16 января 1933 года Одно из моих новогодних пожеланий исполнилось гораздо раньше, чем я думал, когда писал тебе две недели назад. Наконец, после долгих ожиданий, состоялось свидание и я снова увидел тебя. Много дней я был полон радости и волнения от встречи с тобой, это выбило меня из колеи, и я забросил свою повседневную работу. Я пребывал в праздничном настроении. Встреча состоялась всего четыре дня назад, а кажется, что это было так давно! И я уже думаю о будущей, хотел бы я знать, когда и где мы встретимся в следующий раз. Ну а пока никакие тюремные правила не заставят меня прекратить мою игру — нашу воображаемую беседу, и я буду продолжать эти письма к тебе. Некоторое время назад я писал тебе о девятнадцатом столетии. Я попытался дать тебе сначала общий обзор этого века, охва тывающего приблизительно столетний период после падения Наполеона, затем мы приступили к более детальному ознакомлению с некоторыми странами. Довольно хорошо рассмотрели Индию, затем Китай и Японию и, наконец, Индокитай и Ост-Индию. До сих пор в этом более подробном обзоре мы касались только части Азии, вся остальная часть мира не рассматривалась. Повествование это длинное, и нелегко излагать все ясно и по порядку. Мне приходится брать страны и континенты по отдельности, один за другим. Все снова и снова приходится возвращаться назад и освещать один и тот же период в различных регионах. Это неминуемо ведет к некоторой путанице. Но постарайся запомнить, что все эти события девятнадцатого века в различных странах происходили более или менее синхронно, одновременно, влияли друг на друга и взаимодействовали друг с другом. Вот почему изучение истории одной страны, взятой в отдельности, является весьма обманчивым; только всемирная история может дать нам правильные представления о важности событий и сил, в результате которых складывалось прошлое и превращалось в настоящее. Эти письма не претендуют на то, чтобы дать тебе такое освещение мировой истории; такая задача мне не под силу, да и у тебя не будет недостатка в книгах по этому предмету. Все, чего я пытаюсь достигнуть этшми письмами, сводится к тому, чтобы пробудить у тебя интерес к всемирной истории, показать тебе некоторые ее аспекты, а также проследить с тобой отдель ные направления человеческой деятельности с древнейших вре* мен до наших дней. Я не знаю, насколько мне это удастся; боюсь, что в результате всех своих трудов я положу перед тобой такую мешанину, которая скорее может запутать тебя, чем помочь составить себе правильное суждение о предмете. Европа была движущей силой девятнадцатого столетия. Там господствовал национализм, индустриализм распространялся и расходился, подобно лучам, в отдаленные уголки мира, часто принимая форму империализма. Это было видно уже из нашего пер вого краткого обзора столетия, а затем мы проследили несколько подробнее последствия империализма в Индии и Ост-Индии. Прежде чем мы снова вернемся к Европе, чтобы рассмотреть ее поближе, мы кратко остановимся на Западной Азии. Я долгое время не обращал на нее внимания, главным образом из-за того, что я мало знаком с ее последующей историей. Западная Азия сильно отличается от Восточной Азии и от Индии. В далеком прошлом, конечно, она часто подвергалась нашествиям многих рас и племен, приходивших из Центральной Азии и с Востока. И сами турки попали сюда этим же путем. До начала христианской эры буддизм распространился до самой Малой Азии но, по-видимому, не пустил здесь корней. Западная Азия на протяжении веков смотрела больше на Европу, чем на Азию или на Восток. Она была своего рода окном Азии в Европу. Даже распространение ислама в различных частях Азиатского континента не отразилось сколько-нибудь существенно на ее европейской ориентации. Индия, Китай и соседние с ними страны никогда не смотрели подобным образом на Европу. Они полностью относились к азиатскому миру. Между Индией и Китаем — огромные различия в отношении расы, мировоззрения, культуры. Китай никогда не был рабом религии, и в этой стране не существовало никакой жреческой иерархии. Индия всегда гордилась своей религией, и индийское общество всегда находилось под гнетом жрецов, несмотря на попытки Будды избавить его от этого кошмара. Есть еще много других различий между Индией и Китаем, но тем не менее существует удивительное единство между Индией и Восточной и Юго-Восточной Азией. Это единство создано традицией буддизма, соединившей народы этих стран общей .