Итоги и выводы. 1. Необходимые предпосылки для наступления социального (естественно-техническая и психологическая обусловленность). 2. Анализ основных признаков, характеризующих социальное. Понятие социальной обусловленности. Общественное отношение. Социальная гетерогенность. Понятие объективации. Иррациональность. 3. Виды социального. Подводя итоги различным определениям социального, мы приходим к следующему. Органисты в определении социального исходили из уподобления общества организму, функционирующему так же, как функционирует любой организм любого органического тела, например, животный организм. Социальное в их представлении сливалось с органическим. Социальную обусловленность и социальную взаимную связанность они отождествляли с обусловленностью естественно-биологическою. С их точки зрения, социальное — это значит все, что находится в функциональной обусловленности и органической связанности с единым органическим общественным целым. Ни точной природы социального, ни условия возникновения социального, ни характера социальных отношений, в отличие от естественно-органических, органисты не раскрывали, так как для них общество — живой организм, органически спаянный и органически действующий, подобно животным организмам сложного строения. Психологисты в определении социального базируются на понятии психического взаимодействия. Для них социальность — в характере связи, соединяющей людей в общество. Основу этой связи психологисты видят в психическом взаимодействии человека на человека. Они находят социальное всюду, где есть психическое взаимодействие, психическая связь между человеком и человеком. Ничего другого, кроме психического, психологисты в социальном не видят. Если некоторые из психологистов требуют, чтобы для наступления социального непременно налицо были «объективные» признаки результатов психического взаимодействия, то их удовлетворяет в данном отношении простое физическое или физиологическое выражение психических переживаний (улыбка, передвижение, слеза, волосы, перья etc.). В социальном психологисты находят в лучшем случае одну из разновидностей психического. Условие, необходимое для наступления социального, психологисты принимают за основу. Исходя из индивида и от индивида и его психических переживаний, психологисты бессильны понять социальное. Их учение о социальном и об обществе бессодержательно. Универсалисты, в своем распознавании социального, далеко вперед подвинули разрешение данной проблемы, сравнительно с тем, что было сделано представителями органической школы и психологистами. Они исходят не от индивида, а от общества как связного целого. Они видят социальность также в характере связи между сочленами общества — индивидами. Одни из универсалистов ищут эти связи в правовом регулировании (Штаммлер), другие в длительной организованности, третьи в функциональной зависимости частей, составляющих целое, и т. д. Если свести в одно целое различные признаки, которыми пытаются определить социальное явление универсалисты, то получим довольно пестрое описание социального в виде значительной суммы признаков, характеризующих природу социального. Этим универсалисты значительно обогащают содержание учения о социальном и о природе социального. Учение универсалистов требует, однако, дальнейшей разработки, нуждаясь особенно в систематическом анализе всего до сих пор сделанного в этом направлении и синтезе. Вместо такого синтеза мы ограничимся лишь простым сведением в одно по возможности целое различных признаков социального, устанавливаемых различными авторами. Мы будем различать при этом сведении следующие моменты, имеющие значение для теоретического познания социального: 1) условия или предпосылки, при наличии которых социальное может возникнуть и развиться; 2) основные признаки, характеризующие социальное явление как в его статическом состоянии, так и в движении; 3) виды социального, или отдельные элементы, на которые может быть разложено социальное и которые представляют собою различные стороны социального, а также различные объекты изучения для различных социальных дисциплин, в том числе и экономики. 1 Важнейшим условием для возникновения существования социального является, прежде всего, наличность общения между индивидами, обладающими свободною волею и сознанием. Социальная жизнь требует поля действия, где сталкиваются индивидуальные воли, где происходит психическое взаимодействие. Социальная жизнь возможна лишь там, где есть личности, ставящие себе цели и сталкивающиеся с себе подобными. Психическая жизнь, индивид как носитель психики, свободная воля, психическое взаимодействие, общение, связанность, взаимная зависимость — все это необходимые предпосылки существования социального, столь же необходимые, как воздух для жизни. Социальное немыслимо без психологического, без индивидуального. «В конце концов, — говорит А. Амонн, — всякое социальное явление имеет как объективную социальную сторону, так и субъективную индивидуальную; обе нераздельны эмпирически, но познавательно их необходимо разграничивать»656. Для наступления социального необходимо, разумеется, наличие