20.2. Основные теоретические подходы к исследованию политическогопроцесса
Направления развития концептуальных взглядов на политический процесс можно связать с разработкой двух основных парадигмальных оппозиций – микро– и макроуровневой, т.е. сгрупповым плюрализмом и, соответственно, с системным холизмом.
Кроме того, первое направление есть индуктивный способ анализа политического процесса, второе – дедуктивный. Дедуктивный подход возник значительно раньше, чем индуктивный. В работе Платона «Государство» (IVв. до н.э.) уже содержатся идеи регрессивной последовательности смены форм правления государства – от идеального к тирании как выражение прогрессирующей «порчи» государственности.С развитием социологии как науки об общественных, в том числе политических отношениях, политический процесс начинает рассматриваться, в том числе, как производное, а точнее как результирующее влияние разнообразных общественных отношений по поводу власти, государства, партийной борьбы. Важной вехой в разработке социологической концепции политического процесса, вписывающейся в индуктивный подход, были, в частности, и классические работы К. Маркса и Ф. Энгельса: «Классовая борьба во Франции», «Революция и контрреволюция в Германии», «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», «Гражданская война во Франции».
Современный этап развития концепции политического процесса открывается в начале XX столетия микротеориями А. Бентли и В. Парето. Именно концепция циркуляции и круговорота элит, разработанная в «Трактате по общей социологии» В. Парето, стала первой микротеорией, положившей начало современной социологии политического процесса. Однако настоящую революцию в развитии теории произвела работа А. Бентли «Процесс управления» (1908), в которой впервые была подробно разработана концепция групп интересов (или «заинтересованных групп»). А. Бентли создал одну из первых немарксистских концепций динамики социального процесса и интерпретации политического процесса как взаимного давления социальных групп в борьбе за государственную власть.
Новаторским подходом А. Бентли в исследовании политического процесса стало его утверждение о том, что изучение политики не должно сводиться к описанию законодательных норм и формальных моментов политической организации общества. Прежде всего такое изучение предполагает исследование действий людей, добровольно объединяющихся в группы, направленные на достижение политических целей. Начиная с А. Бентли понятие «политический процесс» включает в себя два типа отношений: во#x2011;первых, неформальные, реальные групповые отношения, поскольку группа интересов является первичным субъектом политического процесса, и, во#x2011;вторых, производные, официально#x2011;институциональные отношения, представляющие собой лишь проекцию групповых интересов, в силу чего государственные институты выступают лишь как один из многих видов групп интересов.Важной вехой в развитии теории групп интересов стало исследование Дэвида Трумэна «Управленческий процесс. Политические интересы и общественное мнение», изданное в 1951г. Развивая идеи А. Бентли, Д. Трумэн определил политический процесс как процесс групповой конкуренции в борьбе за власть над распределением ресурсов, а само общество – как множество групп, взаимодействующих друг с другом.
Вместе с тем Д. Трумэн более конкретно определил понятие «групп интересов». Под ним он понимал любую группу, имеющую один или несколько общих интересов и выдвигающую ряд требований к другим группам для установления, поддержания или укрепления норм поведения, которые определяются общностью взглядов данной группы.
По мнению американского ученого, группы интересов могут переходить в определенное новое состояние, если она в своем стремлении достичь цели действует через правительственные структуры. Такие группы Трумэн называл политическими. По сути дела, у него речь идет уже о группах давления. Группа давления – это та же самая группа интересов, но обладающая некоторыми специфическими чертами или находящаяся в некотором специфическом состоянии и осуществляющая определенную деятельность в сфере политических отношений.
По существу, группа давления есть дополнительное качество группы интересов, которая оказывает давление на властные структуры. Таким образом, Д. Трумэн обогатил теорию политического процесса, обстоятельно разработав идею смены равновесия и неустойчивости интересов, а также «стабильности» общества, определяемого им как устойчивый тип группового взаимодействия. Динамика политического процесса в концепции Д. Трумена представляется как волнообразный цикл перехода от нестабильных взаимодействий к установлению относительного равновесия между группами и восстановлению старой модели стабильности или созданию новой.Дедуктивный подход (.макроуровневая парадигмальная оппозиция , или системный холизм) к анализу политического процесса может быть представлен, прежде всего, теориями политических институтов и политических систем, а также компаративной (сравнительной) парадигмой в политической науке.
