4 марта 1933 года Давай снова пересечем Атлантику и возвратимся в Старый Свет. Первая земля, которую видит путешественник с моря или с воздуха, — это Ирландия; поэтому здесь мы и сделаем первую остановку. Этот зеленый, красивый остров, омываемый водами Атлантического океана, расположен на крайнем западе Европы. Этот небольшой остров лежит в стороне от главных течений мировой истории; он невелик, но полон романтики, на протяжении многих столетий он проявлял непобедимую смелость и дух самопожертвования в борьбе за национальную свободу. В этой борьбе против могущественного соседа Ирландия явила поразительный образец стойкости. Конфликт начался более семисот пятидесяти лет назад и до сих пор еще не разрешен! Мы видим британский империализм в действии в Индии, Китае и других странах. Но Ирландии приходилось выносить всю тяжесть столкновения с ним с самого начала. И она никогда добровольно не подчинялась ему; почти каждое поколение восставало против Англии. Самые храбрые сыновья Ирландии погибли в борьбе за свободу или были казнены английскими властями. Многие ирландцы покинули свою родину, которую они так горячо любили, и эмигрировали в другие страны. Многие вступали в ряды иностранных армий, сражавшихся против Англии, чтобы таким путем получить возможность помериться силами со страной, которая господствовала над их родиной и угнетала ее. Изгнанники Ирландии расселились во многих далеких странах, и, куда бы они ни приходили, они несли в своих сердцах кусочек Ирландии. Несчастные люди, угнетенные и борющиеся народы и все те, кто недоволен настоящим и видит в нем мало радости, имеют обыкновение оглядываться назад, в прошлое, и искать в нем утешения. Они превозносят это прошлое и утешаются прошлым величием. Когда настоящее столь мрачно, ищут убежище в прошлом и черпают в нем радость и вдохновение. Не заживают и старые обиды, о которых постоянно вспоминают. Это беспрерывное обращение к прошлому не является признаком здоровья нации. Здоровые люди и здоровые страны действуют в настоящем и смотрят в будущее. Но человек или нация, лишенные свободы, не могут быть здоровыми, для них поэтому естественно оглядываться назад и жить отчасти в прошлом. Ирландия все еще живет в прошлом, и ирландцы бережно хранят память о древних временах, когда страна была свободна, и живо помнят обо всех битвах за ее свободу и обо всех старых обидах. Их взор обращен назад, к шестому веку, когда тысяча четыреста лет назад Ирландия была центром науки для Западной Европы и привлекала студентов из далеких стран. Римская империя пала, и вандалы и гунны растоптали ее цивилизацию. В те времена Ирландия была, как известно, одним из тех мест, где светильник культуры продолжал гореть, пока в Европе не наступило новое ее возрождение. Христианство рано появилось в Ирландии. Считают, что оно было принесено в Ирландию ее святым покровителем — св. Патриком. Именно из Ирландии христианство проникло в Северную Англию. В Ирландии было основано много монастырей, и, подобно древним ашрамам Индии и буддийским монастырям, они стали центрами образования, где занятия часто проходили под открытым небом. Из этих монастырей в Северную и Западную Европу отправлялись миссионеры проповедовать язычникам новую религию — христианство. Некоторые монахи в ирландских монастырях создали прекрасные манускрипты, снабдив их иллюстрациями. В Дублине хранится сейчас одна такая рукопись — «Книга Келса» [Келское Евангелие. — Ред.], написанная, вероятно, тысяча двести лет назад. Этот период в двестп-триста лет, начало которого относится к шестому веку, рассматривается мвогими ирландцами как своего рода «золотой пек», когда гэльская культура достигла своего расцвета. Вероятно, отдаленность во времени придает этому древнему периоду очарование и делает его значительнее, чем он был на самом деле. Ирландия тогда была разделена между многими племенами, и эти племена беспрерывно сражались друг с другом. Слабость Ирландии, как и слабость Индии, заключалась во взаимных распрях. Затем пришли датчане и скандинавы; так