общения между индивидами. Общение, с одной стороны, предполагает сталкивающиеся психики, сталкивающиеся желания, цели, интересы. Общение, следовательно, содержит в себе уже и психическое взаимодействие индивидов. С другой стороны, общение налагает и определенную связанность на членов, вступающих в общение; общение ведет, по крайней мере, к этой связанности, ведет к некоторого рода обусловленности действий одного сочлена действиями других. Не всякое общение, однако, ведет к социальной связи. Не всякое общение ведет непременно к социальной обусловленности. Общение может быть и вне социальной связи. Последнее бывает там, где общение носит характер случайности, оторванности и замкнутости. Само по себе одно общение, предполагающее неизбежно психическое взаимодействие, еще недостаточно для наступления социального. Социальное не может быть вне общения и без общения, но общение может быть и без социального. Если в вагоне трамвая пассажиры вступают друг с другом в разговоры, или ссорятся из-за мест, или обижаются на вагоновожатого за медленность хода, или нервничают по поводу давки и тесноты в вагоне, то во всех этих формах общения, в психических переживаниях и поступках как результатах этих переживаний, в чем бы они ни выражались, ничего социально обусловленного еще не будет. В любой семье общение членов семьи за вечерним чаем в общей столовой не может носить характера социальной обусловленности. Само по себе, следовательно, общение и психическое взаимодействие — лишь форма, лишь необходимые предпосылки, лишь необходимые общие условия, при наличии которых возможно наступление социального. В данном случае, словами Амонна, мы могли бы сказать: «Мы не говорим о социальном отношении в тех случаях, когда воля и поведение индивида являются мотивированными и обусловленными только своим психологическим или естественно-техническим отношением к объекту»657. Психологическая обусловленность и естественно-техническая обусловленность явлений общения не дают еще этим явлениям характера социальности, но создают условие, необходимое для наступления социального. Итак: отдельные индивиды, живущие в обществе; общение между индивидуумами; свобода сталкивающихся взаимно индивидуальных воль; психика и психическое взаимодействие между индивидуумами — таковы необходимые предпосылки для наступления социального. Все эти предпосылки мы можем свести к естественно-технической и психологической обусловленности. 2 Весьма важно, разумеется, для понимания и распознавания природы социального установить основные, наиболее характерные признаки социального. В данном отношении, прежде всего, нужно указать на особого рода обусловленность социального явления. Говоря словами Абрамовского, обусловленность явления означает, что его существование не начинается самопроизвольно и независимо, в самый момент обнаружения явления в его индивидуальной и раскрытой форме, но что оно уже скрыто in potentia20‘ в известных фактах, предшествовавших этому моменту явного обнаружения, что оно всецело определяется совокупностью своих условий как в своем качестве, так и во времени и поэтому необходимо658. Иными словами — обусловленность социальных отношений проявляется в том, что воля и поведение одного индивида определяются волей и поведением других индивидов. В простом общении могут быть все связаны или механически, или физически, или органически, или просто случайно, как в вагоне трамвая. В социальном общении связь особого рода: здесь все действия и отношения взаимно обусловлены, индивидуальные воли и поведение каждого отдельного члена социального общения взаимно связаны. В данном случае речь идет о таких фактах, которые обязаны своим возникновением индивидам, но не в их изолированности и изолированной самостоятельности, а лишь в связи и в соединении с другими индивидуумами, т. е. о таких фактах, которые социально обусловлены1. Таким образом, формально, социальное явление возникает лишь там, где имеются индивидуумы, объединенные и связанные в одно целое и где каждый поступок и воля одного индивидуума обусловлены поступками и волею других. Такого рода обусловленность есть социальная обусловленность, и такого рода связь и взаимозависимость между индивидами есть социальная связь и социальная зависимость. Такого рода обусловленность является неизбежным признаком социального. Если, читая в аудитории лекцию, профессор раздражается тем, что студентка курит папиросу, и если раздражение профессора выражается в том, что он теряет нити своих мыслей и нервничает, то между раздражением и нервничаньем профессора и курящей папироску студенткой, конечно, есть причинная обусловленность; несомненно, имеется и связь, выражающаяся в психическом взаимодействии, если и студентка закурила папиросу именно под влиянием лекции профессора; имеется налицо, конечно, и общение, хотя бы и на время лекции только; но социальной обусловленности между раздражением профессора и курением студенткой папиросы нет, социальной связи нет, социального общения нет; обусловленность в данном случае или чисто случайная, или физическая (физиологическая), или