4.1. Аудиторно-технологические и проблемно-тематические категории обучениястудентов и повышения квалификации медиаспециалистов

Мы подошли вплотную к необходимости рассмотреть внутренние характеристики образовательной среды медиаспециалистов, в процессе чего попытаемся выделить и описать наиболее эффективные способы и технологии, с помощью которых в новых условиях можно, наряду с подготовкой журналистов к повседневной творческой работе, системно формировать элементы профессиональной культуры группы в целом.

В контексте проблематики профессиональной культуры[568], как мы неоднократно отмечали, диалоговые отношения и искусство, научение налаживанию подобных отношений с массовой аудиторией являются своего рода краеугольными камнями. Поэтому нам важно было, с одной стороны, обобщить имеющийся в образовательной и медийной сферах опыт, в том числе и озвученный участниками нашего социологического опроса журналистов, топ-менеджеров, преподавателей журфаков, а с другой - представить модели успешных коммуникативных практик, о чем пойдет речь в заключительном параграфе диссертации.

В программной во многом статье «Дивный информационный мир»[569] журналисты и эксперты журнала «Русский репортер» еще в 2012 году попытались выделить и систематизировать основные изменения, которые новые технологии с непреложностью вносят в творческую деятельность журналистов традиционных СМИ. В частности, они описали «клиповый формат»[570] как данность, которая характеризует среднестатистического читателя, который сегодня «не в состоянии воспринимать и анализировать большие объемы информации, следить за мыслью и логикой автора». В числе других сущностных аспектов новой информационной культуры данными авторами были также выделены стирание границ между бумажными и электронными СМИ, активное использование массмедиа возможностей видеоблогинга, репрезентация ими контента в социальных сетях и ряд других.

Ряд данных суждений прогнозного характера через годы, конечно же, кажутся весьма уязвимыми для критики. Но вот что, безусловно, очень точно уловили авторы, это влияние технологий на развитие процесса расслоения субъектов информационной деятельности. «На фоне общей депрофессионализации профессионалы оказываются в большой цене. И социальные сети дают им возможность функционировать в новых форматах. lt;...gt; Также новая информационная реальность создает ситуации, где без профессионалов не обойтись. Пример - WikiLeaks»[571] [572]. Работа же псевдопрофессионалов новой волны, как показала практика, заметим - в том числе и новейшая, дает возможность убедиться, что при посредстве «объективной журналистики» можно манипулировать сознанием ничуть не хуже, чем «субъективной», а инфотейнмент как основной метод информирования и обсуждения актуальной повестки дня, как мы показали ранее, - не более чем одна из данного рода технологий.

Впрочем, нередко реализуемая сегодня при посредстве глобальной Сети тактика информационных войн свидетельствует, что манипулятивное воздействие массмедиа все чаще осложняется «информационной продвинутостью» массовой аудитории и приобретением многими ее представителями навыка селекции или фильтрования потока сведений. Что еще раз подтверждает актуальность проблемы формирования общей информационной культуры на самых различных этапах социализации личности. В противном же случае власть, по мнению политолога Глеба Павловского, превращается «в невольницу истеричных телешоу - откуда сама вырваться не может. Массовый зритель вернул себе вкус к спонтанному конфликту и политической эмоции, хотя все его чувства искажены телевизионным "патовещанием" и нацелены на фикции» .

При этом пренебрежительное отношение к аудитории тех массмедиа, которые циничным «неформат» нередко отсекают достаточно большие слои актуальной социальной тематики, отдавая предпочтение лишь рейтинговым на их взгляд текстам

или проектам, все чаще противоречит не только формальным признакам, правовым нормам, нравственным императивам, но и в целом каким-либо перспективам их развития.

«псевдоэкономическая» составляющая текстов в виде «угождения» потенциальному рекламодателю, по сути внешняя по отношению к системной массовокоммуникационной деятельности, нередко оказывает решительное влияние на всю ее внутреннюю природу.

