А. И. РЕЙТБЛАТ ФОНДЫ МАССОВОЙ БИБЛИОТЕКИ И ПОТРЕБНОСТИ ЧИТАТЕЛЕЙ: КОНТАКТЫ И КОНФЛИКТЫ

Современная массовая библиотека сталкивается в своей работе с немалыми трудностями и проблемами. Об этом свидетельствуют отзывы читателей, наблюдения журналистов, признания самих библиотекарей, наконец, данные государственной статистики.

35

ном экземпляре. Зато сплошь и рядом в избытке поступает то, что не пользуется спросом” (13). До 80-х гг. число читателей государственных массовых библиотек ежегодно увеличивалось, в дальнейшем же рост прекратился, а затем началось снижение (в 1980 г. - 55,3% населения, в 1987 г. — 51,8%)*. Одновременно прекратился и рост книговыдачи (на одного читателя): в массовых библиотеках в 1980 — 1987 гг. она стабилизировалась на уровне 21 книги в год (20, с. 512).

В связи с тем что и читатели, и библиотекари не удовлетворены работой современных массовых библиотек, можно полагать, что в функционировании этого важного социального института наблюдаются некоторые нарушения. В данной работе делается попытка описать условия, которые ранее обеспечивали нормальную работу массовой библиотеки, и выявить некоторые причины отмечаемых сейчас напряжений в ее деятельности. Материалом для статьи послужили результаты исследований Сектора социологии чтения и библиотечного дела Государственной библиотеки СССР имени В.

Для социолога библиотека - это институт, обеспечивающий хранение и передачу культурного наследия общества. На разных этапах социального развития, в тех или иных конкретно-исторических обстоятельствах библиотеки имеют много специфических особенностей (прежде всего это касается их фондов), однако существуют и некоторые общие типологические черты, характеризующие те или иные разновидности библиотек различных исторических периодов и разных регионов. Для понимания реальных (а не нормативно заданных) социальных функций массовых библиотек могут оказаться полезными историко-социологические исследования по библиотекам, основное внимание уделяющие не конкретике и деталям, а общим закономерностям возникновения и функционирования библиотек тех или иных типов. Среди многочисленных работ такого рода все большее признание у библиотековедов разных стран приобретает в последнее время книга немецкого исследователя П. Карштедта „Исследования по социологии библиотеки” (1954 г.). Согласно его концепции, общественные библиотеки появляются лишь при определенных условиях, что связано с возникновением и длительным существованием различных социальных образований (церкви, государства, научных обществ и т. п.). Библиотека объективирует мировоззрение какого-либо из этих социальных образований, служит хранителем и ретранслятором присущих ему норм, знаний, традиций. Приобщая членов общества к этому комплексу идей и воззрений, библиотеки способствуют обеспечению преемственности подоб

ного образования во времени[8]. Корректируя концепцию Карштедта, следует отметить, что в определенных ситуациях библиотека может объективировать мировоззрение и социально неоформленного культурного слоя, как это было в XIX в.

Существенные трансформации (хотя и не меняющие ее природы) испытывает библиотека в зависимости от характера взаимоотношений ее создателей и потребителей. В одних случаях библиотека формируется, условно говоря, „для себя” (например, библиотека научного учреждения, спортивного клуба и т. п.), в других — для распространения соответствующей идеологии в слоях, до этого времени не приобщенных к ней (примером могут служить так называемые народные библиотеки в дореволюционной России).

Библиотеки второго типа имеют, с нашей точки зрения, ряд специфических особенностей. Во-первых, поскольку они обращены к незнакомой с данной идеологией и малоподготовленной аудитории, пропагандируемый комплекс идей по необходимости упрощается и схематизируется, выбираются главным образом базисные, не вызывающие споров положения. Во-вторых, чтобы не оттолкнуть аудиторию, привлечь читателей в библиотеку, в ее фонд включаются книги второстепенные (а иногда и не особо желательные) с точки зрения пропаганды, но высоко ценимые адресатом[9]. Эти особенности несколько преобразуют состав фондов и характер работы библиотек данного типа, но не изменяют их сущности. Так, упомянутые выше „народные библиотеки” были, вне всякого сомнения (если иметь в виду их создателей и комплектаторов, как это делается в тех случаях, когда библиотеки называют „университетскими”, „городскими”, „клубными” и т. п.), библиотеками земскими, или государственными (при школах Министерства народного просвещения), или церковными, то есть не „народными”, а „для народа”.

В библиотеках этого типа чрезвычайно значимой становится фигура библиотекаря. Нередко он выступает представителем иного мировоззрения, чем те, кто создает и финансирует библиотеку, что сказывается на комплектовании фонда и руководстве чтением. В результате в подобных библиотеках может возникнуть рассогласование целевых установок трех основных участников данного библиотечного процесса — основателя, библиотекаря и читателя.