субъективнопсихологическая. Например, табачный дым от папиросы мог неприятно действовать на профессора, раздражая его (физиологическая обусловленность); или профессор субъективно не выносит вида курящей женщины (обусловленность субъективная, психологическая); или профессору при виде курящей во время его лекции студентки кажется оскорбительным и обидным, что то, что он считает за «храм науки», превращается в обыденную «курительную комнату» (субъективно-психологическая обусловленность) и т. д. Во всех этих случаях перед нами простые индивидуальные факты (с одной стороны, раздражение профессора, с другой — курение студентки). Здесь есть налицо и общение, хотя бы и случайное, временное, и взаимодействие (психическое) и даже внешнее проявление этого взаимодействия, но между раздражением профессора и куреньем папиросы студенткой никакой социальной связи нет; в данных явлениях социальной природы не имеется, так как для существования социального необходимо наличие особого рода обусловленности; последней в нашем случае мы не находим. Связь здесь между куреньем табаку и чтением лекции случайная, физическая или физиологическая (монотонное чтение, сонливое настроение, желание не заснуть). Равным образом в явлении раздражения профессора также связь не такого рода, чтобы можно было говорить о социальной обусловленности. Приведем другой пример. Лицо А покупает у В товар. А раздражается и нервничает из-за высокой цены товара, которую запрашивает В. В курит папиросу, чтобы не выдать своего волнения от страстного желания продать товар, но не уступает в цене. Здесь имеется взаимодействие между раздражением А и курением В, имеется и обусловленность этих действий. Но не о такой обусловленности идет речь, когда имеются в виду социальные факты. Вот если бы А согласился купить товар у В за цену, на которой бы они сошлись и которая была бы не только результатом столкновения двух воль А и В, но результатом общей связанности и общей зависимости товарных цен, то цена товара и покупка товара были бы социальным фактом: этот факт был бы социально обусловлен. Обусловленность его состояла бы в том, что цена определялась бы здесь на основе не случайности и каприза, а обусловливалась бы общею связанностью каждого хозяйственного акта со всем общественным целым. Для той обусловленности, которой мы придаем значение социальной обусловленности, необходимо, чтобы результаты этой обусловленности, или обусловливаемые явления, имели характер не связи случайной между лицами А и В, но общей связи, т.е. чтобы результаты обусловленности были связаны не с случайно встретившимися, столкнувшимися волями А и В, а состояли бы в связи с интересами всех лиц, составляющих данный круг, определенное целое, общество; и далее, чтобы эти результаты имели общее значение, влияли не только на интересы лица А и В, но и на интересы всех лиц данного общения, общественного союза. Словом, связь, о которой идет речь, обусловленность, о которой идет речь, есть связь всеобщая и обусловленность для всех одинакова; тогда только она будет социальной. Для социальной обусловленности, таким образом, требуется, или точнее говоря — социально обусловливающая связанность предполагает: 1) определенный круг, определенное целое, состоящее из множества определенных соприкасающихся частей, взаимно связанных (общество); 2) соприкосновение и столкновение отдельных частей целого (субъектов), выражающиеся в таких результатах, которые касаются всего целого, не безразличны для всего целого, имеют общезначимость, затрагивают общие интересы; — в этом и проявляется общая связь, общая обусловленность; 3) то, что, ввиду общей связи, каждый социальный факт представляет собою отношение; отсюда характер социальной связи выражается в том, что социальный или общественный факт всегда есть общественное отношение. В вышеприведенных фактах (куренье табаку во время лекции и раздраженье профессора по этому поводу) нельзя найти ни в первом случае, ни во втором социального отношения; и первый факт и второй — индивидуальные факты, хотя каждый из них в отдельности находится под воздействием другого и является поэтому в результате психического взаимодействия, но не является общественным отношением, так как в том и другом явлении обусловленность простая, случайная, не имеющая никакого отношения ко всему целому, к обществу. Понятие общественного отношения заслуживает внимания. Оно выражает собою наличность общественной связи, социальной обусловленности. Социальное явление есть общественное отношение в том смысле, что оно есть результат отношений между индивидом не в их изолированном существовании и оторванности от всего целого, т. е. от всей общей совокупности индивидов данного замкнутого целого, а в связи с этим целым и общим; оно есть результат общей связи, общей взаимозависимости, оно носит на себе печать целого, оно часть целого, оно общественное отношение именно в этом смысле. Мы считаем этот признак социального явления, т. е. тот признак, что социальное явление есть общественное отношение, формальным признаком; это признак формально-логического характера, так как понятие общественного