же как в Англии и Франции, они совершали набеги, опустошая страну и захватывая большие территории. В начале одиннадцатого века ирландский король Бриан Бороиме прославился, нанеся поражение датчанам и объединив на время Ирландию, но после его смерти страна снова распалась на части. Ты, должно быть, помнишь, что в одиннадцатом веке норманны во главе с Вильгельмом Завоевателем покорили Англию. Спустя сто лет англонорманны вторглись в Ирландию; завоеванная ими часть страны стала называться «Пейл» — «ограда»; вероятно, отсюда происходит выражение «beyond the pale» — «за оградой», означающее: за пределами привилегированного круга или социальной группы. Это англонорманнское вторжение в 1169 году нанесло жестокий удар гэльской цивилизации и явилось началом почти непрерывных войн против ирландских племен. Эти войны, продолжавшиеся больше ста лет, были варварскими и крайне жестокими. Англичане (как в это время уже можно называть англонорманнов) всегда смотрели на ирландцев свысока, как на какое-то полудикое племя. Между ними существовало расовое различие, англичане принадлежали к англосаксонской расе, а ирландцы — к кельтской; впоследствии возникло различие в религии: англичане и шотландцы стали протестантами, а ирландцы сохранили верность католицизму. Поэтому англо-ирландские войны носили характер ожесточенных расовых и религиозных столкновений. Англичане намеренно препятствовали смешению обеих рас. Был даже издан специальный закон (Килкеннийский статут), воспрещающий смешанные браки между англичанами и ирландцами. Восстания в Ирландии следовали одно за другим, и каждое подавлялось с чрезвычайной жестокостью. Ирландцы, естественно, ненавидели чужеземных правителей и угнетателей и восставали всякий раз, когда им представлялся удобный случай и даже тогда, когда его не было. Старая пословица гласит: «Трудности Англии — шанс для Ирландии», и Ирландия часто становилась на сторону таких врагов Англии, как Франция и Испания. Это приводило в бешенство англичан, которые считали, что им наносят удар кинжалом в спину, и они мстили, совершая всевозможные жестокости. Во времена королевы Елизаветы (в шестнадцатом веке) было решено сломить сопротивление мятежных ирландских туземцев, насаждая там английских лендлордов, которые должны были держать их в повиновении. Для этого была конфискована земля, а старый класс ирландских земельных собственников должен был уступить место чужеземцам. Таким образом Ирландия практически превратилась в нацию крестьян с чужеземными лендлордами. Эти лендлорды продолжали оставаться чужими для ирландского народа даже по прошествии ста лет. Наследник королевы Елизаветы, король Англии Яков I, предпринял еще один шаг в этой попытке сломить дух ирландцев. Он решил основать в Ирландии постоянное поселение английских колонистов, конфисковав для этой цели почти все земли в ше-сти графствах Ольстера на севере Ирландии. Землю раздавали даром, и из Англии и Шотландии сюда ринулись целые толпы авантюристов. Многие из этих англичан и шотландцев получили землю и осели в качестве фермеров. Король обратился с просьбой о помощи в деле колонизации также и к городу Лондону, основавшему специальное общество для создания нового «поселения в Ольстере». Именно по этой причине город Дерри на севере стал называться Лондондерри. Таким образом, Ольстер стал клочком Англии в Ирландии, и не удивительно, что ирландцев это глубоко возмущало. Новые ольстерцы со своей стороны ненавидели ирландцев и смотрели на них свысока. Какой поразительно ловкий империалистический ход сделала Англия, разделив Ирландию на два враждующих лагеря! Ольстерская проблема спустя более чем триста лет все еще остается нерешенной. Вскоре после основания колонии в Ольстере в Англии началась гражданская война между Карлом I и парламентом. На стороне парламента были пуритане и протестанты, поэтому католическая Ирландия выступила на стороне короля, а Ольстер поддержал парламент. Ирландцы, не без оснований опасаясь, что пуритане разгромят католицизм, подняли в 1641 году