Хотя то, что технологические новации в настоящее время меняют многие творческие технологии и привычные способы получения и трансляции информации, подтверждает, к примеру, опыт журналистов, работавших до августа 2017 года на информационном портале LIFE, восклицательный знак в именовании которого свидетельствовал, видимо, в том числе по задумке владельцев, и о нестандартности не только бренда. Корреспондент, ныне аспирант журфака МГУ Андрей Ященко, в интервью рассказал нам, к примеру, о том, что вполне естественным было для них «работать в прямом эфире, транслируя в том числе и видеопоток с помощью телефона и селфи-палки», и что определение «блогер-журналист» в редакции не считалось унизительным уже потому, что таким образом практически была сведена к нулю региональная сеть портала. А «профессионал отличался хотя бы тем, что мог не просто передать оперативный сюжет, но и в случае необходимости создать в течение 2-3 часов лонгрид на актуальную тему». LIFE помимо трансляции в режиме реального времени на сайте обеспечивал прямой эфир в соцсетях, в частности, ВКонтакте. Более того, после закрытия телетрансляций планировал запуск собственной социальной сети. А количество просмотров росло в период активной деятельности, в том числе и по причине доверия не просто к прямым эфирам, чем сегодня трудно удивить продвинутого пользователя Интернета. Т олько один факт.

Профессионализм команды портала демонстрировал такой пример их деятельности. 21 октября 2016 года ТАСС сообщило: «Вертолет Ми-8 российской авиакомпании "СКОЛ", выполнявший вахтовый рейс с территории Сузунского нефтегазового месторождения (Красноярский край) в Новый Уренгой, совершил жесткую посадку близ пос. Уренгой (Пуровский район Ямало-Ненецкого автономного округа). На борту находились три члена экипажа и 22 пассажира. В результате происшествия, по предварительным данным, пострадали три человека» (http://tass.ru/info/3725270).

Вместе с тем, продюсеры L!FE к тому времени, причем даже раньше прибытия к месту катастрофы спасателей, нашли возможность связаться через спутник с одним из выживших членов экипажа, и тот по сотовому телефону транслировал происходящее аудитории, а журналист и все остальные «с земли», как могли, поддерживали его и других пассажиров[574]. Возможно, именно тогда руководство портала приняло решение в рубрике «L!fe-doc» уйти от заранее записанных сюжетов, а также закадрового текста и комментирования - к трансляции лишь прямой речи участника события или героя, что отныне стало нормой и одним из самых просматриваемых, судя по данным медиаметрики новостей, аудиторией форматов.

«Оперативность превыше всего» - этот девиз сегодня характеризует деятельность многих журналистов, транслирующих видеоконтент при посредстве мобильных средств связи даже на ведущих федеральных телеканалах. Причем характерно, что в теории журналистики до сих пор остается дискуссионным вопрос о том, как соотносятся между собой аудиторно-технологические и проблемнотематические категории, реализуемые в образовательной подготовке медиаспециалистов[575]. Но, как мы убеждены, в этом случае речь должна идти не просто о выделении для анализа и описания теоретических или сугубо прикладных ее составляющих, как нередко представляется[576], а в большей степени о возможности формирования при этом у конкретной личности диалектического единства индивидуальных ментальных, творческих характеристик и инструментальных компетенций и навыков, позволяющих эффективно взаимодействовать с аудиторией.

Концепт профессиональной культуры[577] как одна из доминант обучения студентов-журналистов или программ повышения квалификации медиаспециалистов, что мы доказываем в диссертации, позволяет рассмотреть все это в системе. А его практическая реализация является к тому же и важнейшим условием информационной безопасности. Ведь анализ контента с точки зрения соблюдения индивидуальными коммуникаторами принципов информационно-психологической безопасности, выявление психотехнологий массовых информационных кампаний и их последствий[578], что также является предметом профессиональной культуры, очень важен в контексте анализа совокупных социальных, психологических, юридических, этических аспектов их деятельности.

Следовательно, овладев лишь новейшими технологиями сбора, обработки и трансляции информации, без знания и соблюдения принципов корпоративной ответственности или элементарного прогнозирования результатов и социальных последствий своей работы, люди могут даже непредумышленно ввести в заблуждение представителей массовой аудитории, спровоцировав их на те или иные, противоречащие личным интересам, действия или асоциальные поступки. Это, как мы выяснили и описали ранее в ходе представления результатов проведенного контент-анализа и мониторинга массмедиа, чаще всего происходит тогда, когда оперативное информирование превалирует над смысловыми составляющими системной деятельности массмедиа, а коммерческое как факт существования «обслуживающей» журналистики и индивидуально-авторское самовыражение превращаются в самоцель.

Говорить о том, что данную проблему можно решить, привлекая к медийной работе только выпускников факультетов и отделений журналистики, не приходится. Несмотря на то, что, к примеру, на 2016 - 17 учебный год на укрупненную группу «"Средства массовой информации и информационно-библиотечное дело" ("Журналистика", "Телевидение", "Издательское дело", "Реклама и связи с общественностью", "Медиакоммуникации") по открытым данным было принято 2 979 бакалавров и 2 898 магистров»[579] [580], нужно учитывать тот факт, что ежегодно в профессию, по данным социологов, идет лишь треть выпускников журфаков .

