<<
>>

МИФ В ПОЛИТИЧЕСКИХ ТЕХНОЛОГИЯХ: ПРОЕКТИРОВАНИЕ БИОГРАФИИ ГЕРОЯ

Политика — это прежде всего вопрос власти. Ю. Хабермас предлагает свою оригинальную концепцию разделения властей и разграничивает в демократическом государстве два вида власти: власть, рождающуюся в процессе свободных, неограниченных коммуникативных действий политической общественности в рамках жизненного мира, и административно применяемую власть в рамках системного мира [31, с.

50|.

Первый вид власти завоевывается людьми, которые за счет коммуникативных действий, ориентированных на понимание, доказывают истинность и помогают узнать что-то новое (ученые), убеждают нас в правильности жизненных выборов (педагоги, правоведы, люди, показывающие живые образцы морального поведения), вселяют веру в правдивость своих переживаний и самовыражения (деятели искусства). Проблемавтом, что представители интеллектуальной элиты «владеют словом и тянут на себя одеяло власти, которую они рискуют потом растворить в словесах» [31, с. 52J. Они помогают власти стать легитимной, но не могут воспользоваться властью как инструментом: это поле других действий — стратегических, и представителей другой профессии — политиков.

Парадокс демократии — то, что система административной власти, которая получила легитимность от общественности и должна выражать ее волю, становится системой «самопрограммирующейся, замкнутой циркуляции, руководя поведением избирателей, предопределяя деятельность правительства и законодательных органов и инструмен- тализируя обсуждение правовых проблем» [31, с. 69]. Эта система начинает преследовать свои собственные, корпоративные интересы. Интересы эти реализуются за счет стратегических действий, основанных на расчете, сокрытии или искажении информации.

Таким образом, происходит поляризация влияния: интеллектуальная элита получает в условиях открытых коммуникаций власть идей, а административная элита за счет ограничения и управления коммуникациями — власть технологий.

Политическая общественность при этом не может получить инструментальную власть, она может ее или только разумно ограничить, или не дать кому-то. Харизматический лидер появляется тогда, когда в одних руках одновременно сосредотачивается сила технологий стратегических действий и громадное влияние действий коммуникативных. Для этого нужно не только и не столько преследовать утилитарные цели, сколько попытаться изменить жизненный мир или войти в него как составная часть, в качестве героического мифа, модели решения жизненных проблем, снятия культурных противоречий.

На чем основаны политические технологии завоевания власти? Обратим внимание на две сходные работы в этой области: В. Тарасова

«Технология управленческой борьбы» и С. Фаера «Приемы стратегии и тактики предвыборной борьбы». В аннотации к первой книге прямо обозначена цел ь ее написания: помочь в борьбе «за перехват и удержание управления» или помочь избежать этой борьбы [25, с. 2]. Еще две цитаты: «Борьбу можно разделить на деловую и позиционную, подобно тому, как на войне разделяют бой и маневр» [25, с. 76]; «Нужно уметь и жить в мире и дружбе и уметь воевать. Это два различные искусства, и обоими необходимо владеть: искусством обманывать и искусством не обманывать» [25, с. 84]. Таким образом, в этой блестяще и с большим талантом написанной работе другие участники управленческой борьбы выступают в роли людей, которых нужно победить, используя весь описанный в книге арсенал средств.

В описанном случае речь идет о борьбе внутри административного аппарата. В политике речь идет одновременно и о борьбе с конкурентами, и о завоевании электората. Работа С. Фаера служит наставлением по политической борьбе в предвыборной кампании. Приведем пример одного из приемов: «Прием 31 “Украсть куш”, подприем “размыть результат”, формула подприема: организовать действие, копирующее, повторяющее акцию конкурента, чтобы запутать избирателей» [26, с. 55—57].

Таким образом, в роли людей, которых нужно победить, ввести в заблуждение, запутать, в некотором смысле «врагов» (поскольку с друзьями так не поступают), совершенно неожиданно оказываются, кроме конкурента...