отношения выражает лишь то, что данный факт, данное социальное явление, имеет причинное отношение и связь ко всему целому как по своему происхождению, так и по своему результату, или, иначе говоря — что социальный факт строго обусловлен и связан со всем целым. Во всяком случае, понятие «отношения» гораздо более приложимо к социальному явлению, чем излюбленный психологистами термин «психологического взаимодействия». Итак, понятие общественного отношения или социальной обусловленности мы считаем первым существенным признаком социального явления, признаком, присущим социальному явлению во всех моментах его развития, и в статическом и динамическом его состоянии, как признак формально-логического значения. Что же касается внутренней природы социального, то одним из важнейших признаков, характеризующих по существу социальное явление, мы считаем его гетерогенность, и другим — объективированное его существование, объективирование его. Эти признаки точно так же, как и первый, формальный, присущи социальному во все моменты его проявления и существования: социальное явление всегда и во всех случаях не только гетерогенной природы, но и имеет характер объективированного существования. Познакомимся ближе с этими характернейшими, по нашему мнению, признаками и особенностями социального явления, раскрывающими внутреннюю природу социального. Гетерогенность социального явления состоит в том, что социальное явление представляет собою выражение или результат противо- положньрс сталкивающихся воль, интересов, настроений, желаний. Его природа антагонистична. Всякое общественное отношение гетерогенно не потому, что оно социально обусловлено, а потому, что социальные связи и зависимости, социальная обусловленность складываются в сфере столкновений, соприкосновения противоположностей, различно настроенных воль. Общественное целое есть, говоря словами Шпанна, совокупность частей, но каждая такая общественная часть, каждое общественное отношение отражает противоположные интересы частей целого. Социальная гетерогенность не носит случайного характера, она покоится не на физических или естественных вообще различиях. Основой социальной гетерогенности являются такие различия, которые представляют необходимые жизненные основы для всего общества в его целом. Пока люди органически спаяны и соединены в общинный союз, они представляют единое сплоченное целое, несмотря на не имеющие серьезного значения для жизни целого различия (брюнеты, блондины, высокорослые, низкорослые, старики, дети, мужчины, женщины и т. д.). В общественном же союзе все разъединены, несмотря на всю свою связанность (Теннис). Эта общественная разъединенность покоится на разделении труда, на том, что в обществе имеются различные общественные группы, имеющие различное отношение к процессу общественного производства. Достаточно указать, как на типические в этом отношении группы, на группу занятых физическим трудом (физические исполнители или работники) и группу не работающих физически, а организующих и руководящих (руководители-организаторы). В силу социальной обусловленности, социальной связанности общественных отношений, каждое социальное явление необходимо будет отражать на себе общую печать общественной разобщенности, общественного разделения труда, расчленения общественного целого на различные общественные группы с различными (противоположными) интересами. На каждом общественном факте лежит эта печать гетерогенности. Эта гетерогенность — самая существенная черта социальности. Она особенно ярко выступает в классовом обществе, особенно типична для социальных явлений классового общества. Социальная гетерогенность — классовая гетерогенность. Где в обществе еще недостаточно сложилась классовая структура, там и социальность едва еще заметна; там и общество как таковое только еще складывается. Гетерогенность общественных отношений служит наиболее всего решающим признаком при распознавании природы социального. В фактах, приводимых только что, — курение во время слушания лекции и раздражение профессора, читающего лекцию, — при всем желании нельзя вскрыть гетерогенности классового характера. Конечно, в данных примерах студентка может оказаться коммунисткой, а профессор — буржуа, но в фактах с куреньем табаку и раздражением профессора это различие между профессором и студенткой имеет такое же значение, как если бы профессор был брюнет, а студентка — блондинка. То есть никакого отношения это различие к данным фактам не имеет. Курить папиросу могла бы студентка-буржуа, и все равно имело бы место раздражение профессора. Отсутствие в фактах гетерогенности, в смысле классовых различий, определенно говорит нам, что факты не социальны, хотя и являются в результате психического воздействия и взаимодействия. Правда, не всегда ясна гетерогенность в социальном явлении. Любая юридическая сделка есть общественное отношение, социально обусловленный факт, но если сделка заключена между капиталистом А и капиталистом же В, то ниоткуда не видна классовая гетерогенность ее; не видно, откуда она может взяться. Но она не видна только постольку, поскольку