ЕСИН Б. И. ИЗДАТЕЛЬСКИЕ ПРИНЦИПЫ НЕКРАСОВА В СВЕТЕ СОВРЕМЕННОСТИ
Вклад Н. А. Некрасова в историю журналистики так же значителен, как его заслуги в истории литературы, поэзии. По крайней мере, есть три аспекта деятельности Некрасова-журналиста, которые сейчас следует подчеркнуть: организаторская деятельность по изданию «Современника» и «Отечественных записок», реальное авторское участие в периодической печати 40—70 гг XIX века, значительная роль в понимании экономической составляющей русской журналистики второй половины Х1Хвека.
Остановимся на том наследстве, которое оставил Некрасов-организатор, издатель, предприниматель, что стало завоеванием собственно всей журналистики, ее форм и традиций. Предпочтение такому аспекту объясняется недостаточным вниманием именно к этой стороне дела и современным положением СМИ.Белинский, Чернышевский и другие современники высоко ценили способности Некрасова-журналиста как организатора. Антонович в своих воспоминаниях заметил: «Поэтические заслуги Некрасова общеизвестны и общепризнанны; но этого нельзя сказать о его не менее значительных заслугах в области журналистики» [1]. Михайловский, оценивая журнальную деятельность Некрасова, писал: «В этом состоит его незабываемая заслуга, цена которой, быть может, даже превосходит цену его собственной поэзии» [2]. Условность этих суждений очевидна. Но, вместе с тем, в некрасоведении, в современной истории отечественной журналистики до сих пор нет исчерпывающего ответа на вопрос о причинахнебывалого успехаНекрасова на поприще журналистики. Как Некрасов — человек без систе-матического образования, литературных связей и имени, без значительных средств — с таким успехом осуществил издание журнала «Современник»? Какие качества, таланты обусловили успех Некрасова как журналиста-издателя? В литературе ответ дается довольно общий и не очень убеди-тельный, аргументированный: незаурядный редакторский талант, неутомимая энергия, непоколебимая вера в свое дело, идейное общение с Белинским, Чернышевским...
Конечно, было бы странным отрицать все это. Некрасов умел привлекать нужных сотрудников, создавать им наилучшие условия, умел ладить с цензорами, обладал чутьем, тактом перворазрядного редактора. Такие качества были и у других издателей. Его журналы ввели в русскую литературу плеяду замечательных писателей и критиков. И это также бесспорно. Но ответа на вопрос: в чем же заслуга Некрасова, собственно, в истории периодической печати какособой сферы человеческой деятельности, все-таки нет. Что оставил в наследство журналистике, как таковой, Некрасов — издатель, предприниматель?Некрасов-издатель был не просто тем человеком, который усвоил передовое общественно-политическое воззрение своего времени. Он был тем, кто уловил, понял, осмыслил исторически обусловленные закономерности журнального дела. Это и определило его успех в издательском деле. Что же было понятно, усвоено им в процессе развития журналистики, журнального дела и что было воплощено в жизнь на практике, внесено в журнальное дело?
Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к его опыту, предшествовавшему изданию «Современника», и последующей деятельности. Первое, что способствовало формированию взглядов Некрасова на журналистику, — это его особое отношение киздательскомуделу непосредственный жизненный опыт: душевный кризис 40-х годов, противоречия мечтаний и действительности, признание буржуазных начал, их относительной прогрессивности, необходимости придерживаться их в жизни, в журнальном мире, счастливое сближение с Краевс- ким — издателем «Отечественных записок» и «Литературной газеты».
Вести журнальное дело и быть безразличным к денежной стороне было уже невозможно, какими бы наследственными капиталами не располагал издатель, как это было ранее. К 40-м годам Некрасов понял и изжил романтические представления о жизни. Тяжелое материальное положение, знакомство с городскими низами привели ккрушению идеального мира, научили трезво смотреть на деньги, материальный успех. Он был свободен от представлений, свойственных зажиточному литературномудворянству прошлого.