избиратели.

Стратегические действия могут и должны занимать важное место в избирательной кампании, важно понять только, каково это место и какова функция этих действий в общей схеме политической технологии. Сами по себе, в отдельности, стратегические действия обеспечивают временный, ситуативный контакт с политическим героем, который относительно легко может быть прерван или просто по прошествии времени автоматически утрачен. Постоянный и глубокий контакт с электоратом возможен в том случае, если новый политический персонаж войдет органической частью в жизненный мир, жизненное пространство людей. Для этого требуются не только стратегические, но и непременно коммуникативные действия, построенные совсем по иному принципу.

Первый, принципиально важный вопрос, который при этом возникает, звучит так: а кем уже «населен» и как организован этот жизненный мир или жизненное пространство? В «какую компанию» и на какое поле действий попадет наш герой? Сможет ли он в эту компанию вписаться и на этом участке жизненного пространства действовать? Каковы его роль и ролевые отношения с другими обитателями жизненного пространства? Социологические опросы при планировании избирательной кампании совершенно не туда, куда нужно, адресованы. Обычно спрашивают избирателя, чего он хочет или кто ему больше нужен. Откуда он это может знать, если целый сонм представителей интеллектуальной элиты на этот вопрос отве

тить не могут и искренне постфактум удивляются тому, что в России происходит.

Представьте себе Конан Дойла, проводящего опрос читателей по поводу того, каким должен быть и что должен делать Шерлок Холмс. Ничего, кроме тривиальных ответов, получить бы не удалось. Такого рода опросы имеют смысл при оценке шансов кандидатов, но ничего не дают для креатива, творчества при выработке идей, материала и логики избирательной кампании.

К. Касьянова в своей работе о русском национальном характере пишет, что российская интеллигенция была лишена контекста западной культуры, а свой собственный, национальный контекст утратила.

Возникла ситуация «висения в пустоте». В наше время ситуация снова повторилась [ 11, с. 53—54, 67]. С точки зрения К. Касьяновой, национальный характер — это социальный архетип, в основе которого лежат прочные, исторически сформировавшиеся связи предмет — чувство — действие [11, с. 32]. Принятие или выработка новых идей, основанных на ценностных структурах, которые должны, в свою очередь, «воплотиться в страсть» населения, возможна только в случае их совмещения с неосознанными структурами, социальными архетипами [ 11, с. 62]. Именно поэтому марксизм, попав в Россию, до неузнаваемости трансформировался в наш национальный вариант социализма. Монгольское нашествие, история крепостничества и самодержавие имели к нему гораздо более прямое и непосредственное отношение, чем К. Маркс.

Таким образом, история героя развертывается не в его собственном жизненном пространстве, а в жизненном пространстве избирателей.

Оставим в покое избирателей и обратимся к нашему политическому герою. Миф о герое должен быть драматургическим действием. Основная цель этого действия — добиться, чтобы люди поверили герою. Вера возникает тогда, когда драматургическое действие вызывает эмоциональные переживания у людей, на которых оно направлено. Как построить эффективное с этой точки зрения драматургическое действие?

Первая часть мифа о герое — история его прошлой жизни. Повествование об этом должно соответствовать основным канонам порождающей грамматики нарративно-биографического жанра. А. К. Жолковским и Ю. А. Щегловым предолжена модель тема — приемы выразительности — текст. Тема — инвариантный элемент переживаний, представлений и мысленных позиций читателя в процессе чтения текста [30, с. 30]. Темы первого рода — высказывания об отдельных ситуациях из жизни. Это, в нашей терминологии, — события. Эти темы могут быть и «неуловимыми», такими, которые нельзя на языке логического мышления сформулировать.

Темы второго рода — высказывания о сюжетных конструкциях. В нашем случае — это рефлексия логики жизни героя, «биографических конструкций».