Советские массовые библиотеки в период их возникновения являлись разновидностью второго из выделенных нами типов библиотек. Созданы они были государством и рассматривались, как было определено в Постановлении ЦК ВКП(б) „Об улучшении библиотечной работы” (1929 г.), в качестве „опорных баз повышения политуровня трудящихся масс”, „активно содействующих мобилизации масс на выполнение пятилетнего плана социалистического строительства” (18, с. 97). Таким образом, массовая библиотека должна была способствовать приобщению широких слоев населения к марксистскому мировоззрению и политической программе партии большевиков.

Непосредственную работу в массовых библиотеках[10] вела группа лиц с высоким (хотя, как правило, и не высшим) уровнем образования, осознавших себя в качестве представителей культуры и видевших свой долг в просвещении народных масс. Библиотека была нужна представителям этой группы для реализации своего жизненного призвания.

Посещали библиотеки тогда отнюдь не все грамотные граждане нового общества, а главным образом те, кто активно принял Советскую власть и стремился усвоить базисные нормы и ценности социализма (2, с. 52 — 53). Библиотечным обслуживанием в конце 20-х гг. было охвачено 5,4% городского и 2,7% сельского населения (7, с. 16). Среди читателей преобладала молодежь с невысоким уровнем образования. В библиотеках Москвы в 1926 - 1927 гг. 68,4% абонентов составляли лица в возрасте 16 — 25 лет (24, с. 32 — 33); учащиеся (44%), рабочие (27%). В 1929 г. в библиотеках Ленинграда среДи рабочих 81,4% составляли 16 - 30-летние (4, с. 11). Именно молодежи оказалась нужна массовая библиотека, предложенные ею нормы взаимоотношения (наставник — наставляемый). Правда, и в этот период установки библиотекарей и читателей совпадали не полностью. Библиотека выдвигала на первый план политическую и познавательную книгу, читатели при выборе книг отдавали предпочтение художественной: в 1929 г., например, у рабочих — читателей ленинградских библиотек 60,5 % из числа взятых книг составляла художественная литература, 18.,8% - книги тех разделов, которые сейчас принято называть общественно-политическими, 20,7% — по другим отраслям знания (4, с.

абстракции, а к художественной литературе, осмысляющей жизнь в „формах самой жизни”. Наиболее читаемыми у названных читательских групп были тогда современные советские писатели — М. Горький, А. Неверов, Л. Сейфуллина, А. Серафимович, П. Романов, Ф. Гладков, Д. Фурманов и др.

Разумеется, в массовой библиотеке были представлены тогда и другие читательские группы. В 1926 — 1927 гг. в московских профсоюзных библиотеках у служащих отечественная литература составляла лишь 38,6% читаемой беллетристики, а 61,4% приходилось на книги иностранных писателей (у рабочих соотношение было обратным: 64,8% — отечественная, 35,2% - зарубежная) (31, с. 10). Есть основания полагать, что многие читатели (особенно из числа служащих и интеллигенции) не записывались тогда в библиотеку, ограничиваясь покупкой новых изданий и фондами домашних собраний (своих и друзей). Даже среди рабочих, по данным обследования в Ленинграде, в 1929 г. примерно 40% покупателей книг не были записаны в библиотеки (4, с. 20). Таким образом, в конце 20-х — начале 30-х гг. большинство населения не посещало библиотеки, так как либо вообще не было приобщено к чтению книг, либо слабо интересовалось изданиями, представленными в фондах библиотек. Немногие же, кто пользовались библиотеками, были в основном удовлетворены их фондами. Они недостаточно ориентировались в мире книг и в основном полагались на авторитет библиотеки: рабочие в ленинградских библиотеках в 1929 г. в 57% случаев брали книгу по устной рекомендации библиотекаря и лишь в 8,5 % случаев - под влиянием совета друзей или членов семьи (4, с. 16). Подобная ситуация гарантировала удовлетворенность библиотекой большинства ее посетителей.

В нашу задачу не входит описание истории массовой библиотеки в последующий период. Важно только подчеркнуть, что, несмотря на произошедшие в эти годы изменения, основные принципы работы массовой библиотеки (соответственно — структура ее фондов, отношение к читателям и т. д.) остались теми же. Разумеется, сейчас читатель определяется не только как объект воздействия („воспитуемый”), но и как субъект действия („запрашивающий книгу”), на которое отвечает библиотека („удовлетворяет потребности”). Согласно основному нормативному документу, регламентирующему сейчас деятельность массовых библиотек, „централизованная система государственных массовых библиотек имеет книжный фонд универсального профиля, рассчитанный на удовлетворение всесторонних запросов читателей. Книжный фонд включает политическую, производственную, художественную, научную, учебную литературу, необходимую для удовлетворения всех групп населения, проживающих на территории района, города” (28, с. 114) (разрядка моя. - А. Р.). Таким образом, теоретически за основную точку отсчета взят читатель,

и,              если какие-то читательские запросы могут остаться неудовлетворенными, речь может идти лишь об отсутствии тех или иных конкретных изданий, которые в принципе могут быть получены по межбиблиотечному абонементу.