Общественность при этом волнует и такой немаловажный аспект, как качественность и прикладная ценность полученных выпускниками знаний. М. М. Лукина приводит по этому поводу мнения журналистов-практиков и топ- менеджеров отрасли, которые в ходе опроса отметили, что «не всегда осуществляется взаимодействие вузов и работодателей при создании программ обучения», а это приводит к тому, что компетенции выпускников «не соответствуют направлению образования, которое они получили». В частности, не учитывается «появление новых профессий, не описанных профессиональными стандартами», «не получают они навыков работы в команде», «не умеют заниматься продюсированием новостей и работать с big data» и т.д. А философия развития журналистского образования, по их мнению, мало связана «с идентичностью и культурой страны», «пониманием национальных и универсальных стандартов профессии».

Способствовать разрешению этих проблем может формирование нелинейной модели российского высшего образования в регионах[581], а также активное развитие международных связей в образовательных процессах. Примером учета тенденций глобализации и интернационализации в профильной образовательной подготовке может служить учрежденный в июле 2016 года уникальный по многим параметрам «Союз журналистского образования вузов Китая и России». В принятой 9 июля Пекинской декларации, в частности, отмечается, что эта и подобные общественные организации призваны «продвигать студенческие обмены, совместную подготовку, совместное использование ресурсов, а также совместные инновации в образовании в сфере журналистики между членами данного Союза; всеми силами создавать базу воспитания выдающихся (выделено нами, - Е.О., речь в данном случае идет о подготовке топ- менеджмента массмедиа) китайско-российских кадров в сфере журналистики»[582]. Насколько данный Союз будет эффективен в решении этих и других задач, покажет время, но несомненно одно - в условиях глобализации объединение усилий медиапедагогов разных стран не просто перспективный, а единственно возможный путь совершенствования методик и технологий преподавания актуальных для практики дисциплин, отражающих перманентные «инновации в сфере журналистики» (п. 5 Пекинской декларации).

Президент, председатель правления благотворительного фонда «Система» Елена Чернышкова, выступая на III Всероссийском студенческом форуме по качеству образования, предложила еще один вариант решения проблемы совершенствования образовательных парадигм: «Образование систематически не успевает за динамично меняющимся рынком труда не только в России, но и в мире. Оно нуждается в инновациях, создании и отработке новых моделей и решений - именно с этой ролью великолепно справляются благотворительные фонды и программы, обладающие собственными ресурсами и необходимой гибкостью. Так, образовательные программы, поддерживаемые фондами и корпорациями, уже сегодня весьма успешно помогают минимизировать разрыв между знаниями и навыками, с которыми студенты выходят из университета, и реальным запросом работодателей»[583]. Но сразу следует отметить, что эксперт ведет речь о техническом и инженерном образовании. Что касается массмедиа, то на основании опроса заведующих профильных кафедр университетов Уральского региона следует с сожалением отметить: их владельцы и руководители год от года все более неохотно принимают студентов даже на практику, объясняя это сложностью оформления обязательных теперь договорных отношений и возросшей в связи с этим мерой юридической ответственности за них. Не говорим уже о том, чтобы крупнейшие медиакорпорации выделяли какую-то часть средств на развитие образования в данной сфере или формирование эндаумент-фондов школ журналистики, как это делают многие из них на Западе.

А то, что многое следует изменить в отечественной образовательной системе, не вызывает сегодня сомнения ни у работодателей, ни у представителей общественности, ни у самих педагогов[584] [585]. В программе «Культурная революция», вышедшей в эфир на канале «Культура» 26 мая 2016 года , авторитетные эксперты - социологи, юристы, психологи, политики - довольно жестко сформулировали актуальную проблематику, характеризующую современный этап развития образования в целом и журналистского, в частности. Обобщим основные высказывания. Во-первых, как было показано статистически и на конкретных примерах - до 70% людей, имеющих в России высшее образование, работают не по специальности, указанной в дипломе. Во-вторых, вуз - «единственное производство, которое совсем не отвечает за сбыт своей "продукции"». В-третьих, Рособрнадзор до сих пор не сделал факт работы выпускников по специальности главным критерием оценки работы вузов. В-четвертых, качество образования характеризуется и поверяется на практике только таким параметром, как востребованность выпускников работодателем, но, в связи с этим, государство должно вернуться к системе обязательного распределения выпускников.