принимают во внимание лишь воли и интересы сталкивающихся между собою отдельных индивидов (А и В). Но социальность данной сделки не в этом, а в том, что формы сделки, ее юридический характер, юридическая основа сделки есть результат вовсе не двух данных воль, между собою сталкивающихся (воль А и В), а результат отношений частей всего целого, выработанный путем длительного процесса, и как таковой — он отражает, действительно, гетерогенную природу общества, отражающуюся в юридической форме социальных отношений. Чтобы удостовериться, убедиться в гетерогенной природе права, необходимо, разумеется, сделать анализ правовых явлений, проследить их возникновение и образование, вскрыть их корни и основу. Равным образом не видна гетерогенность в меновых явлениях, в явлениях рынка, когда для социального факта совершенно безразлично, кто покупатель и кто продавец; в меновых явлениях все контрагенты в одинаковых отношениях, и, тем не менее, меновые акты, цены — социальные факты и гетерогенной природы. Для доказательства этого положения также требуется специальный анализ экономических отношений (в том числе и меновых явлений), для вскрытия истинной природы социального; этот анализ, однако, не входит в нашу задачу. В большинстве случаев, однако, слишком ясно, когда данный факт далек от гетерогенно-классовой природы и когда нет ни малейшего сомнения в полной неприкосновенности данного факта к классовой гетерогенности. Если у матери является на лице улыбка, когда вносят в комнату ее сына, перед нами явление психических переживаний, проявляющихся физиологически в улыбке, определенно индивидуального характера. Здесь нет ни общественного отношения, ни, разумеется, какой бы то ни было гетерогенности, нет налицо и социального явления. Итак, гетерогенность — результат отношений неравенства, результат отношений разделения труда, продукт связи в таком соединении частей, где имеются глубоко идущие различия между частями целого, выражение социальной неоднородности в обществе с различными групповыми образованиями. Социальная гетерогенность выявляется как признак социальности вместе с развитием социальной жизни. Гетерогенность слабо проявляется в социальных явлениях там, где социальная жизнь примитивна, не развита, где неравенство социальное не выявилось в определенные, закрепившиеся формы. С развитием общества, ко времени современных отношений капиталистического общества, формы разделения труда достаточно определяются, отношения неравенства фиксируются с определенностью как отношения классовые, и с этого времени, т. е. с момента капитализма, социальное общение проникается насквозь характером классовых различий, и социальные факты пропитываются гетерогенностью определенно классового характера. Это и есть социальная гетерогенность в своем наиболее чистом виде. Но не только гетерогенность мы считаем характерной чертой для социального явления. Вторым таким же существенным признаком социального мы считаем объективацию социального, т. е. существование социального вне индивида и его сознания. Объективацию социального особенно определенно выдвигает Дюркгейм. Он разумеет в данном случае ту особенность социального, что социальное существует не как психическое переживание, психическое состояние того или иного индивидуума, но существует вне индивидуального сознания, вне индивидуального переживания, вне индивидуальной психики. Как надпсихическое социальное предполагает, разумеется, ту или иную форму для своего существования; в этом последнем случае мы и говорим, что оно объективируется. Право, как говорит Дюркгейм, существует в кодексах, моды воплощаются в костюмы, вкусы в произведения искусства, порядок повседневной жизни записывается в статистические таблицы. Говоря об объективации как характерной черте социального, мы должны иметь в виду два момента данного признака: во-первых, существование социального явления, независимо от индивидуального сознания, во-вторых, его выражение в «вещах», его объектирова- ние, его воплощение. Что касается первого момента, то именно в нем лежит то резкое отличие, которым социальное отделяется от индивидуального и от психического. Если психическое есть отношение между лицом и всем, что находится вне его, хотя бы последним были другие лица, играющие роль простых возбудителей, вызывающих то или иное переживание у данного индивида, то это все же такое отношение между лицом и «вещью», или между внутренним «я» и внешним «миром», которое существует лишь внутри собственного сознания индивида, не идя дальше его собственного переживания. Например, раздражение профессора по поводу курения во время лекции; куренье папиросы студенткой во время лекции, вызванное скучной лекцией; радость матери при появлении сына; неприятные переживания по поводу приказа о мобилизации и проч. Все это индивидуальные переживания, индивидуальные психические состояния, существующие лишь в психике данного индивида, неразрывно связанные с психикой определенного субъекта. То, что иногда такое психическое состояние, такое индивидуальное переживание вызывается действиями другого лица или других индивидов, на