Описанная трактовка задач массовых библиотек[11], придающая первостепенное значение удовлетворению читательских запросов, представляется совершенно справедливой. Однако на практике сейчас в большинстве случаев подлинность читательских запросов обязательно должна быть подтверждена библиотекой (они могут быть признаны незрелыми, ложными) , т. е. главным остается педагогическое воздействие на читателя.'

Кроме того, задача всестороннего удовлетворения читательских запросов всех групп населения может быть решена только такими библиотеками, как национальные библиотеки страны и республик, обладающие полным репертуаром отечественных изданий и обменивающиеся книгами с зарубежными библиотеками. Таким образом, в реальной своей работе массовая библиотека все-таки ориентируется прежде всего на вполне определенные группы читателей и осуществляет соответствующий, весьма жесткий отбор литературы при комплектовании.

Нижеследующие выводы о деятельности современной массовой библиотеки делаются прежде всего на основе анализа фонда и соотношения его с читательскими запросами. В принципе, к аналогичным заключениям можно прийти при изучении форм и методов руководства чтением, справочно-библиографической работы, пропаганды книги и т. п.

Фонд современной массовой библиотеки представляет собой, по нашему мнению, производное двух факторов — принципов комплектования и возможностей получения новых изданий (существенно сузившихся в связи с книжным дефицитом). Рассмотрим подробнее действие первого фактора. Приобретение всех выходящих книг массовым библиотекам не по силам — и по их финансовым возможностям, и по величине площади. Следовательно, массовая библиотека должна осуществлять отбор (и весьма жесткий). Ежегодно в стране на русском языке издается 65 тыс. названий книг и брошюр, но в массовые библиотеки попадает лишь небольшая их часть: например, в государственные массовые библиотеки РСФСР поступает не более 6 тыс. названий в год, то есть 9 %. На одну городскую библиотеку в РСФСР в среднем приходится в год 24 тыс. названий (3,8%), на одну сельскую - 0,4 тыс. (0,6%)[12]. Причем отбор этот носит весьма целенаправленный характер: отсекается главным образом специальная литература и остаются издания (так называемые массовые), которые могут заинтересовать „каждого”, то есть некоего среднего читателя. Второй момент, предопределяющий отбор, — это нормативно рекомендуемые структура и наполнение фонда: художественная литература (вместе с детской и филологической) должна составлять 51,5%, общественно-политическая — 22%, по другим отраслям знания — 26,5% (1, с. 12). Никакого обоснования такой структуры обычно не приводится. Совершенно ясно, что в основе ее не лежит структура читательского спроса, о чем свидетельствует хотя бы тот факт, что художественная литература занимает 52,5% в фондах и 54,3% — в книговыдаче, а общественно-политическая — 22,6% в

фондах и 21,8% — в выдаче (данные за 1987 г.)[13]. Реальное расхождение структуры фонда и читательского спроса, безусловно, выше, так как структура фондов сама по себе частично предопределяет структуру книговыдачи, кроме того, известно, что библиотеки искусственно завышают показатели выдачи общественно-политической литературы, например, зачисляя в этот отдел ряд художественных книг (издания серии „Пламенные революционеры” и т. п.). Столь же сильной регламентации подвергается и состав фондов. Правда, постоянно ставящаяся задача выработать нормативный состав „библиотечного ядра” и собрать соответствующие издания в библиотеках до сих пор не решена. Однако и политика книгоиздания (особенно в отношении тиражей), и рекомендации в тематических планах и библиотек, которые следуют общим указаниям о характере комплектования, привели к тому, что на первый план выдвигались издания определенных, заранее установленных, разделов (марксизм-ленинизм; история советского общества, КПСС и ВЛКСМ; хозяйственная политика Советского государства; идеологическая борьба; отечественная и советская литературная классика и т. п.). Однако многие другие темы и жанры, пользующиеся повышенным спросом (дореволюционный период отечественной истории; психология личности; домашние увлечения; труды современных мыслителей Запада; фантастика и детектив и т. п.), обычно представлены в фондах отдельными названиями и незначительным количеством экземпляров. В результате при формальной „наполненности” этих разделов и „универсальности” фонда на самом деле, по сравнению с теоретической пропорциональной моделью фонда, реальный состав книг массовых библиотек резко „сдвинут” в определенную сторону. По материалам проведенного в 1985 г. Государственной библиотекой СССР имени В. И. Ленина обследования[14], в среднем на библиотеку приходится более двух экземпляров одного названия произведений большинства русских дореволюционных писателей, а у авторов, включенных в школьную программу (,.Мертвые души” Н. В. Гоголя, избранное А. С. Пушкина, Л. Н. Толстого, И. С. Тургенева, А. П. Чехова и т. п.) это число превышает иногда 10 тыс. экз.; книги многих русских советских писателей представлены в среднем одним-двумя экземплярами на библиотеку, а советских классиков („Молодая гвардия” А. А. Фадеева, ,.Поднятая целина” М. А. Шолохова, „Чапаев” Д. А. Фурманова, ,,Мать” А. М. Горького и т. п.) — около 10 экз. В то же время по разделу советской литературы многие книги представлены в фондах в очень малом количестве экземпляров: например, сборники избранного М. А. Булгакова — в среднем 0,6 экз. на библиотеку,