Наиболее часто при анализе политических процессов исследователи выбирают институциональный и неоинституциональный, бихевиоральный, структурно#x2011;функциональный, сравнительный (компаративный), методологический подходы, дискурсивный анализ. Знание каждого из данных подходов, умение последовательно применять их при анализе различного рода политических процессов является необходимым элементом профессиональной подготовки исследователей политики. Рассмотрим каждый из подходов в отдельности.
Институциональный и неоинституциональный подходы . Институциональный подход к анализу политических процессов – одна из самых «старых» традиций политической мысли. Еще со времен Платона и Аристотеля интересовались тем, что в последующем получило наименование политических институтов,– государство, конституция, политический режим, политические организации, гражданство и т.д.
Понятие «институт» перешло в социальные дисциплины из юридической науки, где оно означало совокупность правовых норм, регулирующих определенные общественные отношения. В начале XX столетия политическая мысль еще находилась под сильным влиянием теории государства и права, и поэтому сосредоточивала свое внимание на изучении государства, его органов и институтов.
Политика и политический процесс трактовались как производные от политических (государственных) институтов. Институциональный подход оставался доминирующим в англо#x2011;американской политической науке вплоть до начала 30#x2011;х гг. XXв. Классическая традиция изучения формально#x2011;юридических, внешних характеристик института как целого была дополнена рассмотрением внутренних элементов политических институтов, но в рамках описательного подхода к формальной структуре, правилам и процедурам. Этот институционализм, представленный, в частности, в работах В. Вильсона, Дж. Брюса, Г. Картера, К. Фридриха, сохранил свою актуальность до начала 50#x2011;х гг. XXв., уступив свои ведущие позиции бихевиоральному и структурно#x2011;функциональному подходам. Представители классического институционализма исходили из нескольких посылок.1.Политические институты образуют нормативно#x2011;правовую основу политических явлений и процессов.
2.Политические институты являются частью объективной реальности, которая может быть исследована и описана историческим и сравнительно#x2011;историческим методами.
3.Политические институты определяют политическое поведение индивидов и групп.
4.Политика и политический процесс есть производные функционирования политических институтов.
В целом в рамках институционального подхода был собран богатый материал об институциональном устройстве различных обществ, были проведены сравнительные исследования конституционного устройства отдельных государств, организации системы управления и органов местного самоуправления. Как отмечает Б. Питерс, «старый институционализм… в значительной степени способствовал более полному пониманию проблем управления. Присущее ему особое внимание к структурным деталям вело к своего рода возвращению академического стиля, особенно это относится к историческому институционализму. Описательный тип исследований подводил к выводу, что на первый взгляд незначительные детали могут оказать сильное воздействие институтов и индивидов.
Такой подход отличался от расплывчатых характеристик правительства как “черного ящика” в системном анализе политики, столь популярном у представителей сравнительной политологии в период наивысшего подъема бихевиоральной революции» [180] .У классического институционализма наряду с очевидными достоинствами были и существенные недостатки, которые на насколько десятилетий отодвинули его на второй план. К таким недостаткам можно отнести, в частности, следующие.
1)формальный описательный подход к изучению политических институтов, отсутствие внимания к неформальным связям и отношениям в процессах функционирования институтов и принятия управленческих решений;
2)слабое внимание к вопросам политического поведения, деятельности субъекта политики;
3)прескриптивный (предписывающий) характер методологии;
4)отсутствие исследовательского интереса к неполитическим основам политического поведения.
В политической науке «новый институционализм» появляется в середине 1980#x2011;х гг., с одной стороны, как своеобразная реакция ученых на преобладание бихевиоризма и теории рационального выбора в политических исследованиях, с другой – как стремление продолжить в новых условиях прежние традиции институционализма в собственных исследованиях, опираясь при этом и на достижения неоинституционализма в экономической науке, и на результаты исследований бихевиористского направления. Новый институционализм, с одной стороны, продолжает традиции классического институционализма, а с другой – использует многие достижения своих исторических оппонентов: структурного функционализма, бихевиорализма, марксизма.