основе психического воздействия и взаимодействия, дела не меняет. Психическое состояние или переживание остается все-таки индивидуальным, пока связано только с психикой данного индивида и не отрывается от нее. В данном отношении социальное резко отличается от индивидуального именно тем, что оно отрывается от психики данного индивида. В истории образования, например, языка можно проследить, как совершается этот процесс постепенного отрывания от индивидуальной психики, как вырастает общее значение за определенным комплексом звуков, имеющих для всех одинаковый и обязательный для всех смысл, и как в конце концов совершается постепенная объективация системы звуков, и как она получает самостоятельное, независимое от конкретных индивидуальных случаев существование, являясь чем-то внешним, объективным. «С того момента, когда в сознании действующего (субъекта) возникло бы представление, что его действие представляет собою не что иное, как то, что всегда происходит при подобных обстоятельствах, мы имели бы, — говорит Орженцкий, — случай перехода индивидуально-изолированного поступка в первый фазис процесса его социализации»659; и далее: «однажды объективировавшаяся от отдельных случаев своего конкретного проявления типичная форма поведения, по мере того как она повторно осуществляется, приобретает все более и более устойчивый характер. Она навязывается индивидуальному сознанию с возрастающей мотивационной способностью»660. Итак, объективация социального явления выражается, прежде всего, в самостоятельном существовании над и вне индивидуального сознания, в чем и состоит существенное различие между психологическими и социальными явлениями. Вторым моментом такой объективации может быть выявление независимо существующего социального отношения в той или иной форме, его воплощение. Объективация не только в том, что социальное явление надындивидуально, но и в том еще, что оно имеет воплощенное в том или ином виде существование. Правовое отношение воплощается в законе, экономическое в товаре и т. д. Ясно рисует момент объективации социального Зиммелъ, когда говорит: «Но, может быть, границы собственно социального существа можно видеть там, где взаимодействие личностей между собою проявляется не только в их субъективных состояниях или поступках, но создает объективное образование, которое обладает известной независимостью от отдельных участвующих в нем личностей. Там, где образовалось соединение, формы которого продолжают существовать и тогда, когда отдельные члены выходят из него, а новые в него вступают; там, где существует общее внешнее достояние, причем его приобретение и распоряжение им не является делом отдельного лица; там, где имеется сумма познаний или нравственных жизненных содержаний, число которых не увеличивается и не уменьшается от участия в них отдельных лиц и которые, ставши до известной степени субстанциальными, находятся к услугам каждого, который захотел бы принять в них участие; там, где выработались формы права, нравов, общения, к которым присоединяется и должен присоединиться всякий, вступающий в известное пространственное существование с другими; — там повсюду мы имеем дело с обществом, там взаимодействие сгустилось и превратилось в тело, и последнее отличает это общественное взаимодействие от того, которое исчезает вместе с непосредственно участвующими субъектами и их мимолетным отношением»661. Такого рода объективация, понимаемая в смысле объективированного существования, независимо от индивидуальной психики того или иного лица, сопровождается, наконец, еще и тем (третий момент), что социальное отношение (явления) не только надинди- видуально, но и имеет принудительное значение для индивидов. То социальное отношение, которое в силу социальной обусловленности сложилось в результате соприкосновений двух индивидов, не только ведет существование вне и над этими индивидами, но и является для них обязательным; оно принудительно действует на их воли. Все эти три момента неразрывно связаны с объективацией социальных явлений, составляя одно целое, для характеристики общественного отношения весьма существенное. Гетерогенность и объективация социальных явлений, представляя существенные признаки социального в его статике, сопровождается рядом черт и особенностей, характерных для социального в его движении, в его развитии. В процессе движения социальных явлений, их развития, не только определенно выявляется гетерогенная и объективная природа социального, но обнаруживается ряд других характерных признаков социального; таковы: закономерность их, историчность (изменяемость во времени), относительность (изменяемость в пространстве), необходимость наступления их, прогрессирование (в смысле перехода и движения от менее совершенного к более совершенному), иррациональность. Все эти черты изменяемости, относительности, закономерности и проч. свойственны не только социальным фактам. Закономерны и естественные явления, явления мира физического. Правда, социальная закономерность иная, чем закономерность естественная. Социальные законы развития отличны от законов естественного развития. Но