Б. Ш. Окуджавы — 0,2 экз. Что же касается книг зарубежных авторов и писателей других народов СССР, то подавляющее большинство таких книг имеется в библиотеках в среднем менее 1 экз. на библиотеку, а нередко их наличие исчисляется и сотыми долями. Это означает, что, например, роман „Осень патриарха” Г. Гарсиа Маркеса имеется в расчете на 100 библиотек в среднем в количестве 9 экз., „Избранное” Г. В. Катулла - экз., роман , Денщина в песках” Кобо Або — 6 экз.

Таким образом, налицо ситуация, когда, в сущности, нет возможности сформировать даже такой фонд массовой библиотеки, какой нужен комплектатору, то есть служащий задачам идейного воспитания и повышения эстетической культуры читателей. Одновременно, как установлено в исследовании „Динамика чтения и читательского спроса в массовых библиотеках”, в их фонды поступает значительное количество книг, которые по тематике или целевому назначению не соответствуют потребностям читателей.

Оценивая изменения, происшедшие в массовой библиотеке с 20 — 30-х гг. до наших дней, следует признать, что принципы комплектования за эти годы существенно не изменились. Однако за истекший период существенные изменения произошли в читательской аудитории и в ее взаимоотношениях с массовой библиотекой. В 20 — 30-е гг. массовая библиотека имела дело с аудиторией, слабо приобщенной к нормам и ценностям строящегося социалистического общества. Часть читателей воспитывалась и обучалась еще до Советской власти, другие, представители молодого поколения, еще не успели в ряде случаев усвоить новое мировоззрение: их родители, как правило, были людьми дореволюционного воспитания, срок их обучения в школе был невелик, такие средства массовой коммуникации, как радио и кино, только начинали развиваться. В подобных условиях массовая библиотека для тех, кто активно стремился приобщиться к советской идеологии, оказывалась чрезвычайно важным источником необходимой литературы и информации о ней.

С той поры в формах социализации и социальной коммуникации произошли кардинальные изменения. Сегодня практически все старшие члены семьи (и родители, и родители родителей) воспитывались при социализме, они с детских лет приобщают молодое поколение к нормам и ценностям советского образа жизни. Введение всеобщего неполного среднего (восьмилетнего), а затем и среднего образования, наконец, развитие системы средств массовой коммуникации и прежде всего телевидения еще более способствовали указанным изменениям.

В результате структура мотивов обращения читателей в библиотеку существенно изменилась, поскольку читательские интересы значительно дифференцировались и стали более осознанными, значительно вырос уровень образования и общей культуры читателей. Сейчас у 70,1 % населения (в возрасте 10 лет и старше) образование не ниже неполного среднего, в читательской аудитории массовых библиотек Министерства культуры СССР (данные 1982 г.) такие лица составляют 78% (12). Основным, наиболее читаемым разделом в массовых библиотеках сегодня является художест- 42

венная литература. К ней обращается 91 % читателей, она составляет больше половины книговыдачи. Л. Д. Гудков, по нашему мнению, справедливо полагает, что „художественная литература сейчас в известной мере берет на себя... обобщенное обучение. Представляет образцы поведения, формы чувствования и мышления... Возрастает значение обобщенных и условных форм разрешения конфликтов — например, через поведение литературного героя в конфликтных ситуациях, суммарно отобранных литературой из реальной действительности”[15] (16, с. 94). В художественной литературе преимущественным вниманием пользуются книги русских советских писателей (их берут 85% абонентов), затем идет литература народов СССР (44%), зарубежная (49%), а на последнем месте стоит дореволюционная литература (25 %), на комплектование которой обращается усиленное внимание.

