Правила управления внутренними знаками и смыслами

Поведением человека управляют внешние и внутренние правила. Внешние правила воспринимаются органами чувств и содержатся в экологической информации. Внутренние правила состоят из двух слоев: инстинктов - биологических программ жизни тела на планете, и искусственных правил поведения, основанных на смысловом поведении, которое имеет социокультурное происхождение.

Живое отличается от неживого тем, что обладает сознанием, и это сознание позволяет осознавать себя в мире как тело и имеет различные уровни развития. Поэтому внутреннее содержание сознания может стать внешним - и тогда различные действия, движения, позы и т. п. отображают через все действия тела смысл внутренних правил. Внутренние правила остаются внутренними, если они никак не проявляют себя во внешний мир, т. е. поведение человека не управляется этими

121

правилами, а они только переживаются в потоке сознания как знаки и смыслы. Поведение всех живых существ управляется внутренними правилами, которые могут восприниматься как поведение тела в окружающем мире.

окружающего мира. Экологическая информация в потоке сознания, переживается избирательно, так как из нее извлекаются знаки и смыслы, и этот процесс становится управляемый внутренними смыслами, а не только одними внешними событиями.

Внутренние правила могут наблюдаться в поведении тела и как речевые структуры. Если внутренние правила управляют поведением тела в окружающем мире, то речевые структуры управляют уже не только поведением тела в окружающем мире, которое наблюдается другим, они управляют смысловой стороной речевых структур, которые управляют поведением внутренних знаков и смыслов. Для того чтобы найти необходимый смысл внутренних знаков нет необходимости выражать поиск этого смысла поведением тела в физическом пространстве. Поведение тела в окружающем пространстве уступает место управлению поведением тела речи во внутреннем пространстве знаков для нахождения новых смыслов в результате взаимодействий знаков друг с другом. Взаимодействие знаков между собой во внутреннем пространстве позволяет в результате такого взаимодействия при помощи правил, которые организуют эти знаки в речевую структуру, открывать новые смыслы внутренних знаков или устанавливать и определять их конвенционально.

Правила мифа за счёт взаимодействия знаков между собой во внутреннем пространстве позволяют у элементов окружающего мира от-

122

крывать возможности и ограничения и, комбинируя такую смысловую сторону этих элементов окружающего мира, превращать их в вещи, наделенные искусственными смыслами, важными для воспроизводства и развития культуры. Но сами по себе такие смыслы не наблюдаются в окружающей природе, так как они сопряжены с социокультурными потребностями человека и являются расширением этих потребностей на элементы окружающего мира для того, чтобы, придав им новый смысл, найти способ для удовлетворения самих потребностей. Правила мифа задают такую речевую структуру, которая является значимой для поддержания структуры общества, регулирует и управляет поведением, воспроизводством социально значимых ритуалов.

Тело мифа отличается от тела игры и ритуала тем, что тело игры и ритуала развиваются и формируются в окружающем человека мире и являются тем пространством, в котором тело человека принимает активное участие во взаимодействии с окружающим миром и с другими. Тело игры и тело ритуала являются тем пространством, в котором тело человека является активным и значимым в интерсубъективных отношениях, они обозначают ту часть окружающего пространства, которую тела принимающих участников могут использовать в своих активных действиях. Поэтому пространство окружающего мира, в котором развивается и формируется тело игры и тело ритуала, содержит экологическую информацию и управляет поведением участников на этом пространстве. Поток экологической информации непрерывен и неисчерпаем, и благодаря этому факту участники открывают для себя возможности и ограничения, входящего в тело игры и ритуала физического пространства.

Тело мифа, в отличие от тела игры и ритуала, не разворачивается в окружающем пространстве, так как тело мифа - это смысловая сторона взаимодействия внутренних знаков между собой в сознании рассказчика и слушателя, когда в результате такой операции рожаются новые смыслы.