в данном случае нас интересует не содержание законов, не содержание самой формулы, в которую могут быть сведены повторяемость и постоянство того или иного явления, а самый факт закономерности, самый факт постоянства и правильности в наступлении и развитии того или иного круга явлений. Факт же закономерности, факт постоянства и правильности, повторяемости явлений естественного мира и социального как таковой одинаково приложим как по отношению к первому, так и по отношению ко второму ряду явлений. Но историчность, относительность и развитие по линии совершенствования, прогрессирования присущи социальному явлению как таковому. На естественный мир явлений мы можем смотреть как на отжившее нечто, совершившее свой цикл, замертвевшее, не подлежащее развитию в собственном смысле слова, лишенное творчества и созидания новых форм. Напротив, мир социальный — это мир новых и новых нарождающихся отношений, мир вечных изменений, мир вечного движения вперед, мир отношений людей, изменяющих не только природу, но и свои собственные отношения. Исторический характер развития социальных отношений выражается в том, что всякое социальное отношение есть историческая категория, т. е. всякое социальное явление обусловлено социальноисторически: оно возможно лишь в определенной исторической среде при определенных исторически сложившихся условиях. Каждая эпоха имеет различные системы социальных отношений. Всякое социальное отношение, как историческая категория, преходяще; в этом смысле не приходится говорить об абсолютных, вечных и неизменных законах развития социального. Последними чертами опять-таки социальное отношение отлично от естественных явлений: естественные законы носят более абсолютный характер, характер скорее вечных, неизменных законов. С историческо-социальной обусловленностью социальных явлений стоит в связи и необходимое наступление социального явления, раз есть налицо все условия, все предпосылки для его возникновения. Мы уже говорили, что, в силу обусловленности и объективирования социальных явлений, последние складываются, возникают и существуют не только независимо от индивидуальных воль, входящих в соприкосновение и сталкивающихся, но имеют принудительное значение для соприкасающихся индивидуумов; но мало этого — такие социальные явления возникают неизбежно, с историческою необходимостью, как это бывает в мире явления естественного царства. Цена, например, на хлеб, сложившаяся в такой-то определенный момент на лондонской бирже как определенного рода общественное отношение, как социальное явление, есть продукт неизбежности, необходимости, необходимый результат исторически сложившихся фактов действительности. Последняя черта придает социальным явлениям характер стихийности, естественно-необходимого развития. Такое стихийное развитие социального имеет все свойства и особенности иррационального развития. Социальное отношение по своему образованию иррационально. Процесс развития социальных явлений — процесс иррациональный. Если обществу удастся так сорганизовать свою жизнь и отношения, что каждый акт жизни данного общения будет продуктом, наперед предусмотренным, продиктованным так или иначе выраженной общественною волей, если все отношения людей потеряют характер стихийности, необходимости, иррациональности, а напротив, будут совершаться по строго наперед предначертанному самим обществом плану, то социальной обусловленности уже места не будет, и все отношения людей потеряют характер социальности, о которой идет речь и свойства которой мы пытаемся себе выяснить. Новое «общество» с такими рациональными отношениями, лишившись социальности, лишившись всех особенностей социального, общественного, в сущности не будет уже тем «обществом», с которым мы имеем дело, и анализ которого даем: в таком новом обществе «социальная» жизнь, «социальные» факты, «социальные» отношения немыслимы. Будет ли когда-нибудь на земле такое «общество», возможна ли человеческая жизнь без «социальных» связей — это, разумеется, другой вопрос, который не подлежит нашему рассмотрению. Во всяком случае, несомненно одно, что, когда настанет это новое «общество» без социальных связей, люди не будут уже людьми, а станут богами и человеческая история закончится. Подводя итоги нашему анализу различных определений социального, мы могли бы, после всего изложенного, определить социальное явление как объектированное гетерогенное отношение, возникающее между людьми на основе общей взаимной обусловленности и развивающееся с исторической необходимостью и стихийной закономерностью. 