§ 2. Внешнеполитические отношения Молдавского государства во втором — третьем десятилетиях
В последние годы правления Богдан III стремился поддерживать мирные отношения с Османской империей, Польшей и Литвой, Венгрией, Крымским ханством и другими соседними странами. По просьбе польского короля молдавские послы в 1514 г. выступили посредниками при заключении мира между Москвой и Вильно. Состоялся обмен посольствами между Молдавией и Россией, в результате чего между ними возобновились дипломатические от ношения46. Весной 1517 г. Богдан III скоропостижно умер, оставив на престоле одиннадцатилетнего сына Стефана IV Молодого (1517—1527 гг.), прозванного Стефаницей.
До его совершеннолетия (1522 г.) Молдавией правила боярская верхушка во главе с сучавским портарем Лукой Арборе. Пользуясь создавшимся внутриполитическим положением, крупное боярство стремилось ограничить прерогативы господарской власти.
В результате в Молдавии возник конфликт между сторонниками Луки Арборе и сторонниками молодого господаря, намного ухудшивший обстановку в стране. Во внешней политике правительство Луки Арборе ориентировалось на Польшу, с которой в 1518 г. был заключен договор. На переговорах с королем в Вильно молдавские дипломаты добились включения в договор условия, впервые выдвинутого еще Стефаном III в 1499 г. В случае угрозы со стороны превосходящих военных сил Османской империи Молдавия переходила на сторону османов и даже предоставляла им помощь против Ягеллонов. Молдавия обязывалась не пропускать через свою территорию небольшие отряды турецких войск и татар, шедших против Польши, и оповещать короля о передвижениях османов47. Со своей стороны Сигизмунд брал на себя обязательство при условии внешней угрозы предоставить молдавскому господарю и его боярам убежище в своих землях. Во время переговоров была предпринята безуспешная попытка урегулировать порядок разбора пограничных инцидентов молдавско-польскими совместными комиссиями. В одной из статей договора предусматривалось, что в случае совместного выступления Сигизмунда I и венгерского короля Людовика II против османов и перехода их войск через Дунай господарь со всем войском присоединится к ан- тиосманским силам. Однако до применения этой статьи соглашения на практике было далеко.Можно предположить, что османское правительство, извещенное об этом договоре, приказало татарам напасть на княжество. В славяно-молдавской летописи Макария записано: «Бывшему же второму лъту царства его (1518 г.— Авт.) августа мъсяца двигася Албъединъ от татарских сол- тан от Перекопа съ множеством поганих татаръ, и без въсти приидошя Нистръ ръку, и доспъшя Прут, и на- чяшя плънити землъ окръст по обычаю их»48. Это должно было предостеречь боярское правительство от других предприятий, не соответствовавших интересам Османской империи. Но татары были разбиты, и «солтан же Албъ едва утече съ малъми своими, уранен и тъй въ главъ»49.
В 1519 г.
был заключен на три года мир между Османской империей и Венгрией. В постановлениях договора относительно Молдавии повторялось ранее записанное в договоре 1503 г. Но было здесь и нечто новое. Молдавию уже не включали в число земель, находившихся на стороне венгерского короля50. Это последний случай, когда Молдавию в качестве особого субъекта ввели в международный договор Османской империи с европейскими странами. Определенный в договоре статус Молдавии практически гарантировал невмешательство европейских государств в осма- но-молдавские отношения. А это было важно для Порты, так как в то время интенсифицировались военные действия между Турцией и Ираном, а в Анатолии вспыхнуло восстание шиитов, которое также отвлекало большие силы Османской империи51.Положение в Центральной Европе резко изменилось с приходом к власти султана Сулеймана I (1520—1566 г.), значительно повысившего политическую активность османов в Европе. Османская экспансия сосредоточилась преимущественно против Венгерского королевства — главной преграды на пути продвижения турок в Центральную Европу. .Молдавского господаря султан рассматривал как своего вассала, принуждая его к совместному походу против Венгрии. В конце 1520 г. в ответ на эти требования в Стамбул стали поступать донесения господаря о положении дел в соседних государствах52.