Особенностью тела мифа является то, что оно формируется и развивается симметрично во внутреннем пространстве как поток переживания знаков и смыслов в сознании рассказчика и слушателя. Тело мифа, как и тело ритуала, имеет симметричное развитие, и это связано с тем, что основная задача ритуала - это воспроизводство и поддержание структуры общества, те же самые функции выполняет и миф, но использует не поведение тела в окружающем пространстве, а поведение тела речи во внутреннем пространстве знаков и смыслов, поэтому тело мифа выполняет несколько иную функцию. Тело мифа окружающий человека мир превращает в поток знаковых переживаний

123

элементов, которым соответствуют знаки и смыслы в сознании, но из всего этого речевого потока, разворачивающегося в теле речи, тело мифа воспроизводит сцену происхождения, передачи смысла, открытия неких свойств, которые становятся благодаря такой первоначальной операции частью культуры, и благодаря этому тело мифа постоянно воспроизводятся. Ритуал воспроизводит социально значимые формы поведения, которые позволяют вступать и устанавливать интерсубъективные отношения, а также совместно проживать на одной территории. Миф воспроизводит в виде речевых структур, как и ритуал не только смысловую сторону общественно значимого поведения, которое лежит в основании структуры общества, но и то, что ритуал не в состоянии достаточно точно передать через действие и поведение тела в окружающем пространстве. Миф позволяет наделить смыслом не только социальное поведение человека, но и придавать смысл элементам окружающего мира и превратить их в орудия, а также рассказывать об их первоначальном происхождении в результате деятельности героя, первопредка или богов. То, каким образом элемент окружающего мира приобретает культурный смысл, объясняется структурами мифа, которые формируются и разворачиваются во внутреннем пространстве рассказчика и слушателя как тело мифа. Поэтому неслу- чайна связь многих ритуалов и мифов между собой, они взаимно дополняют друг друга при воспроизводстве социально и культурно значимых форм поведения и структуры общества.

124

еловое восприятие окружающего мира и сам этот мир не отделены друг от друга, а человек находится в мире и в мифе одновременно. Вне мира миф бессмыслен, а вне мифа мир является потоком экологической информации, лишенной смысла.

Миф не существует сам по себе как некий элемент окружающего мира, а обретает своё существование только тогда, когда миф воспроизводится. Миф воспроизводится как последовательные речевые артикуляции, а во внутреннем пространстве рассказчика и слушателя речевым знакам придается смысл. Так как миф является речевой структурой, то он является разновидностью тела речи, которое обладает особой постоянно воспроизводимой структурой, и эта структура является телом мифа, существующая во внутреннем пространстве знаков и смыслов.

Внешние правила мифа показывают, каким образом в некой ситуации, в которую попал герой, первопредок или боги, было найдено необходимое решение для этой ситуации.

125

правилами, которые воспроизводят структуру общества, регулируют и управляют действиями человека как игрока в собственной жизни, в которую включены другие люди, и разворачивается эта игра в обитаемой человеком Вселенной, которая обладает своими неизменными правилами, накладывает ограничения и даёт новые возможности в виде познанных правил. Вся та некогда случившаяся грандиозность в жизни предков через тело мифа предстает в сознании человека. Разворачивание и формирование тела мифа переживается во внутреннем пространстве как собственный, личный акт творения, в результате которого становятся доступными новые правила, которые открывают совершенно новые возможности. Все те события, которые разворачиваются в сознании, даже если допустить, что они некогда реально могли происходить, переживаются в сознании таким образом, как будто они совершаются сиюминутно. Важность такого переживания состоит в том4 что это уникальное событие потрясает настолько сильно, что становится правилами для построения управления собственным поведением либо тела в физическом пространстве, либо тела мифа во внутреннем пространстве знаков и смыслов. Силу воздействия разворачивающегося тела мифа в сознании можно сравнить с неким чудом, которое наблюдается не органами чувств, а во внутреннем пространстве, и это чудо ошеломляет возникновением совершенно новых смыслов у казалось бы абсолютно понятных знаков, которым соответствуют элементы окружающего мира; и чем этот новый смысл невероятен к