большое восстание. Это восстание и его подавление были еще более свирепыми и варварскими, чем предыдущие. Ирландские католики устроили жестокую резню протестантов. Месть Кромвеля была ужасной. Во многих местах произошли кровавые избиения ирландцев, особенно католических священников, о Кромвеле в Ирландии до сих лор вспоминают с ожесточением. Несмотря на весь террор и жестокости, спустя поколение снова вспыхнули восстание и гражданская война; в ней выделяются два эпизода: осада Лондондерри и Лимерика. Протестантский Лондондерри в Ольстере был осажден в 1688 году ирландскими католиками, его доблестно обороняли, хотя у его защитников не осталось продовольствия и они голодали. Английские корабли доставили наконец продовольствие и войска, и осада была снята после четырех месяцев лишений. В Лимерике в 1690 году все было наоборот: здесь ирландцы-католики были осаждены англичанами. Героем этой осады был Патрик Сарсфилд, который блестяще оборонял Лимерик против во много раз превосходящих сил. Даже ирландские женщины сражались в рядах осажденных, гэльские песни о Сарсфилде и его доблестном отряде еще и сейчас поет сельская Ирландия. Сарсфилд в конце концов сдал Лимерик, но лишь после заключения почетного договора с англичанами. Один из пунктов этого Лимерикского договора предусматривал предоставление ирландским католикам полной гражданской и религиозной свободы. Лимерикский договор был нарушен англичанами, или, скорее, английскими помещиками в Ирландии. Эти протестантские семьи контролировали подчиненный парламент в Дублине, и вопреки обещаниям, данным в Лимерике, они отказались предоставить католикам гражданскую или религиозную свободу. Вместо этого они приняли специальные карательные законы против католиков, сознательно направленные также на уничтожение ирландской торговли шерстью. Они безжалостно подавляли и выселяли своих арендаторов. Не забывай, что эти действия горстки чужеземных протестантских лендлордов были направлены против огромного большинства населения, которое было католическим и находилось на положении арендаторов. Но вся власть была в руках английских лендлордов, а эти лендлорды не жили в своих поместьях, оставляя арендаторов на произвол своих жестоких и алчных агентов и сборщиков ренты. Много времени прошло после событий в Лимерике, но горечь и гнев, вызванные нарушением торжественного обещания, до сих пор не утихли, и сегодня еще в умах ирландских националистов Лимерик занимает одно из первых мест в летописи вероломных действий англичан в Ирландии. В те времена нарушение договора, религиозная нетерпимость, преследования п жестокость лендлордов вынудили многих ирландцев переселиться в другие страны. Цвет ирландской молодежи отправлялся за границу, они предлагали свои услуги любой стране, воевавшей против Англии. Где бы ни шли сражения против Алглии, там наверняка можно было встретить этих ирландцев. Джонатан Свифт, автор «Путешествий Гулливера», жил в этот период (с 1667 по 1745 год); о его гневе против англичан можно в какой-то мере судить по совету, который он давал своим землякам-ирландцам: «Сжигайте все английское, за исключением их угля!» Еще более горькой является эпитафия на его могиле в соборе св. Патрика в Дублине. Весьма вероятно, что эта эпитафия была написана им самим. Здесь покоится тело Джонатана Свифта, состоявшего тридцать лет настоятелем этого собора, где жестокое возмущение не может более терзать его сердце. Иди, путник, н подражай, если сможешь, тому, кто мужественно защищал Свободу. В 1774 году вспыхнула американская война за независимость и пришлось посылать английские войска за Атлантический океан. Обстановка изменилась, в Ирландии практически не было англий ских войск, поговаривали о французском вторжении, так как Франция также объявила войну Англии. Поэтому и ирландские католики и протестанты собирали добровольцев для обороны. На время они забыли о своей старой вражде и, сотрудничая друг с другом, почувствовали свою силу. Англии угрожало еще одно восстание, и, опасаясь, что Ирландия также