Наиболее популярными типами литературы являются эпический и исторический роман, детектив, научная фантастика, книги о любви, семье, браке. Этими книгами библиотеки обеспечены очень плохо. По результатам упоминавшегося обследования, в фондах в 1985 г. имелось (данные по русской советской литературе): эпический роман, повествующий о судьбах нескольких поколений одной семьи, — в среднем на библиотеку экз. одного названия; романы и повести о дореволюционном периоде русской истории — 0,5 экз.; научная фантастика — 0,4 экз.; политикоприключенческие романы - 0,3 экз.

Таким образом, подобно тому, как комплектование „сдвинуто” относительно некоторой „пропорциональной” модели, потребности читателей также „сдвинуты”, но в другую сторону. В результате, если на книги ряда тем и жанров спрос практически удовлетворен, то на другие удовлетворяется только примерно 45 % — на научную фантастику и детективы, 60% тематических запросов — на эпические романы, книги морально-этической тематики (о любви, браке, воспитании детей).

Из нехудожественной литературы наибольшее внимание читателей привлекают мемуары, книги о дореволюционном периоде отечественной истории, о животных, взаимоотношениях в семье, воспитании детей, личных увлечениях (хобби). На книги по истории не удовлетворяется 45 % запросов, педагогике - 52%, психологии - 78%.

Чрезвычайно важно отметить существенное повышение значимости в чтении личных и семейных ценностей: усиленным спросом пользуются сейчас издания, связанные с семьей, психологией личности. Эти книги нередко выходят большими тиражами, в подавляющем большинстве случаев получают положительную оценку в печати, однако в массовой библиотеке взять их практически невозможно. Читатель ждет от библиотеки гораздо более разнообразной „духовной пищи”. В результате библиотека не может удовлетворить многих читателей. По данным исследования „Чтение в вашей жизни”, проведенного в 1986 г. в городах РСФСР, из тех, кто сейчас

не пользуется библиотекой, э/4 ранее были записаны туда. Чаще всего опрошенные называли следующие причины прекращения пользования библиотекой: „достаточно книг, которые есть дома и дают друзья” (36$%) и „нет возможности получать в библиотеке интересующие книги” (16,7%).

Выводы о наличии многочисленных неудовлетворенных запросов в массовых библиотеках, казалось бы, опровергает тот факт, что в них сейчас записано 146 млн читателей (20, с. 512). Что же в действительности характеризует приведенная цифра? Если исходить из нее, то более половины населения страны записано в массовые библиотеки; однако, как признают сами библиотекари, в том числе и на страницах профессиональной печати, определенную часть абонентов составляют „мертвые души”, которые когда-то записались в библиотеку, теперь ею не пользуются, а в отчетных показателях библиотеки тем не менее учитываются. Кроме того, нужно принимать во внимание тот факт, что нередко один и тот же человек записан в несколько библиотек города, и в итоговой цифре он учтен несколько раз. Далее, примерно половина абонентов — это случайные люди, редко бывающие в библиотеке (по данным исследования ,Динамика чтения...”, половина реальных читателей бывает в библиотеках не более 5 раз за год, 42 % читателей берут в течение этого срока не более 10 книг). Исследование „Чтение в вашей жизни” продемонстрировало, что значительная часть тех, кто нуждается в библиотеке, не уходит оттуда, хотя и не удовлетворены ее возможностями. Из числа ответивших на вопрос: „Скажите, пожалуйста, вам удается получить в библиотеках книги, которые вы там запрашиваете?” - менее половины (46,7%) в целом удовлетворены фондами (получают почти все или большинство спрашиваемых книг), около четверти (23,2%) получают примерно половину спрошенных книг, около трети (29,6%) не получают там большинство или почти все запрашиваемые книги. Если же учесть и тех, кто из-за неудовлетворенности фондами библиотек вообще выбыл из числа абонентов, то можно сделать вывоц, что свыше половины потенциальной библиотечной аудитории не удовлетворено фондами массовых библиотек. Самая высокая степень неудовлетворенности библиотекой у более образованной и более молодой части читательской аудитории. Респонденты, чьи запросы не удовлетворяются в библиотеках, не могут получить интересующие их книги современных советских писателей (27,2% этой группы), зарубежных классических авторов (22,8%), современных зарубежных писателей (22,1%), книги в помощь любительским занятиям (12,9%), русскую классику (8,9%). Но в условиях книжного дефицита, при невозможности приобрести книгу, в поисках нужного издания они вынуждены обращаться в массовую библиотеку (что не означает, конечно, что поиски эти всегда завершаются успешно).