При всей дискуссионности прозвучавших оценок и предложений можно характеризовать данную проблематику как предельно актуальную для развития сферы массмедиа, поскольку кризис идентичности личности и общества, обусловленный любой неопределенностью, вряд ли способствует развитию системы в целом. И, хотя данные о трудоустройстве журфаки уже передают регулярно в вышестоящие органы, но всегда ли они отражают реальное положение дел? Ведь при этом нужно учитывать то, что подавляющее число выпускников региональных вузов учатся внебюджетно[586] [587], следовательно, имеют полное право самостоятельно трудоустраиваться в любой сфере деятельности. Что большинство из них и делает, работая в массмедиа лишь крупных городов или в структурах, где информационная работа высокооплачиваема, но далека от идеалов социальной журналистики. К тому же у журналистов, пожалуй, единственных в процессе прогнозирования востребованности в кадрах и распределения, никак не участвует профильное министерство.

Поэтому неудивительно, что, к примеру, в Свердловской области по данным, представленным в анализируемый нами период социологами Администрации губернатора, «ровно половина редакторов муниципальных изданий области (28 человек) пенсионного или предпенсионного возраста. А из другой половины - у 20 редакторов стаж их руководящей деятельности составляет всего 1-3 года. Интересны данные и об образовании руководителей. Собственно журналистское имеют лишь 37% (большинство как раз ветераны). Филологическое - у 23%, иное, но не профильное - у 33%. Самое же примечательное в том, что у 7% редакторов вообще нет высшего образования. Из 700 журналистов, которые трудятся в редакциях муниципальных газет, почти каждый пятый тоже пенсионер, а 36% в возрасте 46-55 лет» .

Ученые факультета журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова, проводившие исследование газет средних и малых городов в целом по России[588], зафиксировали тот факт, что у каждого пятого журналиста вообще нет высшего образования, а в редакционных коллективах превалируют выпускники с педагогическим и филологическим типом образования. В выводах прямо зафиксировано, что поскольку «характер труда журналистов значительно изменился под влиянием новых технологий и процессов медиаконвергенции lt;...gt; среди факторов, которые будут определять в будущем развитие данного сегмента СМИ, наиболее значительными являются обеспеченность квалифицированными редакционными кадрами и эффективный редакционный менеджмент»[589] [590]. Следовательно, поскольку сегодня пока нет условий для

2

распределения , на наш взгляд, нужно вести речь не о возрождении данной системы, а о желаемом конкурсном трудоустройстве выпускников, а также о целевой подготовке, когда у массмедиа должны быть налажены с вузом взаимовыгодные (но обязательно дающие им какие-то налоговые или иные преференции) отношения. Студент же или магистрант, проявляя себя на практике, а также зная, что по приказу Министерства образования и науки с 2016 года все выпускные работы выставляются на сайте университета, то есть в условиях открытого соперничества, просто вынужден будет, убеждены мы, совершенно по-иному относиться не только к учебе, но и процессу формирования профессиональных ценностей.

Теперь же сконцентрируем внимание на образовательных технологиях, которые помогают не просто преодолеть такого рода противоречия, но и расширить не в ущерб естественным для любого автора интенциям диапазон творческости личности. Ведь все чаще из интервью и выступлений представителей педагогической общественности можно услышать, что «общение вне смысла - уже не общение. А много ли смысла в простом обмене информацией?.. Реальная образованность у нас уже заменена информированностью. А общение - коммуникацией»[591]. Как мы выяснили, проведя тематический мониторинг статей в печатных СМИ и электронных ресурсов из эмпирической базы исследования[592], подавляющее большинство констатаций можно при этом свести к трем типам утверждений: Наступление информационной эпохи необратимо, поэтому важно системно заниматься медиаобразованием массовой аудитории. На законодательном уровне необходимо вводить системные ограничения для тех массмедиа или отдельных субъектов/индивидуумов, деятельность которых общественность признает противоречащими установленной социальной или конкретно российской педагогической практике. Поскольку чаще всего к числу критикуемых относятся журналисты и медиаспециалисты различного профиля, необходимо обратить внимание на процесс их подготовки (образования), а также в качестве одного из наиболее эффективных инструментов взаимодействия использовать институты общественного контроля.