пойдет на разрыв, как это сделала Америка, она согласилась на создание независимого парламента Ирландии. Таким образом, теоретически Ирландия стала независимой от Англии, продолжая, однако, оставаться под властью одного и того же короля. Но ирландский парламент был все тем же шедшим на поводу у лендлордов узким собранием с участием одних только протестантов, которые в прошлом так жестоко угнетали католиков. Католики все еще были сильно ограничены в правах. Разница единственно заключалась в том, что улучшились отношения между протестантами и католиками. Лидер этого парламента, Генри Граттан, будучи сам протестантом, хотел отменить ограничения в правах для католиков. Но очень мало в этом преуспел. Тем временем началась Французская революция; в Ирландии она породила большие надежды. Любопытно, что ее приветствовали и католики и протестанты,, постепенно сближавшиеся друг с другом. Чтобы сплотить тех и других и добиться эмансипации католиков, была создана организация, называвшаяся «Объединенные ирландцы». «Объединенные ирландцы» не получили признания правительства и были разгромлены. Поэтому в 1798 году вспыхнуло неизбежное очередное восстание. Оно не было религиозным столкновением между Ольстером и всей остальной страной, как некоторые прежние восстания, это было национальное восстание, в котором обе части страны выступали в известной мере совместно. Восстание было подавлено англичанами, а его ирландский герой, Уолф Тон, был казнен как предатель. Стало, таким образом, очевидно, что согласие на создание независимого парламента Ирландии почти не изменило положения ирландского народа. Английский парламент в то время был узким, пораженным коррупцией собранием, которое избиралось «карманными местечками» и другими подобными округами и находилось под контролем немногочисленного класса земельных собственников и немногих богатых купцов. Ирландский парламент также обладал всеми этими пороками, но, сверх того, в этой католической стране его состав был ограничен всего лишь горсткой протестантов. Несмотря на это, британское правительство решило положить конец этому ирландскому парламенту и присоединить Ирландию к Англии. Такая мера вызвала сильное сопротивление в Ирландии, но крупные взятки, врученные членам дублинского парламента, склонили их к тому, чтобы проголосовать за роспуск собственного парламента. Акт об унии был принят в 1800 году, тем самым был положен конец мимолетному существованию грат- тановского парламента, а вместо этого несколько ирландских депутатов отправились в английский парламент в Лондоне. Упразднение этого коррумпированного ирландского парламента было, вероятно, небольшой потерей, разве что он впоследствии превратился бы в нечто лучшее. Но этот Акт об унии имел одно действительно вредное последствие, и, возможно, на это заранее рассчитывали. Он положил конец движению за объединение Севера и Юга, протестантов и католиков. Протестантский Ольстер снова отвернулся от остальной Ирландии, п между обеими частями страны началось отчуждение. Между ними возникло еще одно различие. В Ольстере, как и в Англии, началось развитие современной промышленности; вся остальная Ирландия оставалась аграрной, и даже сельское хозяйство здесь не процветало из-за существовавшей системы земельной собственности и непрерывной эмиграции. Таким образом, в то время как на Севере происходила индустриализация, Юг и Восток и особенно Запад страны были промышленно отсталыми, здесь царило средневековье. Акт об унии не прошел без восстания протеста. Вождем этого неудачного восстания был Роберт Эммет, блестящий молодой человек, закончивший свои дни, как и многие его земляки до него, на эшафоте. Ирландские депутаты заседали в английской палате общин. Но католиков среди них не было. Католикам это было воспрещено и в Англии и в Ирландии. В 1829 году это ограничение было отменено, и католики могли избираться в английский парламент. Ирландского лидера Даниела О’Коннела, которому удалось добиться отмены этих ограничений, прозвали поэтому Освободителем. Еще