Немного позднее, в 1521 г., Порта потребовала, чтобы войска Молдавского княжества участвовали в походе на
Трансильванию. Однако молдавское правительство затягивало выполнение приказа. В Сучаву прибыли османские гонцы с категорическим требованием, чтобы молдавское войско немедленно выступило в поход, в противном случае господарю угрожали наказанием за «предательство»53. Тогда были приняты срочные меры для того, чтобы избежать похода и вместе с тем спасти страну. Гонцов подкупили дорогими подарками, и они пообещали подтвердить в Стамбуле обоснованность отказа Молдавии от похода. Одной из главных причин отказа молдавское правительство назвало угрозу княжеству со стороны татар.
В письме, отправленном в Стамбул, молдавские бояре заверяли султана в верности своей и господаря, который, согласно формуляру османских актов, именовался рабом Сулеймана I. Одновременно, как и требовалось, от имени господаря отправили полную информацию о делах соседей54.Зависимое положение Молдавии подтверждают и русские дипломаты. Вернувшийся из Стамбула в 1522 г. М.. В. Третьяк-Губин информировал Василия III, что Сте- фаница ходил в прошлом году «вместе с Сюлемен солта- ном на угорского воевати»55. На самом деле Молдавия сумела уклониться тогда от похода. Но информация русского посла свидетельствует о том, что в Стамбуле Молдавию считали зависимой от султана. Такую зависимость подтверждает и просьба валашского воеводы к Порте приказать молдавскому господарю выступить в Трансильванию для нейтрализации секеев, которые могли напасть на Валахию56.
Итак, боярское правительство во главе с Лукой Арборе с помощью подкупа пыталось остаться в стороне от завоевательных действий османов. В 1522 г. в Стамбул наряду с данью были посланы многочисленные подарки, среди которых впервые упоминается большое количество соколов и собольих шуб57. Дорогие подарки пришлись по вкусу султану и его сановникам, и впоследствии они постоянно их требовали с вассальной Молдавии.
Вскоре во внутриполитическом положении Молдавии произошли изменения. Достигнув совершеннолетия в 1522 г., Стефаница взял власть в свои руки. Это встретило открытое сопротивление сторонников Луки Арборе. В стране началась борьба за власть. В сложившейся ситуации активизация экспансионистской политики султана в Центральной Европе беспокоила сторонников Стефаницы, ведь турки, покорив Венгрию, могли захватить Молдавию и превратить ее в пашалык. Поэтому в конце 1522 г. представительное молдавское посольство во главе с Лукой
Кыржей прибыло в Краков, чтобы добиться поддержки в Польше. Л. Кыржа информировал Сигизмунда I о действиях османов, направленных на захват Венгрии. В конце своей искусной речи он предложил объединить христианские силы против османской экспансии.
Ответ короля не содержал ничего конкретного58.В условиях внутриполитической борьбы в Молдавии перед посольством Кыржи в Кракове, вероятно, стояла еще одна важная задача: получить поддержку короля в конфликте господаря с боярами. Вскоре Стефаница отстранил от власти Луку Арборе, а затем казнил его (апрель 1523 г.), обвинив в измене. Против господаря вспыхнул боярский мятеж. Не пользуясь широкой поддержкой внутри страны, мятежники обратились за помощью к польскому королю и султану. Однако в сентябре 1523 г. мятежники были разбиты войсками господаря. Политика господаря, направленная на обуздание своеволия крупных бояр, пользовалась широкой поддержкой внутри княжества. Григоре Уреке в своей летописи особо отметил, что на стороне господаря оказалась «цара», т. е. жители страны. В поддержку господаря выступили и рыцари (формировавшееся военнослужилое сословие).
После подавления в сентябре 1523 г. боярского мятежа на Молдавию неоднократно нападают крымские и белгородские татары59. Отношения с татарами особенно обостряются в 20-е гг., когда усиливается экспансия османов против Венгрии. Султан не запрещал и, надо полагать, даже поощрял набеги крымских и белгородских татар на Молдавское княжество, чтобы держать господаря в постоянном напряжении.