Основные различия между «старым» и «новым» институционализмом кратко можно свести к следующим положениям.
Во#x2011;первых, «старые» институционалисты шли к экономике от права и политики, пытаясь изучать проблемы современной экономической теории с помощью методов других наук об обществе; неоинституционалисты идут прямо противоположным путем – изучают политические и правовые проблемы, используя методы неоклассической экономической теории и прежде всего – аппарат современной микроэкономики и теории игр.
Во#x2011;вторых, традиционный институционализм основывался главным образом на индуктивном методе, стремился идти от частных случаев к обобщениям, в результате чего общая институциональная теория так и не сложилась; неоинституционализм идет дедуктивным путем – от общих принципов неоклассической экономической теории к объяснению конкретных явлений социальной жизни.
В#x2011;третьих, «старый» институционализм как течение радикальной экономической мысли обращал преимущественное внимание на действия коллективов (главным образом, профсоюзов и правительства) по защите интересов индивида; неоинституционализм ставит во главу угла независимого индивида, который по своей воле и в соответствии со своими интересами решает, членом каких коллективов ему выгоднее быть.
«Новый» институционализм интересуют все государственные и социальные институты, которые формируют способы выражения политическими акторами своих интересов и структурирования их отношений по поводу власти с другими группами: правила избирательной борьбы, структура партийных систем, отношения между различными органами государства и организация экономических акторов в виде предпринимательских объединений и профсоюзов.
Особое внимание неоинституционализм уделяет социокультурным символам и ценностям, стереотипам и регламентам, влияющим на структурирование макрополитики. Еще одна характерная особенность неоинституционализма: политические институты понимаются с позиций взаимосвязи и взаимодополняемости формальных норм и неформальных правил политической игры, которые образуют в итоге сложные организационные отношения, формы взаимодействия и саму коллективную деятельность людей, поддерживающих стабильность и воспроизводящих социальный порядок в обществе. Неоинституциональный подход имеет, безусловно, больше преимуществ по сравнению со «старым» институционализмом. Он открывает перед исследователями широкие перспективы изучения политики как на макрополитическом, так и на микрополитическом уровне. Наверное, поэтому он стал сегодня одной из ведущих исследовательских стратегий в социологии политики.
Бихевиоральный подход . Преодолеть недостатки институционализма было призвано бихевиоральное направление, которое возникло в 1930#x2011;х гг. идостигло своего расцвета в 1950#x2011;1960#x2011;х гг., став на долгое время ведущим подходом в социальных науках.
Центром развития бихевиорального направления стала Чикагская исследовательская школа, представленная такими выдающимися учеными, как Ч. Мерриам, П. Лезерсфельд, Г. Лассуэл, Л. Уайт и др.
Основное внимание они уделяли механизмам осуществления власти, исследуя политическое поведение индивидов и социальных групп.
Благодаря их работам политическая наука сделала важные открытия в области анализа политических процессов, связанных с политическим поведением и политической активностью граждан. В центре внимания оказался широкий спектр проблем. Это электоральные процессы и электоральное поведение, конвенциональные и неконвенциональные формы политического участия, политическое лидерство, деятельность политических партий и групп интересов.
В основу бихевиорального направления были положены определенные методологические принципы: эмпирическое наблюдение за поведением людей; эмпирическая проверка полученных выводов; принцип верификации (т.е. объясняющая теория должна быть способна делать эмпирически значимые выводы, которые подтверждаются эмпирическими данными); использование преимущественно количественных методов исследования.