Особый год в биографии Некрасова — 1840: 9 ноября этого года в письме сестре Елизавете он пишет: «Оплачем наши прошедшие мечтательные радости, погорюем над настоящим, заглянем в будущее. Может быть, что и улыбнется нам...». Это очень характерно — «может быть, что и улыбнется нам». Надежда содержит в себе некую радость — радость знания.
В этой связи заслуживает доверия утверждение Суворина о том, что Некрасов именно тогда «дал себе слово не умереть на чердаке».
Для этого надо было перестать быть идеалистом, надо было понять движущие силы жизни и правильно ими воспользоваться. Елисеев в 1878 году поставил под сомнение это утверждение Суворина. Он давал понять, что Суворин мог исказить слова поэта, стремясь «под видом оправдания Некрасова» оправдать себя, свое идейное поведение.
Это могло иметь место в 1878 году, когда Суворин приобрел «Новое время». Но Суворин, действительно, мог найти что-то созвучное в словах Некрасова, припоминая начало своей литературной деятельности. Силой обстоятельств они были поставлены в очень схожие условия. Некрасов, в лице Суворина, мог найти понимающего слушателя, ибо при всей разнице положения в русской журналистике 70-х годов, у молодых Некрасова и Суворина могло быть много схожего от бытовой неустроенности, до неясно сформировавшегося либерализма, хотя и разных оттенков. Именно эти условия и могли заставить их отрешиться от идеальных мечтаний, заставить пристально вглядеться в прозу жизни, понять тот практический нерв, который двигал современную журналистику. Недаром именно кНекрасову будет обращаться за советом и помощью Суворин при покупке «Нового времени» и, памятуя об упомянутом разговоре, посчитает возможным опубликовать в газете несколько стихотворений, практически не испросив согласия автора.
В 40-е годы в окружении Белинского формировалось, казалось, верное историческое представление о капитализме, буржуазности (Герцен, Бакунин, Милютин и др.). Капитализм есть отрицание феодализма, хотя и не «золотой век» человечества — эта истина становилась достоянием демократического кружка и позволяла сознательно развивать принципы капиталистической буржуазной печати, капиталистического прогресса, пользоваться буржуазнодемократическими принципами, товарными отношениями не только демократам, но и либералам, и консерваторам.
Некрасов-журналист одним из первых, но одновременно с Краевским, Сенковским и Катковым, понял, почувствовал капиталистический характер журнализма эпохи и воспользовался его исторически-положительными сторонами, подчинив демократическим целям. Понимание необходимости подчиниться этим буржуазным порядкам способствовало грамотному ведению журнального дела. Для Некрасова доход—условие существования, дальнейшей литературной деятельности... Ему, Белинскому и Краевскому был необходим «определенный верный доход, «чистые деньги» (Некрасов). И всем было спокойно, все знали, что у Некрасова «будет капитал» (Белинский), но от этого Некрасов не сделается скрягой, капиталистом. Вот эта очевидность, что уНекра- сова «будет капитал» и давала возможность, подчас демагогично, иногда упрекать Некрасова в стремлении к обогащению (Антонович, Жуковский).
Сам Некрасов писал: «Я не был идеалистом точно, иначе прежде всего не взялся бы за журнал, требующий практических качеств». Известная доля практицизма Некрасова дала повод позднее даже Тургеневу говорить, что Некрасов «любил деньгу». Нет, этого не было, как отмечал сам поэт, хотя Кривенко признавал: почувствовал «уважение к деньгам» (в этом же упрекали и другого редактора — Благосветлова). Не забудем, что издание «Современника» обошлось в 32 тысячи рублей серебром.
Вообще, унас в литературе нет ясного представления о денежной стороне журнально-газетного дела во второй половине Х!Х века. Реальная стоимость издания журнала, газеты составляла приличные суммы, порядка десятков, а к концу века — сотен тысяч рублей. Только Евгеньев-Максимов был внимателен киздательской бухгалтерии, колебаниям подписки и, следовательно, колебаниям доходности журнала [3].