сформированной ранее традиции, тем невероятнее его воздействие. Первоначально эффект от разворачивания тела мифа подобен взрыву в сознании, который открывает совершенно новые смысловые горизонты понимания окружающего мира, мира вещей, мира духов и богов и человека. В свете новых открывающихся горизонтов смыслов все старые знания, навыки и умения перестают быть, как некогда в недавнем прошлом, совершенными и становятся составными частями, фонами в новой, более совершенной и грандиозной смысловой схеме устройства мира, окружающего мира и человека. Тело мифа позволяет сознанию совершить смысловой скачок на новый уровень осмысления, но эти новые смыслы имеют не локальный характер, а являются новой мировоззренческой системой, которая организует привычные знаки в новое смысловое пространство, где привычный смысл знака расширяется, изменяется, и это новое смысловое пространство преобразует понимание мира. Новые смыслы как схема накладываются на поток экологической информации, переживаемой в сознании в виде знаков и смыслов, тем самым чувственно воспринимаемый мир пре- 126

вращается в новое смысловое пространство, управляемое уже согласно новой смысловой схеме устройства окружающего мира и человека. Тело мифа по своему воздействию на традиционное сознание расширяет его границы, и такое расширение сознания совершается как просветление - мгновенно, после чего сознание уже не может вернуться к некогда своему привычному состоянию, оно изменяется, и все эти изменения становятся необратимыми.

Рождение мифа происходит практически всегда, когда для передачи речевыми структурами содержимого мифической истории используются знаки-имена, знаки-символы и знаки-символы- символов - абстрактные слова. Знаки-имена непосредственно сопряжены с элементами окружающего мира, которые воспринимаются органами чувств. Часть абстрактных слов - знаков- символов, использованных для конструирования смысла, опосредованно сопрягается с элементами окружающего мира, что делает их доступными для чувственного восприятия, а знаки-символы- символов никак не сопрягается с элементами окружающего мира, доступными для чувственного восприятия и поэтому не имеет точного смысла. Смысл таких знаков-символов образуется в результате их описания, состоящем из других знаков-имён и знаков-символов, смысл которых часто недостаточно ясен и определен. Смысловая структура знака-символа-символа имеет некие границы, но не структурирована в пределах этих границ непрерывной смысловой структурой, т. е. между возможными смыслами существуют области воспринимаемые как знаки, но этим знакам не соответствуют никакие смыслы и само такое смысловое пространство представляет собой скорее коллекцию смыслов, но никак не структурированное пространство. Такие знаки являются эмоционально-чувственными переживаниями и знаками-образами во внутреннем пространстве знаков и смыслов, которые присутствуют в отграниченном пространстве смысловой структуры знака-символа-символа, но их смыслы лежат в другой знаковой системе и поэтому они невыразимы речевыми структурами. Эти знаки воспринимаются как фоновые структуры при конструировании смыслового пространства знака, т. е. их смысл является простым переживанием в эмоционально-образной сфере сознания и не используется как самостоятельная знаковосмысловая структура внутреннего пространства. Поэтому история, рассказанная абстрактными словами, смысл которых также определяется абстрактными словами, имеет размытые границы; и за таким описанием могут стоять очень различные комбинации смыслов. Подобные смыслы образуются, когда конструируется смысловое поле, в котором смыслы конструирующих

127

его слов используются в границах из смыслов, но используются только части из набора смыслов; и именно эти части, соединяясь между собой, конструируют один из возможных смысловых вариантов, из возможного полного набора смыслов. Так как границы не являются четко очерченными, то такие смыслы не являются устойчивыми знаковыми структурами более высокого уровня, что в свою очередь предполагает использование интерпретаций для прояснения и выделения «истинного» смысла, т. е. того смысла, который предполагается и является изначальным смыслом. Если миф оторван от описания того реального мира, который в нем является необходимой частью мифического рассказа, то теряется чувственная составляющая этого рассказа, которая непрерывно воспринимается органами чувств. Поэтому экологическая информация не только дополняет миф, но и является его составной частью - той частью, которая помогает конструировать необходимое смысловое пространство с достаточно ясно очерченными границами. Отсутствие экологической информации делает мифический рассказ просто речевой структурой, которая лишена своей естественно природной части, воспринимаемой органами чувств и служащей составной частью того, что непосредственно сообщается в мифе.