одним изменением, которое постепенно происходило, было расширение избирательного права, все больше и больше людей участвовало в выборах. Поскольку Ирландия была присоединена к Англии, то на обе страны распространялись одни и те же законы. Так, великий Билль о реформе, принятый в 1832 году, применялся к Ирландии, так же как и к Англии. На нее распространялся и принятый позже избирательный закон, благодаря этому стал меняться тип ирландских парламентариев в английской па лате общин. Представителей лендлордов сменили защитники католического крестьянства и ирландского национализма. Жившие в бедности, угнетаемые лендлордами и страдавшие от непомерно высоких рент, ирландские арендаторы сделали картофель своей главной пищей. Они фактически жили на одном картофеле и, подобно индийским крестьянам в наши дни, не имели запасов; им не на что было рассчитывать. Они едва влачили существование, и у них не было сил для сопротивления. В 1846 году был неурожай картофеля, и это привело к страшному голоду. Но, несмотря на голод, лендлорды сгоняли своих арендаторов за неуплату ренты. Множество ирландцев покинуло родину и отправилось в Америку и другие страны, Ирландия стала почти безлюдной страной. Много полей больше не обрабатывалось и превратилось в пастбища. Этот процесс превращения земли, которая раньше вспахивалась, в пастбища для овец продолжался в Ирландии непрерывно на протяжении ста лет, вплоть до наших дней. Главной причиной тому был рост в Англии фабрик для производства шерстяных тканей. Чем больше применялось машин, тем больше была продукция и тем больше требовалось шерсти. Для лендлордов в Ирландии было выгоднее иметь пастбища для овец, нежели пашню, на которой работали люди. Для пастбищ не требуются работники — всего лишь горстка людей, чтобы позаботиться об овцах. Сельскохозяйственные рабочие стали, таким образом, лишними и изгонялись лендлордами. Поэтому в Ирландии, которая в действительности была малонаселенной, постоянно были «лишние» рабочие и все время шел процесс обезлюдения. Ирландия превратилась просто в район, снабжавший сырьем индустриальную Англию. Этот давнишний процесс превращения пахотных земель в пастбища теперь сменился обратным, и плуг снова берет верх. Любопытно, что это случилось в результате таможенной войны между Ирландией и Ангцяей, начавшейся в 1932 году. Земельный вопрос, бедствия несчастных арендаторов под властью лендлордов, не живших в своих имениях, были главным вопросом для Ирландии на протяжении большей части девятнадцатого века. В конце концов английское правительство решило полностью устранить этих лендлордов, выкупив у них в принудительном порядке земли, и затем предоставить земли их арендаторам. Лендлорды, разумеется, при этом совершенно не пострадали, они получили от правительства полную стоимость. Арендаторы же получили землю, но обремененную ценой, которую надо было за нее уплатить. Им разрешали платить не всю сумму сразу, а небольшими взносами ежегодно. После общенационального восстания в 1798 году в Ирландии не было крупных восстаний на протяжении более ста лет. Девятнадцатый век в отличие от предыдущих был свободен от этого периодически повторявшегося в истории Ирландии явления. Но это не было следствием довольства. Причинами были истощение, вызванное последним восстанием и великим голодом, а также обезлюдение страны. В известной мере также это было вызвано и тем, что во второй половине столетия люди обращали свои вэоры к парламенту в надежде, что ирландские депутаты смогут там чего-то добиться. Но все же некоторые ирландцы хотели сохранить традицию периодических восстаний. Только таким путем, как они думали, дух и душа Ирландии могли оставаться чистыми и незапятнанными. Ирландские иммигранты в Америке основали там общество для борьбы за независимость Ирландии. Эти люди, их называли фениями, организовывали мелкие восстания в Ирландии. Но массы не были затронуты, и фениев вскоре подавили. На этом я кончаю письмо, поскольку оно очень длинное. Но рассказ об Ирландии еще не закончен. 140.