Деньги на издание «Современника» дали: Панаев — 39 000, Герцен — 5 000 (взаимообразно), и казанский помещикГ М. Толстой вместо обещанных денег прислал вексель на 12 500 рублей, который Некрасов вскоре вернул ему. А еще надо было платить аренду Плетневу, некие суммы Никитенко (за участие в журнале) и другим сотрудникам, не считая гонораров.
Издателю нового журнала надо было открывать контору редакции, приобретать бумагу, иметь кредит в типографии, нанимать штат технических работников, вплоть до сторожа, истопника и рассыльных, ждать подписки.
Не удивительно, что убытки за первый год издания «Современника» составили 10 000 рублей.
Журнал «Дело», например, в 1888 году, несмотря на потерю подписчиков, был продан женой умершего Благосветлова за 35 000 рублей.
Финансовые проблемы диктовали и некоторые организационные моменты. Буржуазные принципы рынка или предпринимательства лежали в основе действий многих издателей периодических органов в Х!Х веке. Финансовые дела требовали единоначалия и у Краевского, и у Благосветлова, и у Каткова. Они требовали организо-ванности, порядка. Некрасов, и не он один, а многие успешные издатели не соглашались с артельным принципом ведения ежемесячника и в 40-е, и 70-е годы. Парадокс: ар-тель—наиболее демократический, казалось бы, принцип ведения издания — реши-тельно отвергается. Все примеры артельного ведения издания были неудачными («Век», «Русское богатство», «Устои»). Артельность — утопия, как многие народнические принципы. Во второй половине Х!Х века для успеха дела надо было иметь одного хозяина финансов. Некрасов был им.
Тем не менее, Некрасов пришел к убеждению, что отношения между издателем, редактором и сотрудниками-единомышленниками не должны быть только отношени-ями хозяина и работника. Как справедливо отмечали исследователи (Евгеньев-Максимов, Ковалева и др.), к этому выводу поэт пришел, будучи еще сотрудником у Ф. Кони в «Литературной газете». Если его журнал давал доход, он охотно делился им с сотрудниками. Об этом говорит «особое соглашение» с группой литераторов в «Современнике» и отношения с Белинским, Добролюбовым, Елисеевым и многими другими, т. е. Некрасов никогда не выступал в качестве журнального эксплуататора. Это было ново и шло от принципов чуждых буржуазности, т. е. придерживаясь буржуазных принципов журнализма, человеквносил в них существенные поправки другого, более справедливого порядка.
Доходностьжурнала можно было обеспечить двумя способами: массовостью издания и передовым злободневным содержанием. Ясно, что оба эти момента тесно переплетаются между собой: они могут сопутствовать друг другу, но могут и противостоять один другому, ибо массовое — не всегда передовое.
В изданиях Некрасова они развивались в идеальном виде для своего времени. Некрасов верно понял, что прогрессивный (буржуазный) принцип журнализма требовал создания массовой аудитории. Это было хорошо им усвоено. Тем более, что этот принцип совпадал с намерениями демократов — служить массам не хуже, чем предпринимателям. Впервые создается достаточно мощная разночинная аудитория. Но это не та аудитория, которую создавал Сенковский, — помещичье-дворянская. Это была городская публика: учащиеся высшей и средней школы, низшее духовенство, учителя, часть мелких служащих, молодого чиновничества, офицерства. Только эта аудитория потенциально была массовой в 40—60-е годы. Некрасов в одном из писем Тургеневу, 18 декабря 1856 года, отзываясь о «Библиотеке для чтения» в обновленной редакции, заявил: дружининское направление «отгонит от журнала скоро все живое в нарождающемся поколении, а без этих сподвижников, еще готовящихся, журналу нет прочности». Важное заявление! «Уменье наделать себе читателей» (Белинский) было в высшей степени характерно для Некрасова. Как, впрочем, и для Суворина.
«Современник» стал наиболее распространенным журналом своего времени. «Новое время» — наиболее распространенной газетой. Но аналогия эта имеет очень ограниченный смысл. Стремясь к популярности издания, Некрасов меньше всего хотел издавать орган т. н. «массовой культуры», что пытались реализовать Булгарин и Сенковский, а позднее Суворин, Амфитеатров и Дорошевич.