Речевое сознание целиком и полностью существует только во внутреннем знаково-смысловом пространстве, состоящим из знаков-образов, знаков-имён и знаков-символов. То, что сообщается в мифе, одновременно присутствует в окружающем мире как эмоционально-чувственное восприятие и как смысловая сторона такого восприятия, и отсутствует как непосредственное восприятие органами чувств, т. е. часть мифического рассказа существует только во внутреннем пространстве. Поэтому миф существует на границе внешнего чувственно воспринимаемого и внутреннего знаково-смыслового пространства, которое ещё не разделено, что делает существование духов и богов таким же реальным, как и само чувственное восприятие окружающего мира. В мифе два типа сознания взаимно переплетены между собой, и поэтому нет никакой чёткой границы между сном, воображением и восприятием окружающего мира, что говорит об ориентированности сознания человека не на социокультурные процессы, а продолжает всё ещё оставаться ориентированным на окружающую природу, которая кормит человека и является поставщиком переживаний при наблюдении за природными феноменами, необъяснимыми существующими знаниями. Человек живёт восприятием природы и вся социокультурная жизнь выстраивается таким образом, чтобы следовать за всеми циклическими изменениями в природе. Внутренний мир имеет не та-

128

кое важное значение, так как все то, что происходит с человеком, является не результатом его собственных усилий и стараний, а воздействием сил в окружающей природе на его личную судьбу и судьбу его общественной структуры, присутствие которых проявляется через различные изменения в окружающей природе, поэтому необходимо своевременно заметить и распознать наступление таких изменений, которые могут быть опасными. Между внешним и внутренним миром ещё не пролегла граница их разделения на самостоятельные миры, каждый из которых может существовать независимо от других. В мифическом сознании преобладают знаки-образы, знаки-имена, знаки-символы и в незначительном количестве представлены знаки-символы-символов, что делает речевые структуры ориентированными на элементы окружающего мира, с которыми они сопряжены. Речевое сознание является скорее предметным, чем абстрактным, в таком сознании человек живёт не в своих мыслях, а во взаимодействии с окружающим миром и социокультурным пространством, которое является смысловым продолжением окружающего мира. Окружающий мир наполняет сознание человека потоками экологической информации, которая циклически изменяется, и эти изменения оказывают воздействие на самочувствие человека и удачу или неудачу, которые ему сопутствуют на протяжении всей его жизни, что заставляет человека искать способы взаимодействия с миром. Все эти находки и открытия передаются последующим поколениям в виде живой устной традиции, которая позволяет осознавать себя и окружающий мир как некое знако-во-смысловое образование на границе между воспринимаемым миром органами чувств и жизнью сознания, направленного на этот мир в виде особой речевой структуры - мифа. Миф надстраивается над восприятием органами чувств окружающего мира и служит для проникновения в тайны окружающего мира. Поэтому миф, как некий инструмент сознания, позволяет заглянуть за видимую сторону окружающего мира и сделать то, что открывается человеку, доступным для использования в его практической жизни человека. Миф не является абстрактной изолированной самодостаточной речевой структурой. Поэтому можно сказать, что миф - это переходная структура от непосредственного чувственного восприятия элементов окружающего мира в виде знаков и смыслов к конструированию знакового внутреннего пространства, обладающего самодостаточными смыслами, способными не прибегая к восприятию экологической информации конструировать аналогичные структуры, содержащие в себе такие наборы смыслов, которые не только не воспринимаются органами чувств, но и не суще- 129