Приемы выразительности, набор элементарных

операций, позволяющих перевести тему в текст с заданным выразительным, экспрессивным, эстетическим, эмоциональным эффектом [30, с. 294—295]. Авторы составили инвентарь приемов выразительности (конкретизация, разбиение, варьирование, контраст, подача и т. д.) и продемонстрировали их на примерах художественных и поэтических текстов. Эти приемы выразительности образуют «порождающую грамматику» поэтики выразительности.

При использовании приемов выразительности необходим «словарь действительности». Он включает в себя две части.

Первая часть — предметная: читательский код, в котором описывается реальность. Выше приводились сведения на этот счет (коды тем жизни, черт личности, действий).

Вторая часть — орудийная, в нашем случае это лексика, отмечающая и связывающая отдельные события в биографическую конструкцию.

Сама логика построения нарремы выглядит следующим образом: исследование фабулы (фактической истории жизни), затем определение тем жизни, которые вызывают определенные переживания у героя и у читателя. Далее следует развертывание этих тем с помощью приемов выразительности в тексты описания событий.

По какому принципу должны выбираться темы? Выбор тем должен обеспечивать развертывание следующего коммуникативного действия — норморегулирующего. Он должен иллюстрировать ценностные основания жизненных выборов героя — его убеждения. Личные убеждения как статичный атрибут героя в ходе драматургического и одновременно нормативного действия динамически развертываются в процесс убеждения читателя. Логическим средством убеждения при этом становится логика жизни героя.

Вторая часть мифа о герое — актуальные события избирательной кампании. Фабула их задана избирательной кампанией как стратегическим действием, соотношением сил, фигурами конкурентов, политической и экономической ситуацией, характеристиками арены их действий. По существу мы имеем аналог фабулы фильма или спектакля, в котором герой, конкуренты, зрители оказываются персонажами.

Замечание по поводу зрителей — в приведенных выше шер- локхолмсовских историях участвует и рядовой читатель, который представлен как один из героев (Уотсон). Далее, фабула трансформируется в темы сценария, а сценарий дробится на ряд мизансцен, построенных с использованием все тех же приемов выразительности, но уже для визуализированного действия. А. К. Жолковский и Ю. А. Щеглов иллюстрируют эти приемы на примере фильмов и работ С. М. Эйзенштейна.

Последний важный момент, который следует обязательно упомянуть, — это скромные требования к герою мифа. Главное требование — неординарность. Это требование можно конкретизировать в строгом соотношении с тремя типами коммуникативных действий, которые придется совершать герою. Он должен знать что-то, чего не знают

другие и что он желает сказать людям, он должен иметь убеждения и ясно их отрефлексировать, и он должен иметь веру в то, ради чего собирается во власть. Только в этом случае коммуникативные действия могут иметь успех.

г.-.              .              т

ЛИТЕРАТУРА Аверинцев С. С. Аналитическая психология К. Юнга и закономерности

творческой фантазии //О современной буржуазной эстетике. Вып. 3. М., 1972.              ' Артемьева Е. Ю. Основы психологии субъективной семантики. М.: Смысл, 1999. Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс //Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. Барт Р. Нулевая степень письма // Семиотика. М.. 1983. Васильев И. А., Магомед-Эминов М.Ш. Мотивация и контроль за действием. М.: МГУ, 1991. Вежбицкая А. Сравнение — градация — метафора // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. Губин В. Д. Жизненный мир. Культурология. XX век. СПб.; Университетская книга, 1997. Доценко Е. Л. Межличностное общение: семантика и механизмы. Тюмень, 1998. Ильин Е. П. Мотивы человека: теория и методы изучения. Киев: Вища школа, 1998. Кассирер Э, Сила метафоры // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. Касьянова К. Русский национальный характер. М.: Институт национальной модели экономики, 1994. Лакан Ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе. М.: Гнозис, 1995.