Такназываемая «массовая культура» ориентировалась напассивную публику, посредственного и малообразованного читателя, чуждого настоящим, духовным ценностям культуры. Ее доходчивость и народность мнимые. Некрасов же, стремясь к массовому, финансово крепкому изданию, хотел видеть своего читателя социально-активным и думающим. И он этого добился. Поэт не только в силу своего жизненного опыта, общения с Белинским, его идейного влияния, с самого начала отдавал предпочтение демократической идеологии. Он понимал связь этого мировоззрения с новой аудиторией.
Демократизм обеспечивал не только определенный, важный, передовой уровень мышления, но и известный уровень популярности.
Некрасов, начиная самостоятельную журнальную деятельность, должен был, понимая условия успеха, отдать предпочтение революционно-демократической идеологии, которая больше и сильнее другихнаправлений общественной мысли затрагивала злободневность, интересы достаточно широкого круга людей своего времени. Ни одна другая доктрина и теория не затрагивала интересов этого круга лиц.
Этим объясняются и высокие тиражи. В других изданиях могли быть более глубокие мысли, идеи, затрагивавшие серьезные философские вопросы, идеи, важные проблемы нравственности, национальной самобытности, эстетики, метафизики, но они носили отвлеченный характер, были обращены кпрошпому, иногда котдаленному будущему, ориентировались на образованную, элитарную аудиторию... Злободневность же только здесь, в «Современнике».
И в тех исторических условиях была возможность издания журнала для узкого круга единомышленников (славянофильские, почвеннические журналы). Но не такова сущность революционно-демократических идей, чтобы отгораживаться от массового читателя.
В Х!Х веке складывается три типа передового общественно-значимого журнала:
— массовый для народа (но народ еще не читатель: он неграмотен);
— массовый для разночинской интеллигенции;
— немассовый, но высоко идейный, элитарный.
Некрасов создал массовый журнал для реально существующей и растущей читающей публики и получил возможность ее воспитывать и умножать.
Итак, верное определение своей аудитории, которое вырабатывалосьвместе с Белинским, Чернышевским, Щедриным и Михайловским с 1840-х по 1870-е годы, — еще одна из заслуг Некрасова в русской журналистике. Его опыт, целеуст-ремленность в создании такого массового (по возможности) издания, передо-вого по понятиям того времени, накладывает определенные обязанности на со-временных строителей массовых СМИ, рыночного мира России.
О желании построить именно такой передовой журнал говорит еще одна новация «Современника» и его издателя. Уже в 40—50-е годы Некрасов понял, что тип журнала связан со временем, что он изменится, должен измениться.
Вступив в «Литературную газету», он оказался в одном из значительных передовых органов печати, поскольку газета издавалась, как и журнал «Отечественные записки», Краевским, под редакцией Ф.Кони.
Газета должна была идти в русле мнений «Отечественных записок», что было школой для молодого сотрудника. Полемика с другими органами печати заставляла крити-чески оценивать опыт изданий, присматриваться к типу издания, общественной потребности в определенном содержании и характере журнала.
Некрасов вступил в журналистику тогда, когда такой тип журнала, как «альманах», исчерпал себя. Господствующий энциклопедический тип был исторически прогрессивен, но и он уже изживал себя. Изменилось время, аудитория. Из энциклопедического журнал становился журналом публицистическим, органом общественного направления.
«Обязательное соглашение» с беллетристами предполагало сохранение важного значения беллетристики в «Современнике». Но в 1858—1859 годах значение беллетристики не будет уже таким определяющим. Как только позволили обстоятельства, происходит существенная перестройка всего журнала. В 1859 году «Современник» меняет титульный лист. Вместо журнала литературно-общественного он называется журналом общественно-политическим и литературно-художественным. Открывается отдел «Политика», который ведет Чернышевский, передав отдел литературно-критический Добролюбову. Журнал делится не на пять и более отделов, а на два: литературно-художественный и публицистический. Иностранная беллетристикауходит из начала номера в конец журнала. Открывается отдел сатиры «Свисток». Отдел публицистики становится главным, определяющим в журнале. В его рубриках формируется направление издания. Растет роль художественного, а затем и общественнополитического, очерка.