ствуют в виде самостоятельных элементов окружающего мира (перво-предок, духи, боги и т. п.). Миф является своего рода симбиотиче-ской конструкцией состоящей из непосредственного воспринимаемых элементов окружающего мира органами чувств и восприятия знаков и смыслрв внутреннего пространства, в котором они были сформированы и обрели свои смыслы или множественность смыслов, указывающих, на их границы во внутреннем пространстве. Но смысловые границы внутренних знаков определяются путём взаимодействия самих этих знаков между собой, а не воспринимаются органами чувстве как элементы окружающего мира воспринимаемые в виде знаков. Правила, по которым внутренние знаки вступают в отношения между собой, конструируются телом речи, исследующим смыслы этих знаков. Не все такие правила становятся интерсубъективными и переходят в правила разговорной грамматики. Отбираются и закрепляются только те речевые правила грамматики, которые позволяют более глубоко, по отношению к другим правилам, исследовать смысловые границы внутренних знаков. Речевая структура, сконструированная из знаков и смыслов внутреннего пространства, которые никак не сопрягаются или только опосредованно сопрягаются с элементами окружающего мира, является уже новым интеллектуальным

продуктом, существующим в виде текста - литературой и поэзией, которые, в свою очередь уже требуют формирования новых правил для наибольшей выразительности в письменных структурах текстов. Письменность заинтересована в сохранении грамматических правил в их неизменном виде, речевые структуры позволяют постоянно осуществлять поиск наиболее удобных и эффективных правил речевой грамматики, позволяющих раскрывать тайны мира знаков, некоторые из которых сопряжены с элементами окружающего мира, что позволяет исследовать окружающий мир во внутреннем пространстве знаков и смыслов. Речевые структуры и письменные тексты, знаки и смыслы, которые опосредовано отсылают к элементам окружающего мира, несмотря на то, что место их существование - внутреннее пространство, порождают схожие с мифами структуры -псевдомифы, благодаря тому, что различные знаки и смыслы имеют разного уровня абстрактность. Знаки, опосредованно сопрягающиеся с элементами окружающего мира, отражающие свойства, количества, качества, признаки и т. п., имеют более ясные смысловые границы, чем абстракций абстракций (число, красота, свобода, истина, звери, люди, боги и т. п.), а их разнообразные смысловые комбинации, порождающие новые смыслы, образуют смыслы с размытыми границами, интерпретация которых позволяет

130

извлекать из игры неопределенных смысловых границ всё новые и новые смыслы. Большинство полученных новых смыслов в результате таких игр мало чем отличаются от уже существующих смысловых образований, но некоторые из них, наоборот, порождают необычные, разрушающие привычное представление смыслы. Таким образом, создается глубина мифа как речевой структуры или письменного текста, когда различные смысловые границы знаков образуют различные комбинации и вызывают дополнительные ассоциации, аллюзии и т. п. Процесс постижения глубинных смыслов мифа и их интерпретация по отношению к уже известным смыслам, закрепленным в культурно-исторической традиции, является увлекательным и захватывающим занятием, требующим больших интеллектуальных и энергетических затрат. Такая интеллектуальная работа позволяет находить самые разнообразные ответы на казалось бы, самые разнообразные и непохожие друг на друга вопросы. Поэтому структуры мифа являются своего рода машиной, порождающей новые смыслы. Интерпретация структур мифа является особым видом практики для поисков ответов на всевозможные жизненные ситуации, а также способом прогнозирования возможных будущих событий, которые уже как бы изначально содержатся в смысловых структурах мифа. Миф не является природным образованием, имеющим естественное происхождение, а был создан предками (или автором текста), обладающими сверхъестественными способностями - поэтому именно эти способности позволили им зашифровать от непосвященных все возможные формы будущих событий, ожидающие будущие поколения людей. И при достаточном личном мастерстве в мифе всегда можно найти ответы на уже случившиеся события, как некие указания на них или на формирующиеся из сегодняшнего дня, по особым признакам, будущие события.