Трудно не согласиться с каждым из данных утверждений, хотя новейшая практика, как мы уже отмечали, свидетельствует, что запретительные меры в условиях перманентного развития технологий малоэффективны[593], а медиаобразовательные процессы, что называется, запущены и приносят уже ощутимые результаты, если этим занимаются профессионалы[594] [595]. Что же касается третьего утверждения, то, частично осветив чуть ранее проблематику, касающуюся количественного состава вузов, готовящих журналистов, мы не остановились на систематизации сугубо качественных показателей. И сделано это было прежде всего потому, что число субъектов медиаобразовательной деятельности сегодня не ограничивается только журфаками и даже не только вузами. Обратимся к этой сопутствующей главной теме исследования проблематике.

Конвергентность и мультимедийность как главные тренды развития современной информационной деятельности выявили в том числе и очевидное противоречие развития соответствующего профильного образовательного процесса - ограниченность технологических и кадровых ресурсов, которые должны в идеале соответствовать самым строгим критериям, которые представители медиаотрасли предъявляют к выпускникам вузов. Хотя неоднократно уже данная проблематика обсуждалась в том числе и публицистически остро: «Кто отвечает за качественную подготовку агронома или зоотехника? - Министерство сельского хозяйства. А инженера-металлурга? - Министерство черной металлургии. Топ-менеджера сферы торговли? - Министерство

3

торговли. А журналиста? В ответ молчание...»

Декан факультета журналистики Воронежского университета В. В. Тулупов, неоднократно поднимавший данную тему как требующую неотложных организационных и управленческих решений, «конфликт с работодателями, видящими в журналистике лишь средство получения прибыли или исполнения политического заказа»[596] [597] [598], считает одной из основных причин, способствующих снижению общей информационной культуры. Причем как журналистов и всей совокупности медиасубъектов, так и их массовой аудитории. Хотя он же, анализируя причины возникновения мнений и суждений противников «факультетов журналистики, среди которых наиболее известны такие антиподы, как А. Кураев и В. Познер» , вместе с тем, констатирует: «Мы становимся свидетелями катастрофического падения рейтингов СМИ. Это связано со многими причинами. lt;...gt; Ремеслу можно научить за 1-2 года, а вот подготовить культурного, широко образованного человека, способного легко

-              3

адаптироваться в специализированной среде, - много сложнее» .

При этом все без исключения эксперты соглашаются, что практикоориентированный подход к подготовке медиаспециалистов не просто необходим, он единственно возможный, учитывая перманентное обновление технологий и возникающие при этом потребности отрасли во все более «штучной» подготовке выпускников вузов. Но в этих условиях становится очевидным противоречие, на которое мы обратили внимание, анализируя экономическую составляющую данного рода деятельности - кто и в каких объемах будет готов финансировать данные проекты?

С методической и организационной точки зрения к вузам вряд ли могут быть претензии. Уже с середины 1990-х годов при разработке учебных планов и программ дисциплин четко отражаются требования Федерального государственного стандарта (ФГОС) и работодателей, что, в частности, находит выражение в реализации компетентностного подхода в обучении (готовность студентов к решению проблем), совмещении лекций по большинству предметов с практическими занятиями, в большом объеме часов на выпуск учебных СМИ и прохождение практик и т.д., и т.п. Акцент на самоактуализацию личности во многом изменил и сам характер организации занятий в вузах. К примеру, большинство предметов цикла «Теория и методика журналистского творчества» предполагают моделирование реальных ситуаций журналистской практики, «Основы теории журналистики» - практичность мышления, исследовательскую и поисковую деятельность, «Техника и технология СМИ» - получение прикладных навыков, реализацию творческих проектов, «Выпуск учебных СМИ» - тренинги, основы командной деятельности.

Развитие в ведущих университетах России системы подготовки магистрантов медийных специальностей, как свидетельствует практика, также уже приносит первые результаты - прежде всего в части обновления преподавательских кадров факультетов и отделений журналистики, рекомендации лучших магистрантов в кадровый состав ведущих массмедиа и топ-менеджмента СМИ[599] [600]. Важным аспектом развития теории и практики медиадеятельности являются диссертационные исследования магистрантов и аспирантов. Анализ работ на соискание ученой степени кандидата и доктора филологических наук, защищенных в 2011-2015 гг., проведенный Л. Г. Фещенко , свидетельствует, что процесс защиты сегодня чаще всего обусловлен жесткой экспертизой кадров высшей квалификации и все более частым приглашением для оппонирования профессионалов из медийной отрасли. Еще одна тенденция, отмеченная петербургским исследователем, - кобрендинг в подготовке диссертационного исследования, когда в качестве организации, в которой выполнена диссертация, указаны два вуза. Третья тенденция - реализуемое как система научное сотрудничество отечественных и зарубежных вузов в подготовке кадров, а также обучение в аспирантуре и защита диссертаций россиянами за рубежом, а иностранцами в наших вузах. Причем не только в столичных. Так, к примеру, в УрФУ, в Воронежском университете, в Ростове-на-Дону, в других университетских центрах в настоящее время в аспирантуре по специальности 10.01.10 - Журналистика обучаются граждане Китая и многих других стран-партнеров.