Благодаря новой методологии, во многом сблизившей социальные и естественные науки, удалось преодолеть нормативный подход в исследовании политических процессов и изменить представления о месте и роли теории в социальном познании. Как отмечал Д. Истон, бихевиоралисты были в гораздо большей степени, чем их предшественники, склонны к теоретическим изысканиям. Поиск систематических объяснений, основанных на объективном наблюдении, привел к изменению самого понятия «теория». В прошлом оно имело чисто философское значение. Главной проблемой теории было обоснование путей достижения «достойной жизни». Бихевиоралистская теория была ориентирована на эмпирическое применение и видела свою задачу в том, чтобы помочь ученым «объяснить, понять и даже, насколько это возможно, предсказать политическое поведение людей и функционирование политических институтов» [181] . Таким образом, бихевиоралисты выступали за конструирование эмпирически ориентированных объяснительных теорий «среднего уровня».
На фоне признанных успехов и достижений бихевиорального направления нельзя обойти молчанием некоторые недостатки, присущие ему. Это, прежде всего, отсутствие системного взгляда на политические процессы вследствие изучения отдельных фрагментов политики с помощью количественных методов, которые дают точные знания о настоящем состоянии процесса, но не позволяют выделить его долговременные тенденции. Поэтому бихевиоралисты оказались в затруднительном положении в конце 1960#x2011;х гг., так как не смогли предсказать важные политические события, произошедшие в Европе и Америке. Кроме того, ученые при попытке применить ряд теорий, разработанных американскими учеными на национальном материале, для объяснения аналогичных политических процессов в Европе столкнулись с проблемой историко#x2011;культурного контекста, которой до этого момента внимания уделялось недостаточно. Оказалось, например, что системы ценностей американского и европейского избирателя отличаются друг от друга. Поэтому в обществе формируются разные модели электорального поведения и политического участия. Наконец, стремление бихевиористов полностью освободиться от идеологических пристрастий и оценки изучаемых процессов и явлений на деле оказалось своего рода утопией. Это было признано ими самими в процессе преодоления кризиса направления, который породил, по точному замечанию Д. Истона, «постбихевиоральную революцию», ознаменовавшуюся введением новых методологических установок.
Структурно#x2011;функциональный подход . Стремление преодолеть недостатки бихевиорализма в исследовании политики и выявить ее универсальные компоненты и закономерности способствовало созданию и развитию в политической социологии структурно#x2011;функционального подхода.
Структурно#x2011;функциональный анализ выводит представления о социальных изменениях из представлений о структурной дифференциации общества и социальных систем, из анализа процессов, которые обеспечивают преобразование отдельных элементов, подсистем и целостных структур.
В основе структурно#x2011;функционального анализа как метода лежат три тезиса: 1) социальная система представляет собой единство; 2) функция – это то, что способствует сохранению социальной системы как целого; 3) функционирование общества обеспечивается благодаря тому, что оно удовлетворяет определенным потребностям общества. Согласно теории Т. Парсонса, такими требованиями оказываются процессы социальной адаптации, процессы целедостижения, процессы интеграции и поддержания образцов: поведение индивидуума и группы обусловливается нормативными представлениями, ценностями, выступающими в роли высшего регулятора социального процесса. При объяснении устойчивости социальных систем функционализм обращается к изучению и анализу системы социальных норм и ценностей в обществе. Данная тенденция получила название «нормативизм».
Как известно из базового курса политологии, структурно#x2011;функциональный подход стал основой создания теории политических систем, уделяющей большое внимание вопросам стабильности и устойчивости различных типов систем. Благодаря новому подходу стало возможным проведение сравнительных политических исследований, в которые были включены различные группы стран Латинской Америки, Азии и Африки. Результаты сравнительных исследований дали новое понимание таких важных проблем политического процесса, как политическая модернизация и демократизация, политическая социализация и политический клиентализм, политические кризисы и политические реформы. В то же время эти исследования выявили научные и социокультурные границы применимости структурно#x2011;функционального подхода, его определенные недостатки, связанные прежде всего с недооценкой активности политических акторов и возможностей их инновационной деятельности в политике, несмотря на воздействие объективных структурных компонентов. Структурно#x2011;функциональный подход доказал свою действенность при исследовании макрополитических изменений, но обнаружил явные слабости при анализе и прогнозировании развития политических процессов на микроуровне.