Суммарные данные о числе читателей библиотеки затушевывают тот факт, что массовая библиотека для населения сейчас из основного источника получения книги превратилась во второстепенный, дополняющий другие. Неудовлетворенность ею является одним из основных стимулов к созданию домашних библиотек, где собиратель формирует книжный фонд исходя из своих интересов и ценностей. По данным исследова-

44

ни я, проведенного ГБЛ совместно с НИИ искусствознания (1982), в наши дня вообще практически нет лиц, не имеющих дома художественной литературы, в столицах союзных республик и областных центрах 30 % опрошенных владеют более чем 200 книгами. В этом же исследовании, отвечая на вопрос: „Чьи художественные книги, журналы вы читали в последний месяц?” — 523 % жителей городов назвали собственные книги и журналы, 6,3% —'книги и журналы друзей и знакомых и лишь 32% — библиотечную литературу. Даже на селе библиотека утрачивает ведущие позиции в снабжении населения литературой: в течение месяца перед опросом 39% респондентов здесь читали собственные книги и журналы,еще 19,4% брали их у друзей и лишь немногим более трети (37,8 %) брали их в библиотеке. В то же время среди горожан, которые не брали художественную литературу в библиотеке в последний месяц перед опросом (а таких оказалось более половины), 60% обосновывали это тем, что им хватает для чтения книг из личных библиотек и книжных собраний друзей и знакомых.

Следует оговорить вопрос об использовании научно-технической литературы в массовых библиотеках, поскольку содействие производству формулируется как одна из основных задач. Имеющиеся данные позволяют считать, что для научной и научно-технической деятельности массовые библиотеки используются в небольшой степени, специализированные библиотеки способны предоставлять и предоставляют литературу в этих целях с гораздо большей полнотой. Сейчас, когда быстро нарастает поток информации и по каждой специальности ежегодно выходят десятки изданий, городская массовая библиотека не имеет, как правило, возможности комплектовать даже наиболее важные и основные из них. Лишь четверть городских рабочих берет в массовых библиотеках техническую литературу (следует учесть, что у некоторых из них это книги по радиотехнике и те, которые берутся не для работы, а для хобби), причем обычно не более 1-2 книг в год - необходимые для сдачи квалификационных экзаменов учебные пособия. В случае необходимости специальные издания они получают из других источников. Для рабочих-рационализаторов, которым в первую очередь нужна специальная литература, основными ее источниками являются, по данным исследования „Советский рабочий - читатель”, библиотеки технические (67%) и профсоюзные (22%).

Даже на селе, где обычно нет библиотек других типов, лишь 29% колхозников и рабочих совхозов берут книги по сельскому хозяйству. В целом производственная литература составляет очень небольшую часть общей книговыдачи и находится на далекой периферии деятельности библиотеки.

По имеющимся данным реальная аудитория массовых библиотек, состоящая из более или менее регулярных ее посетителей, составляет отнюдь не половину, а лишь 20 - 25 % населения. Именно для них библиотека в том виде, какой она имеет сейчас, продолжает оставаться функциональной. Данные о составе аудитории массовых библиотек, полученные в исследовании .Динамика чтения...”, позволяют охарактеризовать эти группы читателей. Оказывается, что ведущая роль принадлежит молодежи: 15 - 25-летние составляют более трети абонентов библиотеки (37%), а

45

вместе с 26 — 39-летними они вообще доминируют в аудитории (?0%). По данным исследования ГБЛ и НИИ искусствознания, с возрастом читатели все реже пользуются библиотеками (таблица 1, 100% - все опрошенные данной возрастной группы).              /

Таблица 1 j

Среди абонентов библиотек преобладают читатели с неполным средним и средним (общим и специальным) образованием (82,7 %), лица с начальным образованием (32,2% в составе взрослого населения) массовыми библиотеками почти не пользуются (2,3% абонентов). О том, какие группы ощущают библиотеку „своей”, кто в основном пользуется ею, свидетельствует различия в показателях охвата библиотечным обслуживанием и интенсивности пользования библиотеками. Охват библиотечным обслуживанием повышается с ростом уровня образования (в таблице не учтены лица с начальным образованием, данные за 1982 г.)

Таблица 2

Однако число книг, взятых в массовой библиотеке за год, с ростом образования снижается (более 20 книг среди лиц с неполным средним образованием брали 36%, со средним общим — 34%, средним специальным и высшим — по 30%). Среди специалистов с высшим образованием более 20 книг за год брали 29 %, а среди рабочих — 37 %. Небольшую количественно, но очень активную группу составляют пенсионеры — абоненты библиотек (они берут за год в среднем более 42 книг).

Таким образом, основу аудитории составляют группы населения, находящиеся в стадии первичной (молодежь) и вторичной (пенсионеры) социализации, обращающиеся к книге в поисках информации о принятых \в обществе нормах и ценностях. Представители этих групп нередко лишены финансовых возможностей и бытовых условий для создания личных \ библиотек и располагают большим объемом свободного времени. Для. значительной их части (особенно для молодежи) активное пользование |массовой библиотекой — временный этап, за которым у одних наступае-f стадия ,,нечтения”, а у других — создания домашних библиотек. Пока же 'свою потребность в книге они удовлетворяют в основном в массовой библиотеке. Но сейчас, когда массовая библиотека испытала влияние книжного дефицита, и у этих постоянных посетителей массовой библиотеки нарастает чувство неудовлетворенности ее фондами.