Грабительские набеги татар, а иногда и турок, встречали действенный отпор со стороны господарских войск. Так, летом 1523 г. был разбит 4-тысячный татаро-турецкий грабительский отряд. Господарские послы в Стамбуле и Бахчисарае жаловались на набеги и просили не допускать их впредь. Однако султан и крымский хан не предпринимали никаких акций против виновных в грабежах, поэтому нападения на молдавские села продолжались60. Очередное грабительское нападение на княжество произошло в 1524 г., после возвращения турок и татар из похода на Трансиль- ванию61. Молдавская армия настигла врагов у селения Та- расауцы, около Прута, и разгромила их. Как указывает автор славяно-молдавской летописи, лишь немногие спаслись62.
Но эти потери все же не останавливали грабителей. В отдельные периоды султан требовал от своих вассалов — крымского хана и молдавского господаря — заключить между собой мир, но потом походы татар и турок на молдавские села возобновлялись63.В целом это были пограничные конфликты между подчиненными Порты, не определявшие характер молдавско- османских политических отношений того времени, как иногда утверждается в историографии64. Действия По{эты и крымского хана в отношении Молдавии ослабляли боеспособность княжества. Они опровергают мнение некоторых зарубежных историков, пытающихся представить султана чуть ли не защитником княжества от притязаний соседних государств65. Султан сам грабил Молдавское княжество и позволял это делать другим своим подчиненным, прежде всего татарам.
Искусно используя конфликты между европейскими странами, Сулейман I продолжал наступление на Центральную Европу. В таких условиях Порта стремилась усилить зависимость Молдавского княжества от Османской империи и использовать его военные силы в захватнических походах. В свою очередь Стефаница вновь попытался заручиться поддержкой Кракова и Буды для антиосманской борьбы и ликвидации зависимости страны от Порты. Однако польского короля не удалось привлечь к этой борьбе. Он категорически отказался также разрешить проезд молдавских послов в Москву. В ответ господарь задержал в Сучаве польского посла, а Сигизмунда I объявил предателем общего дела борьбы с османской экспансией66. В 1525 г. между польской короной и султаном был заключен мир на три года, который затем был продлен еще на пять лет67. Польское правительство стремилось избежать всякого обострения отношений с османами. Этой же политики Сигизмунд советовал придерживаться королю Венгрии.
В том же 1525 г. для переговоров об организации отпора османам в Буду прибыл молдавский посол Теодор. Господарь просил помощи от короля Людовика II и со своей стороны, в случае опасности, обещал послать на помощь Венгрии 15 тыс. всадников. Но миссия Теодора не увенчалась успехом. Никаких конкретных обещаний король не дал. В начале 1526 г. посол Стефаницы в Буде сообщил, что султан готов к выступлению против Венгрии, но и на сей раз венгерский двор не принял конкретных мер для обороны страны68. В период похода османских войск на Венгрию в 1525—1526 гг. документы зафиксировали слух о том, что господарь по приказу султана в случае необходимости должен выступить в поход на польско-литовские земли вместе с татарами69. Разгром Венгерского королевства при Мохаче в 1526 гм явившийся следствием глубокого внутреннего социально-политического кризиса, привел к значительным изменениям политического положения стран Центральной и Юго-Вос- точной Европы. Так, например, усилились позиции султана в Европе и намного ухудшилось положение Молдавии, потерявшей сюзерена. В отдельные периоды, особенно в первой четверти XVI в., Венгрия выступала в качестве политического гаранта княжества перед экспансионистскими устремлениями крупных соседних государств. Венгерское королевство представляло собой значительную политическую и военную силу, позволявшую Молдавии проводить политику маневрирования между Польшей и Османской империей на протяжении многих лет. Потеря сильного союзника способствовала усилению зависимости Молдавии от Османской империи. Вместе с тем разгром Венгрии активизировал деятельность австрийской дипломатии в регионе. В начале 1527 г. в Хотине австрийский посол вел переговоры со Стефаницей, стараясь привлечь его к антиосманской борьбе. Но скоропостижная смерть молодого господаря 14 января 1527 г. помешала осуществлению планов Вены70. Летописец Григоре Уреке полагал, что Стефа- ница был отравлен по наущению бояр71.