В свою очередь, как проблему можно выделить тот факт, что преподаватели факультетов и отделений журналистики региональных вузов практически не имеют возможности прохождения долгосрочных стажировок в зарубежных вузах, что было неоднократно реализовано в середине 90-х годов. Главная причина в том, что зарубежные грантодатели предполагают сотрудничество чаще всего с практикующими журналистами, а финансовые ресурсы отечественных университетов направлены в первую очередь на решение задач повышения квалификации кадров преподавателей технического и естественно-научного профиля. Можно убедиться в этом и зайдя на сайт Российского гуманитарного научного фонда или сайты вузов, где публикуются сведения о направлениях работы, программах, итогах конкурсов, правилах представления заявок или о программах стажировок или книгоиздания. Такого направления, как «Массовая коммуникация» или «Журналистика», к сожалению, там встретить нельзя.

Система отечественных массмедиа претерпела кардинальную трансформацию, обусловленную не просто возникновением, но и активным развитием медиарынка, а также технологий трансляции контента, что, как мы уже отмечали, предопределило формирование и определенного рода конкурентной среды традиционным формам образования в данной сфере. И это не только уже упоминавшиеся школы ведущих московских печатных СМИ или отдельных массмедиа, семинары, проводящиеся под патронажем Союза журналистов России, его региональных организаций, Гильдии издателей периодической печати (ГИПП), курсы медиатренеров и т.д.

Одна из основных особенностей современного стиля жизни людей - это мобильность. С расширением информационного поля культуры, обусловленного активным развитием интернет-технологий, меняется в том числе не только бытовая, профессионально-личностная и иная среда человеческого окружения, но и ценностносмысловые и эстетические параметры их функционирования в области самообразования как адаптивного ресурса. Самообразование, как свидетельствуют исследования Новейшего времени, все чаще становится «ценностью в структуре поведенческих предпочтений и социальным институтом, а также при определенных условиях становится средством социальных преобразований»[601]. В большей степени, как мы выяснили в ходе проведенного исследования[602], это социально значимое явление (социально-экономический феномен), и процесс касается таких специализаций, как редакционные web-мастера и медиадизайнеры. На их примере, как доказываем, можно рассмотреть и описать основные формы самообразования, которые привлекают медиаспециалистов нового поколения.

Не случаен и тот факт, что по сообщению «Российской газеты» одна из старейших и авторитетнейших в советское время образовательных и просветительских организаций - общество «Знание» - запустила в 2017 году «портал - интерактивную площадку, где ученые и педагоги со всей страны смогут создать свой личный кабинет, выкладывать в открытый доступ лекции, проводить вебинары и онлайн-мастерклассы» . Диссертант убежден, что интеллектуальные и образовательные ресурсы факультетов и отделений журналистики России также должны быть сегодня объединены при посредстве новых технологий в доступный для студентов и журналистов-практиков информационно-образовательный комплекс. Примеры эффективного сетевого сотрудничества университетов свидетельствуют, что в этом случае не только значительно расширяются границы собственно образовательной и просветительской деятельности, но и удается противостоять тем инициативным группам, которые коммерциализацию ставят выше качества предоставления данных услуг, не говоря уже о том, что у них, как правило, полностью нивелирован гуманитарный аспект. Ведь в случае с направлением «Журналистика» следствием неизбежного усложнения, за счет перманентно расширяющихся возможностей глобальной Сети и постоянно меняющегося поля предметной и инструментальной плоскости, в которой функционируют конвергентные редакции, являются и изменения информационной культуры. В частности, это проявляется в совершенствовании форм обмена контентом информационных систем и межкультурной интеграции.

Продемонстрируем возникающие на этом пути противоречия на конкретном примере. Так, в русле современных научных исследований фактом является отсутствие общепринятой дефиниции понятия «медиадизайн». Проектирование интерфейсов, разработка сайтов, системная работа с оформительскими моделями печатных СМИ, в [603] [604] целом полиграфический дизайн включают в себя столь разные толкования этого термина, что, в зависимости от прагматических интенций по поводу применения данного рода навыков и умений, педагогами и исследователями даются не только взаимодополняющие, а порой и взаимоисключающие рекомендации по формированию тех или иных компетенций профессионалов.

