чтобы быть под нача лом воли, следовательно, чтобы мыслить по воле. Это даже видно из наклонностей и природного нрава того и другого, равно как и из внешнего их образа; из нрава: потому что мужчина действует по разуму, а женщина — по чувству; из внешнего образа: потому что у мужчины лицо грубее и не так красиво, речь сильнее, тело крепче; а у женщины лицо нежнее и красивее, речь мягче, тело слабее. Такое же различие между разумом и волею или между мышлением и чувством; такое же — между истиной и благом и такое же г*- между верой и любовью, ибо истина и вера относятся к разуму, а благо и любовь — к воле. Вот почему в Слове юноша и муж означают в духовном смысле разумение истины, а дева и женщина — чувство любви к благу; поэтому и церковь, по любви ее к истине и благу, называется женою и также девою, и равно все, обретающиеся в любви к благу, названы девами (Откр 14,4). 369. Каждый человек, будь он женщина или мужчина, одарен разумом и волею; но все-таки в мужчине преобладает разум, а в женщине — воля, а человек таков, каково преобладающее в нем начало. Но в супружествах на небесах нет никакого преобладания, потому что воля жены есть воля и мужа, а разум мужа есть разум и жены, ибо один любит желать и мыслить как другой, т. е. взаимно и обратно; вследствие этого происходит и соединение их в одно целое. Это соединение есть действительное соединение, потому что воля жены входит в разум мужа, а разум мужа — в волю жены, в особенности когда они смотрят друг другу в лицо, ибо, как уже не раз было сказано выше, на небесах есть взаимное общение мыслей и чувств, в особенности же между супругами, ибо они любят друг друга. Из этого можно видеть, в чем состоит это духовное соединение, которое образует супружество и производит на небесах супружескую любовь, а именно в том, что одна сторона хочет, чтобы все, ей принадлежащее, принадлежало и другой, и обратно. 370. Мне было сказано ангелами, что насколько двое супругов находятся в таком соединении, настолько они и в супружеской любви, а следовательно, и настолько же в разумении, мудрости и блаженстве, потому что Божественная истина и Божественное благо, от коих исходит всякое разумение, всякая мудрость и всякое блаженство, влияют в особенности на супружескую любовь, и что, следовательно, супружеская любовь есть самая основа Божественного наития, ибо она в то же время есть супружество истины и блага. Как разум соединяется с волею, так и истина соединяется с благом на том основании, что разум принимает Божественную истину и даже образуется истинами, а воля принимает Божественное благо и также образуется благами; что человек хочет, то для него и благо, а что он понимает, то для него и истина; вследствие этого все равно сказать: соединение разума и воли или соединение истины с благом. Соединение истины и блага образует ангела, а вместе с тем и его разумение, его мудрость и блаженство; ибо ангел становится ангелом по мере соединения в нем блага с истиной и истины с благом, или, что то же по мере соединения в нем любви с верой и веры с любовью. 387. Нет возможности исчислить и в подробности описать всех занятий на небесах, но можно сказать об этом только несколько слов вообще, потому что занятия бесчисленны и разнообразны, смотря пс должностям каждого общества. Каждое общество отправляет свок особенную должность, ибо общества, различаясь между собой по свой ственным им благам, см. выше, § 41, различаются также и по службам на небесах благо каждого есть благо на деле, т. е. служба: там каждый несет свою службу, ибо царство Господне есть царство служб. 389. Все, что есть на небесах, устроено согласно Божественному по рядку, который везде соблюдается ангелами посредством управления Самые мудрые управляют делами, относящимися к общественном) благу, или общей службе; менее мудрые управляют делами, относящи мися к частному благу, ил и к частной службе, и т. д. Заведующие дела ми подчинены друг другу точно так, как в Божественном порядке рас пределены службы; поэтому каждое занятие соединено с известным почетом согласно достоинству службы. Впрочем, ангел никогда ш присваивает себе никакой почести, но вполне относит ее к службе; своей искали закон правды и стали вследствие того разумными, настолько они стали способными занимать должности на небесах. Они исполняют ту службу, которая по разряду своему соответствует их разумению, которое тогда на одинаковой степени с их любовью к службе ради общего блага. Кроме того, на небесах столько обязанностей, столько управлений и столько дел, что по множеству своему они несчетны; земные, в сравнении с ними, малочисленны16. Все ангелы, не исключая ни одного, находят удовольствие в своем деле и труде по любви к службе, и никто из них не находится в этом удовольствии по любви к себе или к выгоде; и также ни один из них не любит службу ради выгоды житейской, ибо все потребности жизни даются им даром: они помещаются, одеваются и питаются даром. Из этого ясно, что любившие себя и мир более службы нисколько не причастны к небесам; ибо всякий после земной жизни своей сохраняет свою любовь или свои наклонности, которые не искореняются вовеки. Так как все жители небес происходят от человеческого рода, вследствие чего и ангелы там обоего пола, и так как от создания мира женщина назначена для мужчины, а мужчина — для женщины, т. е. чтоб один принадлежал другому, и, наконец, так как эта любовь врождена обеим сторонам, — то, следовательно, есть браки на небесах, точно так же, как и на земле17; но браки небесные весьма различны от земных.