Преемник Стефаницы Петр Рареш (первое правление — 1527—
1538 гг.) также не стал марионеткой крупного боярства и продолжал политику своего предшественника. Получив поддержку бояр из окружения Стефаницы, он оставил боярский совет почти без изменения72. Вместе с тем он содействовал возвращению в княжество многих эмигрировавших бояр, что стабилизировало внутриполитическое положение в стране. Новый господарь принял меры, способствующие упорядочению финансов, увеличению казны и господарского домена, а также активизации торговли, прежде всего внешней, что обеспечивало устойчивость его власти73. Власть крупной феодальной знати на местах была урезана. Политика централизации обеспечивала Петру Рарешу поддержку мелких, средних и ряда служилых бояр, горожан, а также военно-служилого сословия. Как главы посольств вместо крупных бояр в документах все чаще упоминаются люди без титулов и званий. Это представители средних и мелких феодалов, преданные господарю и заинтересованные в сильной госпо- дарской власти. Появились дипломаты, специализировавшиеся на отношениях Молдавии с Османской империей и другими странами. Они вели дипломатическое делопроиз водство и выполняли миссии гонцов и послов в столицах европейских государств и в Стамбуле.
Добившись некоторой стабилизации своей власти в стране, Петр Рареш предпринял первые внешнеполитические акции. Как и его предшественники, он стремился сохранить мирные отношения между Молдавией и Польшей. В первый же год правления он направил молдавское посольство в Краков и заключил договор, в основном повторявший положения договора 1518 г. Как и тогда, однако, молдавско-польский спор из-за Покутья не был урегулирован. Сигизмунд I обещал помочь Молдавии в борьбе за освобождение страны от турецкой зависимости и против новых захватнических акций султана в княжестве. В свою очередь господарь должен был участвовать в обороне польских земель от нападений турецких и татарских войск. Но все обещания Сигизмунда остались на бумаге. Не принесли реальных результатов и дополнительные переговоры господаря по вопросу о предоставлении королем денежной помощи княжеству для выплаты дани туркам74. Этот отказ стал основой нового молдавско-польского конфликта в 30-е гг.
В конце 20-х гг. Порта втянула Молдавию в конфликі между Габсбургами и Османской империей из-за бывших венгерских владений. После поражения при Мохаче на престол Венгрии претендовали двое: ставленник Порты
Янош Запольяи и эрцгерцог Австрии, брат императора Карла V Фердинанд Габсбург. Началась длительная война между претендентами, в которую вмешались османы. В результате Венгрия была ликвидирована как государство, и основная часть королевства разделена между Османской империей и Австрией75.
В этой войне Петр Рареш по приказу султана поддерживал Яноша Запольяи. В знак благодарности последний, уже как венгерский король, через своего посланника в Стамбуле Е. Лаского ходатайствовал о частичном освобождении Молдавии от дани. В ответ Мустафа-паша заявил, что Молдавия полностью подчиняется Порте и обязана беспрекословно исполнять ее распоряжения76. Тем самым он давал понять, что никто не вправе вмешиваться в османо-молдавские отношения.
В конце 20-х гг. Петр Рареш, наряду с выполнением военных распоряжений султана, информировал последнего о борьбе за венгерскую корону между Яношем Запольяи и Фердинандом Габсбургом, а также об отношении соседних стран к вопросу о наследовании венгерского престола77. В первые годы правления Петр Рареш аккуратно
исполнял свои обязанности перед Стамбулом. Вскоре пришлось согласиться и на увеличение суммы харача с 8 тыс. до 10 тыс. золотых78.
Таким образом, во втором — третьем десяіилетиях XVI в. молдавское правительство предпринимало самостоятельные акции во внешней политике, особенно в отношениях с Венгрией и Польско-Литовским государством. Однако господари как вассалы Османской империи все чаще должны были учитывать во внешней политике позицию султана. Они вынуждены были исполнять распоряжения Порты, что содействовало внешнеполитической изоляции княжества и усилению его зависимости от Османской державы.