3 Мы уясняли природу социального, определяя его характерные особенные, исходя из того, главным образом, основания, что политическая экономия как наука есть одна из социальных наук. С содержанием же объекта социальных наук нас знакомит само понятие социального. Мы должны, отсюда, предполагать, что, познакомившись с общим понятием социального явления, мы до некоторой степени будем иметь представление и об общей природе тех явлений, которые изучает политическая экономия, так как в качестве одной из социальных дисциплин она предметом своего изучения имеет такие явления, которые носят определенный социальный характер, по крайней мере, в своих родовых признаках. В данном случае все социально-научные дисциплины, т. е. отдельные социальные науки, находятся в таком же положении к социальному явлению, как и политическая экономия, т. е. в отношении к их объекту изучения социальное является лишь родовым признаком. Вообще нет одной науки, которая бы изучала социальное явление как таковое, как нет одной науки естественной, которая бы изучала естественные явления в их целом. Ни одна научная дисциплина не в состоянии обнять все стороны данного объекта; всегда есть несколько наук, каждая для одной определенной стороны данного объекта исследования, под определенной точкой зрения662. Равным образом и социальное отношение может научно изучаться лишь с той или иной, определенной стороны социального отношения, под той или иной точкой зрения. В данном случае мы можем говорить о различных «сторонах» социального или о различных «видах» социального, о различных как бы «элементах» социального, о различных «формах» социального. Социальные отношения охватывают собою самые различные и весьма разнообразные стороны человеческого общения, человеческого социального бытия. По числу этих различных точек зрения, различных видов социального, устанавливается и соответственное число и социально-научных дисциплин. Связи и отношения, в которые входят члены общества в общественном союзе, основанном на разделении труда, неравенстве и различии интересов, разнообразны и многогранны. Те формы, которые могут принимать эти социальные связи и отношения, зависят от самого содержания этих отношений, от объекта этих отношений, от той основы, на почве которой люди входят между собою в необходимые социальные связи. На первом месте в данном случае приходится поставить, разумеется, социальные отношения, возникающие на материально-производственной основе: чтобы жить, людям необходимы, прежде всего, материальные средства существования, ради обладания которыми необходимо производство и производственная деятельность в самых различных своих формах и проявлениях. При различии интересов, при гетерогении целей в обществе, построенном на разделении труда и неравенстве, при наличии, следовательно, связанности, взаимозависимости и совместной деятельности, развиваются на материально-производственной основе особого рода социальные отношения, в которые входят между собою члены общественного целого в целях добывания материальных средств существования, материальных «благ». Такого рода социальные отношения могут быть названы материально-производственными. Но во всяком обществе с разделением труда и различными интересами материальное производство нуждается в жизненном упорядочении. Регулярность и некоторого рода необходимая правильность в материально-производственной сфере могут быть обеспечены и возможны лишь в том случае, если производственная деятельность опирается на порядок и организацию общественной жизни, если она встречает защиту от всяческих ее насильственных нарушений, от вторжения внешних врагов или т. п., если производственной деятельности общества гарантирована возможность воспроизводства и развития. На почве этой необходимости в организации, порядке и защите в обществе возникают особого рода социальные отношения, принимающие особую социальную форму, — отношения, в которые входят между собою члены общественного целого в целях установления порядка, организации власти и защиты этого порядка известными определенными нормами и институтами. Такого рода общественные отношения могут быть названы правно-политическими. Их можно разбить на две самостоятельно существующие формы социальных отношений — правовые и политические (государственные) отношения. Все это — лишь особые стороны, лишь особые формы проявления социальных отношений так же, как и материально-производственные отношения. Наряду с этими формами социальных отношения возникает ряд других, образующихся на самых различных основах и стоящих в общей связи, однако, со всем социальным целым. Таковы отношения религиозные, этические, эстетические и др. Каждое из этих социальных отношений является лишь особой стороной социального, особой формой социального общения. Каждое из них имеет свое определенное содержание, свой особый объект изучения, хотя и во всех случаях объект этот, по своей природе, социальный, представляя собою социальное отношение определенного данного вида. Отсюда мы получаем ряд отдельных социально-научных дисциплин, каждая из которых занята отдельной стороной социального (науки экономические, правовые, государственные, этика, эстетика и проч.). В качестве особого, специфического объекта изучения в политической экономии выступают социально-производственные отношения, являющиеся лишь особой стороной социального, особой формой социальных отношений. Мы приходим, таким образом, к выводу, что политическая экономия, являясь социальной научной дисциплиной, имеет предметом своего изучения социально-производственные отношения. На этом объекте политической экономии необходимо остановиться, однако, подробнее663.