нитью, которая соткала не один общий узор в искусстве, литературе, в музыке и песнях. Ислам принес в Индию что-то от Западной Азии. Это была другая культура, другой взгляд на жизнь. Но мировоззрение Западной Азии пришло в Индию не прямым путем и не в своем первоначальном виде, как это могло случиться, если бы арабы покорили Индию; оно пришло значительно позже и через посредство племен Центральной Азии, которые были не самыми удачными его представителями. Так илй иначе, именно ислам связал Индию с Западной Азией, и Индия, таким образом, стала местом встречи этих двух великих культур. Ислам проник также и в Китай, где многие стали его последователями, но он никог да не бросал вызова древней культуре Китая. В Индии этот вызов был брошен, поскольку ислам надолго стал религией господствующего класса. Итак, Индия стала страной, где обе культуры противостояли друг другу; я уже писал тебе о многих усилиях, предпринимавшихся с целью найти пути синтеза обеих культур и решить эту трудную проблему. Успех был близок, когда появилась новая опасность и возникло новое препятствие в виде британского завоевания. Сегодня обе эти культуры утратили свое былое значение. Национализм и индустриализация изменили мир, и древние культуры могут выжить лишь в той мере, в какой они приспособятся к новым экономическим условиям. Их пустые раковины сохранились, их подлинное содержание утрачено. В Западной Азии, на самой родине ислама, происходят глубокие изменения. Китай и Дальний Восток находятся в состоянии непрерывного брожения. Что происходит в Индии, мы можем видеть своими глазами. Я так давно не писал о Западной Азии, что мне трудно возобновить нить повествования. Ты, вероятно, помнишь мой рассказ о великой арабской империи Багдада и о том, как она пала под натиском турок — это были турки-сельджуки, не османы — и как она окончательно была разрушена монголами Чингисхана. Монголы положили также конец империи Хорезма, которая занимала Среднюю Азию, а также Персию. Позднее явился Тимур- хромец, после краткого периода военных успехов и массовых убийств его не стало. На западе, однако, возникла новая империя, которая, несмотря на поражение, понесенное от Тимура, продолжала расширяться. Это была империя турок-османов, которые завладели территорией Азии к западу от Персии, а также Египтом и значительной частью Юго-Восточной Европы. На протяжении жизни многих поколений они угрожали Европе, а религиозным и суеверным жителям Европы, только что вышедшим из средних веков, они казались бичом божьим, ниспосланным для наказания грешников. Под властью османов Западная Азия почти полностью исчезает из истории, она превращается в тихую заводь, отрезанную от главного потока мировой жизни. На протяжении столетий и даже тысячелетий опа была большой дорогой, соединявшей Европу с Азией, и бессчетное число караванов прошло через ее города и пустыни, перевозя товары с одного континента на другой. Однако турки не поощряли торговлю, но, даже если бы они это делали, они оказались бы бессильными перед новым фактором. Это было развитие морских путей между Азией и Европой. Море превратилось в большую дорогу, и корабль занял место верблюда пустынь. Эти изменения привели к тому, что Западная Азия в большой мере утратила свое значение для мира. Отныне она жила обособленной жизнью. Прорытие Суэцкого канала во второй половине девятнадцатого века сделало морской путь еще более важным. Этот канал стал важнейшей дорогой между Востоком и Западом, сближая эти два мира. А теперь, в двадцатом веке, у нас на глазах происходят новые изменения: в старом соперничестве между сушей и морем вновь побеждает суша, занимая место моря в качестве большой мировой дороги. Появление автомобиля изменило положение, в пользу суши, а самолет в огромной степени усилил ее преимущество. На древних, давно заброшенных торговых дорогах снова оживленное движение, вместо медлительного верблюда по пустыне мчится автомобиль, а в небе летят самолеты. Оттоманская империя соединяла три континента — Азию, Африку и Европу. Но она ослабела еще задолго до девятнадцатого столетия, в котором распалась на части. Из «бича божьего» она превратилась в «больного человека Европы». Мировая война 1914—1918 годов положила ей конец, из ее пепла восстала новая Турция, уверенная в себе, сильная, прогрессивная, а также ряд новых государств. Западная Азия, как я говорил выше, является окном Азии в Европу. Она омывается Средиземным морем, которое разделяет и соединяет Азию, Европу и Африку. Это связующее эвено играло когда-то огромную роль, и страны, лежащие по берегам Средиземного моря, имели много общего. Европейская цивилизация возникла в районе Средиземноморья. Древняя Греции, или Эллада, усеяла своими колониями берега всех трех континентов. Римская империя простиралась вокруг Средиземного йоря. Первоначальным местопребыванием христианства было Средиземноморье; арабы принесли свою культуру с его восточного побережья в Сицилию, а по южному побережью, через Африку — на запад, в Испанию, где оставались на протяжении семисот лет. Мы видим, таким образом, насколько тесной была связь средиземноморских стран Азии с Южной Европой и Северной Африкой. Западная Азия, совершенно очевидно, была в древности связующим звеном между Азией и двумя другими континентами. Но такого рода связи можно обнаружить во всем мире, стоит только поискать. Благодаря мировоззрению национализма мы гораздо больше думаем об обособленных нациях, чем о единстве мира и об общих интересах различных стран.