Сравнительный ( компаративистский ) подход . Сравнение – общий метод познания. Научное сравнение не является чем#x2011;то особым по своей природе, но оно требует более сложных интеллектуальных усилий.
Сравнение как метод исследования вошел в социологическую науку на самых ранних этапах ее становления, когда стало понятно, что социальные науки не могут использовать многие экспериментальные методы естественных наук.
Социальные и политические институты и процессы не могут быть объектом исследования экспериментальной науки. Во всяком случае нельзя проверить, например, каким образом политическая система, подвергаясь противоречивым воздействиям, упорядочивается; каким образом создаются социальные группы или зреют политические конфликты. Первое поколение социологов быстро поняло, как можно преодолеть эти трудности, используя метод сравнений. Значение сравнительного метода осознавали Дж. С. Милль, О. Конт, Э. Дюркгейм, М. Ковалевский. Они рассматривали его как наилучшую замену экспериментальному методу, применение которого в социальных науках не оправдало себя.
Сравнение политических институтов и процессов требует определенных процедур, создания четкой концептуальной схемы исследования, начиная с разработки понятийного аппарата, выдвижения гипотез, операционализации основных понятий, выбора адекватных объекту исследования переменных, превращения их в индикаторы и индексы и заканчивая непосредственным измерением качественных характеристик изучаемого политического процесса, получением эмпирических данных и научным обобщением их.
Сравнительный метод позволяет перейти от описания национальных политических процессов к исследованию региональных и отчасти – глобальных процессов. Он позволяет освободить социологическое исследование от этноцентрической зависимости, возникающей вследствие погруженности исследователя и самого объекта исследования во вполне определенную национально#x2011;культурную среду. Политика любого национального государства или негосударственного политического института может быть понята адекватно только в сравнении с политикой другого государства или аналогичного института.
Дискурсивный анализ . Взаимодействие языка и политики имеет глубокие исторические корни. Уже в античный период такие выдающиеся философы, как Платон и Аристотель, обращались к данной проблеме. Так, например, аристотелевское определение человека как политического существа может быть адекватно понято лишь в сочетании с его определением человека как живого существа, обладающего речевой способностью. Способность к речевой деятельности – основная для политической деятельности. Политика и политическое в целом проявляются через речь. Поэтому адекватное понимание политики невозможно без анализа политической речи.
Становление дискурсивого анализа происходило на протяжении всего XX столетия. Интерес исследователей был продиктован потребностью перенести акцент с объекта на субъект социального действия и, как следствие, обратиться к контексту (социальному, культурному, историческому) коммуникации и взаимодействия.
«Дискурс,– по мнению Е. И. Шейган,– система коммуникации, поле коммуникативных практик, рассматриваемое в реальном и потенциальном (виртуальном) аспектах» [182] . Под реальным измерением понимается текущая речевая деятельность и ее результаты – тексты; потенциальное измерение представляет собой совокупность знаков, обслуживающих данную коммуникацию. Эти знаки могут быть вербальными и невербальными (флаги, эмблемы, портреты, бюсты, знаковые личности и т.д.).
Основы теории политического дискурса закладываются в 1950#x2011;е гг. представителями кембриджской и оксфордской философских школ, которые анализируют лингвистический контекст общественной мысли. В 1970#x2011;е гг. термин «дискурсы» широко применяется при анализе политических процессов. В 1980#x2011;е гг. Т. ван Дейк для глубокого и профессионального анализа дискурсов создает центр семиотических исследований. Исследователи центра начинают уделять внимание не только содержательным аспектам, но и технике анализа политического дискурса, т.е. начинается становление повой методологии анализа политических процессов. Политика предстает как особая семиотическая система, сконструированная по определенным законам и правилам, в рамках которой происходит осмысленное взаимодействие разных акторов ради целедостижения.