Таким образом, у массовой библиотеки и в наши дни есть своя социальная база — группа людей, идущих туда за тем, что библиотека предлагает, и удовлетворенных ею. Поскольку не все население страны приобщено к чтению, а действие объективных социальных и культурных тенденций втягивает в сферу книжной культуры все больше и больше людей, можно полагать, что на смену „перерастающим” библиотеку и уходящим из нее к ней будут подключаться новые пользователи. Кроме того, постоянно будут существовать группы молодежи, уровню и потребностям которых соответствует массовая библиотека. Поэтому социальная база (адресат) массовой библиотеки будет существовать и в дальнейшем. Однако с ростом уровня культуры и образования населения, дифференциацией читательских запросов она будет сужаться.

Между обучением и самообразованием при несомненной близости этих явлений есть существенное различие: в первом случае тематику и содержание чтения определяет наставник, во втором он выступает только советчиком, а решает сам индивид, заинтересованный в „построении” своего духовного мира. Массовая библиотека работала и работает по модели обучения, а читатели постепенно перестают принимать такую модель -отношений и стремятся сами определять, что их интересует. Сейчас мы наблюдаем в массовой библиотеке столкновение двух описанных подходов, причем оно происходит не только между библиотекарем и частью читателей, но и в сознании многих библиотекарей. Если бы библиотекари (под этим наименованием мы объединяем сотрудников различных уровней) были уверены в том, что делают нужное дело („несут свет в массы”), то они не выражали бы недовольства. Однако, как уже отмечалось выше, у библиотекаря сейчас нет необходимой литературы даже для „идейно-воспитательной работы”. Второе, и более важное обстоятельство — в том, что профессиональное библиотечное сознание испытывает сейчас внутренний кризис. С одной стороны, изменилась культурная дистанция между библиотекарем и читателем: раньше библиотекарь был по уровню образования и культуры существенно выше большинства абонентов массовой библиотеки, теперь он, как правило, на уровне читателя или даже ниже. В этом плане характерно, что при поисках книги к библиотекарю обращается

47

9,4% читаталей, остальные просто ищут их на полках (73,4%), используют каталоги (12,4%) и т. д. (приводим данные исследования к Ленинграде в 1980 г.) (5, с. 94). Престиж библиотечной профессии существенно снизился. Выпускники пермских средних школ, оценивая степень привлекательности различных профессий, поставили библиотекаря на 22-е место (в списке 26 позиций) (3, с. 44). Даже в самой библиотечной среде эти профессии оцениваются чрезвычайно низко. Опрос молодых специалистов массовых библиотек 20 областей РСФСР показал, что 30% считают престиж библиотечной профессии низким, 44% — не очень высоким, и лишь 26% рассматривают его как достаточно высокий (30, с. 36).              I

С другой стороны, и сама просвещенческая идеология, представителями которой издавна выступали библиотекари, подверглась в наши дни эрозии, теперь признана значимость не только образования, повышения культуры, но и развлечения, легкого отдыха. Стоит отметить также, что в силу ряда причин среди сотрудников библиотек высока текучесть кадров, за кафедрой нередко стоят временные сотрудники, не собирающиеся связывать свой жизненный путь с библиотечной профессией. Естественно, что они плохо усваивают традиционную „воспитующую” этику библиотечной профессии. Все это приводит к тому, что массовая библиотека с таким фондом, каким она располагает сейчас, не осознается как „своя” библиотекарями (кроме той части сотрудников, которая использует ее как средство обмена доступа к дефицитным книгам на доступ к другим дефицитным благам, но и им нужна популярная, а не простаивающая на полках литература). В результате внутренний кризис библиотечного сознания (опирающийся, конечно, и на ряд объективных явлений в самой библиотеке) эксплицируется вовне и формулируется в терминах взаимоотношений библиотеки и читателя.

Выход из сложившейся ситуации видится нам в практической реализации прокламируемого сейчас принципа удовлетворения читательских потребностей. Для осуществления его в сфере библиотечного дела необходим ряд организационных мер, направленных на дифференциацию сети библиотек в городах, — в соответствии с усложнившейся социокультурной структурой населения эффективно решить эту задачу можно, с нашей точки зрения, дополнив существующую сеть массовых библиотек платными библиотеками, принадлежащими разного рода общественным объединениям (научным, художественным, спортивным и т. д.) и кооперативам. Более гибкие и мобильные, опирающиеся на общественную инициативу, подобные библиотеки смогли бы реально обеспечить быстро дифференцирующиеся читательские интересы разных социокультурных групп населения. Важнейшей предпосылкой успешного развития библиотек является перестройка системы издания и распространения книг, ориентированная на удовлетворение реальных запросов населения и ставящая разные типы библиотек в равноправное положение. Подобная перестройка позволит успешно функционировать как новым типам библиотек, так и традиционной массовой библиотеке.

