Содержание официальной доктрины социальной структуры советского общества и итоги ее господства
Эта доктрина была создана Сталиным в середине 30-х годов. Из названных выше вопросов на шесть она не отвечает совсем, а на остальные четыре отвечает столь поверхностно, что практически ответа не дает. Суть этой доктрины сводится к следующему. Наше общество состоит из двух классов (рабочих и колхозного крестьянства) и одного слоя (прослойки) — интеллигенции. Главные критерии, по которым дифференцировано население,— отношение к средствам производства и характер труда. Взаимоотношения между группами советского общества носят бесконфликт-ный характер: антагонистических противоречий нет, есть неантагонистические и потому легко разрешаемые. Эти отношения базируются, во-первых, на победившей в СССР общественной собственности на средства производства; во-вторых, на объективно совпадающих единых интересах всех групп общества; в-третьих, на общих чертах новой социальной системы; морально- политическом единстве советского народа, советском патриотизме и дружбе народов. Эти базовые черты социальной системы породили новое, коммунистическое отношение к труду, который стал первой жизненной потребностью. Энтузиазм масс — главный показатель преимуществ нового строя. Мобильность в данной системе такова, что имеется полное равенство шансов на продвижение вверх. Кроме уровня образования и трудового вклада, никаких иных ограничений для мобильности нет. Стало быть, система обеспечивает равенство и справедливость всех основных условий су-ществования. Этой краткой характеристики достаточно, чтобы согласиться с тем, что сталинская доктрина социальной структуры была «краеугольным камнем» концепции победы социализма в СССР и его преимущества. Ведь вопрос о социальной структуре общества — это, по существу, вопрос о том, каково само это общество. Если обратиться к трудам Сталина, мы убедимся, что роль социальной структуры как основы общества он прекрасно понимал. Факт построения в СССР к середине 30-х годов фундамента социализма, создание общества нового типа он обосновывал именно тем, что создана новая, социалистическая по своей сущности социальная структура, включающая два класса и один слой: принципиально новый рабочий класс, новый класс колхозного крестьянства и социалистическую интеллигенцию. Эту структуру, как он считал, удалось создать в исторически кратчайшие сроки — менее чем за 20 лет. Ее-то он и провозгласил «социализмообразующей». Соответственно социализм — это общество, где есть именно такая структура. Создав такой образ социальной структуры, Сталин проигнорировал ту методологию анализа социальной структуры, которая была заложена в известном ленин- ском определении класса, он проигнорировал мировой опыт изучения социальной структуры социологами США и Европы. Тому и другому он противопоставил собственное, весьма плоское и, главное, неадекватное реальности представление о социальной структуре советского общества. Во-первых, отсутствует представление о социальной структуре как вертикальной. Она представлена как плоская или почти плоская. Выброшено представление о неравенстве позиций групп, о социальных дистанциях, отделяющих одни группы от других, в пространстве основных социальных благ — власти, собственности, дохода, престижа. Акцент сделан на сближении, на преодолении различий. Сохранившееся же неравенство, социальные дистанции между группами тщательно завуалированы. Во-вторых, резко сужены критерии дифференциации. Они сведены к двум видам: формально трактуемому отношению к средствам производства и к характеру труда. Реальный объем власти, реальное распоряжение средствами производства не учитываются. С этих позиций все начальники вплоть до Генерального секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров оказывались в одной группе с учителями начальных школ и фельдшерами сельских больниц, поскольку те и другие, имея специальное образование, относятся к интеллигенции. В-третьих, чрезвычайно искажено представление о критериях социальной мобильности: принято утопическое представление о полном равенстве шансов на продвижение для всех и каждого независимо от происхождения, национальности, партийности. В-четвертых, канонизировано утопическое представление о межгрупповых взаимоотношениях как бесконфликтных, гармонических, основанных на единстве интересов. В-пятых, завуалированы, скрыты многие черты реальной социальной структуры: номенклатурный кадровый механизм, воспроизводящий эту структуру и одновременно управляющий ее динамикой; находящиеся на вооружении социальных институтов (партийного аппарата, ведомственных кадровых служб, госбезопасности, вузов) критерии подбора и расстановки кадров, в частности критерии подбора партийных и советских работ- ников, дипломатов, кадров органов госбезопасности и охраны порядка, преподавателей общественных наук вузов и др. Каковы причины именно такой трактовки социальной структуры, именно такой ее официальной доктрины? Ведь марксизм учит, что всякая социальная теория носит классовый характер, имеет классовые корни. Каковы классовые корни этой теории, кому и чему она была призвана служить? Теория социальной структуры — продукт политической доктрины Сталина. Суть этой доктрины — достижение максимально полной концентрации личной власти, обеспечение устойчивой личной диктатуры путем эксплуатации коммунистической идеологии, престиж которой у населения был огромным. Главным средством воплощения в жизнь этой доктрины было внедрение в жизнь социальных институтов власти, которые обеспечивали бы как можно более легкое и эффективное управление человеческим фактором, огромными массами людей в интересах власть предержащих и ее аппарата. Для того чтобы сконцентрировать власть в своих руках, надо было лишить власти все другие социальные слои. А для этого надо было ослабить их экономически, лишить собственности. Коммунистическая идеология, при достаточно тонком обращении с нею, т. е. при чуть-чуть более вольной расстановке акцентов, позволяла осуществить такую цель. Для этого были использованы некоторые широкоизвестные, впитанные массами в революции 1917 г. лозунги. Сталин исходил из того, что коммунизм — это общество без классов. В марксистском понимании мыслилось: без эксплуатирующих классов. Но никак не без тех социальных групп, которые могут хозяйствовать вообще. Ни социализм, ни комунизм не мыслились их классиками как общество безвластных «винтиков», подчиняющихся узкой группе политических лидеров, концентрирующих в своих руках всю полноту власти. Напротив, в марксизме немалое место занимало представление о самоуправляющихся коммунах, о необходимости учета исторически сложившегося у населения чувства собственника (а не только труженика). Однако эти положения марксизма были перекрыты курсом на однородность социальной структуры, на выравнивание социального положения всех социальных групп. Выравнивание и однородность — это были те социальные ориентиры, которые, по трактовке Сталина, соответствовали коммунистическому лозунгу равенства. Но социальное равенство прав и привилегий, равенство шансов — это одно, а однородность состава населения — это совсем другое. Первое — прогрессивно, второе — губительно для общества, поскольку подрывает стимулы активности. Для реализации идеи социальной однородности Сталиным был создан особый и весьма хитро устроенный социальный механизм планирования социальной структуры общества. Этот механизм пока социологами не описан, но некоторая работа в этом направлении ведется. Этот механизм включал: прямое уничтожение определенных социальных групп (пример — ликвидация кулачества как класса, массовые уничтожения середняцких слоев крестьянства, партработников, военспецов и др.); ликвидацию многих экономических ролей, опасных для дела полного огосударствления экономики,— предпринимателей, посредников, торговцев, коммерсантов; систему номенклатуры — жесткого отбора руководящих кадров под заданные сверху критерии отбора, осуществляемого закрытыми кадровыми службами, непосредственно замыкающимися на партийные органы власти; идеологическую обработку масс, формирование определенных, выгодных административной системе ло-зунгов и мифов. Они широкоизвестны. Первый лозунг: высшей формой собственности, адекватной коммунизму, является не только не частная, но и не кооперативная и не личная, а лишь государственная собственность. Второй лозунг: социализм создает новые классы, активность которых базируется не на собственности на средства производства, а на идейных мотивах: «работа на себя, на свое общество, на свой народ». За этим лозунгом стояла вполне определенная цель: выработать у населения общественную, социалистическую мотивацию к труду без наличия реальных экономических оснований. В некоторой степени Сталину удалось достичь этой цели. Но сформированная в годы первых пятилеток новая мотивация по мере роста обра- зованности и культуры людей, их информированности о реальных процессах, которые шли в партии и в стране, постепенно слабела и все более вытеснялась другой си-стемой мотивации, носящей отнюдь не альтруистический характер. Третий лозунг: все советские люди равны, социальные различия в стране ускоренно исчезают. Все эти лозунги преследовали одну цель: обезвредить население как возможного противника административной системы, разоружить его путем лишения собственности и внедрения в сознание иллюзорных, утопических социальных представлений о том обществе, в котором оно живет. Для укрепления иллюзии использовались еще и мифы — такие, как миф усиления классовой борьбы по мере укрепления социализма; миф опасности реставрации капитализма и пр. Важнейшая роль, которую играла доктрина Сталина, состояла в том, чтобы завуалировать ту социальную структуру, которая реально существовала в стране, отвлекая от нее внимание. Однако реальная структура существовала и действовала. И чем дальше она отделялась от официальной, тем глубже вынуждена была прятаться, приобретая все более скрытый характер. Сказанное приводит к выводу, что сталинская доктрина социальной структуры общества была инструментом создания и укрепления административной системы управления страной. С начала 60-х годов в ходе проводимых социологических исследований (Ю. В. Арутюнян, О. И. Шкаратан, Л. А. Гордон, Э. И. Клопов, А. К. Назимова и др.) стали выявляться научные дефекты официальной доктрины социальной структуры. Сегодня эти дефекты хорошо известны. Социологией сделан немалый шаг вперед в изучении реальной социальной структуры советского общества 50—80-х годов: впервые описаны многие тенденции, лежащие за рамками классовой структуры; начали учитываться вертикальные (должностные) различия. Казалось бы, есть основания говорить о прогрессе в данной проблематике. Но прогрессивная тенденция пробилась лишь внутри социологии. Если же оценивать всю совокупность общественных наук и, главное, учебники для школ и вузов, мы убедимся, что сдвиги здесь невелики. Причина медленного обновления теории социальной структуры в том, что конкретные исследования по научно обоснованной методологии практически не проводятся. Критерии дифференциации, заложенные в известном ленинском определении класса («роль в общественной организации труда», «отношение к средствам производства», «размер и источники получаемого богатства», «возможность присваивать труд других»), по сей день не реализованы. Эта ситуация делала невозможным изучение роли социальной структуры как социального регулятора советской экономики. Вместе с тем не учитывать этого регулятора тоже было нельзя. Выход из этой ситуации мы с Т. И. Заславской увидели в том, чтобы: разработать методологию и методику изучения социальной структуры советского общества, основываясь на названных выше четырех ленинских признаках класса; на основе этой методологии выделить социальные группы, которые можно было бы гипотетически считать основными элементами социальной структуры советского общества; выделив эти группы (сначала чисто теоретически), далее проверить свою гипотезу о них с помощью серии конкретных социологических исследований; проверив гипотезу о социальной структуре советского общества, изучить ее влияние на развитие советской экономики . Прежде чем описывать наше гипотетическое представление о социальной структуре, надо объяснить, что я имею в виду, говоря о влиянии социальной структуры на экономику.