Для изучения политического дискурса представители данного методологического направления широко используют методы семиотического анализа (изучение «дискурс#x2011;рамки»), а также риторики и литературоведения (анализ конкретного «дискурс#x2011;произведения»). Соответственно, понятие дискурса рассматривается в двух значениях. В первом значении он представляет собой фрагменты действительности, которые характеризуются временной протяженностью, логикой развертывания (сюжетом) и представляют собой законченное сочинение, сформированное на основе организации смыслов, например в виде текста с использованием смыслового кода. Задача анализа здесь состоит в том, чтобы постичь эту внутреннюю логику явления и раскрыть способы, приемы, посредством которых сюжет конструируется и разворачивается в реальности. В качестве базового используются такое понятие анализа, как «дискурс#x2011;рамка», или «порождающая система» (Дж. Покок, Кв. Скиннер). Именно в этом значении имеет смысл говорить о дискурсе либерализма или консерватизма. Во втором значении речь может идти о конкретном дискурсе – «дискурс#x2011;произведении», обладающем определенным сюжетом, например дискурс выборов президента РФ 2004г.
Представители другого, более узкого подхода трактуют дискурс как особый вид коммуникации. Дискурс есть коммуникативное событие, происходящее между говорящим и слушающим (наблюдателем и др.) в процессе коммуникативного действия в определенном временном, пространственном и другом контексте. Это коммуникативное действие может быть речевым, письменным, иметь вербальные и невербальные составляющие и т.д.
По мнению российского ученого М. В. Ильина, главный и единственный предмет политического дискурс#x2011;анализа – «это политика как семиотическое явление, как осмысленное взаимодействие ради целедостижения. В этом своем качестве политика становится общением, коммуникацией, а потому и “языком” своего рода, но отнюдь не совпадающим с естественными человеческими языками» [183] .
Семиотика политики распадается на семиотику языка политики и на семиотику политической деятельности или политики как таковой, т.е. деятельности, связанной с целедостижением и реализацией властных отношений между людьми.
Определяя политику таким образом, мы тем самым, считает М. В. Ильин, выводим ее на качественно иной уровень, уровень коммуникации, общения, ставя знак приближенного равенства между собственно коммуникацией и политической сферой. Следует сделать существенное замечание, касающееся семиотических аспектов политики. Так, семиотика предполагает включение в политический дискурс, с одной стороны, дискурс речевой деятельности, т.е. текстов, высказываний и речевых актов, однако, с другой стороны, политика выходит за пределы коммуникативно#x2011;речевого дискурса, инициируя действия иного рода. Ими могут стать, например, «безмолвные» демонстрации намерений во время митингов, манифестаций, пикетирования и т.п., проведение ритуалов власти (например, возложение короны или салютование). Такими элементами политического дискурса становятся символика партий, движений, национальные символы и знаки. Иными словами, всю семиотическую сферу политики условно можно разделить на семиотику языка политики и на семиотику политической деятельности (политики как таковой), т.е. деятельности, связанной с целедостижением и реализацией властных отношений между людьми. [184]
В целом можно констатировать, что теория дискурса продолжает традицию «понимающей» социологии М. Вебера. Согласно веберовской методологии, предметом изучения социальных наук является социальное действие, субъектом которого выступает индивид. Дискурс#x2011;анализ исследует механизмы формирования социального действия, способы его функционирования и изменения.
Еще по теме 20.2. Основные теоретические подходы к исследованию политическогопроцесса:
- Глава 1.1. Основные теоретические и методологические подходы к разработке теориизанятости
- 6.1. Основные теоретические подходы в социальной работе
- § 3. Соотношение исторического и теоретического подходов в решении научных проблем
- ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ В ГЕНДЕРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЯХ
- Основные теоретические подходы к анализу социализации
- 1. Ленинский подход в исследовании немарксистских социалистических концепций
- Особенности социологического подхода к исследованию социальной дискриминации женщин
- 4.1. Основные теоретические подходы к определению природы и сущности власти
- 18.5. Альтернативные подходы к исследованию политической культуры
- 20.2. Основные теоретические подходы к исследованию политическогопроцесса
- 23.4. Отечественные подходы к исследованию мировой политики
- Взаимодействие лингвокогнитивного и лингвокультурологического подходов к исследованию ономастики
- Цивилизационный подход в исследовании светскости государства
- 1.2. Подходы к исследованию интеллектуальной сферы личности