1 ЛДнализ первичной статистики как условие управления единым фондом ЦБС. - М.: Гос\ б-ка СССР им. В. И. Ленина, 1983. — 40 с. Афанасьев М. Д. Эволюция социальных функций массовой библиотеки//Чте- ние: проблемы и разработки. М., 1985. С. 41 - 62. Баландин А. М., Слюсарянский М. А. Структура ценностей и престиж профес- сий//Четв'ертые уральские социологические чтения ,,XXVI съезд КПСС и актуальные проблемы социальной политики партии!’/Секция: Социологические проблемы личности. Пе{мь, 1982. С. 43 - 44. Багк Б., Виленкин А. Рабочий в библиотеке. - М.; J1.: Иэд-во „Работник просвещения”, 1930. - 86 с. Бупинская Е. Н., Суворова А. В. Выявление характера запросов читателей ЦБС и степени их удовлетворения//Централизованные библиотечные системы: Совершенствование деятельности. Л., 1984. С. 83 - 94. Ворошилова Е. Что может библиотекарь?//Сов. Россия. 1986. №26. 31 янв. В пбход за библиотеку//Красный библиотекарь. 1929. №5 — 6. С. 15 — 18. Гудков Л., Дубин Б. Литературная культура: процесс и рацион//Дружба народов. 1988. №2. С. 168 - 189. Гудков Л., Дубин Б. Разность потенциалов//Дружба народов. 1988. №10. С. 204 - 217. Гуревич А. Я. Проблемы средневековой народной культуры. - М.: Искусство, 1981. - 359 с. Данилов О. Похождения ироничного читателя//Библиотекарь. 1986. №6. С. 42 -48. Ельмаков В. Мертвый груз „потайных фондов”//Кн. обозрение. 1986. №52.

С. 9. Ерастова Н. Под шорох бумаг... Письмо библиотекаря//Правда. 1986-

№ 327. Информативность библиотечного фонда. - Л.: Гос. Публ. б-ка им. М. Е. Салтыкова-Щедрина, 1982. - 235 с. Книга, чтение, библиотека: Сов. исслед. по социол. чтения...: 1965 - 1985 гг.: Аннот. библиогр. указ./Гос. б-ка СССР им. В. И. Ленина. - М., 1982. - 402 с. Кто, где, почему.../Книга и чтение в зеркале социологии//Лит. обозрение. 1985. №1. С. 91 - 98. Левинсон А. Г. Старые книга, новые читатели//Социол. исслед. 1987. №3. С. 43- 49. Материалы к истории библиотечного дела в СССР (1917 - 1959 гг.). - Л.: Ленингр. гос. ин-т культуры им. Н. К. Крупской, 1960. - 236 с. Матюшкина Т. Это как почта знаний: сердитые заметки библиотекаря//Сов. культура. 1985. 17 авг. Народное хозяйство СССР в 1987 году. - М.: Финансы и статистика, 1988. - 387 с. Основные показатели развития отраслей культуры за 1986 - 87 годы. - М.: Гос. б-ка СССР им. В. И. Ленина, 1988. - 130 с. Очерет Л. Все буквы после А//В мире книг. 1985. № 11. С. 65 - 68. Очерет Л., Загальская Н. Не напоказ ли показатели//В мире книг. 1985. №9. С. 73 -76. Переплетчикова Л. Опыт изучения взрослого читателя в московских бибпио- теках//Красный библиотекарь. 1927. №7. С. 28 - 48. Печать в СССР в 1981 г. - М.: Финансы и статистика, 1982. - 255 с. Рейтблат А. И. Основные тенденции развития массового чтения в СССР//Тен- денции развития чтения в социалистических странах. М., 1983. С. 119 - 145. Рижинашвили У. Импульс движению вперед//Библиотекарь. 1988. № 10. С. 28 - 29. Руководящие материалы по библиотечному делу. - М.: Книга, 1982. - 208 с. Скворцова М. На подступах к обновлению//Библиотекарь. 1988. №11. С. 3. Флоря Т. Б. Повышение квалификации молодых специалистов ЦБС как форма профессиональной адаптации//Профессиональные ресурсы областных и массовых библиотек РСФСР и проблемы их оптимизации. Л., 1982. С. 32 - 41. Что читает рабочая молодежь. - М.: „Труд и книга”, 1930. - 70 с.