Влияние мифа на игру и ритуал

Появление речевых структур оказало влияние на дальнейшее развитие таких невербальных механизмов, как игра ритуал и религиозно-магический ритуал. Это связано в первую очередь с тем, что появились речевые структуры в виде правил, и во вторую с тем, что сознание и тело перестали быть слиты воедино и направлены на окружающий мир, а речевые структуры сформировали речевое ядро во внутреннем пространстве знаков и смыслов, которое, несмотря на своё сходство с устройством чувственного восприятия окружающего мира, имеет иную природу и управляется иным образом. В результате такого речевого управления происходит взаимодействие не только между телом и окру-

131

жающим физическим миром, а во внутреннем пространстве возникают новые смыслы между внутренними знаками, которые могут не только сопрягаться с элементами окружающего, но и со знаками внутреннего пространства, которые могут быть сопряжёнными с элементами окружающего мира опосредованно или быть только знаком внутреннего пространства. Формирование внутреннего речевого пространства делает само

это пространство во многих случает более важным, чем восприятие экологической информации, переживаемой в потоке сознания как чувственное восприятие или как восприятие знаков и смыслов. Во внутреннем пространстве формируется осознанное «Я», активно принимающее участие в регуляции и управления поведением человека. Человек начинает реагировать не только на экологическую информацию, но и на речевые структуры, а содержащаяся в них информация становится более важной, чем экологическая информация для удовлетворения его биологический, социальных и культурных потребностей. Соединение внутренних знаков в некую схему и придание этой схеме смысла является правилами, позволяющими управлять положением тела в окружающем пространстве и взаимодействовать с элементами окружающего мира и с другими. Такие схемы в виде правил могут накладываться не только на восприятие собственного тела и окружающего мира, но и служить для внесения изменений в окружающий мир. Поэтому речевые правила в зависимости от экологической информации могут создаваться во внутреннем пространстве и времени, а не просто восприниматься органами чувств из окружающего мира. Поведение, управляемое внутренними правилами, становится более схематичным, так как в таком поведении уже учитываются все возможные и предполагаемые сопротивления окружающей среды. При построении движений, действий и поведения, экологическая информация коррелирует положение тела в окружающем пространстве, а с изменением экологической информации (при изменении положения тела) такие действия не строятся каждый раз заново, так как изменение экологической информации идёт непрерывно, и накапливаются готовые фоновые коррекции, позволяющие координировать такие действия.

Переход от правил показа в игре к правилам, основанным на речевых структурах как некой системы описания окружающего мира и действий в нем человека, повлияло на развитие и дальнейшее формирование игры. Речевые правила как инструмент наделения смыслами окружающего мира и поведения в нем человека позволили расширить диапазон охвата игрой природной и социокультурной реальности и ввести в нее новые смысловые элементы. Правила игры от их простого показа трансформировались в Правила описания необходимых действий для участвующих

132

сторон, а затем они трансформировались в простой алгоритм действий, в котором оговариваются только возможности и ограничения для действий игроков в игре. Поэтому появление речевого сознания и правил игры в виде речевых структур, которые регламентируют игровое поведение, позволяет игрокам вступать между собой в более сложные игровые отношения, чем когда правила игры просто показывались, а действия либо могли приниматься участвующими сторонами и тогда игра продолжалась, либо не приниматься, - и тогда её приходилось переигрывать. Миф, так же как и ритуал, внес в игру некие структурные ограничения, более жестко задал границы действия игры, а также расширил возможности за счёт более детального прояснения правил игры.

Речевые правила значительно меньше повлияли на развитие ритуала, так как для ритуала важным является не только возможное поведение участвующих в нем сторон, а одинаковость и синхронность действий и движений. Поэтому для ритуала основным механизмом его овладения все же является обучение через подражание. Речевые правила только позволяют синхронизировать необходимые движения и действия, прояснить для исполнителей какие-то элементы ритуала, их последовательности и т. п., но не позволяют речевым правилам превратится в некий речевой алгоритм для описанием всех движений и действий. Между ритуалом и мифом существует сходство в том, что они служат для воспроизводства социально и культурно значимого поведения и структуры общества, и поэтому взаимно дополняют друг друга, когда это возможно. Ритуал формирует в основном социальную структуру обществаА а миф расширяет действие ритуала и формирует все социокультурное пространство - как внешнее, так и внутреннее.