Усиливается роль пропаганды, формирования общественного мнения, но растет и отражение общественного мнения в журнале.
Отражение и формирование общественного мнения были не в одинаковой степени присущи журналу в ХХ веке. Двуединая задача печати—формировать и выражать общественное мнение, находиться всегда в сложном диалектическом единстве. И исто-рически то одна сторона, то другая выходит на первый план. Вернее сказать, уровень развития политической жизни, положение масс определяют то, как журнал преиму-щественно в 40—60-е годы формирует общественное мнение, опираясь на теорети-ческую работу сравнительно небольшого числа идеологов и мыслителей, учит ауди-торию...
Некрасов и его соратники отражали интересы народныхмасс, формировали общественное мнение разночинцев и всех своих читателей. В 40-е и в 60-е годы, не только по цензурным условиям, появилась возможность издавать идейный, общественно-политический журнал для новой категории читателей, для массовой аудитории. А это было важно, хотя массовость эта очень своеоб- разнаи относительна. Но все же это уже не узкая кучка образованного столичного дворянства (как у любомудров, «Московского вестника» Веневитинова, у славянофилов «Московский наблюдатель», «Москвитянин») или помещиков- дворян, как у «Библиотеки для чтения». Теперь социальная база журна-листики расширялась. Менялись и его тип, функции. Впрочем, и теперь оставались журналы избранной аудитории — «Москва», «Парус» славянофилов, «Община» Бакунина и др.
Некрасов, будучи сам в числе новой читательской массы, это хорошо понял и под-держивал развитие журнала массовой разночинско-интеллигентской аудитории несколько десятилетий. В этом был залог его успеха как издателя- практика.
Что же отличало этот тип? Разночинская масса проснулась кисторическому действию, но еще не имела своих союзов, партий, клубов или каких-либо других объединений в силу общего политического положения в России... Масса была потенциально неорганизованной. Встала задача воспитывать, формировать, просвещать новый круг читателей, собирать их. Передовой журнал должен был стать и стал «способом воспитания» общественной мысли, общественного мнения.
Позднее, в конце XIX века, с развитием политической жизни, ежемесячник будет больше стремиться к выражению общественного мнения, партийности, когда стал вопрос о формировании партий в России.
В 1884 году «Вестник Европы» — идейный центр русского либерализма, заявил: «Журналы не только способы воспитания общественной мысли; это способы выражения ее» [4].
В 1897 году «Жизнь» заявила: «Журнал должен быть и может быть выразителем мнений и стремлений той или иной общественной группы, является руководителем этой группы, развивая ее программу в ее логическом ходе и последствиях» [5].
Во времена «Современника», за исключением кратковременного подъема револю-ционныхнастроений 1859—1861 годах, таквопрос еще не стоял. Отсюда «учительский» тон «Современника», «Русского слова», «Отечественных записок», «Дела», «Времени» и «Недели». Отсюда и особый тип публициста: Чернышевский, Писарев, Михайловский. Связь идет преимущественно в одном направлении: журнал-аудитория.
Чувствовал Некрасов зависимость характера журнала и от состояния газетного дела, и степени его развития, и полноты материалов злободневности. В 40-е годы актуальной была необходимость усиления оперативности журнала. Издание при нем газеты, как приложения, дела не решало. Мешала цензура, ограничивала полиграфия и другие причины. Ясно, что эту злободневность и оперативность в тогдашних условиях надо было развивать в самом журнале, не полагаясь на газету... Отсюда изменение характера содержания отдела «Смесь». В 40-е годы этот отдел компенсировал недостаток оперативной информации. Однако с годами «безусловная полнота» злободневных со-общений все успешнее осуществлялась газетами. Отдел «Смесь» при старании редак-тора мог успешно заменить общественнополитический отдел, которого в русских журналах не было. «Смесь» из отдела универсального, энциклопедического превращается, не теряя универсальности, в идейно-целенаправленный отдел. В нем помещаются наиболее острые, злободневные материалы: заметки, рецензии (о рабстве, крепостничестве). Белинский уже в 30-е годы понял: энциклопедизм «есть не универсальность», а «односторонняя поверхность». Вот от этой поверхности и освобождается «Смесь» в 50-е годы. Одним из первых понял это Некрасов и осуществил в «Современнике». Отдел становится все больше откликом на острые вопросы, политическую и экономи-ческую злобудня. Эволюция отдела «Смесь» с 1855 по 1857 год прослеживается легко. С № 10 за 1858 год, материал, входивший в отдел «Смесь», стал печататься под рубрикой «Современные заметки». С 1859 года вся публицистическая часть материалов получила заголовок «Современное обозрение» и надолго стала названием всей второй части почти всех ежемесячников. Складывается новый тип журнала, публицистический, ибо в нем главным становится публицистика. Этомупримерупоследо- вали многие журналы. Здесь печатаются, кроме литературных обозрений, обозрения внутренние, иностранные, политические, экономические, сатирические и др.