Причем данного рода актуальную проблематику можно выделить не только в теоретико-журналистском, но и в социологическом аспекте - в первую очередь с точки зрения описания методов формирования предметной среды и ее эстетической ценности. Ведь здесь налицо социокультурные отношения, которые в дизайне чаще всего проявляются в форме эстетического и утилитарно-прикладного. А их синтез и противоречия могут оказаться в центре аксиологической рефлексии как ученых, так и медиадизайнеров-практиков. Неслучайно на рубеже XX-XXI веков привычное уже к тому времени определение «компьютерный дизайн» имело несколько толкований. В частности, А. А. Останин, говоря о нем как о многофункциональном явлении практики, выделял три разновидности:              «компьютерный дизайн предметного мира»;

«компьютерный виртуальный дизайн»; «компьютерный дизайн симулякров» . Это, как он доказывал, требует разной культурологической характеристики компьютерного дизайна применительно к каждой сфере его использования. Однако в Федеральном образовательном стандарте отдельное толкование образовательных компетенций для специальности «Дизайн» появилось только в 2009 году, хотя, как известно, большинство даже местных печатных изданий перешли на компьютерный набор и верстку еще в начале 90-х годов. И даже сегодня у многих, провинциальных прежде всего образовательных учреждений, из-за специфики функционирования и обеспеченности кадрами преподавателей, достаточно слабые возможности по оперативному введению новых направлений обучения данной сферы. К примеру, SSM- и SEO-специалисты стали востребованы более десяти лет назад, а диплома бакалавра по этой специализации до сих пор невозможно получить ни в одном из вузов страны.

Неудивительно, что вакуум достаточно быстро заполнили представители сферы удаленного и краткосрочного профессионального образования. Первой причиной этого было отсутствие в России специального образования и оперативной профилизации в 1 области дизайна. Редким исключением были курсы дополнительного образования и преподавание отдельных дисциплин («веб-дизайн», «интернет-технологии» и т.п.), включенных в программу обучения специалистов в ведущих вузах, таких как МГУ или ВШЭ. Второй причиной является разочарование руководителей массмедиа в уровне практической подготовленности выпускников к решению постоянно обновляемых задач в сфере дизайна. Обусловлено это зачастую, как свидетельствует проведенный нами опрос, и тем, что различного рода сертификаты и удостоверения о дополнительном образовании и даже качественное портфолио далеко не всегда являются подтверждением компетенций специалиста.

Характерно, что изначально термином «веб-дизайнер» массмедиа именовался сотрудник, проектирующий, создающий и затем обновляющий контент веб-сайтов. Закономерно, что и формировалась эта группа поначалу в основном из среды программистов. Сложность сугубо оформительской стороны современных веб-ресурсов предопределила привлечение специалистов, обладающих художественными способностями и навыками работы в полиграфической среде. Новейшая же практика свидетельствует о том, что современная эффективная его модель обуславливает необходимость не просто взаимодействия, но многозадачного сотрудничества вебдизайнеров с интернет-журналистами, копирайтерами, рерайтерами. Кроме того, каждый из них должен понимать принципы распространения информации в глобальной Сети, особенности работы поисковых систем, как можно более точно представлять свою реальную аудиторию, отслеживать ее предпочтения, а в идеале и выстраивать отношения с потенциальной аудиторией своего массмедиа.

Безусловно, решение этих и других задач в условиях обострившейся конкуренции в информационной сфере необходимо решать системно. Более 100 российских вузов имеют сегодня направление образования «Дизайн». Но только 32 из них предоставляют образование в области коммуникативного (графического) дизайна (книжный дизайн, полиграфический дизайн, веб-дизайн, дизайн мероприятий, дизайн образовательной среды, информационный дизайн и т.д.)[605]. В связи с чем, по утверждению эксперта, сегодня существует достаточно большое несоответствие между образовательными профилями, существующими в высших учебных заведениях, и современными требованиями рынка труда. В качестве примера большой востребованности сетевыми изданиями и отсутствия предложений вузов данных специалистов на рынке труда можно привести такие специализации, как «Моушен-дизайнер» (создание роликов, анимированных презентаций и гиф-анимации), дизайнеры мультимедиапродукции (лонгриды, анимированные программные оболочки), дизайнеры поспродакшен (упаковка и обработка больших digital-проектов, видео и мобильных приложений, работа с бренд-каналами, приложениями для соцсетей) и ряд других.