Появление речевых структур является очень важным для развития магии. Магия из индивидуального опыта, который практически непередаваем, превратилась в систему правил, позволяющих передавать основы магической практики. Речь и мифическое восприятие мира позволили магу не только визуализировать и показывать свои отношения и желания силам, с которыми они вступили в контакт, но и описывать их в виде речевых структур, обращаться к обитателям непроявленного мира, используя заговоры, молитвы и т. п. Магическая практика значительно расширила сферу своего влияния за счёт придания смысла элементам окружающего мира, и сама магическая практика, направленная на управление этим миром способствовала развитию речи, формированию мифического освоения и познания мира.

Для мага всегда был очевиден факт перемен, происходящих в мире, а если в мире существуют изменения, то значит, ими управляют некие

133

невидимые силы, которые маг и стремится не только познать, но и подчинить своей воле. Разделение мира на знаки и придание смысла этим знакам было очень важным занятием для мага, так как позволяло установить более тесные отношения между различными элементами окружающего мира. Следующим шагом в развитии магии стала вера в то, что силы непроявленного мира понимают не только поведение человека, но и его речь, которая является их даром человеку, чтобы можно было вступить в контакт с ним. Этот факт привел к важному пониманию, что у этих сил есть собственные имена, и если узнать эти имена, то можно обращаться непосредственно и лично к этим силам по именам, а они, отзываясь на свои имена, произнесенное магом, подчиняются требованию мага. При общении с этими силами человек предполагает, что они взаимодействуют между собой таким же самым образом, как и люди, и поэтому своё поведение маг строит по образцу собственного и существующих в обществе культурных традиций. Непроявленный мир населен такими же существами, которые похожи на людей, и они не только похожи на людей, но и сам их мир устроен подобно миру, в котором живёт человек. Осознание того, что устройства непроявленного мира, подобно миру человека, позволяет познавать устройство этого мира и использовать эти знания в магической практике. Миф является структурой, которая разворачивает элементы окружающего мира в виде знаков и смыслов в сознании рассказчика и слушателя. Рассказчик может воспроизводить миф не только в виде речевой артикуляции, но в виде внутреннего монолога для себя. Поэтому появляются мифы, рассказывающие о происхождении магии [315], [316] и устройстве непроявленного мира. Магический миф начинает играть важную роль в создании и передаче магической традиции, а сама магия превращается в очень важный элемент культуры.

Религиозный миф - это речевая структура описания проявления и управления чувствами верующего, направленных на объект религиозной веры. Вера является внутренним чувством, и как чувство не может быть передана другому, но может быть направлена на него. Для того чтобы переживать чувство веры, необходим объект веры, о котором сообщает религиозный миф. В религиозном мифе сообщается об объекте веры, о его отношении к человеку, о том, как человек должен относится к нему и т. п. Объект веры проявляет заботу о человеке, так как человек появился в результате неких его действий, поэтому человек должен полностью довериться ему и выполнять религиозные предписания, полученные от него, обо всем этом говорится в религиозном мифе. Миф открывает для человека чувство высшей любви, направленное

134

объектом веры на человека, и ответное чувство человека, направленное на объект религиозного поклонения. Такое чувство является не неким потоком переживаний, а направленным потоком переживаний знаков и смыслов религиозного содержания, в результате чего чувство веры приобретает направленность, глубину и интенсивность переживания. Религиозный миф открывает для человека переживание собственного эмоционального состояния в виде знаков и смыслов и делает чувства боле осмысленными и утонченными, тем самым формирует и развивает внутренние переживание чувств и эмоций не только внутри потока сознания, но и в рефлексии его, что позволяет переживать чувство как поток сознания, и как знаки и смыслы, соответствующие этому потоку внутренних переживаний, т. е. одновременно быть внутри потока сознания и наблюдать за ним со стороны и тем самым управлять потоком собственных религиозных переживаний.