Политическое содержание еще в 1844—1845 годах пришло в обозрения Белинского. В обозрении русской литературы за 1846 годвопросы общественнополитические прямо перевешивали вопросы литературные. Чернышевский, Елисеев, Салтыков-Щедрин, Михайловский, Скабичевский и др. работали с успехом в журналах Некрасова «Современник», «Отечественные записки» до 1884 года.
Стремление придать журналу злободневный характер отразилось и в настойчивом стремлении редактора иметь сатирический отдел.
А. И. Станько, исследователь литературныхгазет первой половины Х1Хвека, справедливо отметил: «Обращение литературных газет к сатире с одной стороны, сделало их тематику более злободневной, а с другой — четче проводило идейную дифференциацию между ними».
«Литературная газета», где начинал свою журнальную деятельность Некрасов, охотно пользовалась сатирическими жанрами. Молодой Некрасов впервые приохотился тут к жанрам сатиры: сатирическим объявлениям, письмам, ироническим пересказам, пародиям, иронической похвале (1842, № 6, С. 43; ряд фельетонов в 1844—1845, под названием «Хроника Петербургского жителя»). К этим и другим изменениям в газетах, журналах Некрасов относился сознательно, чутко, был внимателен, обеспечивая себе неизменно первое место в русской журналистике Х1Хвека, форсируя определенные традиции. Позволительно напомнить о словах Чернышевского: «Все мои заслуги — его (Некрасова) заслуги или точнее: только благодаря его великомууму, высокому благородству души и бестрепетной твердости характера я имел возможность писать, как я писал. Я хорошо служил своей родине и имею право на признательность ее, но все мои заслуги перед нею — его заслуги» [6].
Некрасов соединил в себе качества не только передового общественного деятеля, литератора, критика, но и журналиста-организатора. Он познал и претворил в жизнь закономерности профессии журналиста, за что ему были благодарны современники, единомышленники и потомки. Своим служением он обеспечил выработку передовой практической традиции в русской издательской деятельности и историческую преемственность, поучительную для нашего сегодняшнего положения СМИ.
1. Из воспоминаний о Н. А. Некрасове. Шестидесятые годы. М.-Л., 1933. С. 187.
2. Михайловский Н. К. Литературные воспоминания и современная смута. Т 1. СПб., 1900. С. 81.
3. Евгеньев-Максимов. «Современник» в 40-е — 50-е годы. Л., 1934. С. 289-290.
4. Вестник Европы. 1884. № 12. С. 947.
5. Жизнь. 1897. № 14/15. С. 347.
6. Чернышевский Н. Г ПСС. М., 1953. Т 15. С. 793.
Еще по теме ЕСИН Б. И. ИЗДАТЕЛЬСКИЕ ПРИНЦИПЫ НЕКРАСОВА В СВЕТЕ СОВРЕМЕННОСТИ:
- Политическая цензура в период стагнации и кризиса власти и идеологии в СССР (1969-1991 гг.)
- ЕСИН Б. И. ИЗДАТЕЛЬСКИЕ ПРИНЦИПЫ НЕКРАСОВА В СВЕТЕ СОВРЕМЕННОСТИ