Завтра, 28 сентября восход солнца в 6.27, заход - в 18.13. Ухудшение погоды, временами дождь, в отдельных районах со снегом. Ночью - 0° - +2° С, днем - +4° - +6° С. Ветер юго-восточный 5-10 м/с, давление будет падать. 27 сентября, «Вечерняя Москва» №187 (21083) Утром узнали, что вчерашним распоряжением министерства печати газета «День» была действительно закрыта. Но Невзоров смог в понедельник вечером выйти в эфир и сказал все, что нужно. В тот день закрыть «НТК 600» помешала Белла Куркова. За это ей, возможно, что-то и зачтется. Думаю, в том что массового расстрела не произошло в ночь с 27 на 28 сентября, основную роль сыграл выход «600 секунд». В 6.00 вокруг «Белого дома» были выставлены плотные кольца войсковых оцеплений МВД. С этого дня мы в полной изоляции. Нас обнесли спиралью «Бруно», запрещенной к использованию еще в 30-е годы Лигой Наций. Во время традиционного обхода Ачалов рассказал, как у него на учениях один боец случайно зацепился за такую проволо ку и мгновенно запутался. Солдата пришлось вырезать из «колючки» с помощью автогена. Посмеялись, что у Ельцина собрались явные идиоты - сами дают против себя очевидные козыри. К нам, как и прежде, не пропускают машины «Скорой помощи», грузовики с питанием и соляркой. Ачалов рекомендует активно знакомить западных журналистов с такими фактами. Со всех сторон нас окружили БТРы дивизии имени Дзержинского (ОМСДОН 19) с эмблемой в виде белого кулака на фоне красной звезды. У мэрии со стороны гостиницы «Мир» поставили БТР 20 желтого цвета с двумя мощными громкоговорителями наверху. {Фотография. Дом Советов окружен спиралью «Бруно» } Разлапистый БТР из-за сходства с рептилией окрестили «Желтым крокодилом». Многие называли его «Желтым Геббельсом». Политработник дзержинцев отличался большой ту- 19 ОМСДОН - Отдельная мотострелковая дивизия особого назначения ВВ МВД им. Ф. Э. Дзержинского. 20 БРДМ - бронированная разведывательно-дозорная машина, БТР - бронетранспортер БТР-70 (или БТР-80) с двумя танковыми пулеметами - 14,5-мм крупнокалиберным пулеметом Владимирова танковым (КП- ВТ) и 7,62-мм пулеметом Калашникова танковым (ПКТ), БМД (БМП) - боевая машина десанта (пехоты), БМД-1 - боевая машина десанта с орудием калибра 73 мм и ПКТ, БМП (БМД-2) - боевая машина пехоты (десанта) с автоматической пушкой калибра 30 мм и ПКТ; КШМ - командно-штабная машина на базе БТРа. постью. С 18.00 «Желтый Геббельс» стал ездить вокруг «Белого дома», останавливаясь для «партполит- работы» у каждого поста. Начали они с того, что стали перебивать церковные службы и молебны пошлыми песенками. В целом, тактика была позаимствована из фильмов про немецких карателей и русских партизан: сначала музыка, потом записанные на пленку речи типа: «Рус Иван, сдавайся», и так непрерывно по кругу. Все это самодовольным голосом с сильным западно-украинским акцентом. Еще утром «Желтый Геббельс» объявил от имени правительства Москвы очередной ультиматум: всем выйти из здания и сдать оружие, срок исполнения - 24 часа, в противном случае - штурм. Наступили прямо-таки ноябрьские холода, выпал первый снег. Учитывая, что многие пришли без теплых вещей, поразительно, как баррикадники пережили эту пятидневную стужу в условиях блокады и отсутствия связи. К этому времени уже отсеялись все нерешительные. Те из оставшихся, кто попытался с началом заморозков сходить за теплой одеждой, не смогли пробиться обратно вплоть до 3 октября. В неотапливаемом Доме Советов температура была ниже 6-8 градусов. Что же касается традиционных обходов уличных постов, то тут мы промерзали, как следует. Дело в том, что даже у приболевшего Ачалова не было куртки. Он выходил на обход либо в летней кожаной куртке Ивана, либо в куртке Полушефа. В этот день к Ачалову, у которого поднялась температура под 39, по указанию Полушефа мне пришлось привести врача - полковника медицинской службы. 4-го октября он с группой в два десятка человек под огнем отходил из14-го подъезда на верхние этажи «Белого дома». На весь их заслон издобровольцев и санитаров, оборонявший 14-й подъезд, было всего 4 автомата и по два магазина. Патроны они берегли, откладывая на последний момент. До 6-го этажа живыми дошли лишь 16. Несколькочеловеквыбе- жали на крышу и их сразу изрешетили, тела потом загадочно исчезли. Связи не было, и они ничего не знали об аресте Руцкого и Хасбулатова. 5октября в 3.30-4.00, задыхаясь в густом дыму бушевавшего пожара, они открыли дверь и вышли в коридор Дома Советов из кабинета на 6-м его этаже. Первое, что их поразило - практически все двери соседних кабинетов были взорваны гранатами, а сами комнаты сильноиз- решечены автоматными очередями. На первом этаже полковника медицинской службы, девушку-фельд- шера и перебежчика из ОМСДОН обнаружила группа из 20-и пьяных (возможно, накурившихся «травки» )«бейтаровцев» СВА Котенева с налившими ся кровью глазами. Одурманенные чем-то убийцы, все, как на подбор, были в черных кожаных куртках и с автоматами АКМ. Они сорвали с полковника медицинской службы бушлат и, страшно довольные тем, что их очередная «добыча» оказалась одета вполную офицерскую форму, потащили его расстреливать к ближайшей стене, грязно интересуясь, что он напоследок чувствует. Лишь вмешательство трех неизвестных в защитной форме «Альфы» иих угроза применить оружие на поражение предотвратили очередную расправу. Поступила информация, что нас поддерживают субъекты Федерации, и по инициативе Илюмжинова вчера, 27 сентября, они приняли совместное обращение по этому поводу. Требуют от Ельцина включить свет, дать тепло, воду и связь в «Белый дом». Все это передал на всю страну Невзоров в «Секундах». Василий, Владимир и ряд других уходят в город. Предлагают и мне отправиться с ними. Отказываюсь, так как не уверен, что удастся пробиться обратно. Вскоре выясняется, что к нам не впускают никого. Гражданских выпускали. Выходящих из «Белого дома», милиционеров задерживали. Смену сотрудников Департамента охраны, ушедшую с дежурства домой, изолировали всю целиком. Пройти в «Белый дом» удается лишь через три дня Илюмжинову со стороны мэрии, да и то с личным пропуском Черномырдина.