]3. Лакан Ж. Семинары. Работы Фрейда по технике психоанализа. М.: Гнозис/Логос, 1998.              .. Леви-Стросс К Структурная антропология. М., 1983. Левин К. Теория поля в социальных науках. СПб.: Сенсор, 2000.              ?? Лосев А. Ф. Диалектика мифа. М., 1930. Лотман Ю. М., Минц Э. Г., Мелетинский Е. М. Литература и мифы // Мифы народов мира. Т. 2. М., 1992. Московичи С. Машина, творящая богов. М.: КСП+, 1998. Мэй Р. Любовь и воля. М.: Рефл-Бук, 1997. Науман Э. Принять решение — но как? М.: Мир, 1987. Первин Л., Джон О. Психология личности. М.: Аспект пресс, 2000. Петренко В. Ф. Основы психосемантики. М.: МГУ, 1997. Пропп В. Я. Морфология (волшебной) сказки. Исторические корни волшебной сказки. М.: Лабиринт, 1998. Росс Л., Нисбет Р. Человек и си туация. М.: Аспект пресс, 1999. Тарасов В. К. Техника управленческой борьбы. СПб.: Политехника, 1998.

Фаер С. Приемы стратегии и тактики предвыборной борьбы. СПб.: Стольный град, 1998. Хейзинга Й. Homo ludens. М.: Прогресс, 1992. Шкуратов В. А. Историческая психология. М.: Смысл, 1997. Шмелев А. Г., Похилько В. И., Козловская-Тельнова А. Ю. Практикум по экспериментальной психосемантике. М.: МГУ, 1988. ЖолковскийА. К., Щеглов Ю. К. Работы по поэтике выразительности. М.: Прогресс, 1996. Хабермас Ю. Демократия, разум, нравственность. М.: Academia: 1995. Якобсон Р. Два аспекта языка и два типа афатических нарушений // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. Allen J. С. Multidimensional Analysis of Wjrker-Oriented and Job-Oriented \ferbs // J. of Applied Psychology, 1969. Vfol. 53. Fisseni H. J. Personlichkeitpsychologie. Gottingen, Toronto, Zurich: Hogreve, 1984. Habermas J. Nachmetaphysisches Denken. Frankfurt am Mein: Suhrkamp Vbrlag, 1989. Habermas J. Vorstudien und Erganzungen zur Theorie des kommunikativen Handelns. Frankfurt am Mein: Suhrkamp \ferlag, 1995. Grundman M. Familienstruktur und Lebensverlauf. Frankfurt, New York: Campus \ferlag, 1992. Habermas J. \brstudien und Erganzungen zur Theorie des kommunikativen Handelns. Frankfurt am Mein: Suhrkamp Verlag, 1995. Murrey H. A. Explorations in personality. New York: Oxford, 1938 Murrey H. A. Toward a classification of interaction // Parsons T, Shils E. A. (Eds.), Toward a general theory of action. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1951. Murrey H. A., Kluckhohn C. Outline of a conception of personality // Murrey H. A. Kluckhohn C. Personality in nature, society and culture. New York: Knopf, 1950. Schulzvon Tun F. Miteinanderreden: Stile Rede und Personlichkeitsentwicklung. Differentielle Psychologie der Kommunikation. Reinbek bei Hamburg: Rowohlt, 1989. Thomae H. Das Individuum und seine Wfelt. Gottingen, Bern, Toronto, Seattl: Hogreve, 1996. Tulviste P. The Cultural-Historical Development of Verbal Thinking. Commack (N. Y.): Nova Sciences Publishers, 1991.

<< | >>
Источник: В. Ю. Большаков. Общество и политика: Современные исследования, поиск концепций. 2000

Еще по теме МИФ В ПОЛИТИЧЕСКИХ ТЕХНОЛОГИЯХ: ПРОЕКТИРОВАНИЕ БИОГРАФИИ ГЕРОЯ:

  1. Мыслитель и человек (материалы «круглого стола» журнала «Вопросы философии»)4
  2. МИФ В ПОЛИТИЧЕСКИХ ТЕХНОЛОГИЯХ: ПРОЕКТИРОВАНИЕ БИОГРАФИИ ГЕРОЯ
  3. Трудовая школа второй ступени