Как мы выяснили у опрошенных нами топ-менеджеров ряда массмедиа Уральского федерального округа, в настоящее время большую часть оперативного взаимодействия и отзывов на быстро меняющиеся требования рынка закрывают системы удаленного образования. На данном примере можно рассмотреть основные перспективные формы обучения практиков актуальным навыкам, приобретению необходимых компетенций. Ведь курсы, вебинары, те или иные образовательные форматы представлены сегодня на российском и мировом рынке многочисленными предложениями.

В настоящий момент подобные ресурсы, на наш взгляд, можно разделить на несколько функциональных групп: по языковому принципу, платности, уровню доступа, порогу вхождения и, разумеется, по тематике системных занятий. Существует точка зрения, что можно представить всего три вида самообразования:              активное

самообразование, инструментальное (прагматическое) и традиционное1. Вместе с тем, наше исследование позволяет представить несколько иную классификацию, касающуюся системы самообразования медиаспециалистов.

• Практико-ориентированные ресурсы предоставляют курсы, наиболее популярные на сегодняшний день. К примеру, Linda.com, Udemy, Treehouse, Pluralsight предоставляют за отдельную плату (месячную или разовую) доступ к ресурсам и онлайн-курсам по различной тематике. Минусом подобных подходов к подготовке специалиста является то, что урок обычно очень жестко заскриптован, ученику дается классическая «How-To-Do» схема, без подробного объяснения происходящего. Однако как развитие навыков и начальная база они более чем полезны. Тем более, многие известные преподаватели, специалисты и ведущие руководители проектов ведут на [606]

таких ресурсах собственные курсы. Комплексное онлайн-образование. Организовано обучение, как правило, на базе какого-то учебного заведения, где специалисты проводят набор групп, раздают задания, регулярно общаются со слушателями и выдают оформленное свидетельство при успешном прохождении всех заданий. Школа стажеров дизайн-бюро Артема Горбунова, Институт бизнеса и дизайна, Школа дизайна НИУ ВШЭ, институт «Стрелка» и ряд других предоставляют «билет в профессию». Часто работа над учебным, выпускным проектом является одновременно и первой перспективной частью профессионального портфолио. Образовательные стартапы тоже большая и важная часть современного самообразования. Однако на российском рынке данный тип представлен достаточно слабо. Как нам кажется, основная причина - необходимость для участников хорошо владеть английским языком. MIT Open Courseware, Coursera и Udacity отличает изначально бесплатный и открытый характер образовательных курсов, предоставленных на безвозмездной основе профессиональным сообществом. Это часто дает возможность поучаствовать в международном обмене, а также систематически делиться опытом с коллегами как из профессионального цеха, так и из учебной академической среды. Источники «вдохновения» или по-иному - «iinspiration resources» предоставляют для профессионалов дизайн-цеха возможности для оценки собственного творчества, обмена опытом или поиска идей для воплощения замыслов. Назовем лишь несколько: TED.com, behance.net, Slideshare, личные блоги известных дизайн-бюро, а также уникальная социальная сеть для профессионалов MEDIUM. Часто подобные ресурсы предоставляют возможность купить понравившийся продукт диджитал- дизайна. Классическое дистанционное образование, конечно же, тоже не может быть не упомянуто в данной классификации. В настоящее время очень небольшое количество ведущих российских вузов предоставляют подобный вид образования для своих студентов по дисциплине «Дизайн». Однако все большим спросом пользуется возможность получения дистанционного зарубежного образования. К примеру, ресурс CLEP и Excelsior College, по мнению опрошенных нами респондентов, интересен не только программой обучения, но и тем, что одновременно позволяет пройти онлайн- тестирование для поступления на профильные программы американских колледжей.

Разумеется, ведущие зарубежные университеты также содержат собственные региональные центры тестирования и обучения, но для практикующих журналистов, как выяснилось в ходе опроса, это пока непозволительно по многим причинам.

Резюмируя сказанное, можно отметить, что в ходе исследования мы на примере подготовки самых востребованных для конвергентных редакций специалистов подтвердили гипотезу о том, что в современном образовательном процессе классическая система приобретения необходимых компетенций и повышения квалификации только очно с неизбежностью будет подвергнута трансформации. Поэтому участие в том числе и вузов в открытых проектах онлайн-образования неизбежно, так что вопрос только в том, на каких правах войдут в этот процесс российские региональные университеты и смогут ли успешно конкурировать с «самонастраивающейся» по многим параметрам средой профессионалов?